Текст книги "Роковая ошибка"
Автор книги: Юлия Кузьминых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Глубоко вздохнув, Рикардо сомкнул губы, вновь становясь серьезным.
– О нет, сладость, – слегка прищурившись, цинично ухмыльнулся он. – Мне всего лишь нравится глумиться над такими избалованными и ужасно заносчивыми личностями, как ты.
Самоуверенная улыбка Микелины мгновенно поблекла, уступая место нарастающему негодованию.
– Значит, ты видишь во мне только это?
Вздернув подбородок, она крепко сжала ладони в кулаки. Ей по большому счету было наплевать на его мнение. Злость за незавершенную удовлетворением ночь достигла своего предела. И то, что он так открыто грубил ей, только усугубляло положение.
Чувствуя себя, по меньшей мере, очень глупо, девушка резко развернулась на каблуках, намереваясь как можно быстрее скрыться за дверью ванной комнаты.
– Ублюдок, – сквозь зубы едва слышно прошипела она под нос.
От следующего шага ее остановил неожиданный рывок. Мгновенно бросив соломенную шляпу поверх аккуратно заправленной постели, Моррети одной рукой крепко схватил нахалку за предплечье, другой же грубо вцепился в шелковистую шевелюру. Резко потянув ее назад, он ждал, пока ее спина не упрется в его широкую грудь.
– Поосторожней, сладость, – послышался у самого уха его обманчиво ласковый шепот, от которого все ее тело пронзила взбудораживающая дрожь. – Я и так слишком многое спускаю тебе с рук. Закрываю глаза на твои бунтарские выходки. Балую своим вниманием. Но ты ничему не учишься. Возможно, дома мне все же стоит воспользоваться другой тактикой. Ведь ты ещё не расплатилась со мной за утренний проступок, а уже упорно стремишься к новому наказанию.
Наказанию? Он это что, и впрямь серьезно?!
Судорожно поморщившись, Микелина резко метнулась обратно к двери, как только почувствовала ослабление его жесткой хватки.
Словно защищаясь, она непроизвольно обхватила свои плечи руками, с безмолвным возмущением смотря на своего обидчика.
Проигнорировав ее немой упрек, Рикардо поспешно засунул руку в карман своих серых брюк.
– Возьми, – достав небольшую черную заколку, он бросил ее в руки стоящей перед ним гордячки. – Закрепи волосы на затылке.
– Что это? – по инерции поймав неброскую вещицу, Микелина посмотрела на достаточно дешевый женский аксессуар. – Откуда у тебя это китайское барахло?
– Позаимствовал у Бланки перед прощанием.
Резко подняв голову, девушка недоуменно прищурилась, смотря на усмехающегося собеседника.
– Ты встречался с Бланкой в усадьбе?
– Она была там, когда я пришел, – передернув плечами, отозвался Моретти. – Тебе, должно быть, это кажется несколько странным, но большую часть своей жизни она была под моим покровительством. И в отличие от большинства людей моего уровня, я не бездушный тиран, который может прогнать маленькую девочку из ее обычной среды обитания, не сказав ей даже последнего: «Прощай».
Недоуменно покачав головой, Мике прикусила губу. Она думала, что вчера он был на ее стороне, когда сказал о своем решении отослать эту деревенскую выскочку из имения. В ее голове даже промелькнуло чувство сострадания к этой несмышленой девочке, из-за чего она едва не попросила Рикардо отозвать свой суровый приказ.
А сегодня узнает, что они мило попрощались, словно добрые друзья.
И как же теперь ей это понимать?
Уцепившись за очередную догадку, она подозрительно сузила глаза.
– Ты перестанешь оплачивать ее обучение?
– Нет.
Не ожидав от него другого ответа, Микелина иронично усмехнулась, всплеснув руками.
– Как это благородно, синьор! – забыв последствия своего недавнего бунтарского всплеска, вновь дерзко проговорила она. – Вы, должно быть, очень сильно глумились над вчерашней выходкой столь небезразличной для вас особы?
