Текст книги "Глаза ведьмы (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Катя распустила волосы и заплела их в косу, заколола в пучок, чтобы не мешали.

– Ну, ну, смейся, смейся. Давай, тару доставай, открывай глаза и бери. Те, что самые светлые.

– Открывай глаза? – Переспросила Дашка. – Они у меня открыты.

Катя косо посмотрела на неё.

– Да не эти, а глаза ведьмы. Ведьма ты или кто?

– Не уверена, – честно призналась Дашка, пытаясь вспомнить, слышала ли что-то похожее в детстве. Сладу она всегда собирала с закрытыми.

– А ты ведь и правда толком ничего не умеешь? – Катя задумчиво встряхнула свой мешок.

– Ну, прости. Какая есть, – огрызнулась Дашка. Они уже два раза чуть не поссорились! После такого не особо хочется реверансы отвешивать.

Катя молчала так долго, что казалось, больше ничего не скажет. Потом вздохнула.

– Не знаю даже, жалеть тебя или смеяться над тобой.

– Ни то, ни другое!

– А как ещё относится к ведьме, которая и на ведьму-то не похожа?

Решив не спорить, Дашка сложила руки на груди и отвернулась.

– Короче, сиди тогда тут и попытайся увидеть сладу глазами. Она как воздух наполняет всё. Видеть нужно с открытыми глазами! Для этого глаза твои должны настроиться. Знаешь, как ведьмы смотрят? Будто череп сверлят. Это наше главное оружие, главное умение наше – через глаза. Когда гадаешь, не столько на карты смотришь, сколько в душу.

– Что-то сомневаюсь, – заартачилась Дашка, чисто из упрямства, она не сомневалась, что Кате лучше знать.

– Давай, сомневайся. Я вот смотрю на тебя и без карт вижу – ты оставила за плечами что-то огромное и шаткое. Ты надеешься, что оно позади, да только не выйдет! Рано или поздно оно как скала раскачается и на тебя упадёт. Слышишь? И тогда держись!

– Врёшь ты всё!

Дашка разозлилась, сжала кулаки.

– Такую фигню кому угодно можно на уши навесить! Конкретику давай! А то нашла дуру – что-то огромное позади… упадёт. Что и когда, давай говори.

– Не знаю я, что и когда! Но я знаю, что твоя судьба не от тебя зависит, а от другого человека.

– От кого?

– Не знаю! И никто тебе большего не скажет!

– И какая моя судьба?

– И этого не знаю.

Лицо Кати раскраснелось пуще прежнего, губы надулись.

– Вот ты какая, оказывается! – Крикнула Дашка. – А я думала, ты хорошая! Думала, повезло мне впервые в жизни, встретила подругу! А ты… ведьма!

– Ага, думала, вдруг в сказку попала? Вот-вот плюшевые зайцы на голову посыпятся? Может, думала, вдруг принцессой стала, а вокруг одна челядь?

– Да я просто хотела быть не одна! А стервить не нужно, этого и без тебя хватает!

Катя отвернулась, вдохнула.

– Ладно, сиди и учись смотреть глазами ведьмы. Без них толку от тебя не будет.

Глава четвертая

Дашка долго злилась, вначале то и дело порывалась пойти и высказать проклятущей рыжей всё, что о ней думает, но решила не снисходить до немощной.

Да и глаза ведьмы не помешают. Пусть Катя, как оказалось, раздражать может не хуже навязчивых и капризных клиентов, но хоть не скрывает ничего.

Как она там сказала? Смотри глазами. Ну, в этом проблем нет, только не видно необходимого. Смотри как ведьма? Легко сказать…

Для начала Дашка действовала по-прежнему, закрыла глаза и легко увидела эту мерцающую дымку, окутывающую всё на свете. Открыла глаза – упустила картинку, она никак не вязалась с солнечным светом и зеленью. Закрыла. Открыла. Закрыла.

И снова. И ещё раз.

Ничего не получалось. Дашка вздохнула. Конечно, хотелось немедленно обидеться и сдаться. Крикнуть, что не получается и пусть от неё отстанут и вообще, она этого не просила! Очень сильно хотелось вести себя как капризный ребёнок.

И правда, будто принцесса, которая отчего-то уверена, что окружена челядью. Что она голубых кровей, а остальные нет. Что ей можно истерить и капризничать, а остальные должны терпеть.

