Текст книги "Убийство Сталина и Берия"

Автор книги: Юрий Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 51 страниц)

Думаю, что положение в физике несколько спасало то, что, как явствует из слов жены Ландау, все эти жидовские теоретики физики были похотливы, как кролики. Ландау в этом деле был действительно Героем Соцтруда. Сношался чуть ли не на глазах жены, и это «чуть ли» зависело не от него, а от стеснявшихся любовниц. Соавтор Ландау Лившиц сношался на даче у Ландау, жена Лившица, чтобы успешно защитить диссертацию, сношалась со своим руководителем на квартире у Ландау, дочь Лившица, когда подросла, сношалась тоже на даче, но по графику, чтобы не привести любовника, когда на даче отец с любовницей. А если бы они это время занимались физикой, то к скольким бы работам смогли еще пристроиться соавторами и скольким бы строптивым физикам смогли бы «кислород перекрыть»?

И попробовал бы кто-нибудь их к порядку или к совести призвать – немедленно получил бы кличку «русского фашиста» и «антисемита».

Академик Т. Д. Лысенко

Но если бы жиды в науке ограничивались только тем, что обжирали общество! Однако они, кроме этого, душат, губят настоящих ученых и настоящую науку. Их надо понять: рядом с настоящими учеными они немедленно становятся карликами, несмотря на свои степени, звания, премии и членство в академиях. Только этим можно объяснить, к примеру, истоки ненависти Ландау к Черенкову: что толку, что все орут о гениальном Ландау, если открытия в физике делает Черенков? Что толку, что все орут о гениальных академиках Академии медицинских наук, если даже с Запада больные едут лечиться не к ним, а в Курган к Илизарову? Жидовские пигмеи, чтобы пускать пыль в глаза, вынуждены давить настоящую науку.

Образцом подобной борьбы явилась длившаяся два десятка лет борьба жидов от биологии с академиком Лысенко. Думаю, что многие из читателей этой книги, если и читали что-либо о Лысенко, то это была грязь жидовских клакеров типа сентенций Ландау, высказанных им на родине биолога Менделя:

«Нет, Мариечка, не все, нужно еще добавить, говоря о великом ученом Грегоре Менделе: преступно упоминать рядом фамилию неграмотного фанатика, авантюриста Лысенко. В Советском Союзе был выдающийся ученый генетик Николай Вавилов, он своими выдающимися трудами в генетике действительно развил и углубил учение гения Чехии Грегора Менделя. Николай Вавилов был признан одним из лучших генетиков мира. Но грязные, подлые интриги неуча Лысенко, к сожалению, вышли за пределы науки и были причиной безвременной гибели гениального ученого Николая Вавилова. Я знаю, я читал все его работы, я всегда преклонялся перед гениальностью его работ. Они вошли в сокровищницу науки мира по генетике».[449]449
  К. Ландау-Дробанцева. Академик Ландау. М., «Захаров», 2000.


[Закрыть]

Это можно считать общепризнанным мнением и давайте начнем свое исследование с разбора этого высказывания Ландау, в частности, с того, какие работы Вавилова по генетике Ландау мог читать.

Но до этого давайте поближе познакомимся с этим «лучшим генетиком мира» Николаем Ивановичем Вавиловым. Сейчас со всех сторон нас убеждают, что НКВД его убил якобы в результате происков его научных оппонентов. Но материалы дела, по которому его осудили, не публикуются и это неспроста. Поскольку то, за что Вавилов был осужден, к науке не имеет никакого отношения.

В 1930 г. ОГПУ вскрыло антисоветский заговор «элиты» – инженеров, ученых, спецов. Эти люди не надеялись на собственные силы и через белоэмигрантские организации пригласили к интервенции в СССР Румынию, Польшу и прибалтов. Причем интервенция предполагалась уже в том же 1930 г.

Правительство СССР стало предпринимать самые различные шаги для защиты страны. К примеру, в это время, не имя возможности укрепить всю западную границу, построили Коростенский укрепленный район непосредственно у Киева. (Он, кстати, и остановил немцев летом 1941 г.).

Одновременно предпринимались шаги по воздействию на потенциального агрессора силами международной солидарности трудящихся. Вот детали письма Сталина в ОГПУ, которое в это время вело следствие:

«Тов. Менжинский.

