Текст книги "Стихи о войне"

Автор книги: Юлия Друнина

«Уклончивость – она не для солдата…»

 
Уклончивость —
Она не для солдата:
Коль нет,
Так нет,
А если да,
То да…
Ведет меня и ныне,
Как когда-то,
Единственная —
Красная —
Звезда.
 
 
И что бы в жизни
Ни случилось, что бы —
Осуждены солдатские сердца
Дружить до гроба,
И любить до гроба,
И ненавидеть
Тоже до конца…
 

1983

«Нет, не мечтали…»

 
Нет, не мечтали
Никогда о рае
Крещенные железом и огнем —
Всю жизнь была я
На переднем крае,
И умереть
Хотела бы на нем.
 
 
Своим не верю
Юбилейным датам,
Меня не хлопай,
Старость,
По плечу.
Я в армии Поэзии
Солдатом
Сражаться до последнего
Хочу.
 

1984

«Колдует тропинка лесная…»

 
Колдует тропинка лесная
Над шалою талой водой…
Я зависти к юным
Не знаю —
Была в свой черед
Молодой.
 
 
И шла наша молодость
К Маю
По самой Великой войне.
Я зависти к юным
Не знаю —
Пускай позавидуют мне!
 

1984

«И я, конечно…»

 
И я, конечно,
По весне тоскую,
Но искуситель Мефистофель слаб:
Пусть предложил мне
Цену хоть какую —
Окопной юности
Не отдала б!
Пусть предложил бы:
– Хочешь восемнадцать,
Отдав взамен
Окопные года?..
Я б только усмехнулась:
– Сторговаться
Со мною
Не сумеешь никогда!
На тех весах,
Где боль и честь народа,
На тех весах,
Точней которых нет,
Четыре страшных
И прекрасных года
В душе перетянули
Сорок лет.
Без этих лет
Я – море без прибоя.
Что я без них? —
Дровишки без костра.
Лишь тот постиг,
Что значила «сестра»,
Кто призывал ее
На поле боя.
И разве слово гордое
«Поэт»
Со скромным этим званием
Сравнится?
 
 
Четыре года.
После – сорок лет.
Убитых молодеющие лица…
 

1984

«Стрекоза»

 
Она влетела в дымную землянку,
Прозрачна и легка, как стрекоза.
И, словно марсиане на землянку,
Смотрели на нее во все глаза
Прорвавшие колечко окруженцы,
Вернувшиеся только-только в строй.
Уже сто лет не видевшие женщин —
Ведь я давно была для них сестрой…
А «стрекоза» закончила десятый
И долго пробивалась на войну…
Уставились солдаты на комбата,
А молодой комбат на старшину.
И старшина вздохнул: «Поспи-ка, дочка,
Ведь утро, ясно, ночи мудреней…»
Забившись в самый теплый уголочек,
Одной шинелью мы прикрылись с ней.
…Опять пошли на нас «пантеры» к полдню.
Был первый бой – ее последний бой…
Как звали эту девочку? Не помню.
Но за нее в ответе мы с тобой.
За то в ответе, чтобы не забыли
Про этих однодневочек-стрекоз…
Как трепетали у девчушки крылья!
Какой застыл в больших глазах вопрос!
 

1984

Щебетовка

[1]1
  Поселок в Крыму.


[Закрыть]

 
Лейтенант Щебетов!
Вашим именем назван поселок.
Но немногие знают про то,
И немногим он именем дорог.
Просто думают: пение птиц
Послужило названью основой…
Лейтенант Щебетов!
Между нами – натянутый провод.
Лейтенант Щебетов!
Я дыханье тяжелое ваше
Слышу в шуме ветров,
Что по скалам насупленным пляшут.
Там вы с ротой прошли,
Где теперь не пройти альпинистам,
Где одни лишь стрижи
Режут воздух с пронзительным свистом.
А ворвавшись в село,
Вдруг упали, сжимая винтовку…
Вновь весна. Замело
Алычовой пургой Щебетовку…
 

1984

«У матушки-земли в объятье…»

 
У матушки-земли в объятье,
В грязи, на холоде, в огне
Бойцы мечтали о санбате —
О койке и о простыне.
 
 
Не выбросить из песни слова:
Трепались (если тишина)
О сестрах, их жалеть готовых,
Поскольку спишет все война…
 
 
Как, после взрывов и разрывов,
Побыв у смерти на краю,
Солдаты радовались диву —
Пожить в санбатовском раю!
 
 
Но вот прошли недели – странно;
Еще закутанный в бинты,
Еще с полузажившей раной,
Опять в окопы рвешься ты!
 
 
Уже с сестричкой трали-вали
Тебя не тешат, а томят.
Порой случалось, что сбегали
На костылях из рая в ад.
 