Никто ведь ей ничего не должен, это она обязана. Раисе за приют, Кате, что с ней водится, как может, помогает. Не до капризов.

Но как же настроить этот самый взгляд ведьмы?

Дашка пробовала долго, а потом перестала переживать и доверилась инстинкту. Решила – будь что будет! Ну не выйдет, и ладно, не померла она до сего момента и дальше не помрёт. Соберёт обычный цвет, лучше, чем ничего.

Стоило расслабиться, отвлечься, как буря в душе стихла. Вокруг так красиво! Зелень и солнечные блики, свежесть и жизнь.

Что-то древнее поднялось со дна её души, всколыхнуло толщу её сути и достигло глаз. Вначале медленно, а после всё быстрее окружающий мир загорелся. Покрылся радужной сияющей плёнкой. Мир почти не изменился, он только стал сверкать больше, гореть ярче. Сильней излучать энергию жизни.

Мир, оказывается, прекрасен!

Так вот что видит ведьма?

Дашка не удивилась. Ей даже подумалось, что она нечто такое чувствовала подсознательно. Наверное, даже слышала от бабушки, но старательно затолкала на задворки памяти, ещё тогда, вместе со всеми остальными знаниями о ведьме.

Сейчас ей показалось диким своё желание сбежать от этого. Зачем? Зачем же она это сделала? На что она променяла эту красоту? На глупое желание быть как все? А это как? Разве можно жить как все, когда изнутри рвётся что-то особенное? Так, наверное, музыкант не может сдержать музыку, а художник кисть.

А ей зачем быть как все?

Некоторое время Даша просто наслаждалась. Даже не думала ни о чём, сидела с глупой улыбкой на лице и следила за переливами света на траве и листьях.

Катю, правда, вскоре это дело раскусила. Подошла и хмыкнула.

– Ну-ну, вижу, у тебя получилось.

– Да.

Вокруг неё тоже были радужные разводы, в большинстве своём медно-рыжие и малахитовые.

– Молодец! Только чего расселась? Вставай и собирай цвет. И бери самые яркие, в которых больше всего жизни. Как зрение слабеет, сладу подтягивай и продолжай.

– Подожди минутку.

Дашка вздохнула и закрыла глаза, посмотрела на Катю уже человеческим взглядом.

– Понимаешь, – она замялась, но выхода нет, признаться нужно. – Я боюсь, что не смогу остановиться, если сладу начну тянуть. Недавно… из-за этого и пришлось бежать – я часть реки опустошила, рыба погибла.

Катя удивлённо задрала брови, но слушала молча.

– И даже если вспомнить, как эту сладу сливать приходиться, – Даша покривилась. – Всё равно не остановлюсь. Вроде и повторяю себе – что, нравится в холодной воде лежать, как кусок теста? И всё равно продолжаю…

– А как ты говоришь, излишки сбиваешь?

– Ну, в ледяной воде… Сижу, пока отёки не спадут и мёрзну.

Катя вздохнула.

– Ладно. Ты это… не бойся ничего, я послежу, чтобы ты не хапала больше нужного. А потом… ты же молодец, глаза легко открыла, и заслужила поощрение! Наберём цвета, зайдём кое-куда по дороге, я тебе кое-что покажу.

– Что?

– Увидишь.

– Лучше скажи, не хочу сюрпризов. – Дашка задумчиво уставилась на свои кроссовки, которые уже были совсем грязными, в чёрных и зелёных пятнах.

– Клянусь, этот тебе понравится!

Зелёные глаза даже почернели, а Даша вдруг подумала, что зубы у Кати довольно острые. Неизвестно, к чему.

– Но за это ты пойдёшь со мной вечером и будешь веселиться! – Добавила Катя.

– А я встать-то смогу к вечеру? – Засомневалась Дашка. – Нет, правда, зачем тебе подружка, которая при каждом движении от боли стонет?

– Давай, работать иди, обещаю, к вечеру как огурчик будешь!

Глупо было спорить, так что Даша зажмурилась и открыла глаза ведьмы. Достала полотняный мешок и направилась к кустам.

Чем ближе она подходила, тем ярче горели цветы. Все по-разному. Некоторые только слегка светились, как маленькие лампочки на ёлочной гирлянде, а некоторые сверкали как мощные прожекторы.

