Текст книги "Наследие (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
– Гор! – окликнул его Рик.
Дракон резко обернулся и смерил недобрым взглядом идущего за ним мужчину. Тот улыбался, даже не подозревая, что сейчас происходит с его верным другом.
– Гор, это Фиалка, – сказал Риктор Илейни, приобнимая женщину за талию. – Она спасла меня… Гор.
Дракон тяжело дышал. Глаза вдруг налились кровью, и из груди вырвался оглушительный рев. Он поднялся на задние лапы, взметнув передние над мужчиной и женщиной, застывшими каменными изваяниями.
– Гор! – закричал Рик, задвигая Фиалку себе за спину. – Что с тобой? Успокойся! Она не несет в себе зла!
Зла? Зла?! О, нет, самка не несла в себе зла. Она влекла дракона, завораживала своим запахом, манила. Но человек пытался спрятать ее, он хотел присвоить себе то, что дракон уже считал своим. И Гор заревел снова. Он раскинул крылья, пригнул голову и пошел на самца, посмевшего оставить свой запах на чужой паре. Огромные клыки щелкнули перед лицом Рика, а затем из ноздрей взбесившегося гиганта повалил дым. Он готовился атаковать. Уничтожить преграду, отделявшую его от желанной цели.
– Рик, осторожней! – вскрикнула Фиалка, оттаскивая лорда из-под лап дракона. Невдалеке зарычал каяр, бросаясь к своей хозяйке, но она остановила зверя коротким приказом.
– Это же Гор, мой Гор, – потрясенно прошептал мужчина, начиная осознавать, что летун взбунтовался.
Лорд Илейни знал о том, что драконы нападают на своих драконоправов, но был уверен, что такого никогда не произойдет с ними. Они ведь едины!
– Мальчик, это я! – воскликнул Риктор. – Гор, очнись!
Но дракон не хотел приходить в себя. Он хотел убрать с дороги соперника, он хотел добраться до самки.
– Рик, он тебя не слышит, – Фиалка схватила лорда за руку и попыталась оттащить еще дальше, но он стоял, пригвожденный к месту, не веря в то, что его Гор может причинить ему зло. Только не ему!
Драконья пасть открылась, и струя белого огня понеслась в мужчину. Рик зажмурился, но жар, лизнув его кожу, отпрянул. Лорд открыл глаза и тут же снова зажмурился. Перед глазами полыхало драконье пламя, слепя даже через сероватую плывущую дымку, окружавшую Риктора. Он обернулся и увидел, как с пальцев Фиалки срываются сероватые змейки тумана. Скручиваясь в тугие жгуты они ползли к ревущему дракону, опутывали, не давая наброситься на мужчину. Гор метался, пытаясь избавиться от силков, но черная Сила проникала под чешую, причиняя боль, леденила и без того холодную кровь летуна, замораживала, заставляя забыть о ярости. Дракон завыл и упал на землю, скребя по ней лапами, вырывая клоками сочную траву. А потом пламя опало, и он увидел человека.
Вместе с отрезвлением пришло и осознание того, что он едва не сотворил. Гор заскулил, понимая, что готов был уничтожить свою стаю, которую мечтал сохранить. Рик сделал шаг, и дымка, вившаяся вокруг него, опала рваными клочьями тумана. Мужчина судорожно вздохнул, но упрямо поджал губы и направился к летуну.
– Аниторн, – голос Фиалки остановил его. – Не подходи к нему… пока не подходи.
– Ему плохо, – отозвался мужчина. – Он моя семья.
– Не подходи, – повторила женщина. – Кажется, я ему понравилась.
– Что? – Риктор снова обернулся, непонимающе глядя на затворницу.
– Я видела брачные игры свободных драконов, – она немного замялась. – Было очень похоже. Кажется, он увидел в тебе соперника. Ты не подпускал его ко мне, и дракон взбесился.
– Ерунда какая, – раздраженно ответил лорд. – Ты – человек, он – дракон. Какие брачные игр? Какой соперник? Гор просто злиться, что я пропал…
– И потому хотел сжечь? Да он был счастлив, как щенок, когда увидел тебя.
– Но это невозможно!
Илейни снова повернулся к Гору. Дракон все еще поскуливал. В его глазах застыла вина. Лапы уже не скребли по земле, и теперь взгляд летуна не отрывался от человека, будто умоляя простить его.
