Текст книги "Безудержная страсть (СИ)"
Автор книги: Юлия Кузьминых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)
Облегчающее ее душу признание на миг помогло ей преодолеть свой внутренний глубокий омут, где и жили все ее самые худшие страхи, однако последующая реплика с троекратной силой стала вновь затягивать обратно.
– Думаешь, я могла забеременнеть? – Словно только что осмыслив такую возможность, еле выдавила из себя Шеннон.
Заметив ее померкший взгляд, Мануэль тяжело вздохнул. Ему не хотелось, чтобы ее сейчас это заботило. На ее плечи и так возложено немало. Да и к тому же, даже если это и так, то вся вина в первую очередь лежит именно на нем. Не нужно было терять голову и пускать все на самотек. Теперь же слишком поздно было закрывать на все глаза.
– Только дурак может все знать, – решив не растаивать ее ещё больше своими предположениями, отстраненно передернул плечами мужчина, – я лишь не исключаю такую возможность.
Но Шеннон такой ответ не устроил. Она не посмеялась над ним, не отбросила с былой беспечностью, как бывало прежде, впервые она всерьез задумалась над этим вопросом.
– А если я и, правда, ношу под сердцем твое дитя? – Такое предположение замораживало кровь, однако преодолев возникший озноб, она сглотнула застрявший в горле ком и, подняв голову, четко спросила. – Что с ним будет?
Его ответ прозвучал незамедлительно.
– Я заберу его себе. – Даже не успев четко обдумать свои слова, Мануэль бойко встретил ее взгляд, мысленно готовый к любым упрекам и возражениям. Ему было абсолютно плевать, если вдруг Шеннон сейчас же заявит ему о своем несогласии. Он не допустит, чтобы его ребенок жил на помойке, не имея ни гроша за душой. Черт возьми, он имеет право участвовать в судьбе своих собственных детей!
Словно только что поняв, насколько сильно для него будет значит его родное дитя, взгляд Мануэля стал жестким и непоколебимым.
– Этот ребенок ни в чем не будет нуждаться. Будет жить, словно король или королева, на этой вилле. – Твердо выговорил он.
Однако глаза Шеннон вовсе не засветились от, казалось бы, должной радости и победы. В них по-прежнему блуждали неприкрытые страх и сомнение.
Немного наклонившись вперед, Мануэль протянул под заметно остывшей водой свою руку и бодро сжал ее холодную ладонь. Ему так хотелось утешить ее чем-то ещё, но ложь претила его характеру.
– Наш ребенок будет ждать тебя здесь… – Улыбнувшись, он вдруг понял весь смысл произнесенных только что слов. Не только их возможный ребенок будет ждать ее последующие годы. Он и сам будет ждать ее, беспощадно изматывая свою душу в ежедневных воспоминаниях о ней. Внимательно всмотревшись в блеск этих потерянных глаз, Мануэль хотел запомнить, сберечь в своей памяти каждую частичку ее совершенства. Даже не представляя, как же он сможет добровольно отпустить ее от себя, как сможет прожить все последующие дни без ее сияющих глаз, без ее обворожительной улыбки, взгляд мужчины стал медленно угасать. Впервые он в полной мере осознал свой неминуемый крах. Умело расставляя ловушки на своем пути, он так хотел получить Шеннон целиком, что сам не заметил, как угодил в собственный капкан. Она была не только его узницей, дарящей ему райские ублажения, она была всей его жизнью, тем самым недостающим звеном, без которого дальнейшее существование не имело смысла. Столько лет он искал женщину, с которой захотел бы построить семью, но все время на его пути возникали лишь скучные, абсолютно пустые лица холодных красавиц. Так было впредь до того самого дня, когда резко нажав на тормоз, он вдруг увидел самого настоящего ангела, стоящего посреди дороги. И это была не Шеннон. Не та воровка, имеющая в своей голове четко спланированный план. Это на самом деле был ангел. Ангел, указавший ему его истинную… любовь. Впервые употребив это слово, пускай пока только мысленно, Мануэль растерянно улыбнулся. Его сердце переполнялось радостью от этой простой истинны. И все же, что-то никак не хотело отпускать чересчур строгий разум, чтобы вовсю насладиться охватившим его счастьем. Недоуменно встретив на себе ее пространственный взгляд, Мануэль инстинктивно приготовился к нападению.