Письмо от 2/Х и материалы получил. Показания Рамзина очень интересны. По-моему, самое интересное в его показаниях – это вопрос об интервенции вообще и особенно, вопрос о сроке интервенции. Выходит, что предполагали интервенцию 1930 г., но отложили на 1931 или даже на 1932 г. Это очень вероятно и важно…

…Если показания Рамзина получат подтверждение и конкретизацию в показаниях других обвиняемых (Громан, Ларичев, Кондратьев и К° и т.д.), то это будет серьезным успехом ОГПУ, так как полученный таким образом материал мы сделаем в той или иной форме достоянием секций КИ и рабочих всех стран, проведем широчайшую кампанию против интервенционистов и добьемся того, что парализуем, подорвем попытки к интервенции на ближайшие 1-2 года, что для нас немаловажно».

Одновременно Сталин пишет личную записку главе Правительства СССР – В. М. Молотову.

«Вячеслав!

1) Поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут, – стало быть, как только обеспечат блок, – начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150-160 пехотных дивизий, т.е. дивизий на 40-50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой «реформы» нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему никакому сомнению. И наоборот, при этой «реформе» мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для «реформы» потребуются немаленькие суммы денег (большее количество «выстрелов», большее количество техники, дополнительное количество командного состава, дополнительные расходы на вещевое и продовольственное снабжение). Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны. Стало быть, надо учесть это дело сейчас же, отложив соответствующее сырье для производства водки и формально закрепить его в госбюджете 30-31 года».[450]450
  Письма И. В. Сталина В.М. Молотову. 1925-1936 гг. М., «Россия молодая», 1995.


[Закрыть]

Поясню, чего боялся Сталин. Финляндия, Прибалтика, Польша и Румыния могли выставить против СССР 115 дивизий, а СССР на западе мог развернуть всего 70.[451]451
  А. Колпакиди, Е. Прудникова. Двойной заговор. М., «Олма-пресс», 2000.


[Закрыть] Но кроме дивизий, эти государства имели внутри СССР и 5-ю колонну предателей из научной и инженерной «элиты» СССР. В состав этих предателей входила и подпольная организация под названием «Трудовая крестьянская партия», один из ее руководителей, профессор Кондратьев, упомянут в записке Сталина. В те годы выяснилось, что руководят этой партией он и профессор Чаянов. Их обоих тогда же судили и расстреляли, но нужно отдать им должное в том, что они не выдали своего подельника – Н. И. Вавилова.

Однако в 1939 г. в руки НКВД попала масса польских разведчиков, а присоединившиеся к СССР прибалты открыли архивы своих спецслужб и, судя по тому, что Вавилова арестовали в 1940 г., о его предательстве стало ясно именно из этих источников. К науке его дело не имеет ни малейшего отношения – Вавилова судили как предателя за участие в изменнической деятельности «Трудовой крестьянской партии».

Но вернемся к генетике. Прежде всего генетика – это наука о наследственности, т.е. об изменении или сохранении признаков от поколения к поколению. Поэтому давайте рассмотрим, что это были за ученые (Вавилов и Лысенко) не со слов нынешних болтунов, а по официальным довоенным источникам, когда никто и никаких политических претензий к Вавилову не предъявлял.

Возьмем Малую Советскую Энциклопедию тех лет. Статья о Вавилове дана во 2-м томе, сданном в производство в 1938 г., когда Вавилов был не только академиком АН СССР, не только академиком ВАСХНИЛ, но и вице-президентом ВАСХНИЛ. Т.е., если его восхваляли, то восхваляли по-максимуму. А статья о Лысенко помещена в 6-м томе, подписанном в печать в 1936 г. (так выходили тома), т.е. сама статья могла быть написана и в 1935 г., когда Вавилов был еще президентом ВАСХНИЛ. Лысенко в это время даже не был академиком АН СССР и, по сравнению с Вавиловым, его если и восхваляли, то поменьше. Далее, статьи в Энциклопедии были написаны при жизни обоих ученых, любые искажения в них, приписка несуществующих заслуг вызвали бы в то время острую критику соперничающих школ. Следовательно, то, что сказано об этих ученых в МСЭ, скорее всего истина. Даю эти статьи.

