Текст книги "Эпизод 2. Странник и Вселенная (СИ)"

Автор книги: Юрий Светлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– Комары, – ответил он.

И только потом мы всей толпой разглядели, что же там происходит. Зрелище не из приятных. Облако гнуса собралось в рой и напало. Бедный волчонок! Взрослых волков рядом не наблюдалось, защищать его было некому. Да и возможно ли это было? В бесполезной попытке оторвать комаров от себя, волчонок скреб лапами свои бока, кусал их до крови, катался как бешеный по земле, но ничего не помогало. Они присосались намертво, ни оторвать их, ни прокусить их бронированную защиту он не мог. Волчонок то истошно визжал, то душераздирающе скулил…. Но никто не пришел ему на помощь. Рядом с ним просто никого не было. Это было так необычно. Всегда, везде и всюду, разнообразнейшие монстрики по всей планете, во всех закоулках планеты снуют, а сейчас никого не было, никакой живности. Волчонок увидел наш глайдер. Монитор максимально приблизил его мордочку, а громкоговоритель поражающе естественно передал все звуки трагедии. В глазах волчонка читалась полная безысходность. Из его левого глаза выкатилась непроизвольная слеза. Он всё понял. Только что вся жизнь была еще впереди, а теперь всё. Конец!

Его тельце быстро съёживалось от ухода крови из тела, так быстро, что буквально за несколько минут из него получилась безвольная пустая оболочка, высушенная мумия вместо упитанного волчонка. Ой, как я не люблю, когда живой пушистый комочек становится бесчувственной куклой, безвольной тряпкой.

Не только я, все не могли оторваться от монитора. Такая кончина потрясла всех. Даже пилот непроизвольно тоже засмотрелся на трагедию, и глайдер сам собой всё ближе подбирался к месту драмы. И снижался. Мы подошли совсем близко к ним. Метров сто не больше. Глайдер завис в метре от земли.

А у меня перед глазами застыла картинка, как слеза катится из глаза волчонка. Я уже видел когда-то, как на меня смотрят глаза из-под воды. Тогда я ничего не смог сделать. Сейчас сделаю!

Совершено, не думая о последствиях своего поступка, я рванул дверь и выскочил из глайдера. И пошел на облако, стреляя на ходу. Несколько шагов я успел сделать… Наверно, я хотел помочь волчонку, или хотя бы отомстить за его смерть. Но беспорядочная стрельба по комарам дала обратный эффект. Тушка волчонка, точнее, то, что от неё осталось, разлетелась на мелкие кусочки.

Комариная туча развернулась на меня и… обрела формы лица копии генерала. Какие там светотени играли, как это у них получилось, я не знаю. Но это личико ухмыльнулось в зловещей улыбке, и я услышал его голос: «что, Гриша, стрелять, ещё не научился?», затем раздался злорадный раскатистый смех. Испытать каких либо эмоций по поводу этого представления я не успел, вся комариная армада ринулась ко мне. А стрелок то из меня, действительно, не очень. Плохо когда ты не умеешь делать то, что тебе необходимо прямо сейчас. Если выживу, я должен буду уметь стрелять без промаха.

Феерические трассирующие лучи разорвали пространство, заливая его своим светом. Когда стреляешь по площадям, трудно промахнуться, но у меня совсем уж малая толика блеснувших вспышек отметила смерть комаров. Сколько их, я всё-таки успел подстрелить? Комариное облако в ответ на мою пальбу без всяких затруднений просто рассредоточилось по всей территории, резко прибавив в размерах. И вся эта лавина всё так же продолжала двигаться на меня. А я стрелял и стрелял. Изредка даже попадал. Я так увлекся стрельбой, что даже не заметил как, Людвиг и Себастьян уже стояли рядом и тоже стреляли. Глайдер висел в метре позади от нас. Да «охрана» благополучно проморгала мой эффектный выход, и пилот тоже не сразу сообразил что произошло. Через секунду другую они всё-таки «очухались», и рванули за мной. Ребята спонтанно бросились мне на выручку, совершено не думая о себе. Но что произошло, то произошло. Сейчас они просто были рядом. Глайдер, огнем своей пушки, мог уничтожить рой за секунду, но прямо сейчас стрелять он не мог. Комары были слишком близко, и пилот боялся своим огнем задеть меня. Поэтому стреляли только Людвиг и Себастьян. У них попаданий было намного больше чем у меня. То тут, то там яркая точка падала на траву. Комары падали и падали. Но не все. И их всё равно было ещё много.