Однако Шеннон и не думала нападать. Что в этом толку, раз она все равно не сможет ничего доказать. Вспомнив историю с ее собственным отцом, она лишь грустно усмехнулась.
– Вы, мужчины, всегда так красиво умеете говорить, но на деле же…
Так и не закончив предложение, девушка поспешила опустить голову, чтобы случайно не показать Мануэлю заблестевшие в ее глазах кристаллики горьких слез.
– Что значит: «на деле»? – Нахмурившись, переспросил мужчина. Отодвинув обуревавшие его эмоции на второй план, он все же не желал оставлять этот вопрос в воздухе. Его всегда раздражали недомолвки и непонятные обиды. Решив выяснить все здесь и сейчас, он нехотя продолжил тему:
– Это же будет мой ребенок. Неужели ты думаешь, что я смогу так спокойно выбросить его из своей жизни?
– Некоторые выбрасывают. – Печально прошептала она, до сих пор пытаясь совладать со своими чувствами.
– Но не я.
Его четкий ответ заставил ее забыть о слезах. Подняв голову, Шеннон пристально посмотрела в серебристые глаза. Его взгляд был уверенным и твердым, отчего ее сердце едва заметно встрепенулось, позволяя, казалось бы, несбыточной надежде медленно пробраться в его объятия.
– Клянешься? – Слишком громко после затянувшейся тишины поспешно спросила она.
Правая бровь Мануэля медленно поползла вверх. Заинтригованный ее резкой сменой настроения, он пристально всматривался в девичье лицо, словно ожидая, что это объяснение само высветится на ее лбу.
– К чему вдруг такая пылкость? Ещё недавно такие вещи тебя вовсе не интересовали.
– Я задала тебе четкий вопрос. – Устав от игр, напомнила брюнетка. – Поклянись, что если я забеременела, ты позаботишься о малыше.
Немного потрясенный ее упорством, Мануэль слегка встряхнул головой, словно пытаясь отогнать от себя безумное наваждение.
– Мы ещё даже не знаем: беременна ты или нет…
– И все же поклянись! – По-прежнему твердо настаивала девушка.
– Клянусь. – Раздраженно произнес он. – Теперь ты довольна?
Шеннон и на самом деле была почти довольна. Словно огромный камень свалился с ее души, позволяя ей вновь воспарить к свободным небесам. В ее положении она не могла и мечтать о таком чуде. Пускай не она, но, по крайней мере, ее возможный ребенок будет жить в довольстве и благополучии. Хоть это у нее получилось сделать…
Решительно встав, девушка вышла из ванны.
– Да, теперь довольна. – Сухо проронила она, на ходу вытираясь полотенцем.
Видя, как собеседница направляется к двери, Мануэль последовал ее примеру.
Тут было что-то не так. Он чувствовал это. Как будущей матери, Шеннон, конечно, не безразлична судьба своего ребенка, но все же здесь было задето нечто большее. Решив докопаться до истины, Мануэль наспех вытерся и вышел из ванной.
– Так с чего это такая уверенность, что мне не будет никакого дела до своего же ребенка?
– Так всегда бывает. – Кратко ответила она, присаживаясь на угол кровати.
Удостоверившись в своей правоте, мужчина скрестил руки на груди. Мягкий разговор с Шеннон ни к чему его не приведет – это он понял уже давно. Решив быть твердым до конца, он резко спросил:
– Это ты из своего личного опыта узнала? Твой отец бросил вас с матерью, когда ты была ещё совсем маленькой?
Шеннон остолбенела. Страх, недоверие, гнев и сожаление разом промелькнули в ее широко распахнутых глазах.
Этот взгляд не укрылся от зоркого внимания Мануэля. Мысленно проклиная свою чрезмерную грубость, он все же твердо стоял на своем.
– Нет. – Натянуто улыбнувшись, попыталась отмахнуться она. – С чего вдруг такие мысли?
Заметив ее не на шутку встревоженный вид, брюнет глубоко вздохнул и, сделав пару шагов вперед, присел на корточки напротив нее.
