Текст книги "Портальеро. Круг третий (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Вскрыв цинк с патронами я занялся нудной и монотонной работой. Набивать патроны в магазины занятие не сложное, но утомительное. И честно говоря, я задолбался. Набив штук восемь магазинов для пулемёта, я стал снаряжать автоматные. Один, другой, третий… Я уже не считал. Мне хотелось уже поскорее добить этот цинк, и сунуть пальцы под холодную воду. В следующий раз девчонок напрягу. Под видом обучения обращения с оружием. Покажу как автомат разбирать-собирать, а потом усажу их патроны в магазины набивать…

Мои подруги заявились ровно через минут пять после того, как опустел патронный цинк. Они постучались ко мне в запертую дверь. Я хотел было сперва поубирать в хранилище все патроны и автоматы, но потом догадался спросить: «Кто там?»

– А чего это вы так рано? – иронично спросил я.

– А там дождик пошёл.

– Сильный?

– Нет… Но… А чего это ты тут делаешь? – с интересом спросила Машка.

– К войне готовлюсь.

– К какой? – не поняла она.

– К третьей мировой…

– Шутишь?

– Типа того. Помогать будете?

– Ага! – согласились обе девушки сразу.

Глазки загорелись. Интересно стало. У меня на столе пара автоматов. А на полу стоит пулемёт на сошках.

Но второй цинк мне было лень открывать. Да и магазины пустые я почти что все заполнил. Так что пришлось просто показать им, как обращаться с автоматом. Сборку разборку устроил тут же.

Жаль, что девочки такие девочки. Им быстро надоело возиться с железяками и они заскучали.

Прибрав всё стреляющее железо в хранилище, я подошёл к окну. Дождик уже закончился.

– Ну, что будем делать дальше, девочки?

– Макси-им! – начала Мария издалека.

Я уже заранее знаю, что такое начало сулит какую-то очередную просьбу, которая и не просьба вовсе, а как бы распоряжение, не подразумевающее никаких отговорок с моей стороны. Типа, я сказала, а ты думай, как бы побыстрее это исполнить. И думай быстро, а то мне ждать некогда.

– Ты уже подумала о своём поведении, противная девчонка?

– А чего это я противная?

– Значит, ещё не подумала…

– Максим! – это уже Ирина подключилась. – Ну чего ты на девочку наезжаешь?

– Я? Наезжаю? Очешуеть и не встать… Ладно. Давай. Маш! Говори! Чего ты от меня ещё хочешь?

– Ну… Я… Это…

– Давай так! – прервал я её блеяние и мычание. – Если надо от меня чего-то конкретное. То так прямо и говори. Не фиг тут изображать из себя принцессу на горошине.

– Максим! – собравшись с мыслями сказала, как отчеканила, Маша. – Сделай мне так же, как и Ире!

– Что? Белые волосы и рост метр восемьдесят?

– Нет. Убери… Лишние волосы на теле…

– Да не вопрос. Раздевайся! Показывай, что и где убрать!

– Ну… – слегка покраснела Машка, и показала. – Там.

– Ясно. Где ещё?

– Подмышками. И везде…

– Хорошо. Будешь у нас опять лысая девочка…

– Не-ет! – чуть ли не закричала она. – Только не это.

– А ещё можно сделать кожу зелёной и склизкой. Она вся будет в пупырышках и бородавках…

– Дурак! – полезла на меня Маша со своими маленькими кулачками.

– Да, ребята… – задумчиво проговорила Ира. – Здорово у вас это получается.

– А чего он? – обиженно пожаловалась ей Машка.

– Ничего…

Маша отвернулась от нас, и обняв подушку заплакала. Ну или сделал вид, что заплакала. Я в последнее время совсем ни в чём не уверен. Мария и раньше вела себя странно, но тогда было хоть какие-то объяснения. Много болела… Маленькая ещё была. Потом смерть и всё такое. Приключения на грани жизни и смерти. И в Баварии, и на острове с людоедами… Но сейчас-то с чего? Я ведь даже и опухоль у неё из головы удалил. Вроде на мозги теперь ничего не давит. Так какого рожна она так выкобенивается?

– Ладно. Разбирайтесь сами! – заявила Ира, идя к дверям. – А я пойду, голову помою. А то после моря…

Договорить она не успела. Как только она открыла дверь, в номер, сшибая её с ног влетело несколько парней.