– Уходи! Уходи! – ни на мгновение, не прерывая стрельбу, орал Людвиг… или Себастьян. В суматохе трудно было разобрать, кто, где и что делает. Но сами они уходить не собирались. Да уходить было уже поздно. Мы все втроем, просто-напросто, не успели бы все забраться в глайдер, хотя глайдер был прямо за нашими спинами, и висел с открытой дверью. Один из нас успел бы, может даже и второй успел бы, а втроем никак… И открытый люк гарантировал, что пилот тоже погибнет. После нас, конечно, но погибнет. Но и он не улетал, люк не закрывал, а висел рядом с нами в метре от земли. Ждал нас.

Прыгать в глайдер было уже поздно. Мы стояли и стреляли.

А комары всё ближе и ближе. Сейчас присосутся ко мне, и меня ждет участь волчонка. Один комар выпивает не больше наперстка крови, но их тут было….

Мысль вертится: «засосут гады…. засосут… всю кровь, гады высосут…». Почему-то про золотую защиту я даже не вспомнил.

Зато всё чему меня учила Ума, вспомнилось само собой. «Спасибо Ума, что вбивала в меня знании, даже если я их не понимал». Моя стихия ветер, вспомнил я, и я могу сделать из него разрушительный ураган. Комары застыли в метре от меня. Торможение временем включилось само, и умение управлять стихией тоже. Я изо всех сил хотел, чтобы комары оказались как можно дальше от меня. Слабый ветерок еле ощутимо качнул рой, и он в одночасье застыл в полете на одном месте, как будто наткнулся на невидимую стену. А затем мощнейший ураган закружил и раскидал весь рой. Ураган отбросил комаров от нас на сотни метров во все стороны. Некоторые из них стремительно пикировали в землю, некоторые сталкивались между собой. Стая как единый организм перестала существовать, она была разметана по всей площади нашего противостояния. Не исключено что кто-то из комариков себе и крылышки пообломал, если чего не больше. В их рядах воцарилась полная неразбериха. Продолжалось, правда, это весьма короткое время. Комары хоть и медленно, но неуклонно начали собираться обратно в свой рой, и рой снова бросился на нас. Это заняло несколько секунд, и эти секунды нас спасли. Теперь у нас был шанс, и мы им воспользовались. Глайдер взмыл вверх и огнем своего бластера начал выжигать комаров скопом. Пунктирная линия его огня выкашивала целые улицы из роя. А мы точечно, как в тире, отстреливали их одного за другим. Отстреливали, конечно, ребята, а я рядом стоял… и ещё как заезженную пластинку повторял и повторял про себя: «Спасибо Ума. Спасибо Ума…». Как мне сегодня пригодилось её упорство, чтобы всё-таки вдолбить мне в голову свое учение.

Наконец комары закончились. Себастьян тут же затолкал меня в глайдер.

– Не делай так больше никогда! – с явным недовольством пробурчал он мне. Его бурчание можно было истолковать, что он просто взбешен моей выходкой. Людвиг, вытирая холодную испарину со лба, был с ним полностью солидарен.

Глайдер взмыл высоко вверх и взял курс на базу.

Взрослые особи ведут непримиримую борьбу между собой, но без особой надобности не пожирают чужих детенышей. Законы, видите ли, у них такие. Взрослые взрослых – да, везде и постоянно, а детенышей нет. И без них есть чем перекусить. Поскольку детенышей специально никто не ест, а фауна на Пандоре на редкость многочисленная и разнообразная, то и жизнь на планете не замирает. Молодая поросль успевает повзрослеть и дать потомство. А потом уж кто сможет тот и выживет. В принципе, всё по-честному. И только комары выбиваются из общих правил. Комары забирают жизнь у всех. И больших и маленьких. Комары особый случай. Их все боятся, они как зло на планете. Все только спасаются бегством от них. А если вдруг, найдется тот, кто рискнет им противостоять, тот, кто вздумает с ними бороться, то этого борца, в такой момент, точно никто не тронет. Нас тогда никто и не тронул… А может просто, поблизости никого не оказалось.

