Текст книги "Баллада о неудачниках (СИ)"

Автор книги: Юлия Стешенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Ха! Как будто они у меня тут есть.

– Ты мне партизанскую тактику предлагаешь?

– Вроде того. Если ты возьмешь разбойников и поставишь Паттишалла перед фактом, он ничего не сделает.

Один из вариантов. А второй – я эту мразоту прямо на месте положу, а Паттишаллу предъявлю уже трупы. Я мечтательно улыбнулся.

– Ну и еще одна мысль. Я бы на твоем месте усилила патрули, – продолжила Вилл, выкладывая на сковороду печень. Масло шкворчало и брызгало, заставляя ведьму подальше отступать от сковороды. – У Малиновки, насколько я понимаю, очень активная социальная жизнь – а значит, кто-то из банды регулярно бывает в городе. При должном усердии этих ребят можно свинтить, чтобы задать им несколько вопросов. Даже если шериф вмешается, информацию ты все-таки получишь.

– Паттишалл меня сожрет.

– Он тебя в любом случае сожрет. Какая разница, будет он тебя костерить за глупый план или за его отсутствие? Зато если получится провернуть что-то серьезное, получишь реальный результат. И поставишь шерифа перед фактом. Не будет же он из тюрьмы побег организовывать.

– Уверена?

– Вообще-то нет. Но если разбойники сбегут – это же не твоя вина.

– А чья?

Сочувственно покачав головой, Вилл помешала длинной вилкой печенку.

Я молчал и думал. Что-то в этом было. Да, определенно было. Если бы я так не бесился, вполне бы и сам сообразил. Все. Решено. Буду действовать у Паттишалла за спиной, и при первой возможности выпущу Малиновке кишки. При попытке сопротивления.

– Эй, Марк!

– Что?

– Пирога уже не хочешь?

– Нет, спасибо.

– Тогда порежь зелень.

– Почему я?!

– Потому что я занята, а ты бездельничаешь. Ты ведь хочешь это жаркое или нет?

Да, хочу. И что? Почему для того, чтобы просто пожрать, мне нужно резать зелень, взбивать яйца или колоть орехи? Это что, служанка не может делать? Ладно, пускай не служанка. Лишние уши мне ни к чему. Но все равно, что за дурацкое увлечение для благородной дамы – лично возиться у очага? Ах, мне это нравится, ах, это так увлекательно… И что? При чем тут я? Мне вот охота нравится. Я же Вилл на коня не сажаю и в лес не тяну. Пригласил пару раз, она отказалась – и я смирился! Замолчал! Ни слова не сказал поперек! Не хочешь охотиться – и бог с тобой. Нахрена же в меня этой зеленью тыкать, я что, коза? Рыцарь я или кухарка?

– Давай свою зелень. Куда складывать?

– Старую плошку возьми. Ту, щербатую.

Я вздохнул и полез в шкаф. Гора посуды опять увеличилась, теперь меня встретил бастион разноцветных глиняных мисочек. Плодятся они тут у нее, что ли?

– А это еще что?

– Я вчера купила. Правда, красивые?

– Сейчас помру от восхищения. Где нож? Кинжалом резать не буду!

Глава 17, в которой Марк спешит на помощь

Эта дурища все время хихикала. И ладно бы пьяная была – нет, трезвая. Краснела и хихикала, и отпихивала мои руки. Ну вот зачем в спальню идти, если ты раздеваться стесняешься? Можно было бы, конечно, просто юбку задрать и время на глупости не тратить, но, как говорил Гюнтер, в общении с женщинами главное – терпение и настойчивость. Честь рыцаря не должна быть посрамлена! Если рыцарь не удовлетворил женщину в постели, то хрен он собачий, а не рыцарь! А Гюнтер дело знал туго. Специалист был! Так что я старался. Ну и на сиськи посмотреть хотелось, не без этого. Выдающиеся у этой дурищи были сиськи. Котта по швам трещала.

