Текст книги "Вероника, я в тебя не верю"
Автор книги: Юлия Санталова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
VI глава
«Сегодня они откроют глаза…»
27 августа 2010 года
10:00
– Ника, откроешь? – девушка услышала сонный голос Сергея, доносившийся из ванной, и направилась к входной двери остановить навязчивую трель на мотив бахчисарайских мелодий.
«Надо будет попросить его заменить эту гадость на обычный звонок», – подумала Ника, запахивая махровый светло-желтый халат.
Посмотрев в дверной глазок, она увидела нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу угольного гиганта музиндустрии. Ника распахнула дверь и молча кивнула ему на тапки.
– Вероник, привет! Где Сергей?
– Привет! В ванной. Сейчас выйдет. Пойдем на кухню.
Бьенге шумно вдохнул воздух и темно-карие, почти черные глаза оживились:
– Кофе? Это хорошо.
Ника лениво потянулась, сложив руки в замок над головой, и вдруг вздрогнула:
– Черт, кофе!
Она бегом помчалась к плите, но липкая коричневая шапка уже успела сползти на варочную панель. Девушка вздохнула и, убрав серебряную турку, стала вытирать следы кухонного ЧП. Быстро закончив уборку, она разлила остатки не выкипевшего кофе в голубоватые керамические чашки, достала тарелку с нарезанным «Тильзитером» и присела рядом с Бьенге. Тот торопливо прихлебывал кофе, успевая вносить при этом какие-то контакты в свою телефонную книжку.
Ника отодвинула свою кружку и, взяв в руки наушники плеера, вопросительно посмотрела на Бьенге:
– Не возражаешь?
Мужчина бросил короткий взгляд на серебристый корпус MP3-плеера и утвердительно кивнул:
– Всеми руками «за». Я уже не могу дождаться, когда вы закончите эту тягомотину с «Лазарем». Выкинуть из жизни целых два месяца… – Он осуждающе цыкнул языком.
Девушка с улыбкой надела наушники с очередной «рыбой» для группы Юры. Она знала истинную причину недовольства администратора Сергея: Вересов продлил карантин на выступления своего коллектива еще на три недели. «Нда, выкинуть из жизни целых два месяца корпоративов «Дяди Васи» и причитающуюся тебе сумму за организацию праздников души и тела – это, естественно, преступление».
Она дождалась Сергея, вышедшего из ванной. На его довольном лице блестели росинки невысохшей воды, оставшейся после душа. Ника торопливо встала, пододвинула ему кружку с едва горячим кофе и, не снимая наушников, спросила:
– Сварить новый? Уже остыл.
Тот отрицательно махнул рукой, и она прочитала по его губам:
– Спасибо.
Вероника нежно улыбнулась ему, вытащила из мокрых и взъерошенных каштановых волос полотняную нитку и, позевывая, пошла в спальню одеваться.
Пристально наблюдавший за этой картиной Бьенге изумленно поднял кустистые брови:
– Ого! Прямо семейная идиллия!
Вересов недоумевающе пожал плечами:
– С чего ты взял?
Бьенге зашелся в громоподобном хохоте:
– Да вам даже слов не надо, чтобы понять друг друга!
Сергей невозмутимо насыпал сахар:
– С этой точки зрения у нас с тобой тоже семья. Кем предпочитаешь быть? А вообще – продай в газету новость о том, что ты – наш общий с Вероникой сын. Думаю, они поверят. Поверили же, когда им донесли о нашей с тобой свадьбе в Стокгольме.
Хохот Бьенге внезапно прекратился и он обиженно засопел:
– Да ну тебя…
Теперь расхохотался Сергей:
– Ладно, не бузи. Выкладывай, чем пришел порадовать.
Чернокожий великан деловито достал записную книжку и начал зачитывать:
– Так, на 15 сентября есть предложение от «Росконцерта» – запись в сборнике.
– Хорошо. Утверждаю. Давай дальше. – Сергей с аппетитом вонзился в бутерброд из сыра и помидора.
– 21-го – день рождения Юры, мы будем собирать наших коршунов?
– Будем-будем. Любой информационный повод – суть бесплатная реклама. Кстати, надо будет обязательно пригласить светского обозревателя той самой газеты.
– Какой еще газеты? Мало нам кормить халявщиков-голозадых прыгунов, так еще и этих шакалов… – Казалось, возмущению Бьенге нет предела.
