Текст книги "Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гомельщина"

Автор книги: Юрий Татаринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

А вот цены в солидах на некоторые товары у нас, зарегистрированные в архивных источниках в период конца XVII в.: гусь стоил 12 солидов, поросенок – 15, четырехсотлитровая бочка ржи – 72 солида. Как знать, может быть наши потомки, которые, естественно, будут гораздо образованнее и которые с гораздо большим трепетом будут относиться к истории Родины и ее памятникам, облекутся настоящей, не эфемерной гордостью и захотят ввести в нашем государстве, которое теперь называется Беларусь, свою национальную денежную единицу, которую будут печатать не на Западе и не на Востоке, а у себя. Тогда они и вспомнят ту денежку, которая более века являлась своего рода знаком, символом нашей державы. Дай-то Бог!

Местный краевед В.А. Лякин в своих материалах, бережно хранящихся в Центральной библиотеке города Калинковичи, сообщает о кладе, который был найден в этом городе и состоял из 2,5 тысяч медных и серебряных монет – солидов и полтораков.

Установлено, что это самый крупный клад монет Великого княжества из всех, ранее найденных на территории Беларуси.

Этот клад закопали в 1650-70-е гг. В это время на белорусских землях бушевала война. Царский воевода Дмитрий Оболенский, захвативший Мозырь, получил от царя Алексея Михайловича, пытавшегося силой восстановить «праведную, со времен Киева» Русь, предписание: «…места воевать, села и деревни, хлеб, сено и всякие кормы жечь, а людей побивать». Тот житель Каленкович, кому принадлежали эти монеты, в спешке покидая родной дом, завернул монеты в кусок грубого домотканого холста и закопал в приметном месте – сосновом лесу, у мостика через ручей, пересекавший дорогу из Каленкович в Антоновку. Конечно, он расчитывал вернуться. Но, вероятно, погиб. Время было трудное – война, унесшая жизни в Мозырском и Речицком поветах Минского воеводства 60-ти процентов общего числа населения.

По-видимому, Каленковичи за то время были разорены и сожжены. По крайней мере, документы свидетельствуют, что соседняя деревня Автюцевичи была уничтожена полностью, а Мозырь представлял собой «…ужасные развалины. Спаслось от гибели только несколько десятков жителей».

…В марте 1961 г., то есть спустя триста лет, ученики седьмого класса средней школы № 2 Валерий Зуев и Григорий Шульман, вернувшись с занятий, отправились на территорию Калинковичской мебельной фабрики, чтобы добыть фанеры и позаниматься выпиливанием. Друзья шли по территории фабрики в сторону мебельного цеха вдоль ручья. Валерий заметил, что в одном месте берег ручья осыпался, и из земли торчат какие-то зеленые кружочки. Он поднял один из них, очистил и увидел, что это медная монетка с изображением всадника на коне. Позабыв о фанере, друзья принялись копать. Вскоре они набрали полные карманы монет.

Потом они направились в школу. В учительской застали завуча Ефима Матвеевича Фарберова и преподавателя истории Евгению Иосифовну Горелик. Учительница химии Нина Ароновна Карагодская специально принесла из лаборатории раствор, которым были тут же очищены несколько монет. После этого одному из молодых учителей было поручено собрать остальные монеты клада, оставшиеся на территории фабрики. Всего было собрано ведро монет.

На следующий день освобожденный от занятий Валерий Зуев стал подсчитывать содержимое клада и чистить каждую из монет. Большая часть монет оказалась медными – это были солиды. Но нашлось несколько десятков серебряных монет, которые были крупнее медных, – полтораки.

Находку отправили в Ленинград, в нумизматический отдел одного из тамошних музеев. Там монеты отреставрировали, исследовали (обнаружив при этом 78 фальшивых) и вернули обратно для хранения в музей по месту обнаружения. Музея в Калинковичах в те годы еще не было. Поэтому большую часть клада сдали в Мозырский краеведческий музей, а меньшую оставили в СШ № 2.

Большая часть монет и поныне в запасниках Мозырского музея. 513 монет, оставленные в СШ № 2, затерялись. Главный местный кладоискатель Валерий Тихонович Зуев живет в родных Калинковичах. Это доброжелательный, скромный человек. Главное не то, что он никогда не претендовал на полагавшиеся ему по закону 25 % стоимости клада, а то, что, работая в Нижневартовске, Минске, занимая руководящие должности на предприятиях, он вернулся туда, где родился. Главное, что он патриот. Беларусь потому и не растворилась в центре Европы, что дети ее любят свою Родину.