«ВАВИЛОВ, Николай Иванович (р. 1887) – агроном-ботаник, директор Всесоюзного института растениеводства (в Ленинграде), член Академии наук СССР, вице-президент Всесоюзной академии с.-х. наук им. Ленина. Работает преимущ. по изучению и улучшению (селекции) сортов полезных растений, гл. обр. хлебных злаков Союза ССР, и по выяснению центров происхождения культурных растений. Организовал в широком масштабе опыты по культурам их в разных районах Советского Союза. Предпринимал ряд экспедиций в центры происхождения культурных растений (Палестину, Абиссинию, Афганистан, Америку и др.). Получил премию им. Ленина».

«ЛЫСЕНКО, Трофим Денисович (р. 1898) – ученый-селекционер. Род. в семье крестьянина. В 1925 окончил Киевский сельскохозяйственный институт. Разработал теорию стадийного развития растений. На основе этой теории разработан агротехнический прием яровизации озимых и яровых зерновых, картофеля и др. культур, к-рый получил широкое применение в практике колхозов и совхозов как повышающий урожай. На основе теории стадийного развития растений (физиология развития растений) возможен сознательный выбор родительских пар для скрещивания при выведении нового сорта. Работы Л. имеют мировое значение. За свои работы Л. награжден ВУЦИК орденом Трудового знамени и ЦИК Союза орденом Ленина. Является действительным членом Украинской академии наук и академиком Всесоюзной академии с.-х. наук им. В.И. Ленина. Состоит научным директором Селекционно-генетического института в Одессе».

Обратите внимание, что Вавилов, как ученый, а не как президент и вице-президент ВАСХНИЛ, никогда не занимался генетикой. Более того, и ботаником он был очень плохим – у него не указано ни одно чисто научное достижение. Практике от него тоже не было толку – у него нет и наград, кроме хилой по тем временам премии им. Ленина, которую дал Вавилову Рыков в 1926 г.[452]452
  Не путать с Ленинской премией. До войны и по ХХ съезд государственной наградой была «Сталинская» премия, в основе которой лежали гонорары Сталина за издание его трудов. После «разоблачения культа» этой премии сменили название на «Государственная» и дополнительно учредили в 1957 г. «Ленинскую» премию.


[Закрыть] То есть если бы не его звание академика АН СССР и вице-президента ВАСХНИЛ, то он по своим заслугам вообще не попал бы в энциклопедию – о нем нечего было бы писать. (И так, чтобы как-то увеличить размер статьи о Вавилове, пришлось перечислять те страны, в которые он катался за государственный счет. Это что – заслуга перед наукой, достойная упоминания в энциклопедии?). Вавилов попал в энциклопедию не как ученый, а как начальник.

Еще один «выдающийся генетик», вавиловец, академик П. Жуковский, который был заместителем Вавилова во Всесоюзном институте растениеводства, даже в 1935 г., когда Вавилов был президентом ВАСХНИЛ, в энциклопедию не попал вовсе. Никаких научных заслуг П. Жуковского, упоминание о которых в энциклопедии не вызвало бы смех иностранцев, не нашли.

А вот Лысенко попал в энциклопедию и именно за научные заслуги, которые не стыдно было и миру показать, хотя и не был он тогда ни академиком АН СССР, ни президентом ВАСХНИЛ. Попал потому, что у него уже тогда была теория стадийного развития растений, которая имела широчайший выход на практику – два ордена тому пример. Заметьте, что именно Лысенко был генетиком уже в силу хотя бы своей должности научного директора института генетики.

В этом же 6-м томе, написанном, надо думать, тогда, когда Вавилов еще был президентом ВАСХНИЛ, есть статья об упомянутом Ландау Г. Менделе и о менделизме. Вот ключевые моменты из нее:

«Менделизм» – часть науки о наследственности (генетики), изучающая закономерности передачи по наследству факторов, определяющих признаки организма. Учение это исходит из открытий, сделанных Г. Менделем, в честь которого оно и названо… Практическое значение менделизма велико… Выдающаяся роль в экспериментальном исследовании закономерностей менделизма и возможности управления эволюционными процессами принадлежит Т. Д. Лысенко…»

И никакого упоминания о Вавилове или вавиловцах. Как видим, в то время общепризнанным генетиком был Лысенко, а Вавилов и как ученый был пустым местом, и к генетике он не имел ни малейшего отношения. И «генетиком» Вавилова сделали жидовские клакеры, они же и заплевали Лысенко. Причем наглость, с которой они это делают, просто поразительна.