– Какая ты сладкая, Дженни, – бормотал я, целуя девицу в не слишком чистую шею и нашаривая рукой завязки на рубашке. – Так бы и съел.

– Я не Дженни, я Энни, – хихикнула дурища.

Да какая, нахрен, разница?!

В дверь постучали. Не-Дженни отпрыгнула от меня так, будто я огнем дохнул. Розовенькая вся, мягонькая, белокурые волосы по плечам рассыпались. Дура дурой, но до чего же хороша!

– Сэр Марк! Милорд!

Тобиас. Ну что ж так некстати!

– Чего тебе? – я ухватил не-Дженни за рукав и подтащил к себе. Она не слишком сопротивлялась. Даже, пожалуй, наоборот. Цель была близка. Последний узел, последний гребаный узелок остался!

– Сэр Марк, вам послание!

Чтоб тебе. Да что ж этому плюгавому недомерку не спится-то? Ночь на дворе.

– Подожди минутку, – шепнул я в розовое ушко. Конечно, дура хихикнула. Вот кто бы сомневался.

Я открыл дверь

– Ну, давай, – и Тобиас протянул мне записку. Очень маленькую и очень беленькую. Уже разворачивая ее, я знал, что увижу – кривые угловатые буквы, прыгающие по строчке вверх-вниз, как дети, играющие в чехарду.

«Мне нужна помощь. Срочно. Не говори никому, куда едешь».

Я аккуратно свернул записку.

– Когда принесли?

С этого дурня станется еще пивка попить и кухарок потискать, а только потом ко мне идти.

– Да вот только что, сударь. Мальчонка какой-то. Я сначала подумал, что ерунда, а потом раскумекал – ну не мальчонка же писал, а грамотный человек. Значит, дело серьезное. И я вот сразу к вам.

– Да. Молодец, Тобиас.

Черт. Черт-черт-черт. Спокойно-спокойно-спокойно.

Внимание, вопрос. С чем не может справиться ведьма, которая справилась с драконом?

Мать твою!

– Дженни, поди сюда. Вот тебе подарок, держи. Я обязательно завтра тебя найду, – я ободряюще похлопал переставшую наконец хихикать дурочку по тугому заду.

– Я не Дженни…

– Да, конечно. Прости. До завтра, Дженни.

Я выпихнул озадаченную блондинку за порог.

– Так, Тобиас, давай доспех. Да завязывай ты быстрее, что ты возишься, как баба на сносях! Меч! Где гребаный меч? Седлай коня!

Ночью? Срочно?! Никому не говорить? Твою мать!

– Куда же вы по темноте-то, милорд?

– Не твоего ума дело!

– А если шериф спросить изволят?

– Правду говори. Не знаешь! Я сам потом доложу.

Галопом я не гнал только потому, что нихера не видел. Распроклятые улицы тянулись и тянулись, и дернул же Вилл черт поселиться хрен знает где, можно же было в замке, шериф же предлагал! Какого хера я, идиот, радовался, что от начальства подальше? Получил подальше, придурок?!

В окне у Вилл горел свет. Я забарабанил в дверь.

– Да не шуми ты! – Вилл дернула меня в комнату, как фермер репку из земли. – Тихо!

Целая. Вроде целая. Черт. Гребаный распроклятый дьявол.

– Что случилось?!

– Не ори!

– Да ну? Меня из постели среди ночи выдергивают, и я не должен орать?!

Ну не про Дженни же ей говорить.

– Извини. Мне тут больше некого просить. Мог бы написать, что не приедешь.

А я, значит, мог не приехать?! Ну просто день охренительных открытий, мать его за ногу!

– Может, расскажешь, что случилось? Ну, раз уж я здесь.

Вилл отступила к стене, вгрызаясь в губу. Вот что за привычка-то дурацкая, взрослый же человек!

– Это между нами.

Ох ты. Убила она кого-то ненароком, что ли? Тоже мне, великое дело.

