Текст книги "Портальеро. Круг третий (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Глава четвёртая.

Жизнь продолжает кипеть и булькать непредсказуемо…

Не сетуй на Время! Оно не при чём.

Оно – лишь свидетель немой.

Оно не решает: Кому и почём?

А просто бежит по прямой.

А мы укоряем его ни за что

И вечно твердим уныло:

Времени нету на это и то.

Время прошло. Уплыло…

Время нельзя не продлить, не свернуть.

Время всё время бежит.

Стрелки часов продолжают свой путь,

И продолжается жизнь.

22 августа. 1990 год.

Белорусская ССР. Минск.

Лечу себе, никого не трогаю, а внизу… Чёрт знает что творится.

Нет. В районе нашего дома тишь да гладь, да божья благодать. А вот чуть ближе к центру… Менты суетятся. По улицам усиленные патрули. Вон собачки большие лают, с поводка рвутся. Интересно, а специально обученная служебная собака сможет унюхать бестелесное летающее привидение. Вот сейчас мы это и проверим.

Спускаюсь пониже и приземляюсь почти перед самым собачьим носом. Ноль внимания и фунт презрения. Почесал собачку за ухом, а она как-то странно дёрнулась и поджав хвост заскулила…

– Чем-то ядрёным посыпали! – сказал кинолог, обращаясь к мужчине с большими звёздами на погонах. – Собака не может работать.

– Дармоеды! – буркнул полковник. – След не могут взять…

– Так нет никаких следов, товарищ полковник. Ни следов, ни отпечатков нет.

– А злодеи, что, по воздуху улетели?

«Ага!» – мысленно отвечаю ему я, а его подчинённые молчат, опустив глаза.

«Ищите, ищите! Может и найдёте чего… От дохлого осла уши и дырку от бублика…»

Делать тут мне больше нечего. Полетел я дальше. У меня ещё дел по горло.

Я поднялся повыше, и разглядев зелёный лесной массив на окраине, устремился туда.

Интерлюдия.

К рассерженному полковнику подошёл майор с озабоченным лицом.

– Ну что там у тебя? – сердито бросил он.

– Мы вызвали специалиста, но он не может объяснить, чем и как вскрывали сейф. Никаких следов от воздействия какого-либо инструмента не обнаружено. Сейфы не пилили, не резали автогеном…

– У них что лазер был, как там в книге… Гиперболоид, мля…

– Никак нет, товарищ полковник. Всё равно бы остался какой-нибудь след. А тут, как бритвой срезано, ровно и по прямой. Приложили обратно… Даже следов не видно.

– Фантастика какая-то.

– Вот именно, товарищ полковник, фантастика. Только фантастикой и можно это всё объяснить. У экспертов нет никаких версий. Никогда такого не видели.

– Сводку за неделю?

– Ничего из того, что могло бы пролить свет на то, что произошло сегодня ночь. Правда…

– Ну, что ещё? Не тяни кота за… подробности…

– Лейтенант Козел с утра докладывал о странных людях вчера прибывших в Минск.

– Как фамилия лейтенанта?

– Козел, товарищ полковник…

– Час от часу не легче… И что за люди?

– Молодой мужчина и две девушки.

– И что странного?

– Не могу знать, товарищ полковник. Торопился сюда и отправил лейтенанта…

– Куда отправил?

– Ну… Как обычно.

– А что за сотрудник? Толковый?

– Никак нет, товарищ полковник. Меньше года отработал и толку чуть больше, чем ноль.

– И где он, твой Козел?

– В отпуске…

– Так какого хера он к тебе сегодня с рапортом приходил?

– Проявил инициативу, находясь в отпуске.

– Майор! А тебе погоны не жмут? Полная хрень творится в городе. Сейфы лазером режут, не вскрывая замков в Ювелирный заходят… Отозвать всех из отпусков! И найди этого Козла!

– Козела, товарищ полковник.

– Да какая разница…

* * *

Жаль, что я уже улетел и не слышал этого разговора между полковником и его подчинённым…

22 августа. 1990 год.

Белорусская ССР. Минск.