– Невозможно, – согласилась Фиалка. – И все же… Не подходи к нему, Рик. Я не так сильна, чтобы удержать его второй раз.
Илейни сел на траву, скрестив ноги. Взгляд его не отрывался от Гора, и в нем не было ни обиды, ни злости, только непонимание и неверие в случившееся. Сложно было осознать нападение того, в ком был уверен, как в себе. И все же… И все же на руке его был ожег, на штанах появилась дыра с черными обожженными краями.
– Наваждение какое-то, – мотнул головой Рик, а после попросил. – Отпусти его.
– Нет, – Фиалка упрямо смотрела на лорда. – Сначала уйди, потом отпущу.
– Отпусти сейчас, – потребовал мужчина.
– Нет.
– Отпусти. Моего. Дракона, – чеканно повторил лорд-аниторн. – Сейчас же.
– Опасно…
– Отпусти! – и уже тише добавил. – Он уже не кинется на меня. Я знаю.
– Рик, неразумно…
– Отпусти его! – заорал Рик.
Фиалка сплюнула, и «змеи» поползли к своей хозяйке. Гор неуверенно поднялся на лапы, пошатнулся, но устоял. Он вытянул шею в сторону Риктора, переминаясь с лап на лапу, но не решаясь подойти. И тут же между драконом и его человеком появилась мутноватая преграда из уже знакомой дымки, не позволяя великану приблизиться к лорду.
– Убери, – потребовал Рик, не оборачиваясь.
– Нет, – твердо ответила Фиалка. – Я отпустила его, как ты хотел, теперь черед моих желаний. А я хочу сохранить жизнь, ради которой я сунулась в пасть чудовища, и поверь, это я не о твоем драконе. Успокоится, тогда подпущу.
Гор, осознав, что ему не дадут подойти к человеку, горестно заревел, оттолкнулся от земли и взмыл вверх. Риктор проводил его взглядом, после повернулся к женщине, приблизившейся к нему, взглянул снизу вверх, после поймал ее руку, прижал к своей щеке и спросил:
– Кто ты же ты такая, затворница?
Женщина пожала плечами вместо ответа. Она подняла голову, пытаясь найти взглядом дракона в ночном небе, но не увидела и устало вздохнула.
– Идем домой, аниторн, – сказала Фиалка.
– Я буду ждать Гора, – ответил лорд. – Он переживает.
– Твой дракон уже никуда не денется, – женщина потянула за собой Рика, и он нехотя поднялся на ноги. – Успокоится и вернется.
Немного подумав, мужчина кивнул, соглашаясь. Он поискал в небе черного дракона, протяжно вздохнул и последовал за Фиалкой. Она так и не выпустила его руки, и Илейни не спешил расцепить переплетенные пальцы. Каяр деловито шагал впереди, вглядываясь в темноту, принюхиваясь к запахам, порыкивал, всем своим видом показывая, что охраняет хозяйку и ее гостя. Рик смотрел на зверя, болезненно кривясь. На душе было тяжело и муторно.
Он думал о драконе, сейчас летевшем где-то высоко в ночном небе. Понимал, чувствовал, как ему плохо, и ничем не мог помочь. Радость от встречи сменилось горечью. Все произошедшее было нелепым, глупым, невозможным. Гор хотел убить его? Но это же чушь! Гор не мог! Просто не мог и все. Хотелось найти виноватого и наказать его за то, что смутил разум умного великана, заставил взбунтоваться и напасть. Иначе придется поверить. Но верить не хотелось до крика. Только не они с Гором, только не их дружба, где было невозможно предательство.
Взгляд мужчины упал на затылок Фиалки, и Рик тут же устыдился своих мыслей. Она уже трижды спасла его. Первый раз, когда колдун пытался завладеть его телом и душой, второй раз, когда вытащила из огня и увела к подземному ходу, закончившемуся в подполе сторожки – еще одном жилище затворницы. Сегодня закрыла от пламени дракона. А затем пришла на ум еще одна мысль – вопрос: «Почему не отпускает?». Зачем удерживает в лесу? Тоже защищает?
– Почему ты не даешь мне уйти? – его голос прозвучал надтреснуто.
