355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Корчевский » Подрывник » Текст книги (страница 8)
Подрывник
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 11:25

Текст книги "Подрывник"


Автор книги: Юрий Корчевский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6
ШЛЮЗЫ

Комиссар успел отправить в Полоцк, к руководству подполья, посыльного. Саша такого распоряжения не давал и высказался по этому поводу прямо, оставшись наедине с Покидько.

– Зачем без особой нужды бойцом рискуешь? Или похвастать успехами захотелось? Так особых успехов пока нет.

– Как это нет? А поезд? А склад? Надо же вышестоящим товарищам о проделанной работе отчитаться.

– Язык у тебя какой-то бюрократический, комиссар, – «отчитаться о работе»! Ты бы хоть со мной посоветовался, нам тротил ещё нужен.

– Виноват!

На том разговор и закончился, но осадок у Саши в душе остался. Политрук в отряде нужен – поднимать боевой дух у молодняка, но Саша, как командир, должен знать, что происходит в отряде. Выкинет комиссар ещё раз такое коленце – выгонит он его.

Через неделю посыльный вернулся в отряд, да не один, а с Анатолием Терентьевичем, руководителем полоцкого подполья.

– Здравия желаю, товарищи партизаны! – поприветствовал он находящихся на лесной поляне членов партизанского отряда. Бойцы сидели – кто за столом, кто на земле – и обедали.

– Здравствуйте! – раздался в ответ нестройный хор голосов.

Саша, а следом за ним и Покидько подошли к руководителю подполья, крепко пожали руку.

– Я смотрю, вы тут обустроились – кухню соорудили, баньку.

– Садитесь с нами, покушайте.

– Спасибо, не откажусь, проголодался в дороге.

Анатолию Терентьевичу налили щей в солдатский котелок, вручили кусок пресной лепёшки – вроде лаваша. Хлеб печь повар не мог – не было формы, да и печь не позволяла. Но из муки он выпекал нечто похожее на лаваш, только не в круглой печи, как в Средней Азии, а на сковороде.

Анатолий Терентьевич всё с аппетитом съел и похвалил повара. Шулевич расплылся в улыбке. Когда свои едят и добавки просят – это одно, а когда высокий гость оценил его умение – это уже совсем другое.

– А где соль берете? – поинтересовался Анатолий Терентьевич. – Другие отряды без неё страдают.

– Склад немецкий с продовольствием взяли, едва на грузовике вывезли.

– На грузовике? – изумился гость.

– Взяли у немцев на время – вместе с водителем, – пошутил Саша.

– И где грузовик? – руководитель подполья, кажется, немного растерялся.

– Вернули. А водителя шнапсом упоили и в кабине оставили.

– Авантюристы!

Видя, что бойцы поели и теперь прислушиваются к их разговору, Саша подал команду разойтись. За столом остался он сам, комиссар и Анатолий Терентьевич.

– Мне тут ваш комиссар вкратце рассказал о действиях отряда. Молодцы! Не только обустроились, но и активные боевые действия ведёте.

– Могли бы ещё активнее, – не выдержал Саша, – взрывчатки только нет.

– Я доставил немного, килограммов пять – посыльный ваш в вещмешке принёс.

– Так это всего на пару диверсий!

– Чем богаты… – руководитель подполья развёл руками. – Ладно, по возможности подкинем ещё. Докладывайте подробнее.

Саша рассказал о действиях отряда. В конце добавил об уничтожении ягдгруппы.

– Стало быть, и у вас они объявились. Один наш отряд от их действий уже здорово пострадал. Еле от егерей оторвались, да к тому же с большими потерями. Теперь сменили дислокацию. Всю группу уничтожили?

– Да, всех троих.

– И кто же эти герои?

– Я один, – вынужден был признаться Саша.

Анатолий Терентьевич в удивлении вскинул брови.

– Серьёзно? Это же опытные головорезы!

– Стало быть, мы не уступаем им в подготовке.

– Пожалуй, да. Вижу, у вас всё хорошо. Отряд к зимовке готов, действия ведутся. Молодняк натаскиваете, опыт передаёте?

– Помаленьку, им ещё привыкнуть надо.