– Той самой – правдивой и жизненной – которая написала про нашу с тобой, мой друг, свадьбу. И потом, почему «голозадых»? Без трусов еще никого в эфир не пускали.
– Да ты что? Ничего, скоро, эту условность в виде трусов тоже отменят, – буркнул Бьенге. – 25-го ты должен быть на презентации своего сольника. 28-го – корпоратив у «Вайстру».
Сергей удивленно замер, не донеся до рта остаток бутерброда:
– «Вайстру»?
– Колготки, носки и белье.
– А почему я?
– Потому что офисный персонал – это в основном 30-летние дяди и тети. Продолжать?
– Не надо.
Бьенге закусил нижнюю губу и медленно произнес:
– Ну и еще на 1 октября поступил заказ от Алексея – того, который заказывал твою группу перед прошлыми новогодними праздниками. Но у него условие – там будет торжество в чисто семейном кругу, и надо ехать в Германию. Вносить в график?
Сергей вздохнул:
– Вноси. До чего ж я ненавижу такие выезды за границу, кто бы знал… Надо будет узнать, есть у Ники загранпаспорт.
Бьенге поставил в своем блокноте галочку и медленно спросил:
– Сергей, а ты разве не закончишь с «Лазарем» до октября?
И тут Сергею впервые пришлось задуматься о том, что будет после окончания проекта. Пока есть проект – есть Ника в его жизни. Нет проекта – нет Ники. А он уже привык к ее постоянному присутствию в своей квартире. Просто к тому, что она есть. Поэтому ему даже не пришло в голову, что в октябре истекают все договоренности между ними.
10:45
– Ника, тебе сегодня необязательно ехать. – Сергей поморщился. – Юра опять будет мимо нот петь.
Ника выключила жужжащий фен и выглянула из комнаты:
– Без проблем. Сережа, а можно с тобой кое-что обсудить? Ты сильно торопишься?
– Угу. – Сергей лихорадочно запихивал в кожаный портфель контракты на открытие новой франчайзинговой IT-компании по производству сметных расчетов. – У нас в запасе есть еще 10 минут.
Вероника закусила губу и несмело начала:
– Сергей, ты знаешь, я к этому очень долго шла и…
Зашнуровывая ботинки, Сергей пробормотал:
– Не пугай меня, Вероник.
Она резко выдохнула воздух из груди и выдала:
– Понимаешь, мне вчера вечером просто позвонил кое-кто… Ты поздно вернулся, и я не успела тебе сказать…
Мужчина бросил свое увлекательное занятие, зашнуровав второй ботинок от Кавалли только до середины:
– Что?..
Он резко выпрямился и, не скрывая злости в глазах, отрывисто отчеканил:
– Боюсь спросить, это тот, про кого я думаю?..
Ника поспешно замотала головой:
– Нет-нет-нет… Уфф, ладно. Мне вчера позвонил Роман Лорин.
Сергей заинтересованно посмотрел на волнующуюся девушку и вопросительно промолвил:
– И?..
Ника закрыла глаза и выпалила:
– Он в сентябре открывает новый проект. Пригласил меня. Я сказала, что подумаю. Я не смогла ему отказать. Сережа, может, ты отпустишь меня чуть-чуть пораньше?
Сергей наклонился и стал методично зашнуровывать ботинок, пытаясь скрыть свое замешательство. Ника открыла глаза. Повисшее в комнате молчание давило ей на барабанные перепонки с такой силой, что ей показалось, что она может оглохнуть. Наконец Вересов встал и медленно проговорил:
– Ника, я не знаю, что сказать. Я понимаю, какая это для тебя возможность, но и ты пойми меня. Ты дала мне обещание. – Сергей впервые подумал, что даже не пришло в голову заключить с ней контракт. – Мы идем с опережением графика, но к сентябрю не закончим. Поговори с Романом об отсрочке твоего участия до октября.
Ника невольно опустила уголок губ и спокойно ответила:
– Ладно. Я попробую. Хотя вряд ли он согласится.
Она огорченно теребила замок жемчужных серег, подаренных ей Сергеем в честь преодоления середины альбома.
