Текст книги "Артефакт для практики (СИ)"
Автор книги: Юлия Хегбом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава 18
Рагнар чувствовал тепло, исходившее из рук, которые его держали. Эльэна… Он понимал, что она сейчас пытается сделать. Ослабить боль. Только боль не отступала. Хотелось кричать… Наверное, он всё же кричал, иначе почему Эльэна обнимает его, и успокаивает, а Терсаль смотрит с таким состраданием? Жалость – лишь для драконов, которые не могут побороть боль, лишь для тех, кто испугался. А он не сумел побороть боль. И испугался. Не в застенках, тогда он знал, что долго это длиться не будет. Высшим нужен был мертвый дракон и тянуть с тем, чтобы убить его высшие бы не стали.
А теперь… Теперь он знал, что его ждёт, и это понимание было страшнее, чем то, что он пережил, когда попался высшим, ведь тогда он просто ждал смерти. Рагнар старался не стонать, ведь это тоже проявление слабости, а значит табу для драконов.
Как освободиться от проклятия, когда он не может покинуть Эльхарм перед самой осадой, не может оставить людей, доверившихся ему, без защиты? Он всегда считал себя отважным. Почему же ему так сложно побороть отчаяние, почему он не верит в то, что сумеет снять проклятие? Он не боялся пройти Лабиринт, а ведь большинство магов опасались испытывать судьбу в Лаберинте. Рагнар вздохнул. Он знал, что если один раз испугаться, то страх уже не отпустит свою жертву.
Весь вечер он издевался над своей Истинной, не разговаривал с ней, делал вид что оскорблен её поведением. Пусть Эльэна лучше сердится на него, чем заметит, что ему страшно. Драконы не имеют права испытывать страх. Почему именно он – испугался? Терсаль никогда бы не стал бояться боли, а ведь он тоже полукровка драконов. И его, Рагнара, друзья – отважны. Испугался только он… А теперь к тому же испытывал жгучий стыд, понимая, что и Терсаль, и Юхан, и Эльэна заметили его состояние.
– Тихо, тихо, прекрати вырываться, – тихий голос, голос рыжеволосой девушки из его снов. Она обнимает его, её волосы касаются его щеки… Где он, почему она здесь?
Больно… Боль не уходит, заставляет сжимать зубы, чтобы не закричать, не даёт дышать. Хочется попытаться вырваться, обернуться драконом, взлететь в небо, хочется надеяться на то, что боль отступит, стоит лишь почувствовать ветер, свободу полёта… Его трясёт. Больно настолько, что становится плевать, что о нём подумают друзья и Терсаль. Лишь бы боль отступила…
Рыжеволосая… Он, Рагнар, ее знает… Эльэна… Говорит что-то Юхану… Почему он не слышит, что говорит Юхану Эльэна? И разве Юхан может понять, что чувствует он, Рагнар? Юхан не дракон, а Рагнар слишком ослеплён болью, чтобы понимать, что говорит Эльэна.
Юхан и Терсаль держат его, зачем? Эльэна снова создаёт один из её иероглифов… Нет! Он не хочет, чтобы стало больнее, он пытается увернуться… Кто эти люди, почему ему так больно… Где он? Рагнар чувствует панику. Рука рисует знакомый с детства иероглиф, это защита, лучшая защита… Почему Юхан разбивает его иероглиф кинжалом?
****
– Ты уверена, что Рагнар должен оставаться в сознании, девочка? – нахмурился Юхан, – Может, лучше просто заставить его спать, на всякий случай. Я никогда не видел, чтобы Рагнар использовал элементаль воздуха. Вот его отец… да… Ричард часто создавал этот элементаль, и для нападения, и для защиты. Это почти смертельное заклинание, хорошо, что оно легко разрушается, соприкоснувшись с металлом. Парень не в себе… Он не стал бы специально причинять тебе вред.
– Уверена. Подержите его немного, я постараюсь стабилизировать его состояние, – ответила Лена.
– Почему он настолько бледен, Эльэна? – приглушённо спросил Терсаль, – Почему он не полностью очнулся?
– Предшоковое состояние. А может и шок, без диагностики можно определить лишь приблизительно, – Лена начертила в воздухе иероглифы "жизнь" и "дыхание", одновременное использование этих иероглифов было похоже на терапию её мира. Она забыла, что ее "гугл-переводчик", артефакт, не всегда может перевести то, что она сказала дословно. Лена повторила процедуру. Иероглифы "жизнь" и "дыхание" впитываются кожей дракона.