Протяжно вздохнув, Моретти скрестил руки на груди. Ее упорный отказ от утоления их общего голода все сильнее начинал нервировать его, вынуждая прибегать к тем мерам, которые ей далеко не понравятся. Это делало его несколько агрессивным, абсолютно нетерпеливым и даже жестоким.
– Возможно, где-то глубоко в душе, – не отрицая, совершенно невозмутимо произнес он.
Его до безобразия спокойный вид чуть окончательно не вывел ее из себя.
– Так почему же, черт возьми, ты сам не заставил меня доить эту проклятую корову, предпочтя повесить все на плечи несмышленого ребенка? – едва контролируя свой тон, холодно спросила она.
Передернув плечами, Моретти лишь скривил губы в издевательской усмешке:
– Скажем так: у меня несколько иные предпочтения в укрощении свирепых кошечек.
Она думала, что хоть немного узнала его за прошедший день. Но сейчас абсолютно точно поняла, что это не так. Перед ней вновь стоял совершенно незнакомый человек. Он снова стал для нее холодным циником, воспринимающий чужие жизни, словно пеши в шахматной игре.
Не узнавая своего «темного графа», Микелина непонимающе покачала головой.
– Что с тобой случилось? – тихо спросила она. – Это Палермо заставил тебя вновь измениться?
Холодно взглянув на предусмотрительно шагнувшую вглубь ванной комнаты девушку, Моретти не спеша развернулся к письменному столу.
Что, черт возьми, ему следует сказать? То, что вчерашний день разительно отличался от его привычной жизни? Да. Он расслабился. Потеря Пегаса пробила в нем некую брешь, из-за который наружу вырвалось несколько больше чувственных эмоций, чем следовало бы. Вечерний ужин в дружной компании, где он смог вновь почувствовать себя, словно в лоне родной семьи, также не смог не сыграть определенной роли в его настроении, отчего на какую-то долю секунды она показалась ему маленькой, заблудившейся девочкой в совершенно чуждых для нее условиях. Сегодня же перед ним вновь стояла всего лишь избалованная дочь его кровного врага. Рыжеволосая дьяволица, не знающая слова «нет».
Плотно сжав челюсти, Рикардо оглянулся, холодно осмотрев ее с ног до головы.
– Скорее, это Испания слишком мягко на меня подействовала. А дом лишь вернул в привычное русло, – бесстрастно ответил он, присаживаясь на обтянутый кожей стул. – Поторапливайся в ванной. У тебя, как всегда, ровно пять минут.
Понимая, что стоит на зыбкой почве, Мике все же не удержалась от переполнившей ее душу язвительности.
– А если я задержусь, то что? Покажешь мне свои очередные садистские наклонности, снова привязав на всю ночь к кровати? Знаешь, это был незабываемый опыт. Я прямо-таки мечтаю его повторить, – иронично поддела она, разведя губы в едкой усмешке.
Микелина скорее почувствовала, чем увидела, как ее грудь насквозь прошиб его пронзительный взгляд.
– Поосторожней со своими желаниями, сладость. Моей выдержки надолго не хватит.
Заметив его хищную ухмылку, Микелина поспешила закрыть широкую дверь, обессилено прислонившись к ее прохладной поверхности своим горячим лбом.
Да, похоже, предстоящие дни не сулят ей ничего хорошего, кроме окончательно выдерганных волос и головной боли размером со всю западную Европу.
И какая муха его укусила, отчего он ведет себя так, будто готов сорваться с цепи? Впервые не желая проверять границы его терпения, девушка вспомнила об отведенном ей времени.
Нехотя подойдя к умывальнику, она достала из зеркального шкафчика круглую расческу и начала аккуратно расчесывать свои длинные локоны. Когда же Мике все сделала так, как ей было велено, она вновь открыла дверь, представ перед холодным взглядом сидящего в отдалении мужчины.
Осмотрев ее поднятые волосы, Рикардо, наконец, довольно кивнул. Подойдя к ней, он отдал ковбойскую шляпу вместе с широкими темными очками, которые заранее вытащил из ее же дамской сумочки.
– Как только спустимся на катер, надень все это незамедлительно. Я не хочу, чтобы какой-то удачливый папарацци щелкнул нас в одной лодке.