– Ты извини. Мне ужасно стыдно. Я знаю, что обещала, и я выполню свои обещания, просто, когда я услышала его голос…
Сергей пристально посмотрел на растерявшуюся девушку и запахивая темно-серый пиджак, задумчиво проговорил, сам удивляясь своей мысли о том, что Ника может нарушить свои обязательства:
– Все в порядке. Знаешь, что я думаю? Если ты ему действительно нужна, он будет ждать. Я сам поговорю с ним и объясню ситуацию. Ника, я опаздываю к своим инвесторам, но вечером мы обязательно что-нибудь придумаем. – Он вдруг подумал, что работа с Лориным гарантирует по крайней мере, что Вероника на какое-то время останется в Москве. Заметно повеселев, он подошел к ней, дотронулся губами до теплого лба девушки и подмигнул ей.
До Вероники только что дошел смысл сказанного и она испуганно сказала:
– Да что ты… Не надо с ним говорить. Это только мои проблемы.
Сергей ухмыльнулся и удивленно произнес:
– А у нас появились не общие проблемы? Это новость. Пока, встретимся вечером, буду около девяти.
17:00
Сегодня у Ники ничего не получалось, сколько раз она не прослушивала мелодию для новой песни «Лазаря». Она весь день думала только об утреннем разговоре с Сергеем и удивлялась сама себе. «Это непорядочно. А что, порядочнее отказаться от Лорина и своей мечты? Он откроет мне путь ко всему и всем. И бросить Сергея, впопыхах доделав его проект. Это отвратительно, значит – не судьба, значит, Лорину или придется подождать, или забыть про меня». Только когда решение пришло, она смогла наконец успокоиться. Сняв наушники, она вышла на балкон, и вечерний август ворвался сумасшедшим вихрем в ее сердце. Она засмеялась и сама непонятно чему радуясь, пропела: «Не сууудьба…».
И когда зазвенел телефон, она не на минуту не сомневаясь, что звонит Сергей, схватила трубку, с удивлением успев подумать: «С чьего номера он звонит?».
– Сережа, я подумала, я откажу ему, слышишь?
В трубке раздался знакомый хрипловатый голос:
– Однако, ты даром времени не теряешь. Да, Ника?
Ника ошарашенно отдернула ухо от трубки, как будто ее ударило электрическим разрядом, и снова поглядела на номер – он был московским. Она медленно поднесла телефон и медленно произнесла:
– Марк…
– Да. Ника, я хотел с тобой встретиться. У тебя сегодня есть время?
Девушка пожала плечами и промолвила:
– Марк, зачем?..
– Странный вопрос. Насколько я знаю, ты еще не связала себя узами брака со всесоюзным бабником. Значит, нам еще есть о чем поговорить.
– Всероссийским. Ты хорошо осведомлен, Марк, слушай, давай не будем портить друг другу нервы, это ничем хорошим не закончилось. Давай останемся хорошими знакомыми, давай не будем плевать в наше прошлое, извини за пафосность.
– Никуль, а давай ты выйдешь за меня замуж и мы состаримся вместе, окруженные кучей внуков, это тебя больше устроит?
– Марк, твой сарказм неуместен.
– Я настолько серьезен сейчас, что ты меня вряд ли таким видела. И даже не курю. Ну, я жду твоего ответа.
Ника пошатнулась и вдруг почувствовала резкую боль в сердце.
– Ника?..
– Марк, слушай, мне что-то нехорошо, я больше не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. До свидания.
Она положила трубку и поняла, что если сегодня же она не сделает что-то, что позволит перечеркнуть затянувшийся на долгие шесть лет диалог с Марком, она сойдет с ума.
21:40
– Юра, закажи еще.
Парень довольно улыбнулся и подозвал официанта:
– Девушке еще мартини.
Он повернулся к явно начавшей терять ориентацию в пространстве и времени девушке:
– Ника, а что все-таки сегодня случилось? Ты Сергею сказала, где ты? Он ведь сейчас, наверно, всю Москву на уши поставит, как в прошлый раз, когда ты в Люберцы к подруге без предупреждения уехала и у тебя сел телефон.
Ника отрицательно покачала рукой:
– Ннет. Он сегодня на переговорах и наверняка задержится. Я ему СМС отправила, что сегодня ночью решила отдохнуть и не приду ночевать.
Юра поперхнулся своим виски:
– Как? Ты не боишься, что будет?
Ника поправила бретельку упрямо сползающего белого шелкового платья:
– А что будет?