– Плетение еще слабое, должно закрепиться, – ответила Фиалка, не оборачиваясь, и Рик понял, что она готова говорить о том, о чем молчала до сих пор.
– Что за плетение?
– Защита.
Фиалка остановилась и посмотрела на него. Риктор невольно отпрянул, ее глаза были черными, как ночь, и это не было навеяно темнотой, глаза затворницы, на самом деле, сменили небесно-голубой цвет на непроглядную черноту. Заметив, как дернулся мужчина, Фиалка криво усмехнулась, выпустила его руку из своей ладони и продолжила путь. Мотнув головой, лорд догнал ее, положил руку на талию и рывком притянул к себе. Ее тело было напряжено, и женщина попыталась вывернуться.
– Все еще хочешь обнимать меня? – насмешливо спросила она.
– Почему я не должен хотеть обнимать тебя? – сухо ответил вопросом на вопрос лорд. – Потому что ты не та, кем кажешься? Или потому, что не хочешь открыть о себе правду? Но я и так знаю, что тебе подвластна магия Бездны, как тому, кто убил магов и моих воинов, чей амулет убил Нэми, и кто хотел убить меня. Или может потому, что мой дракон взбесился, когда учуял твой запах? А может потому, что ты спасаешь меня раз за разом? А может потому, что опытная в постельных утехах женщина, бывшая замужем, оказалась девственницей? У тебя столько загадок, затворница, и не все, что я понял о тебе, мне нравится. Но я точно знаю, что в тебе нет зла, иначе я бы не стоял сейчас рядом с тобой. Так почему же я не должен хотеть обнимать тебя?
Фиалка вдруг обмякла в его руках и уткнулась лбом в грудь. Плечи ее дрогнули, и до мужчины донесся тихий всхлип. Рик обнял лицо Фиалки ладонями, вынуждая поднять голову, и заглянул в глаза. На ее щеках едва заметно блеснули влажные дорожки слез. Лорд осторожно стер их большими пальцами и склонился к ее губам. Фиалка судорожно вздохнула, обвила руками его шею. Она отвечала Рику с таким отчаянием, словно это была их последняя встреча, будто сейчас он развернется и уйдет. Цеплялась, как за соломинку, и Илейни это тоже почувствовал. Он подхватил женщину на руки и понес вслед за каяром, тут же поднявшимся с земли и продолжившим путь.
В сторожке уже царила темнота. Поленья в очаге прогорели, и теперь лишь затухающие угольки еще подмигивали красными глазками, похожими на глаза каяра. Свечи оплавились, оставив застывшие озерца воска на глиняных блюдцах. Фиалка крепче обняла мужчину, несшего ее, уткнулась носом в шею и тихо вздохнула, пощекотав дыханием кожу лорда. Рик поднял глаза к небу, но Гора еще не было видно.
Войдя в дом, мужчина усадил Фиалку на лежанку, присел перед ней на корточки, уперевшись коленом в пол, и мгновение рассматривал незнакомые глаза, смотревшие на него с настороженным ожиданием. Тьма во взоре затворницы завораживала, притягивала, пугала, но не вызывала отвращения. Аниторн вдруг подумал, что у Нэми тоже были черные глаза, но они казались… другими, да, наверное, так. Обычные глаза черного цвета. А под ресницами Фиалки пряталась сама Бездна, бескрайняя, мрачная, затягивающая, словно в ловушку. Хотелось сделать шаг за призрачную грань, и позволить могущественной Силе утянуть себя, отдав в ее руки не только тело, но и душу.
Женщина опустила веки, а когда они поднялись, на Рика смотрела хорошо знакомая синева. Это успокаивало, но…
– Верни тьму, – попросил мужчина. – Я хочу видеть тебя настоящую.
– Настоящей меня уже нет, – слабо улыбнулась Фиалка, а затем пожаловалась: – Холодно.
Лорд прижал к губам ее ладонь, показавшуюся ему, действительно, ледяной. После укутал в одеяло и отошел к очагу, заново разводя огонь. Первые сухие веточки занялись быстро, а вскоре огонь уже весело потрескивал в очаге, охватив подброшенные поленья. Риктор задержал взгляд на пляске пламени, представляя своего дракона. Где он сейчас? Что творится в его большой умной голове? Куда мчится, вспарывая телом ветер? Терзается? Успокоился? Когда вернется? И вернется ли…
– Вернется, – уверенно произнес вслух мужчина и упрямо поджал губы.