После этого случая, я, во-первых, позарез как захотел научиться стрелять и не промахиваться, и, во-вторых, меня «зауважали». По-хорошему, за неумение держать себя в руках, меня надо было выгнать с Пандоры, но в силу моих особых способностей или по какой другой причине, решили оставить. Наверно, чтобы научить как надо себя вести при непредвиденных обстоятельствах, в том числе и на Пандоре. Чтобы исключить подобные эксцессы на будущее, озадачились моей экипировкой. Мне выдали кольчужку для «прогулок на свежем воздухе». Она была тонкая как папиросная бумага, но проткнуть её было невозможно. То есть сверх усилием, конечно можно, и порвать даже можно, а продавить от грудины до позвоночника, так вообще запросто, поэтому от серьезных ударов она не защищала, но комары против неё бессильны. Выдали ещё непробиваемый и полностью прозрачный спереди шлем. Подобрали и прочную обувку. И полеты для наглядного изучения местной флоры и фауны продолжились. Более того, после месячного всеобъемлющего обучения управления глайдером, мне стали разрешать в одиночку путешествовать по Пандоре. Сначала конечно не покидая глайдера, а затем и с правом выхода. Наверняка кто-то замолвил за меня словечко, чтобы не сильно затягивали с моей стажировкой здесь. И я даже подозреваю кто. Но я не сильно-то и рисковал. Робот глайдера, подобный Неверу, страховал меня от всех возможных ошибок. И в случае чего мог придти на помощь самостоятельно. Так что я действительно не сильно и рисковал. Робота я стал звать Невер.

Почуяв свободу, я стал брать глайдер и выискивать комаров. Паразитов надо уничтожать везде и всюду. Находил, вылезал из глайдера и из безопасного далёка отстреливал их одного за другим. А когда они понимали что происходит, и всей массой разворачивались на меня, я благополучно залезал в глайдер, и уже отстреливал из пушки глайдера. Получалось из пушки по воробьям. Но какова мощь пушки! Она разносила всё вокруг. Вместе с комарами. Так день за днем, я учился и учился стрелять. По этим тварям безмозглым и безжалостным. Наверно, я даже уменьшил их популяцию на планете. Я так увлекся этим, что можно сказать, я выискивал комаров и стрелял по ним целыми днями. И ни разу не вспомнил: «не убий». Комары на всех планетах вампиры и кровососы и жалости они недостойны. Опять же мне надо же восполнять свой пробел в меткости стрельбы. Как ни странно, но все местные поощряли мой воинственный пыл. Какой ты мужик, если стрелять не умеешь.

Единственно, они меня предупредили, что всегда надо сохранять приличную дистанцию стрельбы, если их очень много, то всех не перестреляешь. Оглянуться не успеешь, налетят всей стаей и «засосут».

– И что тогда делать в таком случае? – спросил я у своих новых друзей.

– Ищешь ближайшее дерево поразвесистей, отламываешь веточку поувесистей и этим веником гоняешь комариную тучу. Если повезет, будешь жить….. – переглядываясь с Людвигом, сострил с самым серьезным видом Себастьян.

– Шутники….. – только на это меня и хватило.

– А что? Зато будет весело. Зелени на планете много, поэтому и кислорода на три процента больше чем у вас на Земле, так что будешь, заливаясь смехом, гонять комариную тучу, пока они у тебя кровошку пьют…

– Странные у вас сегодня шутки, ребята, – сказал я.

Людвиг и Себастьян неловко переглянулись и быстро пошли по своим делам…

Со временем я всё-таки преуспел в искусстве стрельбы. Научился попадать чуть ли не всегда, и можно сказать, почти не целясь. Я не исключаю, что это заработало учение внешника про третий глаз. В свое время он долго, хотя и безрезультатно, учил меня, что как только комар начинает свое движение, а воздух среда инерционная, то, в точке начала движения, он начинает продавливать воздух, что в свою очередь, и гонит перед собой волну. Сейчас результат проявился, и я научился чувствовать эту волну, и прямо в источник этой волны я и стрелял. Не сразу, но я осознал, что я стал чувствовать поля, и чувствовать, как они продавливаются. И это хорошо…

Но мне этого показалось мало. Человек существо изобретательное, и поэтому однажды, я как всегда махнув, пострелять по комарам, нашел комариную стаю, и парой выстрелов разворошил её. Стая мгновенно ринулась ко мне. Почувствовав волнение поля, создаваемое всей стаей, мне очень захотелось вернуть это волнение обратно, тем, кто его создал. Если я освоил учение Василия, то значит, я могу освоить и учение Умы. Но… как я себе в мозгу не пытался представить энергию урагана, стартующего из меня, ничего не происходило. А комары стремительно приближались. Пришлось быстро-быстро прятаться от них в глайдере. Закрыв люк, было интересно наблюдать, как они кружились около корабля. Затем отлетел подальше, вылез из глайдера, сделал пару выстрелов в комариную стаю и снова попытался создать ураган. Результата никакого. Тут я понял, что я упрямый человек, или как теперь можно говорить, целеустремленный. Стрельба из пушки по воробьям, а в моем случае ветром по комарам, занятие оказалось неблагодарное, и очень время затратное… Попытка за попыткой. Посадка, отстрел, взлет… Но после десятой что-то произошло. Наверно я сильно расстроился или разозлился из-за предыдущих неудач. Я как всегда сделал выплеск энергии, и уже собирался бежать к глайдеру, как все комары наткнулись на невидимую стену. Энергия их движения наткнулась на энергию моей стихии, воздуха. После чего всех комаров как ураганом разметало. Некоторые, наиболее ретивые, даже свалились замертво. У меня получилось! Радости моей не было предела…Теперь не только ведуны умеют так делать, теперь и я могу как они.

