Текст книги "Наследие (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
Мужчина оторвался от ее губ, прочертил губами дорожку к подбородку, чуть прикусил его и скользнул на шею, подставленную для поцелуев. Затем спустился к груди и прикусил тугую возбужденную горошину соска через сорочку.
– Рик! – вскрикнула Нэми, вновь и вновь поднимаясь и опускаясь на его плоть. – Ри-ик…
Пальцы лорда сжались на бедрах женщины, почти причиняя боль, и ее движения стали резче и быстрей. Наложница откинула голову, дыша тяжело и рвано. Каждое новое движение его бедер навстречу женщине отзывалось новым вскриком. Она сжала в кулачках волосы любовника, продолжавшего терзать ее грудь, жадно насаживая себя на ствол, заполнивший ее до предела. Вода с шумным плеском падала на пол, послушная человеческой страсти, но этого уже не замечали ни мужчина, яростно вонзавшийся в женское лоно, ни женщина, стоявшая на краю пропасти. Мгновение, и она сорвалась вниз, оглашая купальню громкими стонами, в которых слышалось имя ее возлюбленного.
Риктор откинул голову на край лохани, лицо его исказилось сладкой судорогой, подступающего наслаждения, и он помчался вслед за своей женщиной, глухо застонав и изливаясь в ее лоно. Еще несколько мгновений он продолжал удерживать ее на себе, и Нэми, выдохнув, повалилась на грудь любовника, обжигая ее своим дыханием. Ладони Риктора поднялись вверх по спине наложницы, сжали ее голову, заставляя поднять лицо вверх, и он накрыл ее губы своими губами.
– Я так сильно люблю тебя, – прошептала Нэми, когда Рик выпустил ее из плена своих губ. – Если бы было нужно отдать свою жизнь за тебя, я бы не сомневалась ни мгновения.
Риктор прижал голову женщины к своей груди и прикрыл глаза, так и не нарушив молчания. Ее руки оплелись вокруг тела лорда, и Нэми затихла, приходя в себя. Мужчина поглаживал наложницу по голове, но мысли его были далеко. Еще до Игр он думал, что после победы будет торжествовать, отдыхая и наслаждаясь приятными мгновениями, или… сразу улетит с Гором в горный замок, если проиграет. Но лорд Илейни даже помыслить не мог, что, получив вожделенный венец аниторна, он будет выискивать тайного врага и причины, по которым ему желали смерти.
Нэми подняла голову и заглянула в глаза господина. Тонко чувствовавшая его настроение, женщина сразу уловила, что он уже далеко от нее, несмотря на ласкавшую ее руку. Точно так же лорд мог сейчас гладить кошку, или собаку, или даже своего дракона. Наложница спрятала горечь и выскользнула из объятий Риктора, отметив, что его ладонь безвольно скользнула по ее спине и исчезла в воде.
– Я могу помочь тебе помыться, господин? – спросила Нэми, выбираясь из лохани.
С ее тела и сорочки быстрыми ручейками стекала на пол вода, уже обильно покрытый холодными лужами. Риктор поднял на нее отсутствующий взгляд, несколько мгновений смотрел, словно силился понять, что от него хочет женщина. Затем кивнул и снова погрузился в свои мысли. Нэми взяла в руки серебряный кувшинчик с мыльной водой, и тонкая струйка ароматной жирноватой жидкости янтарного цвета полилась на мускулистые широкие плечи лорда, так и не вырвав его из размышлений. Женская ладонь скользила по плечам, по груди господина, не столько моя, сколько лаская.
Риктор наклонился чуть вперед, подставляя спину. Он машинально поднялся на ноги, открывая свое тело наложнице. Ее ладонь сползла по плоскому животу лорда, опустилась на мужское естество, мягко сжала его и сдвинула плоть, вновь пробуждая, но Рик накрыл руку любовницы ладонью и отрицательно покачал головой.
– Ночью, – коротко сказал он и вновь погрузился в воду, смывая мыло.
– Как скажет, мой господин, – покорно склонила голову Нэми.
Риктор посмотрел на женщину, отмечая опущенные вниз уголки ее губ, опущенные ресницы, скрывающие за покорностью ее печаль. Мужская рука протянулась к лицу наложницы, пальцы ласково прошлись по скуле, очертили контур губ, чуть оттянув вниз нижнюю, и лорд коснулся уст Нэми коротким поцелуем.
