Текст книги "В погоне за счастьем (СИ)"
Автор книги: Юлия Прим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
– Отрицательный – тоже результат, – вызывает ухмылку посредственным исполнением этой фразы.
– Ты в психологи что ли метишь? – уточняю ехидно. – " Давайте поговорим об этом…" Так дело провальное. Их редко оценивают по достоинству.
– Верно, – соглашается смеясь. – Но не совсем. Скорее отношусь к тому типу людей, кто любит раздавать бесплатные советы и никогда не следует им в своей жизни. Так что забей на все вышесказанное. Отвлекись на что-то более важное и научись наслаждаться жизнью!
– Это тоже совет из серии " которые лучше не слушать"? – замечаю с улыбкой.
– Как раз нет, – произносит снисходя в подхалимский тон. – Можно я взгляну на твои эскизы? У мужа полно знакомств в этой сфере
Если хочешь – могла бы порекомендовать тебя… Как он любит выражаться " Кто имеет нужные связи – правит миром". Это вроде высказывание кого-то из мудрых, – смеётся, подначивая. – Связей полно. Так отчего ими не воспользоваться в своё удовольствие? С учебой ты справляешься ловко, а свободные полдня не грех занять чем– то полезным. Нежели вариться в котле мыслей "что, да как". Не считаешь? – подлизывается, так и напрашиваясь на озвучивание мной положительного ответа.
Да… Конечно. Было бы здорово. В самом деле. Имей я возможность материальной подпитки, независимой от родителей. Способности начать реализовываться… Утопия. Сейчас это выглядит слишком туманно. У меня за спиной вовсе нет опыта для подобного шага.
– Я посмотрю? – вторит лукаво, протягивая руку в сторону моей папки.
– Там только наброски концепций, – пожимаю плечами, устремляя взгляд на реку. Прокручивая в голове поток неприглядных мыслей с припиской " а вдруг?". Так и есть… Говорят время все расставляет по своим местам. Лечит. В том случае, когда ты желаешь от всего излечиться. Я же игнорирую любые лекарства. Пресекаю на корню лелея пустые надежды…
– Поехали, – вырывает из мыслей новоиспечённая знакомая, вбирая мою руку в свою.
Экран её телефона ещё не погас, но я не могу припомнить о чем шёл разговор. Что именно она обсуждала с неведомым мне собеседником за пролистыванием моих рисунков. Лишь фраза, врезавшаяся в слух о какой-то собачке… При чем тут она? Логичнее предположить, что разговор и вовсе меня не касался, нося личный характер. Сейчас же попросту пришло время разойтись в разные стороны. По своим углам. Завершив столь сумбурно начатый день.
– Мы должны быть на месте к пяти, – рассуждает размеренно, при взгляде на свои широкие наручные часы. – С учётом того, что реально засесть в пробке на садовом и, моего не столь быстрого передвижения в незнакомом районе… Должны успеть. Не ехать же тебе на метро на главное собеседование в жизни! – подначивает моё искреннее недопонимание ситуации, завершая смеясь, – Первое появление должно быть более фееричным!
– Я, как минимум, не одета для подобного случая, – отмахиваюсь недовольно, надеясь свести на нет неуместное " опекунство" избалованной возможностями девицы. Наш спокойный разговор кажется сейчас и вовсе фантомным. Выдумкой, в которой я самолично себя же уверила. Этот чересчур активный человек напротив, способен накренить мир, для достижения поставленной цели, но никак не вести " тихие светские беседы" о наболевшем.
– Предлагаешь поменяться одеждой? – закусывает губы, критически осматривая меня сверху донизу. – На большее времени нет. Не поедешь сегодня– завтра место окажется занято. У них хоть и текучка, но претендентов полно.
– Тем более, – мнусь недоверчиво. – С какой стати ты вообще решила, что меня возьмут?