До открытия молекулы ДНК генетики-вейсманисты (или в советской терминологии – вавиловцы) утверждали, что гены – это шарики диаметром 0,02-0,06 микрона, которые никак не зависят ни от самого организма, ни от окружающей среды. Имея те же средства и приборы для научных исследований, Лысенко пришел к выводу, что за наследственность организма несут ответственность не эти пресловутые шарики, а любая частица организма, и изменяется организм под воздействием окружающей среды. Чуть ли не 50 лет спустя вооруженная электронными микроскопами и компьютерами Барбара Макклинток «снова» сделала это открытие.[453]453
  «Дуэль» 1997, №23, с. 6.


[Закрыть] В 1983 г. она получила Нобелевскую премию, а о Лысенко, который не только открыл, но уже и применял это открытие, даже не вспомнили. Что это, как не жидовское клакерство?

Или такой пример. В 1951 г. в юбилейной статье, посвященной академику О. Б. Лепешинской, Лысенко написал:

«Нашей мичуринской биологией уже безупречно показано и доказано, что одни растительные виды порождаются другими ныне существующими видами… Рожь может порождать пшеницу, овес может порождать овсюг и т.д. Все зависит от условий, в которых развиваются данные растения».[454]454
  «Литературная газета» 13.09.1951.


[Закрыть]

Над этими фразами по сей день потешается каждый образованец: вот-де каким дураком был Лысенко! Надо сказать, что это поразительное научное провидение Лысенко было не просто смелым, оно было дерзким! Основанное на научном гении, это открытие в те годы не нашло прямых подтверждений, сам Лысенко к концу научной карьеры засомневался в нем и выдвинул гипотезу о том, что у существующих видов имеются защитные генетические механизмы, не дающие одному виду преобразовываться в другой, известный.

Но сегодня и эти идеи Лысенко в принципе подтверждены. Вот, к примеру, брошюра М. С. Тартаковского об эволюции жизни. В ней сообщается:

«Но вот энтомолог-практик Г. Шапошников, доктор биологических наук, как-то случайно нарушил это табу. Изменив питание тлей, он вывел неизвестный природе вид насекомых. Работа была опубликована в авторитетном энтомологическом обозрении, докладывалась на международном конгрессе.

Сам ученый не делал никаких теоретических выводов из установленного им факта, но похоже все-таки, что именно среда (в данном случае питание) привела к кардинальной изменчивости организма. Причем благоприобретенные признаки переходят следующим поколениям, наследуются. Более того, новая форма тлей, как и положено отдельному виду, потеряла способность производить потомство со своими столь недавними предками».

То есть, пусть и не известный ранее, но все же абсолютно новый вид получен уже даже не в растительном мире, а в мире живых существ. Получен, как и требовал Лысенко, путем изменения «условий, в которых развиваются данные» виды. Ну и что Тартаковский – отдал должное гению Лысенко? Отдал. Но как?! Тартаковский пишет:

«Здесь мы подошли к щекотливому моменту. В свое время псевдонаучная демагогия Трофима Лысенко привела к тому, что биологи до сих пор всеми силами открещиваются от какой бы то ни было возможности – хотя бы теоретической – влияния образа жизни на наследственность».[455]455
  М. С. Тартаковский. Человек – венец эволюции? М., Знание, 1990.


[Закрыть]

Вы видите? Лысенко за 40 лет до этого предсказал и результаты этого эксперимента, и как его нужно проводить. Но оказывается, что эти его открытия, полностью подтвержденные описываемым опытом, «псевдонаучная демагогия». Блестящий образец жидовского клакерства: хоть мочись им в глаза, а они будут утверждать, что это божья роса.