Самые яркие, значит?

Дашка протянула руку и сорвала первый. Он так и сиял. Отправила в мешок. Повторила.

Казалось бы – что такого сложного в сборе цветочков? Однако через час пакет заполнился всего на половину, а руки и спина ощутимо заболели.

– Может, перерыв? – Вздохнула Даша.

– Размечталась! Когда полные наберём, тогда перерыв.

– Да что же они такие неудобные, мешки эти! И цветы!

– Работать, говорят, вообще неудобно. Удобно не работать.

Дашка надулась и дальше собирала из чистого упрямства.

Но так или иначе, они собрали по мешку цвета, пообедали и собрали по второму. На самом деле если примять, цвета было не так чтобы много, он больше объёма занимал, чем веса, но всё равно работа была проделана просто титаническая.

– Часа четыре, – сказала Катя, посмотрев на небо. – Пора, если к озеру хотим зайти.

– А мы хотим? – простонала Дашка, которая ничего уже не хотела. Сидеть на ресепшене в салоне красоты было значительно проще. И руки при этом не покрывались царапинами и натёртостями.

– Хотим.

Катя запаковала по мешку в рюкзаки, ещё по мешку предлагалось повесить себе на плечо.

– Пошли! Потом спасибо скажешь.

– А если нет? – Вяло поинтересовалась Дашка, забрасывая на спину рюкзак и мешок.

– Тогда можешь вечером со мной никуда не ходить и дома сидеть.

– Правда?

Конечно, Дашке в голову тут же пришла идея приврать, что обещанный сюрприз ей не понравился и таким образом избежать вечернего мероприятия. Катя усмехнулась, словно видела её насквозь.

– Вперёд.

Они быстро пересекли поляну и полезли по зарослям. Сразу же спугнули две большие птицы, похожие на индюков, которые возмущённо заклокотали.

– Тетерева, – не оборачиваясь, сказала Катя. – Вкусные они. Как-нибудь угощу.

– В смысле? Как ты их поймаешь?

– Приманю и шею сверну.

Дашка вздрогнула. Одно дело общипанную курицу в магазине купить, совсем другое – свернуть живой шею.

– Не нужно, пусть живут.

Катя продиралась дальше. Сухие ветки трещали, трава скрипела, бурундуки так и прыскали из-под ног в стороны. Сверху то и дело на голову сыпалась древесная труха. Катю ничего из этого остановить не могло, она только изредка замедлялась, трясла головой, поправляла мешок и двигала дальше.

– Ещё чуть-чуть! Вон за теми кустами. Вот!

Придерживая руками рюкзак, Катя рванула вперёд и выскочила из плена кустов на берег озера. Дашка выбралась следом, потрясла ногой, чтобы отцепить приставшую ветку. Глаза не могли оторваться от озера, к которому они вышли.

Оно было неправильно формы, изогнутое, словно нарисованная капля воды.

Светлое, красивое озеро в опушке из трав и деревьев.

– Раздевайся.

Катя оставила рюкзак с мешком на траве и стала сбрасывать с себя одежду. Вжик – кофта слетела, следом штаны, футболка, кроссовки она с ног просто стряхнула.

– Зачем?

– Так проще.

– Не хочу я раздеваться!

– Ну как хочешь.

Катя уже осталась в одном белье: в серых трусиках и белом лифчике. Она прошла два шага и вступила с берега в воду.

– Иди становись рядом.

Дашка поморщилась, смотря как у Катиных ног со дна к поверхности поднимается чёрная муть.

– Там же тина. Она брр какая противная. Не хочу я в грязь голыми ногами лезть.

Катя не спорила, только недовольно сказала:

– Ладно! Снимай что можешь и становись рядом на траву.

Подумав, Дашка всё же большую часть одежды сняла, кроме белья оставила только футболку. Подошла к Кате и, как велено, встала рядом на берегу.

Кожа у Кати была усыпана родинками. Такие крошечные рыжие пятнышки на белом фоне, особенно густо разбросанные на предплечьях и на груди.

– Теперь открывайся и бери сладу. Много. Не бойся, я остановлю, когда нужно будет.

– Зачем?

– Давай, давай, – Катя словно не слышала. – Делай, что говорю.

Соблазн был велик. Всё равно что сладкоежке предложить зайти в кондитерскую и съесть столько сладостей, сколько влезет.