– Расскажи мне о своих родителях. – Мягко попросил он. – Объясни, как смогла американская беспризорница в совершенстве овладеть итальянским языком?
От его нежного тона у нее закололо внутри. Впервые ей стало невыносимо больно лгать в лицо тому человеку, чувства к которому заставляли ее оживать и с невероятной смелостью смотреть вперед на свое такое страшное будущее. Отчего-то ложь сравнилась с предательством, совершить которое к Мануэлю она уже никак не могла.
– Моя мать была итальянкой. – Раздраженно буркнула Шеннон.
– А отец американец? – Вполне разумно предположил он.
Шеннон криво усмехнулась. Говорить всю правду Мануэлю она не собиралась. Но все же отвергнуть представившийся момент выговориться и излить гнев из своего сердца так и не смогла.
– Не думаю. Моя мать покинула Италию из-за случившегося позора. Родная семья первая отвернулась от нее, не утрудившись в хоть какой-нибудь помощи.
Пораженный таким ответом, Мануэль задумчиво поджал губы. То, что родные мать и отец отказалась от своей дочери и будущей внучки – было очень жестоко, но да Бог им судья.
Взглянув в загоревшиеся боевым огнем глаза несчастной девочки, Мануэль ласково погладил ее по щеке. Как бы он хотел, чтобы она забыла всю ту горечь прожитых в нищете лет, как бы хотел дать то счастливое, беззаботное детство, каким оно и должно быть у абсолютно каждого ребенка на земле.
Заметив, как от его нежных прикосновений Шеннон потихоньку начала успокаиваться, он задал новый вопрос:
– А твой отец… Он знал о тебе?
И вновь все та же кривая усмешка завладела ее мягкими губами.
– О, конечно. – Насмешливо произнесла она. – Он бросил нас, когда я ещё даже не родилась.
Услышав столь четкий ответ, Мануэль свел брови.
– Откуда ты это знаешь? – Отстранив свою руку от ее лица, заинтригованно спросил он.
Коря себя за излишнюю болтливость, Шеннон поспешила вывернуться:
– Мама рассказала.
Однако провести Мануэля оказалась не так-то просто. Широко улыбнувшись, он посмотрел на нее взглядом удава, готовым вот-вот заглотить попавшегося кролика.
– Милая, в твоем изрядно толстом досье написано, что с семи лет ты воспитывалась в детском доме. Как же ты смогла так хорошо запомнить, что когда-то сказала тебе твоя мать?
– А у меня хорошая память. – Не слишком-то убедительным голосом, попыталась отмахнуться брюнетка.
Понимая, что о ее матери ему больше ничего не вытянуть, Мануэль решил зайти с другой стороны.
– Ты никогда не хотела найти отца?
– Зачем? – Казалось, искренне удивилась девушка. – Я ему не нужна – это же так очевидно.
– Но что если вдруг он окажется состоятельным человеком? – Предположил мужчина. – Неужели тебе никогда не было интересно это выяснить? Что если он одинок, у него нет детей и он долго и упорно искал тебя по всему миру, в надежде познакомиться и передать все свое состояние своему единственному ребенку?
– Мне не нужны его чертовы деньги! Пускай подавится!– Забыв об искусной сдержанности, вдруг гневно выпалила Шеннон.
Слепая ярость, отчетливо промелькнувшая в ее глазах, заставила его на секунду опешить. С трудом представляя, что же могло настолько сильно ожесточить душу этого несчастного ребенка, брюнет задумчиво замолчал. Решив больше не докучать ей своими расспросами, Мануэль оставил эту тему лишь для своих собственных домыслов и догадок. Было очевидно, что Шеннон что-то скрывает. А вот что, он выяснит сам. Обязательно выяснит.
Слегка приподнявшись, мужчина медленно приблизил к ней свое лицо и тихо прошептал:
– Я не такой, как твой отец. – Во взгляде Шеннон до сих пор сквозили гневные искорки, поэтому чтобы не дать ей возможности вновь закрыться от него, он вспомнил недавно произнесенные ею слова и решил сам воспользоваться этим же маневром.
– Ты мне веришь?