 
И на пустое одеяло
Упав беспомощно ничком,
Тихонько слезы утирала
Сестричка детским кулачком…
 

1984

Воспоминание

 
Все было просто,
Как в кино,
По-бабьи ветер выл.
Ей было очень все равно,
Что он ее любил.
Но можно счастье подарить,
Себя не пожалев…
А крысы грызли сухари
В промерзшем блиндаже.
Закрыть глаза и целовать,
Хоть губы холодны.
 
 
Идет усталый, как солдат,
Четвертый год войны…
 

1984

Фронтовичка

 
На груди ордена и медали,
А в груди – острой льдинкою боль…
Никогда твоих слез не видали,
И никто не дрожал над тобой.
Никогда не была ты женою —
Женихов отобрала война…
Всю-то жизнь оставалась одною,
Женской радостью обделена,
Та, что в дни, когда вдруг покачнули
Лапы свастики дом наш земной,
Беззаветно рванулась под пули —
Красный крест замелькал за спиной…
 

1984

«Эта крымская осень…»

 
Эта крымская осень
Скорее похожа на лето
Наших нечерноземных,
Умеренных наших широт…
Не печалься, товарищ мой —
Песенка наша не спета:
Разве может огонь
Превратиться когда-нибудь
В лед?
 
 
Вот и стали легендами
Наши окопные были.
Я порой удивляюсь сама —
Неужели то было со мной?..
Эх, как мало осталось солдат,
Что «прописаны» были
На переднем краю,
В батальоне пехоты
Войной…
 
 
Чередою уходят годки,
Что в боях не убиты,
Меж собою и нами
Захлопнув свинцовую дверь.
Потому-то друг к другу,
Как будто бы сильным магнитом,
Так нас тянет теперь,
Нас, оставшихся, тянет теперь.
Мы навеки отмечены
Юности огненной метой,
Мы готовы, не сетуя,
Встретить последний поход…
Наша поздняя осень
Скорее похожа на лето —
Разве может огонь
Превратиться когда-нибудь
В лед?..
 

1985

«Дышали мы пороховою пылью…»

 
Дышали мы пороховою пылью,
При артналетах падали в кювет.
Совсем не все Матросовыми были,
А лишь Матросовым забвенья нет.
 
 
И то не всем.
Война – такое дело:
Порою без следа под корень жнет…
Да разве сердце почестей хотело,
Когда взлетало хриплое «вперед!»?
 
 
Нет, никого я упрекать не буду —
Откуда знать мильонов имена?..
И все же позабытых нет, покуда
Чтит неизвестных воинов страна…
 

1985

«Как давно мы скинули шинели…»

 
Как давно мы скинули шинели,
Юными ворвались на Парнас!
Ведь уже справляет юбилеи
Поколенье, что моложе нас…
 

1985

«Неужто для того рождались люди…»

 
Неужто для того рождались люди,
Чтоб мир порос забвения травой?..
Уже четвертой мировой не будет —
Лишь не было бы третьей мировой!
 

1985

«Прошу, любимый мой…»

 
Прошу, любимый мой,
Прости,
Когда бываю резковата:
Прошла неженские пути,
И самый первый —
Путь солдата.
Не при луне, не на гумне —
Безвестный раненый в траншее,
Припав, как суженый, ко мне,
Обнял отчаянно за шею.
И я, сжав зубы, поползла,
Таща его, в разрывах минных…
И «на гражданке» я была,
Сказать по совести… мужчиной.
Известно только кой-кому,
Что в нищете послевоенной
Слыла «добытчиком» в дому,
Копейке каждой знала цену…
А жизнь поэта – тоже бой,
Опять бойцовская дорога.
…За то, что я резка с тобой,
Меня судить не должен строго:
Не только пламенем войны,
Не только черным сорок первым
Обнажены, обожжены,
Искрят обугленные нервы.
 

1985

«Кричу, зову…»

 
Кричу, зову —
Не долетает зов.
Ушли цепочкою,
Шаг в шаг впечатав,
Как будто на разведку,
В тыл врагов,
Солдат
Сергей Сергеевич Смирнов,
Солдат
Сергей Сергеевич Орлов,
Солдат
Сергей Сергеич Наровчатов.
 
 
Зову.
Опять лишь тишина в ответ.
Но и она кричит о побратимах…
Кто говорит —
Незаменимых нет?
Нет заменимых,
Нету заменимых!
 

1986

Памяти Бориса Слуцкого

 
Нам жилось и дышалось легче
Оттого, что был рядом друг,
Не умевший сутулить плечи,
По призванию политрук.
Комиссар, что единым словом
Полк поднять бы
В атаку мог…
Знаменитый поэт,
Лавровый
Он с усмешкой
Носил венок.
Подлецы перед ним смолкали,
Уползали льстецы с пути.
Мог чужую беду
Руками
Слуцкий запросто развести.
Но рвануло из рук оружье —
Уходила с земли жена.
Даже им
От вселенской стужи
Не была она спасена…
Сам себя
Присудил к забвенью,
Стиснул зубы – и замолчал
Самый сильный
Из поколенья
Гуманистов-однополчан…
Друг! Беда тебя подкосила,
Но воюет твоя строка.
Словно колокол,
Над Россией
Бьется сердце политрука.
 

