Текст книги "Лучшая версия меня (СИ)"

Автор книги: Юлия Нестеренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Юлия Нестеренко
Лучшая версия меня

* * *

Второй день до начала отсчета

Дейв проснулся раньше обычного. Бросил взгляд на циферблат – и вспомнил, что сегодня суббота. А значит, будильник сегодня не прозвонит. Спешить никуда не нужно и можно спать сколько угодно.

Однако заснуть не получалось. В голову лезли воспоминания о вчерашней вечеринке. Произошедшее вечером вынуждало если не действовать, то по крайней мере обдумать возможные действия.

Дейв откинулся на подушки и закрыл глаза. Он все еще надеялся обмануть себя и притворялся сонным. Но воспоминания снова атаковали его. Перед глазами встал вчерашний вечер.

Как обычно по пятницам, начальство устраивало вечеринку. Эти сабантуи официально ставили перед собой задачу укрепления корпоративного духа, а неофициально выявляли тех, кто смел их игнорировать. Находились и такие смельчаки. Но вскоре им предоставляли свободу демонстрировать смелость в другой фирме – в любой другой, где и если их согласились бы приютить. Дейв любил дело, которым занимался, но терять место не хотел по другой причине. Как штучный специалист, в любой момент он смог бы сменить компанию – но страшился перемен. Здесь было удобно и относительно неплохо. Он привык к коллегам, а они – к нему. По крайней мере, так он думал до того, пока заместитель одного из членов Совета Директоров не подошел к нему у бассейна.

Был разгар вечера – то время, когда расходиться еще не думают и даже в бассейн в одежде еще не ныряют. Но было весело – по-хорошему весело и непринужденно. Никто не считал количество выпитых бокалов и не примечал, какую подружку – свою или чужую – ведут в одну из свободных комнат наверху. Дейв выпил полтора коктейля и в добродушном настроении развалился в шезлонге у бассейна.

Впервые за долгое время он получал истинное удовольствие. От последнего любителя откровенных пьяных разговоров он ускользнул еще сорок минут назад – «кажется, ваш коктейль кончился, я принесу еще», а от последней незанятой хищницы, которая атаковала его, входящего в туалет – двадцать – «извините, я что-то неважно себя чувствую».

Здесь, возле чужого бассейна, было так же спокойно, как возле своего, но в то же время чуть радостней. Как ни старался Дейв избегать любых нежелательных контактов, все же одному порой бывало скучновато. В присутствии людей рядом нуждался даже он. Компании спрятавшегося в кустах возле бассейна опоссума иногда бывало недостаточно.

И в этот момент Дейв увидел, что в его сторону направляется Боб. Дейв незаметно скосил глаза и глянул по сторонам. Рядом никого не было. Так и есть – Боб идет к нему. Попытавшись сложить губы в улыбку, Дейв начал прикидывать возможные темы для разговоров, но тут же плюнул на это дело. Сам к нему идет – сам пускай и выпутывается.

Кругляш Боб в это время подкатывался к нему все ближе. Если бы Дейв давал себе труд замечать выражения лиц, он бы заметил, что глаза Боба чуть заметно недобро прищурились, а губы поджались в завистливую нитку. Все основания для зависти и недоброжелательства у Боба были. Он видел, как Дейв отшил ту девчонку возле туалета. Если бы это лично к нему пристала такая красотка – уж он бы ее не упустил! Но красотки к Бобу не приставали. Их не возбуждал ни его круглый и очень аккуратный животик, ни намечающаяся лысина, ни руки с пальцами, похожими на жирных червей. Другое дело Дейв. Боб иногда думал, какого черта Дейв не пошел в модели. Рекламировал бы часы или что там еще рекламируют мужественные парни атлетического сложения, красивые классической, почти совершенной красотой. Наверно, модельный бизнес не заинтересовал Дейва, решил Боб, потому что у него есть талант к проектированию домов. А не было бы его – рекламировал бы часы как миленький. Боб слегка усмехнулся. Приятно было на мгновение представить Дейва никем – просто вешалкой для костюмов, часов или даже трусов.

– А ты почему не в плавках? – спросил он Дейва, подойдя ближе и еще не отвлекшись от своих мыслей.