Она была настолько сосредоточена на своем пациенте, что не заметила, как Юхан и Терсаль некоторое время переглядывались, боясь спросить её, почему Рагнар не слышит, что ему говорят. Лена не заметила, как испуганно смотрят на неё и Рагнара братья кельпи и темноволосый эльф и отметила их присутствие лишь тогда, когда один из друзей Рагнара впервые спросил ее на всеобщем, а не староэльфийском. Всеобщий её артефакт мог перевести.
– Рагнар… Он умирает? – один из братьев Кельпи подошёл и встал рядом с Терсалем.
– Нет, – ответила Лена терпеливо, – но вы и Рагнар эмпирически доказали, что откладывать лечение недопустимо.
Лена видела, что дыхание дракона постепенно нормализуется, что боль отступает. Лена вытерла холодный пот с лица Рагнара. Прижала ладонь к его груди, нормализуя сердцебиение. Она не хотела признаться даже себе, что испугалась. Не столько тому, что Рагнар в беспамятстве чуть не напал на нее или Юхана, сколько тому, что дракон был дезориентирован и ему было настолько больно.
И только после того, как Рагнар приглушённо застонал, а затем почти беззвучно спросил: "Эльэна?"
Лишь тогда Лена поняла, что дракон пришёл в себя и кризис миновал.
Когда Рагнар очнулся, он вспомнил, что список магов города был составлен еще вечером. Он был слишком сосредоточен на своих проблемах и отдать распоряжения о том, чтобы утром вновь собрать совет города, на этот раз позвав всех магов Эльхарма, попросту забыл. Его Истинная ослабила магию высших, но не настолько, чтобы люди отступились от планов войны. Эльэна – сильный маг, но хватит ли ей знаний о магии этого мира, чтобы воспользоваться собственным резервом, магией, что по большей части спит в ней?
– Терсаль, собери совет города и пригласи на него магов. В центральном зале. В моем кабинете всем не разместиться, – Рагнар сосредоточенно смотрел на свои руки, когда давал указания другу отца. Терсаль прекрасно справлялся с ролью советника… До того, как Рагнар получил проклятие грязного огня. Даже поход в лабиринт Рагнара Терсаль одобрил. Раньше его, Рагнара, слово, было для Терсаля законом. Драконы следуют клановому рангу, а Рагнар в их с Терсалем клане выше по положению. Что же изменилось?
Неужели то, что Терсаль увидел стигму проклятия у него на спине повлияло на него настолько, что мнение никому неизвестной высшей стало важнее для Терсаля, чем мнение принца родного клана? Рагнар нахмурился. Любой дракон на его месте кинулся бы искать противоядие от проклятия. А до того, как противоядие будет найдено, постарался бы привязать к себе человеческую девушку магически, пока она не разобралась в хитросплетениях магических договоров. А в том, что его Истинная не знает о правилах заключения магических договоров у него не было никаких сомнений.
Почему Эльэна не знает основных магических законов, знакомых всем, кто начал изучать магию? Может, в её мире она не была магом? Но почему? При её потенциале ею должны были заинтересоваться ещё в детстве! Как такое может быть? Необученный маг, с сильнейшим потенциалом? Она практически ничего не знает о магии и однако догадывается о таких нюансах, которые неизвестны лучшим магам академии.
Даже собрать магов города было её идеей. Он сам бы не стал собирать тех, кто обладал слабым даром и не учился в академии. Но она права, сейчас, когда на кону судьба города, судьбы детей, родных и друзей этих магов, никто не останется в стороне. И даже слабые маги в случае нападения на город помогут защитить Эльхарм. В этом Эльэна была права.
Уверенности, что Терсаль его послушает не было. С Терсаля станется собрать совет и не поставить его в известность… Слишком уж Терсаль его оберегает. И боль от него скрыть не удастся. Но хуже всего даже не боль, а слабость…
Всё тело словно набили песком. Память постепенно возвращалась. Урывками. Большую часть из того, что случилось после того, как он вырубился, пришлось считывать с памяти всех присутствующих. Юхан усадил его, поставил столик с напитками и едой. Есть не хотелось – он чувствовал остатки магической подпитки.
