Текст книги "Артефакт для практики (СИ)"

Автор книги: Юлия Хегбом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Глава 45

Насколько же проще было лечить людей, – устало подумала Лена, – Кроме Аллена и трёх из его братьев, пациенты были без сознания, и приходили в себя уже после лечения.

Рагнар её восклицание оставил без комментариев. Он чувствовал себя не в своей тарелке, явно и сочувствуя Курту, но также понимая, что Лена поступила правильно.

– Драконы же… драконы сопротивлялись болезни дольше… или просто заболели позднее, – поправила себя Лена мысленно, – И к тому же в их драконьей культуре распространены требования к умению терпеть боль и быть бесстрашными.

Но и Рагнар, и его кузены были домашними мальчиками, привыкшими, что всё их проделки заканчивались хорошо, заранее уверенные в том, что им все сойдёт с рук, избалованные абсолютной, безграничной любовью своих эльфийских матерей, любовью, без каких-либо требований и ограничений, они оказались не готовы к тому, что окружающий их мир – не просто жесток, а порой – беспощаден.

Черный дракон-полукровка, Император свободных городов, задумчиво рассматривал магический узор на своих сапогах, и в сторону Эрика старался не смотреть. Рем, наоборот, широко распахнув глаза, такие же, как и у Рагнара, со зрачками-веретёнами, наблюдал за тем, что делает Лена.

Эрик же… кажется, он смирился с тем, что Лена его тоже заставит уснуть.

Он закрыл глаза, и старался дышать ровно, но когда Лена подошла к нему вплотную и положила ладонь на его лоб, прошептал на всеобщем: «Пожалуйста, не надо заставлять меня спать, Эльэна. Рагнар сумел это выдержать, значит это можно выдержать. Просто делайте, что собирались. Я выдержу.»

Лена вздохнула, ей было бы проще заставить спать всех троих своих пациентов, но решила, что раз кельпи не желает, чтобы ему навязали магический сон, и решил, что лучше уж терпеть боль, чем полностью отключиться по требованию чужой магии, значит, имеет право поступать, как считает нужным.

– Ты уверен? Мне придется связать тебя, а «кокон» ненамного лучше, чем магический сон, – просто сказала она.

– Уверен, – Эрик совсем не выглядел уверенным, но, похоже, магический сон пугал его ещё сильнее, также, как и Рагнара в своё время.

Видимо, были у Эрика «скелеты в шкафу», которых он боялся сильнее, чем боли. Кельпи-дракон вздрогнул, когда Лена начертила у него на груди иероглиф «кокон». Затем распахнул глаза, но смотрел не на Лену, и не на Рагнара, а в потолок, словно видел что-то невидимое всем остальным.

Иероглифы «подпитывающее» и «равновесия», которые Лена сделала тройными, Эрик проигнорировал, все также разглядывая лишь ему одному понятное «нечто» на потолке.

А когда Лена создала иероглиф «очищение» и замешкалась, не решаясь причинить ему боль, кельпи перевел взгляд с потолка на Лену и устало произнёс: «Эльэна, чего Вы ждёте? Я не могу беспристрастно наблюдать за тем, что Вы сейчас должны сделать сколь угодно долго. Я – дракон, пусть и не чистокровный, но и у драконов есть предел терпения. Не пытайтесь исчерпать его.»

– Сейчас! – выдохнул Лена, толкнув иероглиф «очищение» в грудь кельпи-дракона.

Эрик не выдержал и закричал. Правда, почти сразу оборвав крик и сцепив зубы.

Рагнар втянул сквозь стиснутые зубы воздух, словно он до последнего мгновенья делил сознание с Эриком и почувствовал, насколько ему больно. А может, просто вспомнил, что чувствовал сам, когда Лена пыталась остановить действие проклятия грязного огня.

Держать «кокон» было уже не нужно, и Лена сразу сняла действие связывавшего кельпи иероглифа – не хватало ещё того, чтобы Эрик посчитал, что она слишком долго держала его связанным.