Дейв от неожиданности даже рот приоткрыл.

– Ну, бассейн, все дела. Вон, некоторые разделись уже, – объяснил свою мысль Боб.

Дейв посмотрел туда, куда указывал Боб. Действительно, некоторые из гостей уже сменили вечерние костюмы на купальные. И когда они успели?

– Ты ведь тоже не в плавках, – нашелся Дейв.

– Мне не положено, – отрезал Боб, тут же проведя между ними черту.

– Ну да, – пробормотал Дейв, сразу же поняв его.

Боб опрометчиво плюхнулся на соседний шезлонг. И тут же поморщился, сообразив, что выбираться из шезлонга ему придется с помощью Дейва. Свою досаду он обрушил на виновника.

– Объясни мне одну вещь.

– Какую? – спросил Дейв, прикидывая, какая дрянь успела настучать Бобу про несданные вовремя отчеты.

«Ну ничего, сейчас я тебе задам, сладкий голубоглазый блондинчик!», – злобно подумал Боб.

– Ты почему все время один? – выпалил Боб.

Это был удар ниже пояса.

– Эээ…

– Вон, посмотри, какую красотку Стив привел.

Дейв послушно посмотрел. Девушка была высокой и… ну да, наверно, красивой. В понимании Стива и еще Боба.

В поле зрения Дейва попал Дилан – он работал в соседнем отделе и сейчас сидел с другой стороны бассейна, задумчиво болтая ногой в воде.

– Дилан тоже один, – буркнул Дейв.

– Э нет, Дилан не один, – довольно прихрюкнул Боб. – Дилан на прошлой вечеринке был со своей постоянной девушкой, а сегодня решил не брать кокосы на пляж и…

В этот момент к Дилану подошла худенькая блондинка и слегка пихнула его. Но Дилан успел схватить ее за ногу – и уже через секунду они оба с визгом плескались в подсиненной воде. В купальных костюмах.

Боб посмотрел на бокал в руках Дейва.

– Допивать не будешь?

– Не… Нет, не буду.

– Тогда дай мне.

Дейв, стараясь ничем не выдать своих мыслей – Господи! Взять из рук другого початый коктейль! – аккуратно передал бокал Бобу. Но как аккуратен он ни был, отчаянное нежелание коснуться пальцев Боба своими привело к тому, что они все же соприкоснулись. Часть коктейля оказалась на брюках Боба. И еще немного – на руках Дейва.

Боб в порыве досады взмахнул пухленькой ручкой, свободной от коктейля.

– Я оплачу химчистку, – торопливо сказал Дейв. Он пружинисто встал со своего шезлонга и принялся деловито полоскать руку в бассейне – коктейль как повод был очень подходящим.

– Не стоит, – отрезал Боб, и тут же выложил то, к чему намеревался приступиться потактичнее. – Ты лучше в следующий раз с девушкой приди.

К этому моменту Дейв уже успел усесться на прежнее место. Между шезлонгами повисло неловкое молчание.

– Далась тебе эта девушка, – постарался как можно небрежнее протянуть Дейв.

– Мне-то девушки как раз не даются. Хотя имей я твою внешность… – вся досада Боба разом выплеснулась наружу, как минуту назад – коктейль.

– И что бы ты сделал? – спросил Дейв, глядя на воду.

– Что сделал бы? – от возбуждения Боб начал неловко подпрыгивать в шезлонге. – Да я менял бы их каждый день! Вот ей-богу, каждый вечер бы новую снимал! А на следующий вечер – следующую. А на…

– Я понял, – скучно протянул Дейв. – А я-то тут при чем?

– Ты при чем? Ты при всем. – Боб оторвался от своих фантазий скорее тщеславного, чем сексуального характера, и вперил мутный взгляд в Дейва.

Тот оставался спокойным – по крайней мере, внешне.

– Знаешь, не только я думаю, что ты со своими данными – в устах Боба это слово прозвучало как ругательство – мог бы вести себя совсем по-другому.

Дейв хотел спросить что-то типа «неужели?», но не смог выдавить ни звука. Видимое спокойствие давалось ему нелегко.