Эльэна сидела рядом, держала его за руку, подпитывая энергией. А ведь она использовала магию не только для иероглифа "очищение", Рагнар смутно помнил, что она использовала и другие иероглифы, и не единожды. Почему эта высшая не чувствует усталости? Сидит рядом, с увлечением читает одну из книг, которые нашла в библиотеке. Она надеется, что найдет ответ, как именно снять проклятие в книгах приграничья? Рагнар усмехнулся. Эльэна называла чтение книг о магии "магический ликбез". Для неё это словосочетание было наполненно смыслом. Почему спокойствие его Истинной приводило его в ярость? Она не понимает, что если город не устоит, возможно что не уцелеет никто из горожан, да и у них сомнительные шансы выжить? А сейчас он ни меч, ни лук поднять не сможет…
– Луки и мечи – слабая защита против огнестрельного оружия, Рагнар. Радиус поражения значительно превышает холодное оружие. Точность прицела – тоже выше, чем у луков. Может, в вашем мире есть арбалеты? Нет? Ну и ладно, что-нибудь придумаем. Но с мечами выходить против огнестрела – безумие. Твоих воинов просто перестреляют, они будут так же беззащитны, как индейцы против белых колонизаторов, – усмехнулась Эльэна, отрываясь от книги, – Поверь, огнестрельная рана – это больно. Ты уже понял, что у высших – новый тип оружия, и что это оружие – не чета вашим средневековым мечам?
Отвечать Рагнар не спешил, просто пожал плечами – он не всегда мог понять, что сказала эта высшая. Кто такие индейцы и белые колонизаторы, он не понял, понял лишь, что пример, который привела Эльэна – из её мира, мира лишённого магии. А в мире магов нет более сильного оружия, чем заговорённые мечи, созданные с помощью магии четырех стихий. Именно создание таких мечей и сделало его баснословно богатым. Но Терсаль нахмурился, словно не сомневался в том, что Эльэна права.
Как же раздражало его это взаимопонимание Терсаля и Эльэны! В конце концов, Эльэна – Истинная Рагнара. Это он должен понимать её с полуслова, доверять, любить, восхищаться… Он, а не Терсаль!
Рагнар не привык, что кто-то мог оспорить его приказы. Империя свободных городов была создана им! Это он прошёл лабиринт и вписал Империю свободных городов в книгу мира, это он столько лет составлял договора с гномьими и орчьими кланами, с драконами и эльфами, это он искал надёжных поставщиков и скупщиков у людей, это он строил крепостные стены и дома свободных городов, чтобы привлечь ремесленников и магов. Это он создавал магические мечи и артефакты, стоимость каждого из которых превышала стоимость нескольких поместий в его клане. Это он чертил карты для первого флота людей, лишь дракон мог составить такие точные карты!
– Топографическая съёмка, – пробормотал Эльэна, – С учётом специфики средневековья и магии. Рагнар, прекращай хвалиться, твоя Империя свободных городов действительно впечатляет и я не собираюсь перехватывать у тебя инициативу. Просто внесу несколько предложений, как уцелеть твоему городу, первому попавшему под удар враждебной армии. Без идей из технического мира у города не было бы шансов, при условии, что с высшими к городским стенам идёт прогрессор из технического мира. А вот моего или нет, и из какого он времени – пока не ясно. В нашем мире те, кто сумеет построить бизнес-Империю очень уважаемы, так что твои достижения меня впечатлили.
– Ты читаешь мои мысли? – Рагнар изумился, ведь совсем недавно Истинная не умела так легко ухватить то, о чем он думал. Он посчитал ниже своего достоинства спрашивать, что такое "топографическая съёмка". Позже он просто посмотрит, что это такое в её памяти.
– Немного. Ты сердишься. Любая сильная эмоция похожа на эхо. Наверное, возникает своеобразный магический резонанс, – Лена отвлеклась от чтения, чтобы поддержать разговор, – А ещё ты бесишься из-за того, что чувствуешь слабость. И совершенно зря. Ничего удивительного, что ты не восстановился сразу. Ты же практически ничего не ел в течение нескольких дней, а одной магической подпиткой сыт не будешь.
