Текст книги "Демоны моих кошмаров (СИ)"

Автор книги: Юлия Риа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Великий, – взвыл демон, – с тобой вообще можно нормально поговорить? Или ты так и будешь ершиться?

– Говори, – демон меня сейчас даже не злил, нет, но раздражал знатно. И продолжать сдерживаться с каждой секундой становится все труднее. Надо заканчивать этот нелепый разговор.

– От кого ты прячешься, Сатрея? – внезапно весь наигранный лоск слетел с него. Сейчас демон был абсолютно серьезен.

– Ответ «ото всех» устроит? – заломила бровь.

– Тогда на вечере ты не показалась мне трусливой человечкой. В отличии от прочих рабов, ты не лепетала, не стремилась угодить нам, ты нас не боялась. Так что же случилось? Или слухи правдивы, и Совет в бесконечной заботе и опеке о драгоценном Кеоре решил убрать тебя?

– А что, есть такие слухи? – прикинулась дурочкой. Высший попытку не оценил.

– Значит, верно, – поморщился он. Я никак не стала комментировать это. Да и смысл? – Помощь нужна? – а вот это его предложение выбило меня из колеи.

– Тебе-то что с этого? – недоверчиво спросила я.

– Я просто беспокоюсь о тебе, Сатрея! Ты редкая человечка, и я не хочу, чтобы тебя убили. К тому же, ты каким-то образом разрушила мои следящие заклинания, а значит ты не только неуязвима к магии, но еще и можешь контролировать ее, подчиняя и разрушая, – он сказал подчиняя? Хм…надо попробовать. И почему мне раньше в голову не пришла эта мысль? Однако я быстро вернула мысли в нужное русло и нахмурилась.

– А теперь можно еще раз, но правду? Чтобы тебе было легче, я повторю вопрос – с чего бы тебе помогать мне? – скрестила руки на груди и пристально посмотрела на высшего. Тот довольно хмыкнул.

– Ты поумнела, – протянул демон, – а может и была такой, просто я не заметил тогда, но не важно, – тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, – Ты действительно права, у меня есть свои интересы в этой истории.

– Например? Рейшар, ты должен понимать, что у меня нет особого доверия к демонам, а особенно к высшим, и если хочешь о чем-то договориться, то будь так добр, говори на чистоту.

– Так ли уж ко всем высшим? – хитро прищурился он, а во мне начала закипать злость. Ну уж нет! Вестись на его провокации? Пока я в своем уме… В очередной раз смогла взять себя в руки, но на этот раз пришлось потратить заметно больше сил. Почему-то любое упоминание о Кеорсене вызывало во мне целый шквал эмоций.

– Если ты не собираешься нормально говорить, зачем пришел и что ты от меня хочешь, я, пожалуй, пойду. Стоять тут и слушать твои глупые намеки не намерена, уж не обессудь, – и медленно начала закрывать калитку.

– Постой! – довольно поспешно крикнул демон, а я улыбнулась. Вот так то! Не ты один умеешь провоцировать. Попался как ребенок! Внутреннее порадовалась такой мелочи.

– Я слушаю, – снова вернула калитку в прежнее положение и в очередной раз скрестила руки на груди.

– Ладно, – выдохнул он, – слушай. Ты ведь знаешь, что я могу бросить вызов Кеору и попробовать занять место сильнейшего? – кивнула – Тогда ты должна понимать, что старейшие в Совете Артенсейров явно не хотят этого допустить. Более чем уверен, что после твоей внезапной смерти, именно на меня падут все обвинения. И тогда придется иметь дело с разъяренным Кеором, а уж это, поверь мне, просто машина для убийства, – он грустно ухмыльнулся.

– То есть, если я правильно поняла, то бросить вызов ты можешь, но если Кеор придет к тебе со схожими намерениями, пусть по другим причинам, то ты этого боишься? – я нахмурилась.

