Текст книги "Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гомельщина"

Автор книги: Юрий Татаринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Например, в 1775-77 гг. тут квартировал целый гусарский полк. В 80-е гг. XVIII в. в городе стоял Курский пехотный и Изюмский легкоконный полки. Прибывших в определенные периоды было даже больше, чем местных. Поэтому строительство православной церкви сделалось просто необходимостью. В марте 1778 г. Захар Григорьевич обращается к Священному Синоду с ходатайством об выдаче разрешения на строительство храма во имя апостола Иоанна Богослова. Такое разрешение он получил. Но церкви с таким наименованием в Чечерске так и не появилось. Возможно, построенный храм освятили под другим наименованием. Первой каменной церковью города была большая кирпичная церковь Рождества Пресвятой Богородицы. Она была построена с правой стороны при въезде на Замковую гору, напротив того места, где впоследствии появился кирпичный костел Святой Троицы. То, что эта церковь была поставлена рядом с костелом, имело свой смысл. В родовом селе графа Чернышева Ярополец здания церкви Казанской Божьей Матери и костела были связаны общей стеной. тем самым как бы символизировали единство православной и католическом религий. Причем, оба здания были сделаны в одном архитектурном стиле. Эту же идею пытались представить и в Чечерске. Только здесь костел и церковь стояли друг против друга (через улицу). Построены они были в одном стиле и с соблюдением схожих архитектурных приемов и линий. Согласно сведениям А.С. Дембовецкого, церковь Рождества Пресвятой Богородицы была освящена в 1787 г. в присутствии самой императрицы Екатерины II ее духовником Бажановым и настоятелем этого храма протоиереем Курганским. «Рождество-Богородицкая церковь, – пишет Дембовецкий, – однопрестольная, в 1834 г. капитально ремонтировалась и переделана из холодной на теплую средствами прихожан, величественная и украшенная утварью и ризницей достаточна… Прихожан обоего иола 3227 душ; приход состоит из крестьян, мещан, купцов и частию военных лиц… Причт двух членный с годовым жалованьем в 644 руб. Земли при церкви 36 десятин. Помещения для членов причта общественныя, но ветхия. Там имеются церковно-приходские школы грамоты; в них учится 81 чел.»

Вознесенская церковь в Чечерске была построена в 1783 г. Автор «Могилевских епархиальных ведомостей» описывает ее так: «Вознесенская церковь трехпрестольная, с 2-я приделами, благолепная, утварью достаточная и ризницей не бедная. Поют в церкви школьные мальчики с девочками и любителями церковного пения из мирян под руководством местного псаломщика, удовлетворительно. Прихожан при этой церкви числится 2 368 душ обоего пола. Причт из двух членов с годовым жалованьем 471 р. 96 к. Земли 36 десятин; земля песчаная и малоплодородная… В приходе 4 церковные школы грамоты; учащихся во всех школах 60 человек; кроме того, имеются народные училища – мужское и женское с особыми классами и особыми учителями».

Кирпичная Спасо-Преображенская церковь была освящена в 1783 г. По мнению исследователей автором ее проекта является архитектор Джакомо Кваренги. Это двухэтажный круглый храм-ротонда, исполненный в классических тонах. Храм сохранился. Ирина Чуенкова в «Чачерскім весніку» за 24 июня 2008 г., ссылаясь на материалы из фондов местного музея и, в частности, на статью гомельского искусствоведа С. Силовой, сообщает о военном периоде истории этой церкви: «В Чечерском районе Гомельской области немцы, предварительно разграбив Спасо-Преображенскую и кладбищенскую Георгиевскую церкви, уничтожив плащаницы и около 20 икон, написанных монахами и живописцами Киево-Печерской лавры в XVIII веке, превратили эти храмы в лагеря для военнопленных». После войны храм использовали как склад. Здесь хранились товары, принадлежавшие районному потребительскому обществу. 21 мая 1953 г. был подписан акт о передаче здания храма общине верующих. С тех пор этот храм – духовный центр всей Чечерщины.