Для меня это оказалось настолько неожиданно, что им удалось сбить меня с ног. Ну а что дальше творилось в номере, я уже и не видел… Чем и как меня шандарахнули по голове? А хрен его знает. Эти проблемы меня уже не волновали ни разу. Потому что я летел куда-то в привычную темноту небытия…

* * *

Забавно… Но я не долго пребывал во тьме кромешной. Моя душа покинула бесчувственную тушку и парила под потолком. Душа или сознание, как хочешь, так и называй… Но на всё происходящее я взирал со стороны…

Где-то там, внизу, моё тело били, срывали с него одежду и привязывали к стулу. Да… Я пока ещё слишком худой. Надо бы забуриться в тихое место и примерно с неделю отъедаться, не совершая лишних физических упражнений…

Хорошо ещё, что на мне оставили трусы. Значит, ребята не возбуждаются от вида голых мальчиков. И это радует. Впрочем, на девочек они похоже тоже имеют другие планы. Ира попыталась было дёрнуться на них. Но её уронили на пол и немного попинали ногами. А потом тоже связали. Заткнули рот какой-то тряпкой. Кажется, это было полотенце… Ну а Машке просто влепили пару пощёчин и сказали молчать. Зажавшись, она хныкала сидя на кровати…

Я мог бы уже сразу разобраться с теми, кто ворвался к нам. Ведь я же легко мог поотрывать им головы и выбросить трупы в море. Но я хотел понять: «Кто все эти люди? Что им надо? И кто их навёл на нашу милую компанию?»

Глава 11

Глава одиннадцатая.

Легче умереть, не думая о смерти, чем всё время бояться её, не подвергаясь никакой опасности.

Сколько раз я смотрел лютой смерти в глаза,

Но бояться её нет причины.

Это лучше, чем биться в соплях и слезах.

Трусом быть – недостойно мужчины.

Даже если костлявая, белой рукой,

Тебе шею, как следует, сдавит,

Сохраняй в своём сердце душевный покой,

И испуг тебя тут же оставит.

Глупо думать о смерти, когда её нет,

А придёт, думать будет уж поздно.

В небесах, средь каких-то пустынных планет,

Дарят нам свой безжизненный сумрачный свет,

Пережившие смерть свою, звёзды…

Вечер 25 августа. 1990 год.

Латвийская ССР. Юрмала. Дзинтари.

– Kur viņš slēpj naudu? (латыш. Где он прячет деньги?)

– Tagad sāksim dīrāt viņa prostitūtas, un viņš mums visu izstāstīs. (латыш. Сейчас начнём сдирать кожу с его шлюх, и он всё нам расскажет.)

– Vai man vispirms vajadzētu viņus izdrāzt? (латыш. Может я сперва их трахну?)

– Tas nav tas, kāpēc mēs esam šeit. (латыш. Мы здесь не для этого.)

– Ko tad darīsim ar krievu bandītiem? (латыш. А что будем делать потом с русскими бандитами?)

– Nošausim viņus un atstāsim šeit. Visi domās, ka viņi nogalināja šīs prostitūtas un viņu suteneri. (латыш. Пристрелим их и оставим здесь. Все подумают, что это они убили этих шлюх и их сутенёра.)

* * *

Я прислушивался к разговору тех двоих, что стояли возле дверей. Они вполголоса шептались между собой, но говорили по-латышски, и я ни хрена не понял. Из их разговора я уловил только пару слов: «проститутки» и «бандиты». Я с трудом узнал их. Всё-таки форма меняет людей. Это были те, вчерашние менты. А двое других, что били и связывали меня и моих девчонок, к моему безмерному удивлению, оказались теми самыми хулиганами-гопниками, что приставали к нам на пляже.

Хорошая компания. А главное, дружная. Причём никакой русофобии и национализма. Судя по разговору, менты – натуральные латыши. А гопники, типичные русские. Ну, или по крайней мере, русскоязычные. Может, молдаване или украинцы. Но они общались между собой чисто по-русски. Так что сращивание криминала и правоохранительных органов идёт семимильными шагами, не обращая внимания на национальности.