– Между нами, – Боб нагнулся ближе к Дейву и обдал его перегаром от чего-то покрепче, чем коктейли, – не только я удивляюсь, почему ты все время один на вечеринках. Руководство задумывается, что с тобой не так, – сказал он, как выплюнул, и, сам немного испугавшись своей замаскированной под откровенность грубости, одним махом допил остатки коктейля.

Эти несколько секунд были подарены Дейву для обдумывания ответа. «Вы что, думаете, что я импотент?!» – хотелось крикнуть ему, но вместо того он сказал неожиданно для себя:

– Я еще не встретил свою единственную.

– Так встреть ее побыстрее, – не то сочувственно, не то ехидно ответил Боб. – А когда встретишь, мой тебе совет – сразу женись.

– Жениться?! – несмотря на выдержку, Дейв подскочил в шезлонге.

– Именно. Ну, знаешь, чтобы никто не подумал, что ты, например, приплачиваешь девчонке, чтобы она с тобой выходила.

– Это сумасшествие. Мне только двадцать четыре!

– Прекрасный возраст для свадьбы. Вон, твоему коллеге Джону двадцать семь – а он уже четыре года как женат, – отрезал Боб и начал как-то подозрительно ерзать в шезлонге.

– Что ты делаешь?..

– Да помоги же мне подняться! – обиженно воскликнул Боб.

Дейв встал и протянул Бобу руку. Тот перенес на нее весь свой вес, и в какой-то момент Дейв подумал, что сейчас не удержится на ногах и плюхнется прямо на Боба. Однако сильное тело не подкачало. Он не только устоял, но и Боба вытащил. Тот, раздосадованный и раскрасневшийся, повернулся к Дейву.

– Руководство тут подумывало о том, чтобы повысить тебя.

Когда речь шла о работе, Дейв реагировал молниеносно:

– Это позволило бы мне уделять больше времени непосредственно работе, а не отчетам.

– …Так вот, даже не мечтай о повышении. Пока не будешь соответствовать новой должности во всех отношениях.

Дейв сник и уставился на свои ботинки. А Боб самодовольно огладил свой живот и подытожил:

– На твоем месте я поспешил бы выполнить наши условия. Мы – то есть руководство – не заинтересованы в людях, вызывающих сомнения.

С этими словами Боб протянул Дейву руку, и их разговор оказался скреплен корпоративным рукопожатием.

Дейв поборол искушение немедленно достать из кармана гигиенические влажные салфетки и тереть руки, пока не смоет с них всю гадость с отвратительно влажных рук Боба. А еще ему пришлось подавить желание спросить у Боба, почему тогда сам Боб – личность определенно сомнительная – работает в фирме. Но пока Дейв подыскивал более уместную формулировку, Боб мрачно отсалютовал ему и отчалил.

Вот почему во рту сегодня был такой неприятный привкус – а совсем не от коктейлей.

Спустив ноги с кровати, Дейв в который раз мысленно послал все начальство к черту. А Боба – особенно. Гнусный прихлебатель. Гнусный подлый…

Раздался звонок в дверь.

Дейв вздохнул и поднял глаза к видео с камер у ворот. Перед воротами, рядом с черной машиной, неуверенно топтался тощий мужчина. Его лицо показалось Дейву знакомым. Прищурившись, Дейв подошел ближе. Определенно, где-то он уже видел этого мужчину.

– Я слушаю.

– Здравствуйте! Я – Чарльз Эванс, личный помощник Вашего отца. Действую по его поручению.

Точно. Он видел Эванса у отца. Не мог припомнить, знаком ли с ним, но точно видел.

– Заезжайте. И проходите в дом. Я скоро спущусь. Гостиная, белый диван. Тот, что меньше.

Дейв нажал пару кнопок, не дожидаясь ответа, и направился в ванную.

Обдавая лицо ледяной водой, он думал о том, что же понадобилось отцу от него. Общались они редко. В последний раз виделись месяц назад. Отец позвал его. Для важного дела, как он сказал. Дейв решил, что отказывать в приезде у него причин нет. На протяжении всего уикэнда разговор о деле отец так и не завел. Вел он себя как-то странно. Будто присматривался к Дейву. Но неудобных разговоров не затевал и поучениями не мучил, поэтому Дейв посчитал те два дня почти обыкновенными. Не настолько комфортными, как если бы он провел их дома, но вполне сносными.