Юра присвистнул:
– Ну, ты же его девушка…
Ника благодарно кивнула официанту, принесшего мартини, и раздраженно выкинула из бокала синюю соломинку.
– Как же я устала… Я – не его девушка, у него их хватает помимо меня, он – мой работодатель, я – его подчиненная. Да, мы стали вроде бы друзьями, но не более чем.
Юра скорчил кислую мину на лице и закурил сигарету»
– Друзья? Ника, а ты знаешь, я тебе верю. Ты только в курсе, что с тех пор, как ты приехала он не заводил никаких, вообще, 100%но, абсолютно никаких интрижек?
Она сделала большой глоток обжигающего напитка и недоуменно пожала плечом, снова поправив сползшую бретельку:
– Ну и что? Об этом, конечно, неприлично говорить и я ни на что не намекаю, но ему, в конце концов, не 17 лет, и он очень сильно устает на работе. Даже я не знаю, сколько у него проектов…
Юра стряхнул пепел и недоверчиво покачал головой:
– Ник, ты сама себя слышишь? «Даже я не знаю»… Тебе ничего странного не слышится?
Девушка попыталась улыбнуться и придвинулась к нему поближе:
– Юра, а мы так и будем его обсуждать? Я думаю, у Сережи будет все в порядке. Ты потанцевать не хочешь?
Он деланно испугался:
– Мы же ничего не скажем нашему патрону?
Вероника расхохоталась:
– Никто ничего не узнает, все улики будут уничтожены!
И пока она улыбаясь старалась забыть в его объятиях то, что невозможно забыть, события развивались семимильными шагами.
Еще в девять вечера, увидев пришедшую от Вероники странную СМСку, Сергей попытался набрать ее номер. Но в ответ услышал лишь «Абонент временно недоступен». Он подумал, что сойдет с ума в поисках девушки, прежде чем случайно услышал разговор между звукачом и клавишником «Лазаря» о не менее странном, чем СМС для Сергея, звонке Веронике Юре. «Так вот, значит, с кем «домой ночевать не приду». Замечательно! Я этого гаденыша пестую, а он развлекается с моей… С моей…». Мысли Сергея закончились ровно на том моменте, когда он понял, что хотел добавить «девушкой»…
«Черт!», – он резко вывернул руль, едва не врезавшись в дерево у тротуара ночного клуба, где решила «отдохнуть» Ника.
Юра не отвечал на его звонки и все, чего теперь хотел Вересов, – это чтобы он успел застать их в клубе, а не в квартире солиста бережно лелеемой им группы.
Показав охране «Эдельвейса» золотую карту клуба, он ворвался в помещение, заполненное струящимся по полу дымом. «Хорошо еще, что наш Юрок не умеет держать язык за зубами», – успел подумать Сергей до того, как увидел картину, приведшую его в состояние крайней ярости. А именно – совершенно счастливую Нику, кружившуюся в полупрозрачном коротеньком платье (если этоможно было так назвать), рядом с порядочно набравшимся Юрием. И лучше было бы для Ники, если бы Сергей не увидел того, как Юра, наклонившись, прошептал ей что-то на ухо, получив в ответ утвердительный кивок. Когда пританцовывающая под жизнеутверждающее «Mix me» Ника направилась к выходу, держа за руку раскрасневшегося Юрия, Сергей уже нетерпеливо поджидал их там.
– Ой, Сережа, а что ты тут делаешь? – Ника подняла на Сергея изумленный взгляд, не заметив его ярости.
– Ой, Никуля, а ты кем собралась «домой не приду»? С этим товарищем? Так, Юрий, свободен, завтра можешь не приходить.
Юра попытался пробубнить что-то в протест, на что буквально озверевший Сергей с размаху заехал по его физиономии.
– Что же ты, дружок, заставляешь меня портить лицо своего товара?
Схватив упирающуюся Веронику за руку, он потащил ее на улицу и впихнул на переднее сиденье «Порше».
– Дома поговорим, дорогая.
Но не успел Сергей захлопнуть дверь машины, как Ника уронила голову на колени и зарыдала.
Он ошеломленно поднял левую бровь:
– Ника, ты что, так хотела с ним уйти?
Сергей вздохнул и понял, что сегодня он что-то упустил.