1985

Царица бала

 
Мы первый мирный
Женский день встречали —
Без смерти,
Без пожаров,
Без пальбы…
Ох, мне б теперь
Тогдашние печали —
Стеснялась я
Окопной худобы!
Завидовала девицам дебелым —
В те дни худышки
Не были модны.
Три байковые кофточки
Надела,
Под юбку —
Стеганые ватные штаны.
Заправила их в кáтанки
Со смехом.
Была собою донельзя горда,
Уверена,
Что пользуюсь успехом
Из-за своих параметров тогда,
Беспечно
В рваных валенках порхала,
Привычно, как волчонок,
Голодна…
Где эта дурочка,
«Царица бала»?
С кем кружится,
Нелепая, она?
 

1986

Улица Наташи Качуевской

Именем Наташи названа новая планета

 
В белокаменном квартале нашем,
Где дома старинные стоят,
Притулилась улочка Наташи —
С фронта не вернувшейся назад.
Шел в ту пору девушке двадцатый.
Пробил час, настал ее черед,
Защищая раненых, с гранатой
Беззаветно ринуться вперед…
 
 
Пролетела стайка первоклашек,
Детский сад протопал чередой.
По веселой улице Наташи,
Под ее кристальною звездой.
Поколение уходит наше,
Завершив солдатский подвиг свой
По взгрустнувшей улице Наташи —
Словно по дорожке фронтовой…
 

1986

Орден Отечественной войны

 
Дополз до меня связной —
На перевязи рука:
«Приказано в шесть ноль-ноль
Явиться вам в штаб полка».
 
 
Подтянут, широкоскул,
В пугающей тишине
Полковник в штабном лесу
Вручил «За отвагу» мне.
 
 
То было сто лет назад…
Могла ль увидать в тот час
Высокий парадный зал,
Сверкавший от люстр и глаз.
 
 
Могло ли в окопном сне
Когда-то присниться мне?
Ничто не забудут, нет!
Присниться, что ордена
Солдатам своим страна
Вручит через сорок лет?
Что вспомню я в этот миг
«За родину!» хриплый крик?..
 

1986

«Без вести пропавшие»

 
Может, он погиб на поле чести,
Может, в хате лесника от ран…
Полицай не пропадал «без вести»,
Пропадал без вести партизан.
 
 
Полицаи сроки отсидели
И вернулись на родимый двор.
Сыновья «пропавших» поседели —
Рядом с ними тенью брел укор:
Ведь «без вести» —
Это как – без чести…
Может, хватит им душевных ран?
 
 
Полицай не пропадал «без вести»,
Пропадал без вести партизан.
 
 
Вышло время формуле жестокой —
Нынче «без вести пропавших» нет.
Пусть они вернутся – к локтю локоть —
Те, что сорок пропадали лет.
Пусть войною согнутые вдовы
На соседей с гордостью глядят.
Вышло время формуле суровой —
Нет «пропавших без вести» солдат!
 
 
Здесь застыли в карауле дети,
Здесь стоим мы, голову склоня,
И глядим, как раздувает ветер
Скорбный пламень Вечного огня…
 

1986

«На краю Измайловского парка…»

 
На краю
Измайловского парка,
Под гармонь,
Ознобною весной,
Падеспань, тустеп
Танцуют пары —
Кавалеры блещут сединой.
 
 
Пусть они
Богаты лишь годами.
Не скрывает
Лет своих никто,
Порошком натертые медали
С гордостью
Навесив на пальто.
 
 
Дамы —
Несдающиеся тоже:
Как пилотку,
Носят седину…
Сотрясает ветер
Крупной дрожью
Хрупкую ознобную весну.
 
 
А деревья
Головой качают —
На опушке парка,
На краю
Празднуют опять
Однополчане
Возвращенье
В молодость свою.
 
 
На душе
Торжественно и чисто,
Словно Вечный
В ней зажгли огонь…
Хорошо,
Что не вопит транзистор,
А рыдает
Старая гармонь.
 

1986

Ни от чего не отрекусь!

 
Ни от чего не отрекусь
И молодых приму упреки.
Как страшно падали мы, Русь,
Прямолинейны и жестоки:
Ведь свято верили мальцы
В страде тридцать седьмого года,
Что ночью взятые отцы —
Враги страны, враги народа…
 
 
Я ни за что не отрекусь
От боевой жестокой славы.
Как мы с тобой взмывали, Русь,
В одном полете величавом!
Шли добровольцами юнцы
Туда, где Смерть дает медали,
Тогда казненные отцы
На подвиг нас благословляли…
 

1987