Боюсь, что это временно. Гопники выполнят свою задачу, а менты их потом… Грохнут скорее всего. Но только после того, как они вытрясут из нас всё про деньги, про большой янтарь и пистолет, которым я угрожал хулигану Козлову. Именно об этом они сейчас спрашивают Машку, периодически нанося ей не сильные, но хлёсткие удары по лицу.

* * *

Я уже слетал в коридор и посмотрел там наличие других участников нападения. Но там было пусто. Лишь внизу, за стеклом стойки регистрации, сидела толстая тётка. Похоже, что это именно она запустила ментов и бандитов в санаторий.

Вернувшись в номер, я сразу же убрал обоих ментов в магическое хранилище. Это произошло абсолютно беззвучно, поэтому гопники даже и не заметили, что остались только вдвоём. Но ненадолго. Один за другим они тоже исчезли. И выпускать их обратно я в ближайшее время не планировал.

Маша даже не заметила того, что произошло. Она плакала, закрыв лицо руками. А вот Ира, лёжа связанная на полу, наверняка всё видела. Хотя что она могла увидеть? Только то, что люди исчезли в никуда.

* * *

Я прибрал в хранилище те верёвки, которыми были связаны ноги и руки Ирина. А от кляпа она уже избавилась сама.

Почему я решил, что первым делом она примется освобождать меня и приводить в чувство? Наивный… Она бросилась успокаивать свою мелкую подружку.

Ну и ладно. У меня есть ещё пара дел, которые надо доделать и побыстрее.

Пролетая через выход из санатория, я заодно разобрался и с тёткой-администратором. Зачем нам лишний свидетель, который видел и ментов, и бандитов, входящих в здание и не вышедших из него. А ещё… У кого они могли узнать, где нас искать? Риторический вопрос…

Тётку я вернул через несколько минут на то же самое место за стойкой. Она сидела, уронив голову на стол. Со стороны можно было подумать, что она спит… Обидно, блин… Сгорела на работе. А самое главное… Никаких наружных признаков насильственной смерти. А оно нам надо?

Ну, а потом я полетел к морю… У меня есть ещё много дел.

* * *

Балтийское море довольно-таки мелкое. Стоит ли бросать трупы в воду? И найдут быстро, и вопросы всякие возникнут… Да и чёрт с ними. Нам всё равно пора сваливать отсюда. Засиделись мы что-то на одном месте.

Я снова взлетел повыше и отлетел метров на двести-триста от берега. Времени с момента помещения в хранилище прошло уже достаточно, так что живых там уже нет. «Покойтесь с миром!» – это не для этих персонажей. «Отправляйтесь в ад!» – ближе к теме.

Отпустив тела падать вниз, я даже не успел насладиться картиной, которая явно демонстрировала преимущество силы всемирного тяготения на умершие тела, запущенные с высоты метров триста…

Эпическая сила потянула меня куда-то в сторону от моря, и я глазом моргнуть не успел, как оказался сидящим на стуле. Причём было мокрым насквозь, как та мышь, которую при помощи воды выгнали из норки. Хотя чему там было на мне мокнуть, кроме трусов?

– Ты как? – спросила меня Ира.

– У тебя опять синяки на лице. – усмехнулся я. – Везёт тебе…

– Видел бы ты себя со стороны. – получил я в ответ.

– А что с Машкой?

– Жива, здорова, почти не пострадала…

– Ир! А ты не хочешь меня развязать?

– Прости! Я думала, что сперва надо тебя привести в чувство.

– Я уже вернулся.

– Это ты их всех… убрал?

– Ну, а ты, как думаешь?

– Обычно, головой… Но с тобой… Так не получается. Всё происходит настолько нереально, что… Что трудно во всё это поверить…

Ждать, пока философствующая девушка вернётся обратно на грешную землю, я не стал. Верёвки с моих рук исчезли в одно мгновение. Разминая руки, я влепил Ирине пару пощёчин. Не сильно. Так, чтобы пришла в себя.

– Лучше?

– Да. Больше не надо.

– Тебе помочь? – это я уже у Машки интересовался.

– Спасибо! Но мне сегодня и так надавали пощёчин столько, сколько я не получала за всю свою прошлую жизнь. Так что, хватит уже.

– Тогда приводите себя в порядок. Нам уже пора отсюда уходить.

– Куда? – похоже, что вопрос они задали одновременно.