Довольно-таки большая территория, покрытая лесом, меня вполне устроила. И лететь вроде бы не так далеко. Я даже присмотрел небольшую уютную полянку, окружённую со всех сторон густыми зарослями, которая вполне подходила для нелегального захоронения. Постаравшись запомнить видимые сверху приметы, чтобы второй раз долго не искать, я отправился в обратный путь. Решил сразу проверить, как срабатывает моментальное возвращение в свою спящую тушку, и мне это удалось…

Но стоило мне вернуть себя в себя и открыть глаза, как я был оглушён шумом и гамом, происходящим в нашей квартире.

* * *

Похоже, что в квартире шла конкретная такая драка. Причём с поножовщиной. Быстренько сориентировавшись, я хотел было уже вступить в драку на стороне наших, но… Драка уже закончилась…

Не слишком одарённый чекист Антон Козел, беззвучно открывав и закрывав рот, оседал на полу с кухонным ножом, торчащим в его животе, где-то в районе печени. Судя по той луже, в которой он корчился на полу, жить ему оставалось мал да маленько. Но уж точно уже не жилец…

Какая-то женщина… Отсюда не видно кто, но, судя по всему, это была хозяйка квартиры Элла. Так вот… Лежала эта Элла возле маленького комодика в прихожей с пробитой головой. И возле этой её головы уже растекалась внушительная лужа крови.

Ирина сидела, держась кровавыми руками за лицо, прикрывая левый глаз. Неужели кто-то из наших врагов ей глаз выбил или порезал? Машка, пыталась ей хоть как-то помочь, но больше суетилась не по делу, чем каким-то образом помогала.

Бросив последний взгляд, на уже отошедшего в мир иной Антоши, я рявкнул на своих девчонок, чтобы хоть как-то привести их в чувство.

– Что тут произошло?

– Они… Она… Он…

Чувствую, что чего-то добиться от Машки сейчас не получится…

– Ира! Что у тебя с глазом? – переключил я внимание на вторую девушку.

– Ничего страшного… Просто…

Ира убрала ладони от лица, и я увидел, что глаз на месте, вот только всё лицо в крови перепачкано.

– Откуда у тебя кровь на лице? – продолжил я.

– Я… Это… Это не моя кровь. Это его. – указала она на лежащего в луже крови чекиста.

– А за глаз чего держишься?

– Он меня ударил…

– Правша, выходит…

– Что?

– Ну… Если судить по синяку, что прямо на глазах растёт на твоём левом глазу, Антон правша. – я сделал паузу, чтобы снова взглянуть на совсем затихшего уже лейтенанта, и поправился. – Был правшой… При жизни. Это ты его ножом?

– Да… Я защищалась…

– Верю. Тем более опыт в этом у тебя уже есть. – хмыкнул я. – Ну, а Эллу кто приголубил?

– Тоже я. – тяжело выдохнула Ира. Она в меня вцепилась, а я её только толкнула… Она упала и… Головой…

– Понятно. А почему у Антона оказались развязаны руки?

– Не знаю. Развязался наверное…

Я посмотрел, и заметил, что брючной ремень валяется чуть поодаль. Выходит, что это я плохо связал лейтенанта. Да так, что он смог самостоятельно освободиться. И если бы не боевой опыт и способности Ирины, то он бы мог тут всех моих девчонок на глушняк положить.

– Прости, Ир!

– За что? – удивилась девушка.

– Это моя вина, что он смог развязаться. Так что… Спасибо тебе, что ты спасла Машу и… И за себя смогла постоять. Но откуда здесь взялась Элла?

– Она сама зашла. У неё был ключ. Мы даже не услышали, потому что на кухне сидели. А она уже в комнате была… Я туда… Она на меня…

– Ясно.

Подвёл итог я. Хотя мне было совсем ничего не ясно. Может это Элла смогла как-то ослабить путы на руках Антона, а может он сам смог это сделать. Но нашумели мы тут знатно. Так что, пора нам отсюда сваливать.

Интерлюдия.

