Текст книги "И на щите Давидовом начертано «Моссад»"

Автор книги: Юрий Чернер

Соавторы: Юрий Певзнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Глава 27
«ШИН БЕТ»: АРАБЫ И ТЕРРОРИЗМ

Вернемся к нашим арабам. Египетская и сирийская разведки никогда не считались достаточно сильными, но они тоже предпринимали активную агентурную работу против Израиля. Им удалось завербовать нескольких израильских арабов – далеко не идеальный выбор, так как все они находились под «колпаком» «Шин Бета» и достаточно скоро были выявлены и арестованы, – а также время от времени направлять свою агентуру в Израиль под видом туристов. Наиболее дерзкие операции арабов были зеркальным отражением действий Израиля. Арабские агенты выдавали себя за евреев и направлялись в Израиль под видом иммигрантов, которые в потоке новых переселенцев не привлекали особого внимания.

Персональное досье.

Кобрук Яковян, армянин из Египта. Под именем Ицхака Ко-шука в декабре 1961 года он въехал в Израиль из Бразилии. Египетская разведка завербовала Кошука, когда он находился в каирской тюрьме за малозначительное правонарушение. Для полного соответствия «еврейской» легенде, ему даже сделали обрезание.

Израильское консульство в Рио-де-Жанейро, первый «фильтр», приняло его за настоящего еврея, стремящегося к возвращению на библейскую родину, и выдало въездную визу.

В Израиле Кошук, как большинство новоприбывших, некоторое время работал в кибуце под Ашкелоном, а затем поступил в израильскую армию. Специальная подготовка, полученная в Египте, была направлена на внедрение разведчика в бронетанковые части. И действительно, Кошуку очень хотелось попасть в танковые части, – это стремление нашло отражение в досье, которое вела «Шин Бет», но до своего ареста в декабре 1963 года он так и не продвинулся дальше службы в небольшом транспортном подразделении. Доказательства его агентурной деятельности были собраны бесспорные, да и сам разведчик на допросах дал полные признания. Яковяну-Кошуку повезло: израильские законы не предусматривают смертной казни за шпионаж. Он провел несколько лет в тюрьме и был выслан (в обмен на пойманного египтянами агента «Моссада») в Египет.

До сих пор не полностью «расшифрована» весьма удачная операция египетской разведки, внедрившей в Израиль шпиона, известного как Жак Битон. В конце 1960-х годов он – один из самых лучших агентов, по свидетельству египтян – документировался в Тель-Авиве. Он тоже выдавал себя за еврея и также подвергся обрезанию.

«Жак Битон» открыл туристическое агентство на улице Бреннера в Тель-Авиве – хорошее прикрытие, которое предоставляло широкие возможности общения с туристами и паломниками. Постоянное общение с приезжающими и уезжающими не только давало неплохую информацию, но и позволяло маскировать связи с Каиром. В отличие от Кошука-Яковяна, этого шпиона поймать не удалось, – при первых признаках опасности «Жак Битон» скрылся, даже его настоящее имя осталось контрразведчикам неизвестным. В 1988 году египетское телевидение показало боевик, снятый по мотивам истории Битона. Сначала израильтяне заявили, что это арабская выдумка, но после того, как стали известны детали, вынуждены были признать, что у них под носом действительно работал арабский шпион, которому удалось уйти. Тем не менее израильтяне настаивают, что ущерб, причиненный этим агентом, был минимальным – ну что ж, это распространенное заблуждение; к сожалению, слишком многие в Израиле твердо убеждены, что египтяне просто неспособны ни на что дельное. А египетский разведчик получил редкую для шпиона возможность спокойно уйти в отставку. Через некоторое время по возвращении в Каир ему предоставили новую легенду и разрешили уехать в Западную Германию, где он жил с семьей до конца своих дней.

«Шестидневная война» стала водоразделом в истории Израиля. Все ветви разведывательного сообщества тоже не миновали радикальные перемены, последовавшие за этой победой. 1 января 1967 г. Йозеф Хармелин сменил Амоса Манора на посту директора «Шин Бета». Но перемены произошли не только в руководстве: время потребовало выполнения совершенно новых задач, сосредоточения усилий на тех направлениях, которые еще недавно казались второстепенными. Прежде всего это касалось отношений с палестинцами в целом и Организацией Освобождения Палестины (ООП) в частности.