– Это хорошо. Однако я вот зачем к вам прибыл. Немцы вовсю используют водные пути, пустили Днепро-Бугский канал, Березинский. Надо им кислород перекрыть.

– Каким же образом? Чтобы канал разрушить, надо грузовик взрывчатки.

– А зачем канал разрушать? Достаточно шлюз взорвать, а ещё лучше – два. Движение остановится.

– Не занимался я никогда этим, и устройство шлюзов не знаю.

– Сходи в разведку, присмотрись.

– Я так понимаю – рельсов там нет, а чтобы бетон разрушить, пяти килограммов не хватит.

– Сам инициативу прояви: у немцев своруй, отбей – захвати в конце концов! У тебя вроде опыт по складам уже большой.

– Попробую.

– Я смотрю, ты командир хозяйственный, вон как всё обустроил. В других отрядах ни бани, ни кухни – на костре готовят.

– Жизнь сама заставляет. Какой из партизана боец, если он голоден, чешется от вшей и грязи, а ночью от холода трясётся? Как командир с него спросить в полной мере может?

– Оно-то правильно, только в Уставе сказано: «Боец должен стойко переносить все тяготы службы».

– На неумение командира обустроить партизанам быт можно все тяготы списать.

– Это ты сейчас в чей огород камешек кинул?

– Да ни в чей, просто констатирую.

Покидько выразительно поглядел на руководителя подполья. Видишь, мол, как командир умничает, слова непонятные говорит?

Уже прощаясь, Анатолий Терентьевич попросил:

– В других отрядах с солью беда, а вы свой запас за год не съедите. Поделитесь, отдайте хоть пару мешков.

Саша вздохнул. Вот так всегда! Когда нужен тротил – прояви инициативу и найди. Но когда ты проявил инициативу и добыл соль – поделись, не жадничай.

– Хорошо, присылайте людей.

– Придут из двух отрядов, каждому по мешку дай. Пароль будет прежний.

– Понял.

– Тогда удачи!

Через неделю в отряд заявились двое партизан одного из отрядов. От вида кухни и баньки они были в восторге, а когда увидели припасы в схроне, просто челюсти от удивления едва не вывихнули.

– Да у вас тут прямо магазин продовольственный!

– Парни, вот ваша соль, забирайте мешок. А на остальное рты не разевайте. Мы сами продукты добыли, нам их, как вам, никто не дарил. Склад немецкий взяли, только и всего. Вам кто не даёт?

Парни отоспались ночь, поели горяченького. Уходя, окинули взглядом лагерь в последний раз. Глаза горели завистью. Один из них разговаривал с Шерединым, признав в нём старшину – перейти в их отряд хотел.

– Не, парень, без решения командира – никак. К тому же мы не только в лесу проедаемся, мы ещё и воевать успеваем. Вот недавно эшелон немецкий с боеприпасами подорвали.

Партизаны с грузом соли ушли в свой отряд.

Саша же раздумывал, где взять тротил для будущей диверсии на шлюзе. Вдобавок ко всему он ещё и самого шлюза не видел никогда. Но что толку идти в разведку, если взрывчатки нет?

Для начала он, взяв с собой четырёх партизан, отправился на место бывшей диверсии – артиллерийский склад. Обычно при взрыве таких складов большая часть боеприпасов взрывается, иссекая всё вокруг осколками. Но всегда есть и другая часть, которая от взрывной волны просто разлетается по окрестностям. Вот на такие, разлетевшиеся по лесу мины, и надеялся Саша. Насколько он был осведомлён, немцы не пытались восстановить склад.

Обширная поляна в лесу стояла в запустении.

Партизаны осторожно прошли вдоль грунтовой дороги. Раньше здесь стоял немецкий пост, сейчас же не было никого. Жители окрестных деревень тоже опасались ходить сюда.

– Проклятое место, – говорили они, – ещё сами подорвёмся.