Унижение, которое испытал кельпи-дракон из-за того, что его демонстрация мужества несколько поблекла, когда он закричал от боли, заставило его зашипеть. Лена помнила, что такое шипение дракона говорит о том, что сей представитель этих гордых созданий находится в крайнем раздражении.

Эрик, правда, почти сразу успокоился, но всё равно, в глаза Рагнара он старался не смотреть, а сразу отвернулся к стене, пробормотав почти неслышно: «Спасибо, Эльэна».

– Мам, а у меня фляга с аругой с собой, – пробормотал Рем, наблюдая за своим дядей с нескрываемым любопытством, – Можно я поделюсь соком аруги с Эриком?

– Конечно, только сначала спроси Эрика, будет ли он пить сок, – Лена вздохнула с облегчением, так как Эрик перестал страдать из-за того, что он «недостаточно мужественный для дракона», а вместо этого стал изумлённо разглядывать Рема.

Серый дракончик, в своей эльфийской ипостаси, в которой от дракона были лишь зрачки глаз, был настолько похож на Рагнара в юности, что для тех, кто знал Рагнара мальчишкой не оставалось сомнений – это сын Рагнара. Тем более что Рем назвал Лену, Истинную Рагнара, мамой. И теперь Эрик, который вначале не обратил на мальчишку внимания, так как ему было просто не до происхождения Рема, пытался вычислить, как получилось, что он не в курсе, что у Рагнара уже есть сын. Лена была благодарна мальчишке за то, что он отвлёк Эрика и занялась двумя другими пациентами.

Вначале – Эвери, так как он был наиболее ослаблен болезнью. Несколько тройных иероглифов «подпитывающее» и несколько тройных – «равновесия», и лишь затем Лена осмелилась создать тройной иероглиф «очищение» и толкнуть его в грудь темноволосого эльфа. Эвери глухо застонал, но не проснулся.

Затем Лена повторила процедуру для Курта. С той только разницей, что перед применением иероглифа «очищение» она заставила кельпи-дракона заснуть как можно более крепко и продолжила лечение лишь после того, как была абсолютно уверена, что кельпи будет спать, даже почувствовав сильную боль. Курт, также как и Эрик, вскрикнул, когда его груди коснулся иероглиф «очищение», и заметался, но «кокон» удержал кельпи на месте, не давая упасть или удариться.

Когда боль улеглась, Курт, перевернувшись на другой бок, продолжил спать.

Лена проверила общее состояние обоих спящих эльфов-полукровок, и Эрика, а потом поспешила сообщить Терсалю, не находившему себе места от беспокойства, что с его сыновьями и с Эвери всё в порядке, и они выздоравливают и через некоторое время вернутся обратно во дворец.

А вот посылать никого за ребятами не нужно. Так как двое из троих выздоравливающих ещё спят, а тот, от кого они подцепили ветрянку, всё ещё заразен, и новые заразившиеся во дворце вряд ли нужны Терсалю. Теперь, когда смерть от неизвестной болезни больше не грозила его сыновьям, Терсаль снова обрёл способность логически рассуждать. И сразу спросил Лену, что она собирается делать с тем магом, который пришёл из её мира. Понимал ли Терсаль, с какой дилеммой столкнулась сейчас Лена? Наверное, понимал. Ведь даже если получится вернуть ее соседа на землю, что ещё не факт, инициированный маг его уровня способен натворить дел. А ведь он неплохо ладил с её родителями.

– Я превратила в статую высшую, который попыталась напасть на Рагнара и Рема. Она жива, но не заразить, ни причинить вред никому не сможет. Кроме того, магия из нее утекает с каждым днём, проведенным в таком состоянии, – Лена и сама не знала, почему она была в этом уверена, – Я не могу вернуть его в мой мир, пока в нем ещё осталась магия. Я превращу его в камень, как и ту высшую. А потом, если найду как отправить его домой – верну его в мой мир.