– У меня уже нет времени на забавы, – мягко произнес он. – Переоденься и проверь, все ли готово к приему гостей.
– Как мне одеться? – спросила женщина.
– Не скромничай, – ответил Риктор. – Ты женщина аниторна, а не прислуга. Но чересчур не украшай себя, чтобы не выглядеть вызывающе.
– Понимаю, – улыбнулась Нэми. – Любовница, даже признанная не должна выглядеть богаче будущей супруги лорда.
Илейни поджал губы, вздохнул, устало глядя на наложницу. Затем махнул рукой, оставив ее иронию без ответа. Женщина склонила голову, надела на себя халат лорда и покинула купальню. Риктор выбрался из лохани, обтерся мягким, как пух, полотном и вернулся в свои покои, где его уже ждали одежды, приготовленные для празднеств. Бросив взгляд на пол, мужчина увидел следы узких маленьких стоп Нэми и снова вздохнул.
Порой он думал, что было бы лучше ее отпустить, даже предлагал, но наложница, купленная когда-то им из жалости у торговца из Снежных Земель, не пожелала свободы. Они оба знали, что однажды в замке появится настоящая хозяйка, и тогда наложнице не останется в нем места, но Нэми продляла агонию, отчаянно цепляясь за возможность быть рядом столько, сколько будет возможно. Она любила и страдала от того, что его чувства не стали глубже за те несколько лет, что хрупкая беловолосая девушка с черными глазами и такими же черными ресницами, столь не свойственным блондинкам, сама скользнула к нему в спальню, нырнула под одеяло к спящему лорду и уже не покидала его опочивальни.
Нэми не искала благ, не ждала подарков, радуясь, как дитя, когда получала их. Она не стала заносчивой от того, что господин признал ее своей постоянной любовницей, которая, согласно законам, могла управлять слугами, встречать и развлекать гостей, ухаживать за своим возлюбленным, заботиться о его замке и хозяйстве. Женщина осталась такой же тихой и милой, как в начале их знакомства, ладя с челядью. Но Риктору иногда казалось, что ей все это неважно, и единственным ценным для нее оставалась только возможность быть рядом с ним. И было еще одно, что печалило женщину.
– Позволь мне зачать плод от чресл твоих, – просила она. – Оставь мне частичку себя.
Но признанная любовница была временной женщиной в жизни лорда. Она могла заботиться о своем господине и возлюбленном, могла управлять его замком и людьми, могла согревать ложе, но не могла зачать и родить ребенка, это тоже велел закон. Лорд, приведя в замок супругу, мог купить дом своей временной женщине, мог одарить ее богатыми подарками, даже выделить ей содержание, но его ничего не должно было связывать с любовницей, потому что с женитьбой заканчивалась власть простолюдинки, возведенной до положения госпожи. Детей лорду полагалось иметь законных, рожденных супругой. Бастарды же считались позором, становясь пятном для рода, смешавшего свою кровь с кровью простолюдинов. Потому, если и случались высокородные любовники и оставляли во чреве своих любовниц семя, дававшее всходы, отцами такие дети не признавались и их матери изгонялись, чтобы не опорочить благородное имя. Рику не хотелось отказываться от своего дитя, и не хотелось, чтобы столько усилий по возвращению роду Илейни прежнего величия свелись на нет лишь одной слабостью, если он пойдет на поводу у своей наложницы. Потому Расслед не снимал печать бесплодия с Нэми, во избежание ненужных осложнений.
Стук в дверь вывел Риктора из невеселых размышлений. Он уже оделся, не прибегая к помощи прислуги, использовал очередную магическую безделушку, чтобы его волосы высохли и легли на плечи мягкими волнами.
– Можно, – произнес он, и дверь открылась, впуская в покои слугу.
– Мой лорд, прибыли первые гости, – доложил мужчина.
– Нэми успела спуститься? – спросил Илейни.
– Нет, – покачал головой слуга.
– Иду, – Рик бросил на себя последний взгляд в зеркало и направился к дверям.