Они добрались до места. Саша ужаснулся увиденному. Земля была изрыта огромными воронками, обуглилась от жара, взрывов и напоминала лунный ландшафт. Деревья метров на двадцать вокруг поляны лишились веток – остались только голые стволы, и кора с них была как будто содрана, из древесины торчали многочисленные железные осколки. Немного подальше этой зоны деревья уже были не такими искалеченными, но также понесли урон. Среди них было много упавших, вывороченных с корнем взрывной волной. А деревянные постройки, стоявшие здесь, просто перестали существовать. На их месте чернели лишь обгоревшие головёшки. Конечно, природа здорово пострадала, но и немцам ущерб был нанесён большой. И что ещё поразило Сашу – вокруг стояла абсолютная тишина. Никаких звуков, как в пустыне. Не пели птицы, не шелестела листва – просто мёртвая земля.

Парни тоже молчали, переваривая увиденное.

– Так, бойцы. Даю каждому сектор. Идёте по лесу, ищете упавшие и целые мины или снаряды. Самим ничего не трогать. Найдёте что-нибудь – зовите меня.

За полдня, до сумерек они обнаружили всего четыре стодвадцатимиллиметровые мины. Саша их осмотрел и, убедившись в отсутствии взрывателей, разрешил поднять с земли. Если взрыватель стоит, то лучше такую мину или снаряд обойти стороной, поскольку такой взрыватель взведён и может сработать даже от сотрясения земли при ходьбе. А бессмысленных жертв Саша не хотел.

Каждая из мин весила около пуда. До базы их дотащили с трудом и уложили подальше от схрона.

Прежде чем идти на подрыв шлюза, Саша решил опробовать хоть одну мину. Но только с толком, чтобы польза была. В целях диверсии он решил взорвать деревянный мост на шоссе. И не просто мост, а с автомашиной на нём – для пущего эффекта. А поскольку машины с осени ходили только небольшими колоннами, он решил задействовать весь отряд. Пусть бойцы поучаствуют в деле, постреляют по врагу. Конечно, с одиночной машиной получилось бы проще, но немецкое командование издало приказ – автомашинам ходить только колоннами, потому что одиночные грузовики и легковушки партизаны расстреливали.

Отряд вышел почти в полном составе, на базе остались только два человека. Взяли с собой даже повара Шулевича – ведь Саша давал парню обещание.

В путь отправились поздно вечером – поскольку ночью передвижение скрытное, немцы отсиживаются в населённых пунктах. В три часа ночи были уже на месте.

Прибыв на место, Саша разделил отряд на две части. Одной командовал Шередин, другой – Рогозин. И той и другой группе приказал укрыться по обе стороны моста и не показываться. Огонь открывать только после взрыва.

С двумя молодыми партизанами Саша заложил в основание деревянного моста мину, которую до того несли по очереди. Вставил взрыватель, подсоединил провода.

Предутренние часы тянулись медленно. Было по-осеннему прохладно, срывался мелкий дождь, и ближе к рассвету все основательно вымокли.

По дороге прошли несколько селян. Видимо, на рынок шли – с корзинками, в которых виднелись яйца, с мешками за спиной. Потом проехала повозка с крестьянином – в ней громоздились мешки с картошкой, называемой белорусами бульбой. А картошка в местных краях знатная была, вкусная. И готовить из картошки белорусы умели целое сонмище вкуснейших блюд – да те же драники. Просто объедение!

При воспоминании о еде Саша сглотнул слюну. Уже бы и перекусить не мешало. Партизаны взяли в поход в сидорах сухари, консервы, но команду «принять пищу» Саша не давал. Лучше поесть на обратном пути. Не дай бог ранение в живот случится, тогда беда.

Наконец вдали послышалось урчание моторов, и из-за поворота дороги, метрах в семистах от места, где залегли партизаны, стали выползать машины.

Первым шёл двухосный броневичок, за ним тянулась колонна из шести грузовиков «Опель-блитц» – самой распространённой машины вермахта. Грузовики были тентованные, и понять, что они везут, было невозможно. Хорошо, если груз. А если во всех машинах солдаты? Каждый грузовик вмещал до двадцати солдат, итого – рота. Да они его парней просто сомнут!

Саша раздумывал – что делать? Пропустить колонну и ждать другую или действовать? Он посмотрел на лица бойцов и решил: надо взрывать. Дождавшись, когда броневичок въедет на мост, крутанул ручку машинки и нажал кнопку.

Взрыв произошёл как раз под броневичком – для отряда он представлял наибольшую опасность. Из винтовки его броню не пробить, противотанковых гранат в отряде нет. А у броневика пулемёт в башне и антенна торчит. Мало того что пулемётчик головы поднять не даст, так по рации ещё и подмогу вызовет.