– Но, Эльэна, прошу, не оставляй Рагнара одного, даже если найдешь дорогу в свой мир, – предупреждение Терсаля подействовало на Лену, как ушат холодной воды, – Для дракона потерять свою Истинную равнозначно смерти, причем не самой красивой. Драконы могут образовывать временные союзы, но если находят свою Истинную, то влюбляются один раз – и навсегда. Это очень серьёзно, и хотя Рагнар не чистокровный дракон, но его дракон в нем сильнее эльфа. Просто до недавнего времени дракон позволял эльфу принимать решения, потому, что с эльфами было веселее, а драконы отринули его. Даже Истинную дракон выбрал не среди дракониц. Если однажды он решит, что не нужен тебе… Простой дракон клана в случае разрыва отношений с Истинной, по причинам, от него не зависящим, просто уходит ввысь, а потом складывает крылья. Рагнар – Император, он должен будет подготовить равнозначную замену. Поэтому, если ты когда-нибудь решишься оставить его, он или сгорит как свечка, от тоски… Но более вероятно, он будет медленно угасать. Это… не самая лучшая смерть, Эльэна.

Конечно, Лена постаралась заверить Терсаля, что возвращаться в свой мир она не намерена, даже если найдет дорогу туда, так как тоже не мыслит жизни без Рагнара. Капризный и самоуверенный дракон стал ей во многом незаменим – не просто потому, что с ним было интересно, а потому, что она понемногу начинала понимать, что привязка у них обоюдная, и она также не сможет жить без него, как он не сумеет выжить, если рядом не будет её. Его уважали его подданные…

И непонятно, как в средневековье вырос маг, настолько тонко понимающий социологические процессы развития общества.

– Кто ты, Рагнар, и кто воспитал тебя таким, каким ты стал? – задумчиво прошептала Лена.

– Эльф я. Наполовину. Наполовину дракон. Воспитали – мама и папа. У меня даже гувернантки не было. А потом учился. Долго. И думал. Драконы живут несколько десятков тысячелетий, и власть мне не светила просто по определению. Никаких со-ци-о-ло-ги-чес-ких про-цес-сов я не понимаю, я даже не знаю, что это такое. Это изучают в твоём мире вместо магии? – Рагнар оказывается слушал, о чем думала Лена и о чём она говорила с Терсалем очень внимательно, ведь его дракон действительно боялся, что она однажды может просто вернуться в свой мир, – И я тебя теперь ни на шаг от себя не отпущу. Для того, чтобы добраться до меня, надо вначале добраться до тебя, и все маги, которые не прочь занять мой трон это знают, а ты – более уязвима!

– Да? Уязвима? Рагнар, напомни мне, как мы встретились? – Лене решительно не понравилось, что дракон посчитал её уязвимой. Сидеть в бомбоубежище (огнеупорном таком, чтобы детки не подожгли в процессе игры – юных драконов такие мелочи, как потенциальная сгораемость обстановки вряд ли остановит) Лена категорически не желала.

Рагнар в раздражении дёрнул рукой и в комнате поднялся небольшой вихрь, мгновенно привлекший внимание Эвери и Рема. – И свои замашки мага воздуха можешь не демонстрировать. Мы защищаем друг друга, но ни в какой дворец за тридевять земель ты меня запирать не будешь, – пояснила Лена, решив, что лучше сразу разметить границы их отношений, чем потом пытаться отвоевать с боем утерянную свободу, – И одеваться я буду так, как считаю нужным! – гордо добавила она.

Передвигаться в бальном платье и туфельках на три размера меньше, как высшая, которую она превратила в камень? Нет, уж, спасибо, такое одеяние и делало женщин уязвимыми – не убежишь в случае опасности. Дракон сердито засопел, но спорить не стал. Похоже, решил, что «вопросы дворца за тридевять земель и правильной одежды» можно будет поднять позднее. Как бы пояснить ему то, что её насторожило?