Рик обернулся к лежанке. Фиалка лежала, откинувшись навзничь, широко распахнув глаза. Лорд стремительно пересек небольшое пространство, отделавшего очаг от лежанки, и склонился над женщиной. Новая метаморфоза заставила его снова вздрогнуть. Ни черноты, ни синевы в глазах затворницы не было. Пустые бельма смотрели в потолок незрячим взглядом. Мужчина присел ряд, дотронулся до щеки и схватил за плечи, несильно тряхнув:
– Фиалка, – позвал он. – Ты слышишь меня? Фиалка.
Она не отозвалась. Тело налилось тяжестью, кожа утратила всякие краски, утратив тепло. Женщина была мертва, и в этом не могло быть никакого сомнения.
– Боги, – выдохнул Рик.
Он прижал к себе тело затворницы, уткнулся лицом в шею, все еще не желая верить очевидному. Что могло забрать жизнь, еще мгновение назад бившую ключом? Ни кинжала, ни яда, ни магии. Бережно уложив Фиалку на прежнее место, лорд положил ей голову на грудь, вслушиваясь в биение сердца. Его не было. И все же… И все же только что умерший человек не коченеет мгновенно. На это нужно время.
Аниторн кусал губы, не зная, что делать. Звать, кричать, метаться в поисках ответа не было смысла. Сидеть и ждать? А если упустит возможность помочь? Но чем помочь и как? Подвох был, Рик это чувствовал, но никак не мог понять, в чем. Ничего подобного он не видел ни разу в жизни, даже не слышал о похожих случаях. Верить, что Фиалка могла вот так стремительно уйти из его жизни, едва появившись в ней, тоже не хотелось. Лорд был не готов потерять то, что только что приобрел. Огонек влюбленности не потух, продолжая согревать его душу. И чем дольше он смотрел на безжизненное женское тело, тем больше разрасталась паника.
– Фиалка, – снова позвал он, склоняясь над женщиной.
После лег рядом, прижав к себе холодное тело, и закрыл глаза, пытаясь справиться с нарастающим огнем в груди. А затем он услышал тихий вздох. Прислушался и понял, что кожа на ее руке, которую сжал в ладони лорд, потеплела. Фиалка вздохнула глубже, вздрогнула всем телом и дернулась в сторону. Она села, взметнув руку над грудью Рика, словно хотела одним ударом вырвать у него сердце. Глаза затопила чернота, лицо исказила гримаса ненависти, превратив милые черты в хищную маску.
– Фиалка, – позвал аниторн.
Она моргнула, помотала головой, и чернота исчезла. В синих глазах мелькнуло узнавание, и женщина повалилась на грудь лорду, судорожно всхлипнув. Риктор крепче прижал ее к себе, зарываясь пальцами в взлохмаченные волосы. Он не спешил заговорить, заговорила сама Фиалка. Она выпуталась из мужских объятий и села рядом, глядя на свои руки невидящим взглядом.
– Прости, – прошелестела женщина. – Я не желала тебе зла.
– Что это было? – хрипло спросил лорд.
– Призыв, – ответила она и встала с лежанки. Подошла к очагу и протянула руки к огню. – Я не могу противиться ему, потому что уже несколько лет принадлежу миру мертвых. Это был мой выбор и мое желание. Все, что ты видишь, – Фиалка указала жестом на свое тело, – не принадлежит мне от рождения. Я всего лишь существую в чужом теле.
Лорд поднялся с лежанки следом за женщиной, приблизился к ней и обнял за плечи, прижимая спиной к своей груди. Он смотрел на огонь поверх ее головы, думая нал тем, что услышал.
– Сложно осознать, – наконец, сказал мужчина.
– Да, – она кивнула и повернулась к нему, жадно вглядываясь в глаза. – И что ты теперь ты думаешь обо мне?
– Ты – загадка, ничего не изменилось, – улыбнулся Рик. – Рассказав о себе часть правды, ты почти ничего не сказала. Почему ты умерла? Кто призывает тебя? Что стало с хозяйкой этого тела? И это не все вопросы, которые множатся с каждым мгновением, проведенным рядом с тобой.