Согласно кивнув, Микелина молча последовала за своим властолюбивым начальником, выходя из просторной спальни в небольшой коридор.
Ей изначально не особо нравился Рикардо Моретти. Но сегодняшний Рикардо ей нравился ещё меньше. Поэтому, не желая знакомиться с его темной стороной, она лишь послушно следовала за ним по пятам.
Подплывая к длинному причалу, Микелина законспирировалась так, что с трудом узнавала саму себя в отражении окружающей ее воды. Подав руку присоединившемуся к ним второму охраннику, которого уже видела в ту памятную дождливую ночь за рулем лимузина, Мике осторожно вышла из шаткого судна на прочную поверхность деревянного пирса.
Добравшись до очередного серого внедорожника, небольшая компания из четырех человек поспешно скрылась внутри вместительного салона. Как обычно, сидя позади Рикардо, Микелина безмолвно смотрела в окно. Скрестив руки на груди, она без особого интереса наблюдала за мелькающими кафе и ресторанами, напичканными вдоль узких улочек неподалеку от морского порта.
Наконец их машина остановилась напротив небольшого здания с огромным витринным стеклом, усеянным плакатами моделей с весьма оригинальными прическами. Заметив качающуюся на ветру вывеску с изображением гребня и ножниц, Микелина почувствовала, как невольно раскрывается ее рот.
Он что, решил устроить ей тур по дешевым забегаловкам, начав с первого попавшегося парикмахерского салона? Смутно понимая, зачем они все же сюда приехали, Микелина выжидающе посмотрела на сидящего перед ней мужчину.
– Оставайся здесь, – оглянувшись в ее сторону, строго обратился к ней Моретти, – мне сначала нужно кое с кем переговорить.
Заметив потянувшуюся к дверце руку Мигеля, Рикардо остановил его решительным качанием головы.
– Нет. Мне будет спокойнее, если ты останешься с ней, – на тон тише произнес он. – Я пойду с Луи.
Шумно вздохнув, мужчина все же остался в машине, безоговорочно выполняя данный ему приказ.
Проследив за тем, как его босс со следующим впереди охранником скрывается за дверьми небольшого салона, Мигель потянулся к обтянутому кожей бардачку, достав из него очередную макулатуру.
Казалось, ему было все равно, что читать, лишь бы только чем-то занять голову, пока он вынужденно бездействует внутри тонированного салона внедорожника.
Чувствуя себя несколько неуютно в компании малоразговорчивого охранника, Микелина первой нарушила затянувшееся молчание.
– Куда пошел Рикардо? – осторожно спросила она, помня о том, что Мигель не особо любит отвечать на ее вопросы.
Однако в ответ он даже не пошевелился. Продолжая молча читать журнал, он, казалось, вовсе не подозревал о существовании другого человека на заднем сидении автомобиля.
Иронично хмыкнув себе под нос, Микелина решила не сдаваться без боя.
– Зачем нам понадобился второй охранник? – вновь спросила она. – Или же синьор Моретти просто решил сделать из вас мою личную няньку?
На сей раз, с трудом сдержав хладнокровие, Мигель лишь плотно сжал зубы.
Черт возьми, девчонка попала прямо в яблочко.
Тяжко вздохнув, мужчина перевернул глянцевую страницу журнала.
Понимая, что на этот раз из Мигеля не вытянешь лишнего слова, Микелина скрестила руки на груди, упираясь в мягкую спинку своего сидения.
Господи боже, она что, даже не заслуживает хотя бы одного слова?
Чувствуя себя настоящей персоной нон грата, она иронично усмехнулась своим собственным мыслям.
– Я так понимаю, бескультурье людей Моретти считается нормой, – поддела она. – У вас тут все такие или это только мне оказана такая честь?
– Разве хорошая память является частью бескультурья? – убрав журнал в сторону, наконец-то отозвался Мигель, оглянувшись на нее. – По-моему, я достаточно четко выполняю вашу сегодняшнюю просьбу и просто молчу в вашем присутствии. Вы же сами этого хотели.
Не став спорить, девушка плотно пожала губы, укоряя себя в душе за то, что этот старый лис все-таки подловил ее на слове.