– Я знаю, что ты дракон наполовину, и наполовину эльф. Я пытаюсь пояснить, что ты не мог до всего дойти сам! Кто-то повлиял на твоё мировоззрение, кто-то, кому ты доверял, и кто незаметно для тебя привил тебе modus operandi, больше похожий на социальные утопии моего мира э… то есть так должен выглядеть идеальный мир в представлении земных философов, я имею ввиду, ты действовал исходя из принципов, не свойственных раннему средневековью. Твой образ действий, не похож на действия дракона и вообще принца твоего времени. Дракон без власти и денег, в средневековом мире, воспитанный родителями, выросшими в средневековье, должен был пытаться совершенствоваться магически, чтобы достичь денег и власти для себя, и только для себя, захватить власть, достичь богатства, а не пытаться строить справедливое общество. С этим даже более технологический мир не справился. Слишком плохо обычно это заканчивается, и для экспериментаторов, и для их миров, такие социальные эксперименты. А ты, отверженный драконами, но с уникальными даже для драконов способностями, и талантом вообще должен был превратиться со временем в кровавого тирана. И однако не превратился. И твой социальный эксперимент здесь также бы закончился твоей гибелью и гибелью построенного тобой мира, не внеси кто-то неизвестную переменную из более технологичного мира. Мое присутствие, оказалось как нельзя кстати, – пояснила Лена, – И я появилась именно там, где умирал ты, причём кто-то ведь проследил, чтобы именно я оказалась именно в тот момент, когда тебе понадобилась помощь, и в том месте, где совершенно точно остановился бы отряд, бегущий от преследования. Тебе не кажется это странным?

– Что ты хочешь этим сказать? – хмуро спросил дракон.

– Всё ты понял, спрашиваешь лишь для того, что не хочешь признавать мою правоту, – подумала Лена.

А вслух заметила: «Из отверженного дракона должен был получиться тиран, рвущийся к власти… но почему-то не получился. Рагнар, признавайся, ты знал, что на твоей ауре кем-то из магов вашего мира поставлена метка слежения?»

– Метка слежения? Ты уверена, Эльэна? – похоже, для Рагнара это было неожиданностью.

Он даже попытался проверить наличие метки, хотя понимал, что метка не видна тому, за кем ведётся наблюдение, иначе весь эффект побоку. По крайней мере не видна, пока маг лично не «дернет» метку, показывая «объекту слежения», что он под наблюдением. И лишь интуиту она будет видна. Просто Лена не сразу поняла, что нужно искать, а когда разобралась, что за Рагнаром кто-то наблюдает с помощью магии, найти «метку» не составило труда.

– Ты хочешь сказать, что мой ментор был выходцем из твоего мира? Но это невозможно! – поразился Рагнар, – Сиерлен – не полукровка, он чистокровный дракон! То, что его ментор мог за ним наблюдать Рагнар отметать, как пустые подозрения, не стал, – про себя отметила Лена.

– Чистокровный дракон… Единственный из драконов, который не попрекал тебя тем, что ты – полукровка. Единственный, кто проследил, чтобы ты закончил что-ты-там-заканчивал? – спросила Лена, – Напомни мне, Рагнар, разве драконы не относятся к полукровкам с презрением?

Глава 46

Решив, что она достаточно отвлекла черного дракона, чтобы незаметно выскользнуть в закрытую дверь, Лена стала осторожно, шаг за шагом, перемещаться в направлении двери.

Рагнар на её провокационный вопрос о его менторе в Академии отвечать не стал, зато манёвр Лены не оставил без внимания. То есть, превращать соседа в памятник ей придётся в присутствии Рагнара, слишком беспокоился дракон, что что-нибудь случится, что-то такое, что отберёт у него его Избранную, – поняла она.

– Ну раз уж Рагнар сам набивается в сопровождение, пусть распечатывает дверь в камеру мага, который был виновен в том, что высшие решились на него напасть, – решила Лена.

Мучиться этической дилеммой: что делать с памятником, который она сделала из бывшего соседа, она будет, когда найдет дорогу обратно.