А собственно, зачем отказываться? Она вроде не на диете.

Дашка закрыла глаза, вздохнула полной грудью. Не было страха, боли или тоски. Всё отдалилось. Весенний солнечный день, лес, где безопасно, а рядом сестра-ведьма. Лучшего и быть не может.

Сашка? Тут же пришёл в голову вопрос. Дашина улыбка померкла, но не исчезла. Наоборот, она решила, что не станет портить такой чудесный день. Сдохнет, но не испортит!

Зато слада хлынула в неё волной. Словно энергетик, пропитала собой каждую клеточку тела, за спиной будто крылья выросли. Дашка раскинула руки, выгнула спину и запрокинула голову. Слада набросилась на неё, словно была живой и голодной, пронзила миллион раз и вырвалась из груди, уходя вверх, к небу.

– Хватит!

Дашка еле расслышала. И пыталась остановиться, честно пыталась, насколько позволяли размякшие мозги. Но не смогла. А потом в одно мгновение погрузилась в холодную воду.

Вода тут же хлынула в нос и в рот. Дашка сжала губы, зажмурилась и забилась, пытаясь всплыть на поверхность.

Подожди. Всплыть? Но она стояла у берега! Там воды и по колено не будет!

Дашка била руками, раздвигая толщу воды. Кстати, плавать она не умела. Оказавшись на воздухе, она разлепила глаза и от паники чуть снова не ушла под воду.

Она была вовсе не у берега, а на самой середине озера. Как? Как она могла сюда попасть?

– А теперь обернись!

Рядом мелькнуло что-то большое и серебристое.

– Дашка! Обернись!

Она испуганно повернула на голос голову.

– Да нет же! Как я.

В лицо полетели брызги. Дашка зажмурилась. Тут бы не утонуть. Нашла время играться!

– Давай!

– Да чего ты от меня хочешь? Как я вообще… ты что, в воду меня сбросила? – Отплёвываясь, закричала она.

– Обернись, Даша.

Словно чужой, строгий голос в голове.

Катя замерла напротив. Только голова торчала из воды, словно тело совсем не двигалось. Мокрые волосы тёмной ржавчиной облепили голову, зелень из глаз испарилась. Ушки… у неё были не человеческие уши.

Катя улыбнулась и стала подниматься из воды, словно висела на верёвке. Мгновенно на солнце сверкнул сверкающий рыбий хвост – и Катя с грохотом нырнула.

Дашка всегда думала, что сбрасывать сладу можно только так, как говорила мама – с болью в холодной воде. Но кажется, Катя делала это иначе?

Потом всё случилось само собой, словно тело знало, что делать. Раз – и Дашка почувствовала себя округлой и резвой, и в воде держалась, словно там родилась.

Катя взмахнула рукой – между пальцев у неё выросли прозрачные перепонки. Потом повернулась и показала кончик хвоста. Настоящего рыбьего хвоста большого такого размера.

Дашка изогнулась, чувствуя, как вдоль тела струится вода. Она ощущала её не как раньше – тело окутала слада и отразилась в среде, в которую попала. Изменила Дашку под эту среду.

Катя молча нырнула, оставив на воде большие круги. Дашка, не закрывая глаз, нырнула за ней следом.

Под водой всё было иначе. Очень тихо, иные звуки, похожие на далёкий грозный гул. Толща воды пронизана мельчайшими частичками, будто воздух на солнечном свету пронизан пылью. Тёмное дно далеко под ногами. Юркие небольшие рыбки. Длинные редкие нити водорослей.

Это было чудесно! Даже разговаривать не нужно было, обе кружили вокруг друг друга, словно танцуя. Волосы только мешали, жили своей собственной жизнью.

Дашка совсем потерялась, и во времени и в пространстве. Вода стала ближе, чем воздух. В ней можно было парить бесконечно!

Неизвестно сколько времени спустя Катя почти волоком вытащила Дашку на берег и уронила в траву. Надо головой синело небо, все мышцы расслабились как после хорошего массажа, птичьи трели звучали резко, будто птицы на ухо орали.

– Что это было? – Пробормотала Дашка, хлопая мокрыми ресницами. Кожу холодил ветер, она мгновенно покрылась мурашками.

– Так и знала, что ты ни слышала ни разу! Всё просто. Окунёшься в сладу и в озеро – станешь на время русалкой. – Катя сидела рядом, выжимая волосы.