С момента создания в 1964 году эта партизанская организация стала объектом внимания израильской разведки и контрразведки, однако до 1967 года по-настоящему серьезно к ней не относились. Несмотря на воинственные призывы типа «Мы должны организовать подпольную борьбу на каждой улице, в каждом квартале, в каждой деревне. Каждый должен бороться с врагом», ООП не воспринимали как важного противника наравне с воинственными соседями, Но пришло время изменить старые подходы. Палестинцам стали активно помогать серьезные профессионалы – например, полковник Ахмед Суэдани, руководитель сирийской военной разведки, горячий сторонник «народной борьбы» на Ближнем Востоке, но, разумеется, не в самой Сирии. Сразу же после Шестидневной войны ООП помогали иорданцы (через три года благодарные отряды ООП стали так действовать в Иордании, что королю Хусейну пришлось «вышибать» их из страны с помощью крупной армейской операции), египтяне, алжирцы и тунисцы. Группировки ООП стали направлять десятки боевиков, вооруженных автоматами, гранатами и взрывчатыми веществами, на оккупированные территории для создания боевых ячеек. Ясир Арафат, лидер ООП, лично подбирал людей для боевых операций и утверждал их мельчайшие детали. Боевые группы нападали на военные патрули и автомашины, устраивали засады на узких улицах поселений Западного берега. В самом Израиле палестинцы взрывали бомбы на рынках, автобусных остановках, в кинотеатрах и ресторанах, не щадя ни военных, ни гражданских. Тактика ООП имела одно название: терроризм. В числе важных задач «Шин Бета», естественно, были попытки схватить или уничтожить проявленных лидеров ООП и палестинского сопротивления в целом. В частности, операции против Арафата предпринимались более десяти раз. Однажды от поимки отделяли считанные минуты; когда оперативники ворвались в трехэтажную виллу в Рамаллахе на Западном берегу реки Иордан, кровать была еще теплой, простыни и одеяла разбросаны по комнате, в чайнике кипела вода и чай в чашках был еще горячим, но человека по имени Абу Аммар в доме уже не было. Он выпрыгнул из окна второго этажа и спрятался в стоящем неподалеку автомобиле. Но в целом «Шин Бет» удалось сорвать попытку ООП поднять в 1967 году «народное восстание».

Всего за год до Шестидневной войны по рекомендации советника по арабским делам, ветерана «Моссада» Шмуеля Толедано правительство Израиля ликвидировало военную администрацию, существовавшую в арабских поселках и деревнях с момента окончания войны за независимость 1948 года. Контрразведка поддержала это решение; израильтяне арабского происхождения всегда имели право голосовать на выборах в кнессет, но их повседневная жизнь управлялась совсем не так, как у еврейского населения. Кроме того, в районах с преобладающим арабским населением, особенно в Галилее, на севере Израиля, все жители находились под неусыпным наблюдением «Шин Бета». Задача «Шин Бета» заключалась в том, чтобы не допустить превращения арабов в пятую колонну, которая будет действовать в интересах «своих братьев по ту сторону границы». Отмена военной администрации, по мнению «Шин Бета», способствовала бы интеграции арабов в израильское общество, внесла бы успокоение в этот сектор общества и способствовала изоляции экстремистов, недовольных жизнью в Израиле.

Биографическая справка.

Йозеф Хармелин появился на свет в Вене в 1923 году. После аншлюса 1938 года, когда Австрия была включена в состав нацистского рейха, родители Хармелина успели уехать в Мексику и тем самым избежали приближавшегося Холокоста. Некоторое время спустя юный Йозеф отправился в Палестину, где учился в сельскохозяйственной школе Бен Шемен, из которой вышли будущий премьер Шимон Перес и будущий шпион Вольфганг Лотц. Какое-то время Хармелин работал в кибуце, а потом поступил в британскую армию. После окончания второй мировой войны он вступил в «Хагану», где познакомился с Харелом, а когда Израиль обрел независимость, стал сотрудником «Шин Бета». Несколькими годами позже Йозеф Хармелин возглавил в «Шин Бете» службу контрразведки и постепенно достиг высшего поста в этой организации. Он любил профессию контрразведчика. Достижение успеха в следствии требовало особой изощренности, а допросы подозреваемых – немалого интеллектуального напряжения. Чтобы выявить слабые места у подозреваемого, нужно было вообще хорошо знать человеческие слабости. Высокий, статный Йозеф Хармелин хорошо умел скрывать свои чувства – очень полезное качество для разведчика, и он, видимо, был наделен им от рождения.