Дейв отбросил назад волосы и вернулся в гостиную. Посмотрев на экран, он увидел, что внизу открылись стеклянные двери и нежданный гость вошел в гостиную. Удостоверившись, что Эванс направляется к правильному дивану – для гостей, на котором Дейв никогда не сидел – Дейв вернулся в ванную.

Почистив зубы, он с сомнением глянул в сторону душевой кабины. Конечно, в идеале нужно было бы принять душ. Но он не любил делать это наспех. А плескаться в свое удовольствие сейчас не было возможности. Не потому, что не хотел заставлять ждать гостя, а потому, что ему было неприятно: чужой человек находится в его доме, дышит одним с ним воздухом – и он хотел свести это время к минимуму.

Дейв облачился в махровый халат, подумав, что такой утренней и домашней одеждой будет очень уместно указать на неудобство столь ранних визитов. Разве есть дела, которые не могут подождать до завтрака?

Эванс привстал с дивана, когда Дейв вошел в гостиную. После приветствия Дейв сразу прошел за стойку бара – налить себе сока – и пожатия рук удалось избежать.

– Что-то будете?

– Нет, спасибо, – ответил Эванс.

– Вода, соки – все натуральное. Не 3Д.

– Спасибо, я не хочу.

Дейв приподнял бровь. Разве часто этому бедняге выпадает попить нормальной воды? Эванс словно услышал его:

– Разве что стакан воды, если вас не затруднит.

Дейв налил гостю воды и, сделав несколько шагов к журнальному столику, поставил стакан на него. Сам же уселся на диван напротив. Его личный диван. Он отпил сока, глядя, как Эванс прикрыл глаза, делая глоток воды.

Эванс аккуратно поставил стакан ровно на прежнее место на журнальном столике, и Дейв начал понимать, почему отец пользовался его услугами. Нечасто встретишь таких тактичных людей.

– Я должен сообщить Вам плохую новость. Как бы неприятно мне это ни было…

Эванс почему-то встал.

Дейв посмотрел на наполовину пустой стакан воды.

– Ваш отец… Он умер сегодня ночью.

Дейв отпил сока.

– Когда я звонил в Вашу дверь – думал, Вы уже знаете из утренних новостей, – виновато сказал Эванс.

– Не успел включить. Я проснулся минут за десять до Вашего прихода.

Если Дейв этой фразой хотел намекнуть, как грубо поступил Эванс, сообщив плохие новости человеку, еще не пришедшему в себя от сна, он зря старался. Эванс и так от неловкости места себе не находил.

– Сядьте, – чуть раздраженно сказал Дейв. – Не нависайте надо мной.

Эванс послушно сел.

– От чего умер отец?

– Он долго болел.

– Я не знал!

– Я знаю, что Вы не знали, – опустил глаза Эванс, – таким было желание Вашего отца. Он не хотел, чтобы кто-то жалел его или возился с ним.

Дейв ощутил гордость за своего отца. Сам он поступил бы точно так же.

– Чем он болел?

– Рак сердца.

– Почему он не воспользовался 3Д сердцем? Ведь он мог себе это позволить!

– Он не захотел. Сказал, что человек не вправе продлевать свою жизнь искусственно.

Дейв промолчал. Некстати ему вспомнился вчерашний эпизод. После вечеринки. По окончании разговора с Бобом он посидел возле бассейна еще немного – но радостное настроение, конечно, было потеряно. Он решил не насиловать себя больше и тихо покинул вечеринку. Хотел уехать домой как можно быстрее – но пришлось ждать парковщика машин, который куда-то запропастился. Когда наконец парковщик появился, оказавшись парнем с нестриженными волосами и пятном на форменных брюках – Дейв мог поспорить, хотя и не всматривался, что у этого парня и ногти на руках грязные – то начал хамить, говоря, что занимался другими машинами. На этот раз Дейв сдержался. Он стал смотреть в сторону, ожидая, когда, наконец, займутся его машиной. Наконец – не меньше чем через семь минут – парковщик подогнал машину. Дейв и на этот раз решил сдержаться. Но когда неряшливый парень, держа перед Дейвом открытую дверцу, случайно дотронулся рукой со своими отвратительно грязными ногтями до пиджака Дейва – он просто рассвирепел. И внезапно – так же внезапно, как всегда – на глаза Дейва упала белая пелена ярости.