Чёрт! И эта перетасовка карт в моей жизни произошла буквально за пятнадцать минут, что я выпала из реальности, погрузившись в свои мысли? Разве такое возможно? На то, чтобы найти работу, без опыта, да хоть немного схожую с осваимой мной специальностью, требуется обивать пороги десятков компаний, на протяжении не одного дня. По этом выслушивая постные отговорки " мы сообщим своё решение позже"… Здесь же пара звонков и меня готовы принять на внеплановое собеседование… Интересно ещё, в какой роли?
– Ты же прилежная ученица, – констатирует, приподняв бровь. – Боишься ответственности? Так там ее особо и нет. Работа в команде, – медленно разжевывает информацию, выдавая частями ответы на вопросы мысленно заданные самой себе. – Молодое агентство. Относительно, конечно. Набирают в основном студентов. Так дешевле. Проще взрастить специалиста, нежели переманить к себе готового профи. Отчего бы тебе не попробовать? Все – равно ничем не рискуешь и слоняешься после пар без дела.
– А если…,– начинаю невнятно.
– А если об этом не думать, а действовать, то все обязательно получится, – тараторит с улыбкой, бросая взгляд на часы. Прищуривается, командуя тот час же направляться в сторону её автомобиля. И, что мне остаётся делать за неимением выбора? Не признаваться же в том, что она всё же меня убедила?
***
И кто бы мне после осмелился сказать, что жизнь не череда случайных событий? Взять для примера встречу с Максом в том пригородном кафе… Чёрт. Опять я о нём. Обещала же себе не думать так много. Вести себя проще. Общаться иначе. Пусть и не так часто, как хотелось бы. Но более уверенно. Излучая лишь позитивные нотки. Остального ему и без меня там хватает. Да мне тут порой тоже.
Третья пара заканчивается в два пятнадцать. К трем мне необходимо быть на работе. Итого: лимит на пробежку составляет сорок пять минут. С учётом того, что метро отнимает две трети, а меня приняли стажёром и на пятки наступает с десяток желающих потеснить столь привлекательное, теплое местечко. И не важно, что оно далеко таким не является. Здесь, пожалуй, нечто сродни стадному эффекту: свободно– должно быть занято. Это как в метро в час пик. Увидев свободное место мгновенно притаркиваешь на него свой зад. И плевать, что тебе выходить на следующей остановке!
В мои обязанности входило не так много приятных вещей. В основном это было совмещение между " впитыванием необходимой информации" и перечнем присущим секретарям. Несмотря на это, всё же числилась в штате и, забравшись на широкий подоконник, усыпанный мягкими подушками, в перерывах между очередными просьбами, могла наблюдать, грызя карандаш, за работой более зрелых "профессионалов". Согревая душу приятной мыслью, что спустя пару месяцев с этого места уже кто-то другой будет так же пялиться на меня.
Макс считал это злорадством. Я же относила к разряду " предприимчивости", в красках описывая ему мысли и чувства, касаемые работы. То, о чем я мечтала. С улыбкой. С открытыми глазами. Пока кто-то из окружения, точно проходясь обухом по голове, не спускал меня с небес на грешную землю.
Пятиминутка, для тех, кто работает во вторую смену, начинается в три. Плюс-минус десяток минут. В моем случае " плюс" непосредственно на руку. Включая то, что шеф пунктуальностью никогда не страдал, хотя и требует её от всех и каждого. Оттого на пятиминутку, что была для меня не первой, но хотелось бы и не последней, я летела сломя голову. Глотая холодный октябрьский воздух. В распахнутой куртке. И с рюкзаком наперевес, к которому вдобавок прикреплен тубус , цепляющий краями нерасторопных прохожих.
До широкого въезда во двор– колодец, увенчанный резной аркой, оставалось с десяток метров, когда я по пути, посмотрела на часы, совершив за секунды до этого круговой обзор, дабы не попасть под колеса юркнув в переход, ведущий к парковке и входам к нескольким офисам. Взгляд на часах было задержан на доли секунды, которой хватило лихому водителю внедорожника для того, чтобы на скорости завернуть в нужный мне поворот, попав передним колесом в единственную выбоину, заполненную грязью из смеси пыли и подтаявшего снега, что выпал незначительным слоем с утра. Но даже этого ничтожного количества хватило, чтобы расплескать брызги от колеса в радиусе двух метров. Уделав мой светлый джинсовый комбинезон грязными каплями, от колена и выше.