В его тоне отчетливо слышались нотки зарождающейся игры и веселья. Однако для Шеннон это была вовсе не игра. Ей хотелось уйти в себя, спрятаться от всего мира, но лишь одно обстоятельство мешало ей это сделать. Мануэль. Впервые она не хотела оставаться одна со своими проблемами и переживаниями. Впервые хотела позволить чужим рукам бережно стереть с ее щек горькие слезы, утешив крепкими объятиями.
Обхватив его лицо своими ладонями, она со всей серьезностью посмотрела в серые глаза.
– Я верю тебе больше чем самой себе.
Вмиг позабыв былое веселье, Мануэль ещё некоторое время неотрывно смотрел в ее обволакивающие лаской глаза, затем резко завладел самыми мягкими губами на всем белом свете.
Упиваясь ее любовь, мужчина медленно повалил девушку на постель. Оказавшись сверху, Мануэль в приступе охватившей его страсти целовал ее губы так горячо и знойно, словно обезвоженный пустынный скиталец пытался насытить свою жажду из неиссякаемого источника. Шеннон отвечала ему не менее пылко. Крепко обхватив его плечи руками, она старалась быть к нему как можно ближе, чтобы больше никакие интриги коварницы-судьбы не могли встать между ними.
– Девочка моя… – Словно в приступе жгучей лихорадки, прошептал Мануэль.
Чувствуя, как она цепляется за него, словно утопающий за последнюю соломинку, он готов был горы ради нее свернуть. Сотворить невозможное, лишь бы только навсегда уберечь эту малышку от проблем и прочих мерзостей этого мира. Как бы он хотел вот так всегда держать ее в своих объятиях. Как мечтал любить каждый новый день до конца своей жизни.
Растворяясь в его нежности, Шеннон счастливо улыбнулась, готовая перейти к более бурным действиям, как вдруг в дверь тихо постучали.
– Обед, синьор. – Послышался приглушенный голос служанки.
Грубо выведенная из блаженной эйфории, Шеннон резко открыла глаза и посмотрела на все ещё закрытую дверь.
– Пошли ее к черту. – Негодующе прошептала она.
Усмехнувшись такому варианту, Мануэль отстранил свои губы от ее шеи и, посмотрев в недовольное лицо своей обольстительницы, тихо сказал:
– Я бы с радостью, но чтобы ублажить столь страстную мисс, мне нужны энергия и сила, а, к сожалению, одним чаем сыт не будешь. – После чего достаточно громко проронил. – Минуту.
Встав с кровати, мужчина направился к креслу, где находились его вещи, однако только он успел дотянуться до своих серых брюк, как пронырливая ручка Шеннон мгновенно забрала оставшуюся часть одежды.
Поспешно накинув на себя его белую сорочку, девушка довольно улыбнулась.
– Ты же не хочешь, чтобы я встречала твоих слуг совсем голой?
Усмехнувшись, Мануэль все же промолчал. Внезапно, его мужская рубашка, соблазняюще повторяющая все изгибы красивого женского тела, показалась ему одной из самых сексуальных видов одежды, какую он когда-либо видел.
Нехотя оторвав свой взгляд от притягательной фигурки, брюнет надел свои брюки и, не спеша подойдя к двери, сам впустил ожидающую в коридоре Розу.
Вошедшая в комнату служанка уже по традиции поставила круглый серебряный поднос на письменный стол и, дождавшись легкого кивка хозяина, поспешно покинула спальню.
Приподнявшись в постели, Шеннон взглянула в сторону письменного стола, чтобы узнать меню их сегодняшней трапезы. Однако по заполонившему все углы знакомому запаху, она уже заранее могла совершенно точно сказать, что же входит в рацион их обеда.
– О, Боже! – Счастливо залепетала она, спрыгнув с кровати. – Хот-доги! Глазам своим не верю!
– Я тоже. – Критично осмотрев края зажаренных в масле сосисок в тесте, кисло проронил Мануэль. И кто только его вчера за язык дернул пообещать Шеннон самый настоящий американский ланч? Он никогда не был любителем фастфуда. Да и вообще не мог понять, как люди, имеющие возможность заменить горы холестерина хотя бы одним полезным зеленым салатом, все же с такой радостью поглощают эту вредную организму пищу? Но отступать было не в его правилах. Раз он пообещал это для Шеннон, значит так и будет.