– Не совсем, – к моему удивлению, высший пропустил шпильку про страх, – просто если проводится официальный вызов, соблюдается определенный протокол, и как правило оба демона – в большей или меньшей степени – остаются довольно хладнокровными и рассудительными. Вызов – это бой силы и чести, иначе твоя победа ничего не стоит, и представители других родов могу не признать тебя победителем. Но вот если есть основания для мести, то тогда начинается совершенно другая история, в которой чинному хладнокровию, равно как и уважению протокола или чести места не остается. Чем сильнее демон, тем страшнее он в гневе. А если гнев полностью его захватывает… В общем, поверь, если в официальном бою за право сильнейшего у меня есть шанс, то в случае, когда Кеора накроет жажда крови – и я уверен, Совет обстряпает все так, что никто и не усомнится в праведности его мести – то, боюсь, шансы мои крайне ничтожны. Для меня помочь тебе означает помочь и себе. Ну как, теперь веришь?

– Теперь я подумаю над твоим предложение, – спокойно ответила ему, – но что именно ты предлагаешь?

– Физическую защиту, поддержку, если потребуется, устранение тех, кто попробует навредить тебе. Поверь, это не так уж и мало. Демоны, а высшие тем более, редко предлагают такое человеку. Точнее вообще никогда не предлагают. В случае согласия, войдешь в историю как первая достойная.

– Пф-ф, – я фыркнула, – премного благодарна, но вхождение в историю меня не очень интересует, – глянула на демона и добавила чуть мягче, а то уж больно обиженным он выглядел, – но я правда сейчас не могу согласиться, мне надо все обдумать. К тому же, в случае моего согласия, тебе придется поклясться, что не навредишь Кеору. Вы вообще способны нормально уживаться вместе?

– При определенных усилиях со стороны каждого – вполне, – пожал плечами высший, – Когда можно прилететь за ответом?

Я задумалась. Дождаться Кеора? Что-то мне подсказывало, что демон окажется не в восторге от ситуации, значит лучше принять решение самой, а уже потом поставить его перед фактом. Все-таки моя жизнь, мне и решать.

– Завтра, – ответила я, – прилетай завтра.

– Договорились, Сатрея, – легкий кивок. Это что признание меня как равной? Быть не может. – До завтра, – демон отступил на пару шагов назад, материализовал крылья и взлетел. До этого я искренне полагала, что крылья у высших белые, потому что такого цвета они были у Кеорсена и Маорелия, но крылья Рейшара имели светло-коричневый цвет. Любопытный он все-таки. Я улыбнулась. Да, сегодня мне предстоит все обдумать, и решить какую клятву стребовать, но в целом, я уже знала, каким будет мой ответ.

Плотно закрыв калитку, поспешила вернуться в дом. Тина на кухне заканчивала убирать последствия нашего неудачного чаепития. В мусорном ведре виднелись осколки некогда голубого фарфорового блюдечка, расписанного в белый цветочек. Снова стало стыдно за вспышку ярости, и никакая демонская кровь меня не оправдывала. Поймав мой грустный взгляд, Тина подошла ближе, и мягко сказала:

– Не переживай, ты справишься.

– Блюдце жалко, – тихо выдохнула я.

– Жалко руку твою, – не согласилась девушка, – вот увидишь, попросишь махра Кеорсена, и он тебе хоть десяток таких блюдцев принесет, – весело подмигнула, но я не разделяла ее веселья и просто покачала головой.

– Ладно, – одернула сама себя. Не время впадать в уныние! – пойдем двигать комод, а то там книга уже полдня за ним лежит.

– И правда, – хлопнула в ладоши Тина.

Достав упавшую книгу – какой-то нелепый дамский роман, видимо оставшийся еще от Лири – Пятиана ушла готовить ужин, а я решила немного побегать, надеясь, что это хоть как-то поможет взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. Поднялась к себе в комнату, переоделась, выбрав для этого удобные фиолетовые шаровары и светло-серую тунику, и вышла во внутренний двор. Оглядела сырую площадку, тяжело вздохнула, скинула мягкие тапочки, в которых дошла сюда, и побежала, стараясь огибать лужи.