28 августа 2010 года
00:45
Удерживая одной рукой обессилевшую Нику, другой Сергей пытался попасть ключом в замочную скважину своей квартиры, когда на просторную лестничную площадку влетел Марк.
– Ника, что с тобой? Ты в порядке?
Заметив его, Сергей нахмурился и усадил Нику в обитое светло-розовым бархатом кресло, стоявшее рядом с дверью.
– Вас, кажется, зовут Марк? Марк, я хочу, чтобы мы правильно поняли друг друга – Ника не хочет вас видеть. Если она изменит свое решение, я уверен, она даст вам знать.
Но тот как будто не слышал его слов и бросился к Нике, поднесшей руку к горлу.
– Ника? Ты что, пила?
Сморщив нос, та попыталась приподняться из кресла и пройти в квартиру:
– Сережа, мне что-то нехорошо…
Сергей резко выдернул ее из кресла, обхватил рукой за талию и открыл наконец замок. Заведя Веронику внутрь, он повернулся к Марку и зло бросил:
– Если я еще раз здесь вас увижу или услышу о вас, боюсь, вы об этом пожалеете. До свидания!
Оказавшись наедине с Никой, Сергей поднял над собой руки и облокотился ими о дверь. Не оборачиваясь, он холодно поинтересовался у нее:
– Когда он снова объявился? Или он не пропадал? Что прикажешь думать, дорогая?
Она растерянно подняла на него глаза, но ее взгляд уперся в его напряженно застывшую спину:
– Сегодня вечером. Замуж звал. – Она икнула. – Сереж, я просто хотела, чтобы…
Он повернул голову:
– Что хотела? Напиться? Залезть в постель к моему солисту?
Вероника обиженно засопела.
– Это тебя не касается. Мы работаем вместе, а не.… Почему я должна перед тобой отчитываться?
Сергей почувствовал, как в на него яростными волнами обрушивается долго сдерживаемая злость. Он подошел к Нике, грубо схватил ее в охапку и понес в ванную.
– Сейчас я тебе расскажу, почему. Сколько стоит это платье? Двести, триста долларов? – Он поставил Нику в ванну и включил едва теплую воду. Мощные струи воды окутали все тело Вероники. По ее лицу текли слезы вперемешку с тушью. – Я тебе их возмещу.
Сергей задернул перламутровую занавеску, купленную сюда Никой и стремительно вышел из комнаты. Он расстегнул рубашку и плеснул в стакан коньяка. Мужчина попытался успокоиться, но это ему никак не удавалось. Ночной ветер колыхал полы его рубашки, когда на балкон вышла виноватая Вероника. Она вопросительно посмотрела на него и он взмахнул приглашающим жестом на соседнее кресло. Ника запахнула поплотнее махровый халат и, покраснев, произнесла:
– Прости, пожалуйста…
Сергей изнеможенно покачал головой и поднял ладонь в останавливающем жесте.
– Не надо, я сегодня больше не в состоянии ни о чем говорить. Ты только мне скажи – почему Юра? Ну почему нельзя было выбрать кого-то другого?
Ника прерывисто вздохнула и уставилась безжизненным взглядом в оглушающую красоту ночных огней Москвы.
– Я даже не знаю, что тебе сказать в свое оправдание.
Сергей усмехнулся:
– Что-то слишком часто эта фраза звучит в нашем доме…
Вынимая из ушей жемчужные сережки, она спокойно произнесла:
– Когда он снова позвонил, я подумала, что сойду с ума. Тогда я подумала, что мне надо это сделать – и… В общем, Юра тут совершенно ни при чем. Ты не ругай его, хорошо?
Сергей подавил начинающее нарастать в нем раздражение:
– Не буду. Он уволен из проекта. Я предупреждал его, чтобы он и близко рядом с тобой не появлялся.
Вероника вздрогнула и умоляюще посмотрела на него:
– Сережа, пожалуйста, не надо. Он же ни в чем не виноват! Понимаешь, это же я, я на него вешалась. Мне ужасно стыдно. Ну что мне сделать, чтобы ты поверил мне?
Сергей прикрыл глаза и с деланным спокойствием поинтересовался:
– Ника, я повторяю свой вопрос: почему он? Что, у тебя мало кандидатур для этой цели?
Ника покраснела, встала и подошла к резным кованым перилам балкона:
– Я виновата, мне даже и сказать нечего больше. Но Юра точно ни при чем. Я просто решила, что если все-таки сделаю это, то мне удастся все забыть.