Заняв свои прежние места, они начали трапезу.
Увидев, как вместо кетчупа рука Мануэля потянулась к майонезу, Шеннон брезгливо скривила губы.
– Вы, европейцы, вообще ничего в фастфуде не понимаете! Ну, кто же ест картофель-фри с майонезом? – Возмутился патриотический американский вкус юной девушки.
– Я. – С простотой изрек он, упорно обмакнув ломтик картошки в майонез. – А если тебе так нравится кетчуп, то можешь выпить хоть всю бутылку разом, но давай это будет уже без меня. Я и так не горю восторгом от нашего обеда.
– Зато им горю я. – Слушая в пол-уха придирчивое бурчание мужчины, поистине с детской радостью продолжала Шеннон. – Ты только попробуй сосиску в тесте. Это же так вкусно, пальчики оближешь! Или тебя завлечь ею как с клубникой? – Вспомнив свое былое озорство, игриво улыбнулась брюнетка. – Хочешь, я покажу тебе, как умело я управляюсь с сосиской?
Мгновенно изменившись в лице, Мануэль строго посмотрел на жующую свой хот-дог девушку.
– В твоей умелости я и не сомневался. А тем более в управлении с сосисками. – Без шуток проронил мужчина. – Но все же, пожалей мой желудок. Давай, мы все-таки спокойно доедим обед, а уже потом я не выпущу тебя из постели до целого вечера.
– А что будет вечером? – Послушно перестав баловаться с едой, любопытно спросила Шеннон.
– Вечером меня ожидают неотложные дела. – Отстроено проговорил он, выпив из своего бокала немного газированной кока-колы.
Былая улыбка Шеннон медленно стерлась с лица. Недоуменно приподняв голову, она посмотрела на Мануэля. Известие о том, что он скоро уйдет, приводило ее сердце в уныние и преждевременную тоску.
– Дела? – Стараясь вложить в свой голос как можно больше беспечности, тихо спросила она.
– Угу. – Словно и в самом деле не замечая расстроенных ноток в ее голосе, согласно кивнул брюнет.
– Ночью? – Не унимаясь, продолжала девушка.
– Угу. – Вновь повторил он.
Понимая, что, по всей видимости, больше она из него ничего не вытянет, Шеннон углубилась в еду. Однако вкус жареной во фритюре картошки, запах горячих хот-догов и шипящая в высоком хрустальном бокале кола больше не приводили ее в былой восторг. Еда стала безвкусной и совсем нежеланной.
Тяжело вздохнув, Шеннон все же осилила пару хот-догов, запила их кока-колой и вновь вернулась в постель. Ее игривое настроение улетучилось, забрав с собой былые надежды на чудесное завершение дня. Скоро Мануэль вновь уйдет, а она снова останется наедине с самой собою на всю эту долгую, почти что бесконечную ночь. Ей так хотелось попросить его остаться, но зачем? Чтобы лишь услышит его один-единственный ответ: «это срочные дела»?
Расстроенная сложившимися обстоятельствами, она свернулась калачиком по центру огромной кровати и молча продолжала следить за все ещё обедающим мужчиной.
Аппетит Мануэля вполне можно было назвать скудным, а уж теперь, когда от него отдалилась Шеннон, он и вовсе пропал. С трудом пережевывая пищу, брюнет отстраненно посмотрел в окно. Бескрайнее голубое небо без единого облачка словно заряжало жителей Капри отличным настроением. Однако в душе Мануэля лил проливной дождь.
От него не укрылось восприятие Шеннон к их скорой разлуке. И если она начинает грустить только из-за всего лишь одной короткой ночи то, что же будет потом? Отягощенный этим вопросом, взгляд мужчины вернулся к постели. Встретившись с ее опечаленными карими глазами, Мануэль не сдержался от мягкой улыбки.
– Давай не будем ссориться и грустить. – Тихо попросил он. – Разве сейчас нам что-то мешает быть вместе?
Задумавшись над его словами, Шеннон слабо покачала головой.