Оставшиеся комары собрались в тучу за несколько секунд. Что они будут делать дальше, я догадывался. Решив, разметать комаров ураганом по полной программе, я сделал пасы руками, изображая выбросы энергии… И ничего не произошло… В глайдер я заскочил менее за секунду. Так быстро попасть в него я не смог больше никогда.

На базу я вернулся в смешанных чувствах…

Готовили меня по ускоренной программе, то есть не очень долго. Несколько месяцев, вместо нескольких лет. И готовили меня к выживанию в любой среде, но я всё больше и больше стал походить на машину для убийства… Хотя я считал, что я только защищаюсь…

– Подготовка к походу должна длиться несколько лет, – в очередной раз разъяснял Людвиг, – необходимо, чтобы человек стал роботом-автоматом по своей защите. То есть всё должно работать как у автомата. Правда, у тебя показатели итак, это что-то…..

– Да я такой! – похвалился я с усмешкой.

– То есть ты уже готов пойти прогуляться…. – перешел Себастьян сразу к делу.

– Ну не знаю, – сразу замялся я от такой неожиданности. Поход, конечно, почти как прогулка по этажам на лунной базе, но…

– Ты можешь отказаться от этого похода. Этот экзамен дело добровольное, – напомнил Людвиг.

– А зачем вообще нужна эта прогулка, – чтобы как-то разрядить обстановку, спросил я.

– Считай, что это активная медитация. Познание самого себя, – начал Людвиг.

– Что-то я совсем не понял, – перебил я его.

– Твой уровень подготовки достаточен, чтобы пройти любое испытание. Только здесь на Пандоре всё зависит от тебя. Компьютер не остановит программу в критический момент. Справишься сам с собой, всё будет легко, если нет… Если нет, у нас не бывает. По всем параметрам, физическим, психологическим и всяким другим, ты готов. Тебе осталось только решиться и пройти испытание. Всё зависит только от тебя. Тебе не нужно изучать иерархию отношений на Пандоре, не нужно досконально знать, взаимоотношения местной флоры или фауны, кто кого ест, и кто с кем дружит, тебе надо научиться, самому никогда не быть ничьим обедом. А спрячешься ты за кустиком, убежишь от кого-нибудь быстрее местной твари или ты сам покусаешь кого-нибудь из монстров, это уже не важно, это дело техники и сложившихся обстоятельств. Ты должен быть внутренне к ним готов. К любому развитию событий.

Вспомнился Артем. Когда-то он говорил, что здесь на Пандоре «прикольно». Здесь всё вживую, всё по-настоящему. Он мой первый учитель, и чему-то он успел меня научить. Я даже не знаю, ходил ли он в поход, проходил ли этот экзамен, но главный свой экзамен он сдал.

Тогда всё произошло слишком неожиданно и силы были несравнимы, но ему ни на секунду не пришла мысль отступить. Мы все тогда были в шоке после нападения чужих на лунную базу и не понимали, какой подвиг он совершил. Только по происшествии некоторого времени, мы осознали, что же тогда произошло. Артем был настоящий. Он навсегда будет достоин незабвенной памяти. Хочется петь гимн его подвигу. Есть только миг на принятие решения. Если человек внутри себя готов на подвиг он его совершит не задумываясь… Закроет от любой опасности своим телом других. Я не знаю, кто и как заложил в меня мои способности, но моё тело всегда готово среагировать на опасность, оно мгновенно и реагирует… Всё у нас внутри. Вот я, например, был готов полюбить, я и полюбил, всем сердцем…