– Твою ж мать! – бросаю в след лихачу, разнося многогранно эхом свою емкую, но вместительную фразу. На часах без пары минут и на то, чтобы привести себя в порядок перед летучкой, вряд-ли хватит времени. Оттого и разборки с появившимся из джипа водителем устраивать себе дороже. Хотя, будь рядом с ним лужа, я без зазрения совести в нее бы с усилием топнула! Не страшась испачкаться больше. Разукрасив в отместку его безупречный костюм!
Времени на поиск ближайшей лужи в моем распоряжении не было. Дыхание сбилось неожиданным выкриком, оттого и желание бросить что-то, пробегая мимо холеного парня, разом сошло на нет. Мне необходимо было успеть! Оттого и выразить свое негодование я могла лишь грохотом, разразившим двор от небрежно захлопнувшейся за спиной железного полотна.
В зал я входила последней.(Если не считать шефа, который и вовсе отсутствовал.) Наспех смыв в туалете капли, вместе с песком. Изловчившись высушить мокрые следы под сушкой для рук. Отчего настроение, надо сказать, пребывало у нижней границы того, что принято считать отвратительным.
– Опаздываем, Веститская, – не забывает попрекнуть одна из коллег по цеху, пристроившись за столом так, что её стул оказался параллельно входу.
Широкая светлая комната, в которой проводятся " совещания" имеет несколько зон для разнообразного моделирования. Первая та, что упирается взгляду при распахивании двери. В ней находится большой белый овальный стол. Вмещающий не менее десятка сотрудников. Слева от него располагалась графическая доска, с разнообразием интересных приблуд для просмотра и работы над презентациями. Справа, так называемая " зона отдыха", подходящая для всеобщего медитирования. Состоит она из ковра и огромного количества мягких, разноцветных подушек, которыми при желании можно кого-нибудь стукнуть. Это, кстати, не возбраняется, отдавая дань моде о " развитии корпоративного духа и поддержания этики".
– Эх, не знает Степаныч, кто является вовремя, а кто вечно опаздывает, вводя это в привычку, – крутя в руках карандаш, не унимается ехидничать девушка, дразня взглядом.
– Если бы некоторых придурков лишали прав за то, как они не глядя по сторонам впечатываются в подворотни – я была бы вовремя, а не оттерала в туалете грязь, которой он меня окатил даже не извинившись, – бурчу, усаживаясь напротив и пододвигая к себе заранее заготовленные блокнот.
– Ты бы при клиентах подобным образом не выражалась, – процеживается сквозь зубы, заговорщически подмигивая в сторону непременной с порога зоны, – Вдруг что плохое подумают.
– Извините, – заявляю тушуясь, оборачиваясь в сторону ковра. Где на куче подушек, точно победитель в игре " Царь горы", под прицелом восторженных девичьих взглядов, вальяжно восседает водитель того самого внедорожника, что меня окатил. Ухмыляется, скалясь во все тридцать два. Едва не разбрасывая по стенам солнечных зайчиков от своей ослепительно белоснежной улыбки. Смотрит на меня в упор. И не собираясь опускаться до запоздалых извинений. Конечно! Кто я такая? По сравнению с ним! Наверняка, сынишкой кого-нибудь зажиточного банкира и инвестора, раз уж сидит здесь в роли клиента, нуждаясь в наших услугах. Оплатить которые, кстати, не каждому по карману. Но, что говорить о деньгах, когда часы на его запястье наверняка стоят больше новехонькой среднестатистической иномарки. А тёмно-синий костюм сидит как литой, не мешая свободным движениям. И явно сшит на заказ по индивидуальному лекалу у какого– нибудь пафосного мастера. А он скалится под моим детальным рассматриванием. Точно бросая вызов надменным, говорящим взглядом, доносящим до оппонента банальное " Нравлюсь? Ну, что ж, смотри. Наслаждайся"… Хмуря лоб, хочется презрительно фыркнуть, отвернувшись в сторону. На что объект моего внимания, точно считывая подобное неуважение и явное отсутствие стремления его обожать, красующееся на безумных "мордашках" скопившихся в округе девиц(разве что не размахивающих над ним опахалом из павлиньего хвоста), дерзко взлахмачивает темные, блестящие волосы, находящиеся и до этого в творческом беспорядке. На что у меня непроизвольно вылетает звучный смешок. И желание по– Станиславски крикнуть " Не верю! " этому актеру больших и малых погорелых театров.