Сергей подошел к ней, обнял за плечи и вопросительно заглянул в ее огромные заплаканные глаза:
– Никуль, если бы я после каждого провала в своей личной жизни решал бы проблему сексом с очередной девушкой, то в Москве могло бы не остаться не охваченных моим вниманием персон женского пола. Пойдем спать, я подумаю о твоей просьбе, но ничего не обещаю.
Он легонько потянул ее в комнату, и она послушно вышла за ним. Сергей молча подождал, пока она ляжет в постель, поправил одеяло и уже хотел было выйти из спальни Ники, успев подумать «даа, значит, моя кандидатура была неподходящей…», как вдруг услышал сонное:
– Ну, если хоть с кем-то, то говорят… Я подумала, это как-то выдавит Марка из моей памяти…
Сергей ошеломленно остановился на полпути и замер:
– Ты хочешь сказать?..
Но в ответ услышал лишь ровное дыхание Вероники.
VII глава
«Сцена 11, дубль 2, или финальная сцена»
28 августа 2010 года
10:20
Это утро начиналось, как обычно. Вероника готовила завтрак, Сергей вел очередные телефонные переговоры. Будто ничего не было. Однако Сергей чувствовал, что теперь не будет так, как прежде. Как месяц, неделю и даже день назад.
Он провалился вчера ночью в сон, как в тряское болото, но едва утром ему удалось вылезти из черной жижи ночных кошмаров, как в его явь вонзилась отчетливая мысль: «Я люблю ее». С этой мыслью надо было жить – жить приблизительно так же весело, как живут люди с гвоздем в сердце. Потому что был Марк. И есть, и будет – Марк.
Вероника осторожно спросила его:
– Мне пойти на запись?..
Вересов вздохнул и взметнул вверх бровь:
– Я так понимаю, ты хочешь узнать, что будет с Юрой? Я внял твоим просьбам. Он останется. До первого нарушения – еще один косяк, и он забудет, где находится моя студия. И я не посмотрю на деньги, которые успел вложить в него. Но ты не подойдешь к нему ближе, чем на километр. И да… Я сочувствую твоим проблемам, но Марк Борисович до октября также не подойдет к тебе ближе, чем на километр. Мне нужно твое душевное равновесие. И потом, Вероника, пойми меня правильно – я делаю деньги, и твои перипетии немного не укладываются в мой бизнес-план. Извини. Насчет Лорина – я подумаю, что могу для тебя сделать. Пока! – Он положил сотовый в карман рубашки и направился к выходу. – Не провожай. Очень надеюсь застать тебя сегодня вечером дома.
Вероника кивнула, но ее неприятно поразил холодный деловой тон Сергея. Будто она – товар, и все люди – покупаются, вот и ее купили по сходной цене. Если бы в таланты Вероники среди прочих входила способность читать мысли людей, то она бы немало удивилась, узнай, что Сергей просто решил заранее отстраниться от того слишком личного и дружеского общения, которое сложилось в последнее время между ними, и тем самым свести свои моральные убытки по их расставании к минимуму.
12:45
Во время технического перерыва, когда у звукача полетела дорожка, Сергей, оставшись наедине с Бьенге, неожиданно сам для себя спросил:
– Слушай, у тебя в жизни бывало так, что ты понимаешь – у тебя нет ни одного шанса, а все равно продолжаешь на что-то надеяться?
Бьенге отложил в сторону эскизы дизайнера с вариантами обложки первого альбома «Лазаря» и, усмехнувшись, заметил:
– Если ты так и будешь кружить вокруг да около, то у тебя действительно не останется ни одного шанса. Вероника – замечательный человек, нарожает тебе кучу пузят, и вы будете счастливы. Может быть, ты даже стал бы наконец больше уделять внимания своему концертному графику, а не чужому. Вот ты возишься с Юрой, а что получил в ответ? Ты его выведешь на сцену, раскрутишь, ну поимеешь свои копейки, а потом он в суде расторгнет с тобой контракт «в связи с его кабальными условиями». Тебе этонадо? Ты для этого вкладываешь время и деньги в его группу?
– Слушай, друг, если бы все было так просто…
Бьенге понял, что Сергей имел в виду не «Лазаря» и заинтересованно спросил:
– А что тебе мешает?