Действительно, глупо было вот так сразу впадать в отчаянье, ведь он всё ещё был здесь… всё ещё с ней. Отбросив свою детскую обиженность, брюнетка ласково улыбнулась сидящему поодаль мужчине. Внезапная шальная мысль резко пронеслась у нее в голове и, привстав на согнутом локте, девушка томно прикусила нижнюю губу.
– Присядь ближе. – Шепотом попросила она.
Безошибочно распознав в ее голосе игривые нотки, Мануэль заинтриговано приподнялся с пуфика и пересел в кожаное кресло, стоящее по центру комнаты.
Довольная его быстрой реакцией, Шеннон начала медленно расстегивать пуговки белоснежной сорочки.
– Помнишь, вчера ты меня кое о чем попросил? – Немногого робко улыбнулась она, отбросив мужскую рубашку в сторону.
От вида этой обнаженной красавицы мысли путались. С трудом вспоминая события вчерашнего дня, Мануэль свел брови, однако своя же несчастная просьба так и не возникла в его голове.
– Вчера произошло слишком много вещей. – Уклонившись от прямого ответа, отозвался мужчина.
Она мягко улыбнулась.
– Хорошо. Я напомню.
Быстро подложив под голову подушку, Шеннон легла на спину, согнула ноги в колени и, разведя их в разные стороны, медленно протянула руку вдоль своего живота. Дойдя до небольшой дорожки коротких волосков, она, преодолев врожденную стыдливость, все же опустила ладонь немного ниже.
У Мануэля перехватило дыхание. Едва не лишаясь рассудка, он зачарованно наблюдал за тем, как ее пальцы, разомкнув две небольшие створки, нежно прошлись вдоль розового бутона девичьей сокровищницы.
Непроизвольно вцепившись в подлокотники кресла, брюнет отклонился на его мягкую спинку и тяжело задышал. Его чресла распалились и теперь, сгорая в разбушевавшемся огне, требовали утоления безудержного желания. Узкий материал брюк давил на его возбужденный пах, однако, так и не убрав руки с подлокотников, мужчина по-прежнему с замиранием сердца следил за каждым движением своего бесстыдного ангелочка.
Шеннон тоже была на грани безумия. Преодолев свою робость, ее движения стали более увереннее и смелее. Медленно скользя пальчиком по набухшей горошинке, она облизнула свои пересохшие губы и участила дыхание. Осознание того, что за ней наблюдают, придавало особую остроту ощущениям. Посмотрев в напрягшееся лицо Мануэля, девушка слегка улыбнулась. Ей нравилась его столь яркая реакция на ее тело. Ее так возбудила его близость, что решив на сегодня забыть былые принципы и запреты, она лишь блаженно прикрыла веки и отдалась, уносящим ее душу в сладостные грезы, ощущениям. Влажный нектар обильно распространился между бедер, но ей уже не было до него дела. Блаженно летая в облаках, Шеннон не сразу поняла, что ее напрягшиеся соски ласкают чужие пальцы, а жаркие губы любовника так страстно прижимаются к шее.
Не вытерпев своего одиночества, Мануэль наспех освободился от брюк и теперь так неистово целовал одурманенную девушку. Заведенный ее представлением, он едва сдерживался от обуревавшего его желания, но, все же решив действовать не спеша, нежно ласкал разгорячившееся тело партнерши. Страстно обведя языком контур розового соска, брюнет слегка прикусил его зубами и нежно втянул в рот. По комнате тут же пронесся сдавленный стон Шеннон. Погрузив пальцы в его густые волосы, она до боли прикусила свою нижнюю губу, желая как никогда утонуть в настигшем ее глубоком омуте чувств. Она так хотела подарить ему всю себя. Отдать все, чтобы только вновь получить от него в троекратном размере.
Его губы опускались все ниже. Почувствовав, как его рот прижимается к внутренней стороне ее бедра, даря собой непередаваемую нежность, девушка вдруг перевернулась на живот.
Не до конца понимая ход ее мыслей, Мануэль вновь придвинулся к разметавшимся по подушке темным волосам и, нежно лаская пальцами влажную пещерку, тихо спросил:
– Что-то не так?
И вновь новая волна смущения заполонила девичьи щеки, окрасив их легким румянцем.
