Текст книги "Эпизод 2. Странник и Вселенная (СИ)"

Автор книги: Юрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Глава 44. ВЕРА

Звездолет, который должен был доставить Григория после Парадиза к нуль-приемнику, пропал и уже нигде не проявлялся нескольких лет. Организованный сразу после пропажи поиск выявил на пути следования крейсера деформацию пространства, в виде искусственной «черной дыры». Также выявил исчезновение корабля внешника Василия. Связать два этих события между собой, особо ума не требовалось. Всем стало понятно, что произошло ЧП, и ЧП с большой буквы. Рукотворное оно было или нет, сказать сразу однозначно, конечно, было нельзя, но оно было. И корабли пропали…

Обсуждений и переживаний по поводу случившегося всем хватило почти на год. Но жизнь взяла свое, нужно же было жить дальше, решать возникающие вновь и вновь различные проблемы, и через год другой всё стало забываться, и все подуспокоились. Организованные по горячим следам поиски провели, необходимые экспертизы сделали, хотя после «черной дыры» найти что-то было весьма проблематично. Больше сделать было ничего нельзя, и все поиски, в конце концов, свернули, а дело сдали в архив.

Жизнь снова потекла своим чередом, день за днём, год за годом.

Вера, с самого начала происшествия, и всё остальное время была спокойна, хотя бы внешне. Она не верила, что Григорий исчез из её жизни навсегда. Этого просто не может быть…

А теперь она была не одна, рядом с ней всегда была Люба, не по годам взрослая девочка, хотя ей ещё и десяти лет не было.

И папа Любы был всегда рядом с ними. Его фото были везде, в каждой комнате, все разговоры были всегда о нем и вместе с ним. Незримо он был всегда рядом. После пропажи Гриши, жили они вместе с его родителями. Бабушка с дедушкой тоже уже были в курсе, чем занимался их сын Григорий. Год шел за годом, но в их семействе, все были уверены, все просто знали, что однажды он переступит порог их жилища, и скажет: «Я вернулся, я дома». И все с нетерпением ждали этого момента.

– Наш папа обязательно вернется. Мы будем его ждать, и он обязательно вернется, – всё время повторяла мама… Правда, при этом частенько плакала.

Вот и сейчас непрошеная слеза упала на руку дочери. Слезы у малышки навернулись сами собой, такая вот она женская солидарность.

И вдруг Вера услышала родной голос:

«Жди меня, и я вернусь. Только очень жди…»

Она взглянула на дочку, у той глаза были распахнуты не меньше чем у мамы, и в них стоял тот же немой вопрос.

И тут они обе снова услышали голос:

«Я вернусь, я обязательно вернусь. Чтобы со мной не случилось, я буду жив. Даже не ради себя, ради вас, моих родных я вернусь…»

Вера не удержалась и воскликнула:

«Мы ждем тебя, мы всегда будем ждать тебя, возвращайся скорей!»

Люба смотрела на маму и ничего не понимала, кроме одного, мама больше не плакала.

Часть 7. Т Р Е Т Ь Я П Л А Н Е Т А

Глава 45. ПЛАНЕТА ТЕРРА

«Быстрый» прыгал в неизвестность, выпрыгивал незнамо где, осматривал окрестность, двигаясь на досвете, определялся, где мы находимся, снова прыгал, снова определялся, снова шел на досвете. И так за раз за разом… день за днем. Картинка на мониторе постоянно изменялась, звезды заводили новый хоровод и больше ничего не происходило. Все терпеливо ждали – когда? Когда мы поймем, куда нас занесло, ведь только тогда мы сможем понять далеко ли до дома.

Мы с инженером по технологиям Орланом сидели в рубке и были на подхвате. У Орлана была дежурная вахта, он обеспечивал работоспособность всех систем. Вахты были короткие по четыре часа, это чтобы никто не успел устать, а в остальное время каждый предоставлен сам себе, отдыхай – не хочу… А меня из-за последних событий вообще в рубке прописали. Отпускали только по неотложным надобностям.