Когда дракон открыл дверь в камеру, Лена просто превратила в камень все живое и неживое в камере. К тому времени её сосед уже практически не шевелился.

– Ладно, это просто состояние псевдо анабиоза, – попыталась успокоить свою совесть Лена, – Рагнару по его милости пришлось пройти через ад. И вблизи города всё ещё остаётся несколько тысяч заражённых, которых нужно как-то лечить. А я по милости соседа не сплю нормально уже несколько дней.

Рагнар такими этическими метаниями себя не утруждал. Дракон вообще был уверен, что непонятный маг из мира Эльэны получил по заслугам. Зато он задумался над тем, что сказала его Истинная о метке слежения, рассказав Лене о своем таинственном менторе в Академии.

– Эльэна, ты права в том, что мы часто общались с Сиерленом, и он действительно много рассказывал о том, как именно притесняли полукровок в различных кланах и поселениях, любому полукровке в этом мире приходится несладко, так как нет такой страны, в которой мы были бы равные среди равных. Но я всегда думал, что он просто утешает меня. Сиерлен был моим ментором все время обучения. Потом, во время практики, ментором был Терсаль. Так принято в Академии, – пояснил дракон.

– Постой, ты же говорил, что закончил обучение? – удивилась Лена.

– Обучение – закончил. Но осталась практика. Меня послали с дипломатической миссией от клана черных драконов, – Рагнар вздохнул.

– Да, дипломат из тебя конечно получился… – выдохнул Лена, – Тебе припечатали проклятие грязного огня, на один из твоих городов чуть не напали… Похоже, ты теоретик, а не практик!

– Практика провалена, – Рагнар пожал плечами, – Плевать… Хотя, возможно, Терсаль сумеет замять скандал. Выходцы из клана Чёрных драконов слывут замечательными дипломатами. Это я, к сожалению, исключение. Но твои подозрения беспочвенны – Сиерлен не может быть выходцем из твоего мира.

– Пожалуй, пришла пора познакомиться с твоим ментором из Академии, – усмехнулась Лена, – После того, как я вылечу тех, кто заразился ветрянкой, мы нанесем ему визит. У меня к нему скопилось множество вопросов.

Сиерлен, впрочем, появляться не спешил. А у Лены было слишком мало времени, чтобы попытаться разыскать его магически. Да и занимали ее пока что текущие проблемы, а не мистический ментор Рагнара. Хорошо, что разговора с соседом, которого она так боялась, так и не случилось. Как бы не хотелось ей высказать ему всё, что она узнала в лицо, попытавшись понять его мотивы, такой «замечательной» возможности ей не представилось. Просто потому, что он был болен – и болен гораздо сильнее, чем любой другой из заболевших, кто заразился позднее. Видимо, он действительно был основным вдохновителем нападения на Империю Рагнара, так как по нему магическая отдача ударила сильнее всего.

Вспомнив, что Терсаль говорил о пяти заболевших, Лена несколько нервно спросила у него, где ещё один? Девочку, которая отнесла еду в камеру, она нашла в другом конце коридора. Когда Лена провела ту же процедуру, с помощью иероглифа очищение, напуганная её суровостью девчонка все же не призналась, кому именно она сообщила о болезни странного мага». Но сложив два и два, Лена поняла, почему малышка сообщила о болезни мага не Терсалю. А кому-то из друзей Рагнара. Наверняка не потому, что она прониклась патриотическими чувствами, просто кто-то из парней ей нравился. Выяснять, кто именно, Лена не стала. Девчушка, на вид не старше семнадцати лет, была счастливой обладательницей гривы золотых волос, ниспадающих на плечи… и эльфийских ушек, кончиками торчащих из-под восхитительной диадемы. Поэтому «малышка» могла быть на век-два старше Лены. Но девочка сообразила, что в замке возможна эпидемия и сообщила об этом. Жаль, не Терсалю, а кому-то из братиков кельпи-драконов, или их и Рагнара эльфийского дружка. Но, в отличие от драконов-кельпи и эльфа, девушка перенесла ветрянку значительно легче, и сразу после того, как Лена применила иероглиф «очищение» пришла в себя. А буквально через пять минут уже суетилась рядом с кельпи-драконами и эльфом, оставшись в камере вместе с Ремом ухаживать за друзьями Рагнара. Кто именно из этой троицы приглянулся эльфийке, Лене было неясно, но Рагнар явно это вычислил, так как весь вечер то и дело расплывался в улыбке.