Ноги немного увязали в чуть размягченной осеннем ливне земле, и бежать оказалось довольно тяжело, но сейчас меня это радовало. Мне казалось, если потратить все силы на бег, то не останется сил на проявление сильных эмоций. Хотела надеяться, что такое состояние скоро пройдет, что скоро демонская кровь успокоится, и я снова буду в состоянии отвечать за свои слова и поступки, но только у меня не было реальных причин так думать, только пустая надежда. Злость, гнев, раздражение, стыд, печаль, апатия – сегодня все это я испытала сполна и возвращаться к этому не намерена. Решительность придала мне сил, и я пробегала почти до самого ужина, остановившись лишь тогда, когда Тина вышла на крыльцо, позвав к столу. Быстро ополоснулась, переоделась все в тоже коричневое платье, что было на мне днем, и спустилась вниз.

На столе уже стояли дымившиеся тарелки с жаркоем, отварным картофелем, щедро сдобренным сливочным маслом и свежей зеленью и холодная закуска из тушеных овощей. Поужинав, и запив все парой чашек мятного чая, я пошла в гостиную. Мне предстояло придумать текст клятвы для Рейшара, которая бы не позволяла ему навредить любому обитателю этого дома и уберегла бы меня от неприятных сюрпризов в будущем. Достала чистый лист бумаги, карандаш и начала выводить слова. Но каждый раз выходило что-то не то. Я писала, зачеркивала, снова писала и снова перечеркивала. Каждый раз мне казалось, что он сможет обойти данную клятву, а меня это не устраивало. Через полчаса, закончив прибирать на кухне, ко мне присоединилась Тина и продолжили мозговой штурм мы уже вместе. Читать, равно как и писать девушка не умела, поэтому сначала я озвучила ей все написанные варианты клятв с пояснением, где и что меня не устраивает, а потом мы продолжили устно обсуждать возможные формулировки. Я закончила писать, когда уже совсем стемнело. Тина отпросилась уйти спать часом ранее, сославшись на усталость, и я, разумеется, не была против. Переписав финальную клятву на чистый лист, оставила его на столе и уставшая физически и эмоционально поднялась в спальню. Из последних сил сняла платье, натянула ночную сорочку и, как только голова коснулась подушки, провалилась в сон.

Ночью мне снились странные сны, заставлявшие ворочаться с боку на бок, то скидывать, то напротив зарываться в одеяло, поэтому ничего удивительно, что проснувшись утром, я чувствовала себя еще более разбитой, чем накануне. С тяжелой головой поплелась в ванную, умылась, посмотрела в зеркало и замерла. Это была я, и одновременно НЕ я. Казалось, отражение осталось все таким же, но некоторые черты немного поменялись – излом бровей стал чуть выразительней, губы больше, а цвет глаз насыщенней. Пропали родинки и редкие веснушки, которые периодически появлялись от долгого пребывания на солнце. Теперь кожа была идеально матовой, ровной и оттого казалась нереальной, чужой. Медленно моргнула, надеясь, что наваждение спадет и все останется как прежде, но нет. Ладно, хватит самолюбованием заниматься, надо на пробежку! Вернулась в комнату, оделась, собрала волосы в высокий хвост и спустилась во двор. По дороге увидела цветущую Тину, готовившую нам завтрак. Быстро поздоровалась и убежала дальше. Я пробегала почти час, щеки раскраснелись от прохладного воздуха. Ступни горели от холодной земли, подернутой инеем, но с лица не сходила счастливая улыбка. Странно, никогда бы не подумала, что бег может доставлять столько удовольствия. Вернулась в комнату, еще раз умылась и переоделась, остановив свой выбор на полюбившейся белой рубашке со свободными рукавами, перехваченными в нескольких местах мягким резинками, вшитыми в ткань, и насыщенно-зеленой юбке из тонкой шерсти. Прическу переделала в мягкий пучок на затылке, обула черные сапожки и спустилась вниз.

– Сати, – удивленно ахнула Тина, – ты изменилась!

– Видела, – грустно хмыкнула.

– Тебе разве не нравится?

– Не знаю, – постаралась ответить максимально честно, – с одной стороны все здорово, но это теперь как будто не я, а кто-то другой.

– Привыкнешь, – улыбнулась девушка, – ладно, давай садиться за стол, пока все горячее.

На завтрак меня ждала стопка пышных оладьев и яичница-глазунья с помидорами и зеленью. От маленького заварочного чайника подымался аромат ромашки и мелисы. Положив к себе в тарелку несколько оладьев, полила их любимым вишневым вареньем и налила в чашку горячий чай. Желудок радостно заурчал в преддверии вкусной еды.