Полетели куски брёвен и досок от настила, всё окуталось чёрным дымом. Потом громыхнуло ещё раз. Это броневик свалился с моста – сначала боком на пологий берег, потом носом сполз в воду.

Грузовики встали. Мост впереди оказался разрушен, и спастись можно было только развернувшись и уехав в Полоцк. Но партизаны с обеих сторон открыли по машинам частый винтовочный огонь.

Последний машине почти удалось совершить разворот, когда Рогозин из ручного пулемёта сначала пробил скаты, а затем изрешетил кабину. Машины застыли.

– Прекратить огонь! – скомандовал Саша. Сопротивления им не оказывают, так чего патроны попусту переводить?

Стрельба стихла. С обеих сторон от моста из леса показались партизаны.

– Обыскать машины, забрать оружие и боеприпасы! – отдал приказ Саша. Сам тоже подошёл к грузовику, держа наготове автомат.

В кабине машины лежал мёртвый водитель.

Саша привстал на фаркоп и поднял тент.

В грузовике лежали кипы немецкого армейского обмундирования. И в пяти последующих – тоже. Только в последнем были сапоги – солдатские, с широкими голенищами, с железными подковками на подошвах. Сапоги – это хорошо, большая часть отряда ходила в изрядно поношенных ботинках.

– Забирайте всё – и в лес. На базе примерять будете.

Хлопцы разобрали почти весь груз обуви. Саша едва не покатился со смеху, когда увидел, как партизаны, нагруженные обувью, как цыгане, цепочкой уходили в лес.

Он же, взяв из грузовика пару мундиров, разодрал их по швам, открыл крышки бензобаков и сунул туда тряпьё. Потом поджёг тряпьё зажигалкой.

Бензин вспыхнул мгновенно.

Вскоре все шесть грузовиков занялись жирным чадящим пламенем, в небо потянулись шесть столбов дыма.

Саша собирался последовать за партизанами – надо было быстрее уносить ноги – как из-под моста показался Рогозин.

– Ты чего там забыл?

– Пулемёт хотел снять, а у него ствол погнулся. Зато две коробки с заряженными лентами взял. Вот! – Сергей поднял руки с железными коробками, в каждой – по двести пятьдесят патронов.

– Хвалю, разумно. И последний грузовик – целиком твоя заслуга.

Теперь отряд шёл быстро – надо было уйти в лес подальше. Не имея для преследования значительных сил, немцы в лес не сунутся.

Саша вёл отряд кружным путём – на случай, если немцы собак пустят.

После полудня устроил привал, разрешил подобрать каждому по паре сапог, благо – на выбор были все размеры. На примерку ушло не менее получаса, зато груза нести стало меньше.

Переобулся весь отряд, и Саша разрешил принять пищу. Парни молодые, здоровые, после марша аппетит разыгрался. И сам едва не испугался. Сухари на зубах хрустели так, что казалось – в Полоцке услышат. Одну банку консервов делили на двоих.

Рогозин с Шерединым, кадровые военнослужащие, лишь ухмылялись да головами качали.

Не сказать, что обед получился сытным, но идти стало веселее. А главное – они одержали победу и не понесли потерь – даже раненых не было. Саша сам не ожидал, что акция пройдёт так успешно.

Партизаны делились друг с другом впечатлениями:

– Я как выстрелил ему по мотору, так грузовик и встал!

– Михась, он встал потому, что я выстрелил в шофёра!

– А я по колёсам, – вступил в разговор третий.

Каждый считал, что его выстрел оказался самым удачным. Саша никого не разубеждал. Пусть радуются, первый успех всегда окрыляет. Чего эти парни хорошего в жизни видели? Спозаранку весь день труд в колхозе, скромная еда и редкие обновки. Вон как сапогам новым обрадовались – как женщины в его время сапожкам из модного бутика.

А тут ещё и немцы нагрянули. У многих родных убили или угнали в Германию на работы. Да и до победы ещё ой как далеко, и не все из них до неё доживут.

