Текст книги "Стокгольмский синдром (СИ)"
Автор книги: Юлия Дёмина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
Глава 4.
Алекс действительно перестал кормить нас. Прошло уже несколько дней, но кроме того супа и мутной воды, я ничего не ела. Голова кружилась, ноги подкашивались, тошнило... Я всё это связывала с пониженным сахаром в крови. Доктора говорили ни в коем случае не пропускать приемы пищи и хотя бы раз в день кушать что-нибудь сладкое. Чарли, бывало, отдавал мне все свои конфеты, которые покупала мама в ларьке и давала по одной штучке каждый день, лишь бы со мной было всё в порядке. Но здесь не было ни Чарли, ни мамы, ни её конфет. И мне было очень плохо.
Рана на боку зажила. И это пугало меня даже больше, чем тошнота и головокружение. Значит, скоро придёт Алекс и будет издеваться надо мной...
Я плакала, пока его не было. Он приходил к нам часто, но ненадолго, чтобы только проверить, тихо ли мы сидим. Я глотала слёзы и с нетерпением ждала, когда мучитель уйдёт и снова смогу предаться своему горю.
– Поплачь, может, легче станет. Мы все вначале плакали, молили о пощаде. Но ничто не помогает. Ничто не пронимает его. Каменное сердце...
Ох, зачем она говорит мне это каждый раз! Конечно, я испытала меньше, чем они, но и этого вполне достаточно, чтобы раздавить меня! Мне и так плохо и больно! Я подавлена и совершенно разбита!
И, наконец, тот день настал. Я проснулась от лязга решётки. Вздрогнув и быстро очнувшись ото сна, я уставилась на парня, стоявшего у дверей. Он пожирал меня глазами. Я вспыхнула и вжалась в стену. От одной мысли о том, что он может сейчас со мной сделать, хотелось кричать и плакать. Но я молча сидела в своём уголке, поджав ноги и дрожа всем телом. Побыстрее бы это закончилось!
Алекс медленно шёл ко мне. По его лицу бегала дрожь, руки тряслись. Он резко отвернулся и остановился в нескольких шагах от меня. Парень сжал руки в кулаки и крепко стиснул зубы. Я с интересом рассматривала его, пытаясь понять, о чём он сейчас думает и почему так резко остановился. Может, он не находит в себе силы, чтобы причинить мне вред? Может, в нём проснулась совесть? Может, он не такой плохой человек, как я думала?
Но спустя пару секунд Алекс снова пошёл ко мне. Его лицо выражало твёрдую решимость исполнить задуманное. Я испугалась. Тело отказывалось слушаться меня. Я не могла пошевелить даже рукой!
Алекс медленно сел на краешек кровати. Его глаза были прикованы к моему лицу. Я похолодела от ужаса... Я никогда ни с кем не целовалась... Страх сковал моё сердце.
Алекс навис надо мной. Я робко подняла голову и взглянула в его глаза, умоляя пощадить меня, слабую и невинную. Но парень не обратил внимания на мольбу. Он мягко провёл пальцем по моей щеке. Эта его нежность совершенно шокировала и меня, и самого Алекса. Он с удивлением смотрел в мои глаза, пытаясь найти в них ответ, причину своей внезапной ласки. Я никогда не могла и подумать, что этот парень способен на такое!
Помотав головой, он схватил меня за руку и притянул к себе. Его глаза были так близко, что, казалось, я вот-вот в них утону... Мне было страшно, но в то же время я чувствовала трепет и волнение. Я никогда не ощущала ничего подобного!
Рука парня медленно скользнула вниз, он усадил меня на кровать. Я отвернулась, не хотела смотреть. Мне было ужасно стыдно. Это просто унизительно! Алекс расстегивал пуговицы блузки, медленно, стараясь не порвать... Я почувствовала, как слеза скатилась по моей щеке... Что бы сказал братик, если бы увидел меня сейчас? Я плакала и краснела от одной только мысли, что Чарли сказал бы мне, если был бы здесь. Он бы потерял всякое уважение, посчитал бы меня за шлюху...