Лорд Илейни покинул свои покои и направился вниз. Он окидывал придирчивым взглядом стены, расцвеченные разноцветными магическими всполохами, сплетавшихся в причудливые подвижные картины. Оглядел прислугу, одетую в праздничную одежду родовых цветов Илейни. Риктор одобрительно кивнул управляющему, подчинявшемуся Нэми, и мужчина расплылся в улыбке.
Впрочем, лорд был спокоен, наложница еще ни разу не подводила его, вкладывая душу в любое действо, если оно касалось ее высокородного возлюбленного. Все остальное казалось женщине несущественной мелочью. Иногда Риктор думал, что дай Нэми волю, и она бы провозгласила своего господина королем и единственным повелителем. Любовь такой силы льстила мужчине, но и угнетала сознанием, что ему нечем ответить наложнице, кроме страсти и верности. С тех пор, как Нэми стала его любовницей, других женщин в жизни лорда не было. Наложницы оказалось более, чем достаточно. Неутомимая, горячая, жадная до наслаждений, она отвечала всем желаниям возлюбленного без оговорок и жалоб, получая не меньше удовольствия, чем он.
Первых гостей Риктор нашел в малой пиршественной зале, где играли музыканты, прислуга разносила вино, и приглашенный маг устроил небольшое представление. Заметив хозяина замка, двое мужчин и две женщины поднялись со своих мест, почтительно склоняя головы.
– Лорд – аниторн, – восторженно прошелестела молодая особа.
Рик усмехнулся про себя, понимая причину столь ранней явки. Лорд Вейни стремился первым показать неженатому властителю Побережья свою дочь, чтобы никто не мог отвлечь его внимания.
– Приветствую вас благородные лорды и прекрасные дамы в своем замке, – улыбка лорда Илейни вышла отстраненной и прохладной.
– Позвольте нам поздравить вас с победой, лорд-аниторн, – лорд Вейни снова склонился. – Лорейн.
Дочь лорда шагнула вперед, и Риктор вновь тихо усмехнулся. Конечно, поздравлять будет девица на выданье, хоть по этикету все дары передавались через прислугу, а хозяина поздравляли устно. Но ничего этого лорд-аниторн, разумеется, не сказал. Он склонил голову перед юной дамой. Лорейн была прелестна в своей наивной попытке быть соблазнительной. И пусть она наклонилась чуть ниже, чем предписывали правила, давая мужчине возможность заглянуть в вырез ее платья на небольшую упругую грудь, но на щеках девушки ярко пылал румянец смущения, вызывая на устах Илейни добродушную, но насмешливую ухмылку.
– Лорд-аниторн, – пролепетала Лорейн Вейни, – примите в дар от нас эту скромную вещицу. Безделушка, право…
– Лорейн сама выбирала, – поспешила вставить леди Вейни. – Ей так хотелось порадовать вас, сиятельный лорд-аниторн.
– Ах, матушка! – вспыхнула девица.
– Мне приятно получить дар из нежных рук столь очаровательной особы, – Риктор обольстительно улыбнулся, и щеки порозовели не только у Лорейн, но и у ее матушки.
Девушка передала мужчину маленький ларчик. Он открыл крышку и взглянул на булавку, тут же засиявшую яркими бликами. Украшение было сделано тонко и изыскано. Несмотря на слова о скромности, стоила булавка, как пара добрых чистокровных скакунов. Рик достал булавку, и амулет на его груди сразу потеплел, предостерегая лорда о наличии магических плетений в украшении.
Конечно, семейство Вейни не могло не позаботиться о том, чтобы их устремления не остались безответными. Приворотная магия, в этом Риктор практически не сомневался. На мгновение ему захотелось поиграть с ушлым лордом и его дочерью, но мужчина тут же отказался от этой затеи, не пожелав обижать очаровательную Лорейн, у которой уже пылали даже ушки. Лихорадочный взгляд, предательски выдавший волнение, то и дело скользил по лицу аниторна Илейни и его и пальцам, сжавшим булавку.
– Прошу вас, милая Лорейн, – снова улыбнулся Риктор, протягивая девушке ее подарок.
Юная леди закусила губу, склонилась, опять показав ложбинку между грудей, взяла булавку и приколола ее к камзолу лорда. Амулет стал почти горячим, но быстро остыл, поглотив магию. Душа матушки хорошо защищала своего сына. Риктор изломил бровь, иронично глядя на семейство Вейни, не сводивших с него жадных взглядов.