Оглядываясь по сторонам, появляется возможность признать себя единственным здравомыслящим человеком, способным не разбрызгивать слюни, в присутствии этого… Кхм… Объекта исследования. Мужчиной назвать того, кто обретает в пяти метрах от меня удается с трудом. Вернее не удается вовсе. Как бы выразилась Ксюха:
– " Не дотягивает, парниша. Не до дотягивает…"
Хотя бесспорно является близким к общепринятому идеалу. Одни глаза цвета горького шоколада чего стоят. Такие отравят жизнь, что и не подсластишь после. Да и возраст для принца из сказки у него вполне подходящий. Я бы дала ему на вскидку от двадцати двух до двадцати пяти…
– Привет, – произносит с видом победителя. Будто я состою в числе тех, кто уже выстелил ковер, ведущий к его ногам.
– Дмитрий Андреевич, вы с нашей новенькой знакомы? – сладко протягивает одна из " коллег", явно не способная припомнить моего имени, но отлично знающая этого " Апполона". У которого без папиных денег большая часть обаяния мгновенно сошла бы на нет.
– Заочно, – скалится, удерживая в капкане своего непробиваемого взгляда. – Кажется я именно тот придурок о котором эта грубиянка только что говорила.
***
Один из великих сказал: « Лучший бой тот, который не состоялся.» Я, по наивности, считая себя сведующей в истории, относила эту фразу к высказываниям Юлия Цезаря. Гугл же высмеял этот факт, закрепив авторство за Брюсом Ли… Стало обидно и к инновациям на проверку подлинности своих знаний решила более близко не подходить. Отложила телефон в сторону и вернула всё внимание к рассуждениям шефа по поводу того, чем мы можем помочь в продвижении « продукта» новоявленного клиента. Сам же « клиент» уже высказал свои пожелания по этому поводу и теперь сидел во главе стола, напротив моего начальника, противно " постреливая " автоматической ручкой. Словно испытывая на прочность нервы собравшихся этими монотонными щелчками при выходе и скрытности стержня в корпусе. Самым неприятным оставался тот факт, что присутствующие на внешний раздражитель и вовсе не реагировали, активно обсуждая заказ. Получается эта выходка самонадеянного болвана, с периодичностью сверлящего меня взглядом, с плещущейся на дне ухмылкой, бесила только меня. Наделяя свою персону особой важностью, откинув в сторону излишнюю скромность, осмелилась бы даже заявить, что и направлены его действия были против меня. По крайней мере именно так все и ощущалось. Зазналась да? Не приходилось замечать за собой ранее подобного греха. Чёр побери… Пару месяцев как являясь подобием « коренного населения».
– На этом всё! Задания разобрали. Отчитаетесь завтра, в это же время, – хлопнув по столу раскрытой ладонью, заявил Егор Степанович. Мой шеф и по совместительству, как оказалось, близкий знакомый Лизкиного мужа. Что в виде лояльного отношения ко мне никак не подчёркивалось, хотя и не скрою, приняли меня сюда без лишних вопросов, да только дальнейшее продвижение по карьерной лестнице казалось туманным и представлялось с трудом. Мне, как утверждала всё та же Лизка, требовался хороший пинок, или же удачный случай для того, чтобы достойно раскрыть таящийся во мне, безграничный потенциал.
– По местам, – командует та, кого за глаза называют подпирающей шефа. Она же представляется всем его " правой рукой", начальницей отдела, в котором я обитаю.