– Хорошо.

– Поклянись.

– Клянусь именем господним. Или мне кровью расписаться где-то надо, как у вас, колдунов, положено?

– Нет. Слушай, если хоть кто-то узнает, меня отсюда вышибут нахрен. Я серьезно говорю.

– Я нем как могила.

– Мне нужно проследить за одним человеком. Прямо сейчас.

– Ладно, пошли.

– Это не в городе. Мы поедем в Рокингем.

Что? Куда? Какого хрена?!

Когда Вилл сказала, что собирается за кем-то следить, я подумал о мужчине. Молодая женщина, вполне привлекательная – если, конечно, кому-то нравятся худые брюнетки. Естественно, у нее должен быть любовник. Не то чтобы я одобрял блуд, но я понимаю разницу между нормальным человеком и монахом. Плоть слаба, и всех нас искушает дьявол. Не вижу ничего дурного в том, чтобы поддаться соблазну – особенно если при этом ни у кого рога не вырастают. Но следить за мужчиной в Рокингеме – это было слишком даже для ведьмы.

– Кого ты собираешься искать в Рокингеме?

– По дороге расскажу. Как думаешь, мы сможем ехать за кем-то ночью так, чтобы нас не было слышно?

– Сможем. Тащи дерюгу – всю, что есть. Отсюда следить будем или от Рокингема?

– От Рокингема.

– Тогда захвати сумку. В нее тряпки запихаем.

На улице сверчки трещали, как полоумные. Казалось, от их стрекота звезды на небе дрожат. Вилл ехала молча, ссутулившись в седле. Я тоже молчал. Пожалуй, стоило порадоваться, что в этот раз мы едем в Рокингем не для того, чтобы очередную страхолюдину искать. Приятное, мать его, разнообразие. Но со страхолюдинами хотя бы понятно все было. Ну, более-менее. Что происходит сейчас, я не понимал абсолютно. И мне это совсем не нравилось.

Сонный стражник на воротах высунулся было из караулки, но увидел меня и от вопросов воздержался. Хорошо быть начальником!

Брусчатка кончилась, копыта глухо ударяли в спекшийся глинозем.

Вилл сняла капюшон, тряхнула головой. В темноте ее волосы казались совсем черными, а кожа – белой, как у привидения.

– Знаешь, я думаю, что сделала большую глупость. Есть один человек… Я всегда считала его своим другом. Но теперь мне кажется, что этот сукин сын меня здорово наломал.

Вот же дьявол. Все-таки мужчина. Но какого хрена его нужно выслеживать в лесу? Порядочные люди ночью по Рокингему не шляются. А вот не порядочные… Могла ли Вилл спутаться с преступником?

Я задумчиво покосился на едущую рядом ведьму. С одной стороны, она человек благородный и рассудительный. С другой… Вилл все-таки женщина, а женщины – существа доверчивые, чувствительные и наивные. Какой-то негодяй вполне мог придумать красивую жалостливую историю в духе всех этих безмозглых трубадуров, а Вильгельмина купилась на вранье. И я не могу ее осуждать! Если женщина пала жертвой соблазнителя, вина лежит не на ней, а на мужчине, который несет за нее ответственность. Он должен заботиться о девице и направлять ее, а не оставлять в одиночестве! А раз уж он этого не сделал… Ну что же, Вильгельмине помогу я. На правах ее ближайшего друга и защитника. Да, именно так я и сделаю. Поговорю с Вилл, объясню, что она должна разорвать порочную связь... А потом найду этого сукина сына и голову ему к херам оторву! Мир только чище станет…

– Ты спишь?

– Что? – вскинулся я.

– Ты задремал, что ли? – голос у Вильгельмины был виноватый. – Извини, что выдернула из кровати.

– Ерунда. Я просто задумался. Что ты хотела?

– Мне нужна точка, с которой хорошо виден кромлех. Знаешь подходящее место?

В бледном свете луны карие глаза Вилл казались черными.

