Текст книги "Зачётный профессор (СИ)"
Автор книги: Юлия Чеснокова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Урок пятнадцатый: Любопытной Варваре кашу маслом не испортишь
Идя к выходу, Ника анализировала просьбу Кости. Проходящие мимо студенты, отвлекающие приветствиями, коллеги, наоборот прощающиеся, позволяли подумать и пока не говорить друг с другом. В искренность просьбы парня с легкостью верилось. Он очень нестандартный, не склонный к предсказуемым поступкам, а потому, вопреки принятым нормам поведения, может подойти к женщине и попросить её помочь очаровать другую. То, что сама Ника ему не нравится, она как обиду не восприняла. Прямота Кости тоже одна из его странно привлекательных черт.
Молодому человеку, тем временем, нужно было услышать лишь нюансы из уст преподавательницы. Схему покорения он наметил и, мог гарантировать почти наверняка, что при правильном исполнении, он станет победителем.
– Итак, с чего вы посоветуете начать? – до остановки ещё был один поворот, но стоять у дороги звезде немалой популярности претило. Проезжающие в машинах и общественном транспорте обнаружат его за несколько мгновений и полезут за камерами. Тут, за кусточками, надежней и спокойнее.
– А вы уже знакомы?
– Да, но не близко. Мы регулярно видимся, но не подолгу, как мне бы того хотелось, чтобы иметь возможность что-то предпринять. Что-то не слишком резкое и торопливое. – Ника покивала. Отлично, он хотя бы сам понимал, что налетать на девушку и спешно приглашать её куда-то без объяснений – не вариант.
– Тогда для начала всё зависит от того, понравился мужчина внешне, или нет, – женщина взглянула в мобильнике на часы и, дав себе примерно полчаса, благословила себя на помощь нуждающемуся.
– И как же я узнаю? – с истовой заинтересованностью уставился на спутницу Константин, заведя за спину руки с тетрадкой и книгой.
– Ну… во-первых, должна разочаровать, – люди и тут ходили туда-сюда, сбивая с мыслей, поскольку знакомые попадались и здесь. Вероника ответила вихляниями головы уже дюжине шагавших мимо. – Если вы не в её вкусе, это уже никак не изменить. Во-вторых, должна обрадовать. Судя по количеству поклонниц, вы безусловно привлекательны и понравитесь многим. Иначе бы вас в эту индустрию и не взяли.
– Что вы, я там исключительно за вокальную одаренность! – приложил ладонь к груди Костя и въедливо улыбнулся, – с поклонницами всё ясно, а что вы думаете о моей внешности, допустим? У вас более трезвый взгляд, чем у юных девчонок, так сказать, мнение незаинтересованного эксперта.
– Моё мнение о вашей внешности? – Ника вспомнила, что когда в прошлый раз подумала, что он всё-таки подбивает клинья к ней, то уже провела поэтапную оценку его достоинств, но тут, когда выяснилось, что не она его цель, местами он стал даже симпатичнее. Когда что-то ещё вовсе не желанное пристаёт к тебе, то оно кажется тем непритягательнее. А когда оно больше не лезет, то приобретает шарм того, что и хотел бы потрогать и попробовать, а нельзя, не твоё. Она повторила свой жест, когда представляла его в костюме мушкетера. – Вы высокий и видный, вполне стройный, никаких дефектов. Глаза немного тяжелые, знаете, неопытную девушку могут насторожить, если ими пристально смотреть, но в целом вы достаточно красивы.
– У меня тяжёлый взгляд? – хмыкнул Костя этому открытию. Забравшись во внутренний карман пиджака, он достал оттуда широкие солнечные очки и надел. Внешность его замерцала киношностью. – Так лучше?