РАТУША

(По материалам Ирины Чуенковой, опубликованным в газете «Чачерскі веснік» в 2004 г., и А. Лизарева, опубликованным в газете «Гомельская праўда» 5 января 2002 г.)

В советское время ряд исследователей истории Чечерска, в частности Галина Петровна Жаровина, Игорь Мефодьевич Чернявский, Иван Васильевич Демура, были единодушны во мнении, что автором проекта перепланировки Чечерска и проектировщиком некоторых его строений был] великий русский архитектор Василий Баженов, известный своими проектами дворца на Каменном острове и Смольного института в Петербурге, а также Кремлевского Дворца в Москве и дворца в подмосковном Царицыне. Действительно, между семьей Чернышевых и Василием Баженовым были дружеские отношения. Эта дружба могла вылиться в совместную деятельность. Особенно подтверждает это стиль дошедших до наших дней творений зодчего. В частности, Чечерская ратуша имеет немало общего c первоначальным проектом церкви в селе Быково. Оба строения сооружены по одной композиционной схеме. Те же членения, та же ритмика фасадов много других общих деталей и особенностей.

При графе Захаре Чернышеве город Чечерск был преобразован до неузнаваемости. В основу преобразований легла концепция создания «идеального» поселения. Новый план, представленный архитектором, отражал характерное для классицизма представление о городе как едином художественном произведении. На площади в 1780 г. вместо деревянной ратуши была воздвигнута каменная. Строго на нее были сориентированы основные магистрали города.

Вокруг ратуши, с соблюдением абсолютной симметрии, на перекрестках улиц были построены четыре храма-ротонды: три православные церкви и один католический костел.

Ратуша завершается пятью башнями: четырьмя угловыми и одной центральной. Башни эти деревянные, но декорированы под камень. Архитектурные детали центрального сооружения города должны были напоминать Захару Григорьевичу о его берлинском походе. Известно, что во время Семилетней войны корпус под командованием генерала Чернышева в 1760 г. занял Берлин. Этот успех впоследствии сделал З.Г. Чернышева генерал-фельдмаршалом. Именно поэтому классические элементы ратуши пронизаны линиями и приемами, характерными для готического зодчества. Памятник должен был напоминать ту победу над немцами, чтобы потомки гордились военными подвигами своих предков.

ДВОРЕЦ ГРАФА З.Г. ЧЕРНЫШЕВА НА ЗАМКОВОЙ ГОРЕ

Как я уже отмечал, граф Захар Григорьевич Чернышев задумал перестроить подаренный ему Чечерск по образцу своей усадьбы Ярополец Волоколамского повета. По-видимому, первым из построенных зданий был дворец.

Он располагался на Замковой горе. Это здание гоже было стилизовано под готику. Его окружал глубокий ров, заполнявшийся водой из реки Чечера. Через ров был переброшен мост на цепях. В низине перед дворцом прудах разводили рыбу.

Василий Григорьевич Антипов, один из наиболее талантливых краеведов советской эпохи, в районной книге «Памяць» (2000) называет этот дворец «большим», давая понять, что в Чечерске позже был построен дворец.

В книге «Страчаная спадчына» (2003) представлена реконструкция дворца на Замковой горе. Авторами ее являются архитекторы Ю. Чантурия, С. Самбук и К. Стельмашенко.

Данная реконструкция только подтверждает причастность Василия Баженова к проектировке нового Чечерска. В свою очередь это способно во сто крат увеличить интерес к здешнему городу со стороны туристов. Думаю, в случае восстановления дворца на Замковой горе Чечерск способен сделаться центром туризма на Гомельщине.

Рядом с дворцом был высажен пейзажный парк площадью 12 га. Он размещался на речной террасе. В его композицию входили руины старого замка, каменный костел, Рождество-Богородицкая церковь, пруды.

