Текст книги "Серебряная клетка (СИ)"

Автор книги: Юлия Буланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Ребят, все в порядке. Просто вспомнила свою школу.

– Скучаешь?

– Скучаю. Но не забивайте этим головы. Пройдет.

Парни переглянулись и Джейс сказал:

– Не пройдет. Особенно если будешь делать вид, что все в порядке. Это ведь не так. Диана, мы все знаем.

Девушка оцепенела:

– Знаете? – голов был хриплым, будто чужим, но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась. Они не могут ничего знать. Мало ли на свете девушек с именем Диана Вирен? Как минимум, пара десятков наберется. А соотнести, пусть и освященный в прессе, теракт с курсантом Артенийской Военной академии достаточно сложно. А Джейсон, скорее всего имел в виду что-то другое. Ностальгию по балетному классу или что-то в этом роде.

– Андорский театр.

Девушка пошатнулась, словно бы ее ударили. А Рей зашипел на приятеля:

– Ты с ума сошел? Нельзя же так!

– А как можно? – в ответ рявкнул тот. – Не могу я не это смотреть на нее и делать вид, что ничего не происходит. Пока не понимал, что к чему – еще держался. Но теперь, уволь.

– Я не виновата, – затравленно глядя на парней, она сделала шаг назад, потом еще и еще. – Я не виновата.

– Ты этого добивался? – Рей с укоризной уставился на приятеля, а потом ласково, как к ребенку обратился к Диане. – Конечно, не виновата. Мы знаем. Успокойся. Ладно? Нам не хотелось тебя пугать. Джейс – идиот. Хотя, в чем-то и прав. Это... непросто... смотреть на то, как ты мучаешься и даже поделиться переживаниями не можешь.

– Как вы узнали?

– Включили мозги. Да не смотри ты на нас так, будто бы мы монстры какие-то. Противно. Честно.

– Как вы узнали?!

– Ты прокололась на фуэте. Да и на остальном, если честно, тоже. Слишком чисто выполняешь элементы. Но главный прокол, все же, фуэте. По легенде ты – посредственная балерина. И из школы тебя исключили как раз поэтому. Вот только эталоном мастерства партии Одиллии является тридцать шесть фуэте. Тридцать два признано нормой. А ты с легкостью раскручиваешь шестьдесят четыре. И делаешь это на пяточке размером с ладонь. Тебя просто не могли исключить за профнепригодность. Потом были кое-какие оговорки. И не сказать, что много, но этого хватило. Про школьную форму и отсутствие у тебя собственных платьев. Про родителей, точнее их отсутствие. Мы сопоставили факты. Залезли в сеть, и нашли там все, включая твою фотографию. Мелкая, да сядь ты на кровать. И перестань дрожать. Мы не собираемся тебя выдавать. Никому. И все сделаем, чтобы защитить. Я, собственно это и хотел сказать, когда затевал этот разговор. Прости, наверное, действительно слишком резко получилось.

– Спасибо. За поддержку, ребят.

– Эй, малышка, – Рей сел рядом и заглянул ей в глаза. – Ты чего? Все же хорошо.

– Все плохо. Неужели не понимаешь? Если вы догадались, то и остальные...

– Нет. Мы не просто искали, но и примерно понимали, что должны найти. При этом потратили уйму времени. А даже если кто-то о тебе узнает узнает. Что с того? Думаешь, мы не сможем при необходимости его или ее заткнуть?

– А мы сможем?

– Конечно, – уверенно заявил Джейсон. – В крайнем случае, Аверина попросим.

– Угу. Так он и побежит мне помогать.

– Он же начальник курса.

– И что? Забыл, как этот тип ко мне относится?

– Нежно и трепетно, – с самым невинным видом выдал парень. – Ради кого он сегодня сжульничал? А еще я видел, как он на тебя смотрел.

А Диана не выдержала и толкнула его локтем в бок. Завязалась легкая потасовка результатом которой стал упавший с кровати Джейс, которого они, смеясь скрутили в четыре руки.

– Так не честно! – возмущался он. – Рей, ты – предатель!

– Прости, друг, но мне не хотелось оказаться на твоем месте. Кстати, мы сегодня тот фильм смотреть будем?