Фиалка нахмурилась. Она продолжала пытливо вглядываться в лицо лорда.
– Разве тебе не противно, аниторн? Ты обнимаешь фальшивку, призрак.
– Тело – всего лишь вместилище души, – ответил Рик, отведя с лица затворницы спутанные красноватые пряди. – Да, мне нравится твой облик, но лишь душа делает его живым. Только что это тело лежало передо мной, но Фиалкой оно не было. Тело без жизни, без голоса, без движения. Я не готов был поверить, что моя спасительница исчезла. Более того, я не знаю, смог бы я увлечься этим телом, если бы внутри него жила другая душа.
– Спасибо, – женщина прижалась к груди лорда. – Мне было важно это услышать.
– Расскажешь о себе? – спросил Риктор, приподнимая ее голову за подбородок.
Фиалка отрицательно покачала головой. Она осторожно освободилась из объятий Рика и вернулась к лежанке. Забралась на нее с ногами, закуталась в одеяло и посмотрела на мужчину, следившего за ней.
– Хорошо, – Илейни кивнул, подошел к столу, отодвинул стул и оседлал его, сложив руки на спинке. – Тогда, может, ответишь на вопросы? Ты ведь знатного происхождения, хоть и пытаешься казаться простолюдинкой.
Женщина пожала плечами, оставив вопрос без ответа. Риктор усмехнулся.
– Сколько тебе лет?
– До смерти было двадцать четыре, – все же ответила Фиалка. – В новом теле намного меньше.
– Что случилось с хозяйкой этого тела?
– Умерла незадолго до того, как я заняла ее место. Упала в реку. Вытащили быстро, но было уже поздно, она захлебнулась. Однако тело оказалось вполне пригодным для того, чтобы взять его.
Рик поерзал на стуле, обдумывая следующий вопрос.
– Ты была замужем?
– Была, – кивнула Фиалка. – Он погиб перед тем, как умерла я. Но я узнала об это лишь после вселения. Мой супруг и подготовил для меня новое вместилище, это его последний дар.
На языке вертелся вопрос – ты любила его? Но лорд Илейни отмахнулся от него, как от несущественного, были вопрос и поважней. Сколько Фиалка отмерила ему ответов, Рик не знал, потому решил спрашивать о более важном.
– Сила Бездны, она…
– С рождения, – сказала женщина. – Такое невозможно заполучить, только родиться с этим.
Аниторн изумленно уставился на нее. Этот ответ он был не готов принять. Если допустить, что Фиалка говорит правду, значит… Значит, к ее рождению причастны Виллианы из Бездны, но… Им выход в верхний мир закрыт! А если нет, тогда…
– Ты сейчас думаешь, как Виллианы могут выходить из Бездны в наш мир, – словно подслушав его мысли, усмехнулась женщина. Лорд поднял на нее взгляд и кивнул. Фиалка неопределенно фыркнула. – Хорошо, аниторн, если уж ты такой любопытный, тогда ответь мне на вопрос. Что ты знаешь о Виллианах, о Бездне и нашем мире?
– Виллиан – зло. Бездна – место, куда их заточили, – тут же ответил Рик, следя за ироничным блеском в глазах своей спасительницы.
Фиалка откинула одеяло, слезла с лежанки и подошла к столу. Она хотела усесться на соседний стул, но лорд приподнялся, перехватывая ее. После развернулся на стуле и притянул женщину к себе, усаживая на колени. Фиалка обняла его за шею, устраиваясь удобней, с тихим удовлетворением вздохнула, когда губы лорда коснулись ее виска, а после задала новый вопрос:
– Почему Виллианы – зло?
– Они порабощают души, – всему этому учили с детства. – Уничтожают все живое.
– Ты хорошо учился, да, аниторн? – широко улыбнулась затворница. – Внимательно слушал учителей, был прилежным мальчиком.
– Еще бы, – усмехнулся Риктор. – Иначе отец не позволил бы мне подходить к Гору. Даже у прилежания есть своя цена. Ради дракона я был самым послушным сыном на свете. Так что там с Виллианами? Что ты знаешь о них такого, чего не знаю я?