– Что-то не так? – вежливо поинтересовался аниторн.
– А-а-а, – растерянно протянула Лорейн.
За спиной послышалась легкая поступь Нэми. Она приблизилась к своему господину и его гостям, поклонилась им и взглянула на Илейни.
– Мой лорд, я задержалась, – произнесла наложница.
– Я не сержусь, – Рик улыбнулся ей, протянул руку и ласково пожал пальчики женщины под недоуменными взглядами лорда Вейни, его жены, сына и дочери, на чьем хорошеньком личике теперь ясно читалась досада. Чуда не произошло. Илейни усмехнулся и посмотрел в глаза Лорейн. – Не ругайте мага. Я защищен от магического внушения, и от приворотной магии в том числе.
Теперь кровь отлила от щек не только у девушки, но и у всех ее родственников. Нэми, услышав слова господина, гневно сверкнула глазами, но лицо ее осталось таким же невозмутимым, как и мгновение назад. Оставив гостей развлекать себя зрелищами, лорд-аниторн отправился встречать новых гостей. И вновь это была семья, где имелась девица на выданье. И вновь лорд получил «скромный» дар, заряженный на приворот. А вскоре таких даров стало столь много, что Риктор попросту велел Нэми принимать их от его имени. Женщина, поначалу пришедшая в раздражение, к пятнадцатой попытке приворожить ее господина отнеслась философски и перестала злиться на предприимчивые рода, желавшие породниться с самим аниторном Побережья.
Король прибыл в замок на утесе с наступлением темноты, когда каменные стены превратились в потрясающее по своей сути зрелище, сделав замок Илейни истинной обителью чуда. Казалось, что древняя твердыня парит над морем, а через мгновение башни стали гребнем огромнейшего дракона, величественно взмахнувшего крыльями и выпустившего из пасти ворох разноцветных искр.
– Рик, это просто невероятно! – воскликнул его величество, поднимаясь по ступеням навстречу лорду, вставшему на одно колено при появлении короля.
– В нашем мире нет ничего невероятного, – улыбнулся Илейни и сделал приглашающий жест в сторону залы, куда уже успели перебраться гости.
– О, нет, лорд-аниторн, – отрицательно покачал головой король. – Сначала мне хотелось бы поговорить с вами.
– Что-то известно о замене испытаний? – насторожился Риктор.
– И, да, и, нет, – уклончиво ответил его величество. – Где бы мы могли поговорить без помех и лишних ушей?
– Следуйте за мной, государь, – лорд Илейни шел первым, указывая направление.
Они миновали ярко-освещенную и богато украшенную часть замка, прошли по узкой лестнице, подсвеченной обычными факелами, и оказались в другом крыле замка, где царили темнота и затишье. После вычурности первой части замка, это крыло произвело впечатление изнанки богатой одежды, навевая неожиданную тоску и напоминая о тяжелом дне.
Риктор щелкнул пальцами, и в коридоре вспыхнул мягкий свет нескольких магических светильников. Затем открыл тяжелую резную дверь и пропустил короля вперед. Ледагард чуть склонил голову, кивнув Рику, и направился к креслу с высокой спинкой, тут же удобно устраиваясь в нем. Илейни замер напротив него, но король досадливо махнул рукой, и Риктор занял второе кресло. Он молчал, ожидая, что скажет Его Величество, но государь не спешил заговаривать. Он поставил локти на подлокотники, соединил кончики пальцев домиком и задумчиво смотрел перед собой.
– Как Дальгард? – первым нарушил молчание лорд-аниторн.
– Скорбит, – коротко ответил король.
– Давейн?
– Им заняты целители, – Ледагард посмотрел на своего аниторна. – Как только он придет в себя, ему будет предъявлено обвинение в нарушении правил, и род Давейн будет навсегда отстранен от участия в Драконьих Играх.
– Сурово, – отметил Рик. – Достаточно было бы отстранить Гальтора на три года.
– Он использовал магию против человека, – жестко отчеканил король.
– Мы все стали жертвами злой воли, – отмахнулся Илейни. – Дальгард лишился летуна, Ноэля сожрали авехендры, я…
– Ты пострадал меньше всех, – отметил Ледагард, нацеливая на Рика палец.