– Нет, – решительно ответила девушка. – Он слишком грустный. Настроение и так оставляет желать лучшего. Оставим до лучших времен. Ладно?

– Конечно, – в один голос ответили парни.

ГЛАВА 23

– Вирэн, вы можете мне внятно объяснить, что твориться с Морье? Я ничего не понимаю. У него же есть мозги. Почему он скатился до оценки «удовлетворительно» почти по всем предметам?

Девушка поджала губы и смерила куратора укоризненным взглядом. Майор нахмурился, а потом на его губах заиграла лукавая улыбка:

– Я никуда не спешу. Более того, мне твоя компания очень импонирует. Кофе хочешь?

– Нет, сэр, хочу.

– Диана, ты не выйдешь из этого кабинета, пока не объяснишь, что происходит с моим подопечным. Да сядь ты уже! Знаешь ведь, как я не люблю смотреть на собеседника снизу-вверх. За три месяца, прошедшие с нашего знакомства могла бы уже это уяснить.

– Он – мой друг, – упрямо набычившись, сказала она, но на край стула все же присела.

Вадим удовлетворенно кивнул. Главное заставить его старшину начать диалог и дело, считай, сделано. Она все расскажет. И про реальное состояние дел в группе и про возможные пути решения тех или иных проблем. Но до этого нужно перебороть ее прямо-таки патологическое недоверие ко всем... взрослым, наверное.

– Знаю. Именно поэтому я сначала решил поговорить с тобой, а не спустить задание штатному психологу. Диана, ты же понимаешь, что его поведение ненормально? Ему нужна помощь...

– Отстаньте от него. Это единственное, что ему нужно.

– Что значит «отстаньте»?

– То и значит.

– Так чай или кофе, Вирэн?

– Чай, – с тяжелым вздохом отозвалась девушка.

Вадим встал из-за стола. Подошел к встроенному в стену автомату. Набрал короткую комбинацию и буквально через три секунды получил два дымящихся пластиковых стаканчика. Победа, в некотором роде. Первое время девушку пить чай он чуть ли не силком заставлял. Теперь она сама делала этот шаг навстречу ему.

Это было неправильно и являло пример грубейшего педагогического промаха. Как же! Неформальные отношения с курсантом. Но Аверин придумал этому безобразию несколько оправданий, успокаивая собственную совесть.

Во-первых, курсант Диана не настоящий. И в Артене она временно. А то, что с обязанностями старшины вполне справляется, так это... ну, не случайность, конечно, но и не показатель того, что ей светит успешная военная карьера. Она балерина. И как только все успокоится, сбежит Вирэн из их академии и ничто ее не остановит. Во-вторых, добиться от девушки оценки или развернутого анализа проблемы можно только в неформальной беседе. А так как говорила она исключительно по существу и только умные вещи, мнение ее майор ценил. А в-третьих, и это было определяющим моментом, ему просто нравилось быть с ней рядом.

Пожалуй, он уже не мог вести себя с ней по-другому. И от того день за днем приручал эту немного диковатую девочку. Зачем? Мужчина и сам не понимал. Только недавно посмеивался над Майком, который пел ей дифирамбы, а теперь вот и сам попал под ее очарование. Нет, всерьез остепениться он пока не думал, но такого отторжения, как раньше эта мысль у него уже не вызывала.

– Я весь во внимании.

– Ничего не знаю, – сказала она, делая глоток чая.

– Диана!

– Честно, не знаю. Догадываюсь. Но это только мои предположения, а не истина в последней инстанции.

– Расскажи мне. А дальше уж будем думать.

– Тео очень ранимый.

– И...

– Он тяжело переживает вынужденное одиночество. Ему нужны близкие люди. Друзья. А еще девушка, которая любит его просто так, а не потому, что он гений и таким парнем можно перед подружками хвастаться.

– Но, мне кажется, как раз с этим у него проблем нет. Или он со Снежной поссорился?

– Нет. У них все хорошо.

– Поссорился с кем-нибудь из приятелей?

– Нет.

– Скучает по дому?

– Нет.

– Тогда что случилось?