Услышав вибрацию мобильного телефона, Мике с интересом взглянула на читающего сообщение охранника.
– Идемте, – с чувством заметного облегчения проговорил он, выбираясь из машины.
Не став дожидаться, пока ей откроют дверцу, Мике так же поспешно вышла на свежий воздух.
Мигель тотчас оказался рядом. Натянув ей шляпу посильнее на лоб, он вложил в ее руки свой журнал.
– Делайте вид, что читаете, и идите следом за мной.
Проще было сказать, чем сделать.
В темных очках и в соломенной шляпке, широкие поля которой закрывали обзор простирающейся перед ней местности, ей как раз только и не хватало глянцевого журнала, чтобы быть окончательно похожей на притягивающее всеобщее внимание пугало.
Пройдя сквозь распахнутую дверь внутрь почти что крошечного салона красоты, Микелина наконец-то сбросила с себя карнавальный костюм, небрежно кинув детали своей тщательной маскировки на низкий декоративный столик с цветами. Оглядев небольшое помещение, в котором располагалось всего лишь три мягких кресла для клиентов, она наконец-то заметила Рикардо. Стоя в противоположной части комнаты, он что-то обсуждал с невысокой женщиной в простом синем платье, которая, судя по ее слегка скованным движениям, совсем не привыкла к общению со столь важными гостями ее небольшого салона.
Встретившись взглядом со своей рыжеволосой спутницей, Моретти развел губы в ослепительной улыбке и… поманил ее к себе двумя пальцами.
Микелина внутренне ощетинилась.
Как смеет он на людях обращаться с ней подобным образом?
Уперев руки в бока, она упрямо поджала губы.
Она ему не собачка, которая с охотой ловит каждый жест своего хозяина.
Взгляд Моретти стал жестче. И хоть на его лице по-прежнему сияла беспечная улыбка, все же Мике почувствовала, как по ее спине прошлась волна легкого озноба.
Благоразумно решив отложить свой протест на более поздний срок, она все же послушно подошла к приятно беседующей компании.
– О, а вот и она! – взяв ее ладони в свои руки, нежно произнес мужчина. – Мелисса, познакомься – это Моника. Сегодня именно ее волшебные руки займутся твоими прекрасными волосами.
Мгновенно позабыв свое прежнее недовольство, Микелина ошеломленно вскинула бровь, откровенно говоря ему глазами: «Да ни за что на свете!».
Ничем не выдав их противоборства, Рикардо лишь посильнее сжал ее пальцы.
Внезапно столь чудесный миг был разрушен громким голосом Мигеля.
– Луи! – предостерегающе крикнул он.
– Я его вижу, – тотчас отозвался второй охранник, живо выбежав за дверь.
Микелина успела лишь только непонимающе моргнуть, когда заметила, что Луи стремительно выхватил камеру у какого-то мужчины в джинсовом костюме, который с противоположной части улицы смотрел прямо на них.
– Твою ж...! – сквозь зубы прорычал Рикардо, мгновенно меняясь в лице.
Он, конечно, предполагал нечто подобное, но не думал, что вечно пронырливые папарацци найдут его так быстро. Тем более здесь.
С тех пор как он возглавил «Глобал Индастриз», пресса совала свой нос везде и всюду, постоянно вмешиваясь в его личную жизнь.
Взяв Микелину под локоть, он резко подтолкнул ее к одному из кресел.
– Моника, – подозвав к себе темноволосую женщину, как можно мягче улыбнулся мужчина. – Я достаточно ясно описал вам, что я хочу. Так что, уверен, вы знаете, что нужно делать.
Встав позади Микелины, он поймал ее взгляд в большом настенном зеркале. От его хищной усмешки Мике непроизвольно вцепилась в подлокотники своего кресла, отчего костяшки ее пальцев заметно побелели.
– Только постарайтесь быть нежнее, – по-прежнему не отводя от нее своего пристального взгляда, обманчиво ласковым тоном проронил он, – у синьорины очень чувствительная кожа головы. Не хочу, чтобы потом она вас донимала жалобами на свои головные боли.
Распознав в его голосе скрытый намек на что-то достаточно личное, девушка озадаченно сдвинула брови.