Новый премьер-министр Леви Эшкол считал Хармелина безукоризненно честным, но слишком скучным. Эшкол, мастер политических и партийных интриг, веселый обаятельный живчик, шутник и хохмач, старался «расшевелить» этого человека с абсолютно бесстрастным лицом. Рассказывают, например, что однажды Хармелин, в обязанности которого входила организация охраны премьер-министра, заявил Эшколу, которому неоднократно угрожали, что теперь у него будут два круглосуточных телохранителя вместо одного. «Но это люди, которые строжайше соблюдают секреты. Вы можете быть совершенно спокойны, – добавил шеф «Шин Бета», намекая на куртуазные развлечения нестарого вдовца Эшко-ла. – Если у вас будут интимные встречи – они не проронят ни слова». Эшкол ответил на идиш: «Наоборот. Пусть рассказывают». Но Хармелин даже не улыбнулся…

Серьезный политический акт: передача «Шин Бету» ответственности за поддержание порядка на оккупированных территориях, что фактически означало распространение юрисдикции службы внутренней безопасности за пределы официальных границ Израиля, – произошла через неделю после окончания Шестидневной войны, 19 июня 1967 г., на заседании «Вараш» – комитета начальников разведслужб Израиля. По традиции комитета, на заседании председательствовал руководитель «Моссада»; в заседании участвовали руководители «Амана» и «Шин Бета» – соответственно Аарон Ярив и Йозеф Хармелин, а также начальник национальной полиции и генеральный директор министерства иностранных дел.

С целью раскола между большинством палестинцев и воинствующим меньшинством, руководители разведсообщества решили, что жителям будет позволено вести нормальную жизнь, а тех, кто будет участвовать в подрывных или насильственных действиях, неотвратимо и строго наказывать. В качестве первого шага оперативники Хармелина, с помощью военной разведки, стали распространять слухи о том, каким строгим будет оккупационный режим. Эти слухи были не столь верны, сколь устрашающи. Палестинцы, помогающие повстанцам, будут наказываться тюремным заключением и уничтожением домов. Эти взрывы должны были служить предостережением всем остальным. Потеря дома для каждой семьи была, конечно, большим несчастьем и такая угроза заставляла многих очень серьезно задуматься; но самым суровым наказанием, которое могла применить и применяла «Шин Бет», было изгнание. С первых же недель управления тем, что Израиль называл «административными территориями», арабы, подозреваемые в связях с ООП, выдворялись в Иорданию без права возвращения.

Задачу предотвращения палестинских восстаний и борьбы с терроризмом Хармелин поручил Аврахаму Ахитуву, возглавлявшему небольшой (в тот период) арабский департамент «Шин Бета». Секретный доклад ЦРУ характеризовал Ахитува как «исключительно способного, трудолюбивого и амбициозного», но в том же докладе специалиста по арабским делам называли еще и «упрямым, желчным и даже наглым». Достаточно типичный набор характеристик для контрразведчика. Ахитув по образованию был юристом и работал с той методичностью, которой требовала его профессия. Однако его работа имела довольно сомнительную правовую базу, хотя все коллеги по «Шин Бету» отмечали его заслуги в создании на оккупированных землях разветвленной сети осведомителей в среде израильских арабов. Опыт у него был немалый. В 1956 году во время кратковременной оккупации Израилем сектора Газа Ахитув отвечал за проведение в этом районе операций «Шин Бета». В 1967 году ему было предложено использовать свои способности и добиться на всех оккупированных территориях того же результата, которого он тогда добился в арабском секторе Газа.

Самым ценным помощником Ахитува был Иегуда Ар-бел, невысокого роста человек с преждевременной сединой и гипнотическим взглядом.

Биографическая справка.

Иегуда Арбел родился в Трансильвании, бывшей в то время частью Венгрии, а позже вошедшей в состав Румынии; в 1935 году с родителями уехал в Палестину; служил в британской армии; участвовал в войне за независимость 1948 года. После войны служил полицейским и, наконец, в 1955 году пришел в «Шин Бет».

