Текст книги "По ту сторону черты (СИ)"
Автор книги: Юлия Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 30 страниц)
Глава 25
Блэр
Мама и папа. Два моих самых любимых в мире человека, подарившие мне жизнь, научившие как справлятся с трудностями, защищавшие меня от многих напастей, дававшие дельные советы. Они всегда рядом были, не покидали свою единственную девочку. Мы идеальная, прекрасная семья, где все так хорошо, а жуткие вещи никогда не придут в наш дом. Никто не причинит нам боли, не отберет друг у друга. Этого не будет! Нет-нет-нет! Я не допущу такой плохой истории в семье, пойду на все, лишь бы мы были очень счастливы.
– Блэр, моя милая Блэр, – голос мамы такой нежный, но в тоже время очень далекий. Она зовет меня, кричит мое имя, но я ее не вижу. Нету той милой, красивой женщины передо мною. Просто какой-то силуэт в тумане, образ, который постепенно исчезает, стоит мне сделать хоть один шаг по направлению к ней.
– Мама! Мама! – кричу, молю Бога дать увидеться с родным человеком, но ничего не выходит. – Мамочка! Вернись! Вернись ко мне!
Я бегу, бегу что есть мочи вперед, не замечая ничего вокруг. Больше никого для меня не существует. Вокруг не видно ничего, только слышатся голоса. Родные, чужие, женские и мужские. Они смеются, плачут, шепчут, кричат. Кто-то даже появляется из ниоткуда, хватает за талию, тянет на себя. Не могу вырваться, повернуть голову и рассмотреть того человека, что тянет меня прочь от мамы. Я удаляюсь от любимого человека, лишь только слышу со всех сторон свое имя. Рот открывается, но ни одного звука не издаю. Как будто голоса лишилась.
Снова вырываюсь, руками дергаю, пытаюсь ногами стать на землю и хоть как-то затормозить, но это не помогает. Человек еще сильнее сжимает в своих руках мое сопротивляющееся тело, от чего внутренности могут превратиться в настоящее желе. Перед глазами все плывет, мир исчезает, кислород не поступает в легкие. Должно быть я умираю, покидаю пределы реальности, где осталась совсем одна среди тьмы и демонов, решивших извести меня окончательно. Дать прочувствовать всю боль этого мира, которая мне доселе была неведома. Стука сердца нет, голоса не слышны, а вот руки теперь какие-то другие. Кто-то прикасается к мне с особой нежностью, что-то шепчет, призывает вернуться. И я подчиняюсь. Распахиваю глаза, кричу громко во все горло и приподнимаюсь на кровати вся в поту.
– Нет! – сердце чуть из груди не выскакивает, всю бьет мелкая дрожь, слезы текут из глаз. – Нет! – кричу, бью сжатыми кулаками по простыне, оглядываюсь по сторонам. Где я? Кто тут со мной? – Мама… мамочка… – боль готова на части разорвать, уничтожить в любую секунду. Вздохнуть нормально не могу, словно кто-то давит на грудь, острыми когтями сдирает кожу живьем. Адский огонь разгорается в геометрической прогрессии, готовый меня спалить, убить, уничтожить, стереть с лица земли, не оставив ни одного воспоминания о Блэр Керкленд.
– Блэр, – резко дергаюсь в сторону, смотрю затуманенным взглядом на сидящую в кресле девушку и через пару секунд узнаю в ней Катарину. – Я не знала…
– Где я? Как тут оказалась? Почему? – вопросы льются из меня один за другим.
Всхлипываю и свешиваю ноги на пол. Распущенные волосы укрывают меня словно занавес, ладонями упираюсь в простыню, практически не дышу. Должно быть выгляжу не самым лучшим образом, но плевать я на все хотела. Я сегодня лишилась единственного родного для меня человека. Больше нет никого рядом со мной, я потеряна, брошена. Сама себе больше не принадлежу, так как ад полностью подчинил меня своей власти, кто-то столкнул в бездну, отдал на растерзание демонам, бесам темного царства.