Что он хотел этим сказать?
Однако его последующее действие вконец застало ее врасплох. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, ее личный тиран и надзиратель вышел за дверь, оставив наедине с мастером без лишних слов и объяснений.
Заметив через витринное окно стоящего на улице Мигеля, Микелина все же расслабленно выдохнула, позволив Монике закрепить вокруг своей шеи специальную накидку. Утомленно вздохнув, девушка прикрыла глаза. Она так устала от этого нервно-возбужденного состояния, что, не сдержавшись, зевнула. Ей захотелось просто расслабиться и ни о чем не думать. Почувствовав жесткий ворс гребня на своих густых волосах, она все же не сдержалась от довольной улыбки. Обычно ею занимался Сильвио – личный стилист, который постоянно нахваливал ее роскошные рыжие волосы. Однако сегодня она была рада кому угодно, лишь бы на ее голове вновь воцарился порядок.
– Итак, Мелисса, – послышался приятный голос Моники, – задержите голову в устойчивом положении и постарайтесь не шевелиться, пока я буду вас стричь.
Что?!
Микелина резко распахнула глаза.
– Что значит стричь? – словно абсолютно не понимая значения этого слова, изумленно переспросила она. – Меня не нужно стричь. Мне всего лишь нужна подходящая укладка.
Моника обескураженно улыбнулась, слегка пожав плечами.
– Простите, синьорина, но синьор дал мне достаточно четкие указания по поводу ваших волос.
Недоверчив покачав головой, Мике посмотрела на небольшие черные ножницы в руке стоящей рядом с ней женщины.
– Он велел меня постричь? – все ещё сомневаясь, спросила она.
Моника сдавленно кивнула:
– И покрасить.
Чувствуя, как ее нижняя челюсть начала плавно двигаться вниз, девушка сделала глубокий вздох.
Нет, он что, совсем сдурел?! Мог бы и предупредить ее о столь разящих переменах во внешности!
– И в какой же цвет?
Не то чтобы она собиралась подчиниться и выполнить требования Моретти, нет. Ей просто стало интересно, что он задумал. Какую женщину хочет видеть рядом с собой? Рыжие, как она поняла, были не в счет. Так кто же: блондинка или брюнетка?
Моника вновь виновато улыбнулась.
– Простите, синьорина, – тихо отозвалась она, – но мне четко сказано не говорить вам об этом. Разве вы не знали?
Это был предел.
Сорвав с себя черную накидку, разъяренная девушка поднялась на ноги, стремительно покидая этот дешевый салон с низкими ценами.
Черт бы его побрал! Как он смеет распоряжаться столь личными вещами без ее согласия? Ее волосы, как и любая другая часть тела, принадлежала лишь ей и только ей. Он может сколько угодно читать нотации и напоминать условия их сделки, но она не станет обрезать свои волосы, которые растила не один год!
Намереваясь высказать ему все это прямо в лицо, Микелина выбежала за дверь, растерянно остановившись посреди пустынного переулка.
Моретти нигде не было видно.
– Что это ты вытворяешь, девочка? – раздался за спиной слегка удивленный голос Мигеля.
– Где он? – не обращая внимания на приставленного к ней охранника, девушка посмотрела в сторону стоящего у обочины внедорожника.
– Уехал, – без особой печали известил ее мужчина.
Услышав столь краткий, но исчерпывающий ответ, Мике крепко сжала кулаки, чувствуя, как ее ногти беспощадно вонзаются в кожу ладоней.
«Черт бы его побрал!» – вновь подумала она.
Всего лишь за пару дней Моретти смог опустить ее самооценку ниже некуда. Он откровенно насмехался над ней, грубил, отдал на развлечение деревенской выскочке, использовал для выполнения своих плотских развлечений, издевательски привязал к кровати, после чего привел в самый дешевый салон, который она когда-либо видела, чтобы остричь ей волосы. И, вдобавок ко всему, открыто показал свое полное пренебрежение к ее персоне. Боже, такое не смогли бы стерпеть даже самые святые монахини! А она была далеко не из их числа.