Как-то один из коллег на вечеринке рассказывал, что когда он в ярости, все вокруг окрашено для него в красные тона. Дейв тогда еще посмеялся про себя. Уж он-то знал, что банальный красный не имеет к ярости никакого отношения.

Настоящая ярость белого цвета. Она опускается на глаза, как заслон – и мешает видеть. Залепляет уши белой субстанцией, похожей на вату – и ты не слышишь уже ничего. Ты оказываешься в вихре, в буране, в метели – все вокруг белым-бело, мир переворачивается и кружится вокруг – и вот ты уже, не думая о том, что кто-то может увидеть, двумя руками крепко хватаешь парковщика за грудки и отшвыриваешь его прочь со своего пути. Чтобы не хамил и не лез в твое личное пространство. Чтобы не смел дотрагиваться до тебя своими лапами и нарушать твое спокойствие. Чтобы не вызывал эту метель.

Парковщик откатился, как резиновый мячик. Дейв, понимая, что все равно больше не оденет этот костюм даже после чистки, бросился к нему. Но парковщик подскочил и, нелепо размахивая руками, побежал прочь.

Ввалившись в машину, Дейв застыл на несколько минут, глядя прямо перед собой. Ждал момента, когда густой снегопад остановится, и он сможет вести машину. Глядя, как улепетывает парковщик, оглядываясь на бегу, Дейв порадовался, что все кончилось благополучно – для него, и для парковщика тоже, понял, что пришел в себя и завел машину.

Сейчас на какое-то мгновение Дейву снова заложило уши, а перед глазами заплясали белые мушки. Ему захотелось вскочить и перевернуть журнальный столик, еще что-нибудь перевернуть, разгромить свой красивый дом – 3Д дом, который, судя по философии его отца, не имел права на существование. Как вообще все 3Д. Как и 3Д сердце, которым отец пренебрег.

Дейв зажмурился и закрыл лицо руками. К счастью, Эванс сидел тихо. И благодаря невероятному усилию воли всего через каких-то пару минут Дейв пришел в себя. Ярость на отца, который умер только из-за тупого упрямства, отступила. Дейв отнял руки от лица.

– Зачем Вы пришли? Лично сообщить мне об этом?

«Бедняга! – подумал Эванс. – Хорошо хоть, в обморок с горя не хлопнулся.»

– Поверьте, мне очень неприятно приносить столь трагичные вести, – сказал он вслух, стараясь не смотреть на Дейва. – Но по поручению Вашего отца я должен передать Вам его письмо.

Эванс ловко расстегнул кейс, с которым пришел, и достал оттуда белый конверт. Как же это похоже на отца! Не видеообращение и даже, на худой конец, не отпечатанный текст – надпись на конверте «моему сыну» была сделана от руки знакомым размашистым подчерком.

Эванс протянул ему конверт – и Дейв взял его.

Эванс встал.

– Мне пора. Добавлю только, что похороны отца состоятся завтра в три часа пополудни – если Вы захотите присутствовать, на чем Ваш отец отдельно не настаивал. И отдельно уточню, что отец распорядился передать Вам письмо сразу после его смерти. До его похорон. И до того, как адвокат из фирмы, с которой сотрудничал Ваш отец, огласит Вам завещание. Ваш отец сказал, что завещание будет неожиданным для Вас – и хотел, чтобы Вы выслушали его последнюю волю уже подготовленным. Мне очень жаль.

Дейв оторвал взгляд от конверта и посмотрел на Эванса, так и не поняв, что он хотел сказать последней фразой – что ему жаль насчет смерти отца или насчет неожиданного завещания.

– Да. Мне тоже.

Дейв встал и неожиданно для себя пожал Эвансу руку.

Через несколько минут, закрыв за Эвансом дверь, он снова сидел на своем диване, желая и страшась распечатать конверт. Наконец сделал то, что должен был.