Саша провёл отряд по ручью. Хотя какой к чёрту ручей, если на земле после прохода отряда целая тропа вытоптана? Если толковый егерь их след от шоссе возьмёт, то дислокацию отряда быстро вычислит. Потому Саша в душе испытывал беспокойство. Конечно, вылазкой своей его отряд нанёс немцам урон, сам обулся и шесть немецких винтовок в качестве трофеев взял.

Оружием Саша не пренебрегал. Сейчас у большей части партизан советские трёхлинейки. Но рано или поздно патроны к ним закончатся, потому надо собирать трофейное оружие. У немцев боеприпасов полно, всегда можно разжиться. Саша вообще хотел перевооружить отряд на автоматы – в ближнем бою они куда как удобнее винтовок, создают большую плотность огня.

На следующий день с утра, взяв четверых партизан с автоматами, Александр отправился по своим же следам к месту диверсии. И не доходя с километр до шоссе, где они устроили засаду, группа столкнулась с немцами.

Их было человек десять, пехотное отделение. А впереди бежал солдат с собакой-ищейкой. Хотя тут и без собаки след виден был.

Но сейчас собака сыграла с немцами злую шутку. Она просто гавкнула, всего один разок. Но Саша моментально насторожился: откуда в лесу собака? Немцев ещё не было видно, и собачий лай спас партизан.

Саша приказал группе залечь за деревьями и приготовить оружие. Сейчас он пожалел, что не взял с собой Рогозина с пулемётом.

– Всем лежать тихо, огонь вести короткими очередями, патроны экономить. Начинать огонь только по сигналу. Сигнал – мой первый выстрел.

Немцы показались на тропинке почти все сразу. Впереди за собакой бежал проводник, за ним – пехотинцы в шинелях. Саша подпустил их поближе.

Пёс, видимо, учуял чужой запах, и рвался с поводка.

Когда до солдат осталось метров семьдесят, Саша взял на прицел собаку – сейчас она для них была опаснее солдат.

Он нажал на спуск, и пёс, коротко заскулив, свалился сразу. Второй очередью Александр успел убить проводника.

Рядом загрохотали автоматы партизан. Упало всего три пехотинца, а остальные бросились укрываться за деревьями. Даже после первых потерь немцы по численности превосходили их вдвое.

Рации ни у кого из немцев Саша не заметил, и это уже хорошо – подмогу быстро вызвать не успеют. Но как-то молодняк выстоит против солдат? Как ни крути, немцы к войне готовились, все солдаты проходили обучение в учебных батальонах, умели стрелять, метать гранаты. А некоторые из его партизан в первый раз из винтовок только вчера стреляли.

– Савелий, останешься за старшего, – приказал Саша. – Пойдут немцы в атаку – бейте короткими очередями и тут же меняйте позицию.

– А ты куда, батька?

– Разговорчики! Я в обход, ударю им в тыл – пусть боятся окружения.

– Понял.

Саша обошёл немцев стороной, по лесу. Он вышел было на тропинку, по которой от шоссе уходили они, а потом шли немцы. И увидел, как влево, к шоссе уходит одинокий солдат.

«За подмогой послали! – мелькнуло у него в голове. – Надо догнать!»

Саша бросился бежать между деревьями, держа тропинку в поле зрения справа.

Показался немец. Он шёл быстро, пугливо оглядываясь по сторонам.

Саша поднял автомат, навёл мушку на середину спины и выстрелил одиночным.

Солдат упал.

Саша подбежал к тропинке и оглянулся по сторонам. Никого не было видно. Он сорвал с немца автомат, расстегнул ремень с подсумками, застегнул на себе и торопливо отправился назад.

Конечно, выстрел в тылу обеспокоит немецкую группу, и они теперь будут настороже.

Впереди раздался один взрыв, второй, вспыхнула автоматная стрельба.

Саша забеспокоился. Гранат у партизан не было, значит – немцы пошли в атаку. Успеть бы помочь!

Саша бежал по лесу. По тропинке было бы сподручней, но там больше шансов получить пулю.

Выстрелы были уже рядом. Он залёг и пополз.