К началу войны 1967 года он возглавлял небольшое районное отделение «Шин Бета» в Западном секторе Иерусалима. Это был спокойный район, не доставлявший особенных хлопот. Тогда в районе было очень мало арабов, и Арбелу приходилось заниматься главным образом контрразведкой и наблюдением за иностранными дипломатами.

По воспоминаниям некоторых друзей и коллег, в неслужебное время это был романтик и эстет, любивший музыку, искусство, хорошее вино и красивых женщин. Те же, кто оказывался его оппонентом – точнее, немногие, согласившиеся поделиться воспоминаниями о столкновениях с ним, – почему-то не отмечают ни романтики, ни эстетства.

После завершения Шестидневной войны скучать не пришлось. Арбел находился в постоянном движении, ездил от одной деревни на Западном берегу к другой, вербовал осведомителей, координировал работу по проникновению в ячейки сопротивления. И активная работа принесла результаты. В кратчайший срок «Шин Бету» удалось справиться с главной проблемой на оккупированных территориях. «Шин Бет» стала получать превосходную информацию, а это было главной предпосылкой успешной борьбы с оппозиционным подпольем – палестинцы были практически лишены возможности поднять восстание, «Шин Бет» получала предупреждение обо всех планах серьезных акций ООП.

Ахитув и Арбел, ярко-голубые глаза которого, казалось, излучали леденящий холод, сумели покрыть весь Западный берег и сектор Газа густой сетью осведомителей и тайных агентов. Большинство из них были арабами, работавшими за деньги или из чувства страха, но среди них также встречались израильтяне, свободно говорившие по-арабски. Информаторы снабжали «Шин Бет» упреждающей информацией о готовящихся акциях партизан. Именно этот непрерывный поток сведений позволил «Шин Бету» в декабрьскую ночь 1967 года так близко подойти к вилле Арафата в Рамаллахе. По наводкам информаторов, оперативникам «Шин Бета» нередко удавалось арестовывать участников тайных сходок или захватывать палестинских боевиков в момент подготовки ими террористических актов. Эта система работы, получившая название «превентивной разведки», является пределом мечтаний любого сотрудника службы внутренней безопасности, призванного вести борьбу с насилием и терроризмом: предотвращение преступления. К декабрю 1967 года «Шин Бет» имела внушительные достижения: большинство палестинских групп сопротивления было разгромлено, и их штаб-квартира на Западном берегу вынуждена была эвакуироваться в Иорданию. Около 200 палестинцев было убито в стычках с армейскими подразделениями и оперативными группами «Шин Бета», более тысячи – арестовано. Исключительно важным фактором, предопределившим, по большому счету, неуспех партизанской войны в Палестине, была слишком ограниченная поддержка населения. Поставленное перед выбором «кнута и пряника», получая возможность для вхождения в экономически более благополучное общество, местное население предпочитало мир, спокойствие и процветание сотрудничеству с подпольем. Оперативники Ахитува стали известны как «короли территорий». Почти как во времена феодализма, каждый оперативник получал свой «надел», обычно деревню или группу деревень и там стремился быть в курсе всего, что происходило в его владении. Он знал всех жителей «своей» деревни по именам; они – только по псевдониму. Если палестинец хотел построить дом, военной администрации вменялось в обязанность согласовать этот вопрос с оперработником «Шин Бета». Араб, который хотел вывезти апельсины за пределы сектора Газа или оливковое масло за пределы Западного берега, получал лицензию только с согласия «Шин Бет». Практически вся повседневная жизнь палестинцев находилась под контролем «Шин Бета». Получалось так, что за возможность нормальной жизни арабы были вынуждены поддерживать хорошие отношения с «Шин Бетом», предоставляли контрразведке информацию – а взамен действительно получали безопасность и некоторые блага.

Успехам контрразведки способствовали и тактические просчеты ООП. В тот период в больших формированиях бойцы знали друг друга и своих начальников. Сам Арафат и его старшие командиры, вопреки требованиям конспирации, знали большинство членов подпольных ячеек. Система связи была примитивной, коды – ненадежными, маршруты отхода не предусматривались. Конспиративные квартиры подбирались неумело. Члены подпольных групп не были готовы к допросам в случае задержания и сразу же после ареста они во всем признавались. «Фидаины не умеют держать язык за зубами», – это высказывание оперативника «Шин Бета» кочевало по страницам газет. В результате подпольные ячейки раскрывались, секретные сообщения перехватывались и расшифровывались, явки проваливались, оружие и взрывчатка изымались «Шин Бетом».