– Как невидимки, если это были они, очутились на корабле? Телепортировались? – спросил я.

– По всем признакам да, но только это невозможно, – ответил Филлип.

– Почему это? – поинтересовался я.

– Чтобы телепортироваться в определенную точку, надо знать эту точку, вернее её координаты. – ответил он. – Иначе залетишь куда-нибудь, прямо во что-нибудь… Там и останешься.

– Что прямо внутри стены, например? – уточнил я.

– Угу. Что-то типа того… Чтобы знать точку проявления, тут у нас на корабле, корабль надо просветить насквозь, а это невозможно по определению, и ещё нужно управлять перемещением в процессе самого перемещения, а это опять же вообще невозможно. Так что будем считать, что это была телепортация, поскольку других объяснений нет, но как она работает, мы не знаем и не представляем.

– Будем считать, – согласно протянул я.

– Я тебе больше скажу, – вступил в разговор командир Филлип, – когда-нибудь нам придется с ними столкнуться всерьез, а мы про них ничего не знаем. Так что ещё повеселимся с ними, или наши потомки повеселятся…

– Это точно, – отозвался навигатор Саша. – Чувствуется, после зачистки чужих работы будет ещё много.

– Методы то проникновения у них весьма специфические, – продолжил инженер. – Совсем не по-людски как-то. Сначала появился разведчик, который должен был найти рубку управления, ну, это нормально… Правда, ему не повезло, он нашел тебя, и ему пришлось вызвать помощь… А помошнички решили не отвлекаться на всякие мелочи в виде членов команды, и искали только рубку. Ни здрасте вам, ни до свидания… И как только её нашли, начали убивать всех кто был рядом с ней… Нелюди одним словом…

– Ну, мы им показали кузькину мать, – сказал я.

– Да, наверно показали, – он задумался. – И мы снова живы. Не исключено что именно из-за тебя, мы все здесь, у черта на куличках, и ты снова нас спас, и уже не в первый раз… А самое главное, теперь у нас есть новые знания, которые мы просто обязаны донести до наших… Так что мы здесь, наверняка, совсем не зря…

– А почему это из-за меня? – я не знал возмущаться или нет.

– А ты включи логику и подумай, откуда взялись крейсера чужих? – спросил навигатор.

– Прилетели на сверхсвете. Они вынырнули же из пустоты…, – нехотя отозвался я.

– Чтобы долететь на сверхсвете от границы галактики до нашей точки, нужно потратить несколько месяцев и тащить с собой огромный запас топлива, – начал объяснять Орлан. – Проявились они все сразу, значит, это была точка сбора. Прыгая и уходя в сверхсвет, невозможно держаться вместе, быть командой. Флюктуации движения развалит любой строй. Значит либо они шли в конкретную точку, а извините, в этой точке никаких целей для них не было априори, либо они прыгали именно в эту точку, чтобы от неё начать разворачиваться в своем наступлении. Но исходя из того, что только один процент из прыгающих, может, попасть в точку сбора, крейсеров было не менее полутора тысяч единиц, то есть это надо погубить девяносто девять процентов флота ради прыжка в неизвестность. Это никому в голову не придет. Остается только цель находящаяся именно в точке сбора. Ради которой, приходится пожертвовать всем флотом, но цель уничтожить. Этой целью мог быть только ты.

– Не слишком ли ты меня возвеличил? – не удержался я.

– После твоих подвигов на Немезиде? И ещё. Внешник нам помог. Откуда он там взялся? Если следил за чужими, то зачем проявился? Почему он ринулся в бой? Только чтобы спасти наш корабль, или конкретно тебя?

Я задумался. Складно говорит инженер, но поверить, в то, что чтобы из-за одного человека погубить целый флот. Это, ни в какие ворота. Да и откуда они могли знать, что я буду именно там в то время. Это что же у них за разведка, чтобы такие сведения получить?