– Я не знала.

– Конечно, не знала. Жила поди в городе, там особо не поплаваешь. А я в деревне всю жизнь, раздолье… Твои слова, как ты в ванной сладу сбрасываешь, жутко слушать.

– Мама говорила, другого способа нет.

– Привирала твоя мама.

Катя откинула волосы, задумчиво осмотрела поднятые Дашкины коленки.

– Ты слабая. Я не с упрёком говорю. Как ведьма слабая совсем. Слухи ходят, от Служителей дочери рождаются сильными, но это явно не про тебя. Я слышала, другие ведьмы болтали, что Галка, твоя мать, вовсе и не от Служителя тебя родила. Теперь думаю, может и правда. А ты чего хотела бы?

– Вы болтали про меня? – удивилась Дашка. Она всегда была уверена, что всем вокруг на неё наплевать. Ну, кроме бабушки. Соседям, коллегам, даже девчонкам, с которыми она поддерживала связь ещё со времён общаги. По большому счёту им было на неё наплевать. Исчезни Дашка, они не особо расстроятся. Вот она исчезла, наверное, только на работе и заметили, когда она в свою смену не вышла.

А тут, оказывается, в ведьмовской среде о ней все знают и говорят.

– Болтали. Ведьме только волю дай кости кому помыть! Особенно своим. О ком ещё говорить, как не о своих? Но ты не думай, мы только между собой сплетничаем, а чужим ни слова!

– Я не думаю.

– Да конечно! Вон как покраснела.

– Холодно просто.

– Белеют от холода.

Катя вскочила и встряхнулась, как собака, капли так и полетели в разные стороны.

– Ну всё, хорош валяться, пошли.

Дашка сглотнула. Она была полна чем-то прекрасным и светлым. Волшебством?.. Когда-то она считала волшебством совсем другие чувства.

– Вставай!

Ничего не остаётся, придётся вставать. Дашка сняла мокрую футболку и бельё, натянула костюм прямо на голое тело. Мокрые волосы собрала в хвост, иначе по словам Кати она зацепиться ими за кусты, когда они будут выбираться на дорогу и останется вовсе без волос.

И они отправились обратно. И кажется, дошли быстрее, по крайней мере дорога в Дашкиной памяти слилась в одно сплошное радостное пятно. Не так-то просто прийти в себя после того, как побывала русалкой.

Катя не соврала – сил зато в избытке. Словно они целый день отдыхали, а не ходили и не собирали бузовник.

Дома их встретил горячий ужин. Вроде совсем простой – варёная картошка, политая подсолнечным маслом и селёдка, зелёный лучок и чёрный хлеб, однако сейчас Дашка не променяла бы эту еду даже на Макдональдс, который очень любила. Впрочем, о нём предстояло забыть, как и о многом другом.

Катя не оставила своих намерений предаваться безудержному веселью, так что после пришлось снова выходить из дому. Оделись девчонки словно и не в гости шли – в джинсы и футболки. Волосы тоже просушили, не укладывая, только заколками сбоку прибрали, чтобы в глаза не лезли. Никакой косметики и духов. Дашка было любопытно, почему здесь в гости не наряжаются, но она промолчала. Узнает со временем.

И вот пошли они развлекаться. Небо темнело, а по улице до сих пор бегали дети и собаки. Вскоре вышли в сам городок. Оказывается, дом Раисы стоял на «отшибе», но имелся вроде как и центр. Городскому жителю, конечно, не понять, да и особой разницы он не заметит, но местные, которые жили «в центре», этим гордились.

У одного из домов Катя задержалась и дальше повела себя странно. Она вся стала тихой и незаметной, словно притаилась, скользнула в подъезд и Дашка, понятное дело, за ней. Поднялась на второй этаж и тихо постучала в одну из дверей, то и дело оглядываясь. Дверь ничем от прочих не отличалась.

Ей открыли. В щель тут же высунулся нос, довольно длинный для человека и подозрительно забегали внимательные глаза. Катя залезла в карман, достала что-то и передала в щель.

– Одну. Покрепче только, не жадничай!

– У меня всегда крепкая, – буркнул голос, непонятно женский или мужской, точно можно было сказать только, что это голос пожилого человека.