Я чувствовала, как Алекс целует мою шею, ключицы... Его поцелуи обжигали, словно горящие угольки. Как же низко я пала! Он схватил меня за волосы и повернул к себе. Наши взгляды встретились. В его глазах я прочитала желание, обжигающую страсть. Неожиданно Алекс вцепился в мои плечи, притянул к себе и поцеловал. Его губы были вкусом похожи на клубнику. Мурашки побежали по телу. Я разжала пальцы и растопырила их веером. По всему моему телу словно бежал электрический ток, наполняя его неизвестными до этого чувствами и ощущениями. Каждая клеточка чувствовала сладость его губ...
Но блаженство длилось недолго. Неизвестно откуда у него взялась деревянная бита. Алекс начал избивать меня, жестоко, без жалости и сочувствия. Он покрывал синяками каждый сантиметр кожи, которую только что целовал. Я закричала, но этот крик вряд ли кто-нибудь расслышал. Даже за стеной, где была камера Джудит, не было слышно ни звука. Он избил её до потери сознания, чтобы девушка ничего не услышала! Эта догадка так поразила меня, что я потеряла всякое уважение не только к Алексу, но и ко всем мужчинам в мире. Пусть что хотят со мной делают, но я никогда больше не поверю, что мужчины способны любить и сострадать!
Всё тело горело от боли, горло надрывалось от криков. Каждая клеточка вопила от ударов, как когда-то от поцелуев...
Но потом всё резко закончилось. Алекс просто вышел, даже не взглянув на меня, и захлопнул за собой дверь. Я лежала навзничь на кровати, не в силах встать или лечь поудобнее. Перед глазами плясали цветные круги, я не могла ничего толком рассмотреть. Ощущение было такое, словно из меня выкачали все жизненные соки, что я просто материя, не способная ничего сделать самостоятельно. Краем глаза я увидела свою руку... И ужаснулась. Она была вся покрыта ужасными фиолетовыми синяками, пальцы разбиты в кровь. Алекс сумасшедший!
Это была последняя мысль, которая блеснула, слово огонёк, в моём мозгу, а потом погасла. Я снова потеряла сознание. Уж теперь я точно не хотела больше просыпаться.
Глава 5.
– Мел, Мел!
Я открыла один глаз, услышав знакомый голос. Передо мной на корточках сидел Чарли в белоснежном смокинге. Он был похож на прекрасного ангела...
Я встала и огляделась. Мы находились в "пустоте", ничего не было впереди и вокруг нас, только белый яркий свет. И так со всех сторон.
Я улыбнулась и бросилась в объятия Чарли. Я плакала от счастья. Наконец, вижу его, братика! Я так по нему соскучилась!
– Мелани, тебе нельзя сдаваться!
– Чарли! Ты здесь!
Я прижимала брата к груди, боясь, что он исчезнет так же неожиданно, как появился. Боль исчезла. Наверно, потому что я так счастлива?
– Ты должна бороться, Мел, – повторил Чарли и чуточку отстранился. Его лицо было серьёзным и суровым, но прекрасным и чистым. Таким его я себе и представляла!
– Чарли, что же мне теперь делать? Ох, неужели ты всё видел?
Я залилась краской, уже зная ответ. Теперь я не смогу взглянуть ему в глаза, я недостойна этого...
– Мел, ты единственная, кто сможет пройти через всё это! Ты сильная и независимая! Ты чистая и добрая, как ангел!
– Это ты ангел. А я грешница... Шлюха!
Я залилась слезами. Стыд, унижение... Я не могла такое вытерпеть!
– Лучше умереть, чем вернуться туда! Забери меня, братик! Забери с собой! Ведь ты всё можешь!
– Не могу. У тебя такая судьба, Мел. Покорись ей. И делай всё, что считаешь нужным. Но только не отпускай руки. Ты ещё познаешь прекрасное чувство...