Была у меня ещё одна мысль, ведь не все же крейсера пропали. Да их разбросало по всей вселенной. Но ведь часть из них, наверняка сейчас куролесит по нашим тылам… Надеюсь, что за ними уже гоняются внешники. А может, была и другая цель? Ну что ж, время покажет.

Где-то через месяц, нашего прыгающего путешествия командир объявил, что навигатор определился, где мы находимся. Это была приятная новость, а вот другая… Мы оказались на дальней стороне галактики чужих. А это больше ста тысяч световых лет. Так что путь домой будет неблизким. Даже если пойдем на максимуме, в сто световых лет, это будет… тысяча лет. Придется нам прыгать и прыгать. Имеющихся запасов энергии на такой путь нам не хватит, так что придется садиться на подходящую планету, которую ещё предстоит найти, чтобы искать на ней необходимое топливо… А то уже, с этими прыжками мы совсем поиздержались в последнее время.

– Со всеми нашими перипетиями, мы потеряли слишком много энергии. Необходимо восполнить запасы топлива. Надо искать подходящую планету, чтобы заняться добычей необходимых нам полезных ископаемых, из которых мы и будем делать «горючку» для нашего корабля, – объявил командир корабля.

Против поиска планеты и посадки на неё против никто не был. Это как у моряков за счастье после долгого путешествия зайти в порт…

Поиски подходящей планеты велись в весьма интенсивном режиме…

Вскоре впереди замаячила подходящая звездная система. Солнце желтый карлик и десять планет вокруг него. Прыжки закончились, а с ними и наши короткие вахты. «Быстрый» для экономии энергии пошел к системе на досвете. Где-то через неделю, мы должны были подойти к системе.

На «Быстром» установили длинную вахту, для всех кто остался, включая всех пассажиров типа меня.

Двенадцать часов работа, двадцать четыре отдыхаешь. Хочешь спи, хочешь гуляй. Разделили экипаж на три группы. Каждой группе выделили свой угол на корабле. То есть всему экипажу настроили биологические часы на тридцать шесть часов. Солнца нет, рассветов, заходов нет, организму ориентироваться не на что, и через какое-то время, тридцати шести часовой биоритм стал родным. Я вообще не понимал, как на Земле мы живем по двадцати четырех часовому биоритму. Как мы спим по восемь часов, если можно по двенадцать.

Когда Орлан снова оказался в рубке, я сразу стал приставать к нему с вопросами.

– А что за топливо, которое нам нужно? Уран? – попытался я проявить свою осведомленность.

– Да нет. Нас интересует золото и ртуть, – ответил он. – Золота надо несколько тонн, ртути чуть поменьше.

– И где мы всё это возьмем? Кто нам это даст?

– Возьмем сами. Найдем, добудем, переработаем. Всё необходимое оборудование на корабле есть.

– Где? «Прямо тута» на корабле? – удивился я.

– А что тут удивительного. Перелеты бывают, как ты заметил, иногда длительными по времени, и топливо имеет свойство заканчиваться. Вот и приходится таскать с собой горнорудное оборудование….

Действительно, через неделю, точно по графику мы были в выбранной нами звездной системе. При её детальном исследовании, наш выбор остановился на третьей планете от местного Солнца. Она находилась как раз в поясе жизни в звездной системе. У неё было твердое ядро и не слишком жарко или холодно на поверхности. Теперь предстояло, детально, осмотреть и изучить нашу планету. Она была покрыта густым облачным покровом, значит, там есть вода, а где вода, то не исключено что какая-то жизнь. Ну что ж посмотрим на чужих вблизи, хоть узнаем, как они живут. Высланный на разведку, зонд приблизился к планете и подтвердил наличие кислорода, показал нам пышную растительность по всей планете и обнаружил богатый мир фауны. Если есть животные, так что наверняка, на ней есть хоть какая-то разумная жизнь. Интересно, в каком состоянии? Ландшафт на планете был разнообразнейшим, на ней были горы, равнины, моря, леса, пустыни, но урбанизированных городов нигде не было. Это радовало, значит прятаться, будет не нужно. С горожанами всегда трудно найти общий язык.