Дашка успела придумать пару вариантов, что всё это значит. Первым делом – что это домовой, вон какой нос длиннющий и ворчит постоянно. Вторым – что это ещё одна ведьма, совсем древняя. Но зачем они к ней пришли? Что Кате от неё нужно?

Потом дверь снова приоткрылась и в щель высунулась бутылка, которую Катя быстро перехватила и спрятала под ветровку.

– Пошли.

Дверь сразу захлопнулась, а Катя также по-шпионски заскользила к выходу из подъезда.

Они отошли от дома метров на двадцать, когда Дашка решила, что достаточно и спросила:

– И что это было такое?

– Это? – Катя расстегнула молнию ветровки и показала горлышко бутылки. – Как что? Самогон, конечно.

– Самогон?

– Ну да. Ты новенькая, надо тебя со всеми познакомить, значит, мы должны выпивку принести. Надо бы больше, но я не хочу, чтобы все нажрались. На выходных ещё ладно, а сейчас рабочая неделя впереди. Завтра на складе уборка, послезавтра снова за цветом. Да и денег лишних нет.

– Ясно.

Надо, так надо, подумала Дашка.

Ещё несколько минут, и они свернули в очередную пятиэтажку, внешне ничем не отличавшуюся от прочих. На стенах оставались следы белой краски, которой дом был когда-то выкрашен, но по большей части здание было серым и облезлым.

Они поднялись на верхний этаж. Катя остановилась перед дверью из деревянных реек и сильно нажала на звонок. Было слышно, как в квартире звенит трель.

– Иду! – Тут же послышался голос.

Но ждать пришлось долго, несмотря на уверения, хозяйка дома не спешила открывать. За дверью что-то упало и покатилось, раздались чертыханья.

– Солоха всегда такая.

– Какая? – Шёпотом спросила Дашка.

– Словно слон в посудной лавке.

Катя весело рассмеялась.

Но вот дверь распахнулась, на гостей пыхнуло жаром, тестом и зеленью.

– Ага. Кто тут у нас? Вижу, вижу… Ну, заходите. – Солоха глянула на Дашку только мельком, и тут же развернулась. – Разувайтесь, на кухне я.

Хозяйка оказалась дородной женщиной. Дашка ей дала лет тридцать, хотя тут сложно угадать, с таким же успехом ей могло быть пятнадцать. К ним однажды клиентка привела такую дочь, на выпускной причёску делать… На вид ей меньше тридцати не дашь. Жалко было девчонку, судя по размеру родительницы, мамаша её и раскормила! Пихала, верное, как в себя, вот как так можно с собственным ребёнком?

Но Солоха явно сама себе хозяйка. Выглядела довольной и важной, одета в цветастую блузку и джинсовые шорты, так тесно облепившие её зад, что простора для фантазии не оставалось. Волосы у неё были короткие и кудрявые, лицо как у «добродушного кирпича».

Дашка ощутила мимолётный укол в сердце. Это выражение Сашки, это он так говорил.

Хорошо, что было не до погружений в собственную душу. Некогда было заглядывать в неё и искать дно, потому что привалили гости, стало то ли весело, то ли шумно, то ли всё вместе.

Вскоре Дашка сидела в комнате на диване за столом, уставленным простой едой и держала в руках стопку, из которой несло самогоном. Тем самым, который Катя купила по дороге.

И вот он, первый глоток. Прежде Дашка никогда не пила самогона, да и вообще крепких напитков. Ни разу. Только пиво или белое вино.

А самогон – это совсем другое. Вначале она, конечно, чуть не захлебнулась, с ужасом представляя, что её глаза сейчас вылезут из глазниц, но после полегчало. А потом стало очень тепло и светло, и так приятно! И люди вокруг стали очаровашками, даже непонятно, отчего Дашка сразу не поняла, какие они все здоровские!

Солоха оказалась чудо какой гостеприимной. Её щуплый молчаливый муж был вовсе не забитым, как показалось Дашке по приходу, а просто задумчивым. Катин Олег, который стоил из себя мажора, в действительности был весёлым и если Солоха – покровительница стола, то он – душа компании. Был среди гостей и Дима, которого они встретили на лесной дороге. Вот уж чьи намеренья были видны как на ладони. Он хотел покорить незнакомку, и Дашка не обольщалась, что из-за приступа какой-то особой любви. Просто она была новенькой, тут, наверное, всё новое в цене.