Сергей горько усмехнулся и протянул:
– Проще сказать, что мне немешает.
15:42
Звонок Ники раздался, когда Сергей парковался на придомовой стоянке. Он взял трубку и отрывисто бросил:
– Да?
– Сережа, а можно мне сегодня съездить кое-куда? Я нужна тебе?
Он обреченно вздохнул:
– Да нет, не нужна. Езжай.
Нику насторожил его хриплый голос, и она осторожно поинтересовалась:
– Точно? Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя какой-то странный голос…
Сергей шмыгнул забитым носом:
– Все нормально. Простыл немного, наверно, вчера. Ника, занимайся своими делами сегодня, завтра надо будет поработать, учти.
Вероника озабоченно спросила:
– А ты скоро будешь дома?
– Я уже в подъезде, – сказал Сергей, нажимая на кнопку сигнализации.
– Значит, я подожду тебя. – Вероника нажала на «отбой» и поставила чайник.
Через полчаса, когда она напоила его горячим чаем с мятой, Вероника стала собираться в аптеку.
– У тебя есть какие-нибудь жаропонижающие?
– Наверно, есть.
– Наверно? – Вероника красила губы розовой помадой перед тем самым зеркалом в коридоре, которое так поразило ее, когда она попала в первый раз в квартиру Сергея.
– Надо посмотреть.
– Понятно. Значит, так – я сейчас в аптеку за лекарствами, а ты – в постель. Книжку почитай там, телевизор посмотри, только не вздумай садиться за компьютер. «Лазарь» и его демо никуда не денутся от тебя и завтра. Все, я пошла, давай.
Сергей попробовал было возмутиться:
– Ника, а почему я должен…
Она саркастически усмехнулась:
– Я уже не успеваю тебе рассказать, почему…
Но Сергей не собирался сдаваться:
– Ты же собиралась по своим делам, вот и иди, куда хотела. Ника, я не ребенок.
Но она уже захлопнула дверь с обратной стороны.
21:05
Ника с сомнением посмотрела на новый электронный градусник и потрогала вспотевший лоб Сергея:
– Слушай, 38,4. Не нравится мне это. Давай обычный градусник поставим. Ты пил те таблетки, которые я тебе дала?
Сергей поморщился:
– Эту дрянь? Пил. Но лучше бы я выпил водки – полезнее и эффективнее.
Ника достала встряхнула обыкновенный ртутный градусник и в приказном тоне сказала:
– Поднимай руку.
Сергей недовольно нахмурился:
– Ника, дай, я сам.
Она засмеялась и пожала плечом:
– Давай сам.
23:00
Ника тревожно глядела на выросший ртутный столбик.
– Сережа, ты как? Сейчас я вызову скорую.
Он с трудом приоткрыл глаза:
– Никуля, это бесполезно. Сколько там?
Она расстроенно подняла глаза:
– 39. Сережа, это уже не шутки, я немедленно звоню в скорую.
Он отрицательно покачал головой:
– Ника, все будет нормально. Я сейчас усну, а завтра проснусь как огурец. Иди, ложись спать, ты сделала все, что могла.
Девушка сменила повязку на его лбу и прошептала про себя:
– Так и оно будет.
29 августа 2010 года
08:35
«Еще одно утро прошло без толку», – подумал Сергей, проснувшись. Он уже не чувствовал сжигавшей его вчера температуры, но вместе с освобождением пришла и растеклась ленивой змеей слабость. Мужчина хотел потянуться, но внезапно понял, что его рука что-то крепко обнимает. «Или, точнее, кого-то», – подумал он, неторопливо открыв глаза. Рядом с ним калачиком свернулась Ника, зажавшая в руке инструкцию по применению лекарства. Она так прижалась к нему, словно боялась, что он убежит от нее и не выпьет очередную порцию лекарств. Сергей улыбнулся и коснулся губами ее головы. Ника заворочалась, поворчала и, не успев проснуться, легонько шлепнула его по руке. Сергей не помнил, сколько времени так прошло, но Вероника проснулась и повернувшись в его объятиях, обеспокоенно спросила:
– Ты как?
Сергей с удовольствием потянулся, не боясь теперь разбудить ее, и не выпуская Веронику из своих сильных рук, медленно ответил:
– Гораздо лучше, чем вчера. Спасибо.