Подходящее место для посадки нашли быстро. Сначала думали устроить стан посреди пустыни. Там никто не ходит, и нас точно никто не найдет. Но потом всё-таки решили, остановится в тайге. Там тоже не найдут, но климат в тайге помягче будет, и вода прямо под боком, не то что в пустыне. Быстро нашли подходящую поляну посреди тайги, и не слишком далеко от берега океана.

Корабль завис на низкой орбите над планетой, просканировал её на предмет рукотворных излучений во всех диапазонах, но так ничего и не нашел. Мы выпустили все зонды разведки, которые прочесали планету вдоль и поперек. Обследование зондами выявило признаки разумной жизни в зачаточном состоянии. На севере они вообще ничего не нашли, а на юге простейшие деревянные хижины, но самое главное, никаких железобетонных коробок не обнаружили.

Корабль сел прямо посреди тайги. Полянка действительно была большой, и мы приземлились прямо посредине. При посадке корабль выжег всю траву на километр в радиусе. Всё-таки это был межзвездный корабль, и моторы у него были мощные. Сразу после приземления, и закрепления на грунте, вокруг «Быстрого» поставили экран невидимости и защитный купол, и в дополнении к ним, поверх купола «подвесили» микрозонд, который следил за территорией в радиусе нескольких километров вокруг корабля. Микрозонд, кроме встроенного источника питания, имел солнечные батареи и мог висеть над кораблем вечно.

Когда все, первоначальные мероприятия были выполнены, мы смогли выйти наружу и осмотреться. Вокруг корабля было выжженное чистое поле, и только вдали мерцал экран защиты, за которым проглядывалась непроходимая тайга, так мы назвали лес деревьев с иголочками вместо листьев. Деревья настолько плотно прижимались друг к другу, что издалека они казались непреодолимой стеной. Нас это вполне устраивало.

Мы стали обживаться. Вокруг корабля быстро вырос целый палаточный городок. Жить в корабле и жить на свежем воздухе, это две большие разницы.

Уже на следующий день инженеры запустили геолого-разведывательные зонды. И начались часы томительного ожидания… Далеко не сразу, но они нашли необходимое. Золото располагалось достаточно далековато от корабля, а ртуть так вообще в горах за тысячу километров, но мы решили не перебазироваться. Да и куда? Золото было в одном месте, ртуть в другом. После короткого совещания, командир объявил, что было принято решение, организовать добычу ископаемых вахтовым методом. Всего-то месяца три нам нужны на добычу всех элементов. Организовали первые команды, они благополучно прибыли на места добычи, а остальные стали благополучно обживаться дальше.

Через неделю другую изыскательских работ на рудниках, потянуло рутиной. Сидеть в забое под землей и следить, как роботы всё делают без ошибок, не слишком увлекательное занятие. Из местных нас никто не трогает, из них никто даже не догадывается о нашем существовании, так что для нас наступили полная тишина и покой. Чтобы не тратить энергию зазря, сняли защитный купол, убрали невидимость и все стали всё больше и больше расслабляться. У командира даже появилась необходимость напоминать о дисциплине…

А потом стало что-то не так…

Как только выйдешь из корабля, начинаешь осматриваться, оглядываться. Всё время ждешь, незнамо чего. Как будто, кто-то за нами подглядывает, а мы не видим. Можно сказать, что в воздухе витала незримая опасность. Мы находились посреди тайги, на ближайшие километры в округе никого не могло быть, а откуда то, всё время тянуло страхом, и при всём при этом, компьютер корабля утверждал, что никакой опасности нет и в помине. Я попытался что-нибудь увидеть своими методами, но всё безрезультатно. Ничего! Или у всех бзики почему-то неожиданно проявились, или аура планеты, здесь такая хреновая.