Ника улыбнулась. Ему очень шли солнечные очки, акцент оставался на озорной улыбке, которая без насмешливых глаз смотрелась добрее и мужественнее. И губы у него были красивыми…
– Но вы же не можете ходить так всё время, правда? Тем более, это лишь моё мнение. – К Веронике Витальевне подбежала девушка из другой группы и стала интересоваться, когда раздадут темы для контрольных работ. Дождавшись, когда она исчезнет, Костя не выдержал:
– А вы очень торопитесь? Меня очень сбивает эта суета вокруг, не откажете продолжить разговор в кафе? Тут на углу есть, тем более мне всё равно безумно хочется выпить чего-нибудь, хоть воды холодной… – Женщина ещё раз достала мобильный и сверилась со временем. Так полчаса уже не хватит. Ну, сколько она может себе позволить потратить? Час. Почему она вообще согласна тратить этот час? Её рабочее время вышло, а репетитором она не нанималась, да и кандидат наук в такой роли дорого стоит. И всё же, она учит этого студента, как будто он её друг. Но она же сама говорила ему, что ученики должны быть её друзьями, никто за язык не тянул, вот он и обратился. Ника махнула рукой.
– Давайте, я тоже выпью чаю, а потом поеду домой.
– И всё же, есть какие-то признаки, выдающие, что девушка увлеклась, влюбилась? – раскрыв страницу и держа ручку, Костя смахивал на досужего журналиста. Ника чувствовала себя интервьюируемой, но не смущалась. Ей приходилось давать и интервью, и рецензии, и высказывать публично критику. Всё-таки, хоть и не знаменитость, но она важный человек в своей профессии.
– Конечно же есть, но они у всех женщин разные, – стараясь не судить по себе, Ника пыталась сформулировать какой-то четкий тезис. Костя отпил сок-фреш, готовясь конспектировать, а она кружила плавно маленькой ложечкой в белоснежной чашке с молочным улуном, растворяя один кубик тростникового сахара. – Допустим, смелые и откровенные девушки стараются трогать и касаться парней, которые им нравятся. Замкнутые и стеснительные, напротив, позволят себе коснуться только того, которого не рассматривают, как объект влечения, а понравившегося не коснутся ни за что, пока он не сделает это первым. Или взять взгляд. Есть склонные к флирту – они будут ловить его и играть в переглядки. А есть самолюбивые, надменные, или скромные, которые отведут глаза и никогда не решатся подолгу смотреть на того, что завладел сердцем и мыслями. Голос тоже меняется от того, с кем говоришь, и опять же всё сводится к характеру и темпераменту… я не могу дать однозначного рецепта, поскольку не знаю, о ком мы говорим.
– И, наверное, есть женщины, умеющие никак не выдавать своих чувств? – задумался Костя.
– Да, как и мужчины. Все мы в той или иной степени актеры, только превращаем театральную игру в спортивное состязание. В межполовых отношениях зачем-то люди стали видеть друг в друге соперников, а не партнеров.
– Общество стало потребительским, и капитализм, рынок, просматривается во всем. Отношения такой же бизнес, а товар – удовольствие и любовь. Никто не хочет вкладывать больше, чем получит.
– А порой ничего и не вкладывают, – пожала плечами Ника, саркастично покривив губами, – и удивляются, почему же нет прибыли? Нет, нельзя рассматривать любовь, как экономический процесс. Помните, что писал Кант? Человек для человека должен быть только целью, но никогда средством.
– Он мерил этим моральное и аморальное, если я не ошибаюсь, – Костя вальяжно откинулся, пометив что-то в тетради, – но что поделать, если женщины любят аморальное? Законы любви говорят об одном, но по факту они не работают и никому неинтересны.
– Женщины вовсе не любят аморальное, – попыталась отпереться Ника. Ох, сейчас она ему объяснит, кто главный рассадник порока! Мужской пол – вот инфлюэнца! – Если уж говорить о любителях не того, что нужно, то мужчины…
– Нет-нет, подождите, не переводите темы, – остановил её Костя и вернулся вперед, опершись локтями на стол, – если хотите, то о нас тоже потом поговорим, но для начала разберем вас – женщин. Вы станете отрицать, что предпочтёте опасного, не внушающего доверия и соблазняющего вас гангстера простому, честному и верному клерку?
– А вы не подменяйте понятие «хорошего» «скучным». Вам не кажется, что плохим быть проще, чем интересным, и мужчины сворачивают не туда?
– А как вы себе представляете хорошего – интересным? – напирал Костя.
– Я как-то вообще не думаю о том, какие мужчины должны быть, так что спрашивать меня…
– Да, я спрашиваю вас, Вероника Витальевна, – отпил из стакана парень и твердо им стукнул. Ника ухватилась за ручку чашечки, думая, стоит ли увиливать или говорить прямо, как думает она. – Как это – хороший и интересный?
– Ну, взять того же Д'Артаньяна…
– Вы сами сказали, что он не положительный, – напомнил Костя, – так же? Так. Он подвержен порокам, неудержимый, легкомысленный. Он интересен за счет того, что регулярно плох.
– Хорошо, это неудачный пример.
– Приведите удачный, – бросил вызов студент преподавательнице и затаился, выжидая. Норе показалось, что так бешено её мозги не работали никогда. Разве что на защите кандидатской. Вот привязался же, клещ досужий!
– Айвенго, – выдала она, почему-то вспомнив Вальтера Скотта. Тот рыцарь точно был без сучка, без задоринки.
– Айвенго? – усмехнулся Костя. – То есть, вы, когда читали это произведение, мечтали о таком мужчине, как Айвенго? Топорном, с деревянными понятиями чести и наплевавшим на бедную еврейку, которая была в него влюблена, потому что, видите ли, у него там уже есть возлюбленная и ничего другого в упор он не видит? Вам был интересен этот персонаж, серьёзно?
Ника не подозревала, что Костя и до сюда залез. Читать Вальтера Скотта в наши дни – нонсенс, а тем более парню! Да что ж за акселерат-вундеркинд!
– Айвенго – общепринятый эталон женских страстей.
– Вероника Витальевна, я не подозревал в вас трусости и лживости. Вы преподаёте социологию, но подаёте мне плохой пример, что не можете сказать свою лично точку зрения. Или вы её стыдитесь? – Ника шумно выдохнула, опустошив чашку и бряцнув ей по блюдечку. В самом деле, если она воспитывает новое поколение через знания об обществе, то нужно и самой в этом обществе вести себя достойно.
– Хорошо, я скажу. Я всегда думала, какого чёрта Ревекка в той башне не отдалась Бриану, засранцу и негодяю, который её там почти прищучил. Я бы на её месте так и сделала, а не лезла выбрасываться в окно.
– Нужно ли нам ещё что-то говорить о том, какой пол истинно аморален? – расплылся Костя, закинув ногу на ногу.
– Я отвратительна, – прошептала Ника, смеясь сама над собой и поглядев на официанта, призывая обратить на себя внимание и принести счет, – не все такие женщины, как я. Да, наверное, я аморальна и у меня не лучшие вкусы, но другие любят хороших.
– Да никто их не любит, Ника! – бросил Костя и запоздало прикусил себе язык, назвав её по имени. Она воззрилась в него острым взглядом. – Простите. Вероника Витальевна.
– Всё правильно, я явила свою негодную сущность и можно даже перейти на «ты», – шикнула она, топнув, оттого что официант прошел мимо, не заметив её.
– Правда? Ну, вы в любом случае меня на «ты» называть можете, как начальство подчиненного, – сделал вид, что не понял иронии Константин.
– Я деморализовываю собственным примером тебя, Костя. Ты посмотришь на меня, и будешь думать, что идеалы у всех так плохи. А ты любишь, возможно, хорошую девочку, которой нужен именно Айвенго, и ты мог бы им стать.
– Я не люблю хорошую девочку, Вероника Витальевна, – парень приказно окрикнул девушку в белом переднике, и потребовал рассчитать их. Ника заметила, как взросло он выглядел в этот момент. Самостоятельный мужчина, решающий всё в своей жизни, и если нужно, то грубо и быстро. Как это он не любит?.. Костя обернулся к ней. – Я влюблен в вас, Вероника Витальевна, и употребил обман, чтобы лучше узнать, чего вы хотите, потому что я готов на требующиеся поступки, даже негативного характера, чтобы завоевать вашу симпатию.
– Опять ты за своё! – как громом среди ясного неба пораженная, Ника едва не встала, но упала обратно. Что снова началось? Она расслабилась, и давала ему советы, а это под неё копалось! Как после этого доверять кому-либо? Собственные ученики врут! – Да, знаешь, твоё поведение убеждает, что на «вы» с тобой уже ни к чему. Зачем ты играешь во все это?
– Я не играю, я действительно хочу вас добиться, – уверено произнес Костя. Вероника не успела перехватить у него счет и он, не глядя сунув туда хорошую сумму, тут же вернул его официантке. Женщина поднялась.