СВЕТЛОГОРСК или ШАТИЛКИ
(апрель, 2010)

О НАЗВАНИИ

В деле расшифровки старого названия здешнего поселения полагаюсь на сведения лидера современной белорусской топонимики доктора филологических наук Александра Федоровича Рогалева. В своей книге «Сцежкі ў даўніну» (1992) он указывает, что поселение Шатилки могло быть основано переселенцами с Украины. На Беларуси названий, подобных этому, немало – в Горецком, Полоцком, Дзержинском районах. Корневое слово данного названия, указывающее на общее наименование – Шатилы, в своем литературном переводе со старо-белорусского обозначает переселенцы. На Беларуси множество деревень с названиями, обозначающими, что эти деревни основаны переселенцами с Украины: Харьковка, Завалынка, Черкасы. Названия Шатилы, Шатилки, Шатиловка, Шатилово обозначают это напрямую. Деревни, связанные с переселенцами с Украины, стали возникать на Беларуси начиная с XVI в. Причины смены местожительства могли быть разными: войны, неурожаи, жестокая эксплуатация помещика. Люди прибывали на свободные белорусские земли и основывали колонии. Позже, как мы знаем, таким же образом заселяли свободные земли в Беларуси выходцы из московских земель – старообрядцы.

Что касается новой эры Шатилок, то она официально началась 29 июля 1961 г., когда городской поселок получил статус города и заимел свое новое название – Светлогорск. По воле обстоятельств город начал быстро разрастаться и уже вскоре сделался известным. Теперь это один из промышленных центров Беларуси. Каждый школьник в нашей стране знает, что Светлогорск – это город энергетиков, нефтяников, химиков.

ВЛАДЕЛЬЦЫ

(По материалам Т.В. Маслюкова, опубликованным в районной книге «Памяць» в 2000 г.)

Первым из упоминаемых в литературных источниках владельцем имения Остров Шатилинский, размещенном на возвышении, на тракте Горвальском, на реке Березине в Речицком повете был Роман Шатила. Вероятно, он не имел наследников. Потому что после его смерти имение перешло в собственность королю и великому князю Сигизмунту Августу.

В 1530 г. Сигизмунт Август (формально правил Великим княжеством с 1529 по 1572 гг.) передал имение дворянину Ждану Манкевичу с условием обязательного исполнения им воинской обязанности. В 1561 г. по неизвестной причине Ждан Манкевич был лишен права владения имением Остров Шатилинский. Но в 1569 г. его права на это имение были восстановлены. более того, в 1576 г. он получил подтверждение на них.

В 1612 г. сын Ждана Манкевича – Василь достиг совершеннолетия и получил права на самостоятельное управление имением.

После Василя Манкевича владельцем имения был его сын Матей Манкевич.

17 марта 1713 г. владельцем имения стал сын Матея Манкевича Емельян. Последний имел пять сыновей.

Существует (в фондах Государственного музея Литвы) привилей короля Станислава Августа Понятовского от 21 марта 1775 г. одному из наследников Манкевичей – Фоме Манкевичу, в котором может быть подтверждение ему прав на данное имение (текст привилея пока что неизвестен).

Далее следует сделать вставку, сказать, что в 1772 г. восточная часть Речицкого повета Минского воеводства отошла к Российской империи.

Императрица Екатерина II незамедлила потребовать, чтобы землевладельцы присягнули на верность Российской империи. Вот надпись на одном из плакатов, которые вывешивались повсюду на присоединенных землях: «Если кто из дворянства или другого состояния, владеющие недвижимыми имениями, небреша о собственном своем благополучии, не захочет присягнуть, тому дозволяется на продажу недвижимого своего имения и добровольный выезд вне границ в 3-месячный срок, по прошествии которого все остающееся имение его секвестровано и в казну взято быть имеет».

В 1800 г. секвестрованное имение Остров Шатилинский было передано адмиралу и интенданту времен Екатерины II Андреевскому кавалеру Петру Ивановичу Пущину. Это осуществил царь Павел I. В Шатилках в это время было 23 двора.

И.В. Гребенчук в районной книге «Памяць» (2000) сообщает, что в 1871 г. владельцем одного арендного участка имения Шатилки стал русский чиновник дворянин Акинфий Федорович Скалов. Позже этот человек выкупил все имение.