Терсаль задумчиво кивнул, пододвинув поближе к Рагнару столик с соком, вином, и остатками ужина. Рагнар нахмурился. Они что, специально сговорились разозлить его? Есть Рагнару не хотелось. Стакан сока он выпил через силу, просто чтобы от него все отвязались, так как тревога в глазах его Истинной, и игра в переглядки Терсаля и Юхана порядком нервировала. А его друзья притихли и вообще вели себя так, словно он находился при смерти и выжил лишь случайно. Хуже всего то, что Рагнар подозревал, что такое отношение недалеко от истины. На этот раз боль не ушла с рассветом. И все сложнее было делать вид, что он просто устал. Эльэна ещё мало знала о магии его мира. А он знал о магии проклятий достаточно, чтобы понимать, почему боль будет лишь усиливаться. Слишком хорошо он помнил, что магия проклятий со временем становится сильнее, и снять старое проклятие – сложнее. Но город не отстоять без сильнейших магов Империи, а это Терсаль, он сам, его друзья, а теперь ещё и Эльэна. А это значит – его судьба зависит от того, насколько быстро горожанам Эльхарма удастся отбиться от нападения высших…
Глава 19
Совет города и сбор магов Эльхарма Лену не восхитил. Такие сборища ей всегда действовали на нервы. Хорошо ещё, что это не бал. И всё равно приходилось улыбаться и знакомиться с чертовой уймой народу. И пытаться запомнить всех, кого Рагнар ей представил. На четвертой сотне магов и влиятельных горожан она сдалась – запомнить всех, кто был ей представлен, она просто не могла. А уж переговорить с каждым магом и подавно. Как Рагнар вообще помнит всю эту массу народа, тем более, что Эльхарм – не самый крупный город. И городов в Империи было много.
Эльфы, гномы, орки, люди, кельпи и полукровки этих рас, разговоры, выпивка, еда на столах, опять разговоры… Напиваться она не стала, но бокал вина пришлось выпить – Терсаль заявил что-то об этикете и о том, что не дело леди пить лишь сок. Лена была почти уверена, что хитрый Кельпи просто приврал ей по поводу этикета, но протестовать не решилась. Просто потому, что этикета этого мира не знала совершенно.
Рагнар считал, что драконы из его клана на помощь не придут, и рассчитывать придется лишь на себя – из тех, в ком текла кровь драконов были только Терсаль, два его сына и сам Рагнар. Странно, судя по тому, что успел рассказать Терсаль, их драконий клан был достаточно большим.
Лена попыталась объяснить Терсалю, что такое огнестрельное оружие. И то, что вполне вероятно у противника есть динамит, а значит городские стены – не защита, и значит придется встречать их армию до того, как они подойдут к стенам Эльхарма. Ей пришлось рассказать, что такое партизанское движение. Ну и намекнуть, что для каждого мага, даже слабого, найдется работа. Но как же ей было страшно. Раньше ей не приходилось отвечать за планирование военной кампании, а сейчас и Терсаль, и Рагнар ждали от нее каких-нибудь планов. А ещё ей катастрофически не хватало данных о противнике и его возможностях. Поэтому стратегии военных действий у нее не было, кроме неясных планов на этот раз применить магию воздуха – торнадо ее мира были разрушительны. Значит, нужны тренировки по созданию торнадо (подальше от городских стен) для группы магов стихийников-кельпи, владевших магией воздуха и умеющих мгновенно перемещаться (а таких помимо семейки Терсаля оказалось ещё четверо, хотя они и не были настолько сильными стихийниками, как кельпи), и разведка. Опять же, комплектовать разведку нужно будет из кельпи. Чем занять некромантов, магов огня, воды и земли она пока не знала.
Зато оружейники от её предложений о бронежилетах и арбалетах были в восторге. Её набросков и зарисовок оказалось достаточно, чтобы они, извинившись перед Рагнаром за поспешный уход, забрали её иллюстрации и ретировались налаживать производство нового оружия. Пусть и не огнестрельное оружие, но как орудия партизанской войны в лесах арбалеты были предпочтительнее по одной немаловажной причине – звук выстрела был намного тише, чем у ружий. Пожалуй, лишь огнестрельное оружие с глушителем могло конкурировать с арболетом. Да и сколько у армии противника ружий? То, что показал Терсаль не давало полной картины – ружья были не у всех, но их банально могли сложить в крытые повозки, чтобы защитить от дождя.