Мария Вячеславовна. Она же Марья. Для ровни. Такие как я, в обязательном порядке, при обращении к ней используют отчество. Хотя девушке в возрастной категории до него далеко. В анкетных данных значится цифра, символизирующая собой двадцать два… Но гонора в этой девице на все тридцать пять. Да и самонадеянности тоже. По одной лишь этой особе можно смело судить о характере отношений, царящих в нашем дружном, молодом коллективе. Не забывая приписывать истину " Если не ты, то тебя…"
– Веститская, а тебе требуется особое приглашение, чтобы приступить к своим непосредственным обязанностям? – уточняет с укором, стоя в дверях. Расточая при этом улыбки, направленные на клиента, не обремененного обручальным кольцом. К этому пункту у Марьи особое отношение. Все красивые и неженатые мужчины в возрасте до сорока пяти лет годны в потенциальные ухажёры. Если же за спиной потенциального претендента был ещё и капитал, приметный невооружённым взглядом, то кандидат мгновенно перемещался в разряд " годные в мужья". А Марья у нас замуж ой как хотела… На эту тему народ за её спиной вечно подтрунивал. Странно, с какой стати я обратила внимание на безымянный палец этого самонадеянного нарцисса? И от чего его милое лебезение, с обмениванием комплиментами, в отношении остального персонала, наблюдать так противно?
– Я вас провожу, Дмитрий Андреевич, – нараспев протягивает Марья в момент, когда я, в намерении покинуть комнату, достигаю этого глубокоуважаемого человека. Его взгляд, вспыхивает хищным блеском, а улыбка оголяет клыки, став в разы менее приятной , чем те, что он излучал прежде. Голос тоже меняет оттенок, становясь более глубоким и грубым. К моему удивлению. Точно в одном человеке таятся две совершенно разные личности: первый – мальчик – мажор– раздолбай, подначивающий окружающих в поисках повода для глумления и самоутверждения, а второй… О втором отчего-то не хочется думать и вовсе. Ощущая как кожа покрывается слоем мурашек от приходящих на ум ассоциаций. И впечатление, что производит на меня этот парень, даже с натяжкой невозможно назвать приятным.
– Я никуда не спешу, – заявляет размеренно тот, кому в данный момент очень подходит обращение по имени отчеству. – Вы не против выпить кофе и повторно обсудить со мной некоторые детали? Не хотелось бы лишний раз таскаться сюда. Мне и на фирме отца дел по горло.
– Конечно– конечно, – вьется ужом девушка, готовая исполнить любые прихоти по ведению слова. – Можем остаться здесь или же вы предпочитаете более уединённое место? Мой кабинет подойдёт..? Веститская, не стой столбом! Организуй нам с Дмитрием Андреевичем кофе и подай мне в кабинет, – резко сменяя тон, обращается ко мне, чтобы вновь вернуться к вылизыванию подошв клиента: – Что предпочитаете: Латте, капучино, эспрессо?
"Растворимый из пакетика, чтобы не запускать лишний раз кофе машину.."– так и хочется буркнуть в ответ. Улыбка на губах совсем не растягивается. Уголки невообразимым образом тянет вниз. С праздным видом застыв в ожидании ответа от вип – персоны. Хмыкая в голос, услышав посредственное:
– На ваш вкус.
Принимая данное утверждение на свой счёт, мне ничего не мешало исчезнуть, по пути соображая, что именно мне сейчас по душе и по вкусу. Выбор пал на Латте. Приторно сладкий. Извращение, а не кофе. Сплошное взбитое молоко, перекрывающее своим ароматом природную горечь. Пусть подавятся в демонстрации перед друг другом своим умением льстить в глаза, раз уж мне не перепало ничего лучшего в распределении обязанностей, чем обслуживать важных " господ"…
Несмотря на то, что все были заняты, а мне приходилось слоняться без дела, отпускать домой раньше заявленного времени никто не спешил. Дабы не мешать пришлось взять планшетку с чистым листком и пристроиться на широком подоконнике в коридоре, куда выходят двери кабинетов, принадлежащих агентству. В этом скромном на вид помещении имеется одна притягательная особенность: он почти всегда пуст. Именно этого уединения я и искала, предупредив девочек о своем местонахождении.