– Ответь мне, твою мать, Катарина! – резко вскидываю голову вверх, смотрю наверняка безумным взглядом, раз она аж в спинку вжимается и распахивает от удивления глаза. Я ее пугаю.
– Ты в обморок упала в том кафе, когда ответила на звонок, – сглатывает, отводит взгляд, но я понимаю, что она не хочет мне говорить. О ужасной новости, что узнала после недолгого разговора с Кикой.
«Твоя мама… Мама… Маура повесилась. Детка, у вас все отобрали, вас лишили собственности…» Эти слова врезались мне в память, теперь никто и никогда их оттуда не сотрет. Плохие воспоминания будут преследовать меня вечно, на протяжении всей моей жизни. Этот город в Бразилии, что когда-то моим домом являлся, превратился в настоящую преисподнюю, в место сборища темных сущностей, издевающихся над невинной девушкой. За что мне такая кара? Какой грех совершила, раз теперь пришла расплата за совершенные действия?
Выпрямляюсь, слегка в сторону ведет, но удерживаюсь на ногах. Во рту настоящая пустыня, хочется чего-нибудь выпить. Облизываю губы, снова разглядываю комнату, пока взгляд не цепляется за стеклянный графин на низком столике, беру его в руки и начинаю пить, насыщать организм живительным напитком. Вода стекает по подбородку, капает на одежду, я даже пару раз захлебываюсь, но все равно продолжаю пить большими глотками, пока в графине не остается ровно половина.
Дыхание все еще не удается восстановить, сердце лишь в норму приходит, пульс не учащенный. Хотя по мне лучше бы его вообще не было, лучше бы жизнь прекратилась в одночасье. Родителей нет, друзья и любимый человек далеко. Все рухнуло, испарилось.
– Я у тебя в квартире, да? – уже более спокойным голосом начинаю говорить. Вытираю рот тыльной стороной ладони и возвращаю графин на место. Интересно, сколько я здесь нахожусь? И кто ей помог меня на руках донести до нужного этажа? Явно не сама Катарина это сделала, нет таких сил у худенькой девушки. – А куда исчезла Камила? – эта девчонка должно быть сбежала, когда я грохнулась на землю. Совершенно ничего не помню, словно память кто-то стер.
– После того, как позвала меня к тебе на помощь, уехала с каким-то парнем, – точно сбежала. Да и не обвинишь ее в этом. Она выполнила свою миссию, рассказала мне про Родриго, сдала мое неподвижное тело Катарине и со спокойной душой покинула пристань. – Блэр, послушай меня! – от чего-то тут же серьезной становится, глядит прямо в глаза. Хочу взгляд отвести, но не выходит. Олсен словно заколдовала, лишив любых движений. – Едва мы приехали сюда, тебя осмотрел врач, так как ты никак не могла очнуться, – здесь был доктор? – Сказал, что тебе нужен покой и тишина, – а лучше смерть, чтобы больше ничего не чувствовать, а быть полностью свободной от всех обязательств. Когда он уходил, я слышала, – понижает голос до шепота, как будто нас может кто-то подслушать. – как он звонил Морейра и называл ему мой адрес. Именно поэтому тебе…
Она не успевает договорить, как дверь в спальню стремительно открывается, и мы обе поворачиваемся на вошедшего мужчину в сером костюме. Родриго-мать-его-Морейра. Монстр, уничтоживший всю мою семью, а теперь и за меня принявшийся. Смотрит сначала на Катарину с бешеной яростью в глазах, готовый испепелить ее на месте, потом очередь доходит и до моей скромной персоны.
Делает шаг по направлению ко мне, еще один и еще. Пока не оказывается напротив, встав практически вплотную. Ощущаю его дыхание, от чего тошнить начинает, внутренности скручиваются в тугой узел. Перед глазами словно пелена появляется, рука своей жизнью живет. Раз и взмывает в воздух. Хлесткая пощечина по его чертовому лицу раздается в тишине комнаты, но он никак не реагирует на это, продолжает стоять рядом и прожигать взглядом, пытаясь себе подчинить.