– Езжай за мной, я покажу дорогу.

Петляя по узкой тропе, мы поднялись на густо поросший боярышником пригорок, с которого отлично просматривался пятачок, густо утыканный замшелыми камнями. Спешившись, я обвязал копыта лошадям дерюгой, а морды обмотал тряпками.

– Все. Теперь можем кого хочешь выслеживать. Если не слишком приближаться, никто ничего не услышит.

Вилл уселась наземь, похлопала по траве ладонью.

– Иди сюда. Думаю, я должна тебе кое-что объяснить.

Глава 18, в которой Марк узнает правду

Плюхнувшись рядом с Вилл, я оперся спиной о дерево. На нем, кажется, были колючки, но мне было похрен. Тот редкий случай, когда доспехи – это действительно удобно.

Вилл помолчала, подбирая слова, потом глубоко вздохнула:

– Раз уж я втягиваю тебя в это дерьмо, думаю, ты имеешь полное право знать… Но то, что я тебе скажу, должно оставаться только между нами! Если ты разболтаешь, мне крышка.

– Клянусь девой Марией и всеми святыми, что сохраню твою тайну, – я торжественно осенил себя крестным знамением и только потом сообразил, что в присутствии ведьмы это поступок не самый уместный. В этот раз Вилл не вспыхнула адским пламенем, но кто знает, кто знает… Впредь нужно быть осторожнее.

– Просто для ясности, – очень серьезно поглядела на меня Вилл. – Мне действительно нельзя это рассказывать, .

– Да понял я, понял. Буду молчать даже под пытками. Выкладывай, – я устроился поудобнее, приготовившись выслушать историю несчастной любви. И даже заранее изобразил лицом глубокое сочувствие.

– Значит, так… – сосредоточенно нахмурилась Вилл. – Как же тебе объяснить-то… Представь себе корзину с клубками шерсти.

– Что?!

– Не ори. Мы в засаде или где? Представь себе корзину с клубками.

– Зачем?

– Да представляй ты, мать твою!

– Ладно, ладно, не ори. Представил.

И я действительно представил. Раз уж Вилл так настаивала, почему бы и нет? Круглая корзина из ивовой лозы, в ней разноцветная шерсть, и игла вязальная воткнута.

– Все клубки соприкасаются. Вот так, – Вилл сжала кулаки и поднесла их друг к другу. Руки у нее были белые и маленькие, как у ребенка. – А теперь представь, что внутри каждого клубка кто-то живет.

– Запросто. Моль.

У матери была шерсть, там завелась моль. Я помню. Все сожрала и все засрала. И паутины наплела – гадостной и липкой.

– Хорошо. Пускай моль. Чтобы перейти из одного клубка в другой, моль должна проделать ход.

– Должна, – пожал плечами я. Ну да, должна – и что? Мы сюда о рукоделье разговаривать приехали или любовника подозрительного за жопу прихватить?

– Видишь вон тот каменный круг? – Вилл махнула рукой в сторону кромлеха. – Это дыра. А я – в некотором роде моль. Как, собственно, и те, кто их этого круга скоро появится.

Я влетел в эту информацию, как баран в каменную стену. Дыра. Моль. Клубки. Проход через дыру. Моль. Круг – проход. Я никогда не умел быстро думать, но сейчас я очень, очень старался.

Вилл терпеливо ждала.

Вилл нездешняя. Она прибыла… из каменного круга. А круг на земле. Значит… Значит… Точно! Конечно же! Я идиот. Я самый тупой идиот из всех идиотов. Я ведь сто раз слышал эти сказки!

– Ты из холма! – торжественно провозгласил я.

– Откуда?! – вытаращилась на меня Вилл.

Мда. Не такой реакции я ожидал.

– Ты сид. Из холма, – уже менее уверенно повторил я. – Народ холмов, бессмертные колдуны.

Про неземную красоту женщин-сидов я решил не упоминать. Ну приврали сказочники и приврали, что уж теперь.