Мысли скакали как заведённые. Карандаш выводил на бумаге конвенцию рекламного ролика. Создавая её в виде комикса из десятка небольших картин, к которым в виде облачков приписывались диалоги, вызывающие на лице широкую улыбку. Одну из тех, что неизменно появляется на губах, когда занят по истине приятным делом. Или же, когда я разговариваю с Максом… Не в силах вытянуть губы в продольную линию. А ещё… Когда просто думаю о нём. Хотя нет. В этот момент она бывает более грустной. По крайней мере так уверяет Лизка, а к чему ставить её слова под сомнение, когда ей мне незачем врать.
Планшетник как– то резко перестал меня интересовать, заняв место на подоконнике. Комикс был практически "дописан", хотя он всё равно никого и не заинтересует, так что время потрачено в пустую. Руки тянулись к телефону. Услышать его голос. Пусть даже звучащий в отговорке:– " Занят. Перезвоню позже." И вот, я уже набирала знакомые цифры. По памяти. Не пользуясь записью в телефоне. Словно даруя себе шанс передумать. Который был мне нафиг не нужен. От того и остался неиспользованным.
Макс ответил сразу. Охотно поддерживая диалог, вмещающий в себя детали последних минувших дней и сегодняшнего. Я даже обмолвилась ему о проступках того парня, что заперся в кабинете с начальницей, услышав подытоживание своего рассказа обескураживающе спокойное,(хотя, возможно он пытался в этом меня убедить? Или себя? Чем черт не шутит. Фантазия у меня развита дай Бог всякому…)
– Беда…смотри не влюбись в него.
– С чего ты взял, что я могу в какого-то влюбиться? – сникаю, бросая обиженно. – Тем более уж в подобного типа.
– Судя по твоему описанию девушек именно на такое и тянет, – констатирует как-то невесело, явно сгребая и меня в ту же кучу знакомых, страдающих подобным пороком.
– Не говори ерунды, – отзываюсь ворчливо.
– Договорились, – парирует более мягко, дополняя короткое слово резонным:– Просто терпеть не могу свадьбы и похороны, если не являюсь виновником этих торжеств. Будь любезна, в случае чего, избавить меня от этого.
– То есть, в случае свадьбы имеем два варианта, – начинаю бесстыже, – Или я выхожу за тебя, или исключаю тебя из списка приглашенных гостей.
– Допустим, что так, – отзывается с явной улыбкой, слышимой в голосе
И сейчас я бы отдала всё на свете, чтобы увидеть её воочию. Прикоснуться. Пройтись по ней кончиком пальца… Мурашки по коже пробегают мгновенно. Вызывая нестерпимое желание оказаться в объятиях того, с кем сейчас разделяют тысячи километров… Но паузу необходимо нарушить и я бросаю смеясь:
– А как быть с похоронами? На мои, как я понимаю, ты не придешь?
– Не приду, – вторит серьезным тоном, обрывая у меня что-то внутри. Глядя на своё отражение в стекле, за которым давно стемнело, невозможно представить, что ещё секунды назад на лице сверкала улыбка. Я стою, кусая губы. Не способная даже выдавить из себя " Почему?"… Кажется этим невнятным отказом на глупую шутку Макс дал ответ на весь перечень вопросов, терзающих меня последние месяцы.
– Лик… – зовёт тихо и я с трудом выжимаю из себя короткое "да". Под его глубокий вздох и фразу, перекрывающую мне способность дышать. В которую хочется вложить слишком многогранный смысл…
– Я бы сам сдох к этому моменту…
Без меня…да? Не решаюсь уточнить, но как же хочется обосновать его каждое слово! Пропустить через себя! Чёрт подери! Досказать. Додумать.
– Эй! – слышу поблизости голос, вырывающий из потока мыслей. Признаний, которые я была готова обрушить на Макса секунду назад. Выпалить, зажмурив глаза. Пусть и пожалев после о содеянном. Сказать, как же сильно я его жду. Люблю… Безумно люблю.