А мне блевать хочется от его вида, живьем кожу содрать, чтобы мучился, страдал, о пощаде молил, но не мог ее получить. Видеть не могу того, кто все испортил, кто заставил меня бросить любимого человека. Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Из-за него, все это из-за него произошло. Душа растерзана, сердце не бьется. Я и правда чувствую себя той самой куклой, какой он хотел видеть. Просто собственность этого мужчины, что он приобрел по очень выгодной цене. Не человек, а игрушка в чудовищных руках Дьявола, которому нравится издеваться над людьми, делая им больно, превращая в своих марионеток и не ощущая ни капли угрызения совести.
– Будь ты проклят, Родриго Морейра, – словно ядом прямо ему в лицо, сквозь зубы. – Ненавижу тебя, ублюдок! Ненавижу! Ты… ты… – хватаю его за лацканы пиджака, сжимая в руках до ощутимой боли. – Ты уничтожил мою семью, сгубил всех! Убил! Ты настоящее ничтожество, не достойное даже жить. Мерзавец, решивший всех себе подчинить, – отхожу от него на несколько шагов назад. Так противно рядом находиться, так как Родриго подобен опасному вирусу, способному уничтожить все человечество. Может вызвать пандемию, просто сказав пару слов. – За что? За что ты так со мной, ублюдок?
– Пошла вон отсюда, – обращается к Катарине, но следит за каждым моим действием. – Оставь нас наедине с женой, – подчеркивает последнее слово, а меня наизнанку может вывернуть в любой момент. – Убирайся! – все же обращает на нее внимание. Подходит, силой поднимает из кресла и выталкивает за дверь, закрыв ее на замок. Я осталась наедине с монстром. – Какого черта с тобой происходит, дорогая женушка? Что за ненависть такая в голосе? Давно что ли…
– Что? – смело его перебиваю, вновь оказываясь рядом. – Что ты можешь мне сделать после произошедшего? – заглядываю в вроде бы непонимающие ничего глаза, да только не верю я ему. Он просто очень хороший актер, которому удается манипулировать людьми. – Опять станешь свои уроки мне преподавать, да? Плевать я на них хотела. Уже не страшно. Сегодня была последняя капля.
– О чем ты, черт возьми, говоришь? – пытается схватить за руку, отскакиваю в сторону, как от прокаженного. Если он меня коснется, меня это просто уничтожит. Морейра не имеет никакого права даже пальцем до меня дотрагиваться, не позволю ему сделать это. Больше никогда! Никогда! – Блэр, хватит вести себя как маленький, обиженный ребенок. Будь взрослой женщиной, расскажи, что с тобой случилось? Почему ты тут оказалась, вместо того, чтобы дома быть…
– Дома? – на место ярости приходит истерика – дикий смех вместе со слезами. – Это тюрьма, темница. Логово Дьявола, куда ты, – показываю на него пальцем. – посадил меня, как свою пленницу, лишив всего. Я не твоя рабыня, чтобы держать подобно наложнице в гареме, где разрешения она должна получить только после разговора с хозяином, – откидываю назад мешающие волосы, тяжело вздыхаю и закусываю нижнюю губу. Сейчас я могу наговорить ему всего, что накопилось в душе. Ну и пусть. Мне уже терять нечего, я все, абсолютно все потеряла за этот месяц. Счастливая жизнь обернулась адом. Меня купили как лошадь на аукционе, дергая за ниточки подобно марионетке. Искусно, болезненно, очень мучительно. – Дай мне развод, Родриго, – озвучиваю то, над чем раздумывала уже очень давно.
За секунду выражение его лица меняется с беспокойного и непонимающего на яростное и угрожающее. Похоже, мужчина в шоке от услышанного, а возможно до конца не осознает то, что только я произнесла. Но только вот слов назад не воротишь, не вернешь. Они сорвались с языка, повисли в воздухе.