– Да, – невозмутимо кивнул тот. – Меня спасли: Гор, Дальгард, амулет, замедливший действие яда камгала, и Расслед – мой целитель, не давший мне отправиться к Огненным.
– Ты был отравлен?! – воскликнул Его Величество.
– Меня зацепил камгал, уже все позади, – аниторн сжал пальцами подлокотники. – Давейн тоже попал под щупальца камгалов.
– Он был напичкан амулетами и оберегами, – ответил Ледагард. – Когда его выкинуло на ристалище, он уже лишился сознания, но все еще жив, все-таки магия удержала его от перехода за Черту. Впрочем, он все еще не пришел в себя. Остальные лорды, кому не удалось участвовать в смертельной гонке, возносят хвалу Огненным.
– Давейн уже достаточно наказан, – Риктор все же не удержался, вновь высказавшись в защиту соперника. Но вскоре поджал губы и посмотрел в окно, за которым парило крыло сияющего дракона, сотканного из плетений Силы. – Чем дольше я думаю, тем больше уверяюсь, что кому-то нужна была именно моя смерть. Остальные стали случайными жертвами.
– Те же выводы и у меня, – кивнул Ледагард. – И вот я хочу понять, что такого в тебе, что ради твоей смерти были подняты авехендры, камгалы и Черный Туман?
Илейни пожал плечами. Лично в нем не было ничего такого, что могло бы заставить кого-то использовать такие силы.
– Дело не во мне, – ответил, наконец, Рик. – Дело в Побережье. Что-то сокрыто в этой земле, но я не имею понятия, что здесь столь ценного, что можно рискнуть так сильно, чтобы перейти дорогу королю.
Ледагард вновь кивнул, соглашаясь со своим аниторном.
– Мои архивариусы уже поднимают самые древние свитки, чтобы отыскать известия о Побережье, – сказал король.
– Я займусь тем же в своем архиве в горном замке, – отозвался Илейни. – Удалось уловить след того, кто вмешался в подготовку испытаний?
Его Величество скривился, словно ему поднесли нечто чрезвычайно кислое, мотнул головой, и его пальцы сжались в кулак, ударивший по подлокотнику.
– Ни-че-го, – по слогам произнес он. – Но мои люди ищут. Не бывает преступлений без следов. И их найдут, не сегодня, так завтра. А ты, – король посмотрел на Рика, переходя на более свободное обращение, – будь осторожен. Сомневаюсь, что твой враг остановится.
Лорд Илейни склонил голову, давая молчаливое обещание сохранять осторожность. Ледагард поднялся на ноги и улыбнулся с кажущейся беззаботностью:
– Ну, хватит о грустном! – воскликнул король. – Ты сегодня победитель, и я желаю выпить за твою победу. Она была тяжелой и достойна того, чтобы о ней сложили песни сладкоголосые менестрели. Идем же и нальем брюхо хмельным вином. Пусть сегодня не останется ни трезвых, ни целомудренных. Желаю веселья!
Они направились прочь из мрачного крыла туда, где играла веселая музыка, и были слышны громкие выкрики и заливистый смех. Уже спускаясь по лестнице, король лукаво ухмыльнулся и спросил:
– Сколько раз тебя пытались сегодня окрутить коварные отцы и их ушлые дочери?
– Сбился со счету, – усмехнулся Рик.
Его Величество рассмеялся и хлопнул аниторна по плечу.
– Не поверишь, они и со мной порой пытаются проделать подобное, и плевать на королеву. Иные лорды считают, что смогут добиться королевских милостей через тело своих жен, сестер и дочерей. Прилюдная порка помогает мало, – он вздохнул и закончил уже серьезно. – А жениться тебе надо, Рик. У тебя замечательная наложница, но уже давно пора растить наследников.
– Как только найду подходящую девушку, государь, – уклончиво ответил Риктор.
– Ищи скорей, или я сам выберу тебе невесту, – более жестко произнес Ледагард.