А вот самое последнее сообщение на эту тему. В журнале «Природа» №8 за 2001 г. доктор биологических наук М. Д. Голубовский итожит результаты 100-летней работы генетиков в статье «Неканонические наследственные изменения». Характер наследственных изменений «…совсем иной — пишет Голубовский – здесь возможны массовые упорядоченные изменения под действием самых разных, в том числе и слабых немутогенных, факторов (температуры, пищевого режима и т.д.)». Естественно! А Лысенко пытался объяснить это морганистам-вейсманистам 60 лет назад. «Открытия в области подвижной генетики – продолжает Голубовский – показали, что клетка… способна ответить на вызов среды активным генетическим поиском, а не пассивно ждать случайного возникновения мутации, позволяющей выжить». Правильно, только следовало бы сказать, что Лысенко сделал это открытие в первой половине прошлого века. В статье Голубовский ссылается на кого угодно – на себя, на зарубежных и отечественных авторитетов, – но о приоритете Лысенко молчит, как партизан на допросе, и заканчивает свою статью так: «В целом становится очевидно, уже на уровне клетки, правота…». Как вы думаете, чья правота? Лысенко? Нет, не дождетесь: «…нетрадиционного французского зоолога-эволюциониста Поля Грассэ: „Жить – значит реагировать, а отнюдь не быть жертвой“. Поля Грассэ я не нашел в энциклопедии, хотя там есть статья об итальянском зоологе Грасси Джеромо Батисте, открывателе малярийного комара. Но Голубовский, как видите, о том, что говорил малоизвестный неспециалистам Грассэ Поль читателям сообщает, а о том, что говорил известный всем соотечественник Лысенко Т. Д. – молчит.

Напомню, что формально (для публики) в споре Лысенко и вавиловцев речь шла о различных научных идеях. Генетики-вейсманисты, к которым присобачили и ботаника Вавилова, утверждали, что наследственности организмов изменить нельзя, а генетики– мичуринцы во главе с Лысенко утверждали, что менять ее и можно, и нужно. В научном плане, как вы видели, гениален был Лысенко, он был прав и его правота даже в самых смелых предположениях была подтверждена уже в наше время. Но не это главное, жидов наука и истина не волнуют, им лишь бы деньги были. Какая им разница, какую теорию исповедовать – вейсманизм или мичуринизм? Почему же они не присосались к Лысенко?

А вот тут была существенная разница именно для жидов. Вот два института, два коллектива ученых. Один исповедует вейсманизм: пишет и пишет диссертации по изучению передачи наследственных признаков, расходы на зарплату его сотрудников все время растут, а выхода в практику никакого нет – нет ни новых сортов, ни новых пород. Государство вправе задать вопрос: а почему нет? Как же, отвечают вейсманисты, ведь наследственность изменить нельзя, она меняется только случайно из-за мутаций, вот мы и ждем такого случая и ты, государство, плати нам деньги и тоже жди, пока произойдут полезные мутации!

А вот институт мичуринцев. Отговориться тем, что наследственность изменить нельзя, они не могут. И они меняют условия жизни организмов и меняют наследственность – выводят новые сорта растений, государство получает от их работы существенный доход.

Жиды в первом институте тоже не прочь получить новый сорт и дать доход государству, но для этого нужны ум и трудолюбие. А вот этого у жидов не было (и нет, и не будет), и именно поэтому жиды от биологии начали утверждать, что их вейсманизм единственно верное учение, а лысенковцы, хотя и дают стране отдачу, но дураки. Лысенко и его последователи со своими практическими результатами были для жидов-вейсманистов как бельмо в глазу. Так хорошо было без Лысенко – денег навалом, за границу ездишь регулярно, статьи и диссертации пописываешь, и никто тебя не спрашивает, а что ты дал Родине?

Единственным выходом для генетиков-вейсманистов была не идейная, а физическая борьба с Лысенко. Опыты по подтверждению его теории запрещались,[456]456
  «Дуэль» 1998, №32, с. 6.


[Закрыть] на Лысенко и его сторонников непрерывно писали доносы в «компетентные органы». Даже апологет Вавилова Жорес Медведев подтверждения «научной борьбы» Вавилова находит не в его научных статьях, а в его доносах на Лысенко в адрес наркома земледелия и секретарей ЦК.[457]457
  Ж. Медведев. Взлет и падение Лысенко. М., «Книга», 1993.