Была ещё одна странность, зайдешь обратно на корабль, и вроде бы снова всё нормально, страх отступает. Наверно, родные стены помогают, защищают от внешнего воздействия. На рудниках такая же картина. Под землей всё нормально, а наверху страх начинает давить на психику.

Снова включили невидимость на всякий случай, но с защитным куполом пока решили повременить. Всё-таки энергозатратный он.

– Может за нами, кто-то следит, а мы этого не видим? Наш корабль точно невидим? – задал я вопрос Орлану, когда мы с ним были на вахте в рубке.

– Не совсем так. Если сканировать весь известный нам диапазон частот, то в каком-нибудь, обязательно наш корабль будет обнаружен… Единственно, если нет войны, весь диапазон никто и никогда не сканирует. Правда могут быть диверсанты и всё такое…

– А если здесь уже есть кто-то невидимый? – предположил я.

– Вот мы тоже и просканируем всё вокруг, – ответил Орлан. – Посмотрим, кто тут есть.

Полное сканирование ничего не дало. Ничего не нашли, продвинутых чужих или каких-либо диверсантов, на планете точно не было. Зато мы нашли много первобытных людей. Но не простых людей, а людей-ящеров. На уже известных нам солдат чужих они были совсем не похожи. Они больше были похожи на карикатуру человека: перепончатые руки, козлиные ноги, голова как у зубастого шакала. Племена этих диких ящеров проживали почти по всей планете, но только в средней полосе. На севере для них было слишком холодно, на экваторе слишком жарко.

А мне то, стало очень интересно, и очень захотелось познакомиться поближе с местными, разобраться имеют они отношение к чужим, или нет. Опять же, всё– таки это моя первая чужая планета, ведь какая-то жизнь на ней существует, и это инопланетная жизнь… да и разобраться надо бы что здесь не так. И я пошел к командиру корабля Филлипу.

– Командир, разреши, пожалуйста, мне тщательно «пообследовать» эту планету.

– Зачем тебе это? – спросил он.

– А вам самим неинтересно как здесь аборигены живут?

– А что интересного? Колыбельная цивилизация, в худшем её проявлении. Сплошная резня и разврат. Самые низменные чувства. Без содрогания смотреть на это невозможно. Аура страха для них норма жизни.

– Ну и картинку ты нарисовал, командир, – не выдержал я.

– Хорошо, бери глайдер и сам убедись, – командир посмотрел на меня как на маленького недоверчивого мальчика. – Опасности вроде пока никакой нет. Если ты так легко с «телепортами» справился, то с местными бойцами легко разберешься.

Так я стал штатным наблюдателем-исследователем на новой планете.

Мне было интересно чувствовать себя, как я представлял, разведчиком на чужой планете. Я и не знал, что подсматривать так интересно…

Мой глайдер был в состоянии невидимости, и я нарезал расширяющуюся спираль, вокруг нашего корабля. Чтобы меня случайно не обнаружили, в селения я пока не совался. Облетал их издалека, наблюдая за ними в могучую оптику. Через день свободной охоты я обнаружил идущий куда-то караван, и естественно увязался за ним. Караван был небольшой, всего-то двадцать повозок, но растянулся почти на километр. В середине колоны, задавая темп движения, медленно двигались с десяток грузовых крытых шаланд, на которых лежали тюки с одеждой и обувью. Это было заметно даже невооруженным взглядом. Охраны на них не было. Все ящеры расположились в повозках в голове колоны, а в самом конце каравана была одна кибитка, откуда слышались детские голоса. Караван как караван, но… вдоль всей вереницы колымаг пешком тащились желтолицые азиаты. На них лохмотьями висела грязная рваная одежда, явно не представлявшая серьёзной защиты от непогоды. Было заметно, что они безмерно устали, но они как однажды запрограммированные роботы, упрямо шли и шли с караваном. Без слез на них смотреть было невозможно. В их глазах не было ничего. Полная безысходность и никакой надежды. У них есть цель – идти за караваном, и больше их ничего не интересовало. Какая там природа, прогулка на свежем воздухе… Такая покорность судьбе враз не обретается, на это нужны годы и годы. Меня поразила полнейшая безучастность азиатов к себе и друг к другу. Они просто с равнодушным отчаянием шли вперед и старались не падать, потому что каждому их них было понятно, что если он упадет, то товарищи пройдут мимо и его не поднимут. А поднимут его ящеры, и это означало только одно – смерть.