Опорный пункт охраны порядка знавал лучшие времена… Раньше он назывался Опорный пункт милиции, и тогда участковый Иван Иванович Кулик тоже было моложе. А теперь он старший участковый, и до пенсии ему осталось всего ничего. Он даже был рад этому. Времена заметно меняются. И то, что было ещё лет пять-десять назад, уже не вернуть. Раньше он на своей территории мог пальцем погрозить хулигану или дебоширу, и тот сразу всё понимал и успокаивался. А ранее судимый контингент и вовсе обходил участкового седьмой околицей. А вот нынче без пистолета и из дома не выйдешь. Сегодня вообще усиление. Какие-то залётные ночью ограбили две сберкассы и ювелирный магазин. Слава богу не на его участке. Но это не избавило капитана милиции от написания кучи бумаг, что работа с подучётным контингентом проведена, и лиц причастных к данному преступлению не выявлено. Повезло Петьке, молодому летёхе, что работал вместе с ним. Уехал Петя в свою родную деревню свататься. А то сейчас бы сбросил Иван Иванович все бумаги на своего молодого помощника и в ус не дул бы…

Услышав шум открываемой входной двери, он только и подумал недовольно: «Кого это там чёрт несёт?»

Ну, кто ещё это мог быть, как не Марья Петровна, местная сплетница и известная трындычиха. Зато с её помощью можно было узнавать все новости на участке, не выходя из опорного.

– Слышь, Иваныч! Элка опять буянит. Привела хахаля и устроила пьянку. И судя по всему, дярутся они там…

– А что за хахаль? Федька рыжий?

– Да, нет… Он давно к ей не ходит. Как у неё появился этот молодой блондин, так все остальные перестали шастать.

Капитан поморщился. С этим высоким блондинистым парнем он уже успел познакомиться. Как только узнал, что на территории появился новый кадр, что стал посещать вдовую Эллу, так сразу сходил, чтобы узнать кто такой и откуда… Сходил, узнал… Хахаль оказался от «соседей». Связываться с комитетскими у капитана Кулика не было никакого желания. Можно на ровном месте огрести совершенно ненужных проблем…

– И что? Сильно шумят?

– Да, нет. Пошумели, покричали, а потом всё тихо стало. Ты бы сходил, проверил…

– Ты меня ещё поучи, Петровна. Расскажи, что мне делать, а то я сам не знаю.

– Я не учу тебя, но ты всё равно проверил бы. Мало ли чаво.

– Проверю. Попозже зайду. А сейчас дел много. Ты что, не слышала про кражу?

– Чегой-то?

– Ювелирный магазин ночью ограбили в центре, и сберкассу…

– Ох ты… Чё деется-то… Ну, ладно, побегу я…

«Вот и хорошо» – подумал умудрённый опытом капитан. – «Теперь ей есть чем заняться. Ведь эта старая ведьма, пока всему району не расскажет про то, что узнала, не успокоится. Зато не будет беспокоить по пустякам».

И он снова вернулся к такой нелюбимой, но очень нужной работе… Писать бумаги.

А никуда ходить, чтобы проверить, поступивший ему сигнал, он и не собирался. Пошумят и перестанут. Незачем людей лишний раз беспокоить. Если на каждый семейный скандал выходить, то на всё остальное и времени-то не останется.

Эх… Скорей бы пенсия. Как всё это надоело… Сейчас бы на речку… С удочкой… И ни о чём больше не думать.

Зазвонил телефон. Иван Иванович недовольно отложил в сторону бумаги, поднял трубку и отработанным голосом произнёс:

– Капитан Кулик слушает…

22 августа. 1990 год.

Белорусская ССР. Минск.

– Так, девочки… Снимайте с себя всю одежду, что испачкана кровью и в ванну. Я вам потом чистое выдам.

– Но мы там уже все отпечатки стёрли, потому и на кухне сидели…

– Разберёмся. Смывайте кровь! Нам пора уходить.

– А как же они? – Маша указала на трупы. – С собой заберём?

– Я подумаю над этим.

* * *

Не стесняясь меня, девчонки стали раздеваться. Ирина сильно перепачкалась в чужой крови. Но это и не удивительно. Она и с хозяйкой побороться успела, и с Антоном устроила танец с саблями…

Не люблю крупных женщина, но Ира… Крепкая спортивная фигура, но всё в меру, без особого фанатизма. Валькирия, мать её…

– Хватит на Ирку пялиться! – сделала мне замечание Маша.

– Быстро мыться! – шикнул я на неё, а то по заднице настучу для ускорения.

– Самец! – резюмировала Машка, скрываясь за дверью.

Ира молча удалилась вслед за ней, но я заметил, как она напоследок бросила на меня очень характерный взгляд.