– Ему здесь хорошо.

– И это повод начать плохо учиться. Конечно! Ты издеваешься?

– Не издеваюсь. Просто его уже достали предложения перевестись в другое учебное заведение. Он, видите ли, свой талант гробит.

– А это не так?

– Так, конечно. Но лучше угробить талант, чем душу. Тео после того, как почувствовал, что значит быть своим в дружной компании, не хочет снова остаться один. Да и Мари он не оставит. Не сможет просто.

– Андерс, значит, оставил, а Морье не в состоянии?

– Это другое. Кейт и Рей с детского сада вместе. И к тому же она через год переведется в Артенийское отделение ее медицинского института.

– Понял. Пример неудачный. И что делать будем?

– Ничего. Просто оставьте его в покое. Мне кажется, он должен сам прийти к мысли о переводе. Ну, когда поймет, что Артен больше ничего не может ему дать. Ну, и что мы будем с ним общаться, даже если он уйдет отсюда.

– Хорошо. Я поговорю с коллегами, чтобы они больше на него не давили. Обещаю, до конца года предложений о переводе ему поступать не будет. Пусть учится спокойно. Теперь о Рассвете. Ты знаешь, что Артен в этом году принимает Академические Игры?

– Что-то такое слышала.

– В конце апреля будет неделя, во время которой проводятся военно-спортивные игры. Рассвет представляет собой имитацию боевых действий, похожую на военные учения. А нечто похожее на репитицию этого мероприятия будет проходить в Артене через пару недель. В ходе игры команды курсантов соревнуются в различных военно-прикладных видах спорта с игровыми элементами. Победитель выявляется по сумме набранных им баллов. Но с правилами вас более подробно ознакомит лейтенант Кейн. Команда апрельского «Рассвета» будет сборная от всех курсов. Но к Играм допускаются лишь курсанты, имеющие средний учебный балл не ниже 4.5. Донесите это до своих ребят.

– Хорошо.

– В частности до Морье, Риза, Лисина и Антонова. Я не знаю, будут ли они участвовать в Больших Играх, но шанс попасть в команду у них есть. Мне, как куратору нашей сборной, надоело, что Артенийцы вот уже четыре года занимают последние места. Сейчас мы просто обязаны победить. Понятно?

– Так точно, сэр!

– Тогда, свободна, – сказал он с задорной улыбкой. – Хотя нет. Стой.

Девушка остановилась в шаге от дверного проема, и устало посмотрела на куратора. Вот же неймется человеку! Меньше всего сейчас ей хотелось продолжать общаться с Авериным. Нет, как раз общаться с ним ей нравилось несмотря ни на что. И он ей нравился. А вот «гениальные» идеи этого энтузиаста по улучшению жизни группы – не очень. Особенно, если взять во внимание то, что воплощать их придется ей.

Пашкой Лисиным особых проблем не будет. Он только по истории отстает. Ну, не дается ему этот предмет и все тут. Хотя, если попросить Рея помочь ближнему, может и выгорит что.

С Димой Антоновым уже сложнее. Он фатально отстает по трем предметам, хотя по остальным получает только «отлично». Но тут еще реально что-то сделать. Например, близнецов подключить. Вдвоем должны справиться.

 А как быть с Тео? Он ведь буквально доведен до ручки и все, даже невинные замечания, воспринимает в штыки. Джейс в этом плане немногим адекватнее. Каролина стойко держит оборону и не подпускает его к себе ближе, чем на пять шагов. Они даже целовались всего раз, после которого парень еще долго радовал окружающих синяком на скуле. Конечно, у него успеваемость упала. Все мысли ведь о недотроге старшекурснице, а не об учебе. И как его в чувства приводить, девушка совершенно не представляла.

Вот надо Аверину, чтобы парни свой средний балл подправили, так и занялся бы этим сам. Но ему некогда. Или лень, что вероятнее. Вот и нагружает ее. Эксплуататор!

– С днем рождения, Вирэн, – сказал Вадим тихо.

– Спасибо, – пробормотала девушка, очаровательно краснея.