– Я ухожу, – резко развернувшись на каблуках, выпалила рыжеволосая гордячка. – С меня хватит этих издевательств. Передай своему боссу, что я не кукла, которой можно вертеть, как ему вздумается.
Мигель тихо усмехнулся, смерив ее своим долгим взглядом.
– А мне казалось, будто так оно и есть, – ничуть не смутившись, прямо произнес он, делая шаг ближе.
Микелина упрямо затрясла головой.
– Это он хочет меня такой видеть. Не я!
Мельком оглянувшись по сторонам, мужчина схватил ее за руку, вновь увлекая обратно внутрь небольшого помещения.
– Простите, – встретившись с тревожным взглядом Моники, он отдал ей один из приказов, как если бы она была одним из его служащих, – оставьте нас ненадолго.
Моника согласно кивнула, поспешно удаляясь за дверь служебной комнаты в дальней части салона.
– Разве? – встав напротив нее, вновь продолжил их беседу настырный охранник.
Уперев руки в боки, Микелина грозно нахмурилась. Ей уже порядком надоело отчитываться о своих мыслях и поступках перед каждым встречным. Но тут же поймав на себе строгий взгляд серых глаз, она протяжно вздохнула, несколько сбивая свою высокомерную спесь.
– Да. Я не такая.
– Так докажите это, – вполне серьезно проронил Мигель. – Докажите ему, что вы не кукла, которой можно помыкать, как ему заблагорассудится.
Микелина обессилено всплеснула руками.
– Вы думаете, я не пыталась? Да я только это и делаю.
Сероглазый мужчина тяжко вздохнул, слегка покачивая головой.
Черт бы его побрал за то, что он решил вмешаться в отношения этих двух упрямцев. Но все же, посмотрев в эти большие глаза изумрудного цвета, он невольно почувствовал сострадание к этой хоть и избалованной, но все же не совсем испорченной девочке.
– Вы все делаете неправильно, – наконец, сокрушенно произнес он.
– Неправильно? – непонимающе изумилась она. – А что я должна, по-вашему, сделать, чтобы он наконец-то посмотрел на меня как на человека, а не на обычную вещь?
Мигель слегка улыбнулся.
– Понравиться ему, – просто сказал он, – стать послушной… По-настоящему послушной. Перестать везде искать только свою выгоду. Перестать думать только о себе.
Ошеломленно округлив брови, Мике сделала шаг назад и, скрестив руки на груди, окончательно отвернулась от своего собеседника. Ей не особо нравился взгляд Мигеля, который словно сканировал насквозь. Но все же… Может быть, он был прав и ей стоит хотя бы попытаться?
Однако мгновенно вспомнив о весьма своеобразных желаниях Моретти, она тут же печально покачала головой.
– Я так не могу, – опустив плечи, поникшим голосом отозвалась девушка. – Это все не для меня. Я просто не приспособлена для услужения. Я никогда не была покорной. И я не смогу стать той, кем он хочет. Ему лучше позвонить в службу дорогого эскорта, чем иметь дело со мной.
Пристыженно опустив голову, Микелина нехотя развернулась лицом к Мигелю. Она не сомневалась, что он догадывался о заключенной между ней и Рикардо сделке, и, пожалуй, был единственным, кто не стал бы ее осуждать.
Глаза стоящего перед ней мужчины слегка оттаяли.
– Но ты уже слишком далеко зашла, не так ли? – тихо спросил он. – Так стоит ли останавливаться из-за одной глупой амбиции на полпути?
– Амбиции? – вновь вспомнив свое негодование, саркастически усмехнулась импульсивная собеседница. – Он мне волосы хочет обрезать!
– И тому есть вполне веская причина, – спокойно отозвался Мигель. – Ты слишком известна. Как думаешь, сколько ещё итальянок ходят по улицам с ярко-рыжими волосами? У тебя слишком примечательная и запоминающаяся внешность. Без изменения облика тебя очень быстро раскроют. И что ты тогда скажешь своему отцу? Пойми же, для выполнения требований Рикардо, тебе придется в себе что-то изменить. И, пожалуй, лучше всего начать с внешнего облика.