– Понятия не имею. Но за нами уже приходили. Не исключено, что кто-то ещё раз придёт.

– А я есть хочу…. – как-то совсем по-детски вдруг сказала Маша.

– Консервы есть мясные. Чего ты будешь? Кашу с мясом или тушёнку?

– Холодные?

– Можем и костёр тут устроить. Кажется у меня есть в запасе кое-какие дрова.

Я вспомнил, что брал автоматы и патроны к ним прямо я деревянных ящиках.

– Костёр? Тут? В номере?

– А что такого? – иронично спросил я.

– Бред. – констатировала Ирка. – Можно было бы в ресторан сходить, если бы не это. – она показала на свои синяки и ссадины.

– Время у нас ещё есть. Давайте я вас подлечу слегка. Потом переоденетесь. И сходим в тот ресторан, где вчера ужинали.

– Макси-им! – протяжно начала Машка. – А пока ты меня будешь от синяков лечить, может за одно и волосы с тела уберёшь, как у Ирки?

Вот что творится в головах у этих девчонок. Нас тут чуть не поубивали, а ей, видите ли, надо зону бикини побрить… срочно.

– Ладно. Только я сперва себя починю. А то, что-то голова трещит.

– Так у тебя на затылке кровь и шишка, размером с кулак, наверное.

– Скажешь тоже, с кулак. – не поверил ей я.

Но пощупав свой затылок руками, обнаружил там здоровенную «гулю». Не с кулак, конечно, но приличных таких размеров.

Примерно час ушёл у меня на самолечение и устранение следов от избиения у моих девочек. Свежая и чистая одежда нашлась в хранилище. Вечер был в самом разгаре. За окном темно, но на берегу светились огни ресторана. Со всеми этими заморочками я так проголодался, что запросто бы съел сразу не двойную, а тройную порцию мяса с овощами. И это несмотря на то, что я уже впитал в себя все остатки янтаря, что были у меня в запасе, и от магических сил меня просто распирало. Я оставил только тот, самый большой янтарь с пару моих кулаков размером. Я всё ещё не знал, как к нему подступиться.

* * *

Сели за тот же столик на открытой веранде, что и прошлым вечером. Похоже, что и официант был то же самый. Мне показалось, что он заметил изменения в одной из моих подруг. Ну, ещё бы. Вчера Ира была брюнеткой, а сегодня вот уже и блондинка. Но, как в сказке про Винни-Пуха: «Кролик был очень воспитанный и ничего не сказал». А скорее всего, этого человека было трудно чем-то удивить. Работая официантом в ресторане, он небось и не такое видал.

Заказали, не заглядывая в меню, почти как вчера. Только я себе взял двойную порцию. Тройную сразу заказывать не стал. Если не наемся, закажу ещё.

Но всем всего хватило, хотя и на тарелках мы не оставили ни крошки. Да и алкоголь мы сегодня брать не стали. Поэтому все покинули ресторан сытые и довольные. Моё предложение прогуляться по пляжу было поддержано. Ну вот мы и отправились не спеша подальше от ярко-освещённого ресторана в ту сторону, где тёмный берег сливался с темнотой моря…

* * *

Темнота под ногами исчезла, когда я слегка усилил своё зрение магией. Мелкие кусочки янтаря светились тут и там. Но мне они были не интересны. Да и не стоило тратить силы для того, чтобы извлечь с глубины метр и больше камешек размером с ноготок. Я пытался найти камешки покрупнее. Хотя порою трудно было отличить свечение янтаря размером не больше миллиметра, но лежащего почти на поверхности, от точно такого же свечения, которое излучал камень покрупнее, но залегающий на более большой глубине.

Моё внимание привлекло небольшое зарево, похожее на отсвет костра. Только вот располагалось оно не на берегу, а в море, где-то под водой. Глубина тут была такая, что кошке для того, чтобы утопиться, надо было бы трындец как постараться. Сняв обувь и закатав штанины брюк, я пошёл по мелководью.

– Ты куда? Топиться? – в вопросе, заданным мне Машкой, сквозила неприкрытая ирония.

– Для этого тут надо пройти с километр. Идти устанешь.

– Чего ты там нашёл? – это уже спросила Ирина.

– Мне показалось, что там, под водой, прячется большой янтарь.