В документах за 1895 г. в качестве владелицы имения Шатилки упоминается дочь помещика Скалова – Ольга Акинфовна Скалова. Она основала школу в Шатилках в доме умершего брата и обучала в ней бесплатно детей. Всего учеников в тот год было до 30 обоего пола, в возрасте от 9 до 11 лет. В большинстве своем это были католики, дети шляхтичей, так как православных семей в околице Шатилок было весьма мало.

Шатилки оставались за Скаловыми до 1917 г.

КОСТЕЛ

Местный краевед Александр Николаевич Хомич собрал и опубликовал в районной книге «Памяць» (2000) интересные сведения об истории Шатилковского костела.

Монахи Несвижского иезуитского монастыря, имея с 1630 г. в Бобруйске свою резиденцию, в 1638 г. построили в Шатилках костел.

В 1643 г. бобруйские иезуиты открыли в Шатилках свою миссию.

В XVIII в. деревянный костел в Шатилках еще действовал. А вот сведения из инвентаря, составленного 18 июня 1867 г… в котором костел называется «римско-католической церковью»: «…деревянная во имя Воздвижения честного креста, построенная в 1818 г. дворянами Манкевичами, жителями околицы Шатилок, вместо подвергшейся пламени в 1812 г., освященная, как видно из патента, выданного архиепископом Станиславом Сестражкевичем в 1822 г., декабря 1 дня, деканом Бобруйского уезда Строковским». Восстановленный в 1818 г. костел был небольшого размера: 5 сажень в длину, 3,5 – в ширину и 2 – в высоту. В 1844 г. его обили доской. В интерьере возле входа был устроен хор и стоял шестиголосый орган с двумя мехами, располагались ризницы, исповедальня, стоял амвон с балдахином, четыре престола с изображением Пресвятой Божией Матери, апостолов Петра и Павла, святого Антония, Святой Троицы и Христа Спасителя. Над главным престолом располагалось «всевидящее око».

Рядом с костелом стоял дом католического священника. Ксендз получал зарплату от Бобруйского деканата. Она составляла 30 рублей в год.

Парафия насчитывала 368 душ мужского пола и 367 женского. Молиться люди собирались по расписанию каждый день. Исключение составлял день 15 января, когда ксендз уезжал на ежегодную эпитафию в Несвижский доминиканский монастырь.

Старожил Шатилок Ануфрий Адамович Манкевич вспоминает, что в 1906 г. вместо ветхого старого костела в окрестностях Шатилок паном Белеславом Тышкевичем был построен новый. Этот пан жил в начале XX в. в имении Иленполь, около деревни Какаль (современная Светоч в пределах Светлогорска). В 1905 г. он пообещал помочь лесом костелу. Выделил для этого делянку в местности под названием Острова, что располагалась в 10–12 км от Шатилок. С того времени место, где шатиловские мужики резали лес для своего храма, стали называть Костельным… Лес был спилен и доставлен в Шатилки. Тышкевич нанял бригаду строителей из деревни Давыдовка. Работы по возведению нового храма начались весной 1906 г. Пан Белеслав сам руководил ими. И уже до осени того года в Шатилках напротив кладбища было построено здание нового костела. «Пан Тышкевич решил установить в храме орган. Да такой звучный, чтобы его могли слышать в имении Иленполь. Когда орган наладили, то получился такой сильный звук, что в ближайших хатах затряслись запоры на окнах. Пришлось сделать переоснастку органа».

Рядом с костелом тогда же возвели колокольню. Ее оснастили тремя колоколами: двумя чугунными и одним медным.

Ксендз приезжал в Шатилки в новый костел из Бобруйска только по праздникам. В воскресенье храм открывал Антось Манкевич, который являлся старостой костела.

В 1915-17 гг. в Шатилках жил органист Вацлав Нейман, родом из Варшавы. Он играл на органе и руководил костельным хором.

В 1936 г. Шатиловский сельсовет принял решение закрыть местный костел. В сентябре 1939 г. костел разобрали. То же самое сделали и со скульптурными изображениями из кусков черного мрамора на могилах помещиков Тышкевичей.

СУДОВЕРФЬ

(По материалам районной книги «Памяць»)

В конце 20-х гг. XX в. в Шатилках на базе местной кузницы начала действовать промышленная артель «Красный судостроитель». Тут вручную производили деревянные баржи грузоподъемностью 300 и более тонн. Плавали они по Днепру и его притокам. Каждый месяц предприятие спускало на воду одну баржу.

В состав судоверфи входил кирпичный завод, который располагался в том месте, где теперь магазин «Маяк». Принадлежала судоверфи и мельница.