Были и девчонки, две из трёх Солохиного размера, только одна стройная, с выбеленными волосами, даже на вид сухими.

Когда после второй стопки голова стала приятно кружиться, Дашка решила безопасности ради отдалиться от пристального Диминого внимания и заговорить с кем-нибудь другим. Так как сидевшая рядом Катя была занята своим молодым человеком, а Солоха общалась сразу со всеми, ничего не оставалось, как выбрать собеседника самой.

Дашка выбрала легко. Он сразу бросился ей в глаза. Она даже подумала с одобрением, что он собрат по несчастью. Игорь.

Так и оказалось. Вскоре кто-то из парней толкнул его в плечо и сказал, пусть не жалеет курву эту щипаную, ещё спасибо скажет, что она от него свалила. Вся компания его бурно поддержала, а Солоха схватила его за щеки и засюсюкала, что такого няшку она готова отдать только девушке с доброй душой. А его эта стервозина пусть в городе попробует ещё такого хорошего парня найти! Ишь, думаешь, попу отрастила, поймает на неё мужа богатого с квартирой? Ага, щас! Кто на эту лахудру позарится?

Дашке оставалось порадоваться, что о её личных трагедиях никто не в курсе, от такой поддержки и поплохеть может. Игорю, похоже, вот-вот поплохеет.

Потом налили по третьей, уже из другой бутылки. Кажется, кроме них, самогон принёс ещё кто-то. Потом все поздравляли Дашку с тем, что она к ним приехала и Дашка не знала, куда от этого внимания деться. Потом все о ней забыли о чём-то спорили, а в голове гудело, поэтому Дашка не поняла, о чём именно, да и интереса не было.

Потом место возле Игоря освободилось – парни пошли покурить, и она быстро села рядом.

– Ты не куришь?

– Нет.

У Игоря были светло русые волосы и серые глаза. Худое лицо, курносый нос и красивые губы. Небольшой шрам на подбородке.

От него пахло машинным маслом.

Дашка не знала, как собственно, принято заводить беседу в этих местах. Но ей хотелось поговорить. С кем-то, кто хотя бы примерно представляет, как это, когда тебя бросают или предают.

– Меня тоже недавно бросили. – Она улыбнулась. Вдруг стало очень смешно, что Сашка казался таким идеальным, а вышел совсем другим… а потом сразу стало очень грустно. Слёзы навернулись на глаза.

Зато Игорь отозвался. Пока его бывшую ругали, он только сидел с каменным лицом и натужно кивал, а сейчас подался вперёд и сказал уверенно:

– Ну и дурак!

Дашка хлюпнула носом и не стала плакать. Конечно, плакать ещё хотелось, даже может рыдать, а может и вовсе выть, но она не стала. Игорь не плачет, а его молчание говорит о том, что он хороший. Не стал кости мыть своей бывшей, пусть даже она хвостом вертела и все об этом знали. Но он молчит и не осуждает.

Ему тоже больно. Дашка не одна такая на белом свете. Она глубоко вздохнула.

– Может, тебе хватит пить? – Спросил Игорь, внимательно смотря на Дашку. – Ты, кажется, не умеешь.

– А ты?

Он хмыкнул.

– Я не пью.

– Ты разве не пил?

– Нет.

Игорь недовольно нахмурился, как тень по лицу промелькнула. Но после добавил:

– Мне нельзя.

Дашка поняла, что разговор не из приятных, а её целью было просто пообщаться. Поэтому она спросила про город, ведь Игорь тут вырос. Про тайгу. Про погоду. Про всё, чего ещё не знала.

Больше Дашка не пила. И так увлеклась разговором, что удивилась, когда Катя заорала ей на ухо:

– Слышишь? А? Дашка, ты слышишь? Домой пора!

– А?

– Поздно уже! Мы уходим, вставай.

Уходить отчего-то не хотелось. Но Игорь тоже поднялся, а Солоха резво уносила на кухню посуду, ее шорты так и мелькали в дверях, и каждый раз Дашка удивлялась, как хозяйка не застревает в проёме.

Гости обулись и кучей высыпали на лестницу. Румяная Солоха улыбалась им из коридора, обмахиваясь рукой.

– Ну тихо там! Пока! Заходите. Соседей не разбудите.