Они прошли в сторону шумной залы. При виде их оживилась свита короля, оставленная почти на входе, низко склонилась челядь, вытянулись воины, замерла со склоненной головой Нэми, вышедшая из залы, и распорядитель готов уже был возвестить о прибытии Его Величества, когда высокие двери на входе замок распахнулись, и в них вошла высокая стройная женщина в красном платье. Женщина была молода и красива настолько, что дыхание перехватило почти у всех мужчин, увидевших ее. Она не шла, женщина, будто плыла над полом, соблазнительно покачивая бедрами. Черные волосы, украшенные сеткой из рубинов, спадали на плечи крупными витыми локонами. Большие глаза цвета сочной зелени, полускрытые длинными густыми ресницами, смотрели снисходительно и насмешливо, на пухлых чувственных губах играла полуулыбка, скорей ироничная, чем приветливая. От женщины веяло холодом, но от того она казалась еще более притягательной, вызывая желание завоевать, покорить, обладать.
Однако взгляд ее был устремлен исключительно на Риктора, даже король остался без внимания. Красавица приблизилась к лорду Илейни, небрежно поклонилась Его Величеству и застыла, глядя на лорда-аниторна все тем же насмешливым взглядом.
– Милости Огненных Богов, мой лорд – произнесла она бархатным голосом, в котором отчетливо были слышны мурлыкающие нотки, только вряд ли перед аниторном стояла ласковая кошка.
– Зачем явилась? – нелюбезно спросил Рик. Он был единственным, кто остался равнодушен к вызывающей красоте гостьи.
– Как же я могла упустить возможность поздравить вас, лорд-аниторн, – ответила она, не спуская чуть досадливого взгляда с лица лорда. – Позволишь обнять?
– Позволю исчезнуть, – ответил тот и развернулся к королю, жадно рассматривающему красавицу.
– Ты выгонишь одинокую женщину ночью, даже не дав ей куска хлеба и воды? – спросила она, глядя в спину Риктора.
– Я распоряжусь, чтобы тебе принесли хлеб и воду, – усмехнулся Илейни.
– Довольно! – с гневом воскликнула женщина, приближаясь к Рику вплотную. – Я останусь здесь, и ты не можешь отказать мне в возможности порадоваться за победу сына.
Илейни стремительно развернулся и сверкнул глазами, смеривая женщину ненавидящим взглядом. Он сделал к ней тот единственный шаг, еще разделявший их, подцепил пальцами за подбородок и задрал голову, заглядывая в глаза.
– Все не уймешься, Ингер? – спросил он, ледяным тоном.
– Я всего лишь хочу порадоваться за тебя, – почти прошипела женщина. – И ты не смеешь закрывать передо мной двери моего замка.
На короткое мгновение лицо Рика исказила гримаса отвращения, но она появилась и исчезла так быстро, что Ингер засомневалась, что видела пугающее выражение.
– Завтра я покину замок, – тихо произнесла женщина.
– Хорош-шо, – шипящим шепотом ответил Риктор и почти оттолкнул ее. – Вы можете остаться до завтрашнего дня… матушка, – последнее слово он выплюнул с гадливым выражением на лице, развернулся к королю и больше не замечал Ингер, на чьем лице мелькнуло довольное хищное выражение.
Она смотрела, как исчезает в зале, полной гостей король в сопровождении аниторна, как туда же устремляется свита, как уходит, оглядываясь, наложница лорда, леди продолжала криво улыбаться.
– Леди Илейни, – Ингер обернулась и посмотрела на женщину, остановившуюся у нее за плечом.
– Этой ночью я, наконец, заполучу упрямца, – произнесла леди.
– Но…
– Никаких но, – отчеканила Ингер. – Он мне нужен, и он будет моим.
Служанка вздохнула украдкой и последовала за госпожой, направившейся в свои покои.
Глава 4
– Господин! – Нэми тронула лорда за плечо.
Он обернулся к ней слишком резко, женщина отшатнулась. В его глазах застыла жгучая ярость, и сердце наложницы отозвалось на нее острой болью. Нэми приложила руку к груди, чтобы сдержать трепет. Она переживала, когда Риктор был таким, как сейчас. Чужим, далеким, с жесткой линией поджатых губ и колючим недобрым взглядом. Таким он оставался все время, пока в пиршественной зале находилась его мачеха. И даже сейчас, когда она ушла, лорд Илейни все еще продолжал злиться. Наложнице хотелось утешить возлюбленного, но он отвел ее руку.