– Я знаю о них то же самое, что и ты, Рик, – Фиалка пропустила между пальцами прядь мужских волос. – Но я так же знаю, что они не зло. Они просто другие. Существа чуждые нам, как мы чужды им. Виллианы не похожи на нас внешне, они сильней нас, имеют свои законы и правила. Но, как и мы, они живут, умирают, размножаются, сражаются друг с другом и не только. – Женщина вдруг замолчала, словно ожидая, что лорд сейчас сам закончит за нее то, что осталось недосказанным. Но Риктор молчал, продолжая слушать. – Ну, услышь меня, аниторн! Существуют два параллельных мира. В одном живем мы, в другом Виллианы. Воинственные, сильные существа, чья магия имеет иное строение. Нет верхнего и нижнего мира, есть параллельные. Бездна – всего лишь название их мира, придуманное перепуганными вторжением людьми. А теперь вспомни, чему тебя учили и перескажи это, но не с точки зрения религии. Подумай, Рик.
Лорд помолчал, прислушиваясь к шуму деревьев за стенами сторожки, после задумчиво провел ладонью по спине Фиалки.
– Ты хочешь сказать, что нашествие Виллианов было всего лишь попыткой захватить наш мир? Как если бы одно королевство пошло на другое? И древние сумели отбросить врага на его земли и…
– Запечатали место прорыва, – кивнула Фиалка.
– Подожди, – мужчина пересадил затворницу на стул, сам встал и заходил от стенки к стенке, заложив руки за спину. – Но души…
– Душа – это живая энергия, – женщина пересела на стол и теперь болтала ногами, следя взглядом за Риктором Илейни. – Для Виллианов она является чем-то вроде лакомства, не в прямом смысле. Ты не можешь не знать, что любой маг будет счастлив, как ребенок, если нападет на место Силы. Собираясь в поход, ты наберешь провианта, маг заполнит накопители, чтобы не остаться с пустым резервом. Люди для Виллианов нечто вроде таких ходячих накопителей. Захватив наш мир, они получали…
– Новую землю и море живой энергии, – усмехнулся Рик. – Все равно что, испытав жажду, нырнуть в источник с питьевой водой.
– Точно, аниторн, – Фиалка щелкнула пальцами.
– Но если проход запечатан…
– Лазейки всегда остаются, – Рик подошел к ней, втиснулся между ног и навис сверху. Женщина откинулась назад, опираясь на руки. – Ты будешь слушать дальше?
– Да, рассказывай, я не пропускаю ни слова, – ответил лорд, скользя губами по женской шее.
Фиалка хмыкнула, чуть откинув голову назад и позволяя аниторну продолжить ласку.
– Маги – самые самолюбивые существа на свете, – продолжила она. – И самые щепетильные. Если дар слабый, они считают себя почти ущербными. Всем хочется быть могущественными. И пусть у них уже нет прежней власти, но честолюбие осталось. Некоторые решаются на ритуал призыва. Нехороший ритуал, с человеческой жертвой, чья жизнь должна открыть кратковременный портал между мирами. Порой одной жертвы не хватает, особенно если Виллиан, услышавший призыв слишком силен. Сам маг, открывший врата, расплачивается годами своей жизни, потому что становится вместилищем духа Виллиана. Телесная оболочка не может попасть в наш мир, но вот его дух вполне может пройти по дороге мертвых, которую открывает смерть жертвы, и вселиться в тело призывающего мага. Ненадолго. Кто это знает, тот пытается заполучить Силу не себе, но обеспечить более могущественное потомство. Кто не знает, верит, что станет сильней сам, но… порой не доживает даже до мгновения, когда захватчик покинет его тело. Потому маг, тот, кто знает, что делает, избавляется от Виллиана, как только он исполнит свое предназначение. Так вот… Рик! – женщина уперлась ладонями в грудь лорду, с возмущением глядя на него. – Мне рассказывать?
– Ага, – кивнул мужчина, преодолевая препятствие и прикусывая мочку уха Фиалки.
– Если тебе неинтересно…
– Не просто интересно, – мужчина вытащил руку из-под подола ее платья, поцеловал в щеку и уселся рядом на стул. – Это важно.