– И как это ты смог разглядеть камень под водой в такой темноте? – с издёвкой снова влезла Машка.

– Точно так же, как и разглядел у тебя в голове скрытую угрозу твоей жизни в виде опухоли и удалил её.

– Так и было. Я сама видела эту бяку. – тут же подтвердила мои слова Ира.

В лице Маши что-то переменилось.

– Так это что… на самом деле правда?

– Я что-то не понял… Неужели ты думала, что я тебе вру?

Мне даже обидно стало. Я старался. Сканировал, используя свои скудные познания в анатомии и медицине. Переживал. Получится или не получится. А она мне даже не поверила.

– Машенька! Скажи мне честно! Ты реально думала, что я рассказал тебе выдуманную историю, про то, как я нашёл и удалил у тебя из твоих куриных мозгов очередную опухоль, которая могла тебя убить через некоторое время так же легко, как это и случилось с тобой в твоей прошлой жизни?

– А почему ты сказал, что у меня куриные мозги? – обиделась моя подруга.

– Да потому что только такая тупая курица, как ты, могла воспринять мои слова за выдумку.

– Маша! – подключилась более взрослая Ира. – Он реально долго с тобой возился. Сидел весь красный, как рак. Руками водил по голове. А потом достал у тебя из головы такую мерзкую штуку…

Было довольно-таки темновато, но я отчётливо увидел, как Машку всю затрясло. Она, даже не разуваясь, прошлёпала по воде, обхватила меня обеими руками, уткнувшись лицом мне в грудь, и горько зарыдала.

Ну а я чего? Стою, как дурак, глажу её по голове и пытаюсь успокоить.

– Ну и зачем ты обувь намочила? – попытался я её поругать, но она никак на мои слова не отреагировала.

Ира, тем временем, разулась и подошла к нам.

– Ребята! Давайте жить дружно!

– Ты ещё должна добавить: «Прости нас, Леопольд!»

– Хочешь, прямо тут на колени встану и попрошу у тебя прощения? – подключилась Маша, наконец-то оторвавшись от меня.

– Не надо! Лучше постой рядом и не мешай мне.

– Угу! – кивнула подружка.

Ну, а я, больше не отвлекаясь на лишние слёзы и сопли своей эмоциональной подружки, настроился на крупное свечение у нас под ногами.

* * *

Я быстро определил точку залегания светящегося объекта. Вот только понять, на какой глубине лежит этот древний камушек, я не мог. Видеть сквозь толщу песка и всего того, что там может быть под ногами, я ещё толком не научился. Я попытался использовать свой излюбленный приём: Закрыть глаза, и смотреть с помощью какого-то внутреннего зрения, усиленного магией. Я даже упал на колени. Прямо тут, в слабосолёной воде мелкого Рижского залива. Мысленно я попытался потянуться руками вниз, туда, где манил меня своим светом древний янтарь. Похоже, что он был покрупнее того, что я откопал на берегу вчера вечером. Где-то в каком-то мультике или в японской анимешке, я видел, как у персонажа руки вытягивались всё дальше и дальше, чтобы дотянуться до нужного объекта… Вот именно это я и пытался представить, а ещё лучше воплотить… Вот я сижу, а мои руки тянутся, тянутся вниз, всё удлиняясь и удлиняясь, пытаясь схватить то, что лежат там в глубине. Скрюченные, как у какого-то монстра пальцы, пытаются ухватить почти невидимое нечто…

Ни хрена у меня не вышло. Вернее вышло, но совсем не то. чего я ожидал. Никакие руки-крюки никуда не вытянулись… Я тупо покинул своё тело, и в виде бестелесного призрака «нырнул» вниз. Испугался ли я? Да я просто охренел от такого.

Нет, я, конечно, нырял в воду рыбкой, вытянув руки вперёд. Нырял с разной высоты. И в тёплую, как парное молоко, воду южных морей, и в более холодные воды. И даже в прорубь нырял в январе… Правда там это делал ногами вперёд и тут же выпрыгивал обратно, пока замёрзшие бубенцы не стали звенеть, как колокольчики.

Но тут всё было иначе. Я летел вниз, чувствуя шершавое сопротивление песка и глины. Меня даже посетила мысль: «Ну и дурак же ты, Макс! Это же полный трындец. Останешься ты, Макс, тут навсегда в толще земли.»