По отношению ящеров к ним, как к живому скоту, можно было сделать только один вывод, азиаты были рабами. Ящеры всё время, что-то приказывали им сделать, и, не смотря, на смертельную усталость рабы делали, ведь кнуты свистели постоянно, выискивая очередную жертву.

Рабов было много, может сотня, может две. Сосчитать их даже примерно у меня никак не получалось, они беспрерывно сновали туда-сюда. А в самой последней кибитке, жили маленькие, не более десяти лет отроду, но очень упитанные мальчики и девочки, и тоже азиатской внешности.

Как сюда, на эту планету попали азиаты? Этот вопрос гвоздем засел у меня в голове. Может спросить у самих азиатов?

Теперь каждый день я преследовал караван, наблюдая за ними. Караван шел уже не первый день, и явно не последний, дорога впереди ещё была длинная, до ближайшего селения две сотни километров. Меня поразило одно обстоятельство, как только наступал вечер, из последней кибитки доставали одного малыша и уводили в повозку к главному ящеру каравана. Он тут всем командовал. После того как малыш попадал к нему в повозку, вскоре караван останавливался и начинали готовить еду. Рабы собирали хворост, разводили костры, искали воду. А потом у ящеров начиналось застолье. Но малыш из повозки главного бесследно исчезал. Иногда такой вечерней трапезы не было, и малышей никто не тревожил. Я был заинтригован. Через неделю наблюдений, я всё-таки понял, куда исчезают малыши… Их, просто напросто, съедали ящеры.

Я «метнулся» на корабль и тотчас доложил об этом командиру.

– В караване есть азиаты-рабы, и кибитка где содержатся живые консервы, – я уставился на командира, ожидая, что сейчас он даст единственно правильное решение.

– А что ты хотел, они так живут…, – он мрачно посмотрел на меня. – Ты для них тоже только обед.

– Но с этим же надо что-то делать…, – перспектива быть чьим-то обедом совсем не прельщала, да и за «человеков» было обидно. Я считаю, что Человек это звучит гордо! А не просто чей-то обед.

– И что нужно? Перебить всю охрану каравана, освободить пленников, и что с ними затем со всеми делать? – спросил Филлип.

– Главное освободить, иначе их просто напросто съедят, – не унимался я. – А как жить дальше они сами пусть решают. Если захотят быть «консервами», это будет их выбор, но шанс на выбор у них должен быть.

– Твоя миссия наблюдение и не более того, – сурово напомнил мне командир.

И я продолжил наблюдение.

Через два дня наблюдения я всё-таки не выдержал. Сообразил простенький камуфляж и стал похож на местного воина, но на воина-человека. Глайдер быстро догнал караван, я приземлился немного впереди, и пешком пошел ему навстречу. Посреди лесной дороги я встал на пути каравана и стал спокойно ждать. Вскоре появился головной дозор, из двух ящеров-воинов. Они меня заметили, остановились поодаль в нерешительности. Позыркали глазами вокруг.