В 1781 г. граф Захар Григорьевич и его жена графиня Анна Григорьевна принимали в этом дворце дорогого гостя – наследника царского престола великого князя Павла Петровича с женой. Из записок Льва Николаевича Энгельгардта можно представить себе несколько картин из той встречи. «Был благородный театр, была опера «Новое семейство», для сего случая сочиненная бывшим тогда полковником С.К. Вязмитиновым, а музыка оной – графским адъютантом г. Фрейлихом, потом французская комедия «Anglomania»; спектакль кончился прологом, игранным детьми и сочиненным графским секретарем Федором Петровичем Ключаревым. Я и старшая сестра моя играли в опере. По окончании театра актеры были представлены их высочествам. После ужина сожжен фейерверк». Предполагаю, что и опера, и театральная пьеса, и сам ужин, о котором упоминает автор записок, происходили во дворце на Замковой горе.

20 января 1787 г. в Чечерск прибыла царица Екатерина II. Граф Захар Григорьевич к этому времени уже почил (1784). Во дворце на Замковой горе императрицу встретили вдова графиня Анна Григорьевна и генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский, генерал-губернатор Малороссии. М. Без-Корнилович пишет: «Января 21 поутру были допущены к руке дамы с бывшими в Чечерске чиновниками, а в 11 часов утра государыня императрица отправилась в дальнейший путь». Как видим, царица Екатерина II ценила время. Империя разрасталась и требовала к себе самого пристального внимания.

Посещали дворец в Чечерске император Николай I с наследником Александром Николаевичем (лето 1850 г.) и император Александр II с женой (10 октября 1857 г.). Высокие особы обедали во дворце и принимали местных дворян.

ЛЕТНИЙ ДВОРЕЦ ЧЕРНЫШЕВЫХ-КРУГЛИКОВЫХ

Как ни совершенствуй производственную составляющую, государство не станет богатым и по-настоящему цивилизованным. Для полного успеха надо возродить памятники старины. Причем, откладывать эту работу у нас в Беларуси дальше уже просто нельзя. Следует уже сегодня, сейчас взяться за это дело, Возрожденные памятники – это та статья доходов, которая не зависит ни от кризисов, ни от слабой власти. Нам давно следовало бы развивать прибыльное дело. Будем откровенны, сегодня наши доходы от внутреннего туризма так низки, что о них даже упоминать стыдно. Следует не обсуждать эту тему, не забалтывать ее в высоких кабинетах и на телевидении, а самым серьезным образом взяться за ее решение. Причем, повсеместно. У нас достаточно ученых, у нас образованный народ, который охотно поддержит данное начинание. Надо только взяться за работу! Взяться гуртом, как наши предки, когда восстанавливали замки после их разрушений врагом. Следует научиться создавать вокруг восстановленного памятника соответствующую инфраструктуру, которая бы еще более привлекала гостей. Частные дворцы следует отдать под юрисдикцию частных лиц или компаний на условиях, что этот дворец будет восстановлен и станет туристическим объектом. Надо заиметь целую сеть таких объектов. Если Беларусь заимеет хотя бы один достойно восстановленный и насыщенный элементами соответствующей инфраструктуры памятник, то этот опыт можно будет внедрить на других объектах, список которых для Беларуси на сегодняшний день бесконечен. Прекрасный пример успешной работы в этом направлении – восстановленные после войны и приносящие колоссальные прибыли памятники-дворцы под Петербургом. Нам есть у кого поучиться. Но главное, у нас найдется что представить нашим гостям.

Дворцово-парковый ансамбль Чернышевых-Кругликовых в Чечерске сложился в 1-й половине XIX в. Свой окончательный вид двухэтажное здание летнего дворца обрело в 1860 г. Здание построено в чертах поздней готики. Сооружение сохранилось. Первый этаж его еще используют, второй – заброшен. Напрашивается создать здесь культурный городской центр – разместить музей, ЗАГС. Примеров возрождения подобных сооружении в регионе достаточно – дворец в Гомеле, дворец в Кричеве. Пора взяться за эту работу и в Чечерске. Как говорили строители церквей в старину: «Главное – начать. А там Бог поможет».