Они спустили по лестнице и оказались на улице, где у ног тут же закружил холодный ветер.

Катя прыгнула и повисла на спине у Олега, обхватив его ногами за бока. И захохотала.

– Дашка! Я ухожу к Олегу ночевать, а тебя Игорь проводит. Игорь, проводишь?

– Конечно.

Он тут же пододвинулся и встал рядом с Дашей. В темноте его светлая джинсовая куртка казалась почти белой, а лицо совсем серым. Дашка чуть не ляпнула, что сама может дойти, тут идти-то недалеко, захочешь, не заблудишься, но вовремя прикусила язычок.

– До завтра! – Катя так и уехала верхом на Олеге, а Игорь кивнул в сторону.

– Идём?

Дошли они и правда быстро. В городке почти не было света, небо тоже заволокло тучами, звёзд и луны видно не было, так что к темноте пришлось привыкать. Шли неторопливо, Дашка то и дело смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться.

– А ты чего приехала сюда? – Спросил Игорь, который брёл рядом, сунув руки в карманы. – Удивляюсь вам… Вначале Катя, после ты. Такие девчонки... Видно, что образование, из города.

Дашка от этих слов чуть не протрезвела. Показалось, что дальше он скажет: «Может, это оттого, что вы ведьмы?». А после ухмыльнётся, достанет наручники и прикуёт её к забору, а сам вызовет Служителей. Потому что один из них.

Но Игорь шёл себе дальше, еле перебирая ногами. На трезвый взгляд какой-то весь сутулый и нескладный.

– Все в краевой или в столицу хотят, а вы к нам приехали. Не от хорошей жизни поди. Город, он же как мясорубка. Знакомый один вон тоже меня приглашал, водителем на маршрут. Зарплата вроде хорошая. А потом как рассказал, как жить нужно будет, сколько это стоит, я сразу “нет” ответил. Если и ехать, то на вахту на вышки, там, где вокруг километрами никто не живёт. А так… И главное, город – он не всех жрёт, неправда, что слабых. Не, он жрёт хороших. А плохих выплёвывает.

– Наверное.

Дашке стало грустно. Представился огромный разумный монстр, жестокий и злой. И как он открывает пасть, похожую на решётку и хватает людей, а потом жуёт их. Кровища, вопли…

– Здесь хорошо. – Игорь неожиданно остановился и вздохнул. – Олег жалуется, что тут никогда ничего не случается. А мне нравится. Живёшь, и каждый день только твой. Не скачешь, как белка в колесе. Ну ты, наверное, и сама знаешь, раз приехала?

– Примерно.

У дома, где свет не горел уже ни в одном окошке, Игорь остановился.

– Ну, ещё встретимся? – Он неуверенно улыбнулся. – Тут у нас все со всеми встречаются. Хочешь или нет, всё равно столкнёшься.

– А ты не хочешь? – Дашка неожиданно для самой себя захотела услышать ответ.

– Хочу, чего нет?

– Тогда увидимся.

Они ещё немного постояли, молча смотря друг на друга, а потом Дашка всё-таки отвернулась и ушла домой.

Внутри было тепло не только от самогона, а и от приятного знакомства.

Уже на лестнице она вспомнила, что ключа-то нет, как в квартиру попасть? Но когда повернула ручку, входная дверь открылась. Раиса, похоже, специально её не заперла.

Дашка включила в прихожей свет и разулась. Прошла на кухню выпить воды.

– Это ты?

Раиса вышла из своей комнаты вся всклоченная и опухшая со сна.

– Да.

– Катька к своему пошла ночевать, что ли?

– Да.

– А, ну ладно. А ты-то как? Дорогу нашла?

– Меня проводили.

– Кто?

– Игорь. Фамилии не знаю.

– Ага, я поняла, какой. С Олегом который, да?

– Да, он.

Дашка переоделась, выключила в комнате свет. Раиса зачем-то стояла на пороге. Потом она подошла к окну и выглянула в него, как будто подозревала, что за ней наблюдают. Ничего не увидела и отдёрнула занавеску.

– Спокойной ночи.

– Спокойной.

Дашка уже засыпала, глаза слиплись.

Но Раиса снова остановилась на пороге. Шумно вздохнула.

– Ты это… не привыкай к Игорю. Он скоро умрёт.

И её тяжёлые шаги поспешили прочь.