– Но как, Чарли! Он так сильно избил меня, что я даже шевельнуться не могу!
– Я знаю. Но только ты...
– Чарли...
– Да?
– Что с мамой?
Братик нахмурился. Я никогда не видела его таким раздавленным и разбитым! Я схватила Чарли за руку и пристально посмотрела в тёмные глаза старшего брата.
– Расскажи мне, прошу! Ты же знаешь!
– Мама в больнице. После того, как ты не вернулась домой, она обзвонила всех твоих подруг, все общественные места, где ты могла бы быть. Даже в морг и то звонила! Но, получив отрицательный ответ, мама не остановилась и сама пошла искать тебя. Понимаешь? Но и это не принесло никаких результатов. Наконец, она написала заявление в полицию. Офицеры показали ей пакет с лекарствами и твою сумочку... Они сказали маме, что ты, видимо, стала ещё одной жертвой Алекса... Мама не смогла этого вынести...
– Вот видишь! Я должна вернуться к ней!
– Но если ты умрёшь, это не облегчит ей жизнь!
– Чарли...
– Что?
– Я люблю тебя, братик.
Чарли ласково улыбнулся мне и потрепал по щеке. По его лицу текли слёзы.
– И я тебя, сестрёнка.
***
Я резко проснулась всё в той же грязной камере и в том же самом положении. Тело болело, голова кружилась, тошнило... Я чувствовала, что близка к ещё одному обмороку. Попытавшись хотя бы сдвинуться с места, я закричала от боли. Тут же за стеной послышался знакомый шорох.
– Мел, ты как?
– Я умираю...
– Не умирай, постой! Алекс, ты придурок! Иди сюда! Мел совсем плохо! Неужели ты хочешь, чтобы твоя фаворитка так просто умерла?!
Крики Джудит подействовали. Где-то сверху послышались торопливые шаги, где-то открылась дверь, и через пару минут у двери в мою камеру показался Алекс. От одного взгляда на него меня начало мутить и трясти. Меньше всего на свете мне хотелось видеть его лицо, чувствовать его прикосновения, слышать противный голос.
– Встать можешь? – грубо спросил он.
Я ничего не ответила и продолжила смотреть на противоположную стену. Только моя грудь медленно вздымалась при каждом вдохе и отпускалась при выдохе. Ненависть кипела во мне, точно суп в кастрюле. Я готова была убить Алекса голыми руками, но не могла. Ничего не могла. Я превратилась в безвольную куклу, а кукловодом стал Алекс.
Парень склонился надо мной и перевернул на спину. Это было сделано неуклюже и причинило адскую боль. Я закричала. Но даже от крика моя грудь чуть не разорвалась, так всё было покалечено.
– Я переборщил.
Это единственное, что ты можешь сказать! Я даже пошевелиться не могу! А он даже не извинился.
– Ты самый ничтожный человек из всех, – прошептала я. Одинокая слезинка скатилась по щеке.
– Ты сама меня взбесила! Сама виновата!
Алекс распахнул мою не застёгнутую блузку и внимательно посмотрел на синяки. Я не видела его лица в ту минуту, но уверена, что парень улыбался, явно довольный результатом своих трудов.
– Ты сумасшедший...
– Молчи!
Я закусила губу и уставилась в потолок. Это было лучше, чем лицезреть противное до боли лицо маньяка!
– У тебя, наверно, кровоизлияние... Эй. Ты меня слышишь?
Но я не слышала. Я уже ничего не могла слышать. И, может, никогда не смогу. Я не теряла сознания, а просто смотрела в потолок, ничего не видя и не понимая. Хотелось умереть, очень хотелось! Но я не могла бросить маму, не могла бросить то, что мне так дорого! Не могла предать Чарли... Ведь он надеется на меня, надеется, что я не брошу маму и продолжу бороться. Значит, я должна бороться. Должна бороться с болью, унижением, муками, голодом, головокружением и самой смертью. Во мне проснулась решимость и жажда жизни! И я не отступлю.