ЗАВОДЫ ГРАФА З.Г. ЧЕРНЫШЕВА

Еще в конце XVIII в. графом З.Г. Чернышевым в Чечерске был основан стеклозавод. В 1841 г. на заводе работал 61 мастер. Причем, все из крепостных. В газете «Чачерскі веснік» за 11 октября 2008 г. сообщается, что к концу 50-х гг. XIX в. Чечерский стекольный завод графа Чернышева считался самым крупным из всех одиннадцати стеклозаводов, действовавших тогда на территории Беларуси. За год здесь выпускалось продукции почти на такую же сумму, как на десяти других вместе взятых заводах. В 1859 г. это было единственное предприятие в Беларуси, где производилось белое бемское стекло. Чечерский стекольный представлял свою продукцию на всемирной выставке в Лондоне в 1862 г. В двух стекловарных печах завода ежегодно производилось до 10 тысяч бунтов оконного стекла разных видов на сумму 38 000 рублей.

При графе Захаре Григорьевиче в Чечерске действовали два винокуренных завода. Вина, изготавливаемые на них, продавались в Гомеле и Могилеве. В 1826 г. на всей Чечерщине было произведено 10 тысяч ведер вина.

В 1937 г. на базе заводов Чернышевых-Кругликовых вновь начал функционировать винодельческий завод. Первая продукция на нем была отпущена в 1938 г.

В 1960 г. завод был основательно реконструирован и объемы производства его увеличились.

После 1986 г. с началом антиалкогольной кампании завод был перепрофилирован на выпуск консервной продукции: начал выпуск яблочно-березового и яблочно-виноградного соков.

4 января 2003 г. завод снова получил статус винодельческого. Сегодня производится 418 тыс. декалитров вина из натурального сырья в год.

В 2005 г. введена в эксплуатацию вторая линия розлива вина в бутылку емкостью 0,7 литра. Теперь на заводе функционируют две линии розлива – в бутылки емкостью 0,5 и 0,7 литра.

Особый интерес представляют брэнды нынешней продукции винодельческого завода. В ассортименте вина плодовые крепкие и просто крепкие с десятком названий. Есть ароматизированные вина: «Европейское», «Вермут рубиновый». В группу вин улучшенного качества входят следующие: «Визави», «Баловница», «Бархатная ночь», «Звездный вечер». Особенно ценится вино под маркой «Губернаторское».

ГРАФ ЗАХАР ГРИГОРЬЕВИЧ ЧЕРНЫШЕВ

(По материалам Российских историков XIX в.)

Некоторые белорусские города обязаны своей славой и своим значительным скачком в экономическом и культурном росте своим хозяевам, тем, кто был личностью, и для кого прерогативой являлось созидание, а не прозябание. И, естественно, следует знать об этих людях, ибо старались они для нас.

Граф Захар Григорьевич Чернышев родился 18 марта 1722 г. В возрасте 13-ти лет был записан на военную службу, а в 1741 г. уже получил чин капитана. В следующем 1742 г. был отправлен в Вену для службы в посольстве к бывшему в то время там чрезвычайному послу Людвигу Лапчинскому. За участие в походе на Рейн, где Захар Григорьевич командовал С.-Петербургским полком, в 1750 г. получил чин генерал-майора. Неоднократно принимал участие в сражениях той кампании и был полезным членом военного совета. В частности, известно, что перед сражением при Коллине, которое случилось между австрийцами и пруссаками, «граф Захар Григорьевич подал важный совет фельдмаршалу Лаудону, при котором находился волонтером…»

В 1757 и 1758 гг. Чернышев находился при ставке австрийской армии, разбившей пруссаков. В 1758 г. произведен в генерал-поручики и получил орден святого Александра Невского. Участвовал в знаменитой Цорндорфской битве, где командовал гренадерами. В этой битве граф сменил двух раненных под ним лошадей, потерял своих адъютантов и даже был захвачен в плен около Корштена. Когда он, генерал Салтыков и другие взятые в плен русские офицеры были представлены главнокомандующему прусских войск Фридриху, тот сказал: «У меня нет Сибири, куда бы их можно было сослать; так бросьте их в казематы кюстринские». Приказ был исполнен. Однако в ту же осень, по договору об обмене пленных, русские офицеры были освобождены.