Она попыталась выяснить, какие маги есть у противника, но Рагнар, единственный, кто столкнулся с высшими сказал лишь, что их правление состоит из двенадцати магов. И у каждого из магов достаточно много учеников. Но затем Рагнар равнодушно заявил, что уровень знаний магии у высших несравним с уровнем его родной академией магов-драконов, и знания людей, называющих себя высшими, примитивны. И основаны на тех крохах знаний о магии, что они подобрали у эльфов и драконов.
Лена была не настолько уверена в низком уровне магов у противника. В конце концов, они поймали Рагнара и им почти удалось его убить. Правда, тут нужно было сделать поправку на неожиданность и заранее подстроенную ловушку, в которую угодил Рагнар.
Просто юный Император, дракон-полукровка, понадеялся на свою магию. И на честь принимающих его людей. Не ждал подлости. А подлость – это тоже оружие. И эти качества противника могли быть причиной серьезных проблем для Империи свободных городов. Оставалось надеяться, что дракон быстро учится, и желательно не только на своих ошибках.
И недооценивать противника не стоило, Лена это чувствовала. Помимо неизвестного ей уровня магии им противостояло двенадцать сильных магов. А Эрхальм защищали лишь пять стихийников, из которых один был серьезно ранен, и четыре мага-целителя, включая её, начинающего мага, не намного отличающегося от ученика. Плюс неизвестно сколько прогрессоров будет сражаться на стороне людей, и чьей именно была идея нападения на Империю свободных городов – средневековых магинь или неизвестного ей прогрессора. Она прекрасно понимала, что с профессиональным военным или хорошим инженером из её мира и времени ей не справиться. Оставалось надеяться, что прогрессор пришёл в этот мир из более раннего времени, чем она сама. Конечно, у Эрхальма было целых пять некромантов, и ей понравилось, что они не стали это скрывать. Рагнару горожане доверяли… Или, возможно, некроманты понимали, что в случае падения города им просто некуда идти – в этом мире не жаловали магов, способных подчинять мертвых.
Всем городским магам она показала свои иероглифы, объяснив, как ими пользоваться. И столкнулась с первой проблемой – как оказалось, энергия магии была не универсальна, и стихийники и те некроманты, что обосновались в городе могли повторить отнюдь не все её иероглифы. Зато "кокон" получился практически у всех. Лена постаралась донести до магов и горожан свою идею о том, чтобы каждый из них подумал, как именно он или она могут навредить противнику даже в мелочах – город учился партизанскому движению.
Все эти приготовления и разговоры заняли уйму времени, и Лена не сразу заметила, что Рагнару стало хуже. Хорошо, что заметила это только она одна, не хотелось снять панику среди горожан. Пусть заметить то, что дракону больно, мог лишь целитель, так как сосредоточенность дракона можно было списать на серьёзность сложившейся ситуации, а на его бледность и слегка расширенные зрачки вообще никто, кроме неё, не обратил внимание. Лена отозвала Терсаля, и свалила на него ответственность за дальнейшее планирование их военной кампании, а сама взяла за руку Рагнара и, извинившись перед его собеседниками увела в его кабинет. Она опасалась, что ей придется ругаться с драконом, но Рагнар последовал за нею без вопросов. Лена была бы даже рада такому послушанию, если бы она не знала, что этому поведению есть объяснение – дракону просто было очень больно.
– А вот теперь рассказывай, что ты скрываешь, почему не сказал мне сразу, что тебе больно? Решил, что справишься сам или хотел потерять сознание на глазах у всех? – спросила Лена устало.
Сначала Лене казалось, что дракон не ответит. Она заставила его уйти с совещания, и с его точки зрения опять повела себя неподобающим образом. Она чувствовала, что Рагнар взбешён ее несвоевременным вмешательством и отсутствием великосветских манер (точнее, она была лишена обязательного для леди одобрения патриархального средневекового шовинизма). Но почему Рагнар тогда последовал за нею? Может, он просто побоялся, что она попытается связать его магически? Лена видела, что он не хочет отвечать на её расспросы.
– Что ты знаешь о магических проклятиях? – нарочито равнодушно спросил Рагнар.
Признаваться в том, что все её знания – это интуиция и сумка с иероглифами из её мира Лене не хотелось. Но Рагнар истолковал её замешательство по своему.