Вот те на… Мне только этого ещё не хватало для полного счастья. Нет. Гарема мне совсем не надо и задаром. Начнутся разборки между девочками, и Троянская война гарантирована.

Ладно. Не до них сейчас. Займусь полезным делом. Современное искусство – штука такая. Инсталляция и перформанс… Или как там всё это называется?

Аккуратно, чтобы не перепачкаться самому и не оставить своих отпечатков, я вытащил кухонный нож из тела Антона и вложил его рукоять в левую руку мёртвой Эллы.

Отошёл на метра полтора. Посмотрел, как это всё выглядит со стороны. Ну, что же… Если особо не придираться, то можно подумать, что парочка поругалась и подралась. Она его ножом кухонным приголубила, и попала так удачно, прямо в печень. Я потому и вложил нож в левую руку хозяйки квартиры. Иначе как бы она смогла ему воткнуть нож в правый бок. Со спины что ли? Нет… Так бы он не смог из последних сил, умирая, сильно оттолкнуть свою любовницу, чтобы она при этом ещё и упала виском на угол комода.

Ладно. И так сойдёт…

Я обратил внимание на окровавленную одежду, брошенную моими девочками прямо на пол. Поднял джинсовую куртку Маши. Вот на рукаве кровавое пятно, и на другом тоже…

Вспомнил, как ещё в Москве, когда только-только начал тренировать свои новые способности, пытался использовать магическую очистку. Закрыл глаза и представил, что куртка у меня в руках начинает избавляться от лишних загрязнений. И даже мысленно это представил. Получилось. Как в кино, когда плёнку прокрутили назад. Вот пятно было, а вот оно становится всё меньше, меньше и исчезает… Выдохнул, открыл глаза. И даже не удивился. Обнаружив что от пятна ничего не осталось.

Дальше было уже проще. Одну за одной я поднимал с пола испачканную одежду. А потом… А потом чистые вещи летели на диван. Вот так постепенно куча грязной одежды с пола превратилась в кучу чистой одежды на диване.

– Ух, ты…

Это если в двух словах передать те восторженные охи и ахи, которые издавали мои девчонки, разглядывая свою очищенную от крови одежду.

Ну а я тем временем прибрал в хранилище все наши вещи, которые только могли остаться в квартире. А потом скомандовал девчонкам:

– Стойте здесь и не сходите с места, а я пойду на кухне всё почищу.

Зайдя на кухню, я собрал все продукты, и даже прихватил кое-что из посуды. Пригодится ещё… А потом закрыл глаза и сосредоточился. Мысленно я представил, как всё, что находится на кухне проходит стадию глобальной очистки. Да так, чтобы не осталось вообще никаких следов.

Закончилось это всё моим гомерическим смехом. Я вспомнил дурацкую рекламу какого-то чистящего средства, когда в квартиру заявляется абсолютно лысый мужик и всё кругом тут же начинает блестеть, как и его лысина.

Но, открыв глаза, убедился, что и мои «танцы с бубнами» тоже сработали. Блеска, как в рекламе, конечно, не было, но чистота просто резала глаза. Похоже, что эта кухня такой чистоты не видела… никогда…

Вернувшись в комнату, я получил пару удивлённых взглядов от своих спутниц.

– Ты чего там так ржал, как сивый мерин? – спросила Машка.

Ирина промолчала. Но похоже её этот вопрос тоже интересовал.

– Да, так… Случайно вырвалось. – я сделал пайзу. – Давайте так! Я сейчас прилягу, а вы продолжайте стоять на месте. И не спрашивайте ничего! Так надо…

Я прилёг на диван и покинул тело… Снова на разведку.

В подъезде было тихо. Похоже, что шум драки на соседей не произвёл особого впечатления. Наверное, в этой квартире такое не редкость и на шум уже никто внимания не обращает. Да и у подъезда тоже не было вездесущих старушек. Может все дружно в магазин ушли отоваривать свои талоны и карточки. Во дворе было пустовато. Только детишки мелкие играли в какую-то непонятную мне игру, и больше никого не было видно.

В прямой видимости от подъезда, но всё-таки чуть вдалеке, стояла машина. Судя по номеру, те самые «Жигули» шестой модели, сидя в которых Антон наблюдал всю ночь за нами. Не особо заморачиваясь, я легко проник внутрь. Привидению не нужны ключи. Сев за руль, я осмотрелся, а потом быстро полетел обратно в квартиру.