Перед глазами заплясали буквы.

Дорогой сын,

Если ты читаешь это письмо, значит, во-первых, меня уже нет в живых, а во-вторых, сегодня ты узнаешь мою последнюю волю. Сразу же отмечу, что, составляя завещание, я находился в полном душевном здравии, и предупредить тебя о том, чтобы ты не тратил ни свои силы, ни время, стараясь доказать, что это было не так.

Теперь о главном. Твоя мать умерла, не насладившись этой жизнью в полной мере. Но Бог даровал ей одно. Она была избавлена от непрерывного и неотступного мучения, которое преследовало меня ежечасно: беспокойства за тебя, моего единственного сына, и за твою дальнейшую судьбу. Не буду скрывать: ты не оправдал моих надежд – впрочем, это не твоя вина. Безусловно, и не моя также. Будем считать, что некоторую эмоциональную нестабильность ты унаследовал от своей матери, а моей горячо любимой жены. Я знаю, все эти годы ты винил меня и мою толстокожесть в ее самоубийстве. Но смею тебя заверить: я делал все, что мог, чтобы охранять ее спокойствие и подарить ей счастливую жизнь. Это жаль, что благие намерения, даже воплощенные в действия, не всегда приносят хорошие результаты. Однако я оптимист и не теряю веры в чудодейственную силу любви и заботы о любимом человеке. И поскольку меня не оставляют мысли о том, как ты будешь справляться с окружающим миром (а особенно с людьми, окружающими тебя) в одиночку, когда меня не станет – я хочу подстраховать тебя. Я хочу, и выражаю мое желание вполне официально, чтобы ты нашел себе хорошую девушку и женился на ней. Надеюсь, она сможет сделать для тебя то, чего не смог сделать я для твоей матери.

Отдельно я хотел бы высказаться о необходимых качествах твоей избранницы. Она должна быть нашего круга, происходить из приличной семьи. В ее роду не должно быть сколько-нибудь сомнительных личностей. Она должна иметь хорошее образование. Будет хорошо, если также она будет красивой – на том свете меня утешит мысль о маленьких хорошеньких внучатах – но впрочем, это не обязательное условие.

За соблюдением каждого из этих пунктов проследит мой личный помощник, Эванс, ты уже знаком с ним. Только последний пункт я оставляю на твое усмотрение. Хотя ты всегда обвинял меня в излишнем категоризме и навязывании тебе моей воли, я вправе считать, что у моего сына хороший вкус хотя бы в отношении женщин.

Твоя женитьба должна состояться не позднее тридцати дней после оглашения завещания. Промедление хотя бы в один день лишит тебя наследства и всех денег, которые я заработал праведным трудом. Засим желаю тебе сделать правильный выбор – уверен, ты не ошибешься под чутким руководством Эванса – и удаляюсь в другой, более справедливый и гармоничный мир, в надежде снова встретиться там с твоей матерью и обрадовать ее тем, что сделал все для твоего счастливого будущего.

Твой отец.

Дейв медленно сложил письмо и сунул его в конверт. Потом направился наверх, принял душ и начал одеваться. И тут его проняло. Он сел на кровать и задрожал.

Каков мерзавец! И здесь влез со своими условиями, требованиями и «пунктами». Не от них ли Дейв бежал семнадцатилетним? Совсем убежать не удалось. И тут отец догнал его. И знал ведь, что трудно будет отказаться от такого куска пирога как наследство, но особенно – от обсуждений и осуждений. Ведь если он не получит денег – все, абсолютно все узнают об этом. А рано или поздно и до причин докопаются. Спохватившись, Дейв включил телевизор. Конечно, Эванс был прав – о смерти такого крупного магната, каким был его отец, объявят в новостях.

И Дейв терпеливо ждал. После сюжета об автомобильной аварии с восемью жертвами ведущая, округляя глаза, рассказала о смерти его отца, о громадном наследстве, которое – конечно же! – перейдет к единственному сыну…

Дейв увидел свое лицо – крупным планом. Фото было сделано несколько лет назад, но за эти несколько лет он не очень изменился. Любой, видевшийся с ним регулярно, узнал бы его.