– Всё так. Просто я… – Не зная как выразить свое желание, робко начала Шеннон, специально отводя взгляд. – Помнишь тогда в ванной, ты… ты так сильно прижимался ко мне… так… – Прекратив сбивчивую речь, девушка усмехнулась, стыдливо пряча свое лицо в подушке. – О, Боже, что я несу?
Однако Мануэль все прекрасно понял.
Нежно прикусив молчу ее уха, он тихо спросил:
– Ты уверена, что именно этого хочешь?
Его тон был таким мягким и успокаивающим, что отстранившись от подушки, Шеннон обернула к нему свое лицо. Внезапно вся ее былая стыдливость исчезла и теперь, смотря в его теплые глаза, она больше не боялась выразить свои истинные чувства и желания.
– Да, хочу. – Ясно прошептала она. – Хочу отдаться тебе полностью. Хочу подарить тебе каждую частичку себя… Если, конечно, это не противоречит общепринятым мерам.
Слегка усмехнувшись в ответ, Мануэль лишь плотнее прижался грудью к ее спине.
– В постели мы сами придумываем игры и правила к ним, однако никаких условностей и общепринятых мер в ней нет. Главное, чтобы этого хотели мы оба.
– Я хочу. – Чувствуя, что он ожидает ее ответа, вновь повторила девушка. – Хоть и немного боюсь…
От ее робкого взгляда у него участилось сердцебиение. Столь искренней привязанности, столько безграничного доверия он ещё никогда и ни у кого не встречал.
Страстно прижавшись губами к ее полураскрытому рту, он, в порыве охватившей его душу нежности, ласково прошептал:
– Не бойся. Просто будь со мной. Люби меня и я обещаю сделать тебя самой счастливой женщиной на свете.
Отдавшись во власть безумному поцелую, Шеннон, подчиняясь его рукам, легла на бок. Пальцы Мануэля нежно сжали ее левую грудь. Губы нехотя отстранились от ее лица, мелкими поцелуями орошая соблазнительный изгиб плеча женского тела.
Блаженно вздохнув, Шеннон прикрыла глаза.
Почувствовав, как свободной рукой он размазал ранее вытекший из ее лона тягучий
нектар вдоль промежности, а затем направил свою упругую плоть меж ее ягодиц, она вспомнила свой первый опыт в этой же постели и вновь приготовилась к сильной боли.
Чувствуя ее внутренне напряжение, Мануэль нежно погладил девушку по спине и успокаивающе прошептал:
– Расслабься, малыш. Верь мне…
И она поверила. Попытавшись отбросить от себя нарастающий страх, она поудобнее разместилась на кровати и расслабленно вздохнула.
В ту же секунду он слегка усилил нажим. Ее тугая попка нехотя растягивалась от его частых, но тем не менее осторожных попыток проникновения, пока наконец не приняла его головку внутрь.
– Аххх.. – Послышался женский стон.
Однако все же сильной, нестерпимой боли ей это не приносило. С силой проникая в нее все глубже и глубже, Мануэль двигался очень медленно, стараясь причинить как можно меньше неприятных ощущений.
Раскрыв глаза, взгляд Шеннон упал на свою вцепившуюся в простынь ладонь. Рука Мануэля вновь легла ей на грудь, невольно заставляя ее погрузиться в атмосферу идущей от нее нежности. Постепенно ее дыхание вновь стало ровным, а его глубокие проникновения менее болезненными. Привыкнув к новым ощущениям, она обернула лицо и, встретившись с его нежным, переживающим взглядом, мягко улыбнулась в ответ.
Она не жалела, что пошла на этот шаг. Он всегда был близко, но она хотела быть к нему ещё ближе. И вот теперь это желание осуществилось. Она отдалась ему полностью. Без остатка…
– Быстрее. – Медленно приблизив к нему свое лицо, Шеннон нежно прикусила его нижнюю губу и тихо прошептала. – Двигайся быстрее…
В ту же секунду ободренный ее словами, мужчина аккуратно перевернул девушку на живот и, не выходя из нее, поставил на колени.
Оказавшись на четвереньках, Шеннон усмехнулась. Уж слишком хорошо помнила она эту позу. Слишком остро чувствовала его в себе.