– Сати, – нарушила тишину Тина, – помнишь ты просила меня подумать и самой выбрать имя сыну? – я кивнула, продолжая жевать кусок вкуснейшего оладья, – Поначалу мне в голову совсем ничего не шло. Я ведь не так много имен слышала в жизни, в основном-то номера. А потом я подумала о тебе и о махре, вы так много для нас обоих сделали. Я пойму, если ты скажешь, что это дерзость, – она замялась.

– Тиночка, – постаралась подбодрить ее, – говори, что придумала. Мне уже интересно.

– Саторсен, – смущаясь, ответила Тина, – это Сатрея и Кеорсен, только вместе, – от этих слов я невольно покраснела, – понимаешь, я хочу, чтобы мой сын всегда помнил, кому обязан тем, что родится свободным. Для меня это важно. Ты не против?

– Конечно, нет, милая, – улыбнулась я, – мне очень приятно, и уверена, Кеору тоже понравится.

– Спасибо, Сатрея! – воскликнула Тина – Ты не представляешь, ЧТО это для меня значит!

До конца завтрака я не могла перестать улыбаться. Скоро в этом доме появится малыш, у которого будет частичка моего имени, и, надеюсь, если со мной все по-прежнему будет в порядке, то и все мое внимание и любовь.

Едва мы закончили завтракать, я почувствовала легкое возмущение дома. Скорее всего Рейшар уже где-то близко. Предупредила об этому Тину, взяла в гостиной текст клятвы, накинула на плечи теплый плащ и вышла во двор. Ждать пришлось недолго. Не прошло и пары минут, как на поляне приземлился высший. Синий костюм, белая рубашка, расшитая серебряной нитью, высокие черные сапоги – демон был хорош собой. Он подошел и замер неподалеку от того места, где стоял вчера. Я приблизилась к калитке, открывая ее.

– Доброе утро, Сатрея, – поприветствовал он.

– Доброе, – легко согласилась я.

– Ты изменилась, – заметил высший. Какой внимательный!

– Ты даже не представляешь на сколько, – ухмыльнулась в точности, как это делал Кеор.

– Что это? – он кивком указал на лист бумаги в моих руках.

– Клятва, которую ты должен будешь мне принести.

– Чтобы помочь тебе я еще и должен присягнуть на верность? – изогнул бровь он.

– Чтобы помочь себе, – подчеркнула я. – Ты сам сказал, что эта сделка взаимовыгодна. Но это ты пришел ко мне в дом, а значит, мне надо обезопасить его обитателей. Если для тебя это сложно, можешь улетать.

– Великий, с тобой невероятно сложно! Ты же человек, так кого низшего, ведешь себя как трехсотлетняя демоница?

– Так как? – проигнорировала его замечание – Будешь произносить клятву?

– Давай сюда, – недовольно буркнул высший.

Я скомкала лист в плотный шар и кинула им в Рейшара. Он умудрился поймать его на лету, хмыкнуть, развернуть, перечитать слова и удивленно посмотреть на меня.

– Кто придумывал текст?

– Я, а что, есть вопросы?

– Да нет, ничего, просто уж больно паршивая для меня и отличная для тебя вышла клятва. Ух, Великий, – покачал головой он, – у меня такое ощущение, что я добровольно иду в рабство к человечке.

Я молча ждала, когда он наговорится. Наконец, Рейшар достал из голенища маленький кинжал, порезал ладонь, обмакнул указательный палец в кровь, обвел запястье и произнес:

– Я, Рейшар Моргран, сильнейший представитель второго рода высших Моргранов клянусь словом или действием, молчанием или бездействием оберегать и защищать Сатрею, находящуюся под покровительством Кеорсена Артенсейр из первого рода высших Артенсейров, от любых посягательств на ее жизнь и здоровье со стороны демонов высших, обычных, низших, а также на время клятвы не причинять никакого вреда, и не пытаться причинить вред чужими руками Кеорсену Артенсейр, не использовать полученные во время сотрудничества знания во вред ни одному из участников, упомянутых в этой клятве, а также клянусь не причинять вреда Пятиане, помощнице Сатреи, равно как и ее сыну ни сейчас, ни когда либо в будущем. Клятва будет считаться исполненной при устранении угрозы со стороны Совета Артенсейров или раньше, с указания Сатреи, – на последних словах кровь на запястье засветилась, впитываясь в кожу, а порез на ладони затянулся. Клятва вступила в действие.

– Что ж, – довольно улыбнулась я, – добро пожаловать ко мне домой, – приветливо распахнула калитку, впуская демона. Защита дома, все еще щетинилась, но когда высший вошел внутрь, ощутимо расслабилась.

ГЛАВА 10

Провела и усадила высшего на диван в гостиной, сняв плащ по дороге и повесив его на вешалку, прибитую у входа. Тина принесла чай и небольшие бутерброды, откланялась и покинула комнату, оставляя нас наедине. Я заняла кресло.

– Ты не сказала, что сын твоей помощницы еще не рожден, – удивился Рейшар.

– Это важно?

– Думаю нет, – пожал плечами он, угощаясь чаем с предложенными бутербродами. – Все-таки странная ты человечка, Сатрея, – продолжил демон, – номера нет, живешь, спрятавшись от всех в глуши, завела беременную помощницу и печешься о ней. И почему мне кажется, что это еще не весь список, – протянул он, внимательно разглядывая меня.

– Могу подкинуть пару идей, – улыбнулась я, беря бутерброд на маленькой булочке с паштетом и крохотными маринованными огурчиками, – например, Кеор не в курсе нашей договоренности, и завтра, по возвращению его ожидает сюрприз. Поэтому очень рекомендую денечек не появляться здесь. Мне надо время уговорить его так же произнести клятву о не причинении вреда тебе.

– Думаешь, он тебя послушается? – удивление на лице высшего было искренним.

– Не знаю, но попытаться стоит. В любом случае, дай ему день чтобы свыкнуться с этой мыслью.

– Хорошо, – кивнул Рейшар и вдруг разразился громким смехом, – Великий помоги нам, если все человеческие особи начнут так себя вести! – я не разделяла его веселья, напротив, эта насмешка над людьми меня разозлила. Попыталась быстро взять себя в руки и успокоиться, но не выходило. Глаза снова подернулись алой дымкой, и я спешно прикрыла их, стараясь при этом восстановить дыхание. Через пару минут получилось. Когда открыла глаза, столкнулась с внимательным взглядом черно-золотых глаз.

– Не нужно насмехаться над людьми, – тихо сказала я, стараясь, чтобы голос мой звучал ровно.

– Хорошо, – медленно кивнул Рейшар, продолжая гипнотизировать меня, – знаешь, – задумчиво протянул он, – видимо дело в игре света, но на секунду мне показалось, что твои глаза начали алеть. Странно, да?

– Более чем, – согласилась я, выдерживая его взгляд, – думаю, причина действительно в игре света, но если хочешь, можешь показаться докторам. Они проверят все ли у тебя в порядке со зрением, – услышав мое предложение, демон хмыкнул.

– Для начала, чтобы мне было проще понять, что же именно от тебя понадобилось Совету, предлагаю выслушать твою историю, – он откинулся на спинку дивана, приготовившись слушать.

– Все просто, не думаю, что смогу удивить тебя чем-то новым, – выкладывать на стол все карты я не собиралась, во всяком случае, не сейчас, – причин как таковых две: первая, незадолго до моего появления, Кеор начинал утрачивать вкус жизни, и ты сам прекрасно знаешь, чем это грозило не только ему, но и всему роду, а потом появляюсь я и своей дерзостью и глупостью возвращаю ему желание жить и, по видимому, изводить меня, – высший улыбнулся уголками губ, – а вторая причина, я не восприимчива к магии, как ты помнишь с того памятного вечера, а недавно еще научилась разрушать заклятия. В наборе с отсутствием номера и привычки падать ниц при виде любого демона, не сложно догадаться, что больше всего я бы понравилась Совету мертвой.

– Что ж, пока понятно, – кивнул Рейшар, – Какие планы? Уже думала, что будешь делать?

– Да, для начала попробую стать мене уязвимой и беспомощной, – сделала глоток чая и продолжила, – Кеор уже начал меня тренировать. Когда буду в состоянии постоять за себя, я покину это убежище.