Ведущая продолжала говорить и озвучила примерную сумму наследства. Хотя – Дейв знал – на самом деле денег было еще больше.

Дейв выключил новости и прервал свои мучения. Нет, не на жадность его рассчитывал отец – а на гордость. Именно гордость не позволит ему молча смириться с унижением не получить то, что ему причитается. Но жениться? В течение тридцати дней? Как?! Как это можно сделать? Даже познакомься он с кем-то прямо завтра – кто согласится выйти замуж через месяц знакомства? Но даже если бы вдруг… Пока ведь он ни с какой подходящей девушкой не знаком.

Дейв подошел к окну и выглянул на улицу. Пусто. Глянул на часы. Опоздал. А ведь заводил для подстраховки будильник. Да и несмотря на будильник, проснулся еще раньше – и как специально… Пропади оно все пропадом! Пропади пропадом и Эванс, и отец! Особенно отец. Разозлившись, Дейв так рванул гардину, что она упала на пол.

Брезгливо встряхнув руками, Дейв в изнеможении прислонился к стене. Наружу вылезла щемящая обида на отца. Как мог родной отец верить, что с ним что-то не так? Точно, как Боб вчера на вечеринке, а если верить Бобу – то и все руководство. Если бы отец не верил в его… особенность – никогда не продиктовал бы таких унизительных условий. Получается, он без присмотра жить не может? Но как же он жил тогда один все эти годы? Удивительно только, что отец не выбрал кандидатуру будущей жены сына сам, горько усмехнулся Дейв.

Он повалился на кровать, и застыл в неудобной позе: со стоящими на полу ногами и беспомощно обмякшим туловищем на не застланной постели. Какие только спасительные идеи не проносились перед ним: и подкуп Эванса (была беспощадно отметена в сторону как невозможная), и фиктивный брак с выплатой денег будущей жене (тоже – такая купленная жена прибрала бы к рукам все наследство, и то бы мало ей было), и опротестование завещания (тут отец был прав – с его адвокатами ничего бы у Дейва не вышло). Наконец Дейв поднялся с кровати и направился вниз.

Он провел весь день у бассейна – то думал, думал бесконечно, то нырял с желанием избавиться от мыслей, и, гребя все быстрее, оставлял все мысли далеко позади, то просто лежал, глядя на воду, на небо, и желая, чтобы некая невидимая пленка отмоталась назад и этот день никогда не наступил и не принес с собой необходимость действовать.

Первый день до начала отсчета

На следующее утро, глядя из окна, он успел увидеть ее лицо – еще немного растерянное и сонное со сна. Дейв искренне понадеялся, что никто не разрушит ее душевного равновесия так, как вчера разрушили его собственное. Фигурка бегущей девушки из дома напротив скрылась из виду – и Дейв медленно отступил от окна.

До сих пор решение, присутствовать ли на похоронах отца, оставалось нерешенным. Но сейчас Дейв понял: за то, что отец лишил его самого большого унижения – пытаться держать лицо и не реагировать при оглашении завещания – он достоин прощания. Дейв заказал билеты и быстро собрался. Уже через час он был в аэропорту.

Все, что было после спускания трапа, он позже постарался выбросить из головы. После похорон отца к Дейву попытался подойти адвокат – с предложением уединиться в библиотеке. Но Дейв, высоко держа голову, объявил ему, что сегодня он не в состоянии думать ни о чем приземленном, и если дело терпит – выслушает завещание завтра. Ведь, кажется, у адвокатской фирмы есть филиал и в его городе? Адвокат подтвердил. Дейв вспомнил, как его отец вынуждал всех считаться с собой, а в итоге – делать все так, как хочет он, и пообещал адвокату возместить ему все издержки, связанные с путешествием завтра в его город. Адвокат согласился. В надежде после оглашения завещания увидеть меня поверженным и раздавленным – подумал Дейв. В том, что ни отец, ни Эванс не предупредили адвоката о письме, Дейв был уверен.

Итак, теперь он получил отсрочку в один день. А когда время поджимает, даже один день может быть решающим. С этой мыслью Дейв и вернулся домой.