Меньше всего она ожидала от Ледяного Адмирала, как успела его прозвать, именно этих слов. Ей вообще показалось, что дни рождения курсантов он считает чем-то совершенно незначительным. Оказалось – нет.

Ей вдруг так стыдно стало. Он ее поздравить решил, а она уже думает про него всякие гадости. Хотя для этого у нее и были основания, все равно нехорошо получилось.

– Иди уже. Спорить готов, приятели тебя уже заждались.

– До свидания, сэр.

Майор словно бы в воду глядел. Джейс и Михаил караулили в коридоре. И стоило девушке выйти в коридор, подхватили ее под руки и потащили куда-то.

– Эй, прекратите! Ну, что вы делаете?

– Мы опаздываем! – усмехнулся Джейсон.

– Куда?

– На вечеринку. Кое у кого сегодня день рождения.

– Мы же договорились завтра отмечать. В городе. Я сейчас позаниматься хотела.

– Завтра – само собой. Но ложка дорога к обеду. Поэтому сегодня будут торт и жутко вредная, но вкусная газировка, а никакие не занятия. И позволю себе повторить. Мы опаздываем.

– Именинники не опаздывают.

– Да, конечно. Они задерживаются. Мелкая, прекрати брыкаться. Кстати, ты чего так долго?

– Ничего. Адмирал про Игры рассказывал.

– Так долго? Он тебе стратегию излагал?

– Частично. Сказал, что к Играм допускаются только курсанты со средним баллом в 4.6. А Тео, Дима, Пашка и ты до этого среднего балла не дотягиваете. Попросил принять меры.

– Разберемся. Потом.

– Нет уж, дорогой друг. Давай сейчас. Ты когда за ум возьмешься? Учебу совсем забросил. Так же нельзя.

– Ну, ты же понимаешь, что...

– Я понимаю. А вот Аверин не поймет. Гарантию даю.

 – Ладно. Будет тебе 6.8.

– Да мне этот балл сто лет не убился. Просто Адмирал наседает. У него в связи с этими Играми на тебя какие-то планы имеются.

– Понял.

– Еще бы остальные поняли.

– Можешь хоть сегодня выбросить из головы лишние мысли?

– Нет. Не получается. Аверин умеет быть убедительным.

– Мы и так в курсе, – буркнул Михаил. – Не будь занудой.

– Я старшина группы. Мне по должности положено.

Снежный лишь покачал головой и толкнул дверь в мальчишеский блок. Вечеринку Джейс решил устроить именно там просто потому, что спальня там больше. Парень скрылся в дверном проеме и тут же завопил:

– Да прекратите вы уже!

– А что мы такого делаем? – невинно поинтересовалась Мари. – Подумаешь, целуемся.

– То, чем вы занимаетесь – не просто поцелуи. Это сцены из эротических фильмов. Я не могу не это смотреть!

– Ну и не смотри, – посоветовала Михаилу сестра. – Можно подумать тебя кто-то заставляет.

– Да что ты себе позволяешь?!

– Ничего, что не позволял себе ты. Отстань, ханжа несчастный.

В последнее время такие словесные препирательства стали у близнецов чем-то вроде ритуала. Сейчас Тео относился к ним индифферентно, хотя раньше очень переживал по этому поводу.

– Джейс, – Дана несмело коснулась плеча своего приятеля. – Подожди. Я давно хотела тебе это сказать. Да все повод не подворачивался. Приди в себя. Отодвинув учебу на задний план, ты любви Каро не добьешься.

– Мне плохо без нее.

– Знаю.

– Я ни о чем, кроме нее думать не могу. Засыпаю с мыслями о ней. Просыпаюсь.

– Хочешь, я с ней поговорю?

– И что ты ей скажешь?

– Не знаю. Что-нибудь.

– Не надо, Мелкая. Что-нибудь здесь не прокатит. Спасибо, конечно. Но я сам разберусь. И с Каролиной, и с учебой. Не переживай. Ладно?

– Ну, как я могу не переживать?

– Ты – чудо. Вот в кого мне надо было влюбиться, – горько усмехнулся Джейсон. – Почему я такой дурак?

– Сердцу не прикажешь. И доводы рассудка оно всегда посылает очень далеко. А с Каро я все же поговорю.