Два немца лежали за упавшим деревом. Один вёл огонь из автомата, другой вытащил из-за ремня гранату, открутил фарфоровый колпачок и дёрнул за шнур. Он хотел размахнуться и бросить гранату, но Саша его опередил, дав очередь в спину. Граната выпала из руки немца и взорвалась. Лежащий рядом автоматчик вздрогнул и поник головой. Стрельба стихла.

Немцы пытались понять – кто стреляет в тылу и почему взрыв прозвучал на их позициях?

К поваленному дереву, за которым лежали убитые немцы, пополз их сослуживец. Саша взял его на прицел, и когда тот подполз к убитым, дал очередь ему по ногам. Он специально стрелял не для того, чтобы убить, а чтобы только ранить.

Немец закричал и начал размахивать рукой, прося помощи. Форменные галифе его окрасились кровью. В левое бедро его попало сразу несколько пуль.

И мольбы раненого о помощи были услышаны. К нему направился ещё один пехотинец.

Саша выждал, когда он подберётся к раненому, и всадил в немца очередь, а второй очередью добил раненого. Счёт был «три-ноль» в его пользу, однако теперь он обнаружил себя. Хоть и перекатился метров на пять в сторону, но по нему открыли огонь. Било сразу не меньше трёх автоматов, и если бы не толстый ствол дерева, это был бы последний день его жизни. Пули сдирали кору деревьев, сбивали ветки, били по самому стволу.

Саша опасался, как бы кто из немцев не подобрался поближе к нему и не бросил в него гранату. Едва он попытался высунуть голову из-за дерева, как автоматная очередь вспорола древесный ствол буквально в пяти сантиметрах от его лица, щепки даже поцарапали кожу. Плотно его обложили, как медведя в берлоге. И стреляют метко, сволочи.

Со стороны партизан донесся крик «Ура!» и выстрелы. Похоже, молодняк решил кинуться в атаку.

– Куда?! – чуть не крикнул Саша.

Немцы отвлеклись на партизан; Саша успел перекатиться в сторону и встал на колено за деревом.

Вот он, фриц! Целится в дерево, за которым он только что лежал. Тоже стоит, опершись на одно колено, и прикрывается деревом, как щитом, только часть головы видна и автомат.

Саша прицелился и мягко нажал на спуск. Бах! Одинокий выстрел достиг цели, немец вывалился из-за дерева. Секунду-другую стояла тишина, потом раздался голос:

– Батька, ты жив?

– Цел пока. А вы как?

– Вроде немцев всех побили, только…

Саша выскочил из-за дерева и короткими перебежками добрался до немца. Мертвее не бывает, пуля в лоб угодила.

– Я тут. – Он появился на немецких позициях. Эх, молодо-зелено, зачем они в атаку на автоматы рванули?

Двое партизан стояли над телами убитых товарищей. Один из парней, не скрываясь, плакал.

– Мы из одной деревни с ним, что я теперь мамке его скажу?

– Правду. Что сын её в бою с немцами голову сложил. – Саша стащил с головы старенькую пилотку.

– Что делать будем, батька?

– Кто из вас хорошо запомнил дорогу на базу?

– Я, Савелий.

– Иди на базу, приведи помощь. Четыре человека нужны. Убитых на базу заберём, там схороним. И пару-тройку автоматов немецких унеси, всё равно налегке пойдёшь.

Саша с партизанами прошёлся по убитым немцам, собрали оружие и подсумки с патронами. Савелий забрал три автомата, да ещё свой на груди висел.

– Ну, ждём тебя, парень.

Савелий ушёл, хлюпая носом.

– Вы чего в атаку поднялись? Кто же грудью на пули бежит?

– Мы думали, вас немцы убьют. А куда отряд без командира? Вот и побежали выручать.

– Лучше бы вы огнём немцев на себя отвлекли. Я бы выкарабкался, а эти двое живы бы остались. Да что уж теперь? После драки кулаками не машут.

Саша прошёлся по немцам ещё раз, не погнушался забрать нужные в отряде вещи – зажигалки, часы. Нашёл за голенищами сапог две гранаты. Вроде мелочь – зажигалки, а без них костёр не разведёшь. Магазинов нет, и спички купить негде. И часы – дешёвенькая штамповка – тоже нужны. В отряде часы были только у него да у комиссара. У того наручные, советские, огромные – что твой будильник. А как без часов командирам групп, тому же Шередину или Рогозину? Ни время атаки согласовать, ни смену караула. Вроде как мародёрством поступки его попахивают, но для действия и выживания отряда предметы необходимые.