– Макс, я перезвоню, – отзываюсь, ощущая как к глазам подступают слезы и внутри разрастается огненный ком из резко вспыхнувшей ярости. – Прости. Работа…
Отключаюсь, с вызовом глядя на того, кто посмел прервать важный разговор очередным появлением, пришедшимся не ко времени.
– Если вы ищите выход, – стараюсь внешне держаться спокойно, глядя в озорные глаза, – Следует пройти прямо и повернуть направо. Хороший кофе подают в кафе за углом. Я же, заставить кофемашину готовить лучше никак не способна.
Зажимая телефон в руках, намереваюсь вернуться в кабинет, пройдя мимо него с постным видом, передергиваясь от очередного:
– Эй!
С сомнением оглядываюсь вокруг, не находя кого-то более подходящего на роль того, кому подойдёт данное " обращение". В коридоре помимо нас двоих вообще никого нет, но если я устрою скандал, поводом которой послужит " задетая честь", сразу же соберется толпа зевак.
Не спешу отвечать, поджимая губы, чтобы не сморозить какую-то глупость, уставившись на того, кто в данный момент, без заметного удовольствия осматривает меня.
– Тебя как звать то? – уточняет, спрятав руки в карманы брюк. Создавая видимую уверенность, хотя и пребывает в закрытой, не слишком расслабленной позе.
– Не вижу надобности загружать вас лишней информацией, – парирую со смешком. – Сойдёт и " эй". Оно мне идеально подходит.
– Со всеми такая колючая? – усмехается, стирая улыбку с губ. Наверняка сжимая в этот момент в карманах кулаки. На особо сдержанного парня он вовсе не тянет, а в ножки я ему не спешу кланяться.
– Мягкие и пушистые в кабинете напротив, – указываю на дверь, – мечтая побыстрей смыться. – Заходите. Располагайтесь с удобствами, а мне, уж извините, надо работать.
– Одевайся. Пошли, – командует, сдерживая явное недовольство.
– Куда это? – фыркаю недоуменно.
– В кафе за углом, – поясняет, обязывая прыгать до потолка от свалившегося на голову счастья. – Напою тебя хорошим кофе и накормлю сладостями, раз уж ты так к ним тяготишь, – кривится, наверняка припоминая мне кофе с двойной дозой сахара. – Внешний вид я маленько тебе подпортил, – констатирует сухо, оглядывая низ моего комбинезона. – Но сомневаюсь, что у них дресс-код и секьюрити на входе.
– Я пью зелёный чай без сахара, – растягиваю губы в улыбке, испытывая подобие наслаждения от своего злорадства, – А мой внешний облик не притерпел изменений от вашего вмешательства. Расслабьтесь. Вы мне ничем не обязаны, а я уж и вам и тем более. Поэтому терпеть подобное соседство в кафе, приторно улыбаясь, чтобы выглядеть соответственно случаю, у меня не возникает желания. Обратитесь с этим предложением к кому – то другому. Как говорят " свято место пусто не бывает".
– Слишком умная, да? – выпускает пар, сверля взглядом и я с трудом удерживаю губы в улыбке, замечая эту игру желваками. Становится не по себе и хочется мгновенно исчезнуть, но он преграждает мне путь. Остаётся только соответствовать первому впечатлению, с прискорбием понимая, что вряд ли в моих силах его усугубить.
– Бросьте, какой ум? Классическая тупая блондинка, не способна оценить подобного подарка судьбы. Вот и несу с перепугу всякую чушь. Согласитесь, ведь только такая и станет работать здесь, числясь в штате, а на деле травя клиентов, тем, что и кофе– то не назовешь… Можно я пойду? – выдаю прискорбно, после затянувшейся паузы, понимая, что моё специфическое чувство юмора осталось недооценинным.
– Иди, – хмыкает задумчиво и это порождает в душе смятение. Донесет Марье о моем бескостлявом языке, ох донесёт… Ещё и заказ может снять. Обосновав плохим сервисом обслуживания и меня под зад пинком выставят… Чёрт. Промолчала бы лучше. Так нет же! Надо отыграться за принесенные оскорбления! Этот павлин первый назвал меня грубиянкой. При всех! Да ещё и штаны испачкал… С самобичеванием хлопаю дверью громче обыденного, вызывая всеобщее недовольство.