Лена была уверена, что как только выдастся хоть немного свободного времени, Рагнар будет подтрунивать над счастливчиком. Рем попытался было вернуться обратно вместе с Леной, но она непреклонно заявила, что он там ничем помочь не сможет, а вот мешать будет. Даже очень. Лучше уж пусть остаётся с Терсалем и друзьями Рагнара. Рагнар был с ней согласен и приказал мальчишке остаться во дворце – лететь обратно с одной Леной на спине было не в пример удобнее, чем с Леной и серым дракончиком у нее на коленях.

Впрочем, уже к вечеру Лена заметила непоседу в эльфийской ипостаси, занимающегося вопросами снабжения продовольствием ее новых подданных. Видимо, Рем обернулся серым драконом и прилетел сам, не особо задумываясь о том, что нарушил просьбу мамы, приказ отца и подверг себя опасности встретить каких-либо врагов. Лена же просто ходила из комнаты в комнату, исцеляя тех, кто становился ее вассалами. Новая логистика, когда пациенты лежали в комнате ровными рядами, нравилась ей значительно больше, давая возможность на каждого пациента тратить не более десяти секунд. Отказавшихся не было, но ее совесть снова напомнила ей, что перед ней очередная этическая дилемма. Однако через некоторое время ей уже было не до этики – такого количества пациентов ей не приходилось лечить даже в её мире. Сколько времени это заняло, она не знала, но много – несколько дней точно. Через несколько дней она просто потеряла счёт времени.

Останавливалась она лишь тогда, когда была на грани магического истощения, засыпая прямо на полу, рядом с пациентами. Правда, кто-то всегда относил её спать в её и Рагнара комнату. Последний раз она уснула уже тогда, когда осталась сидеть на совещании – все воины этой странной военной кампании были найдены и вылечены, но оставался риск проникновения болезни в города людей с успевшими сбежать до начала эпидемии магинями.

Проснулась Лена от холода. В камине догорали остатки дров, дверь на балкон была открыта. Как она снова попала в Эльхарм, Лена не помнила. Завернувшись в одеяло, она подошла к камину и подбросила дров, чтобы пламя не погасло. А затем вышла на балкон. Драконы такими «мелочами», как закрыть за собой дверь, не заморачивались. А возможно, и Рагнару, и Рему просто не хватило ловкости в драконьей ипостаси плотно прикрыть балконную дверь. На полу и на ковре медленно таял снег. Лужа, натекшая за всё время, что дверь была открыта, подсказывала, что драконы бесшумно выскользнули на балкон довольно давно.

– Ну и ладно, зато ковер чистить не нужно, – философски решила Лена. На балкон она вышла, всё так же, кутаясь в одеяло: было прохладно, а зимней одежды с собой у Лены не наблюдалось.

– Нужно заняться нарядами, а то безобразие какое – замужем за Императором, а у самой одна туника, свитер и потёртые джинсы – то, что было надето в тот момент, как попала в этот мир. Правда, эту тунику и джинсы сейчас все воспринимают, как мою униформу мага.

– Так что смена нарядов на публику произведет незабываемое впечатление, – насмешливо подумала Лена.

Осень пролетела незаметно и ее первый в этом мире снег её порадовал.

– А ведь попав в этот мир, думала, что здесь – вечное лето, – хмыкнула про себя Лена, – Даже не задумывалась, что здесь и камины есть для чего-то. Значит и смена сезонов должна быть. Идеальным этот мир не был, это уж точно.