[Закрыть]

А как вам понравится вот такой образец научной полемики. Близким сподвижником Лысенко был академик ВАСХНИЛ И. И. Презент, еврей по национальности. На него в Совмин СССР и ЦК ВКП(б) от генетиков-вавиловцев поступила бумага такого содержания:

«Он изгнал из Московского университета всемирно известных русских ученых: академика М. М. Завадовского, академика И. И. Шмальгаузена, профессора Д. А. Сабинина, профессора А. А. Парамонова и многих других и заменил их такими неучами еврейской национальности, как Н. И. Фейгенсон, Ф. М. Куперман, И. Я. Прицкер, В. Г. Лиховицер, Б. А. Рубин и др. Эта замена является глубоко вредительским актом. В университете, носящем имя великого русского ученого Ломоносова, нет места настоящим русским ученым, а неучи-евреи призваны развивать русскую науку».[458]458
  Г. В. Костырченко. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М., «Международные отношения», 2001.


[Закрыть]

А в 1948 г. вейсманисты еще раз попробовали растоптать мичуринскую генетику. В то время ВКП(б) фактически руководил А. Жданов, а его сын Ю. Жданов работал в отделе науки ЦК. Партаппаратчики, интригуя против старшего Жданова, надоумили молодого выступить против научных идей Лысенко как бы от имени ЦК.[459]459
  «Дуэль» 1998, №32, с. 5.


[Закрыть] Лысенко оскорбился и попросил у Сталина отставки с поста президента ВАСХНИЛ, на котором он находился бессменно с 1938 года. Однако Сталин не был бы Сталиным: он распорядился провести дискуссию между сторонниками двух точек зрения в генетике. Эта дискуссия прошла на сессии ВАСХНИЛ 31 июля – 7 августа 1948 г.

Вейсманисты, которые бесцеремонно называли генетиками только себя и полагали, что ЦК их поддерживает, «поперли буром» на мичуринцев. Вот, скажем, образец выступления вейсманиста-менделиста И. А. Рапопорта.

«И. А. Рапопорт. Ламаркизм в той форме, в которой он опровергнут Дарвином и принимается Т. Д. Лысенко, – это концепция, которая ведет к ошибкам. Мы в десятках тысяч точных экспериментов убедились, что переделка животных и растений в результате только нашего желания не может быть достигнута».

Удивляет воистину жидовская наглость вейсманистов, ведь Рапопорт «объяснял», что «переделка животных и растений в результате только нашего желания не может быть достигнута» людям, которые именно этим и занимались. Скажем, ученик Лысенко В. Н. Ремесло переделал яровую пшеницу в озимую именно по своему «желанию» и создал известнейший сорт «Мироновская 808». Апломб вейсманистам не помог, мичуринцы легко били их научными фактами и доводами, не забывая съязвить по поводу жидовских целей в науке. К примеру.

«Н. В. Турбин. Несколько слов о реплике тов. Рапопорта о том, что цитогенетикам якобы известны и удается искусственно получать полезные мутации. Не знаю, какие факты он имеет в виду. Могу лишь напомнить, что академик Шмальгаузен, обобщая всю литературу по этому вопросу, приходит к выводу, что полезных приспособительных мутаций не известно. …Говорить о полезных мутациях можно только в одном смысле – что эти мутации полезны для тех, кто их изучает, так как если изучаемые цитогенетиками мутации не являются и не могут являться источником материала для органической эволюции, то они являются вполне надежным источником материала для написания диссертаций и сравнительно легкого получения ученых степеней.

И. А. Рапопорт. Она является лучшей теорией, чем ваша. Обскуранты!

Н. В. Турбин. Тов. Рапопорт, желая упрекнуть мичуринцев, сказал, что нужно растить правдивые кадры, которые открыто смотрят на факты и не лгут ни себе, ни другим. Но те средства, к которым прибегает тов. Рапопорт для защиты генной теории, замалчивание и боязнь фактов, извращенное изложение хорошо известных фактов, оскорбительные реплики и истерические выкрики – все это говорит о том, что сам тов. Рапопорт не принадлежит к правдивым кадрам».[460]460
  О положении в биологической науке. Стенографический отчет сессии ВАСХНИЛ, 31 июля – 7 августа 1948 г., М., ОГИЗ – СельхозГИЗ, 1948.


[Закрыть]

Разгром жидов был таким, что тут же на сессии многие вейсманисты стали прилюдно каяться в своих заблуждениях.