Глава 6.
На следующий день Алекс пришёл рано: был выходной. Я лежала, не шелохнувшись, ожидая, когда он войдёт в мою камеру. В голове уже зародился план, как отсюда выбраться. Но я знала, что всё не так-то просто: Алекс – не глупый парень и может сразу раскусить мой замысел. Тогда всё пропало.
К великому удивлению парень принёс поднос с едой. От запаха лапши и свежеиспечённого хлеба закружилась голова и потекли слюни. Неужели он решил накормить нас? А недавно говорил, что ни за что не станет...
Алекс не успел сделать шаг, как я вскочила с кровати. Парень внимательно разглядывал моё лицо и тело. Я даже не подумала застегнуть блузку. Было только желание поскорее поесть, утолить голод и избавиться от острой головной боли.
– Неужели рада меня видеть?
– Дай покушать! – взмолилась я, оставаясь на месте. Алекс ухмыльнулся и показал на кружевной лифчик, выглядывающий из-под распахнутой блузки.
– Ты бы прикрылась! Я же парень!
– Всё потом! – вскричала я с отчаянием. – Я страшно голодна!
Алекс нахмурился, но всё же протянул мне поднос. Я трясущимися руками взялась за ручки подноса и медленно, словно драгоценность, понесла его к кровати. Горло жгло огнём, живот скрутило. Даже разноцветные пятна перед глазами заплясали, так я хотела кушать...
Сев на кровать, я в три счёта прикончила свой скудный, переваренный завтрак и повалилась на матрас, потирая немного округлившийся живот. Тошнота прекратилась. Даже ломоть и боль на время отступили. На пару мгновений я почувствовала себя счастливой.
Алекс тихо подошёл и сел на краешек кровати. Его взгляд блуждал по моему телу, кулаки были крепко сжаты, словно он боролся с желанием. Я повернула голову и посмотрела в его голубые глаза. В них было что-то ещё, кроме страстного желания... Грусть. Боль. Отчаяние.
– Как зовут твою бывшую? – вдруг вырвалось у меня. Я тут же отвернулась и покраснела. Зачем я спросила это? Может, он снова разозлится и так изобьёт меня, что даже дышать не смогу? Почему я такая дура!
– Джессика.
– Что?
– Её зовут Джессика. И она самая ужасная девушка на всей планете.
– Это почему же? Каждая девушка по-своему прекрасная! – возразила я, всё ещё не смея смотреть ему в глаза. Я даже головы не поворачивала... Эти вопросы были слишком щекотливыми и личными... Я бы обиделась, если бы меня спросили о том, кто разбил мне сердце и заставил страдать. Наверно, Алекс тоже чувствует себя паршиво. Но человек не может держать всё в себе! Ему нужно выговориться! Вот почему в тот день, когда братика бросила Сара, Чарли решил рассказать всё мне, хотя долго держал оборону и постоянно молчал. А потом ему действительно полегчало! Просто нужно было выговориться, и всё! Перенести такую боль в одиночку – очень тяжело...
– Расскажи мне, – тихо попросила я и повернула голову. – Тебе станет легче.
– Ты не психолог, почему я должен рассказывать тебе это! – возмутился парень. В его глазах снова заблестела злость и лютая ненависть, которая отпугнёт кого угодно. Но только не меня. Я твёрдо решила идти до конца и спастись. Поэтому я не могу так просто сдаться! Ради мамы и Чарли! Я должна сблизиться с ним!
– Потому что ты сам этого хочешь...
Алекс замолчал, опустил голову и закрыл лицо руками. Он выглядел таким несчастным, так напоминал братика, что хотелось обнять его, моего мучителя, и пожалеть! В этом-то и заключается слабость женского сердца. Мы не можем просто смотреть, как другие страдают. Мы гораздо мягче, чем мужчины, гораздо добрее и нежнее. В сердце каждой женщины скрыта добродетель и любовь...