В конце 30-х гг. Шатиловская судоверфь оснастила выпуск железобетонных емкостей для бензина. С помощью их заправлялись, например, подводные лодки ВМФ на Черном море.

Указом от 2 января 1961 г. Шатиловская судоверфь была переоснащена в завод сборного железобетона. Предприятие начало обеспечивать потребности строительства. Глина доставлялась из городского поселка Паричи и деревни Карповичи, где действовали кирпичные заводы.

ПАРИЧИ
(апрель, 2010)

О НАЗВАНИИ

Довольно непростое для расшифровки название.

Уважаемая мной Валентина Петровна Лемтюгова отмечает, что в письменных источниках XVII в. засвидетельствовано прозвище Пара. От этого прозвища будто бы и происходит название поселения. Но, думаю, происхождение данного прозвища или имени отнюдь не носит религиозный характер и не уходит своими корнями в те времена, когда верили, что душу умершего родственника можно приманить дымком (паром) из горшка с пищей. Все-таки, сия версия чересчур натянута.

Разгадка происхождения, если угодно, имени и, соответственно, названия данного поселения, думаю, связаны со сферой производства. Этот первый Парич, родоначальник семьи и здешнего поселения, ныне превратившегося в городской поселок, мог заниматься достаточно распространенным в свое время ремеслом – изготовлением дуг, ободов, полозов для саней. Для того чтобы выгнуть заготовленную заранее дубовую или ясеневую доску, последнюю требовалось выпарить. Для этого необходимы были дрова и вода. Подобные производства зарождались в лесу, на берегу рек или озер и назывались парами или парнями. На Полесье их было множество. Это было выгодное, хотя и трудоемкое ремесло. Естественно, тех, кто им занимался, называли Паричами. Такой была их кличка. И еще: все детали, все тонкости данного ремесла (а их, как и в любой другой кустарной профессии, было множество) могли передаваться исключительно из поколения в поколение.

ВЛАДЕЛЬЦЫ

С.Н. Прач в районной книге «Памяць» (2000) сообщает, что имение Паричский Казенный двор принадлежало королю Речи Посполитой.

После присоединения территории современной Светлогорщины к Российской империи, царь Павел I подарил это имение адмиралу и интенданту времен Екатерины II Андреевскому кавалеру Петру Ивановичу Пущину.

В 1808 г. П.И. Пущин завещал Паричи своему сыну Ивану. У Петра Ивановича было два сына – Иван и Павел. При этом оба занимали высокое положение при царском дворе, имели звание генерал-лейтенантов.

У Ивана Петровича Пущина тоже было два сына – Иван и Михаил. Впоследствии оба стали революционерами-декабристами. Паричское имение получил в наследство Михаил Иванович Пущин. Это случилось в 1842 г. после смерти отца. Брат его, Иван Иванович, жил в это время на поселении в Сибири. Совладельцами имения стали сестры братьев Пущиных – Анна, Варвара и Елизавета. К совладельцам относились также вдовы Екатерина Новобокова, Евдокия Баротти и Мария Малиновская. О Михаиле Ивановиче известно следующее. 10 июля 1826 г. приговором Верховного криминального суда он был лишен дворянского звания, гвардейского чина капитана и сослан в Красноярский гарнизонный батальон. В 1826 г. его сослали на Кавказ, где он воевал в качестве рядового, штурмовал крепости Ереван, Нахичевань, Карс и Ахалцых. Под Ахалцыхом был тяжело ранен. Был награжден орденами Анны 3-й и 4-й ступеней и вернул себе звание капитана. С 1835 г. жил в имении Паричи. Лев Николаевич Толстой, который подружился с Михаилом Ивановичем Пущиным, отдыхая с ним в 1857 г. за границей, писал П.В. Аненкову: «Пущин – это приятный и добродушный человек. Они с женой тут чрезвычайно милые, и я страшно рад их соседству». В Национальном архиве Республики Беларусь сохраняется прошение М.И. Пущина о внесении его в родословную книгу дворян Минской губернии. Он высылал это прошение из Парич, куда часто заезжал. В прошении имеются известия о прохождении им службы, о заслугах, собственности. С 1860 г. Михаил Иванович становится членом губернского присутствия по сельским делам. В 1865 г. он был произведен в чин генерал-майора, и назначен комендантом Бобруйской крепости. Умер в Бобруйске в 1869 г., похоронен был в Паричах, в Мариинской церкви.