Фу-ух… Вот я и снова в своём теле. С каждым разом все эти полёты даются мне проще и проще.

Встав с дивана, я посмотрел на девочек. Маша явно была чем-то недовольна.

– И долго нам тут ещё стоять на месте?

– Спокойствие! Только спокойствие! – ответил я словами Карлсона. – У меня есть один маленький вопрос.

– Задавай!

– Скажи, Машенька, а я хоть немного похож на этого Антона?

– С ума сошёл? Ты худой, а он такой спортивный… был.

– Я не про это. Скажу сразу. У него была машина. У него в кармане было водительское удостоверение. Так вот… Посмотри на фото. Можно ли меня принять за него, если вдруг нас ГАИшник остановит?

– Ну… Я не знаю.

– Глаза у него не такие как у тебя, нос чуть другой… И уши. – вступила в разговор Ирина. – А вот волосы… Волосы такие же. Можно и не менять даже.

Я стал внимательно разглядывать фотографию, а потом прикрыл глаза и стал себе внушать, что мой нос и мои уши меняются… Лицо стало пощипывать… Хотелось почесаться… Но я терпел. Долго терпел, пока жжение не прекратилось.

Я снова тяжело выдохнул. А Ирина тут же сказала.

– Уши почти так как надо стали, и нос… А вот глаза…

– А что не так с глазами?

– Они у него серые, а у тебя чуть светлее, кажется… Серо-голубые…

– И что? На чёрно-белом фото это можно определить?

– Да, нет, наверное…

– Тогда и так сойдёт… А теперь девочки, садитесь на диван! И не шевелиться! Всё ясно?

– Ясно! – ответили мне в унисон мои спутницы.

* * *

Я не стал ничего больше им говорить, просто молча спрятал их в хранилище, а потом быстро-быстро переместился внутрь стоящей во дворе машины. И только там, так же быстро высадил своих подруг на заднем сиденье шестёрки.

– Ты!… – начала уже набирать воздуху Маша, чтобы высказать нечто обидное в мой адрес, но я уже этого не слушал, отправившись в обратный путь.

Вернувшись в квартиру, я снова запустил установку на полную очистку. Но на этот раз, очистку всей квартиры. И только потом, подойдя к входной двери, осторожно приоткрыл её рукой, спрятанной в рукав куртки. Выйдя из квартиры, я так же аккуратно захлопнул дверь за собой и стал спускаться вниз по лестнице.

Открыв дверь машины ключом, я завёл мотор, и мы плавно и не спеша выехали из двора.

– И куда мы едем? – поинтересовалась Маша.

– Не куда, а откуда…

– Откуда? – попалась на мою уловку Ирина.

– Подальше отсюда…

Глава 5

Глава пятая.

Интересная закономерность: Чем больше суетятся правоохранительные органы, тем больше почему-то преступлений…

Порой не поймёшь, где правда, где ложь.

Они очень часто похожи.

Но если есть рана, то значит был нож,

Пронзивший горячую кожу.

И если есть тьма, значит где-то есть свет.

Всё в мире запутано ловко.

На каждый вопрос приготовлен ответ,

На каждую шею – верёвка.

Верёвка совьётся в тугую петлю,

Натянется крепко на шею.

Я правду такую совсем не люблю.

Как жаль, что другой не имею.

Я правду и ложь крепко вместе свяжу.

Они станут целым единым.

И только тогда я вам честно скажу:

Вот истины две половины!

22 августа. 1990 год.

СССР. Где-то в Белорусской ССР.

На удивление просто и без проблем удалось выехать из Минска. Даже мимо поста ГАИ мы проехали, как будто так и надо было. Гаишник лениво проводил взглядом нашу машину и остановил грузовик с фургоном. Шестёрка наша была какая-то невзрачная и потёртая, что ли… Самым главным преимуществом её был цвет кузова. Кажется такой колер называется светло-бежевый. И достоинство этого цвета заключалось в том, что пыль и дорожная грязь, высыхая, становились абсолютно незаметной на общем фоне. Так что мыть машину через день не было особой необходимости.