– Джессика мне давно нравилась, ещё с колледжа... Но я всегда стеснялся к ней подойти... Но в тот день она сама нашла меня и предложила встречаться... Я был до безумия счастлив...
Алекс ухмыльнулся. Каждая клеточка моего тела прислушивалась к его голосу, стараясь всё хорошенько запомнить. Я вся обратилась во внимание. Откровение Алекса шокировало, напомнило историю любви Чарли. У него было то же самое... Неужели эти две девушки – Сара и Джессика, настолько жестоки, что смогли без жалости разбить сердца таким красавчикам, как мой брат и этот маньяк! В душе постепенно поднималась ненависть. Я всем сердце ненавидела Сару и теперь то же чувство начала испытывать к Джессике. Что-то подсказывало мне, что история Алекса гораздо печальнее, чем у братика.
– Мы были самой красивой парой. Все восхищались нами и предвещали прекрасное будущее. А она бросила меня! Написала сообщение, что больше так не может, что любит другого, более красивого и умного, чем я, что я неудачник и мудак! Я не поверил этому и решил сам в этом убедиться.
У её дома припарковалась крутая тачка. Я следил, прячась за деревьями. Джессика променяла меня на старика-миллионера, который вот-вот должен коньки сбросить! Понимаешь, что со мной было?! А на следующий день она улетела на острова, наслаждаться морем и солнцем!
Алекс замолчал. Его руки тряслись от злобы, подбородок дрожал, глаза сверкали. Я никогда не видела его таким страшным, как в эту минуту.
– У моего братика тоже была такая девушка. Её звали Сара. Она никогда не любила Чарли по-настоящему, только использовала его для своих грязных целей! А он был ей так предан! Как вы, такие умные парни, не смогли разглядеть настоящую сторону этих стерв?
Алекс ничего не ответил на мой вопрос. Он только смотрел и смотрел мне в глаза... Этот взгляд был непохож на другие. В нём было что-то другое... Но я не могла понять, что. И это ужасно бесило меня.
Внезапно Алекс подался вперёд, приподнял мою голову и накрыл мои губы своими. Он целовал жадно. Если бы мне сказали, что Алекс – вампир, я бы ничуть не удивилась после этого поцелуя. Такое я видела только в кино.
Мне было ужасно противно. Я считала себя продажной девкой... Но сейчас, в этот момент, я должна была покориться, чтобы потом выбраться из этого кошмара! Просто должна забыть про свою гордость и признать, что это единственный способ спасти себя и других девушек.
Глава 7.
Дни тянулись за днями. Я ничего особенного не делала, только сидела и била баклуши. А что мне оставалось? Делать ремонт в своей каморке? Постараться отковырять какой-нибудь гвоздь, чтобы им изувечить Алекса и выбраться на свободу? Я к такому не способна! Я спокойная, тихая, миролюбивая. И, несмотря на то, что этот парень надругался и жестоко избил меня, я не могла поднять на него руку... Я, по сути дела, слишком любила людей. Это было моей отличительной чертой.
Джудит все дни напролёт поливала Алекса грязью, выкрикивала оскорбления, стучала в решётку. Естественно, он наказывал её за это. Я просыпалась посреди ночи от ужасных криков, доносившихся из соседней камеры...
Вэнди, наоборот, сидела тихо и постоянно плакала. Её я почти не слышала. Да и Алекс к ней заходил редко, что было очень странным. Но когда он избивал её, то крики Вэнди ещё долго разносились по помещению, отражаясь от грязных стен эхом.
– Я хочу, чтобы ты пела, пока я ем, – однажды приказал Алекс Вэнди.
Девушка всхлипнула, но всё же запела, по-французски, как и хотел наш мучитель. Парень развалился на стуле и принялся поглощать куриную ножку в панировочных сухарях. Я так и прилипла к решетке. Живот скрутило, рот наполнился слюной. Хотя он и кормил меня регулярно, я постоянно хотела кушать. Тем более еда, которую Алекс приносил нам, была невкусной и часто неправильно приготовленной. А сам парень часто баловал себя рёбрышками и куриными ножками и любил кушать при нас, чтобы ещё больше помучить и без того изголодавшихся пленниц.