– Завтра она уедет, – прошептала женщина.
– Проследи, чтобы гости не скучали, – велел Рик. – Я схожу к Гору.
– Но король…
– Развлекается, – криво усмехнулся аниторн, бросив взгляд на Ледагарда, поднимающего очередной кубок с одним из приглашенных лордов. – Скоро вернусь.
Нэми повернулась, глядя ему вслед. Женщина сжала кулачки, впиваясь ногтями себе в ладони, и представила, как душит леди Илейни и выкидывает ее тело в море. Она на многое была готова ради господина, но Ингер оставалась для нее недостижимой, и хоть как-то помочь своему возлюбленному избавиться от нее наложница не могла.
Риктор незаметно покинул пиршественную залу, сбежал вниз по лестнице и стремительно покинул замок. На улице он закрыл глаза и подставил лицо ночному прохладному ветру. Где-то за стенами замка шумело море, постепенно успокаивая мужчину. Лорд снова открыл глаза и посмотрел на россыпь далеких звезд. В горах звезды казались ближе… Тряхнув волосами, лорд направился в драконник.
Уже подойдя к воротам, он почувствовал пристальный взгляд и обернулся. В одном из многочисленных окон горела одинокая свеча, выхватывая из темноты красивейшее лицо из всех, какие доводилось видеть аниторну. Самое ненавистное лицо из всех, кого Риктор знал – лицо его мачехи. Ингер отпрянула, оставив свечу гореть, словно маяк в черноте ночи. Илейни передернул плечами и вошел в ворота драконника.
До слуха лорда донеслось сопение дракона, и он улыбнулся, окончательно расслабляясь. Затем Рик услышал шорох, клацанье когтей по каменному полу, и Гор вышел ему навстречу, поблескивая в темноте желтыми глазами.
– Пф.
– Доброй ночи, мальчик, – улыбнулся Илейни. – Я совершенно здоров, можешь проверить.
Дракон, действительно приблизил к нему голову и обнюхал, шумно пыхтя и обдавая горячим дыханием. Удовлетворенный осмотром, Гор провел большим шершавым языком по шее и лицу мужчины. Он был рад, что его человек опять здоров, и гнилостный запах, встревоживший его, напомнив запах смерти, исчез. Смех мужчины заставил дракона фыркнуть. Гор отвернул морду в сторону, но стоило Риктору сделать еще один шаг, как великан повернулся и снова облизал его.
– Гор, хватит! – со смехом воскликнул Илейни, утирая влажное лицо.
Он сделал еще несколько шагов, но запнулся о подставленный хвост, и Гор уткнулся в человека мордой, продолжая облизывать его, щекоча языком и дыханием.
– Гор! Го-ор, – хохотал Рик, пытаясь увернуться от драконьего озорства. – Го… Гор-р-р-р, хва… хватит, Гор, ха-ха…
Дракон отступил только тогда, когда человек уже задыхался от смеха. Илейни сел и посмотрел на своего летуна, тяжело переводя дух.
– И что ты сделал? Мне теперь надо полностью переодеваться, – с легкой укоризной произнес аниторн, но улыбка продолжала играть на его устах.
Пренебрежительно фыркнув, Гор развернулся и снова свалил Рика хвостом, когда тот поднялся на ноги.
– Ну держись, Чешуйка, – угрожающе произнес строгий и серьезный лорд и бросился вслед за драконом.
Он догнал Гора, схватил его за хвост и с силой потянул. Черная громадина, способная свалить дерево ударом бронированного лба и не пошатнуться, закачалась, поддаваясь человеку, и бухнулась на обширный зад. Риктор взбежал по спине дракона, уселся почти на шее, крепко сжимая коленями. Он знал слабое место своего летуна, случайно обнаружил, когда надевал упряжь. И сейчас пальцы лорда запорхали у основания костяных наростов.
Дракон зафыркал, зашипел, высоко взметнул передние лапы, но Риктор удержался, продолжая щекотать Гора. Наконец, дракон не выдержал и завалился на пол, рискуя придавить своей тушей хрупкого человека, но уже ученый лорд-аниторн успел перекатиться и снова бросился на пыхтящего великана, хохоча над фырканьем Гора, по-собачьи дергающего задней лапой.