А вообще-то какая разница, какого цвета машина. Главное, что она едет. И вот уже пару часов мы катимся по шоссе, стараясь не превышать скорость и не выделяться из скудного потока машин. Приходится тащиться за тихоходными грузовиками, полной грудью вдыхая выхлопные газы. А от машины, наверное, пора уже избавиться. Не знаю через сколько, но через какое-то время её начнут искать.

Прочитав название населённого пункта, я притормозил на обочине дороги и развернул бумажную карту. До границы с Литовской ССР осталось всего ничего. Так что у меня есть пара вариантов: «Бросить машину в Белоруссии, или избавиться от неё уже в Литве». И там, и там она может исчезнуть без следа, или наоборот, может навести на наш след.

Учитывая, что в бензобаке ещё осталось немного топлива, я решил свернуть с трассы, уйдя на более второстепенные дороги. Но проехав немного, я понял, что дорога становится всё хуже и хуже. Поэтому пришлось развернуться и опять выйти на шоссе. Ну а дальше я поехал опять в сторону Минска. Хотя ехал и не так долго, только до ближайшего городка покрупнее. А дальше. Было дело техники. Найти автовокзал, узнать, на какой автобус нужно сесть, чтобы добраться до Вильнюса или ещё куда-нибудь в Литовскую ССР. На разведку послал Ирину. Она теперь не особо выделялась из обшей массы людей. Тут в Белоруссии много красивых, но крупных девушек. Да и язык у неё был хорошо подвешен. Машка бы с таким заданием не справилась. Правда, когда я ей об этом сказал, она на меня уж больно шибко обиделась. Ну а сам я не пошёл, чтобы лишний раз не светиться. Ведь сказал же Антон, что я каким-то образом выделяюсь из толпы. Взгляд не такой. поведение барское… Придётся следить за собой. Может хоть в Литве это будет не так заметно.

Оказалось, что я был прав. И до Вильнюса добраться отсюда не составит особого труда. И даже не на автобусе. Можно просто воспользоваться такси. Или даже частником. Так что, оставив машину на одной из тихих улочек, мы пешком добрались до центра городка. Брошенную машину я запирать не стал, только ключи выбросил в кусты. Подумал, если и ключи оставить в замке зажигания. То мальчишки могут взять покататься. И быстрее привлекут внимание ментов. А так… Найдутся хорошие люди с умелыми руками, разберут на запчасти и приделают ноги всем железякам по отдельности. Хотя… Какая разница… Мы уже далеко.

И пяти минут не прошло, как мы уже договорились с частником, и ехали в сторону столицы Литовской ССР на обычном «Москвиче». Мне сразу вспомнилась трагическая поездка Виктора Цоя тоже на «Москвиче» и тоже по дорогам Прибалтики. И, кстати, погиб-то он всего то с неделю назад… Чёрт возьми, жаль, что мы разминулись с ним во времени. Вот ей богу, я бы постарался спасти его от той аварии. Мне нравятся многие его песни. Да… Жаль.

Наш водитель, усатый чернявый кавказец был немногословен. Он всю дорогу то и дело поглядывал в зеркало заднего вида на моих спутниц, которые, привалившись друг к другу, дрыхли на заднем сиденье. А я всё думал, думал…

Надо где-то заземлиться ненадолго. А за это время поменять внешность и сменить папиллярные узоры на руках у себя и девчонок. Хорошо бы ещё разжиться документами, и желательно не поддельными, а реальными.

Так… Что ещё?

А ещё… Поискать портал для перемещения. Куда? Да какая в общем-то разница. Как говорится, не куда, а откуда. Здесь скоро такое начнётся, что не дай бог вспомнить. По новой переживать девяностые совсем не хотелось. Был бы я более везучим, то постарался бы воспользоваться послезнанием и своими способностями. Но начинать вот так, без документов, находясь во всесоюзном розыске за множественные убийства… Да. Не с моим везением.

Вот мне бы в более далёкое будущее. Где-нибудь после двухтысячного года. Или, наоборот, куда-нибудь в далёкое прошлое. Можно даже в девятнадцатый век, или в самое начало двадцатого.

И пока я предавался своим бестолковым мечтаниям. Мы уже въехали в большой город. Чернявый водитель спросил меня:

– Куда в Вильнюсе?

– На жэ-дэ вокзал, пожалуйста.