Несколько секунд Вилл молча на меня пялилась, а потом раздраженно замотала головой.

– Нет! Нет. Какие холмы, какие сиды?! Я говорю о множественности миров!

Миров действительно было много. Может, сотни, может, тысячи, а может, и бесчисленное количество. Когда-то очень давно народ Вильгельмины научился ходить между ними, открывая врата.

– Этот каменный круг, – тыкнула пальцем Вилл, – портал. Он соединяет твой мир и мой. Где-то под Эймсбери есть кромлех, открывающий путь в птичий мир. Там нет ни людей, ни животных, только ящерицы и птицы. Ну и масса полезных ископаемых, в чем и заключается основное преимущество. Птицами сейчас никого не удивишь.

Между мирами можно путешествовать. Переходить из одного клубка в другой по цепочке до тех пор, пока не попадешь в нужный. Все равно как из Англии в Святую Землю ехать – из Англии во Францию, из Франции в Италию, из Италии в Грецию… И только потом уже на Константинополь.

– Ты ведь меня понимаешь? – прикусила губу Вилл.

Клубки. Я уже видел их, круглые и разноцветные: в каждом земля, на земле – трава и деревья, сверху намотаны голубые нити неба. И дыры. Дыры, через которые можно проходить. От одного неба к другому, от этой земли к той.

Я поверил сразу. Может, потому, что это было слишком бессмысленно для вранья. Даже моя идея про сидов была лучше. А может, потому, что это была Вилл. Как-то уж так получилось, что я ей верил.

– Да. Я понимаю.

– Ты спрашивал, что за дерьмо тут творится. Ну вот. Это из-за портала. В местах переходов высвобождается огромное количество маны… Магической силы, – тут же на всякий случай перевела Вилл. – Такое излучение, да еще и на ограниченной площади, не может не приводить ко всяческому дерьму. В вашем мире мало людей, чувствительных к магии, но те, кто чувствительны, начинают… как бы это сказать… Дуреть. Мощный неконтролируемый поток силы вызывает трансформацию сознания. Способности усиливаются, а мозги ложатся в дрейф. Черт, не могу объяснить. Гребаный словарный запас! Ладно, давай на примерах. Оборотня помнишь?

Я кивнул. Хер тут забудешь.

– Полгода назад это был обычный мужичок с некоторой склонностью к магии трансформации. Может, сильнее становился, когда сильно пугался, а может, бородавки на носу пропадали, если симпатичную девушку видел. Но это был самый. Обычный. Мужик. Но открыли портал – и он начал меняться. Сначала немного, потом больше и больше. Конечную стадию трансформации ты видел. Парочка эта в лесу. На что угодно готова поспорить, что это были два мелких деревенских колдуна. Забились в лес поглубже, травками приторговывали: от живота, от прыщей, от нестоячки. Ну, может, зайцев и белок призывом приманивали. Но открыли портал – и зов попер аж до деревень. А с зайцами этим ребятам стало уже неинтересно. Все время так, понимаешь? Это как… дождь! Все, что в земле сидело – прорастет и заколосится.

Я обдумал.

– Понятно. И ради чего все это? Зачем вам понадобилось открывать проход?

– Мана. Вам она не нужна, а для нашего мира это незаменимый ресурс. Топливо для магии. Ну и расширение транспортной сети. Через ваш мир мы получаем доступ ко всем мирам, которые с ним граничат. Торговые пути, добыча полезных ископаемых, природные ресурсы… Это большие деньги.

– У тебя есть грамота принца Джона. Значит, он все знает?

– Конечно. Мы заключили официальный договор, за все, что мы отсюда вывозим, расплачиваемся золотом.

Ну да. Естественно. Так я и знал. Все местное дерьмо – с высочайшего соизволения. Милый, чудесный принц Джон. Какая разница, что происходит в каком-то задрипанном Нортгемптоне, если малютке Джонни заплатят золотом.