Оппозиция, по большому счету, была раздавлена и только через несколько десятилетий сложились новые исторические условия, которые позволили говорить о создании палестинского государства – если демон НМР не заставит в очередной раз ввергнуть Святую Землю в пучину страданий.

До 1967 года служба внутренней безопасности была небольшой замкнутой организацией, работавшей в обстановке абсолютной секретности. Само название «Шин Бет» было неизвестно широкой публике, цензура не пропускала ни малейшего упоминания об этой организации, и закон запрещал раскрывать имена сотрудников «Шин Бета». Общая численность агентства не превышала 500 человек. Внутри организации царила почти родственная атмосфера, все знали друг друга. «Семейные секреты», то, что происходило внутри службы, никогда не раскрывались посторонним. Это была весьма мало признанная в обществе организация, которая всегда стояла в тени «Моссада» и «Амана». Лишь изредка на долю «Шин Бета» перепадали какие-то крохи признания, главным образом благодаря деятельности оперативного департамента, который был общим с «Моссадом». Репутация «Шин Бета», как, впрочем, и соответствующих служб во всех странах мира, была весьма невысока. Не прибавила службе популярности и постоянная борьба с серьезным внутренним противником – еврейским экстремизмом. После войны 1967 года фактически никто еще в стране не осознавал, что действительную наибольшую угрозу внутренней безопасности представляли группировки ультраправого толка[65]65
  В «Шин Бете» всегда считали, что левацкие группировки находятся если не под руководством, то под влиянием советской разведки.


[Закрыть].

У них появился какой-то мессианский комплекс: религиозный фанатизм, крайний национализм, замешенный на непримиримой ненависти к палестинцам. Так, политическая платформа партии «Ках», преемницы созданной в США раввином Меиром Кахане «Лиги защиты евреев», сводилась к изгнанию всех арабов из Израиля и с оккупированных территорий. Только со временем наиболее прозорливые аналитики разведывательного сообщества стали рекомендовать предпринимать меры по борьбе с этим явлением. Агенты «Шин Бета» проникли в партию «Кахане» и стали регулярно сообщать обо всех планах и своевременно предупреждали о готовящихся экстремистских действиях, например, политических убийствах, и на основе агентурной информации производились аресты. За решетку попадали и члены других праворадикальных группировок, в частности те, кто планировал взрывы мечетей[66]66
  Ортодоксы полагают, что к приходу Мессии все мусульманские мечети должны быть разрушены, потому что он построит «третий Святой храм» на месте мечетей Омар и эль-Акса и только после этого начнет спасать мир.


[Закрыть] и других мусульманских святынь в Иерусалиме. Но ряд фактов указывал, что в некоторых терактах против арабов участвуют не только полулюбители-ортодоксы. В частности, покушение на трех мэров городов Западного берега не походило на действия самоучек-«твер-долобых»». Высокий технический уровень взрывных устройств, а также отсутствие отпечатков пальцев и других материальных следов заставляли достаточно серьезно отнестись к подпольной группировке, организовавшей взрывы, – это был вызов системе. Главными подозреваемыми были кибуцники – ультранационалисты из числа поселенцев имели и средства, и мотивы для организации такого покушения. Но «Шин Бет» встретилась с немалыми трудностями, когда дело дошло до «разработки» поселенцев, которые считались трудолюбивыми патриотами, чуть ли не символом Израиля – а многие еще и имели тесные связи с Бегином и партией «Ликуд». Премьер-министр запретил внедрять агентов в среду поселенцев Западного берега. Профессиональные стандарты безопасности и разведки были принесены в жертву политическим соображениям. Сейчас кажется несомненным, что Ахитув мог и должен был принять самостоятельное решение о создании осведомительной сети среди еврейских поселенцев на Западном побережье. А так «Шин Бет» и вооруженные силы не могли предпринять серьезных шагов по пресечению насильственных действий со стороны «еврейского подполья».