Жена Михаила Ивановича Пущина Мария Яковлевна, с которой он жил с 1838 г., в 1860 г. основала в Паричах женское училище, в котором преподавала историю. Училище поначалу было трехклассным. Позже сделалось восьмиклассным. Просуществовало до 1917 г. Мария Яковлевна Пущина умерла в 1895 г. Завещала похоронить себя рядом с мужем. В Паричах на месте погребения Михаила Ивановича и его жены Марии Яковлевны установлен памятник.

Последней из известных владелиц имения Паричи значится Мария Николаевна Пущина. В 1911 г. площадь данного имения составляла 10 671 десятина.

ЦЕРКОВЬ ВО ИМЯ СОШЕСТВИЯ СВЯТОГО ДУХА

(По материалам районной книги «Памяць»)

В 1819 г. в центре местечка сенатором Иваном Петровичем Пущиным была построена на каменном фундаменте деревянная приходская церковь во имя Сошествия Святого Духа. Вот ее описание на 1879 г.

Здание было устроено в форме продолговатого креста с одним глухим куполом на середине и колокольней во фронтовой части. Крыта была гонгом, а на куполе и колокольне – железом. Окна располагались в два ряда. Как стены, так и крыша во всех частях были окрашены масляной краской.

Внутреннее пространство составляло 40 квадратных саженей. Потолок был подшит тесом и подштукатурен, стены окрашены, пол деревянный.

Церковь не отапливалась. Иконостас из массивного дуба, под натуральный цвет, с колоннами и золочеными частями, состоял из 20 икон, располагавшихся в два ряда. К предметам утвари относились: серебряный прибор литургийных сосудов, серебряный крест, серебряная дарохранительница, хрустальное паникадило. В ризнице хранилось десять священнических облачений, в том числе два устроенных из цветной серебряной парчи. Богослужебных евангелий имелось три. Архив был заведен в церкви с 1801 г. В нем хранились метрические книги, а с 1820 г. еще и исповедные ведомости.

Колоколов на колокольне висело четыре: в 30, 4,5, 1,5, 1 пуд. Погост был обнесен деревянной штакетной оградой в дубовых столбах. Ограда была окрашена масляной краской.

Кладбищ в приходе было десять. В состав прихода кроме местечка Паричи входили селения: Козловка, Высокий Полк, Скалка, Прудок, Поганцы, Язвин, Селище, Песчаная Рудня, Кнышевичи, Ракшин и Судовица. Самый отдаленный пункт прихода находился в 18 верстах. Прихожан числилось 981 мужского пола и 999 женского. Все занимались исключительно землепашеством. Грамотных из них было 8 %.

ЦЕРКОВЬ ВО ИМЯ СВЯТОЙ РАВНОАПОСТОЛЬНОЙ МАРИИ МАГДАЛИНЫ

В книге «Описание церквей и приходов Минской епархии» (1879) есть сведения еще об одной церкви, действовавшей в Паричах, – во имя Святой Равноапостольной Марии Магдалины. В 1863 г. ее построил владелец имения генерал-майор Михаил Иванович Пущин. Церковь считалась приписной и принадлежала местному училищу девиц духовного ведомства. Построена была из кирпича. Формой в своем основании она напоминала прямоугольник. Имела купол и колокольню во фронтальной части. Крыта была железом, иконостас имел один ряд икон. Утварные и ризничные вещи были особого качества и имели высокую цену, ибо об этом заботились лично владельцы имения.

ЖЕНСКОЕ УЧИЛИЩЕ ДУХОВНОГО ВЕДОМСТВА

С.М. Васович в районной книге «Памяць» сообщает, что инициатором создания Паричского женского училища духовного ведомства была Мария Яковлевна Пущина. Училище было открыто 8 сентября 1860 г. Предназначалось, по задумке основательницы, для дочерей беднейшего духовенства, чтобы подготовить из них достойных жен сельским священникам. Поднимая вопрос об открытии училища, Мария Яковлевна не ставила каких-то высоких целей, она расчитывала придерживаться «совершенной простоты и ограничиться… уроками священника и двух наставниц». Ей хотелось привить своим ученицам любовь к труду и к ближнему. Поэтому с самого начала в училище приучали к простым вещам: посещать церковь, уметь молиться, образованно вести беседу.