Срезав две жердины, Саша подложил их под убитого партизана.

– Давай-ка отнесём его подальше, чего ему рядом с немцами лежать?

Они отнесли партизана метров на сто, в распадок. Место было удобное, от ветра в затишке. Второго туда же перенесли. Вернувшись, собрали всё оружие, получилась целая горка.

– Всем бы в отряде автоматы да гранаты! – мечтательно сказал Стась.

– Автоматы в отряде уже есть, вон – десять человек сразу вооружим. С гранатами и в самом деле плохо пока, но добудем. Железо – дело наживное, людей жалко. Им бы ещё жить да жить. Вот ты кем хотел стать?

– До войны?

– До войны.

– В техникум поступить хотел, на радиомеханика. Сейчас радио даже в деревнях появилось, только с началом войны радиоприёмники приказали сдать.

– Слышал.

– Да только думаю – зря.

– Почему?

– Их все свезли в Полоцк, а при бомбёжке склад сгорел. А был бы приёмник – можно было бы сводки Совинформбюро послушать.

– Так электричества же нет.

– Верно, так приёмник можно было переделать для приёма на батареях.

– Эка куда замахнулся! Думаешь, батареи легко найти?

– При желании можно. Вот вчера сколько грузовиков сожгли? Шесть! Если с каждого аккумуляторы снять, да в дело пустить, почти полгода сводки слушать можно – если экономно, конечно.

– Да? А потом ведь можно и с других грузовиков забрать. Ты мне идею подсказал. А в армии как? Кто инициативу проявил, тот и исполняет. Батареи или аккумуляторы найдём, это я на себя беру. А ты займись приёмником.

– Где же я его возьму? Если только простенький детекторный собрать?

– А детали? И сумеешь ли?

– Сумею, делал уже. Вот с деталями… это сложно, но постараюсь. Кое-что дома лежит.

– Тогда сделаем так. Когда вернёмся в отряд и похороним по-человечески парней, я тебя отпускаю домой – забери все радиодетали. Не ровён час, немцы найдут – разбираться не будут, всю семью расстреляют. А вдруг ты радист советский и шпионишь за ними? И назад осторожно возвращайся: если немцы по дороге с радиодеталями встретят – умрёшь в гестапо.

Они переночевали под деревьями, где было не так холодно, а утром пришла из отряда группа. Молодых партизан возглавлял старшина Шередин.

Бойцы срубили жерди, уложили на них тела погибших. Молодые партизаны вначале боялись прикоснуться к трупам.

– Привыкайте, парни. Война без мёртвых не бывает. Бояться живых надо.

Четверо партизан несли самодельные носилки, остальные тащили трофейное оружие. Чувствовалось, что гибель товарищей оказала на молодых сильное угнетающее действие.

К вечеру тела были доставлены в отряд. Здесь уже, поодаль от базы, успели вырыть две могилы.

Погибших схоронили сразу же. Отпеть бы их по христианскому обычаю, но погибшие были комсомольцами, атеистами.

Комиссар провёл траурный митинг, но настроение у партизан было подавленным. Так близко со смертью своих товарищей они столкнулись впервые. Не радовали даже трофейные автоматы – они достались слишком дорогой ценой. Но как знать, не пойди Саша с парнями к месту диверсии на шоссе, немцы обнаружили бы базу, и жертв было бы больше.

Весь следующий день Саша разговаривал с парнями о каналах. Оказалось, что их в Белоруссии два, и оба построены в незапамятные времена – ещё в XVIII–XIX веках. Например, Днепровско-Бугский – ещё в 1783 году. Он соединял реку Пину, приток Припяти, и реку Мухавец, приток Западного Буга. Это был единственный внутренний канал, соединяющий Балтику и Чёрное море.

На канале было восемь шлюзов, но расположен он был далековато от Полоцка. Вопрос для Саши существенный, поскольку к месту диверсии партизанам придётся нести на себе тяжеленные мины.