– Разумно, – согласился высший, – но не забывай, что несмотря на любые подготовки, ты останешься медленнее и слабее любого из демонов, – я усмехнулась своим мыслям. Ох, Рейшар, тебя ждет большой сюрприз. Но вслух ответила:

– На этот случай у меня теперь есть ты, ведь так? – изогнула левую бровь.

– Так, – не стал спорить он, – Каким оружием хочешь научиться владеть?

– По правде сказать, еще не думала. Завтра должен вернуться Кеор, а программу тренировок определяет он, – пожала плечами. Мне правда было не слишком интересно, какое оружие мне выберет высший. Надо – значит надо, тут уж не до капризов.

– Если хочешь, я тоже могу присоединиться. Уверен, не только Кеор в состоянии научить тебя чему-либо, – широко улыбнулся демон, однако улыбка вышла больше похожая на оскал.

– Можно и так, – кивнула в ответ, – но знаешь, на самом деле я хотела попросить тебя о другом.

– Я слушаю, – Рейшар собрался, приготовившись внимательно слушать.

– Мне нужно знать все, что происходит во внешнем мире, от которого я сейчас отрезана. Что происходит в Совете, как на это реагируют двенадцать родов, понимаешь?

– То есть, ты хочешь сделать из меня своего шпиона? – ухмыльнулся высший.

– Вроде того, – не стала лукавить, – Ты ведь догадывался о причине моего исчезновения. Как ты сказал? – я нахмурилась, припоминая. – Дошли слухи? Вот они-то меня и интересуют.

– Знаешь, Сатрея, – задумчиво протянул Рейшар, – не похоже, что ты просто хочешь обезопаситься. Такое ощущение, что ты что-то задумала…

– Конечно, – кивнула, – задумала выжить вопреки законам высших. Тебе кажется эта причина недостаточной? – однако высший верить мне на слово не спешил. Он прищурившись разглядывал меня, словно видел впервые.

– Ладно, пусть пока будет так, – сказал он, вставая, – но рано или поздно я все равно узнаю правду, и надеюсь, от тебя, – я тоже встала. – Раз уж мы на сегодня все обговорили, не вижу смысла задерживаться. Вернусь послезавтра, как мы и уславливались.

Я проводила его до калитки. Плащ не стала накидывать, и морозный воздух легко задувал внутрь рубашки, однако вопреки ожиданиям, холод не доставлял мне беспокойства.

– Увидимся, Сатрея, – попрощался Рейшар, выходя за защитный контур.

– Все доброго, – улыбнулась я, закрыла калитку, отгораживая дом от окружающего мира, и осталась смотреть, как улетает высший, пока он совсем не скрылся из виду. Потом медленно развернулась и пошла в дом.