А чтобы не нарушать спокойствия тупоголовых провинциалов, подобные сделки держали в строжайшем секрете. Вилл не должна была рассказывать о переходах – и о том, как они влияют на мир вокруг. Вилл не должна была колдовать. Ну, кроме случаев, когда нужно убить очередную страхолюдину. И Вилл точно не должна была сидеть в кустах с каким-то там Марком Денфордом, поджидая человека, который должен был появиться из кромлеха.

– Вот, видел браслет? – Вилл покачала у меня перед носом тонкой полоской золота. – Все мои заклинания фиксируются. Если нарушу подписку о неразглашении – вышибут к трепаной матери.

– И закроют проход?

– Нет. Просто пришлют другого мага, не такого болтливого. О, гляди, гляди! – ткнула меня локтем под ребро Вилл. – Черт!

Ну вот зачем? Ну доспехи же…

– Больно?

– Нормально, – Вилл яростно потерла пострадавший локоть. – Ты не на меня, ты в круг смотри!

Воздух в кромлехе помутнел, как суп, забеленный молоком, пошел мелкой рябью.

– Вот сукин сын! Так и знала!

Так. Стоп. Это все, конечно, безумно интересно – но кого мы все-таки ждем? И с какой целью?

– Что делать? – зашептал я в ухо Вилл. Мягкие черные локоны мазнули меня по лицу, и я сдул их в сторону.

– Не дуй мне в ухо!

– Переживешь. Делать что, я спрашиваю?

– Пока наблюдаем. Потом едем следом.

– Ясно…

В целом действительно было ясно, а вот в деталях – не очень. Но момент для расспросов был явно неудачный, поэтому я молчал, сопел Вилл в ухо и старался не чихнуть. От ее благовоний во рту было горько и сладко одновременно.

Белизна в кромлехе сгустилась, как кисель, заколыхалась. Сквозь нее начало проступать что-то огромное, приземистое и многоголовое. Тварь гулко, раскатисто фыркнула и заворочалась. Я левой ухватил Вилл за плечо, а правой потянулся к мечу. Если эта дрянь развернется сюда – бросаю Вилл в сторону и… и… и что-нибудь. Как получится. Главное, чтобы меч был, а уж во что воткнуть, всегда найдется.

– Да аккуратнее ты, ногу мне чуть не переехал, чурбан слепой! – рявкнул сиплый мужской голос.

Я выпустил сначала меч, потом Вилл и тихо-тихо сел на траву. Телега. Гребаная, мать ее, телега и двое верховых. Это же лошадь фыркала. А я чуть в штаны не наложил.

– Ты чего? – обернулась Вилл.

– Ничего, – просипел я и даже растянул рот в улыбке. – Все нормально.

– Точно?

– Точно. Ты на меня будешь таращиться или на свой кромлех?

Вилл отвернулась. Слава тебе, господи. Я быстро смахнул пот со лба.

Телега медленно выехала из круга, всадники двинулись за ней. В неверном белесом свечении они казались призраками, баньши, явившимися за обреченной душой. Впечатление портила только немилосердно, до воя скрипучая ось. И как у них колесо еще не отвалилось?

Я немного подождал и, пригнувшись, побежал к лошадям. Кромлех еще тускло мерцал, и моя тень летела по траве – скрюченный, уродливый черный горбун.

– Давай! В седло!

Вилл взяла повод, но лицо ее выражало сомнение.

– А не близко?

– У них телега так скрипит и грохочет, что мы песни можем петь. Хором. Поехали, говорю!

Глава 19, в которой Марк берет на себя ответственность

Телега тащилась, как похоронные дроги. Всадники приглушенно ругались, шпыняли возницу и передавали друг другу что-то вроде бурдюка, только очень маленького. Странная хреновина отсвечивала в лунном свете металлом.

На что угодно спорю, что в этом бурдюке не вода.

Везет же некоторым.

– Так что мы делаем? – склонился я к Вильгельмине.