Каждое дело ученицы освящали молитвой. Они соблюдали посты, учились одеваться просто и со вкусом, готовить пищу, следили за чистотой в училищной церкви. Ученицы старшего класса (отделения) изучали следующие предметы: Священную историю, катехизис, русскую грамматику, арифметику, географию, историю русского государства, занимались рукоделием. Но с течением лет процесс обучения в данном учебном заведении усложнялся. Уже в 1864-65 гг. здесь начали изучать предметы, предусмотренные лишь для четырех училищ, действовавших в западной епархии.

В 1866-67 гг. занятия во всех классах приводятся в соответствие с программой Царскосельского женского духовного училища.

С 1873-74 учебного года в училище вводится программа епархиального училища, что дало возможность выпускницам получить диплом учителей.

С 1877-78 гг. училище переоснащено из трехклассного в шестиклассное.

В 1881 г. в Паричах было построено каменное здание школы для женского училища.

В 1909-10 учебном году был открыт седьмой педагогический класс.

В 1910-11 гг. – восьмой, который давал возможность выпускницам поступать в Санкт-Петербургский педагогический институт. Таким образом училище приравнялось по статусу к женской гимназии.

Если в первый год своего существования в училище занимались только 25 девочек, то в 1909-10 учебном году – 171.

В 1915 г. Паричское женское училище духовного ведомства было переведено в город Владимир.

Безусловно, душой Паричского женского училища была Мария Яковлевна Пущина. Она являлась не только инициатором создания его, но и руководителем. Сначала по ее инициативе под помещение училища был приспособлен дом, в котором она жила. Мария Яковлевна находила людей, которые брали училище под свою опеку, сама делала пожертвования, распоряжалась собранными средствами, руководила хозяйством.

В первые годы существования училища Мария Яковлевна преподавала в нем. Ее предметом была русская история. С 1873 г. она передала управление училищем другим лицам. Но продолжала курировать его. Окончательно отошла она от этой заботы лишь в 1885 г. в возрасте 73-х лет.

Марию Яковлевну уважали не только ученицы училища и учителя, но и руководство Минской епархии. Ей было доверено распоряжаться стипендиями частных доброжелателей по своему усмотрению.

АЗБУКА ИСТОРИИ ГОРОДА ИЛИ ВОЛОСТНОЙ ЦЕНТР

Базарная площадь. Петр Григорьевич Севрук в журнале «Неман» за 1968 г. в № 11 пишет, что при царе в центре Парич располагалась большая базарная площадь. На ней тремя рядами были устроены бакалейные, скобяные, шорные, галантерейные лавки. На самом видном месте стояла лавка-монополька. Вокруг площади располагались заезжие дворы, дома торговцев.

Усадьба помещика. На краю местечка красовалась усадьба помещика, огражденная трехметровым деревянным забором. При усадьбе были дома для дворни, двор с конюшнями и коровниками, парк и сад. К ней примыкало и здание женского училища.

Церкви. Каменная церковь Марии Магдалины обслуживала семью помещика и местную знать. Бедноту в нее не пускали. Беднота ходила в деревянную приходскую церковь. Перед этой церковью была большая площадь, на которой по разным уголкам располагались дом священника, трехклассное народное училище и четырехклассная церковноприходская школа.

Народное училище. Занимало деревянную избу с двумя комнатами-классами и квартирой учительницы. Ребята здесь завтракали, обедали и ужинали прямо на партах. Вечером парты сдвигались и дети устраивались спать на полу. Родители приезжали за ними в субботу. А уже в понедельник утром опять привозили в училище. Учащиеся из ближайших деревень – Высокий Полк, Скалки, Козловка – ходили на занятия пешком.

Местное еврейство. Богатые евреи местечка посещали каменную хоральную синагогу. В остальных трех синагогах молилась еврейская беднота.

Костел. В нем, естественно, молились местные католики.

Церковная улица. На ней располагалось волостное управление и дом для арестантов («холодная»). Тут же стояли здания земского суда, полицейского участка, почтовой станции. В 1905 г. после волнений в стране была построена казарма для военных.

Мелкие промышленные предприятия. Среди евреев были достаточно богатые люди. Один владел паровой мельницей. В местечке действовали маслобойка, валяльные мастерские. Более скудные, но постоянные заработки имели извозчики, часовщики, портные, сапожники.

Занятия бедноты. Зимой работали на лесоскладах, очищали бревна от коры, сортировали, укладывали в штабеля, крутили лозу для вязки плотов, трепани и чесали пеньку (стебли конопли). Летом вязали плоты и сплавляли их по рекам, грузили на пароходы и баржи зерно, лес, ловили рыбу.