Водитель обрадовался. И я его понимаю. Вокзал – это то место, где он всегда найдёт себе пассажиров в любую, нужную ему сторону.

Несколько минут, и вот мы уже на вокзале. Я по-быстрому узнал расписание, и не задерживаясь долго, мы уже ехали на пригородном поезде до Каунаса. При этом, как положено, купив билеты. Постукивали колёса. За окнами мелькали скучноватые сельские пейзажи. Правда домики сильно отличались от тех, что можно было увидеть в России или в Белоруссии. Европой попахивает. Крыши черепичные, да и домишки поприличнее. У нас такие позже будут строить, ближе к двухтысячным.

Сам не заметив, я задремал. Наверное, сказались бессонная ночь и суматошный день.

Странные сны.

Почему-то перед глазами появилось какое-то лицо. Странно так появилось. Сначала был туман. Он клубился… Я даже мог разглядеть, как его клочья скручивались, поглощая друг друга… А потом вдруг из тумана появилось лицо. Я очень даже знакомое такое лицо.

– Здравствуй, Ма-и-йа!

Инопланетная ведьма, представшая передо мной в моём сне, выглядела так же, как и тогда. Когда я встретил её в первый раз на заснеженной подмосковной дороге.

– Здравствуй. Макс! Но раньше ты называл меня – Ма-ша.

– Но всё-таки более правильное твоё имя это Ма-и-йя. Я это помню. А у меня теперь есть подруга, и её тоже зовут Маша. Но это её настоящее имя.

– Ты даже не удивился, что я снова говорю с тобой. Почему?

– Так это же сон. Я сплю, и вижу тебя во сне.

– Ты в этом уверен?

– Ну… До тех пор, пока ты про это не спросила, был уверен. А что? Это не так?

– Это не так…

– Ты снова прилетела на Землю?

– Нет. Я далеко отсюда.

– Тогда почему мы с тобой можем видеть друг друга и разговаривать?

– Странно. Мне казалось, что в том времени из которого ты начал своё путешествие, это не было проблемой. Вы. Люди, можете и видеть на большом расстоянии, и разговаривать. Только у вас это называется не магия, а технология.

– А сейчас тогда что? Магия или технология?

Ведьма ненадолго задумалась, а потом ответила.

– Да… Магическая технология.

– Но как ты меня нашла?

– Это не секрет. Общение между нами не прошло даром. На твоём магическом источнике остался мой отпечаток. Не знаю, как назвать это правильно…

– Это потому, что ты тогда учила меня магии?

– Да… Макс! Не перебивай! У меня мало времени, а ты говоришь про какие-то ничего не значащие вещи.

– Ты хотела мне что-то сообщить?

– Я хотела тебя предупредить.

– О чём?

– Меня ищут.

– Кто?

– Те же, кто и искал меня в прошлый раз.

– А я тут при чём?

– Они могут найти тебя.

– И что мне с ними делать? Они маги?

– Да. Очень сильные маги. Но они тебе не смогут ничего сделать.

– Тогда чего мне бояться?

– Они не смогут тебя убить, но могут лишить тебя твоего магического дара.

– А как мне этого избежать?

– Не оставайся на одном месте дольше, чем одна луна.

– Типа месяц, что ли? Ну, это нормально. Но как мне находить порталы? Ведь не везде же они растут, как грибы после дождя.

– Почему ты сказал «находить» порталы. Ты разве их не делаешь?

– Что? А как?

– После подпитки старыми камнями…

– Драгоценными?

– Да… Твои силы возрастают. И тогда тебе надо только…

* * *

Меня кто-то тряс за плечо.

Маша?

– Что? Какого хрена?

– Максим! Мы приехали. Вставай! Пора на выход…

* * *

Бли-иин!

Да ерш твою медь! На самом интересном месте.

Опять эта ведьма не договорила, и мы закончили разговор на полуслове… Похоже, что это уже входит в традицию. И что это было? Сон? Или реальный разговор по межгалактическому скайпу?

В голове всё шумит. Я чувствую себя, как с большого бодуна, а ведь и не пил-то ни хрена… Но и не понимаю ни хрена. Чисто автоматически встаю и чисто механически иду на выход…

Да какого хрена?

Вечер 22 августа. 1990 год.

Пока ещё Литовская ССР. Где-то в Каунасе.