Теперь пусть Родриго реагирует как-то на них. И насрать, как именно он это сделает. Он для меня никто! Такого мужа я не хотела, совсем не знала его до свадьбы. Пошла на этот шаг, лишь бы маму спасти. Но так и не смогла, так как Морейра все равно ее уничтожил.
– Ты никогда не получишь развод, малышка, – грозно, повелительным тоном. Пытается запугать, вызвать настоящий ужас, чтобы кровь в жилах стыла. Возможно, так и было раньше, но те времена прошли. – Ты моя жена! Ты дала согласие перед Богом и людьми. Или забыла, что за условие было нашего брака?
– Моя мама мертва, – подлетаю к нему, как фурия и еще одну пощечину ему даю. – Она покончила с собой, так как ты отобрал у нее все имущество, оставил без реала в кармане. Ты монстр, – пощечина. – Ненавижу тебя! Ублюдок!
Собираюсь врезать ему кулаком прямо по носу, чтобы сломать его к чертовой матери, но Родриго оказывается проворнее. Хватает мою ладонь, больно сжимает в своей руке, от чего стону на всю комнату, после чего бесцеремонно бросает на кровать.
Не успеваю толком среагировать, как он уже поднимает обе мои руки над головой, а сам садится мне на бедра, чтобы прекратила брыкаться. А я не могу, не хочу, чтобы он рядом был. Пытаюсь укусить за запястье, но сама себе боль причиняю неосторожными движениями. Сбросить его с себя точно не получится, слишком тяжелый мужчина, да и сил таких у меня нет. Наклоняется чуть к моему лицу, заглядывает в глаза и оставляет легкий поцелуй на скуле.
Такое его отношение становится последний каплей. Скапливаю во рту образовавшуюся слюну и тут же плюю в его ухмыляющееся лицо. Такого он явно не ожидал, поэтому и отпустил мои руки, чтобы тыльной стороной ладони вытереть щеку. Получаю маленькую свободу, приподнимаюсь на кровати и острыми ногтями провожу по его лицу в опасной близости от правого глаза.
Пусть там след останется, а еще лучше шрам на всю его гребаную жизнь, которой он не достоин. Другой рукой хватаю его копну волос и тяну на себя, вызывая стон боли. Мучения ему приношу таким образом. Хотя мы не квиты и никогда не будем, сейчас этого достаточно. Его ноздри раздуваются, он с яростью глядит на меня, после чего отвешивает звонкую пощечину.
– Сука, – рычит как раненный зверь, попавший в капкан. Он недоволен, зол, взбешен, я же смеюсь над ним, откровенно издеваюсь. – Какая же ты сука, – резко падаю на простыню. Кожа на щеке горит и колется. Перед глазами черные точки появляются, из груди вырывается истеричный смех, который все же прекращается, стоит ему надавить ладонью на шею. – Успокоилась? Или мне еще раз тебя ударить, чтобы прекратила истерить? – молча киваю головой, глядя в его глаза.
Вот и настоящий Дьявол появился. Не хватает лишь демонического лица, крылья и рогов. Монстр вырвался из клетки, получил свободу. А у меня внутри все пусто, там нет ничего, просто темнота поглотила. Кажется, будто бы истекать кровью начинаю, которой с каждой секундой становится в моем организме все меньше и меньше.
Страха нет, как и каких-то элементарных человеческих чувств. За грудиной печет, дышать становится трудно. Хватаю ртом необходимый воздух, ощущая ослабление хватки на горле.
– Мерзавец, – громко кашляю. Слезы из глаз, их соленый вкус на губах.
– Прекрати, – снова приказ. – И сделай милость, расскажи, что с Маурой? Неужели, алкоголь ее окончательно погубил, что она решилась на самоубийство? К которому я, кстати, не имею никакого отношения. Впервые это слышу от тебя, милая Блэр.