А Артем… Артем был готов встать на защиту людей, и он встал в свой последний раз. Когда-то молодой восемнадцатилетний пацан Александр Матросов закрыл своим телом амбразуру вражеского пулемета, закрыл своим телом от его смертельного огня своих друзей, своих сослуживцев. Неужели он не понимал, чем ему это грозит. Понимал. И принял решение. Найдутся те, которые попытаются оболгать и принизить высокий духовный поступок, мол «подскользнулся». Низкие духом не могут понять благородства обыкновенного человека. А если и понимают, то очень хотят оправдать свою низость, свою неспособность на высокое. Была такая комсомолка Зоя Космодемьянская. Пытки и издевательства не сломили беззащитную молодую женщину. Ни её веру в свою Родину ни в своих советских людей. Её тоже пытались оболгать, якобы она поджигала своих крестьян, во благо коммунистической идеи или во славу вождя. Хочется спросить у них а вы можете так как они, не думать о себе, а думать о других или о идее. Ведь у вас же тоже есть идея. Идея рабов. Хорош только ваш хозяин, а свободный человек это плохо. Вы можете отдать жизнь за идею, за эту идею? У каждого решение внутри себя уже принято. И в определенное время в определенный момент, оно будет принято. Нынешнее поколение не внушает оптимизма по поводу того решения которое оно примет. Это будет решение – «Я». А, зачем такому человеку все эти декорации жизни, зачем ему вечная борьба за привилегии, если всё это только прихоть его хозяина. Он может забрать их в любой момент. Это ему они принадлежат, а вы только пользуетесь, пока он позволяет вам это делать. Понимает ли это «нынешное племя».

Глава 24. ПАНДОРСКАЯ КОШКА И ДУХ ГЕНЕРАЛА

Она лежала и думала, как прекрасен этот мир. Солнце пригрело камень, и на нем было приятно лежать и обозревать окрестности свысока. Здесь было на что посмотреть. Всюду кипела разнообразнейшая жизнь. И всюду была борьба за жизнь. Вот дятел сверху спикировал на земляного крыса и вонзил свой клюв ему в загривок. Крыс очень опасен, своими когтями и редкими, но очень острыми, как заточки, зубами. Да и пробить загривок у крыса, могла только она – пандорская кошка, только её силы хватало на это, но дятел пикировал всегда с высоты и за счет скорости тоже мог пробить защиту крыса. Если у него не получалось пробить с первого удара и впрыснуть яд в дырку, то он начинал истошно долбить в эту дырку, пытаясь ее расширить, совсем как земной дятел, за что и получил такое название. Сейчас дятел сильно рисковал, ведь крыс был опытный боец и уже изо всех сил катался по траве, пытаясь сбросить дятла, и даже почти сбросил, но тут начал действовать яд, и его действия стали очень медленными. Вскоре он затих. Кошка лежала и с интересом наблюдала за этими «гладиаторскими» боями, всегда со смертельным исходом. Для неё этот мир был родным, и ничуть не опасным. Она точно знала, что находится на вершине пищевой пирамиды, ведь она была самая крупная и самая быстрая из всех тварей на планете. Её шкуру никому не пробить, силенок для этого ни у кого не хватит, а вот силу её удара никому не выдержать. Да жертва даже и не заметит. Скорость, с какой кошка может передвигаться, глаз жертвы не успевает даже засечь, не говоря о самом ударе, могучей лапы. И с голоду умереть ей тоже не суждено. Волки, эти верные помощники, никогда не оставят без обеда. Они никогда не обманывают, и всегда помогают в вопросе пропитания для неё, ну и для себя тоже. Они выследят добычу и всей своей стаей загонят её прямо на место, где она лежит в засаде. А дальше жертва всегда обречена.

Она лежала и думала, как прекрасен этот мир…. Только скучен.

Но мы, то знаем, что кошки не умеют думать. Мысли им недоступны, только образы. Она лежала и не замечала, что позади неё воздух колебался как от жары. Марево переливалось всеми цветами радуги на солнце, оно было небольшим и компактным, и было почти прозрачно… и выглядело оно как фигура человека… Кошка этого не видела, и не знала, что около её витает почти невидимый дух, который и внушал ей, что это она думает. И этот Дух был очень похож на генерала Иванова….

Дятел захватил когтями тушку крыса и утащил его высоко в небо. Потащил к себе в гнездо, решила кошка. Она бросила взгляд вдаль и увидела человека. Пандорская кошка никогда не нападала на людей. Люди всё-таки были непредсказуемы в своих действиях, и всегда очень опасны. Их оружие могло легко испортить её шкурку, а то и вовсе пробить её броню. Она с интересом стала рассматривать, чем занимается человек. Он был вооружен, и с лихой бравадой отстреливал всякую летающую мелочь. Получалось это у него действительно здорово. Но тут кошку стал грызть червячок сомнения, что может один человек, даже если он лихой и даже если он вооружен? Когда их много да тогда они могут быть опасны. Они умеют постоять за себя. Но, сейчас то, он один. Да и поесть уже пора. Справлюсь сама, подумала она.

Она неслышно скользнула со своего места, ни одна веточка не хрустнула под её лапой, ни один листик не шелохнулся ни на одном деревце.

Через минуту кошка уже очутилась за спиной у человека.