Странно, раньше я об этом не задумывалась, но именно высшие наполняют мою жизнь какой-то совершенно безумной активностью. Вот и сейчас без них в доме стало на редкость скучно и нечем заняться. Около часа ходила за Тиной, всячески ей помогая – точнее мешая, но девушка стойко продолжала улыбаться и благодарить за помощь, при этом пытаясь убедить меня, что одной ей намного проще работать – а после обеда, переодевшись в одежду для тренировок ушла бегать и заново проходить полосу препятствий. С каждым разом я пробегаю все больше, да и сам бег становится проще. Глупо врать, что боли в мышцах или усталости нет, они есть, но словно отступили на дальний план и не беспокоят меня. Спустя два часа тренировки я отдаю себе отчет, что начинают ныть икры, бицепсы или пресс, но теперь я могу игнорировать их. Одно мне пока не удается – полностью освобождать голову на время тренировок и не думать ни о чем. Вот и сейчас, прыгая по балансирующим бревнам, все мои мысли крутились вокруг одного высшего. Кеорсен – мой демон, причина того, что моя жизнь перевернулась с ног на голову, тот, кто причинил мне много боли, забрав человека, которого я любила, но вместе с этим вырвавший меня из моей библиотечной норки в реальный мир, подаривший несколько незабываемых мгновений счастья, открывший глаза на то, кто я есть на самом деле… Каждое упоминание о нем вызывает во мне вихрь эмоций – всегда разных, но всегда сильных. Сейчас мной владело любопытство, азарт и лишь капелька страха – как он отреагирует, когда узнает о договоре с Рейшаром? Поймет ли? Одобрит? На последнее рассчитывать уж точно не приходилось. А еще где-то на задворках сознания, еще такое неоформленное и робкое, пряталось желание, чтобы высший приревновал. Зачем? Понятия не имею. Возможно, чтобы понять, хоть на какое-то время поверить, что его действия, его внимание – не игра, а реальные чувства. Так страшно обмануться, но так хочется… Кувырок по сетке, перекат, уклонение от перекладин деревянных цилиндров, прыжок. Кеор рассказывал мне об отношения между мужчиной и женщиной, но могу ли я надеяться когда-нибудь пережить подобное? Все мужчины, которых я встречала до этого дня были демонами, при чем в основном высшими. Глупо полагать, что кто-то из них согласился бы в серьез задуматься об отношениях с человечкой, пусть и наполовину демоницей. Внутренний голос тут же противно зашептал, что Маорелий же пошел на это, и заботился, оберегал ее, пусть и не называя это любовью, а лишь привязанностью, но ведь после ее смерти, он чуть не утратил вкус жизни… Разве этого мало? Достойна ли я подобного? Великий, да к чему вообще все эти мысли! Дернулась, стараясь избавиться от них, и нечаянно поцарапалась об острую проволоку «низкой зоны», зарычала от недовольства собой и поползла дальше. Нырнула в трубу. В слух я не признаюсь, но может быть шепотом, самой себе? Осмелюсь ли произнести то, чего так отчаянно хочется хотя бы мысленно? Да. Всего один раз. Великий, если ты меня слышишь, прошу, подари мне шанс понять, что значит, быть любимой, почувствовать себя нужной и значимой в чьей-то жизни. Выползла из трубы и побежала в круг, огибая полосу препятствий, чтобы пройти ее вновь. Вряд ли Высший слышит меня. Он существует для людей и для демонов, я же неугодна всем в этом мире и за право жить в нем, мне надо сражаться. Я не хочу такой быть, но есть ли у меня выбор? Прыжок, и я снова на бревнах.

Закончила тренировку за полчаса до ужина, ополоснулась, переоделась и спустилась вниз, помогать Тине накрывать на стол. Покончив с едой, и убрав со стола грязную посуду с остатками еды, мы с Тиной переместились в гостиную, прихватив с собой вазочку орехов и сушеных ягод. Сели на диван и принялись болтать о всяких глупостях и приятных девушкам мелочах. Потом я предложила подруге научить ее читать и писать и, к моей радости, она с удовольствием согласилась. Еще вчера, когда мы выбирали клятву, и снова всплыл вопрос о Тининой безграмотности, я решила, что если она захочет, научу ее всему, чему меня в свое время научила Ба. Достав чистые листы бумаги и карандаши, я принялась старательно выводить алфавит, записывая в квадратных скобках чтение букв. Тина с интересом следила за мной, забавно хмуря носик, когда я выписывала какую-нибудь особенно заковыристую букву. В качестве домашнего задания я задала ей прописать по нескольку строк первых трех букв, запомнив при этом их произношение. Для пущей верности, еще несколько раз озвучила каждую из них. Тина внимательно слушала, кивала и начала выводить свои первые буквы на белом листе, старательно произнося вслух. Получалось коряво, но при должной практике, я уверена, у нее все получится. Мы разошлись по своим комнатам, когда уже заметно стемнело. Стянув платье и одев ночную сорочку, я залезла под одеяло, подтянув один его край под подушку и улыбнулась. Завтра, уже завтра, Кеор вернется. С этой сладкой мыслью я и заснула.