Ах, как он искренне говорит об этом, словно бы удивлен и шокирован не меньше меня. Да только не верю ему, он врет. Родриго Морейра тот еще мерзавец, ломающий чужие жизни ради удовлетворения своих грязных потребностей. Чтоб он сдох как можно скорее. Явно никто не огорчится из-за его смерти.
Наоборот, весь мир обрадуется, что сам Люцифер вернулся в свой ад. Будь у меня что-то под рукой, однозначно бы избавилась от такого урода, но вместо этого приходится терпеть его. Смотреть с вызовом в его черные глаза, не показывать страха и молиться Богу, чтобы меня избавили от присутствия такого монстра в жизни.
Родриго
Я зол, так чертовски зол, что перед глазами словно пелена образовалась. Просто внутри готово все взорваться, демоны, спущенные с цепи, могут в любой момент каждого человеку в радиусе нескольких миль причинить очень сильную боль. И меня даже не будут мучить угрызения совести, никакого раскаяния. То, что утром началось, продолжилось после. Долгожданный отдых так и не получился, мечты о времяпрепровождении с дорогой женой превратились в прах в тот самый момент, как в доме появилась Катарина, разговор с которой только усугубил мое и без того плохое настроение.
Даже закрыл глаза на их вынужденную поездку с Блэр на ту проклятую пристань, где чертова Камила о чем-то с девушкой разговаривала. Жаль, что моим людям не удалось поймать эту стерву, сбежавшую после обморока малышки. Точно бы свернул шею суке. Такая же сумасшедшая тварь, как и ее мамаша. Яблоко от яблони не далеко падает.
И если бы не Умберто со своим помощником, так и не узнал местонахождение Блэр, к которой тут же примчался, беспокоясь за ее состояние, но и злясь из-за опрометчивых и очень глупых поступков. Да, в глубине души очень сильно наказать ее хотелось, чтобы знала, как нужно себя вести взрослой женщине. Она уже давно не ребенок, но ведет себя порой именно так. Вот как сейчас. Толком ничего не объяснила, а сразу же начала пощечины раздавать. Естественно я не выдержал, решил ее истерику остановить, иначе она сама себе могла навредить. К тому же только это помогло мне узнать все, что ее беспокоило этим вечером.
Маура Керкленд покончила с собой. От такой новости внутри ничего не екнуло, совсем не расстроился, так как все это было очень предсказуемо. Женщина, связавшаяся с алкоголь, только так и могла глупо жизнь свою оборвать. Если человек не ценил шанс дышать кислородом, ходить по земле, радоваться простым мелочам, то какого хрена мы должны убиваться по нему.
Все люди умирают, вот только для каждого предназначен свой час. Гектор и Маура пожелали это сделать в один и тот же год. Был бы у них одинаковый день, то порадовался, а может похлопал романтике момента. Это же надо до такого додуматься – совершить суицид. Так поступают лишь слабые, безвольные люди, не способные бороться за что-то важное в жизни. Им не место среди живых, пусть их плоть теперь пожирают черви в земле.
Теперь у малышки Блэр нет никого, она лишь от меня зависима. А выполнение ее смехотворного предложения никогда не произойдет. Не дам ей развода ни при каких обстоятельствах. Пусть хоть стучится в двери ко многим известным адвокатам. Они никогда не пойдут против меня, боясь за собственную шкуру. Так что придется ей со мной рядышком находиться, так как не избавлюсь от крошки, подобно двум предыдущим женам.
– Ты обещал не отбирать у нашей семьи ничего, – Блэр ерзает на кровати, немного придя в себя. Уже не делает попытки вырваться, а просто лежит подо мной, рассказывая о своих проблемах с матерью. – Таким было условие для нашего адского брака. Но вместо этого…
– Я. Ничего. У. Вас. Не. Отбирал, – каждое слово произношу отдельно, чтобы до нее сразу же дошел их смысл. – И если твоя мать спустила все на алкоголь или же, – ее глаза готовы меня испепелить в любую секунду. Хорошо, что не имеет она такой способности. – на какие-то запрещенные препараты, то тут я не виноват. Думать ей стоило своей головой, а не затуманенным разумом. Отличный способ она нашла, чтобы избавиться от проблем в жизни. Слабая, глупая дура, – закрываю ладонью рот малышке, дабы остановить поток слов, что сейчас вырвутся наружу. – Выживает только сильнейший, сеньора Морейра, а вот трусы погибают из-за своей же собственной глупости. Такими и были твои родители, оставившими тебя, как ты любишь говорить, с Дьяволом в одном доме.