В 1759 г. граф Захар Григорьевич командовал отдельным корпусом, а в 1761 г. взял Берлин. В своем донесении он писал из Берлина графу М.Л. Воронцову: «Исполнил порученную мне комиссию, Берлин взял, в нем был; контрибуция и прочее с него собрано, неприятеля от него принудил отступить, арьергард разбил… Теперь опять иду к соединению в Гроссен».

За удачный поход на Берлин граф Чернышев получил польский орден Белого Орла.

Со смертью императрицы Елизаветы Петровны ход событий внезапно изменился. Император Петр III заключил мир с Фридрихом Великим, войска, вверив командование над ними графу Чернышеву, присоединил к прусской армии. Фридрих Великий не замедлил возложить на графа орден Черного Орла. Думаю, не много было военных, которые носили бы на груди ордена противоборствующих сторон.

В августе 1762 г. З.Г. Чернышев получил приказ от императрицы о выводе русских войск из Пруссии. Начался продолжительный период правления Екатерины II.

Императрица пожаловала графу чин генерал-аншефа, а в день своей коронации в сентябре 1762 г. наградила орденом святого апостола Андрея Первозванного. С этого времени начинается период гражданской деятельности графа.

22 сентября 1773 г. Захар Григорьевич получил чин генерал-фелъдмаршала и должность президента Военной Коллегии, хотя уже в следующем году (1774) должен был подать в отставку, так как помощником у него был Потемкин, человек, который имел особое влияние на императрицу.

После присоединения Белоруссии, граф Захар Григорьевич был назначен наместником Полоцкой и Могилевской губерний. При нем Белоруссия была приведена в цветущее состояние.

Вначале жители Белоруссии были недовольны новым правительством. Слишком много изменений навалилось на этот край. Началось строительство дорог между губернскими и уездными городами. Через реки начали строиться крепкие мосты, через болота прокладываться гати, на почтовых станциях были выстроены домики, где каждый проезжий мог найти ночлег и все необходимое. В губернских городах были выстроены присутственные места, каменные, в два этажа, а также дома для губернатора, вице-губернатора и представителей палат, а в уездных городах – дома для городничих. Графу Чернышеву пришлось подготовить Могилев к встрече императрицы Екатерины II и австрийского императора Иосифа II в мае 1780 г. Проезжая по вверенным графу губерниям в 1780 г., императрица Екатерина II сказала, а ее летописцы занесли эти слова в путевой дневник: «Если бы я сама не видела такого устройства в Белоруссии, то никому бы не поверила, а дороги ваши, как сады».

Впоследствии, когда все работы по благоустройству вверенных ему губерний были закончены, отношение местного населения к Чернышеву сильно изменилось: неудовлетворение перешло в уважение и признательность.

Угрюмый, а по утрам даже неприступный, граф Захар Григорьевич Чернышев был по природе добрым, сердечным человеком. Трудолюбивый, дальновидный, справедливый, в делах он был строг и требовал исполнения обязанностей. О его честности и уважительном отношении к своим подчиненным говорит такой факт. При встрече в Могилеве в мае 1780 г. резкое выступление графа Чернышева в адрес Потемкина разгневало государыню. Щедрые награды орденами и чинами, которые были приготовлены для белорусских чиновников, остались не утвержденными. И тогда, спустя несколько дней после отъезда императрицы из Могилева, граф собрал подчиненных и сказал: «Ну, друзья мои, виноват, что никто из вас не награжден; признаюсь, не кстати погорячился; ну вот, по крайней мере, жалование государыни жене моей разделю с вами», и разорвал жемчужное ожерелье сидевшей рядом с ним Анны Григорьевны и разделил между присутствующими.