– Как же я люблю тебя, мальчик, – воскликнул мужчина, крепко обнимая драконью шею.
Гор приподнял крыло, и Рик перебрался под него, давая дракону скрыть его ото всех. Мужчина положил голову на драконью лапу, прижал ладонь к чешуйчатому боку и затих, слушая размеренные удары гигантского сердца. Гор изогнул шею, прижимаясь головой к макушке своего человека. Если бы он мог говорить, дракон бы ответил, что тоже любит Рика так сильно, как только может любить горячая душа летуна Огненных Богов. Но сказать он не мог, потому просто закрыл глаза и наслаждался недолгой близостью лорда.
На некоторое время в драконнике воцарилась тишина, нарушаемая лишь сопением дракона. Риктор лежал, прикрыв глаза, и старался ни о чем не думать, но молчание вернуло его мысли на прежний путь, и мужчина ожесточенно скрипнул зубами. Гор, легко улавливавший настроение человека, тут же встревожился, несильно шлепнув хвостом по полу.
– Она здесь, – глухо пояснил Рик. – Сука явилась на наш праздник. Пожри ее Виллианы… Впрочем, говорят, что своих они не едят. Бездна!
Гор снова шлепнул по полу хвостом, выражая негодование вместе с человеком, и Илейни тесней прижался к нему. Перед его внутренним взором встало красивое лицо в обрамлении черных волос. Рик мотнул головой, отгоняя это видение, но мысли его уже неслись в прошлое, на несколько лет назад, когда погиб лорд Октор Илейни – через полгода после своей второй свадьбы.
Отца тяготило одиночество, и Риктор знал об этом. Поэтому он не препятствовал и не отговаривал старшего лорда, неожиданно потерявшего голову от дочери обедневшего малоземельного дворянина. Когда младший лорд Илейни увидел ее, девушка показалась ему восхитительной. Было мгновение, когда он позавидовал отцу, но быстро опомнился и вел себя почтительно, ни словом, ни делом не показывая, что очарован юной мачехой. Отец ревновал, это Рик тоже видел. Рядом с молодым и полным сил сыном, старший лорд чувствовал себя развалиной. Из-за этого он вел себя зачастую неразумно, стараясь доказать себе и юной супруге, что ни в чем не уступает Рику. А звуки, которые доносились из родительской спальни, давали ясно понять, что Октор всё еще и способен довести Ингер до исступления.
Пожалуй, то, что Октор привел новую жену в опочивальню, где делил ложе с матерью Риктора, стало первой причиной их размолвки с отцом. Но молодой человек быстро пришел к выводу, что невозможно судить отца за опочивальню, иначе стоит оскорбиться и за весь замок, где жила первая леди Илейни, за земли, по которым она ступала, и вообще за весь мир, в котором она жила. Это успокоило Рика, он извинился перед отцом, и Октор немного оттаял. Он тоже не терял времени даром и понял, что ссориться со своим единственным сыном и наследником из-за новой жены глупо. Мужчины помирились.
А потом старший лорд отбыл из замка по делам, и Ингер появилась в опочивальне Риктора… Хотя нет, все началось гораздо раньше. Череда случайных встреч на узкой лестнице, где невозможно было разойтись, не соприкоснувшись. Она на мгновение прижималась к своему пасынку, заглядывая в глаза. Являлась, когда он упражнялся с мечом, то поднося воду, то кусок полотна, вытирая пот с крепкого молодого тела. А как-то, когда он пришел к водопаду, падающему в небольшое ледяное озеро, то нашел там Ингер. Она вышла из воды в сорочке, облепившей тело. Соски натянули тонкую ткань, приковывая к себе взгляд. Мачеха подняла тонкую руку, выдернула заколку, удерживавшую ее волосы собранными на макушке, и черный водопад обрушился на точеные плечи. Женщина закусила полную губу и опустила ресницы, но стыдливого румянца не появилось, как не появилось и неловкости от случайной встречи, как не было попыток скрыть свою наготу, только еще больше подчеркнутую мокрой тканью. Тело Риктора отозвалось на эту встречу, налив твердостью его естество, но он развернулся и ушел, не желая притрагиваться к супруге своего отца.