Второй канал – Березинский – был внутренним, соединяя реки Березину и Уллу, протяжённостью сто девятнадцать километров, с четырнадцатью шлюзами и шестью плотинами. И что особенно заинтересовало Сашу, он был недалеко, всего в полусотне километров, самая близкая точка по прямой – город Лепель.

Саша попросил рассказать поподробнее. Однако только один человек смог рассказать, да и то немного, остальные о канале только слышали, но сами там не были.

Саша решил сначала идти в разведку сам, взяв в проводники молодого партизана, который уже был на канале. Звали его Янек, по звучанию имя – польское, но в Белоруссии дети из одной деревни могли носить и русские, и белорусские, и польские имена.

Набрав в сидор консервов и сухарей, они ушли из отряда.

Янек до войны проживал недалеко от Лепеля, в деревне Брили, и местность знал хорошо, вёл быстро, по хоженым тропам, вкруговую от немцев. Но даже при быстром передвижении выйти к каналу удалось только к вечеру второго дня.

Саша сначала принял канал за небольшую, метров двадцать шириной, реку.

– Вот, он самый! – Янек с гордостью показал на «реку» рукой.

– Березинский? – уточнил Саша.

– Он!

– А где шлюзы?

– Вот на этом канале, где мы стоим, четыре шлюза. Два слева от нас, два справа. Слева озеро Берёза, справа озеро Плавно, дальше – Сергучский канал, он в реку Березина впадает.

– Там тоже шлюзы есть?

– А как же, батька! Три шлюза.

– И всё?

– Почему же? От озера Берёза ещё Веребский канал идёт – к озеру Проша. На нём два шлюза, и от озера к реке Улла канал Чашницкий – на нём тоже шлюзы есть. Только уж не помню, сколько.

– Эка вы размахнулись! А какой из них самый… Ну, самый главный?

– А кто его знает? По-моему – взорви любой, и вся система встанет.

Саша выругался. То, что надо взорвать шлюзы, он понял. Но то, что шлюзов много, он не знал, думал – один, два… А тут их полтора десятка. Все взрывать – никакой взрывчатки не хватит.

– Ладно, Янек, переночуем, а дальше к любому шлюзу веди. Я их сроду не видел, не представляю, что это такое и как его взрывать будем.

– Да это вроде огромных деревянных ворот, только в воде.

– Дерево? Это хорошо, взрывать проще, чем металлические или, скажем, бетонные. Давай искать место для ночлега.

– А что искать? Тут мельница недалеко заброшенная. Крыша есть, переночуем.

– Веди.

Заброшенная мельница была водяной. Крышу изнутри облепили летучие мыши; их было множество, не один десяток. Они летали возмущённо над головами, выписывали в воздухе бесшумные пируэты. Мерзкие твари! Но аппетита они не испортили.

Скромно поужинав, Саша с Янеком улеглись спать. Стены защищали от ветра, и было теплее, чем на улице, но заснуть удалось с трудом. В заброшенном здании пищали мыши, слышалось какое-то шуршание, чьи-то вздохи, даже шёпот. Саше всё мерещилось, что в здании ещё кто-то есть. Он встал невыспавшийся, как и Янек.

– Ну ты и место для ночлега выбрал!

– Прости, батька. Поговаривали в деревне, что здесь призраки живут, али сам водяной сюда захаживает, только не верил я во всякую нечисть.

Съев на двоих банку консервов и по сухарю, они направились к каналу.

На берегах было пустынно – ни людей, ни кораблей на самом канале.

Километра через два Янек предупредил:

– Сейчас, за поворотом, будет шлюз.

Они немного углубились в лес и вышли к опушке в створе шлюза. Небольшой деревянный домик на берегу, видимо – для обслуживающего персонала, и сам шлюз – высокие деревянные ворота.

Саша был даже разочарован, он предполагал увидеть более монументальное сооружение, а для такого деревянного шлюза с лихвой хватит одной миномётной мины. Вопрос только в том, где её правильно заложить. Придётся понаблюдать, как работает устройство, чтобы понять его слабые места. Бинокль бы сейчас, да где его взять?

Через час из домика вышел служащий, подошёл к деревянному ящику на берегу и откинул крышку. Там от непогоды скрывался электродвигатель.

Служащий включил рубильник, мотор загудел, и ворота шлюза медленно распахнулись.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю