Текст книги "Джонатан Кристофер Моргенштерн (СИ)"

Автор книги: Юлия Тютюник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Мэри не раз помогала мне узнать Себастьяна как можно лучше и даже как-то пришлось флиртовать с нефелимом, чтобы узнать, как он ведет себя с красивыми девушки. И хоть не мне, не Мэри это не нравилось, нам приходилось это делать. Пока я наблюдал за Себастьяном, его увлечениями, слабостями, его тягой к общению и слишком открытым дружелюбием, записывая все в специальный блокнот, прям как отец обо мне, я не раз задумывался и над тем, как попасть в Аликанте в образе Себастьяна Верлака, не убивая сумеречного охотника. У меня было два варианта, один из которых – убить Себастьяна, меня совсем не радовал. Мэри предлагала мне подружиться с парнем, чтобы убедить его не ехать в Идрис, но я понимал, что это невозможно.

– Ну и как ты предлагаешь мне это сделать? – поинтересовался я как-то вечером у Мэри. – Представь: я подхожу к нему и говорю «Привет. Я сын Валентина Моргенштерна и по приказу моего, всеми известно отца, мне необходимо, чтобы ты не ехал в Аликанте, потому что иначе я буду вынужден тебя убить».

Мэри подавила смешок, но все же ответила:

– Хотела бы я посмотреть на его лицо.

Я слегка улыбнулся, думая, что Себастьян посчитал бы меня сумасшедшим и явно бы сказал, что его разыгрывают.

– Джонатан, – вновь начала охотница уже серьезным голосом, – нам уже много чего известно про Себастьяна. Мы знаем, что у него есть тетушка в Париже, от которой нефелим только и думал, чтобы сбежать, так как отношения между ними были не самые лучшие. Но мы не знаем, хочет ли он в Аликанте.

– И что ты предлагаешь? – спросил я, сев на кресло.

– Если бы ты с ним подружился, – начала она, – то мог бы узнать его еще ближе. И кто знает, может у него есть девушка, к которой он давно хотел поехать, а поручение – представить парижский институт, не дает ему это сделать.

– Даже если и так, Себастьян, прежде всего, исполнит свой долг, а потом уже…

– Но ты можешь солгать, сказав, что планы поменялись и представлять институт должен ты, а не он, – стояла на своем Мэри.

– У него есть документ с печатью, подтверждающий, кто именно поедет в Аликанте, – напомнил я. – А у меня нет этого документа. Я не могу подтвердить правоту своих слов.

– Документ можно подделать, – спокойно произнесла девушка, садясь рядом со мной. – У меня есть друг, живущий за городом, он поможет.

– Никто не должен знать…

– Никто и не узнает, – заверила меня Мэри. – У нас все получится. Верь мне.

Я наклонился к девушке и, поцеловав её в губы, произнес:

– Нам придется переехать в парижскую академию.

– Оно того стоит, – произнесла она, ответив на поцелуй. – Когда мы собираемся?

– Как можно быстрее.

– Тогда я пойду собирать вещи, – быстро произнесла охотница, побежав в комнату.

Сначала я хотел пойти ей помочь, но стук в окно заставил меня остановиться. Молниеносно вытянув клинок серафима перед собой, я подошел к месту, откуда шел звук и, по правде говоря, был очень удивлен, увидев своего сокола с письмом в клюве.

– Крок? – удивленно произнес я, открывая балкон. – Что ты здесь делаешь?

Сокол сел мне на плечо, и только когда я его погладил, он отдал мне письмо, которое, как оказалось, было написано Валентином. Развернув листок бумаги, я увидел знакомый, аккуратно выведенный почерк отца.

«Джонатан,

Я надеюсь, что у тебя идет все по плану и никаких трудностей не возникает, потому что один промах и весь план пойдет к чертям. С радостью сообщаю тебе, что меч смерти наш. Осталось последнее орудие смерти, и я надеюсь, что легенды Ходжа правдивы и то, что озеро Лин – третье орудие тоже. Но все же, сын мой, будь внимателен к старому хитрецу, который может быть где угодно и хоть он никакой угрозы не несет, знай, нефелим может запросто выболтать лишнее. Так же помни, что теперь дальнейшие действия зависят от тебя. Надеюсь, ты меня не подведешь.

Не забывай, как правильно взламывать башни Аликанте, которые глупый Конклав считает не разрушаемыми.

Жду от тебя подробностей, касающиеся Себастьяна Верлака и дальнейших твоих действий.

P.s: Фейры вновь ждут твоего визита. Будь осторожен с дивным народцем.

С любовью, отец».

С моего прибытия в Париж Валентин не писал мне около двух недель, и я уже думал, не напишет, но это письмо явно дает понять, что отец ждет не дождется начала войны. И более того, он хочет, чтобы я сообщил ему о смерти Себастьяна. Помимо этой проблемы я не мог разобраться и с другой.

«Зачем я нужен фейрам?», – крутилось у меня в голове.

– Я готова, – вывела меня из размышлений Мэри, стоя с чемоданами у порога.

Я обернулся.

– Тебе пришло письмо? – спросила она, указывая на развернутый лист.

– Да, – сухо ответил я. – Валентин жаждет подробностей об убийстве Верлака.

– Тогда в чем дело? Просто придумай, как это все происходило и все.

– Все не так просто, Мэри, – начал я, гладя Крока. – Если я напишу, что Себастьян убит – это значит, что я уже отправился в Аликанте. А позже, через одну неделю, отец приблизит миллионную армию демонов к вратам Идриса. Если я не взломаю башни, Валентин сделает это сам, и тогда все нефелимы, в том числе и я, как предатель, будем мертвы. Он убьет всех на своем пути – стариков и даже детей, пока не получит желаемую власть.

Мэри прикрыла рот рукой, сев испуганно на чемодан. Она молчала пару секунд, а потом произнесла:

– Моя семья. Я должна их предупредить.

– Напиши им письмо, – согласился я, кивая. – Крок передаст им, а пока мы пойдем в парижский институт. У нас осталось очень мало времени.

– Сколько именно?

– День, два, не больше, – сказал я печально. – А потом я должен написать письмо отцу.

***

Когда мы прибыли в академию и произнесли клятву, чтобы нас впустили, Мэри ловила каждую деталь здания и все чаще сравнивать ее с академией, в которой училась. Также мне было известно, что мать Мэри училась в парижской академии, а значит рассматривать красоту комнат, по которым ходила ее мама, было понятным действием.

– Кто вы? – поинтересовался мужчина, сидя в огромном просторном зале.

– Меня зовут Эндрю Блэкторн, – ответил я дружелюбно. – Я представляю академию Лос-Анджелеса против борьбы с Валентином Моргенштерном. Мы ненадолго прибыли сюда, чтобы встретиться с Себастьяном Верлаком. Вы знаете, где он?

– Меня зовут Алан, – представился мужчина, подойдя к нам и протянув руку для рукопожатия, продолжил: – Я старший брат Себастьяна и глава этой академии.

Ответив на протянутую руку, я быстро рассмотрел нефелима и действительно, братья были очень похожи, не считая возраста и цвет глаз. Голубые глаза посмотрели на Мэри с интересом, но я не дал ни ей, ни ему ничего произнести.

– Рад знакомству. А это Адель Розмари Скот, – быстро добавил я, указывая на Мэри, – моя будущая жена.

– Оу, – издал Алан, – поздравляю.

– Благодарю, – все также вежливо ответил я, незаметно наблюдая за тем, как Мэри смущенно опустила глаза вниз и покрылась румянцем. – Не могли бы вы сказать, где сейчас Себастьян?

– Ну во-первых, давай договоримся разговаривать на ты, – начал нефелим, – во-вторых, по всей видимости, мой брат как всегда в баре неподалеку от академии, а в третьих, давай я покажу вам комнату, где вы сможете разместиться.

Сначала мне хотелось сразу же отправиться за Себастьяном, но этот Алан мне не особо понравился – уж больно самодовольное у него лицо, чего не скажешь о его младшем брате. Потом я все же решил пойти с Мэри в комнату, убедившись, что у Верлака нет никаких намерений и только потом искать бар.

– Идите за мной, – приказал Алан.

Наша комната находилась на втором этаже. Как я успел заметить, в академии жило не малое количество нефелимов. Некоторых мы встретили по дороге, но толком познакомиться не смогли. Одного сумеречного охотника я знал. Майкл – друг Себастьяна. Они вместе охотились на демонов, и часто в лазили в различные неприятности. Парень был рыжеволосым с зелеными глазами. Он говорил с легким русским акцентом. Нефелим удивился, когда я на его приветствие ответил тоже на русском.

– Буду рад с тобой пообщаться, – сказал Майкл на русском языке. – А сейчас я спешу.

Он убежал также быстро, как и нас привели в свою комнату.

– Чувствуйте себя, как дома, – дружелюбно произнес Алан. – Если что нибудь понадобится – я на первом почти всегда, в крайнем случае, спросите, у кого-нибудь как меня найти.

– Хорошо. Спасибо, – произнес я и парень удалился.

Комната была очень просторной и уютной. Одна огромная кровать для двоих, большой деревянный шкаф, туалетный столик, ванная напротив и письменный стол.

– Неплохо, – наконец-то произнесла Мэри, которая все это время молчала.

– Я уже думал, что ты язык проглотила.

Она толкнула меня локтем и ответила:

– Я просто не знала, что говорить.

– Особенно когда я назвал тебя будущей женой, – напомнил я и щеки девушки вновь стали красными. – Все хорошо?

– Я не знаю… – начала Мэри опустив голову. – Твои слова лишь игра или правда?

Я подошел к ней и, подняв лицо за подбородок, произнес:

– Я действительно хочу, чтобы ты была моей женой. Хочу встречать у алтаря и смотреть на золотое платье, сверкающее на солнце. Мне хочеться чтобы ты носила мою фамилию и была счастлива.

Опустившись на одно колено, и смотря в голубые глаз девушки, я произнес:

– Готова ли ты, Мэри Сноувайт, выйти за меня замуж? Терпеть все испытание, попадавшиеся на нашем пути, с гордостью носить фамилию Моргенштерн и быть частью великого рода?

– Да, – быстро ответила Мэри, и мне показалось, что она вот-вот расплачется. – О боже мой, да.

Я встал, притягивая девушку к себе. Наши губы соприкоснулись, и новый электрический заряд прошелся по всему телу. Страстный поцелуй длился долго, пока я не произнес:

– Никогда не снимай его, – я одел на ее безымянный палец кольцо Моргенштернов.

Поцеловав ее еще раз, я сказал, что мне пора.

– Напиши письмо своей семье, уговори уехать временно с Аликанте, – начал я. – Если им удастся путь и своих родственникам скажут, что в городе не безопасно, но помни, никто не должен знать что…

– Я знаю, – повторила она с улыбкой.

***

Небольшой бар находился на зигзагообразной улочке, в городке стенок и теней. Я посиживал у стойки практически четверть часа и нерасторопно пил коктейль. Допив бокал, я спустился по древесной лестнице в клуб, находившийся под баром. Создавалось чувство, что музыка, громыхавшая понизу, пробовала пробить для себя дорогу наверх. Древесная отделка просто вибрировала от грохота, который исходил снизу из клуба.

Зал был заполнен извивающимися телами и пропитан дымом. Конкретно в таких местах нередко рыскали бесы и его же навещали охотники.

Это самое безупречное место для того, кто охотился за сумеречными охотниками.

Цветной дым парил по помещению, оставляя страшный кислый запах. Стенки в клубе были выложены длинноватыми зеркальными плитами. Я мог созидать себя в их, в то время как шел по залу. В зале было очень душно и мокро так, что моя футболка прилипала к спине. Я пристально оглядел весь зал в поиске нужного человека.

И я нашел. Себастьян Верлак посиживал у барной стойки, как будто пытаясь слиться с массой простых, хотя та его и не лицезрела. Он выглядел на лет семнадцать.

Я не спеша подошел к нему, оценивая манеру его поведения.

Себастьян был высочайшего роста, как и я сам. Обладал таковой же стройной фигурой. Юноша обладал темными волосами, было конечно это минусом, поскольку мне придется покрасить волосы. Но это можно пережить. Черные, практически темные глаза вместе с нетипичными чертами лица складывались в приятную наружность. Себастьян так же обладал красивым нравом и харизмой.

Я приблизился и облокотился на барную стойку. Повернул голову, вроде бы позволяя собеседнику узреть свое лицо.

– Bonjour, – поприветствовал я.

– Hello, – ответил мне Себастьян, по-английски, языке Идриса, хотя и с еле приметным французским акцентом. Он сузил глаза, и вид у него был потрясенный.

Я сразу понял, что для Себастьяна я не вызвал никакого доверия, но это можно было легко исправить.

– Я покажу для тебя свои знаки, если покажешь свои, – предложил я.

Я лицезрел свое улыбающееся отражение в закопченном зеркале над барной стойкой. Отец тренировал меня годами, чтоб я умел улыбаться как человек, но меня и тренировать не надо было, все было естественно и просто.

Рука Себастьяна, лежащая на краю барной стойки напряглась.

– Я не…

Я улыбнулся обширнее и повернул правую руку внутренней стороной, чтоб показать руну Видения. Себастьян вздохнул с облегчением и просиял, в ответ на признания. Так бы поступил хоть какой охотник, когда лицезрел впереди себя друга, либо соратника.

– Ты тоже возвращаешься в Идрис? – спросил я, делая вид, как будто повсевременно держу связь с Конклавом.

– Меня зовут… – начал Себастьян, – Я представляю Парижский Институт. Мое имя Себастьян Верлак, кстати.

– Ах да, Верлак. Красивый и древний род, – я принял и прочно пожал юноше руку, – Эндрю Блэкторн, – без запинки продолжил я, – Институт Лос-Анджелеса, вначале, но я обучался в Риме. Задумывался, что приеду в Аликанте и посмотрю достопримечательности.

Я изучал семью Блэкторн и много чего о нем знал, впрочем, как и об остальных семьях. Мне было понятно, что они и род Верлак не находились в одном городке больше, чем десять лет. Я был уверен, что мне не составит трудности привыкнуть к этому имени, но я так и не привык.

– Издавна не встречал Сумеречных охотников, – продолжил, было, Себастьян. Я был так погружен в себя, что запамятовал про собеседника, – Было любопытно натолкнуться на тебя тут. Мне подфартило!

– Полностью может быть, – пробубнил я, – Были рапорты о возникновении бесов Элутиедов в этом месте. Я надеюсь, ты в курсе?

Себастьян улыбнулся и одним глотком осушил до дна собственный стакан и со стуком поставил его на барную стойку.

– Когда мы убьем эту тварь, мы должны отпраздновать это выпивкой.

Я сделал вид, как будто сосредоточено отыскиваю беса в зале. По правде говоря, меня не волновал не единый демон в этом зале, меня волновало то, что пока Верлак будет находиться в таком состоянии, его и самого могли с легкостью прикончить. Почему то мне наоборот захотелось сделать все, чтобы этого не произошло.

– Вот он, – указал я на беса, выходящего из зала.

– Тогда быстрее, давай его догоним и убьем, – весело, но невнятно произнес Себастьян.

– Ты точно в состоянии это сделать?

– Обижаешь, товарищ, – живо ответил нефелим, схватив клинок серафима.

Мы быстро преодолели весь зал и, выйдя на улицу, свернули направо по моей просьбе. Как ни как, я чувствовал где именно находится демон. Скорее всего этот побочный эффект есть у меня из-за демонической крови.

– Прошу меня простить, но я запамятовал, – спросил Себастьян, выходя на бестолковую трепотню. – А сколько членов в вашей семье?

– О, нас много,– ответил я, – Восемь всего – четыре брата и три сестры.

Род Блэкторн состоял из восьми человек. Я очень кропотливо исследовал их историю. Честно говоря, я не мог представить каково это, когда в доме так много людей и кавардака вокруг.

– У тебя странноватый взор, – произнес Себастьян.

Я наклонился, тихо и верно прошептал Себастьяну на ухо:

– Сзади.

Себастьян Верлак обернулся. Бес, в виде девицы с нимбом из темных волос, отступил от юноши, с которым он гласил ранее и направился на нас.

Прыгнув, я оттолкнулся от обратной кирпичной стенки. Это отдало мне силу и скорость стрелы, чтобы оказаться у беса возле головы. Я провернулся в воздухе, в руке блеснуло лезвие с узором из рун, был слышен свист лезвия по воздуху. Бес резко встал, как вкопанный, и уставился на меня. Вид примитивной девицы начал исчезать и я лицезрел настоящий вид беса. Глаза размещены пучками, как у паука, клыкастый рот, разинутый от удивления. Как ни странно, тварь не вызывала у меня омерзения. Ихор, что тек в венах твари, был и в моей.

Да и данный факт не вызвал во мне жалости к твари. Оскалившись улыбкой Себастьяну, в моей руке блеснуло лезвие, распоров тварь от шейки до животика. Гортанный вопль разверзнул тропу, пока бес исчезал. После него осталось только несколько капель ихора на камнях.

– Ради Ангела! – в страхе шепнул Себастьян.

Он уставился на меня, глядя «поверх» крови и пустоты. Лицо побелело. По хоже Себастьян меня и сам немного испугался.

– Ты был прекрасен! – воскликнул нефелим, глас дрожал, но в нем слышалось восхищение. – Я ничего подобного никогда не видел! Ты должен обучить меня этому! Ради Ангела! – все повторял парень, – Я никогда не лицезрел, чтоб кто-то был способен на такое!

– Я бы с наслаждением для тебя посодействовал, – начал я, – но, к огорчению, мне необходимо скоро уходить. Я нужен отцу, понимаешь? У него планы. А он без меня не может.

Себастьян смотрелся до нелепости расстроенным.

– Нет, ты не можешь на данный момент уйти! – начал упрашивать Себастьян, – Охота с тобой стала куда веселей. Нам нужно это повторить как-нибудь!

– Я бы с радостью повторил, – начал я. – Но, увы, я пробуду в Парижской академии всего два дня, считая этот.

– Значит, ты остановился в Парижской академии? – закрепил Себастьян. – А потом отправишься, как и я, в Аликанте, ведь так?

– Да, но боюсь, наши пути разойдутся, – ответил я, направляясь с охотником в академию.

– Почему же? Я могу поехать с тобой…

– Нет, – строго ответил я. – Тебе небезопасно со мной.

– Научи меня такому приему, который ты проделал с тем бесом, – вновь выпрашивал Себастьян, как маленький ребенок. – Я сделаю все, что ты захочешь, только научи меня этому приему.

Мы как раз уже вошли в академию, когда Мэри выскочив из поворота, произнесла:

– Он научит тебя всему, что ты захочешь, если ты поклянешься не ехать в Аликанте.

На ней уже была форма сумеречных охотников. Черная кожаная куртка придавала наряду все больше мужества.

Я хотел уже выкрикнуть «Мэри», но остановился, вспомнив, что здесь ее имя Адель.

– Адель, не надо…

– Не ехать в Аликанте? Почему? – спросил Себастьян.

– Там небезопасно, – спокойно ответила девушка. – Многих представителей академий просили не ехать в Аликанте, чтобы сохранить как можно больше нефелимов для глобальной войны с Валентином.

– Отказ мне не присылали, – пояснил охотник пошатываясь. – Зачем вам нужно, чтобы я не приезжал в Идрис?

– Тебя убьют, если ты поедешь, – ответил я с грустью.

– Кто?

– Сын Валентина, – ответил я, замечая, как Мэри напряглась.

– Откуда вам это известно? – настаивал на своем нефелим. – Кто вы такие?

– Мы те, от которых зависит твоя дальнейшая судьба, – сказала правду девушка, подойдя ко мне ближе. – Себастьян, будет только хуже, если ты узнаешь всю правду.

– Я хочу знать правду, какой бы она не была, – выкрикнул юноша, сжав кулаки.

Подумав пару секунд, я все же решил, что лучше сказать ему все как есть, ведь жизнь решается как раз его. Завтра мы должны уже уехать, а я написать письмо отцу, но если мы не расскажем Себастьяну правду, то так и не сдвинемся с мертвой точки.

– Хорошо, – произнес я, нарушив тишину.

Для того чтобы рассказать всю историю, я потратил не один час. Как я и ожидал, Себастьян не поверил в мои слова, когда я только начал говорить, но когда закончил он произнес:

– Значит, ты сын Валентина Моргенштерна. Твой отец отправил тебя сюда, чтобы убить меня и под моим именем появиться в Аликанте, чтобы разрушить башни защищающие город.

– Да, – подтвердил я.

– Но ты не хочешь меня убивать, потому что в тебе все же еще есть ангельская кровь, – продолжил Себастьян. – Ты хоть представляешь, как глупо это все звучит?

– Я понимаю, но я действительно не хочу тебя убивать, – начал я, – но и против воли отца пойти не смею.

– Да уж, – сказал парень, – подфартило же мне встретить тебя.

– Нам очень нужна твоя помощь, – подала голос Мэри, которая все это время молчала.

– В крайнем случае, мне придется тебя убить, – напомнил я.

– Чего нам не хочется делать, – добавила девушка.

Спустя минуту Себастьян заговорил:

– Ладно, я не поеду в Аликанте.

Я облегченно выдохнул.

– Но при условии одном условии.

– Каком? – в один голос произнес я с Мэри.

– Ты станешь моим парабатаем.

***

– Куда пойдешь ты, туда пойду и я,

Когда умрешь ты – тут же умру и я,

Где похоронен ты будешь,

Там и я найду свой последний приют,

Ибо так повелел сам Ангел,

А я во всем покорен его воле.

Посему будем мы с тобой на этой земле единым целым,

Пока смерть не разлучит нас, – произнес я с Себастьяном в один голос клятву парабатаев.

Вся церемония была не долгая. Свидетелей этого события было всего двое – Мэри и Алан.

Старший брат Себастьяна думал, что я искал его брата, чтобы стать парабатаем и нефелим лживо подтверждал это.

До последнего я не мог понять, зачем сумеречному охотнику понадобилось делать меня своим парабатаем и более того, Себастьян не желал отвечать на этот вопрос склоняясь к ответу:

– Хоть что-то же должен получить я взамен, причем мы с тобой будем отличной командой, – говорил Себастьян. – Ты знаешь меня, как своего брата, так как наблюдал за мной около месяца, а теперь и я знаю тебя.

***

Я стоял перед Мэри в комнате Парижской академии и, взяв руки девушки в свои, заговорил спокойным, но очень печальным голосом:

– Мэри, тебе придется поехать с Себастьяном в Россию.

– Что? – в недоумении переспросила она. – Я поеду с тобой.

– Нет, – строго ответил я. – Исключено. Теперь о твоей безопасности позаботится Себастьян, пока я буду в Аликанте.

– Но…

– Мэри даже не возражай, – предупредил я. – После взлома защиты Идриса я целиком и полностью буду принадлежать Валентину. Мне неизвестно, останется ли ангельская кровь во мне или нет. Борьба еще идет, и я не знаю, сколько еще я буду вот таким, как сейчас.

– Джонатан, – начала Мэри. – Я хотела тебе еще сказать в отеле, но не находился случай. В общем, я беремена.

На моем лице мгновенно появилась улыбка. Я обнял девушку и, закружив в своих объятиях, заговорил:

– Ты серьезно? – охотница кивнула. – Боже, это самая радостная новость за весь месяц.

Я поцеловал Мэри, притянул к себе и только спустя минуту отстранился.

– Тем более ты поедешь с Себастьяном.

– Но я хочу быть с тобой, – вновь повторила Мэри, и мне показалось, что она заплачет в любую секунду.

– Мэри, когда Валентин будет мертв, я приеду к тебе, и тогда у нас с тобой будет все хорошо, – я аккуратно поцеловал ее руку и, увидев кольцо, продолжил. – Пока оно на тебе, я всегда буду рядом. Я не оставлю тебя одну, обещаю. Я люблю тебя, Мэри.

– И я тебя люблю, Джонатан, – ответила Мэри соприкасаясь губы с моими. – Обещай, что вернешься живым.

– Клянусь Ангелом.

Наши губы вновь слились воедино. Казалось, что это будет последний поцелуй и поэтому я наслаждался каждой секундой, проведенной с Мэри.

Мэри, Мэри, Мэри… Какое простое имя, но сколько воспоминаний и любви вызывает оно. Я вспомнил, как впервые встретил ее, как учил меткому броску. Какую приятную дрожь вызвал первый поцелуй. Как я любил просыпаться с ней утром и ждать, пока девушка откроет глаза, ведь будить ее совсем не хотелось. Какую озорную улыбку дарила мне охотница каждый день, как заставляло мое сердце трепетать.

Мэри – человек, подаривший мне счастье, на которое я даже не рассчитывал. Именно Мэри осталась со мной, не смотря на ужасную правду, которую я рассказал о себе. Именно она полюбила меня таким, какой я есть. Мэри хранила множество секретов, и сейчас, несмотря на войну, которая грядет между нефелимами, она хочет отправиться со мной.

Я положил одну руку ей на талию, а другую на лицо, притягивая девушку к себе. Она обвела своими руками мою шею, не желая прекращать поцелуй. Ее губы подобны лепестками роз, целовали нежно и бережно. Дурманящий запах кофе, который казался мне вечным и привычным для девушки вновь почувствовался. Я прижимал ее хрупкое, но очень могущественное тело к себе как можно ближе. Мэри вновь судорожно хватала воздух, а на моем лице появлялась улыбка.

С трудом отстранившись, я посмотрел на сумеречную охотницу, запоминая каждую частицу ее тела.

Молча, я направился к выходу, хотя мне хотелось сказать «до скорых встреч» или что-то в этом роде, но всем известно – сумеречные охотники никогда не прощаются.

– Мэри, – все же начал я, обернувшись возле двери. – Если родится мальчик, пусть его будут звать Джейс Кристиан Моргенштерн, а если девочка – то придумай имя сама.

– Почему Джейс? – спросила Мэри.

– Так звали одного сумеречного охотника, который был мне как брат.

Больше я не сказал ни слова, направился к выходу и, встретив Себастьяна по дороге, произнес:

– Раз уж ты мой парабатай, исполни свой долг.

– Ты мне как брат, я сделаю все, что ты захочешь, – сказал нефелим уже не пьяным голосом.

– Уезжай с Мэри в Россию, как можно дальше отсюда. Не возвращайтесь в Идрис, пока я сам вас не найду, – начал я. – И еще, если ты почувствуешь, что я мертв, не говори этого Мэри. В ее положении нельзя нервничать.

Себастьян заколебался, и мне казалось, что он возразит, но он ответил:

– Я сохраню ей жизнь, клянусь именем ангела Разиэля, но и ты сохрани свою, парабатай.

Я коротко кивнул и, прикоснувшись к кольцу, начал исчезать в Идрис. Последние слова, которые я услышал, принадлежали Себастьяну:

– Если понадобиться помощь, только попроси.

Пенхоллоу

Я вышел на широкую улицу, обрамленную рядами лавок. Горожане спешили мимо, не обращая на меня никакого внимания. Кое-кто носил точно такую же боевую форму, прочие были одеты по погоде: в длинные старомодные плащи и накидки. Задувал холодный порывистый ветер.

Я прошел мимо индуски в роскошном, шитом золотом сари и с двумя изогнутыми клинками на поясной цепочке. У витрины оружейной лавки стоял, заглядывая внутрь, высокий мужчина с угловатыми ацтекскими чертами лица; его запястья были унизаны браслетами из того же сверкающего материла, из которого созданы сторожевые башни. Дальше по улице какой-то бедуин сверялся с картой улиц.

Пока я шел к нужному дому вспоминал все то, что мне когда-то рассказывал отец.

Все что мне известно о семье Пенхаллоу так это то, что они старинная, богатая семья Сумеречных Охотников, которые однажды руководили Институтом Пекина. Они члены Клэйва и в настоящее время живут в Аликанте. Текущий матриарх семьи, Джиа Пенхаллоу, делит свое время между Идрисом и Запретным Городом, Пекин, так же как делили ее родители.

Дом Пенхоллоу, точно как собор в Нью-Йорке, будто происходил из иной эпохи. Узкие залы и лестницы, всюду камень и темное дерево, стрельчатые окна с видом на город.

Поднявшись на крыльцо, я взялся за дверную колотушку в форме пары ангельских крыльев. От стука внутри дома разнеслось эхо, будто от удара тяжелого колокола.

Я постучал в дверь всего один раз, и она тут же открылась, будто хозяева только и делали, что стояли у двери, ожидая гостя.

– Здравствуйте, – любезно по приветствовался я.

Казалось, Джиа Пенхоллоу была разочарована, увидев меня, но все же после приветствия ответила:

– Мы знакомы? – глаза кареглазой женщина были удивленные и явно немного расстроенные.

– Меня зовут Себастьян Верлак…– начал я и Джиа сразу вспомнила, перебив меня.

– Прости, я тебя не узнала, – она виновато закусила губу. – Ты так вырос… тебя и впрямь не узнать.

Мои волосы уже давным-давно были покрашены в черный цвет, а письмо, которое я должен был написать Валентину, мой верный ворон отнес сразу же, как только мы вернулись в Аликанте.

– Ничего страшного, – отмахнулся я от ее слов как от мухи. – Мы с вами не виделись уже много лет.

– Не стой на пороге, проходи в дом, – быстро заговорила Джиа. – Алин давно хотела с тобой увидеться.

– Правда? Она тут?

– А где же еще? – ответила хозяйка, закрывая дверь. – Как только мы прочли письмо от твоей тетушки то сразу Алина начала представлять, как ты вырос и всякое такое. Она с нетерпение ждет твоего прихода.

– Я тоже по ней скучал.

– Дочь сейчас в гостиной, – пояснила Джиа Пенхоллоу. – Иди к ней, а я пока тут останусь. Я жду еще одних гостей.

– Правда? Я их знаю?

– Не думаю, – коротко ответила она.

Больше я не стал ничего спрашивать просто направился в гостиную чтобы познакомиться с еще одним членом семьи Пенхоллоу.

В обстановке – отчетливый азиатский дух: скользящие двери-содзи на первом этаже, китайские лакированные вазы на подоконниках, шелковые картины на стенах с сюжетами из мифов о Сумеречных охотниках (написанные на причудливый восточный манер военачальники с клинками серафимов и красочные пучеглазые, драконообразные демоны).

Оставшиеся ступеньки я преодолел быстрым шагом и вошел в просторную комнату, совмещающую черты старого и нового: венецианское окно с видом на канал и музыка из невидимых колонок. В комнате было совсем немного мебели – только пухлые диванчики у пылающего камина, полки на который стояли книги и небольшой столик с вазой викторианской эпохи.

На диванчиках сидела девушка. Во внешности я заметил азиатские черты: утонченные миндалевидные глаза, блестящие черные волосы, а еще – проказливое выражение лица. Изящный подбородок у нее заострялся, словно у кошечки. Не красавица, но глаз не отвести! Она читала книгу Лева Толстого «Война и мир», но когда я вошел, и дверь немного скрипнула, она резко подняла голову.

– Себастьян? – неуверенно произнесла девушка.

– А кто еще, по-твоему? – с улыбкой ответил я.

– Не может быть, – продолжала охотница, подойдя ко мне. – Тебя не узнать.

Мы крепко обнялись и девушка с улыбкой произнесла:

– Я хочу знать все подробности из Парижской академии. Расскажи все, что ты там делал, какое убийство демонов тебе запомнилось больше всего… – Алина тараторила так быстро, что я думал, у меня голова взорвется.

Дальше было все очевидно – я рассказывал все то, что знал из «своей» жизни, а Алина сев поудобнее на диване с открытым ртом слушала мои истории и то, как я убивал демонов. Что ж тут я не лгал в своем умении сражаться. Охотница спрашивала разное, а я умело отвечал, бывало, и выкручивался от ее вопросов. Так прошло два часа. За это время я сумел расспросить и Алину интересуясь дальнейшими действиями конклава, что у девушки не вызвало ни какого подозрения ведь я якобы представлял Парижский институт. Также мне стало известно, что гости, которых ожидает Джиа Пенхоллоу – Лайтвуды. Про них Алина протараторила не меньше всего остального, но стоило двери вновь заскрипеть, как она умолкла, рассматривая прибывших гостей. На мое собственное удивление Саймон – лучший друг Клэри там тоже был.

– Та к это он, тот самый вампир? – Она оглядела Саймона с головы до пят, словно, говоря о вампирах, она имела в виду их пропорции. – Никогда еще не подпускала вампира так близко к себе. Разве что для удара. – Склонив голову набок, она заметила: – Для нежити симпатичный.

– Прости, – улыбнулся я, поднимаясь с дивана. – У нее внешность ангела, а манеры как у Молоха… – я протянул Саймону руку: – Меня зовут Себастьян. Себастьян Верлак. Моя кузина – Алина Пенхоллоу. Алина…