Вечер дня похорон отца Дейв ознаменовал тем, что напился. Но напился не просто так, а концептуально, как он определил это сам для себя. Все коктейли, которые он пил в этот день, были 3Д. Ха! Твое здоровье на том свете, папа, надеюсь, ты не будешь против, что на твоих поминках пьют 3Д алкоголь?

В перерывах между коктейлями Дейв побросал ножи. Метание ножей – определенно не то хобби, которое можно указать в своем резюме, но зато любимое. Еще когда Дейв, сбежав из дома отца сразу после школы, работал в 3Д закусочной, искусству бросать ножи научил его бродяга, ночевавший неподалеку.

Прозвище бродяги было Ковбой – что казалось странным, учитывая, что он был индейцем – и в прошлом он работал в цирке. Рука Ковбоя дрожала, когда он тянулся за стаканом с виски, но когда метал ножи – была твердой. Дейв тогда часто работал в ночные смены и иногда, когда клиентов не было, выходил во двор глотнуть свежего воздуха. Так он познакомился с Ковбоем. Однажды тот – шутки ради – показал Дейву, что умеет, и Дейв загорелся.

Какое-то время они с Ковбоем производили взаимовыгодный обмен – умение старика на тарелку 3Д еды или виски. Потом Ковбой погиб при полицейской облаве, но Дейв не очень расстроился. Он уже взял от Ковбоя все, что хотел. С тех пор бросать ножи было его любимым занятием. Ни в коем случае не ритуал – о нет. Дейв не делал это каждый раз перед завтраком или на ночь, чтобы хорошо спалось. Только по вдохновению. Чтобы расслабиться. И убедиться, что есть вещи, которыми он может управлять.

Когда Дейв заказывал себе 3Д дом и продумывал обстановку, он учел свою страсть. Все было тщательно продумано. Ножи лежали в уютных пазах, закрепленных под столешницей журнального столика, стоящего между двумя диванами. Сидя на своем диване, Дейву было очень удобно бросать ножи в противоположную стену. Там, на стене, между двумя шкафами с боковыми стенками из непрозрачного черного стекла и обычными стеклянными полками, было удобное углубление. Дейв кнопкой выдвигал экран, который заполнял это углубление, и проецировал на него изображение того, кого ему хотелось бы поубивать. А потом – раз, два, три – и тот оказывался пригвожденным. Сегодняшний выбор главного врага был предсказуем, но от этого бросать ножи было не менее приятно.

Дверь из гостиной к бассейну была стеклянной от пола до потолка – как и вся стена. Но Дейв не боялся, что кто-то увидит его – гости в его доме бывали редко. Кто переступал его порог, не считая Эванса, он не мог припомнить. И когда это было в последний раз – тоже.

В конце вечера оказалось, что от 3Д алкоголя приходится так же точно становиться на четвереньки, пытаясь одолеть лестницу – как если бы пил обычное бухло. Это открытие показалось Дейву неприятным.

Отсчет начался. День тридцатый

Дейв проснулся по будильнику и протяжно застонал. На работу, что ли, не идти совсем? Сказаться больным от потрясения. Но тут же мысли о работе спрятались. Нужно было встать – срочно встать, чего бы это ни стоило. Встать, чтобы увидеть ее.

Дейв подошел к окну и мысленно пожелал незнакомке доброго утра. На какой-то момент им овладело желание распахнуть окно и крикнуть «Доброе утро» вслух, но он, конечно, не решился.

День на работе сегодня будет абсолютно невыносимым – но уж лучше перетерпеть это как можно раньше. В любом случае, ни сочувственные взгляды, ни любопытство коллег не способны ранить его сильнее, чем сделал это родной отец.

Итак, нужно было одеваться, ехать на работу и в офис адвоката – но Дейвом овладела странная апатия, сковавшая руки, ноги и даже мысли. Двигаясь как будто внутри вязкой субстанции, ежесекундно стараясь преодолеть ее сопротивление, он все же заставил себя делать то, что должен.

*

Уже в лифте адвокатского офиса, стремительно поднимаясь вверх в стеклянной кабине, Дейв снова мысленно поблагодарил отца за то, что предупредил его письмом загодя.