– Забудь, о чем мы тут говорили, и вспомни о том, что я просила ко мне больше не приближаться, – на этот раз Ника говорила без приманок и умысла. Ей, и правда, стало страшно, как провел её этот юнец. Ни на миг нельзя терять бдительности, ни на секунду!
– Зачем же? Мечты должны сбываться и реализовываться, – Костя поднял со столика темные очки и пригвоздил их к носу. Встал рядом с Никой.
– О чем ты?
– В какой башне вас прищучить, Вероника Витальевна? – горячая волна краски и возбуждения окатила женщину, понимающую, что кроме побега её сейчас не спасет ни один довод. Она поняла, что готова даже сигануть в окно.
Урок шестнадцатый: В одну реку дважды беда не приходит одна
Оборвав разговор и не желая произносить ни слова, пока не обдумает новый фактор риска, из ниоткуда вытащенный Константином, и не продумает противодействие ему, Ника вышла из кафе, но парень шел за ней до самой остановки, чуть приотстав и молча, но упорно провожая её. Со стороны могло бы казаться, что они идут отдельно. Автобуса сразу не прибыло и, поскольку до метро можно было дойти и пешком, то женщина, чтобы не стоять и не искушать судьбу беседой со своим студентом, двинулась дальше. Лишние десять минут на воздухе не повредят сосудам. Кислород требуется для их здоровой работы, а от их работы зависит сообразительность.
– Вероника Витальевна! – всё-таки открыл рот молодой человек, стуча позади набойками дорогих ботинок. Ника посомневалась, реагировать или нет, идя и не оглядываясь. Но, в конце концов, как долго он сможет идти следом? Нужно ли ей это? Она резко затормозила и обернулась.
– Что-то ещё? – успев взять себя в руки, произнесла она уверено и спокойно.
– Мы не попрощались, это не вежливо, – улыбнулся Костя, нависая над ней, как тень огромной хищной птицы, которая могла бы летать над раненным на поле боя. Но Ника не чувствовала серьёзного ранения, только царапину. Её пощипывало и нужно бы скорее промыть и обеззаразить, налепить пластырь, чтобы никакая зараза, вроде любовных страстей, не проникла. А они наверняка передаются воздушно-капельным, так что дышать и сопеть на себя позволять не стоит всяким явно вирусноодаренным.
– Ну, что ж, до свидания, – в глаза ему сказала Ника.
– Почему вы убегаете? – не двинулся он с места, по-прежнему прижимая к себе тетрадь и книгу. – Не лгите, что я вам неприятен. Неприятным в лицо говорят всё, что думают, а вы уходите.
– А ты лжёшь, что я тебе интересна. Влюбленные красиво ухаживают и теряют голову, а ты хладнокровно пытаешься соблазнить меня неизвестно с какой целью, – парировала женщина.
– Вам нужна аргументация моих поступков?
– Я догадываюсь об истинных причинах… – хмыкнула Ника, отведя взор. Неудобно было произносить некоторые откровенные фразы в лицо тому, кто всё-таки являлся её учеником. Непозволительно.
– Постель? – смело озвучил Костя. Для него это было как медицинский термин, который необходимо употребить там, где необходимо. Никакого порочного подтекста. Женщина поджала губы, опять на него посмотрев. Весь её вид как бы говорил «это очевидно, стоило ли вслух?». – Нет, вы ошиблись. Мне это вовсе ненужно. Или я похож на озабоченного бабника? – Ника сдержала усмешку. Вот уж правда, не похож. Скорее на ботаника, но тоже не то… вообще, отнести Костю к какому-то определенному мужскому типажу было достаточно сложно. Прямота и лицемерие просто-таки совокуплялись в натуре молодого артиста, производя удивительное потомство, невиданное и непонятное, хамелионистое, обманчивое, и в то же время предельно ясное. Где, где граница выдумки и честности в словах этого человека?
– Тогда к чему этот вопрос о башне?
– Но это же ваша потаенная мечта, разве нет? – парень повел плечами. Женщина насторожено замерла. Зачем она только разоткровенничалась? Всё-таки стоило соврать. Мужчины всегда врут, чем же она хуже? – Вы зрелая женщина и, я принимаю это во внимание, вам скучны розочки, кинотеатры и потуги неопытного студента. Вам хочется чего-то более ощутимого и плотского, на что я готов пойти, потому что вы мне нравитесь.