Ветер слегка качал верхушки деревьев, и они иногда поскрипывали, негромко шелестя листвой. В остальном всё было тихо. Я просто стоял и ждал. Ящеры решили не рисковать и тоже стали ждать… О чем-то спорили между собой вполголоса. Наконец спор закончился и один из них поскакал назад. Потянулись минуты ожидания. Пока гонец доложит, пока они решат что делать, придется немного подождать. Минута шла за минутой… И вот спустя некоторое время подтянулся весь караван. Все охранники в нем были уже полностью вооружены. Караван, скрипя всем, чем можно, подъехал. Охранники, не понимая, что надо делать в такой ситуации, уставились на меня, и снова наступила тишина. Продолжалась она недолго, вскоре лес наполнился гоготанием и цоканьем непонятного мне языка. Все из каравана с беспокойством осматривали близлежащий лес вокруг. Наконец они не выдержали и послали парламентера. Он очень осторожно стал приближаться ко мне, постоянно оглядываясь назад, как бы ища поддержки у товарищей. А тем все больше и больше становилось невтерпеж, очень уж хотелось понять, что надо делать дальше. Они весьма недвусмысленными жестами «подбадривали» своего парламентера, который, решил всё-таки не рисковать и остановился в нескольких метрах от меня. Наверно он хотел узнать, кто я и что от них хочу. Он цокал и цокал своим языком, пока мне это не надоело. На сегодня цирка хватит. Я включил электронный переводчик и через него приказал ему вести меня к самому главному.

Делать было нечего, и он подчинился. Мы медленно пошли к каравану. Как минимум пару чужих глаз с разных сторон в лесу я заметил. Значит, всё-таки подстраховались ящерицы.

Меня подвели к главному, и я обратился к нему.

– Я странствующий воин племени сиу, и забираю всех пленников себе, – а что я ещё мог сказать. Помню, у североамериканских индейцев было такое воинственное племя.

От такой наглости все даже за оружие не схватились. Недоумению их не было предела. Потом пошел гогот по всему каравану. Смеялись даже пленники. Они уже поняли, что я один одинешенек и без оружия. Предводитель махнул рукой в мою сторону своим охранникам и стал наблюдать.

Три охранника с опаской приблизились ко мне, кто его знает, что у сумасшедшего на уме. А может всё-таки я не один. Самый смелый из них, приказал отдать оружие, которого у меня не было.

– Попробуй, возьми, – ответил я, – только сначала найди.

Искать они не стали. Они окружили меня со всех сторон, и тот, который стоял сзади, нанес удар мечом. Сильно он не старался. Рубить раба да без оружия не велика победа. Бедный, он не знал, кто перед ним. Результат не заставил себя ждать, меч оказался у меня в руке, а воин прилег отдохнуть…. Без сознания. Два оставшихся невольно отступили. А затем все охранники каравана побежали ко мне.

– Стоять, – заорал я очень громко. Переводчик хорошо усилил мой голос.

Невольно все остановились.

– Повторяю, отдайте всех рабов мне и больше никто не пострадает, – снова грозно произнес я.

Но они, конечно, меня не послушали, и после секундного замешательства снова ринулись на меня. Правда, теперь у меня был меч. Он так удобно лег в мою ладонь… Через несколько минут все воины лежали на земле. Убивать я никого не хотел, но тут уж как получится. Убегать или прятаться они тоже не собирались, поэтому лежали, тихо постанывая на земле… Некоторые из них уже и не стонали…

Осмелевшие азиаты, быстро сообразившие, что власть ящеров закончилась, вооружились брошенным оружием, и тут же добили всех раненых. Возбуждению азиатов не было предела, их глаза так и сверкали жаждой мести. А вот главного ящера пришлось поискать… Он был самый умный из них и быстро понял, что будет дальше. Спрятался так, что его с большим трудом нашли только сами рабы. Глаз поднять он не смел, только зыркал ими исподлобья, и глаза у него были, злые и трусливые одновременно… и под одним глазом уже была приличная ссадина, которую раньше я не заметил…

Освобождение каравана закончилось, но теперь возник вопрос, что с этим со всем делать. Командир ведь ответа мне так и не дал… и вообще он был против этой затеи, так что потом с ним тоже объясняться придется.

Как азиатам объяснить, зачем я их освободил? По доброй воле или с каким-то смыслом? Про добрую волю они, наверно, не поверят.

Для начала я попытался узнать кто у них старший, но они все вместе так галдели, что понять их было невозможно. Я понимаю перевозбуждение и всё такое, но поговорить то всё равно надо. Выделил из всей массы рабов наиболее разумного, и заставил остальных замолчать. Чуть голос не сорвал.