Его движения стали немного быстрее.
На этот раз сдерживать свои громкие стоны у нее не хватило сил. С каждым новым вторжением из ее горла вырывался очередной страстный возглас. В глубине ее сознания мелькнула пристыженная мысль о том, что сейчас их должно быть слышит весь дом, но уже через мгновение былые мысли улетучились, оставляя место лишь одному безумному наваждению.
Раз за разом натягивая ее тугую попку на свой каменный член, мужчина и сам потерял контроль всего происходящего. Отвечая не менее бурными вскриками, он все сильнее и сильнее проникал в нее. По инерции его рука проскользнула по ее животу и, улегшись спереди между ног любовницы, ласково начала поглаживать затвердевшую горошину клитора.
Шеннон обезумела. Таких ощущений она ещё никогда не испытывала в своей жизни. Не помня себя от охватившего ее шквала безумия, всепоглощающего восторга и неутолимого желания, она закричала. Закричала так громко и неистово, что лишь только молчаливые свидетели-стены могли понять ее неодержимую, переполняющую душу, безграничную страсть. Ей стало так легко и свободно. Будто невесомая бабочка она порхала высоко в воздухе, совершенно не заботясь о беспощадных лучах жаркого солнца, припекающих ее шелковые крылышки.
Легкий морозец начал покрывать изрядно вспотевшее тело мелкими мурашками, когда к ней вновь начало возвращаться ясное сознание. Словно издали до нее донесся громкий стон Мануэля. Понимая, что с ним происходит то же, что и с ней несколькими секундами ранее, девушка радостно улыбнулась.
Постепенно он сбавил темп. Крепко держась за округлые ягодицы любовницы, брюнет все медленнее и медленнее проникал в нее. Очарованный ее сексуально выгнутой под ним спиной, он в последний раз вошел в нее до предела, после чего все его тело пронзила молния нахлынувшего экстаза. Забившись в легких судорогах, Мануэль излил в нее свое семя, после чего осторожно вышел из ее тугой дырочки и обессилено прилег рядом.
Не до конца понимая, что же с ними только что произошло, Шеннон, словно опьяненная сильной дозой алкоголя, как в тумане повернулась к нему. Ее лицо освещалось блаженной улыбкой и сплошным удовлетворением, однако нижняя часть туловища до сих пор горела огнем. Но при всем этом огонь этот был приятным и что, немаловажно, желанным ей самой.
Находясь в сладкой истоме, Шеннон придвинулась к Мануэлю немного ближе и, положив свою руку на его вспотевшую грудь, устало прошептала:
– Знаешь, я никогда не думала, что человеческие чувства могут быть настолько сильными. Такое ощущение, будто я раз за разом умирала в этой постели, но уже через секунду вновь возрождалась благодаря твоей теплоте и ласке.
Лениво улыбнувшись в ответ, Мануэль лишь нежно ущипнул ее за кончик носа и, подложив свои скрещенные руки под голову, блаженно вздохнул.
– Спи. – Расслабленно прошептал он, закрывая глаза.
Слегка наморщив носик, темноволосая девушка нежно провела ладонью по его груди.
– Но я не хочу спать.
Не став перечить своему настырному ангелочку, уставший мужчина так и не открыл глаз.
– А я вот хочу. – Зевнув, произнес он. – И если уж тебе не спится, то разбуди меня в девять.
Метнув взгляд на каминную полку, где стояли красивые антикварные часы, Шеннон отметила, что до девяти оставалось ещё уйма времени.
Согласно кивнув, она положила свою голову на его широкую грудь.
– Хорошо. – Тихо сказала она вслух, рисуя пальцем незатейливые узоры по его горячей коже.
Мануэль ничего не ответил.
Прислушиваясь к его равномерному сердцебиению, Шеннон слегка улыбнулась, радуясь своему короткому счастью быть рядом с ним. Возможно, впервые в жизни ей так повезло. Возможно, ее катастрофическое фиаско в доме отца было отнюдь не случайно. Ведь не случись этого, она бы так и не узнала всю настоящую силу любви. Не поняла бы, что значить ценить каждый момент объятий любимого. Не почувствовала бы себя такой счастливой и по-настоящему нужной другому человеку.