– Хороший ход, но ты не заставишь меня поверить в то, что я хочу от тебя секса.
– Не обязательно от меня.
– И сам ты себя неопытным не считаешь, скорее наоборот. И я тебя не считаю неопытным, так что ослабить моё внимание не получится, ссылаясь на то, что ты неумелый и неопасный мужчина.
– А вы считаете меня опасным? – какое-то самодовольство проплыло по лицу Кости. – Так даже лучше.
– Лучше для чего?
– Для эмоционального состояния. Вы будете пытаться от меня убегать, а вечно убегать невозможно.
– Догонять вечно невозможно тоже, – угол, на котором они стояли, был на удивление тих и не тревожим никем. День, как назло, хорошел и расцветал всеми красками великолепия летней погоды, хоть и была осень. Всякий нормальный человек захотел бы не спорить, а дружески смеяться и гулять. Но над парой сгущалась аллегорическая туча схватки настроений и интеллектов, которую эффектно изобразили бы мультипликаторы, стягивающуюся, посверкивающую, серо-черную, сразу разражающуюся бурей, без предупредительного накрапывания. Ника шагнула вперед и уперлась в Костю, коснувшись косточками пальцев, придерживавших портфель подмышкой, его груди. – А если я вдруг побегу навстречу? Сам-то убегать не начнешь?
– Зачем же? – не потерял самообладания парень.
– Как зачем? Приятно быть охотником, а не жертвой. К тому же, добившись желаемого…
– Ещё раз уточню, что секс тут желаемое не для меня, – напомнил Костя. И почему Ника не могла представить себе мужчину, который бы стремился к женщине, не хотя её физически? Разве такое бывает? На старости, может быть. От одиночества. Но это не тот случай. Тем более молодой юноша, которому в самый раз кидаться на подвиги по специальности «любовник»… не для разговоров же ему, в самом деле, женщина? – И что это за мнение об отношениях между мужчиной и женщиной? Охотник, жертва… это ваша социология учит тому, что человек человеку враг? Я не охочусь. У меня даже нет оружия. Охотится хищник на травоядное, а мы с вами определенно одного вида.
– Нет, вы – мужчина, а я – женщина, – непререкаемо подчеркнула Ника, которую жизнь научила, что два человеческих пола совершенно разные во всем, и в понимании мира, и в поведении, и в способе мышления.
– Нет, вы самка моего вида, – с ехидством превосходящего возразил Костя, – и я не собираюсь с вами враждовать.
– Но ведешь себя ты агрессивно, – не отступала Вероника, не дававшая сбить себя с толку. За этими медоточивыми речами что-то крылось, но что? Даже не ум, а интуиция уже пошла в атаку, и это шестое чувство подсказывало, что не всё здесь так просто.
– Агрессия – это здоровое проявление мужского характера, мы разрушители от природы, что поделать.
– И что ты хочешь разрушить в этот раз? Мою преподавательскую репутацию? – прищурилась женщина.
– Ледяную стену, за которой вы прячете своё сердце, – приглушенно прошептал Костя, предварительно сняв солнечные очки и посмотрев ей в глаза. Ника чуть не засмотрелась в них, поэтому заставила себя закатить свои, в жесте уставшей от глупостей. Этот маневр дал ей две секунды на то, чтобы опомниться и стряхнуть с ушей роллтон, доширак, спагетти и, похоже, ещё несколько видов лапши, толково развешиваемой парнем по вкусовым качествам.
– Думаю, для начала тебе стоит сломать свою собственную.
– Вам кажется, что я не умею любить?
– Ты ещё помнишь сегодняшнюю лекцию? – приподняла любопытно брови Ника. Костя кивнул. – Мне кажется, что в тебе не хватает нескольких качеств для этого чувства.
– В таком случае, в себе мне нужно не ломать, а строить, – подытожил молодой человек, – будете моим Пигмалионом? У вас ведь профессия, в принципе, близка к скульптору. Педагоги лепят личности.
– Личность нельзя слепить. Для неё нужна врожденная величина.