Понимая, что старый лис как всегда прав, Микелина нехотя кивнула. Сейчас она и правда походила на маленького обиженного ребенка, которому очень долго объясняли, что прыгать с высоты опасно, иначе можно серьезно пострадать.
Она пострадала. Но вот пилюля для заживления ран оказалась слишком горькой.
– Зачем вы меня останавливаете? – подняв голову, тихо спросила она. – Полчаса назад вы даже разговаривать со мной не хотели.
Сделав глубокий вдох, Мигель посмотрел в сторону широкого витринного стекла, однако его взгляд устремился намного дальше.
– Ты неплохая девушка, – после долгой минуты молчания наконец произнес сон. – Твой утренний поступок с кольцом меня удивил. Удивил в хорошем смысле. И я не хочу, чтобы ты сейчас сделала ошибку, бросив всё и уехав домой. Ни к чему хорошему это уж точно не приведет.
Сдавленно кивнув, Микелина вернулась в свое прежнее кресло.
– Я боюсь, что и через две недели мне не станет легче, – едва слышно проронила она.
Встав рядом с ней, Мигель встретился с ее глазами в отражении прямоугольного зеркала.
– Рик – хороший человек, – бодро заверил ее он. – Он всегда отвечает за свои слова. Тебе не стоит волноваться.
Горько усмехнувшись на столь самоуверенное заявления, Микелина не была уверена – хорошо это для нее или плохо.
– Разве вы бы не волновались за свою дочь, если бы она была на моем месте?
Мигель слегка поджал губы.
– Моя дочь в твоем возрасте так себя не вела, – тихо проронил мужчина.
Пройдя в дальнюю часть помещения, он постучал по закрытой двери и, пригласив Монику обратно в зал, вновь вышел на улицу.
– Итак, готовы начать? – вежливо поинтересовалась вставшая позади нее женщина с ножницами в руках.
У нее не было выбора.
Со вздохом кивнув, Микелина бесстрастно наблюдала за тем, как ее красивые длинные локоны начали небольшими прядями падать к ногам.
Закрыв глаза, девушка постаралась расслабиться.
Мигель прав, ей нужно измениться.
И как бы больно ей не было, но это всего лишь волосы. Будет намного хуже, если Рикардо доберется до ее души, безжалостно воткнув нож в кровоточащее сердце.
Этого она допустить не могла.
И если она хочет выйти из этой схватки победителем, ей нужно научиться контролировать свои эмоции и поступки. Она сыграет свою роль покорной игрушки, прогнув под него свою спину. Она сумеет выбраться из всего этого дерьма, не потеряв собственного достоинства, как уже не раз бывало прежде. Она сильная и смелая. И она не сломается под человеком, чары и харизма которого день изо дня все больше сводили ее с ума. Она знала, чувствовала, что это влечение было обоюдным.
И теперь у нее появился план. Она не позволит Рикардо пробраться себе под кожу, затрагивая ее сердце и душу… но сама непременно найдет эту лазейку. Она будет той, кем он хочет, но на своих условиях и для своей личной выгоды. Он влюбится в нее, доверится, станет податливым тестом в руках умелого кулинара. А потом она уйдет от него. Растопчет, как мелкую букашку, которыми он считает большую часть земного населения. Она с лихвой вернет ему его жестокость, припомнив каждый день их немыслимой сделки.
Из вынашивания своего коварного замысла Микелину вывел голос работающего над ее головой мастера. Словно после глубоко сна Мике с трудом разлепила глаза, и устало зевнула.
– Уже почти готово, – пройдясь струей горячего воздуха из профессионального фена вдоль ее волос, произнесла Моника. – Пока ваши волосы красились, я немного изменила цвет ваших бровей, чтобы они выглядели в тон вашему новому облику. А также стерла старый лак с ногтей. Вам нравится?
Закончив работу, женщина убрала фен, поднеся к клиентке дополнительное круглое зеркало.
Микелина посмотрела на свое отражение и не узнала сидящую напротив нее девушку. Не то что бы ей не понравилось. Просто она никогда не видела себя другой, без своих длинных рыжих волос. И вот сейчас она смотрела в лицо настоящей незнакомке.