В 1782 г. граф Чернышев был назначен главнокомандующим города Москвы. Как и везде, граф Захар Григорьевич и в Москве проявил свои административные способности. Москва обязана ему тоже многим, как и Могилев, Полоцк, Чечерск. При нем были починены в Москве стены Китая-города, закончена постройка присутственных мест в Кремле, построены каменные караульни у Варварских, Ильинских и Никольских ворот. Простой народ отзывался с теплотой о нем: «Хотя бы он, наш батюшка, два годочка еще пожил; мы бы Москву-то всю таковую-то видели, как он отстроил наши торговые лавки и другие публичные здания». Точно с такой теплотой отзывался о нем простой народ и в белорусском Чечерске. Потому что не для себя строил и старался граф, а для народа.

Граф Чернышев был награжден орденом святого Владимира в день его учреждения.

Скончался он в Москве 29 августа 1784 г., на 63 году от рождения.

ЖЛОБИН или ЗЛОБИН
(март, 2010)

О НАЗВАНИИ

Чем дольше занимаюсь исследованием истории белорусских городов, тем крепче утверждаюсь во мнении, что традиционные в топонимике схемы образования названий срабатывают не во всех случаях, а к древним поселениям, образованным еще в железном веке, эти схемы и вовсе неприменимы, лишь вводят в заблуждение. Примеры тому названия таких известных белорусских городов, как Браслав и Борисов. Названия их не имеют никакого отношения к именам, образованы исключительно из топографических особенностей. Это же касается и названия здешнего города. Не смотря на свое окончание – ин, будто бы указывающее на принадлежность к какой-то особе, не смотря на звучный и многозначительный корень жлоб-, данное название следует расшифровывать исключительно с топографической точки зрения. Потому что оно древнее. В те времена, когда оно было образовано, названий от имен или кличек просто не существовало.

Забегая вперед, отмечу такую интересную деталь, что если на Брестчине почти каждый второй город в своем наименовании носит такое понятие как «низина», «заболоченная местность», то здесь, на востоке Гомельщины, ровным счетом наоборот – большинство названий городов обозначают «возвышение, холм». Впрочем, так и должно было быть, если иметь ввиду, что здешние земли в свое время заселяли радимичи, представители такого общинного образования, у которого принято было селиться на высоких сухих местах. (Между прочим, в обрядности радимичей изначально присутствовало такое понятие, как «баня». В пределах расселения этого народа на белорусских землях прослеживается наличие этих строений.)

И еще одно обобщение в пользу моего предположения: название «Жлобин» было достаточно распространенным на Беларуси. К примеру, возле современного города Барановичи существовала деревня Жлобин. Она располагалась на возвышении, на берегу озера. Император Николай II был так вдохновлен красотой тамошнего места, что отдал распоряжение, чтобы на берегу этого озера возвели романтический замок (см. мою книгу «Города Беларуси. Брестчина» (2010), раздел «Барановичи»).

В заключении обратимся к «Словарю народных географических терминов» З.М. Мурзаева (1984). Географический термин «злобак, злобец» (от слова «лоб») обозначает «горка, возвышение». Согласные «з» и «ж» менялись. Это подтверждает и Александр Федорович Рогалев. Со своей стороны осмелюсь предположить, что звук «ж» в данном и других белорусских географических терминах более древний, аутентичный. Таким образом, под названием Жлобин следует понимать "поселение на возвышении", а по отношению к здешнему городу – «поселение на высоком берегу реки».

ЗАМОК

(По материалам Михаила Александровича Ткачева)

Поселение Жлобин возникло на правом берегу Днепра при впадении в него ручья Черночка. Причем, жилые кварталы поселища располагались даже ближе к воде, чем его укрепленная часть.