– Так, по-вашему, я безнадежен?
– По-моему, ты достаточно взросл, чтобы понять это самостоятельно, – Ника внезапно улыбнулась и, расслабившись всем телом, отшагнула назад, окончательно приготовившись уйти, – я доцент, а не нянька, Костя. Хочешь любить – люби, не можешь любить – значит, плохо хочешь.
Махнув ему рукой, она развернулась и ушла. Молодой человек закусил губу, задумавшись над её словами. Игра игрой, спор спором, но во всех этих диалогах было столько изысканных мыслей, смака, роскоши! Столько науки! Его разум чувствовал себя привередой, оказавшимся там, где всё идеально и выполняется точь-в-точь, как он требует. Определенно, если бы он выбирал, в кого влюбляться, он бы хотел любить именно такого склада женщину. Внешность? У Кости никогда не было по ней определенных предпочтений, поэтому, конечно, погружаясь в битву духа, тело отзывается постепенно не меньшим интересом. Ника слишком умна, чтобы проглотить ложь, тем паче то лакейство, которое проповедует Тимур. Пока что её удалось сбить с толку и запутать. Породив в ней сомнение в самой себе, в её убеждениях и идеях, проще будет навязать ей что-то инородное. Он уверен, она сможет влюбиться и полюбить, только наживка должна быть достойной, на мотыля она не клюнет. Крупной рыбе – крупную блесну.
Аудиокнига не помогала, шум общественного транспорта тоже, и пчелиный рой звуков и картин жужжал на заднем плане страхами, когда Ника добралась до дома. Это был ужасающий страх надежды. Нет ничего хуже надеяться и ждать, когда это провально, не будет оправдано. Это был кошмарный страх веры на просторах благополучного безверия, в котором она жила больше десяти лет. Мужчины не умеют любить, сами того не осознавая. Все их привязанности временные, скоротечные, проходящие, не моногамные, условные. Ника знала это, и переубедить её было уже невозможно, надежда была не в том, что Костя, действительно, мог бы в неё влюбиться, а в том, что она захочет его любви. Она не хотела, чтобы в ней просыпалось желание любви, потому что ненавидела заранее обреченные на неудачу желания. Любовь мужчины заполучить невозможно, как невозможно приручить единорога, поймать фею и съесть амброзию, в общем, коснуться вещей, которых не существует. Да, мужчина может привязаться и пострадать, ухаживать, добиваться какое-то время, быть рядом, но никогда – НИКОГДА! – то, что предлагает мужчина не удовлетворит её женское видение идеальных и правильных чувств. Они будут слишком мелки, бессмысленны, непостоянны и дешевы, эти чувства.
От этой эпопеи, заведенной Костей, надо было как-то избавляться. Для начала выкинуть её из головы, потому как все сигналы идут из неё. Но помимо мыслей о любви, Нику охватило физическое возбуждение, и с ним тоже стоило расправиться. Выдавить из себя ненужные страсти сразу с двух сторон. Наметилось два плана, один духовный, другой материальный, и Ника взялась воплощать их немедленно.
Телесные желания, к счастью, ей сейчас было куда деть. Как вовремя возник этот Баскаев (но и неспроста!). Женщина позвонила ему и упросила заехать к ней следующим вечером. Да, делает первый шаг, да врет, что собирается с ним всего лишь погулять где-нибудь, но ничего страшного. Ей главное получить своё, и лучше от этого статного жеребца, не сведущего в тонкостях умных женщин, чем от змея-искусителя в обличье Константина, который, прикрываясь фиговым листом неопытности, заставит вкусить с древа познания, дознания, самосознания, подсознания и выпить яд цикуты, аки когда-то Сократ. Нет уж, секс так секс, без всяких мудрствующих примесей. Ну, а для духовного очищения и развития был верный давний способ.
Ника позвонила по городскому телефону на другой конец Москвы и, подождав, когда там подойдет к трубке древний, но ещё полный жизни и внутренней молодости старик, доктор психологических наук, её коллега-преподаватель с факультета психологии, она устало выдохнула:
– Владимир Петрович? Доброго вечера! Когда у вас завтра есть свободный часок? Мне очень нужно с вами посоветоваться. Да, я стала забывать психологию, и мне нужен дополнительный курс лекций.