Однако положение резко изменилось со смертью Сталина. Хрущеву пришла в голову идея: накопленные СССР деньги пустить на сплошную вспашку целинных земель Сибири и Казахстана. Лысенко выступил против этой идеи вот по каким причинам. Эти целинные земли были еще терра инкогнито, т.е. неизвестны для массового земледелия. Лысенко предлагал деньги пустить на повышение урожайности земель России и Украины, а в Сибири и Казахстане создать для начала опытные станции, на которых разработать технологию сельского хозяйства на Целине и создать сорта злаков, пригодных для выращивания в тех условиях.[461]461
  «Дуэль» 1996, №3, с. 3.


[Закрыть] Хрущев, который партией считал себя самого, не потерпел оппозиции беспартийного Лысенко.

В 1956 г. были инициированны несколько сот писем в ЦК о том, что Лысенко якобы плохой ученый. Лысенко ушел с поста президента ВАСХНИЛ, генетики-вейсманисты набились в команду Хрущеву, доказывая всем, насколько Никита Сергеевич умный. В результате освоения Целины, по Хрущеву и вейсманистам, уже к началу 60-х эрозия почвы на целинных землях и пыльные бури от бездумной распашки съели плодородный слой, урожайность на Целине упала до 2-3 ц с гектара. Хрущев попробовал помириться с настоящим генетиком – с Лысенко. В 1961 г. Лысенко снова избирают президентом ВАСХНИЛ, но ненадолго. Он по-прежнему не поддерживает авантюр Хрущева в сельском хозяйстве и даже, чуть ли не демонстративно, не сопровождает его в поездках по сельхозпредприятиям. И Хрущев снова снял его с этого поста в 1962 г. И отдал на растерзание генетикам-вейсманистам. Эти шакалы стали радостно клеветать на Лысенко, приписывая ему все глупости, которые способны были сами придумать. Так, к примеру, если вы прислушаетесь к тому, что говорят жиды о Лысенко, то непременно услышите, что Лысенко, дескать, кормил коров печеньем и шоколадом.

Но повторю, дело здесь даже не в научных идеях Лысенко и не в их правильности. Дело в том, что, заплевав Лысенко, жиды от биологии утвердили свое право получать от общества деньги и ничего не давать обществу взамен. После Лысенко прошло 40 лет. Спросите у любого нынешнего «генетика», что его наука дала обществу? И в ответ услышите не названия сортов растений и пород животных, а невнятное мычание «вооще». Вейсманисты отстояли свое право быть в числе жидовских паразитов советской науки.

Чтобы закончить тему, хочу вернуться к интервью с уже упомянутым Бенедиктовым. Он был министром сельского хозяйства и при Сталине, и при Хрущеве. При нем Хрущев расправлялся с Лысенко, и Бенедиктов сначала говорил о Лысенко в русле официальной пропаганды, т.е. как о плохом ученом, но корреспондент «Молодой гвардии» своими вопросами его буквально «допек», и Бенедиктов высказался прямо и без политесов.

Корреспондент спрашивает:

– И все-таки вы же не будете отрицать, что в споре Лысенко – Вавилов победа осталась на стороне невежества и непорядочности, нетерпимости к иной точке зрения и что симпатии Сталина к Лысенко способствовали утверждению в биологии того самого монополизма одной группы людей, который сейчас превратился в едва ли не самый главный тормоз развития науки…

– Почему же не буду отрицать? Буду отрицать, и отрицать решительно. Но сначала позвольте мне, старику, поворчать немного. Тенденциозность и односторонность вопросов о Сталине и о Вавилове не делают вам чести. Похоже, что вы уже заняли определенные позиции, повторяя неумные выдумки, которые любят муссировать в так называемых «интеллигентских кругах». Зачем же тогда вам мои суждения? Журналист должен быть более объективным и беспристрастным, если он искренне стремится понять что-то, а не «заклеймить» непонятое модными фразами.

– Что же, критику принимаю, постараюсь быть более объективным, хотя, как вы понимаете, отказаться сразу от того, что считал само собою разумеющимся, не так-то просто… И все же, как вы расцениваете широко распространенные утверждения о шарлатанстве Лысенко и мученичестве Вавилова?

– Как типичнейший пример групповщины. В интересах утверждения своей монополии определенные люди – а последние 20 лет, как известно, генетики держат в биологии ключевые участки – распространяют заведомо ложные, порочащие «конкурентов» сведения.

Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твердо сказать: это был крупный, талантливый ученый, много сделавший для развития советской биологии, в чем не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги молодого агронома. Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница «Лютенцес-1173», «Одесская-13», ячмень «Одесский-14», хлопчатник «Одесский-1», разработан ряд агротехнических приемов, в том числе яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукьяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе получившие мировую известность «Безостая-1», «Аврора», «Кавказ». Что бы ни говорили «критики» Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные eгo сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких «шарлатанов»! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромней – и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников?

– И все-таки Сталин, судя по всему, благоволил Лысенко и недолюбливал Вавилова…

– Тут с вами, пожалуй, можно согласиться. С одной лишь оговоркой: Сталин обычно не руководствовался личными симпатиями и антипатиями, а исходил из интересов дела. Думаю, так было и в этом случае.

Не помню точно, кажется, в 1940 г. в Центральный Комитет партии обратились с письмом двое ученых-биологов – Любищев и Эфроимсон. В довольно резких тонах они обвиняли Лысенко в подтасовке фактов, невежестве, интриганстве и других смертных грехах. В письме содержался призыв к суровым оргвыводам по отношению к «шарлатану», наносящему огромный вред биологической науке.

Мне довелось принять участие в проверке письма. Лысенко, конечно же, оправдывался, приводил разные доводы, когда убедительные, когда нет, но никаких «контрсанкций» по отношению к обидчикам не требовал. Это был его стиль – не превращать науку в конкурентную борьбу с обязательным устранением проигравших. Он страстно, фанатически верил в свою правоту, испытывая подчас наивные надежды, что противники в силу неопровержимости фактов рано или поздно придут к таким же выводам и «сложат оружие» сами, без оргвыводов со стороны руководящих инстанций. «Вот видите, – сказал по этому поводу Сталин, органически не выносивший мелких склок и дрязг, характерных для научной и творческой среды. – Его хотят чуть ли не за решетку упечь, а он думает прежде всего о деле и на личности не переходит. Хорошее, ценное для ученого свойство».

И второй, весьма типичный для Лысенко факт. Когда арестовали Вавилова, его ближайшие сторонники и «друзья», выгораживая себя, один за другим стали подтверждать «вредительскую» версию следователя! Лысенко же, к тому времени разошедшийся с Вавиловым в научных позициях, наотрез отказался сделать это и подтвердил свой отказ письменно. А ведь за пособничество «врагам народа» в тот период могли пострадать люди с куда более высоким положением, чем Лысенко, что он, конечно же, прекрасно знал…

В научной полемике, которая разгорелась между ними в 30-х годах, Лысенко и его сторонники продемонстрировали куда больше бойцовских качеств, твердости, настойчивости, принципиальности. Вавилов же, как признавали даже его единомышленники, лавировал, сдавал одну позицию за другой, старался сохранить хорошие отношения и с «вашими и с нашими», что у меня, например, всегда вызывало раздражение и недоверие – значит, не уверен в своей позиции, боится ответственности. Думаю, что у людей, непосредственно руководивших в тот период наукой, были такие же чувства, хотя, конечно, в таких делах решать должны не эмоции.

Определенное малодушие и слабость проявил Вавилов и, находясь под следствием, когда, не выдержав психологического давления следователей, оговорил не только себя, но и других, признав наличие вредительской группы в Институте растениеводства, что, естественно, обернулось мучениями и страданиями совершенно невинных людей. Но об этом, правда, я узнал намного позже. В тот же период ни я, как нарком земледелия, ни тем более Сталин во все перипетии борьбы между Лысенко и Вавиловым, в обстоятельства его ареста не входили…

Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни себя, ни тем более других. У него была железная воля и стойкие моральные принципы, сбить с которых этого человека представлялось просто невозможным.[462]462
  «Молодая гвардия» 1989, №4, с. 12-65.


[Закрыть]

Думаю, что примеров из «культуры» и науки хватит, а рассматривать другие сферы, где жиды устраиваются паразитировать, нет ни сил, ни желания. Кому это интересно, то внимательней читайте мемуары писателей, журналистов и прочих. Мог бы рекомендовать по этой теме документальный роман И. Дроздова «Оккупация», но где вы его достанете при тираже в 1025 экз.?