Жлобинский замок XV–XVI вв. складывался из двух частей – собственно замка и подзамка. Площадка замка занимала около трети гектара. Она возвышалась над низиной, занятой жилыми строениями. Подзамок примыкал к ней с юга и имел площадь около одного гектара. Оба, эти замок и подзамок, были обнесены земляными валами, которые теперь полностью нивелированы. На валах размещались традиционные для того времени деревянные сооружения – стены-городни, в которые были вделаны башни-бойницы и башня-брама.

В июле 1654 г. казаки украинского гетмана И.Н. Золотаренко взяли фортецию штурмом и сожгли «замок Злобин».

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ

(По материалам Г.В. Дмитриева и А.Л. Киштымова, опубликованным в районной книге «Памяць» в 2000 г.)

В 1869-74 гг. с целью увеличения вывоза сельхозпродукции на экспорт через Балтийское море была построена Либаво-Роменская железнодорожная магистраль. Она вдохнула новую жизнь во многие белорусские поселения, иные из которых по своему статусу поднялись до городов.

В ноябре 1873 г. началось регулярное железнодорожное движение на участке Бобруйск – Гомель, который прошел через Жлобинщину. В Жлобине построили станцию с вокзалом и депо на 9 паровозов. К пристани на Днепре была проведена от станции специальная ветка. Еще одна железнодорожная ветка (построена до 1892 г.) шла от станции к предприятию, где заготавливали и прессовали сено, которое тоже отправляли в направлении Балтики.

В конце XIX в. общее количество рабочих, задействованных на станции Жлобин, составляло 500 человек. В одном только паровозном депо работало 96 специалистов. По квалификации служащие станции подразделялись на 3 группы: служба путей и строений, служба движения и телеграфа, служба подвижного состава и тяги. К третьей группе относились машинисты, их помощники, кочегары, осмотрщики и смазчики вагонов, рабочие мастерских и депо.

Вот что писал могилевский губернатор в своем отчете за 1885 г.: «Местечки, которые прежде были удалены от торговых путей и находились в торговле на самой низкой ступени, с проведением железных дорог и устройством возле них вокзалов, начали развивать свои торговые обороты и видимо улучшаться, как например местечко Жлобин Рогачевского уезда, расположенное при реке Днепр: с устройством в нем станции Либаво-Роменской железной дороги, повлекшим за собой и перевод туда бывшей в г. Рогачеве судоходной пристани, Жлобин стал быстро расти, отпускная торговля его сильно увеличилась, а торговое значение Рогачева упало».

13 декабря 1902 г. началось регулярное движение по линии Витебск – Жлобин (262 версты). Жлобин стал железнодорожным узлом. На его станции построили железнодорожную платформу.

ЧАСТНАЯ ЖЕНСКАЯ ГИМНАЗИЯ А.Е. МИРОНОВИЧ

(По материалам районной книги «Памяць»)

В 1910 г. в Жлобине действовали народное училище Министерства народного образования, железнодорожное училище, частная еврейская женская 2-классная школа Городкиной. С ходатайством к властям открыть в городе частное 4-классное женское учебное заведение обратилась А.Е. Миронович. Обращение утвердили и новое заведение быстро обрело популярность. Размещалось оно возле вокзала в двух зданиях – каменном и деревянном.

В июне 1914 г. заведение получило права прогимназии. Плата за обучение составляла от 50 до 70 рублей.

В июле 1915 г. заведение было преобразовано в 7-классную женскую гимназию. Количество учащихся его к тому времени превышало 100 человек.

АЗБУКА ИСТОРИИ ГОРОДА

Даже солидный багаж знаний недостаточен для того, чтобы человека можно было назвать краеведом, знатоком истории своего региона. Краеведа от дилетанта отделяет ясное представление о том, что памятники старины должны играть в современной жизни такую же роль, как и любое градообразующее предприятие, которое создает рабочие места и приносит прибыль. Краевед – это созидатель, тот, кто в исторических сведениях видит перспективу развития региона. Восстановление памятников истории, создание на их основе самоокупаемых предприятий по приему туристов – вот цель современного белорусского краеведения. Цель эта стара, как мир.