На несколько мгновений внимание Лены приковал город, на крышах домов лежал пока совсем тонкий слой вполне себе снега, похожего на земной.

– Раз здесь есть дожди, то при пониженной температуре должен быть и снег, – этот логически обоснованный вывод почему-то рассмешил Лену.

Ну а что она ожидала? Что зимы здесь не бывает? Затем её привлёк резкий звук проносившегося рядом на хорошей скорости «чего-то».

Лена с опаской посмотрела вверх. В небе, почти над самой крышей, резвились два дракона.

– Вот и ещё один миф развенчан. Драконы, оказывается, совершенно не боятся мороза, пусть температура ещё не опустилась ниже трех-четырех градусов ниже нуля по Цельсию, но прятаться от снега ни Рагнар, ни Рем не стали. Носились, как бешенные в воздухе, пытаясь достать друг друга лапой или кончиком крыла в полете.

– Как бы этот драконий кавардак над крышей замка не закончился тем, что вместо высшего пилотажа драконы продемонстрируют, как они умеют падать.

Ей только не хватало для полного счастья, чтобы Рагнар или Рем свалились вниз и проломили крышу, – беспокойно подумала Лена, – И хорошо если только крышу, они и пораниться могут. Бестолочи же!

Только – только войну остановили и опять на свою шкуру приключения ищут.

За спиной раздался хлопок, как будто что-то разбилось и тихий голос произнёс: «Наверное, нам действительно нужно познакомиться, Эльэна»!

Шевеление и странный звук, как будто кто-то ещё и потоптался на разбитом стекле, заставил Лену резко обернуться на звук и голос за спиной. На мокром от снега ковре, сидел черный дракон, занимая всю комнату, от пола до потолка.

Лена чуть не сиганула с балкона, благо что прыгать до земли было невысоко. Мало ли, кого там принесла нелёгкая, кто именно переместился в их с Рагнаром комнату, выяснять не хотелось. Дружелюбный этот дракон или нет? Большинство чёрных драконов полукровок недолюбливали, это она уже усвоила. А перед нею был не просто чёрный дракон, а чертовски большой чёрный дракон. А то, что незнакомый посетитель преодолел магическую защиту, установленную тремя магами, Рагнаром, Терсалем, и ею самой давало понять, что маг, который взломал защиту – один из сильнейших.

– Вам не нужно меня бояться, Эльэна, я не причиню Вам вреда, – быстро произнёс голос, в котором проскользнули извиняющиеся нотки, словно обладатель голоса боялся, что Лена сотворит какую-нибудь глупость.

– Я и не боюсь Вас, Сиерлен, – спокойно, насколько могла, ответила Лена дракону.

– Вы ошибаетесь, Элена, я не Сиерлен, – снова этот мягкий тон, извиняющийся. И снова звук разбитого и крошащегося стекла.

– Вторая ваза, – подумала Лена со смешком, – Вазы и драконы – вещи плохо совместимые. Рагнару нужно украшения из чугуна ваять для внутренних покоев.

Дракон попытался отстраниться от разбитой вазы, но ненароком наткнулся на ещё одну.

– Третья. Разбилась, однако, – Лена немного поежилась, потом подумала, что ни Рем, ни Рагнар такими неуклюжими не были.

– Что-то у фарфора и хрусталя (или как тут всякие стекляшки называются в этом мире) недолгий век в комнате дракона-полукровки.

Или эльфы в раздражении побьют, или кельпи-драконы.

Или… что это за вторжение такое «как к себе домой» в комнаты Рагнара? – Лена почувствовала, как напряглась.

Дракон был намного больше и Рема, и даже Рагнара. Хотя в глубине комнаты было темно, Лена видела, что дракон, появившийся в их с Рагнаром комнате, старше её дракона-полукровки. Хотя откуда она это знала – загадка! Она за свою жизнь других драконов, кроме Рагнара, Рема, Терсаля и его сыновей не видела.