– Тогда слушай и не отвлекай, – строго велела женщина, поправила платье и укоризненно покачала головой. Лорд смотрел на нее честным взором. – Вернемся к ритуалу. О нем известно только среди темных магов. Впрочем, даже среди них знают немногие. Чаще всего упоминание о нем хранится в родовом архиве. Еще меньше тех, кто решится на ритуал, который стоит жизни не только жертве, но и вызывающему. Однако смельчаки и глупцы находятся. Я толком не знаю, как он проводится, и как маг ставит себе защиту, которая исторгнет из тела Виллиана, если он решит задержаться. Дух иномирца подселяется в тело мага. После происходит совокупление с женщиной, которая должна родить магу ребенку. Не всегда, но порой Сила мира Виллианов, или, как ты говоришь, магия Бездны, передается детям, если зачатие случилось. По крайне мере, я знаю два таких удачных рождения. – Она вновь со значением посмотрела лорда
– Ты хочешь сказать, что ты…
– Полукровка, аниторн. Получеловек, полувиллиан. Ты все еще находишь меня привлекательной?
Фиалка невесело усмехнулась, но Рик, кажется, даже не обратил внимания. Он снова вскочил со своего места. Мужчина был взволнован. Он прошелся по сторожке и обернулся к затворнице.
– Тогда и тот колдун, который едва не отправил меня во Тьму…
– Тоже, – женщина перевела взгляд на окно. Рассвет уже позолотил верхушки деревьев, они не спали всю ночь.
– И ты знаешь его, – Риктор стремительно приблизился к Фиалке. – Кто он? Ну же! Как его имя?
– Тебе все равно, что я наполовину не человек? – вместо ответа спросила она.
– Ты нечеловечески прекрасна, затворница, – лорд коротко поцеловал ее и снова спросил. – Как зовут ту тварь, что успела погубить столько народа?
– Но я же по твоим меркам чудовище!
– Чудовище превратило милую инверну в настоящую мерзость, напустило на нас мертвецов, вмешалось в Драконье игры, – он смотрел Фиалке в глаза, и она видела, что он не лжет. – Ты только и делаешь, что спасаешь меня. Не убила дракона, когда он впал в ярость. Каяр предан тебе, как пес, а этих… зверей подчинить невозможно. Дорогая моя спасительница, я сужу о людях по их делам. В тебе нет зла. И, насколько я понял из всего, что произошло с мгновения, когда я очнулся в твоем прежнем, у нас один и тот же враг. Я прав? – Фиалка кивнула и отвернулась от лорда. – Скажи мне его имя.
– Эрхольд Дархэйм, – произнесла женщина и тут же добавила. – Только это тебе ничем не поможет. Ты не сможешь отыскать его, он давно исчез, прихватив родовой замок.
Да, и обосновался в Изумрудной долине. Но где его искать теперь? Однако это уже было что-то. Рик знал, кто, осталось выяснить зачем он затеял свои игры. И еще кое-что интересовало лорда-аниторна.
– Почему ты прячешься от него? Эрхольд опасается тебя…
Фиалка вдруг оглушительно расхохоталась. Она прекрасно поняла, что имел в виду лорд. Соперников и тех, кто может стать помехой, принято убирать, но…
– У него были на меня другие виды, – резко успокоившись, ответила женщина. – Я была против. Ему так хотелось детей с «чистой кровью», что мое «нет» его не остановило.
– И ты умерла.
– Да. – Фиалка спрыгнула со стола и подошла к ведру, зачерпнув из него воду глиняной кружкой. – Дала убить себя, перенеслась в это тело и оставила дверь в мир мертвых открытой. Эрх должен был быть уверен в том, что меня нет. Несколько лет он не тревожил меня. Только вскоре после смерти. Поклялся забыть. И вот появился ты, и я, как последняя дура, высунула голову из своего убежища. Этот призыв уже второй. Первый был вчера днем. Пока мне удается его дурить, прикидываясь духом мертвеца, но сколько продлится эта игра, я не знаю. И не отозваться я не могу. Так-то, аниторн. Да, кстати, – она снова усмехнулась. – Ты сказал, что тебя привлекает душа, а не тело. Так вот, четыре года назад у этого тела были волосы пшеничного цвета, светло-голубые глаза. На курносом носу задорные веснушки, они мне даже нравились. – Риктор вопросительно смотрел на затворницу, ожидая продолжения. – Я меняюсь, Рик. Душа сживается с телом, и оно меняется, подстраивается под мой истинный облик. Как видишь, никаких веснушек, даже курносость исчезла. Тонкий прямой нос, как у настоящей меня. Фигура тоже изменилась. Думаю, пройдет еще несколько лет и произойдет полное преображение. Милая дочь сельского старосты окончательно исчезнет, и останусь только я.