– Показывай, что придумала– склоняется ко мне по прошествии времени одна из коллег, устраиваясь с чашкой чая на моём подоконнике. – Я видела твои работы и они мне понравились.
– Спасибо, – роняю смутившись. – Откуда ты знаешь, что я занималась заказом?
– Ты всегда что-то рисуешь в свободное время. И это не просто завитки и каракули.
– Планшетку в коридоре забыла, – улыбаюсь, поднимаясь с насиженного места.
Выхожу за дверь, ощущая, будто за спиной выросли крылья. Едва ли не подпрыгивая от незначительной похвалы в свою сторону… Как же мало оказывается порой надо для ощущения счастья!
Иду. Сгребая планшетку с подоконника, на котором её оставила. И сердце обрывается вниз. Буквально рука касается плотной картонки, обтянутой искусственной кожей. Под зажимом ничего нет. Нет белого листа. И моих рисунков на нём. Нет того над чем я трудилась в течении часа. Твою мать! И кажется я знаю имя того, кто прихватил его сувениром на память! Чёрт, да я… Зря я не послала вас в грубой форме, Дмитрий Андреевич!
***
На следующий день я шла на работу с улыбкой. Выпавший снег, преобразил привычный маршрут до неузнаваемости. Солнечные зайчики прыгали по лужам, затянувшимся хрупким льдом. И, казалось, ничто не способно испортить моего воздушного настроения. Зря казалось, кстати. Оно лопнуло, подобно перекаченному резиновому шарику, оказавшемуся с тепла на морозе. Растворилось в воздухе, перенасыщенном озоном, стоило только зайти во двор и увидеть на рабочей парковке приметный автомобиль. Темный джип с зеркальными номерами, вызывающий неприязнь своей безукоризненностью. Выделением броским пятном среди пыльных машин, казавшихся на его фоне слишком потрёпанными. Он же блестел, отражая солнечные лучи каждым изгибом поверхности. Вызывая впечатление, что хозяин потратил с утра как минимум пару своих драгоценных часов на его полировку, доведя автомобиль класса люкс до полного совершенства. О себе, наверняка тоже успел позаботиться. Оттого и входить в здание, где располагается агентство, мне совсем не хотелось. Каждый шаг давался с огромным трудом.
– Добрый день, – провозглашаю громко и чётко, даже не стараясь выдавить из себя улыбку. К чему это моральное насилие над собой, если оно не принесет должного результата?
Марья отводит взгляд на часы. До трёх остаётся пятиминутный запас, который я не рискнула потратить на свои нужды. Явившись как никогда вовремя. Снизив градус её настроения лишением очередного повода для показа своего превосходства перед коллегами и, конечно же, Дмитрием Андреевичем.
Осматриваюсь по сторонам, наблюдая перед собой занимательную картинку: виновник всеобщей встречи сидит во главе стола, со скучающим видом, в отличие от девчонок, расплывающихся в улыбках; занявших свои места при полном параде. Выделяясь из общей массы, кто глубоким декольте, кто яркой помадой на пухлых губах, а кто экстравагантной прической. Перед каждой из них лежит папка бумаг и флешка с отчётом о проделанной работе. Только я одна, на их фоне, сужу с кислой миной напротив стандартного набора канцелярских принадлежностей. Одетая неприемлемо безлико. Нацепив с утра серый свитшот, без броских надписей, да темные обтягивающие брюки. Никакого разгона фантазии а подборе одежды! В ней просто тепло и уютно. Ах да, а на макушке ещё и пучок, завязанный в метро на скорую руку. Оттого на фоне девчонок зализанных " волосок к волоску", я становлюсь ещё более приметной. Уникальной, твою мать! И почему сейчас вдруг эта тема меня так затрагивает и распирает? Пребывая полдня в институте, при подобном параде, я чувствовала себя легко и свободно, а здесь же… Вроде до тебя особо то и дело никому нет, но косые взгляды порой перехватываешь и это достаточно дискомфортно.