– Вот и я не очень много. Мы практически не изучаем магию проклятий в академии. Для драконов смертельными являются лишь шесть проклятий, и их знают все драконы, и те, кто с нами якшается. И считается, что если дракон был настолько глуп, чтобы умея читать мысли подпустить к себе врага настолько близко, чтобы он успел навести чары – то и жить такому дракону незачем. В клане презирают глупцов, трусов и ненавидят слабость. А вот лечение проклятий не предусматривается.
В моей библиотеке практически ничего нет о проклятиях, но Курт нашел два свитка, достаточно древних в эльфийской библиотеке моей мамы. Он сделал магическую копию. К сожалению, оба свитка на староэльфийском.
Лена уже знала, почему стихийники не учили иероглифы, которые были у нее на пакетах с травами. Это было бесполезно – они просто не смогли бы создать иероглифы целителей, их магическая энергия не подходила. Также как и она была неспособна воспроизвести магию земли или воздуха. Несколько попыток не увенчались успехом. У магов этого мира была строгая специализация.
Значит, пока город готовился к осаде, братики Кельпи использовали дождь для транспортировки к известным им библиотекам и сделали копии древних фолиантов? Это было даже лучше, чем она надеялась. Сама она получила от городского целителя три копии книг на всеобщем по магии проклятий из дворцовой библиотеки столицы свободных городов. О чем она сказала дракону. Рагнар поморщился. Если Кельпи сделали копии незаметно для кого либо, то возня старого целителя из приграничья наверняка заставила задуматься библиотекарей столицы о причинах, по которым ему вдруг потребовались копии книг о магии проклятий и способах борьбы с проклятиями.
– В эльфийских свитках чисто теоретические знания, Эльэна. Проклятие грязного огня может убить лишь того, в ком течёт кровь драконов, для эльфов проклятие не является смертельным. Эльфы всегда были любознательны и изучали все расы, и древнюю магию проклятий, – Рагнар помолчал, потом сказал что-то на староэльфийском, взглянул на Лену, вспомнил, что Лена древним наречием эльфов не владела, а артефакт переводил лишь всеобщий, и повторил: " У меня не так уж много времени, Эльэна. Любое проклятие с каждым днём становится сильнее, это общепринятый закон."
– Ты сможешь перевести с эльфийского на всеобщий свитки, которые раздобыли кельпи? – Лена решила, что ей нужен полный перевод, вдруг Рагнар не заметит какой-нибудь важной детали, посчитав её второстепенной?
– Да, только это займет всю ночь. Эльэна… Курт и Эрик тоже прочли свитки… Знаешь, я ведь был их другом с рождения. Отец и Терсаль сбежали из клана и долго скрывались. Они чувствуют всё, что чувствую я…
– Так вот почему братики-Кельпи стали настолько почтительны, – подумала Лена, – Два свитка на староэльфийском, то, что Рагнару было настолько плохо вчера вечером и то, что теперь Рагнар испытывает боль постоянно, настолько напугало их, что полуэльфы полукельпи решили заключить перемирие с "высшей"? Поэтому они старались не попадаться ей на глаза?
Размышления о том, что где-то в недрах библиотек этого мира вполне может храниться книга, в которой есть информация о иероглифах, использующихся для обезболивания придали Лене сил.
Если направить изыскания кельпи в нужное русло, то их способность мгновенно перемещаться в пространстве с помощью воды и умение находить древние свитки может помочь. Но об этом можно поговорить позднее, или попросить Терсаля дать задание по поиску книг своим эльфам-кельпи.
А ведь она тоже чувствовала, что Рагнару больно. Лена задумалась, сколько ещё городских магов заметили проклятье грязного огня? Терсаль сообразил сразу, но он сам на четверть дракон…
Приглушённые ругательства на староэльфийском заставили ее вновь сосредоточиться на драконе. То, что это были ругательства, у Лены не оставалось сомнений.
Если Рагнар ругался на староэльфийском, чтобы Лена не поняла, что он говорит, то это было хорошей тактикой, но плохой стратегией. Ей было понятно без перевода, что именно чувствовал дракон. Страх. Боль. Решимость. Отчаяние. Злость. Безысходность. Усталость… Он покачнулся, снова тихо выругался, сел на край кровати и обхватил голову руками. Такой жест полного отчаяния резанул по сердцу.
– Рагнар, – тихо позвала она, – Что-то случилось?