Вероника подумала, что, наверно, ей давно пора встать, а ему – отпустить ее, но никто из них даже не пытался сделать этого. Будто бы они уже лет тридцать вот так вместе просыпаются. Его теплое дыхание касалось ее шеи, и по телу Вероники пробежала дрожь. А что самое удивительное – это тепло совсем не пугало и не обжигало ее, как когда-то с Марком, а обволакивало и приятными волнами отзывалось в ее теле. И пусть кто-нибудь другой вам расскажет, что ему никогда в голову не приходило сравнивать свои увлечения и более чем увлечения. Не верьте этому отъявленному лжецу! «Все познается в сравнении», кто это там сказал? Нда, умудрилась забыть цитатник Марка», – Вероника счастливо засмеялась.
Мысли Сергея были гораздо более приземленными. Он понял, что удерживаться от осуществления своих мыслей ему будет очень проблематично. Постаравшись сбросить с себя путы захлестывавшего его желания, он глухо спросил:
– А больным полагаются какие-то особые привилегии?
Ника зевнула и удивленно переспросила:
– Например?
Сергей наклонился к Веронике и едва ощутимым прикосновением дотронулся губами до ее шеи. Вероника отчетливо поняла, что ей никуда не хочется вырываться и ни о чем не хочется с ним спорить, а просто… «Просто любить его или что?» – ошарашенно подумала она. Его прикосновения становились все более властными, пока она не заметила, что Сергей уже лежит сверху, а его губы накрыли собой ее губы. Почувствовав легкое сопротивление, он недоуменно отстранился от нее и поглядев вопросительно в окутанные наваждением глаза Вероники, и улыбнулся.
– Это значит «нет»? – прошептал он в то время, пока его губы опускались все ниже, раздвигая вырез махрового халата Вероники.
Остановив себя значительным усилием воли, он улегся на бок и придвинул к себе совсем обескураженную Веронику.
– Вероника?
– У? – Растерянно пробормотала она.
– Мне подождать окончания наших договоренностей или это не очень обязательно?
Краска смущения залила все лицо и тело Вероники. Она резко вырвалась из его объятий и подошла к тумбочке. Стряхнув градусник, она протянула его Сергею:
– Считайте, больной, что это и были особые привилегии.
– Да? – Сергей поставил градусник под мышку. – И это все?
Ника покраснела еще больше, хотя казалось, что это невозможно.
– А что еще?
Сергей растянулся на постели и многозначительно повел бровью:
– Ну не знаю. Любовь, ласка, почет и уважение! Как ты думаешь? Может, нам даже стоило бы пожениться?
Девушку сердито стряхнула с волос ниточку бахромы от укрывавшего их пледа:
– Ну да. Боюсь, я не переживу второго предложения о замужестве за два дня.
Сергей заинтересованно окинул ее взглядом:
– Неужели мой оболтус собирался нарушить контракт? – Мужчина совершенно забыл о вчерашнем разговоре с Никой.
– В смысле? – Она удивленно посмотрела на прямо-таки лучащегося непонятным счастьем Сергея.
– Ну, Юре по контракту три ближайших года запрещается вступать в официальный брак.
– Нет, не переживай, я бы никогда от него этого не потребовала.
– А кто тогда? Или?..
– Да, он. – Ника поспешно свернула разговор. – Пациент, вам противопоказано беспокойство.
Сергей привстал на постели и с появившимся металлом в голосе поинтересовался:
– И что ты ему ответила?
– Сказала, что подумаю. – Увидев появившуюся злость в глазах Сергея, она успокоила его:
– Слушай, Сереж, давай не будем обсуждать это. Конечно, я не собираюсь выходить за него. Давай вообще все сегодняшнее забудем. Мало ли что бывает между людьми, слишком часто находящимися рядом друг с другом… Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь и буду относиться – ты открыл мне дорогу, которой я так ждала, но… Сереж, ну правда, давай не будем это все портить. Ты не просто отличный работодатель, ты – хороший человек, ты – замечательный друг, пусть все так и останется. Я же не нужна тебе по-настоящему, это так – каприз художника… Я так хочу простого покоя, я уже устала от бесконечного круговорота. И так в моей жизни за последнее время произошло слишком много событий, я просто, по-человечески, хочу отдыха. Как там твой градусник? Давай сюда. – Она забрала термометр. – 37,3. Это обнадеживает.