– Мы вообще-то тоже хотим есть! Ты меня уже три дня не кормишь! – закричала Джудит и стукнула один раз по решётке. Но удар у неё вышел никудышный – руки не поднимались от голода и усталости.
– Я кормил тебя недавно, – спокойно ответил Алекс и снова с аппетитом принялся за ножку.
– Ты дал мне лишь гнилой сухарь!
Крик Джудит был полон отчаяния, обиды и боли. Мне стало так жалко девушку, что я заревела. В последние дни я редко плакала, стараясь выглядеть всегда жизнерадостной. Но теперь... Эти девушки так много пережили, даже больше, чем я! Они тоже скучают по родным и близким! И они определённо имеют право на пищу. Но почему-то меня кормили три раза в день, а их – раз в три дня. Этого было больше чем достаточно, чтобы разбудить жалость и сочувствие.
Алекс снова принёс мне еды. На этот раз – овощи на пару. В последнее время он стал кормить меня гораздо лучше. И это вызывало некоторые подозрения... Но не время об этом думать!
Парень присел на кровать и снова принялся жадно разглядывать. С того раза он пальцем меня не тронул, а предпочитал просто смотреть. Это более-менее устраивало. Но его взгляд... Когда на глаза ему попадался ещё незаживший синяк, парень морщился. Неужели ему тоже это неприятно?
– А ты ел?
– Что?
На этот раз он удивился. Его глаза широко распахнулись, а пальцы, всегда сжатые в кулаки, разжались. Но в следующую секунду парень прищурился и усмехнулся, пристально глядя мне в глаза.
– Я сказала что-то смешное?
– Да.
– Тогда ладно.
Я стала кушать, но откусывала помаленьку. В голове уже сложился план. В последнее время я начала обдумывать каждое действие и каждое сказанное слово. Боль от старых ран до сих пор мешала спать... Я не могла позволить, чтобы он снова избил меня!
– Ты любишь читать?
– Что?
– Ну, читать...
Парень задумался, словно и не ожидал подобного вопроса от своей жертвы. Но надо же как-то наладить с ним контакт!
– Зачем тебе это? Я жестоко избил тебя. Зачем ты интересуешься такими вещами?
– Хороший вопрос... Я и сама не знаю.
Я откусила небольшой кусочек от картофеля и медленно прожевала. На этот раз овощи были только немного переварены, а так... очень даже ничего! Можно дать такую еду Джудит!
– Ты странная.
– Что?
– Ничего! – вдруг взорвался парень, быстро встал и ушёл.
Воцарилась тишина. Только топот его ног был всё ещё немного слышен. Дождавшись, когда шаги совсем стихнут, я три раза постучала по стене.
– Ты спишь? – спросила я у Джудит.
Послышался шорох, а потом тихий шёпот:
– Нет.
– В стене есть дыра, под кроватью. Сейчас я протисну туда жестяную миску с едой. Немного поешь и отправь остатки Вэнди. Только не жадничай! А потом верните тарелку мне... Иначе он всё поймёт! А нам не нужны лишние проблемы!
– Спасибо. А зачем ты это делаешь? Неужели сама не хочешь?
– Меня кормят три раза в день. Переживу. А вот вы почти ничего не едите.
– Да.
Я медленно слезла с кровати, ещё раз посмотрела по сторонам и присела на корточки. Сердце глухо стучало в груди, ладони вспотели. Я взяла миску, отыскала практически в кромешной темноте дыру в стене и протолкнула еду в камеру Джудит. Послышался скрип миски об пол, а потом тихое чавканье. Я улыбнулась и легла на кровать. Я была так истощена, словно пробежала марафон! Когда я в последний раз себя так чувствовала?
На соревнованиях между школами...