В июле 1983 года несколько кибуцников с Западного берега, переодевшись в арабскую одежду, ворвались на территорию Исламского университета в Хеброне и расстреляли троих палестинцев. В мае 1984 года полиция обнаружила сразу 12 бомб, подложенных в арабские автобусы в Восточном Иерусалиме, в которых находились женщины и дети. Чудом удалось избежать кровавой бойни, и на этот раз «Шин Бет» смогла нанести ответный удар. Армейская взрывчатка в зарядах указывала на связь террористов с солдатами или резервистами, имеющими доступ к арсеналам. К этому времени агентура, все-таки внедренная в «еврейское подполье», уже начала давать отдачу, и «Шин Бет» знала, кого надо арестовывать. Не удерживал «Шин Бет» и Бегин, который в 1983 году ушел в отставку. Новый шеф «Шин Бета» Авра-хам Шалом, бывший заместитель Ахитува, довел расследование до конца. Было установлено, что террористическая организация насчитывала в своих рядах около двух десятков кибуцников, ставивших целью уничтожение палестинцев. «Шин Бет» обращалась с арестованными евреями мягче, чем с арабскими террористами, но все они признались в совершенных преступлениях, были преданы суду и приговорены к тюремному заключению. Работа по ограничению или пресечению деятельности крайне правых, склонных к терроризму еврейских группировок, которые всемерно противились объективной исторической тенденции к созданию арабской палестинской государственности и в конечном счете примирению народов, обреченных на жизнь по соседству друг с другом, стала парадигмой деятельности спецслужб и полиции в девяностые годы. Но говорить о преодолении «внутреннего экстремизма» никак нельзя – как в связи с недостаточной жесткостью и масштабностью этой борьбы, так и в связи со значительной базой этих движений, опирающихся на общество, перенасыщенное религиозно-национальным экстремизмом.

Фанатики, проникнутые крайними воззрениями, есть во всех структурах государства, и их немало. В 1996 году «весь Израиль» был потрясен убийством премьер-министра страны Ицхака Рабина (опытнейшего разведчика и политика, и отнюдь не «голубя мира»), совершенным его охранником Игалом Амиром. Кадры, запечатлевшие тысячи людей, которые плачут и воздевают в гору руки на площадях и улицах, обошли телеэкраны всего мира – как и изображения весьма уверенного в своей правоте убийцы. Было выявлено, что Амир, религиозно-националистический радикал, помимо основных своих обязанностей по линии «Шин Бета», с которыми он так своеобразно справился, являлся сотрудником службы «Натива», о которой ранее общественность ничего не знала.

До Шестидневной войны сотрудники «Шин Бет» действительно представляли собой своеобразную «большую семью», происходившую от общих корней: практически все они служили в «Хагане», затем в израильской армии, полиции. Идеологические мотивы были важнейшими в деятельности рядовых агентов и офицеров и во многом определяли особый статус поведения каждого и достаточно высокий авторитет службы в целом в обществе. Как правило, это были «ашкенази» – выходцы из европейской ветви еврейства. После 1967 года «Шин Бет» трансформировалась в орган подавления, играющий главную роль в управлении оккупированными территориями. «Шин Бет» стала службой безопасности оккупационной державы, в ее практических действиях, прежде всего в отношении арабов, появились самоуверенность, в известной мере высокомерие и даже наглость. Значительное расширение масштабов и направления деятельности отрицательно сказалось на профессиональном уровне. Безупречность и тщательность в работе, долгое наблюдение, проверки и перепроверки с целью исключить ошибки уступили место импровизациям, которые порой приводили к нарушениям прав личности.

Серьезно изменился и подход к кадрам. Для обеспечения нужд значительно расширившейся разведывательной сети нужно было срочно увеличивать штаты организации; скоро «Шин Бету» стало уже тесно в скромной штаб-квартире в Яффе и был выстроен целый современный комплекс в северной части Иерусалима. Острая потребность в сотрудниках, владевших арабским языком, заставляла обращаться к «сефардской», то есть восточной и африканской, части еврейского населения. У «сефардов», выходцев из слаборазвитых стран, в те годы репутация в Израиле была не слишком высока. Действительно, этот сектор еврейского общества был значительно менее образован и продвигался в жизни не за счет своих мозгов, а за счет мускулов; много молодых парней-сефардов шли на военную и полицейскую службу, точнее, оставались в армии или поступали в полицию после окончания срока обязательной службы. Теперь их стали широко принимать в «Шин Бете». Практика деятельности «сефардов» в «Шин Бете» свидетельствует о том, что действовали они весьма брутально, хотя зачастую решительно и эффективно. Вопрос, естественно, не в них – «почерк» организации определяется прежде всего ее руководящим звеном, но и в этом звене все делалось в спешке, – и это привело к падению социального престижа организации. До «приглашения на работу» через СМИ, как произошло недавно в «Моссаде», в те годы дело не дошло.