– Едем следом.

– Это сейчас. А потом? Может, поделишься планами?

Обязательно информацию вот так вот, кусками выдавать, как монеты нищему?

– Не знаю. Зависит от того, куда приедем.

– Так это я тебе прямо сейчас скажу. В пригород.

Если бы к воротам ехали, влево бы не повернули. По этой дороге только в ханыжники на окраине добраться можно.

– Ясно.

Вилл опять замолчала, спрятавшись в капюшон, как совенок – в дупло. Да что такое-то! Как секреты свои на меня вывалить, так вот она, а как нормально стратегию набросать, так не допросишься.

– Слушай, если не хочешь рассказывать – бог с тобой, не надо. Но ты хотя бы в общих чертах объясни, что к чему!

А то прирежу кого не того – ходи потом, извиняйся.

Ссутулившись в седле, Вилл скорбно шмыгнула носом.

– Я сделала глупость.

Ну, это бывает. Это не страшно. Все делают глупости, главное – не попадаться.

– А если точнее?

– В университете был один парень, Манси. Мы с ним дружили.

О! Все-таки парень! Я так и знал! Женщин нельзя подпускать к мужчинам, от этого только проблемы.

– После универа Манси пропал надолго, опять появился… – покаянным голосом продолжала Вилл. – Знаешь, такой вот человек-пунктир. Вроде бы и хорошие отношения, но какие-то мимолетные. Блеснуло-погасло, блеснуло-погасло. Когда меня проклятьем накрыло, и я без работы осталась, Манси мне здорово помог. Заказы подгонял, денег несколько раз занял. А когда мне предложили это место, попросил об одолжении.

Я хмыкнул. Не-папаша говаривал: нельзя подпускать людей ближе, чем на длину меча, тогда они не смогут ударить. Никогда мне эта позиция не нравилась, но старый хрен все же был прав. Стоит расслабиться и размякнуть – и тебя тут же отымеют. Дерьмовый мир. Дерьмовые миры.

Я бы таких мудаков за яйца подвешивал.

– Манси вечно за какие-то странные идеи хватался. Надеялся разбогатеть. Сам понимаешь, чем это все обычно заканчивалось.

Ага. Понимаю. Но это все равно не оправдание.

– В общем, Манси задолжал много денег одним очень нехорошим людям. Занял на очередной свой проект и прогорел.

Ну-ну. И пошел к женщине просить о помощи. Молодец парень!

– Поскольку долг вернуть Манси не мог, то предложил другой вариант. Отработать. Я как раз получила эту должность, и Манси попросил меня пропустить через круг немного, скажем так, неучтенного товара. Ничего серьезного – так, мелкая контрабанда. Мы договаривались, что будет три ходки. Все три груза я проверила – Манси действительно вез ерунду: драгоценности, алкоголь, неучтенные артефакты и зелья, вполне безобидные. Афродизиаки, средства для повышения потенции, немножко защитных амулетов. Никаких ядов, никакого оружия. Заказ Манси выполнил, меня поблагодарил, и мы мирно расстались. Но сегодня кто-то второй раз открывает круг без меня, но моим ключом.

– Ты что, дала Мани ключ от ворот?! – охренел от такой дремучей наивности я.

– Не Мани, а Манси.

– Неважно. Ты дала этому уроду ключ?!

– Не то чтобы дала… Но я не прятала схему. Когда я рисовала знак, Манси стоял прямо за спиной. Если поднатужился, вполне мог запомнить.

– Отлично. Просто отлично.

Вот и доверяй после этого людям.

– Что будет, если кто-то твою… небрежность обнаружит?

– Уволят.

Я тихонько выдохнул. Слава тебе, господи. То есть плохо, конечно, но лучше уж без должности, чем без головы.

– Так давай прикончим этих недоносков по-быстрому, пока они до города не доехали. Утром стража найдет трупы, я повешу убийство на разбойников – и все, никаких проблем.