Знаю, что боль ей причиняю, что она не хочет всего этого слушать. Но ведь как иначе до ее разума можно достучаться? Как по-другому вдолбишь в ее голову такие простые истины? Раскрыть глаза пора девочке на реальный мир, а не жить постоянно в розовых очках. Даже ее родители оказались ничтожными людьми, опустившими руки перед трудностями. Дочь покинули навсегда, не смогли вырвать ее из моих лап.
Да, я бы их тут же уничтожил, но все же попытаться им стоило. Показали бы себя сильными, смелыми людьми. Хотя вряд ли этого можно было от них ожидать, так как никогда они такими не были.
– Ты лжешь, – едва убираю руку, она выплевывает это мне в лицо, сверкая дикими глазами. Вся растрепанная, взбешенная, злая, но чертовски возбуждающая девушка. Так и хочется к губам ее прикоснуться, оставить метку на теле в виде засосов и отпечатков пальцев. Показать ей, что лишь мне она принадлежит, что я имею на ее теперь все права. – Мне рассказали, что у мамы все отняли, а только ты способен на такую подлость, – голубые глаза расширяются, а рот слегка приоткрывается в немом шоке. Она явно ощущает мой стояк сквозь ткань брюк. Даже извиняться не буду, а тем более слезать с нее. – Мразь.
– Либо ты закрываешь свой рот, милая, либо снова придется в чувства тебя приводить, – поднимаю вверх ладошку. – известным мне способом. Хотя и не люблю его использовать. Дать пощечину женщине надо лишь в одном случае – когда накатывает на нее истерика.
– А как же Эва? Ее ты тоже не бил? Камила все это придумала? – Твою мать! Так вот о чем они говорили, вот что поведала ей чокнутая стерва. Точно разорву ее на мелкие клочки прямо сейчас. – Молчишь, а значит все это правда, – Блэр делает поспешные выводы, основываясь лишь на словах суки из моего прошлого.
– Не всегда все является именно таким, как тебе кажется, – все же слезаю с девушки и отхожу к двери. – Доказывать тебе ничего не собираюсь. Дома об этом поговорим, моя милая женушка, – открываю замок и выхожу в коридор, пропуская мимо ушей какие-то ее слова. Пусть только посмеет меня ослушаться, тут же верну обратно. Применю силу, покажу себя настоящим чудовищем, коим все-таки являюсь.
Катарина проводит меня удивленным, затравленным взглядом прямо до входной двери. Наверняка после моего ухода побежала Блэр успокаивать, в чувства приводить. Позволю им еще побыть наедине и мило так пообщаться, но это все в последний раз происходит. Больше такого не повторится. Жена вернется в особняк, окажется в своей комнате и только под моим чутким контролем станет выходить в люди. А Катарина Олсен вообще скоро исчезнет из Сан-Пауло.
Раз мой холдинг практически поглотил судостроительную компанию, то я имею право увольнять их работников без оглашения причин. А прогнать из города не составит никакого труда. Нужно лишь дать добро нужным людям. Выйдя на улицу, достаю из кармана пиджака мобильный телефон, чтобы поговорить с Эдуардо по поводу его поездки в Лос-Анджелес и дать ему важное задание.
Краем глаза замечаю какое-то движение рядом с собой, но даже не успеваю толком среагировать. Последнее, что я вижу, это направленный баллончик мне прямо в лицо. Какая-то жидкость стала причиной моего отключения на казалось бы оживленной улице. Да только рядом никого нет.