Павел Кириченко, местный краевед, депутат Жлобинского городского совета, почетный гражданин города в серии своих статей в районной газете «Металлург» в 2000 г. сообщает, что после революции 1917 г. город Жлобин оставался небольшим селением. Границы его не выходили за пределы нынешней железной дороги. Центром же считалось то место, где сейчас Приднепровский парк. До 1941 г. в городе действовал крестьянский рынок.

Улица Первомайская, именовавшаяся в народе Малевичским трактом, шла от Днепра и связывала местечко со станцией. Далее этот тракт проходил мимо современного локомотивного депо, через болото рядом с рабочим поселком в направлении деревни Малевичи. Не исключено, что он был продолжением губернской дороги. Нынешняя улица Достоевского носила название Новой. Она возникла в начале XX в. и была последней на западной окраине местечка.

По рассказам старожилов Жлобина, около мостика, где теперь «Приорбанк», располагалась кузня еврея Гомшея. Отсюда и название улицы – Кузнечная. Почтовой называлась нынешняя улица Урицкого, она связывала местечко и станцию. На ней располагались почта и телеграф.

Улица Советская носила название Главной. На ней в районе площади за нынешним Дворцом спорта стояла синагога и располагались административные здания.

В начале периода коллективизации на базе частных владений местных земель возник колхоз «Красный Жлобин». Он просуществовал до середины 60-х гг. XX в. В последнее время это была полеводческая бригада Луговирнянского колхоза им. Куйбышева. Центральная усадьба колхоза размещалась с северной стороны кладбища по улице Карла Маркса, которая раньше официально называлась Церковной, а в народе – Екатерининским трактом. Позже в этой усадьбе располагалась контора животноводческой организации «Заготскот», а еще позже – откормочное хозяйство совхоза «Скепнянский». На землях этого предприятия впоследствии построили жилые микрорайоны.

В конце 80-х гг. XX в. в состав города вошли поселки Ветка-Вир, Жлобин-Подольский, Рабочий.

Территория современного Жлобина представляет собой ровное плато с небольшим уклоном на юг и более значительным – на восток (к Днепру). Ранее это плато пересекалось двумя заболоченными участками в южной и и северной частях поселения. Но в связи с интенсивной застройкой болота были освоены и исчезли. Например, большой заболоченностью отличалась территория между больничным городком и улицей Барташева, некогда именовавшейся Всеобуч. Здесь даже сохранились остатки реки Черночки. И Дворец культуры металлургов тоже стоит на насыпном грунте, застилающем некогда существовавшее здесь болото.

Предание гласит, что река Черночка когда-то соединялась с рекой Белицей. Она несла свои воды по району современной котельной, около больничного городка, мимо Дворца культуры металлургов, улицы Поплавской, пересекала Первомайскую, ранее называвшуюся Центральной. Была она полноводной, воду имела чистую и прозрачную. Жители улиц Международной, Кузнечной даже употребляли эту воду и ловили в реке рыбу.

Нынче Черночка превратилась в ручеек. А при впадении в Днепр около железнодорожного моста она и вовсе забрана в железобетонную трубу.

На северо-западной стороне Жлобина от железной дороги на Минск и до шоссе на Бобруйск тянется большой заболоченный массив, исстари называвшийся Карабель. Составляющая – бель данного названия указывает, что преобладающей растительностью этого массива была трава семейства осоковых, семена которой имеют блестящие белые волоски. По мнению старожилов, заболоченный Карабель еще не так давно, перед войной, был опасным местом, здесь можно было угодить в трясину. По центру этого болота узкой лентой текла речка Добасна. В ее пойме гнездилось несметное число птиц.