Мои руки всё-таки умудрились, хрен знает на какой глубине, ухватить что-то тёплое…

Тёплое? Да ну… не может быть. Я же не чувствую ни тепла, ни холода… И вообще сейчас ничего не чувствую… Ну разве что только дикий неконтролируемый страх от того, что не смогу вернуться обратно на поверхность…

Но тут вдруг… Неведомая сила внезапно подхватила меня, и я, как пробка выскочил обратно…

Мне мокро, противно, во рту песок. Чьи-то руки держат меня, а ещё кто-то хлещет меня по щекам…

Я уже догадался кто меня бьёт. И почему я не удивлён. Вот хлебом не корми эту противную Машку, дай ей только руки распустить, да поколотить меня…

– Хватит! – прохрипел я отплёвываясь…

– Чего хватит? – кричала на меня мокрая растрёпанная фурия. – Ты чуть не утонул.

– Кто? Я? В этой мелкой луже?

– Она права. – послышался голос Ирины за моей спиной.

Оказалось, что это она держит меня так, чтобы я не падал снова мордой вниз.

И тут мне всё стало ясно. «Нырнув» в толщу песчаного дна, я покинул своё тело. Тело стояло на коленях в воде. Потеряв сознание, тушка решила упасть вперёд лицом. И конечно же это и сделала. Глубина тут сантиметров тридцать-сорок, не больше. Но телу этого хватило. Инстинктивно, безо всякого моего участия, организм попытался вдохнуть. Ну и вдохнул… Слабосолёную воду с мутью мелкого песка, поднявшегося со дна. Хорошо ещё, что девчонки вовремя подоспели и вытащили меня.

В общем… Отплевавшись и откашлявшись, я обнаружил, что по-прежнему сижу на коленях, как тот японец, и держу в руках, сжимая ладонями, охрененный янтарный камень, размером с два кирпича. Ну ни хрена ж себе, подарочек. Всё… Хватит экспериментов. А то в следующий раз могу и не вынырнуть обратно…

* * *

Если бы я хоть что-то соображал в тот момент… Хотя вроде бы что-то соображал… Даже мысли какие-то были в голове. Но я, кажется, не о том думал. А о чём я думал? А хрен его знает… Вроде бы ни о чём, и одновременно, обо всём сразу.

Камень в моих руках был тёплым.

Он и раньше был тёплым… Там, под толщей морского дна… Хрен его знает, что там находится под водой и под слоем мелкого балтийского песка… Ил, грязь, обломки прошлых кораблекрушений, перетёртые в мелкую гальку янтарь и горные породы…

Когда-то давно на этом месте не было никакого моря, а потом растаяли ледники и получилось озеро. Ледники всё таяли и таяли… Вода в озере поднималась, подмывая берега, чтобы в последствии, где-то в районе нынешней дании соединиться с водами Мирового океана… Озеро стало морем… И всё это произошло совсем не так давно по земным меркам. Прошло-то всего каких-то десять-пятнадцать тысяч лет… Для истории нашей планеты – это даже и не мгновение, а какая-то его микроскопически малая доля.

Только древние камни, если бы они имели разум могли бы вспомнить, что был когда-то один огромный материк – Пангея. Где он теперь? Постепенно раскололся на мелкие куски… Америку, Африку, Евразию…

Да плевать мне сейчас на это всё… Откуда все эти идиотские мысли лезут в мою голову? Что за отрывочные осколки школьных знаний и случайной информации из научно-популярных и вовсе ненаучных источников…

Камень янтаря в моих ладонях светился ярким светом и постепенно нагревался. Он обжигал мне руки, но я не мог выпустить его. Не получалось у меня избавится от него, как бы я не хотел… А я и не хотел…

Что происходит? Янтарь в моих руках стал меньше или…

* * *

По моим глазам резанула, ослепляя и лишая зрения, ярко-алая вспышка. Мне показалось, что через моё тело пропустили охрененно сильный разряд тока. Но это была какая-то невероятно сладкая боль. Боль на грани потери рассудка. Боль, приносящая чувство радости и эйфории, многократно усиленная и помноженная сама на себя…

Судорога вновь скрутила моё тело, и я опять упал…

«Я же утону!» – пронеслась мысль. Но я упал на совершенно сухую поверхность. А кругом была темнота…