– Денфорд! – аж задохнулась от возмущения Вилл.

Ну что опять-то?!

– Во-первых, так нельзя. Что значит – убить по-быстрому?! Нужно сначала разобраться! А во-вторых, я не могу! Ты что, думаешь, я тут творю все, что хочу?

Вообще-то да. Так я и думаю.

– Я же тебе сказала про браслет. Как я объясню, что использовала боевое заклинание без причины?

Да, точно. Браслет же!

– Тогда я прикончу их сам. Никакой магии, только старая добрая сталь.

– Нет!

– Почему?!

– Потому что нельзя убивать людей без причины!

– Этот Монти тебя пои… обманул!

Орать шепотом было странно, но я уже привыкал.

– И что его, убить за это, что ли?! Тебе не кажется, что наказание несоразмерно проступку?

– Нет, не кажется! Твой Манси – подлец и предатель, а с предателями разговаривать не о чем!

– Нет. Я так не могу, – покачала головой Вилл. – И кстати, так, для информации – Манси среди этих людей вообще нет. Если ты их тут прирежешь, мы никогда и ни в чем не разберемся.

А вот в этом смысл был.

– Уговорила. Давай разбираться. Эй! – внезапно дошло до меня. – Если среди этих парней нет Манси, значит, этот мудак отдал твой ключ кому-то еще!

Пусть только мне этот сукин сын попадется. Я не чувствительная девица, жалеть не буду. Тебе, недоделку, помогли, а ты в спину бьешь. За такое яйца откручивают.

Телега, скрипя и громыхая, проехала мимо первых хлипких развалюх. Я придержал коня. Потерять эту процессию на узкой улочке нельзя, а значит, пыхтеть нашим таинственным незнакомцам в спину никакой необходимости нет.

– Сейчас твои контрабандисты доедут до нужного дома. Что делаем дальше? – в сто первый раз повторил я вопрос.

– По ситуации. Мне очень хотелось бы зайти в этот дом и побеседовать с его обитателями.

– Договорились. Зайдем и побеседуем, – я поправил на перевязи меч.

Телега свернула за угол, и грохот стих. Мы остановились. Спрыгнув с коня, я поспешно сунул Вилл повод.

– Подержи. Схожу посмотрю, что там делается.

Я осторожно высунулся из-за угла. Телега стояла у двухэтажного дома, над дверью которого кто-то заботливо повесил фонарь. Я мысленно поблагодарил этого доброго человека – все, что происходило у входа, я видел как на ладони. Возница, лениво прохаживаясь взад и вперед по улице, чесал отбитую о дерево задницу. Видимо, патрулировал местность. Тоже мне, зоркий сокол – со света в темень смотреть. Спешившиеся всадники сновали туда-сюда, перенося из телеги в дом небольшие мешочки. Больше четырех в руки не помещалось, и ребята трудились, аки пчелки божии. Что бы в этих мешках ни находилось, тяжелым оно явно не было. Стоящий на крыльце тощий огрызок наблюдал за ходом работ и время от времени указующе тыкал пальцем.

Пригнувшись, я нырнул в тень и подбежал к Вилл.

– Разгружают телегу. Идем?

– Нет. Подождем, пока закончат. Пускай уже все в одном месте будет.

– Как скажешь.

Вилл подошла ко мне, оперлась спиной о стену.

– Марк, если там станет хреново – я использую боевую магию.

– Что?

– Если я увижу, что ситуация выходит из-под контроля, то использую боевую магию. Это всего лишь работа, всегда можно найти новую. Просто говорю на всякий случай. Чтобы ты не сомневался.

Так я и не сомневался.

Я высунулся из-за угла. Носильщик прихватил два последних мешка, сказал что-то вознице, и телега медленно двинулась по улице прочь.

– Ну, идем.

– Эй, Марк, – ухватила меня за рукав Вилл.

– Что еще?

– Спасибо.

– Подумаешь! Глупости.