Ее волосы цвета темного шоколада теперь свисали лишь до середины спины. Челки не было. Вместо этого ее темные локоны каскадом плавно опускались на плечи, привлекая взгляд своей ослепительной шелковистостью.
Ей показалась, будто она стала несколько старше. Более женственной и загадочной.
– Изумительно, – дотрагиваясь до своей новой прически, нехотя признала она. – Сколько я вам должна?
– О, не волнуйтесь, – улыбнулась Моника, – синьор уже очень щедро расплатился за все.
– Не сомневаюсь, – все ещё любуясь своим отражением, тихо произнесла поднявшаяся с кресла девушка. – Спасибо.
Забрав со столика свои аксессуары, Микелина сделала глубокий вздох, прежде чем выйти за дверь.
Оказавшись на свежем воздухе, она сразу же увидела присматривающего за ней охранника.
– Можно я теперь не буду надевать очки и шляпку? По-моему, от моего прошлого образа уже ничего не осталось.
Едва заметно улыбнувшись, Мигель одобрительно кивнул.
– Хорошо. Вы очаровательны, – вдруг признал он. – Садитесь в машину.
Ошеломленно оглянувшись, Микелина вздернула бровь.
Этот старый проныра обратился к ней на «вы» и сделал комплимент? Она не ослышалась?
Без спроса сев на переднее сидение, девушка выжидающе посмотрела на заводящего мотор водителя.
– Теперь, я так понимаю, поедем домой?
Мигель вновь тяжело вздохнул. Все-таки возиться с юными барышнями было отнюдь не его сильной стороной.
– Нет. Нужно заехать ещё в одно место.
Пятнадцатью минутами позже этим местом оказался достаточно неплохой бутик модной одежды от Версаче.
Едва не захлопав в ладоши, Микелина радостно пробежалась вдоль ряда висящих на вешалках вещей.
Да, здесь она была как дома.
Забыв на мгновение о былой грубости Рикардо, она с откровенным удовольствием рассматривала стоящие на стеклянных стеллажах кожаные туфли.
Боже, не имея с собой абсолютно никакого гардероба, она бы смела все на своем пути, без разбора велев запаковать как минимум половину из предоставленной этим магазином одежды.
Она была в диком восторге.
А вот главный менеджер этого роскошного бутика, похоже, не особо.
Окинув взглядом стоящую рядом с розовым замшевым диваном темноволосую девушку в довольно странной одежде деревенского стиля, худощавая шатенка в элегантном бежевом костюме плотно сжала свои тонкие губы. Устав от этих молодых вертихвосток, цепляющихся за кошельки своих богатых любовников, она тихо вздохнула, после чего налепила на лицо скудное подобие улыбки.
– Синьорина Риччи, я полагаю? – подойдя к радостной клиентке, чопорно спросила она. – Мария Бертини к вашим услугам. Пройдемте со мной. Ваш заказ готов и ожидает вас на прилавке.
Недоуменно моргнув, Микелина внезапно присела на диван.
– Как готов? Но я ещё ничего не выбирала.
Мария оглянулась, одарив ее довольно открытой усмешкой.
– Вам и не надо. За вас уже все выбрал синьор.
Ошеломленно проследовав за этой высокомерной женщиной, Мике увидела многочисленные картонные пакеты с заранее упакованной в них одеждой.
– Должна заметить, вам очень повезло. У синьора Моретти определенно есть вкус… по крайней мере, в одежде, – отмечая что-то в своем ноутбуке, едва заметно усмехнулась Мария. – Это все вы можете забрать прямо сейчас. Остальное завтра привезет наш курьер.
При обычной ситуации Микелина немедленно сделала бы так, чтобы эта сухая, чопорная вешалка уже завтра здесь не работа, но последние пару дней обстоятельства складывались явно не в ее пользу. Поэтому, проглотив нахальное поведение работницы этого бутика, она проследила за жестом ее руки, указывающим на небольшую примерочную в дальней части просторного помещения.
Выложив перед молчаливой девушкой несколько вещей, Мария деликатно улыбнулась.
– Если хотите, вы можете переодеться. Синьор настоятельно рекомендовал вам надеть это платье, прежде чем вы решите продолжить свой путь.