Каунас от Вильнюса разительно отличался. Если в столице Литовской ССР повсюду по большей части говорили по-русски, то в Каунасе уже стал заметен языковой барьер. Я уже пожалел о том, что двинулся по этому маршруту. Надо было двигать из Минска в сторону России или хотя бы на Украину рвануть. Да и вообще, чёрт меня дёрнул из Москвы уезжать. Там было больше шансов затеряться.

Девчонки стали намекать, что неплохо бы было заморить червячка. А я всё ещё не мог отойти от своего сна. Что не успела мне сказать ведьма? Похоже, что я сам теперь могу открывать порталы, только надо как следует «накушаться» драгоценными камнями, а потом… А вот что потом делать, я понятия не имею.

Но и просто покушать надо. Двигаясь по совершенно произвольному маршруту, мы спросили у прохожих, где тут есть кафе. Хорошо ещё, что нам попался нормальный человек, и не стал притворяться, что не знает русского языка, а подсказал куда пойти и куда свернуть. И, кстати, примерно через километр мы вышли на очень такую симпатичную пешеходную улицу под названием Лайсвес аллея. Позже уже я узнал, что это означает аллея Свободы. И всяких разных магазинов и кафе на этой улице оказалось достаточное количество. В одно из таких кафе мы и зашли.

* * *

– А почему суп холодный? – капризно спросила Машка.

Я как мог попытался ей объяснить, что это такое чисто национальное литовское блюдо. Свекольник… Что-то типа холодного борща.

Да. Мы решили, раз уж попали почти что за границу, то надо попробовать блюда национальной кухни. А так как деньги у нас были, то я не стал стесняться, и заказал всего и много. В общем, ни свекольник, ни цеппелины девчонкам не особо понравилось. А мне было всё равно. Я ел, как не в себя. Может стресс заедал, а может организму топливо требовалось. Я ведь так и не набрал пока ни вес, ни мышечную массу.

А солнышко-то уже к закату клониться собралось. И это плохо. Ведь у нас даже нет никакой крыши над головой. Селиться в гостиницу? Паспорта нужны. А у нас их нет. И что делать? Я понятия не имел.

– Что будем делать, девочки?

– А давай куда-нибудь опять поедем на поезде. Там и выспимся. – предложила Ирина.

– Понравилось кататься? – съехидничал я.

– Ага! – простодушно ответила та.

Похоже, что за всю её недолгую жизнь, она мало где была, и мало чего видела.

– А я хочу спать в нормальной постели! – заявила Машка.

* * *

– Вам остановиться негде? – вопрос прозвучал неожиданно, и на чисто русском языке.

Полноватая женщина, собиравшая посуду и протиравшая освободившиеся столы, обратилась к нам с улыбкой.

– А Вы квартиру сдаёте? – воспользовался я случаем и сразу взял быка за рога.

– Нет. Только комнату. Сын у меня в армии служит. Вот комната и пустует. А вам надолго надо?

– Мы только сегодня приехали. Так что дня на два-три точно хотели бы остаться.

* * *

В общем, мы договорились. Пока она заканчивала свою работу в кафе, мы немного погуляли по этой пешеходной улочке, а к назначенному времени снова вернулись к знакомому заведению.

Идти оказалось недалеко. Четырёхэтажный домик послевоенной постройки прятался в конце тихой улочки перпендикулярно отходящей от Лайсвес аллеи. Двухкомнатная квартира находилась на самом верхнем четвёртом этаже. Квартирка была уютная, но было заметно, что она знавала и лучшие времена.

Пока мои девчонки нежились под душем и укладывались спать, я с Екатериной Михайловной пил чай на кухне. Кухня была большая. Не то что в хрущёвках. А женщина оказалась общительной. И буквально за полчаса я уже многое узнал и о ней, и о её семье.

Муж у неё работал на заводе, здесь в Каунасе. Работал во вредном цеху. Я так и не понял, то ли там гальванических цех выделял какие-то вредные изотопы, то ли лакокрасочный травил людей всякими ядовитыми запахами. То ли и то и другое сразу. Но умер он, от какой-то неизлечимой болезни, «сгорев» буквально за полгода, потеряв чуть ли не половину своего обычного веса. Сына в армию забрали, а она с того завода уволилась, потому что там по полгода зарплату задерживать стали под всякими разными предлогами.