Утро нового дня меня порадовало. Во-первых, солнце наконец-то смогло пробить плотную завесу облаков, и золотой луч уже почти зимнего солнца скользнул по подушке, пытаясь настойчиво меня разбудить. Несмотря на такое настырное поведение, я искренне ему обрадовалась, устав от осенней серости и дождей. Во-вторых, сегодня должен прилететь Кеорсен! Эта мысль заставила меня окончательно проснуться, выскочить из постели, быстро умыться и застыть у шкафа в нерешительности. Что же надеть? Однозначно, ничего вычурного из того, что осталось у меня от жизни в замке Артенсейров. Тогда что? Светло-серое, коричневое, синее платье? Или лучше рубашку и юбку? Все не то! Я копошилась в недрах шкафа, как крот на садовом участке – старательно и на совесть. Вытаскивала вещь, придирчиво ее осматривала, прикладывала к себе и откидывала на кровать. Наконец, мне на глаза попался кусок бирюзовой ткани. Хм, а это что? Потянув за него, вытащила на свет платье, которое, по-видимому, не заметила, когда мы с Тиной перетаскивали вещи в шкаф. И откуда оно? Молочно-белый верх, расшитый тонким белым с серебром кружевом по вороту, такие же белые рукава до локтя, черный пояс с серебряными нитями и бирюзовая юбка из плотной ткани. Удобно, красиво и практично – именно то, что я и искала. Радостно оделась, напевая мотивчик детской песенки, которую когда-то давным-давно, словно в другой жизни, мне пела Ба, заплела волосы в свободную, мягкую косу и свернула ее ракушкой слева за ухом, закрепив все шпильками. Вышло довольно мило, даже немного романтично. Немного подумав, все-таки решила подкрасить ресницы и нанести персиковую помаду. Окинув себя придирчиво в зеркало, осталась довольна. Что ж, время завтракать!

Внизу Тина уже заканчивала накрывать на стол, расставляя тарелки с тонкими, кружевными блинчиками, еще теплыми тостами и свежим творогом с ягодами.

– Доброе утро, Тиночка! – искренне улыбнулась девушке.

– Доброе утро! Отлично выглядишь, – вернула улыбку подруга.

– О, творог? – брови от удивления немного приподнялись, – Но откуда?

– Махр Кеорсен принес, – составляя на стол заварочный чайник и чашки с подноса, ответила Тина.

– Когда?

– Сегодня утром, – хитро прищурилась девушка, – он прилетел минут двадцать назад. Принес продукты, пряжу, – на этих словах ее щеки приобрели смущенный красноватый оттенок, – и оружие. Последнее сейчас расставляет во внутреннем дворе.

– Оружие? Во дворе? – эхом переспросила я, – Он в своем уме? С такой погодой заржавеет же! – последнюю фразу я выкрикивала уже не бегу, вылетая во внутренний двор.

Кеор стоял спиной ко мне. Перед ним, чуть в стороне от дома, появилось небольшое строение, выдержанное в общем стиле дома – такие же персиковые стены и красная черепица сверху, аккуратные маленькие окна в белых рамах и тяжелая деревянная дверь, чуть укрепленная железом. Высший прислонил ко входу пару высоких деревянных посохов и обернулся.

– Доброе утро, – выдохнула я, рассматривая каждый миллиметр его красивого мужественного лица, широких плеч, сильных рук…

– Доброе утро, тигренок, – улыбнулся демон, от чего внутри меня крохотные звездочки пустились в хоровод. – Ты изменилась, – заметил он, заставив меня смутиться. А вдруг ему не понравилось?

– Да, – опустила взгляд, – вчера утром проснулась уже такой.

Я не слышала шелеста гравия у него под ногами, лишь ощутила теплое прикосновение к лицу, когда Кеор, мягко взяв за подбородок, заставил посмотреть на него.

– Не прячься, Сати, – голос его был низким, обволакивающим, – да, ты изменилась, но это все еще ты. Точнее, – улыбнулся уголками губ, – теперь мы видим настоящую тебя. Демонская кровь, пребывающая в анабиозе все это время пробудилась и внесла свои коррективы, – я нахмурилась. Пока мое отношение к проснувшейся части меня самой было неясным, но позитивным его уж точно нельзя было назвать. В основном, разумеется, из-за неконтролируемых вспышек эмоций: ярости, апатии, вины, – Сейчас ты выглядишь так, как выглядела бы всегда, не заблокируй Маорлей в свое время твои способности. Именно он отправил твою демоническую часть в долгий сон. Что ж, – он еще раз внимательно оглядел меня, – должен заметить, тебе идет. Пропала излишняя мягкость черт и, видимо, характера.