Солдаты и офицеры специальных подразделений во многих странах считаются наиболее грубыми и кровожадными представителями вооруженных сил. В Израиле же придавалось большое значение воспитанию членов этих подразделений в духе высокой морали и они в известной мере считались «сливками общества».

Краткая справка.

Отряды специального назначения в вооруженных силах, а затем и в спецслужбах Израиля носят название «сайерет», что на иврите означает рекогносцировка, полевая разведка. Бойцы этих подразделений осуществляют, естественно, не пассивное наблюдение, а активную разведку, что называется, любой сложности. Все они проходят очень серьезную десантную подготовку, включающую ночной рукопашный бой и использование различных видов огнестрельного оружия. Почти каждый сектор израильских вооруженных сил имеет свой «Сайерет». Такие подразделения есть в десантных войсках, в пехоте и на флоте. Кроме того, есть еще один «сайерет» – элита элит, – известный как «сайерет маткал»[67]67
  «Маткал» – Главный штаб, Генеральный штаб (иврит).


[Закрыть], подразделение, непосредственно подчиненное начальнику генерального штаба. Сам факт существования «сайерет маткал» или «группы 269» является секретом, и военная цензура запрещает любые упоминания об этом подразделении.

Сыновья высокопоставленных чиновников и знаменитостей при наличии соответствующих данных часто идут служить в «сайерет». Один из таких примеров – племянник генерала Моше Даяна, полковник Узи Даян, принимавший участие в рейде на бейрутский аэропорт. Несмотря на полученное еще до службы в армии ранение, он сумел попасть в это элитное подразделение.

«Сайерет маткал» выполняет задания как начальника генерального штаба, так и руководителя «Амана». Это разведывательно-диверсионное подразделение было создано в 1960 году для проведения специальных акций в тылу противника, то есть на территории соседних стран. Ее создатель и первый командир – старший офицер «Амана» Аврахам Ар-нан, который лично отобрал наиболее храбрых и способных солдат и офицеров. Обычно они действовали небольшой группой по три-четыре человека: неслышно переходили границу для установления наблюдательного поста, подключения к телефонной сети арабской страны, для похищения или уничтожения какого-то человека или военного объекта. Например, ночью 26 декабря 1969 г. они на двух вертолетах подняли новейший радар советского производства, установленный на Суэце, – махину весом 7 тонн – и перенесли его на израильскую территорию. «Сайерет маткал» стал первым спецназом, который успешно использовал вертолеты для проведения операций на чужой территории.

Лучшие из лучших бойцов этого подразделения более охотно переходили, после окончания основного срока службы, в другие ветви разведывательного сообщества, но не в контрразведку. Это стало причиной того, что «Шин Бет» в погоне за кадровым пополнением стала больше ориентироваться на вспомогательные подразделения, где не уделялось такого внимания тонкостям этики и морали, «воспитанию». Со временем это, конечно же, отразилось на реальном потенциале службы безопасности и ее престиже. Но на первых порах требовалось все больше людей на решение «палестинской проблемы».

Борьба с ООП перерастала в особую войну. Тысячи арабов задерживались для допросов, чуть ли не ежедневно проводились специальные операции, – а в то же время на улицах израильских городов взрывались заминированные автомобили. Отели в самой стране и за ее пределами, представительства и авиалинии становились объектами террористических актов; от «Шин Бета» требовались срочные действия. Быстрота требовала жестокости и не оставляла времени для размышлений. Фактор времени становился решающим элементом «превентивной разведки». Сейчас уже как анекдот вспоминали, что некогда Йозеф Хармелин уволил следователя за оплеуху допрашиваемому палестинцу. Высокое мастерство интеллектуального допроса и психологического воздействия доступно не каждому следователю; таких мастеров уже не хватало. Новые условия диктовали свои правила. Оперативники «Шин Бета» первыми почувствовали, что такое поддержание режима жесткой оккупационной политики. Фактически терроризм удалось победить путем введения метода, который сотрудники ведомства называли «Системой».