В нашей школе было принято соревноваться с ребятами из других учебных заведений в быстроте, силе и ловкости. Соревнования проходили раз в год, обычно тёплым майским днём.
Я никогда не отличалась физическими способностями, поэтому не любила эти игры. Стоило мне лишь вспомнить, что в мае меня ждут соревнования, желание ходить в школу и учиться мигом улетучивалось.
И вот наступил май... Тупые соревнования...
– Мы опять продуем! Из-за этой слабачки Мелани! – кричали одноклассники, стараясь как можно больше облить меня грязью. Я и так уже вся дрожала и покраснела до корней волос! Зачем они это делают?! Зачем насмехаются надо мной?! Я же не виновата в том, что не спортивная?
– Хотите, я побегу.
Все обернулись к братику. Чарли разминал голеностоп и равнодушно смотрел на моих одноклассников, точно и не заметил, как они поливали меня грязью секундой назад.
– Хорошо, беги ты, Чарли.
Я благодарно улыбнулась братику и тяжело опустилась на скамейку. Этот день был самым тяжёлым в году. Хотелось как следует передохнуть и подготовиться к следующему заданию. Уж там мне придётся участвовать.
Но тут раздался сдавленный крик. Я подняла голову и внимательно посмотрела в сторону, откуда доносился звук. Все столпились возле Чарли, братик держался за щиколотку и плотно сжимал губы, чтобы снова не закричать. Я за три секунды добежала до него и принялась рассматривать поврежденную ногу.
– Сильно больно? Что случилось?
– Подвернул...
В толпе учеников другой школы раздались смешки. Так значит это они всё подстроили! Какие жестокие и глупые дети! Почему они так с моим Чарли? Я смерила хихикающих суровым взглядом и помогла братику подняться. Он сильно хромал и не мог ступать на больную ногу.
– Тебе надо к врачу. Отведите его! Я побегу!
– Но...
– Братик! Тебе надо в медпункт! Я всё сделаю!
Видимо, в моём голосе было столько решимости, что никто не посмел возразить. Они увели Чарли, а я пошла на беговую дорожку, занимать свою позицию. Предстояло пробежать настоящий марафон! Но я не струшу! Ради Чарли!
В те минуты я видела перед собой только беговую дорожку, слышала топот ног, чувствовала, как напрягаются мышцы. Я бежала и бежала, оставляя других далеко позади. У меня появились силы, которых раньше никогда и не было. Наверно, это всё благодаря Чарли. Так сильно я любила своего братика.
И каково было удивление одноклассников и других зрителей, когда я прибежала первая. Трибуны взорвались от криков и аплодисментов. Но все звуки были какие-то приглушённые, словно я всё слышала издалека. Я оперлась руками о колени и тяжело дышала. Каждая клеточка тела ныла от усталости и изнеможения, голова ужасно болела от недостатка кислорода, перед глазами плясали круги. Казалось, что я вот-вот рухну в обморок. Но я нашла в себе силы подняться на пьедестал и получить небольшую медальку, которую повесил мне на шею учитель физкультуры. Он улыбнулся, удивлённый и восхищённый моей победой... Я сделала это! Сделала то, что считала невозможным! Я перешагнула через себя, пересилила стереотипы и пришла первая!
И сейчас я ощущала то же самое. Точно пересилила себя. Я гордилась тем, что смогла пережить этот ужас, что нашла силы жить дальше, а не опустила руки. И это опять-таки благодаря Чарли.
Комок подступил к горлу. Не прошло ни дня, чтобы я не вспоминала братика. Он был самым дорогим человеком для меня, даже дороже мамы. Никто никогда не любил и не полюбит так, как я любила братика.
– Эй, Мел! Возьми! – послышалось за стенкой. Я глубоко вздохнула, взяла миску и поставила её рядом с решёткой. Сейчас мне нужно было отдохнуть, поспать и привести мысли в порядок. Я не должна раскисать! Сейчас от меня зависит не только моя жизнь, но и жизни Джудит и Вэнди! Я должна показать всем, на что способна!