– Как твое настоящее имя?
– Не имеет значения, – женщина отставила кружку и подошла к распахнутым дверям. – Мне нравится называться Фиалкой. Это прозвище мне дал один добродушный старик-рыбак, когда перевозил меня на своей лодке через Тойрант. Мне бы не хотелось ничего менять.
Лорд согласно кивнул, не желая спорить. У него осталось еще два вопроса.
– Ты втащила меня из Тьмы, значит, можешь достать оттуда и другую душу? Нэми…
Фиалка обернулась к нему, смерив насмешливым взглядом.
– Где были твои уши, аниторн, когда я тебе говорила про Тьму? Ей не нужны души, существование Изначальной от них не зависит. Души нужны Богам, Виллианам, властителям, но не Тьме. Я всего лишь не позволила ловушке захлопнуться. Я просто отловила твою душу и вернула в тело, только и всего. Душа твоей инверны находится в подчинении Эрхольда. Я не могу туда забраться хотя бы потому, что он создал это узилище для духов. Это его Сила и его власть. Темница разрушится со смертью своего хозяина. Умрет Эрх, инверна обретет свободу и сможет отправиться к своей Матери.
– Я понял, – лорд почувствовал разочарование. Впрочем, Фиалки оно не касалось, только желания помочь Нэми. – Ты знаешь, что нужно Эрхольду?
Женщина смотрела куда-то в небо, потому не ответила сразу. После закрыла дверь и посмотрела на Рика.
– Я не знаю, – Фиалка пожала плечами. – Когда-то он бредил могуществом и властью, но одному противостоять целому миру сложно. Люди смогли изгнать чистокровных Виллианов, обладающих большей силой, чем полукровка. Так что…
Она вдруг замолчала. Лорд и затворница некоторое время смотрели друг на друга, не дыша и не мигая, а затем дружно произнесли:
– Прорыв!
– Он хочет добраться до того места, где был прорыв, – закончил за нее аниторн. – И это место где-то на моем Побережье. Потому он так не хотел, чтобы надзор за этими землями усилился. Потому пытался помешать на Играх. Но что ему даст? Если откроет врата, и Виллианы придут в наш мир, он уже не будет сильнейшим.
– Эрх не дурак, он должен быть уверен в своей затее, значит, нашел лазейку, – ответила женщина. – Но у меня уже нет сил думать об этом. Нужно еще убрать с тебя мой запах, твой дракон возвращается.
Рик стремительно шагнул к дверям, но Фиалка заступила дорогу.
– Сначала уберем запах, иначе дракон может снова впасть в ярость.
– Почему ты думаешь, что он увидел в тебе свою самку? – возмутился лорд.
– Я бы хотела ошибаться, мне такой жених совсем не нужен, – усмехнулась затворница. – Но он вел себя именно так, как ведут себя драконы, когда находят себе пару. Даже близкий сородич становится им врагом. Я не знаю, почему так произошло. Возможно, все дело в моей сущности. Дракон не увидел во мне человека. Они чувствуют силу, а я сильней многих. Надеюсь, его заблуждение пройдет.
– Надо парню найти драконицу в гоне, чтобы уже не смог вертеть носом. Пусть, наконец, расслабится, – пробормотал Рик, прислушиваясь к шороху огромных крыльев за стенами сторожки.
– Свободные драконы берут только одну самку, свою пару. Будем надеяться, что твой Гор лишен таких предрассудков, – сказала Фиалка, наливая травяной раствор в ведро с водой, стоявшее у очага.
Сам летун, вымотавший себя быстрым полетом на той высоте, где летают лишь драконы, опустился на кусок расчищенной земли за сторожкой, втискивая свое тело. Воровато оглянулся и затаился, опасаясь, что его будут гнать. Гор очень хотел увидеть своего человека, даже больше, чем самку, запах которой чувствовал по-прежнему, но сейчас не так остро, и от того было легче стараться не замечать его. Дракон сунул голову под крыло и затих. И когда дверь сторожки открылась, и послышались торопливые шаги, летун сжался, стараясь стать совсем незаметным.