– Откуда вы здесь? – обратился я к разумному.

– Мы шли из Зурбагана караваном…, – начал он объяснять.

– Про Зурбаган ты мне потом расскажешь… когда-нибудь, – прервал я его. – Вы откуда здесь на планете?

– Мы здесь живем, – он был явно удивлен. – Мы здесь родились, это наш дом.

– А как попали в рабство? – спросил я.

– А что это? Мы родились, и у нас был хозяин, мы всегда так живем.

– Это ваш хозяин? – я показал на главного ящера.

– Нет. Этот нас купил у нашего хозяина и вез на перепродажу.

Я задумался. Ситуация то не из учебника. Азиаты родились на этой планете, для них рабство это норма. Переубедить их в том, что жизнь может другой, и быть свободной, у меня сегодня, однозначно, не получится. Они даже не понимают что такое свобода. Ящеров не любят, это да, но жить, самим выбирая свой путь, это выше их понимания. Как жить без начальника? Помнится, из опыта одного народа, нужно как минимум сорок лет, или два поколения, чтобы они стали другими, а у меня столько времени сейчас нет. Я вообще тут проездом… Ну что ж мы пойдем другим путем. Вернее пойдут они, и пойдут они… Я достал навигатор, выбрал на карте точку севернее нашего положения километров так на тысячу – другую. Выбрал место, чтобы будущая стоянка была удобной, чтобы это была большая поляна, чтобы река была рядом…

Придется мне, временно, побыть их начальником, благо возражений ни у кого не было. Я отвел «разумного» и ещё трех самых говорливых, от места столкновения подальше в лес, выдал «разумному» навигатор, объяснил, как им пользоваться (идти только по стрелочке), и строго настрого приказал, чтобы они шли точно в точку прибытия. Если они вздумают сделать лишний шаг влево или вправо, то гнев мой будет… Не зная точно, каков будет мой гнев, я сделал, насколько смог, очень страшное лицо. Напугать азиатов я смог, а вот ясности, что я от них хочу, добавить у меня не получилось. Видя их полное недоумение, даже «говорливые» не произнесли ни слова, не выдержал и попытался объяснить, что на севере холодно, поэтому ящеры туда не пойдут, но особого понимания в их глазах больше не стало. Думать самостоятельно и принимать решения, для них это было слишком, это всё читалось в их глазах. Поэтому я ещё раз строго приказал, идти и не останавливаться, только привалы на ночь. Идти надо будет дней сто, не меньше. А когда придут и выберут себе стан на месте, приказал вырыть там землянки, и впоследствии построить деревянные дома.

– Приду, проверю, – пообещал я «разумному». Его я назначил старшим. – Если землянок не будет, гнев мой падет на тебя.

Азиаты внимательно слушали, пытались даже понять, что я от них хочу, какой-то навигатор, какие-то землянки… А я понемногу вошел в раж. Приказал впоследствии расчистить поля для посевов, засеять их злаками которые к счастью оказались в обозе в качестве продуктов. И не дай бог, съесть их по дороге… Речь моя была немногословной, но очень убедительной, как мне казалось. Я как мог, делал из себя грозного владыку, повелителя морей, полей и огородов… Хотя Станиславский, в данном случае, сказал бы: «Не верю». Долго ли коротко, наконец, азиаты, всё-таки поняли, что от них хотят. Но тут возникла новая проблема, им стало страшно. Как без начальника все вопросы решать самим, как это можно? Для них это было слишком. И главное они боялись мести со стороны ящеров. Если те их найдут? Месть их будет ужасной! Насколько смог, я успокоил азиатов, я буду постоянно следить за их караваном, и всегда приду на помощь. Да ведь главный ящер будет у них в заложниках если что.

Затем мы всё-таки «собрали» народное вече. Все вокруг столпились около нас со старшим и внимательно молчали. Я решил сильно не экспериментировать.