Выполнить обещание, данное Джейсону, у Дианы получилось буквально в этот же вечер. Ребята решили расходиться уже часа через полтора. Собственно, когда доели торт. В конце концов, основное торжество намечено на завтра. Поэтому именинница без зазрения совести сбежала в числе первых. К слову, задержать ее никто даже не пытался. Но зал, в котором она по вечерам занималась, был занят.

Каролина с остервенением колотила боксерский мешок. Серия из шести ударов. Две секунды на отдых. И снова нападение на ни в чем не спортивный инвентарь.

– Привет, Каро, – решила обозначить свое присутствие Диана.

– Привет, Мелкая, – отозвалась девушка, продолжая наносить удары. – Как дела?

– Ничего. Я хотела бы с тобой поговорить. Ты не против?

– Я тоже хотела. Но решиться все никак не могла. Подождешь меня минут пять? Я хоть умоюсь.

Дана кивнула, и старшекурсница торопливо вышла из зала, на ходу стаскивая боксерские перчатки. Каролина вернулась довольно быстро и, судя по всему решила вокруг да около не ходить, а с ходу спросить то, что ее беспокоило сильнее всего:

– Почему вы с Джейсом не встречаетесь?

– Не знаю, – растерянно пролепетала Диана. – Мы дружим. И все.

– А почему «все»? Почему вы не встречаетесь?

– Да не знаю я. Сложилось так. А вот почему вы не встречаетесь? Он ведь тебе нравится.

– Он многим нравится. И что?

– А то, что ты ему очень сильно нравишься. Он тебе любит.

– Нет. Джейс просто влюблен. Его задел мой отказ и у него включился инстинкт завоевателя. А как только он свое получит, так я ему стану не интересна. И вообще, как только у него это помешательство пройдет немного, так все станет на свои места.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе лет сколько, что ты таких вещей не понимаешь?

– Восемнадцать. Вот исполнилось. А что я должна понимать?

– Вы хорошо смотритесь вместе. И понимаете друг друга хорошо.

– Мы же дружим.

– Не верю я в дружбу между парнем и девушкой.

– Зря. Мне всегда было тяжело поддерживать дружеские отношения с представительницами моего пола. Приятельские – еще куда ни шло, а вот более близкие... не получалось. Но в той атмосфере бешеного соперничества, в которой я росла, это и не удивительно. Можешь считать, что с девушками я дружить просто не умею. Не ревнуй.

– Я не ревную.

– Разве?

– Ревновать можно лишь того, кого считаешь своим. А Джейсон – не мой. Он может быть моим. Какое-то время. А потом? Я закончу Академию. Он останется. Найдет другую. Не будет же он два года хранить мне верность? К тому же ему и искать долго не нужно будет. Такая умница-красавица рядом. Ни один парень не устоит.

Диана едва сдержала заявление о том, что через два рода ее в Артене тоже не будет. Да, возможно, это стало бы веским аргументом в их споре. Но стоит ли оно того? Одно дело Рей и Джейс. С ними она могла быть абсолютно откровенной. А Каролину она почти не знала. А уж без оглядки доверять женщинам Танийская Академия ее давно отучила.

– Мелкая, я понимаю, – продолжила старшекурсница с доброжелательной снисходительностью. – Ты как лучше хочешь. Но эти отношения изначально обречены на провал. Они абсолютно бесперспективны. И я не хочу тратить на них время. Все равно ничего кроме боли они мне не принесут. Я не мазохистка.

– Да, у тебя ярко выраженная склонность к садизму. Хотя... тебе ведь не нравится делать ему больно. Ты просто до ужаса боишься, что больно сделают тебе. Это психологическая травма? К психологам обращаться не пробовала?

– Нет.

– Зря. Тебе не повредило бы. А на счет перспектив... вот моя попытка влюбить в себя Дэна была обречена на провал.

– А кто это?

– Это не важно. Ты все равно его не знаешь. И никогда уже не сможешь узнать. Но так, о чем я? Ах, да! Вот наши с ним отношения действительно были обречены. Потому что он любил Еву. А ведь я была красивей, талантливей. Да и характер имела не в пример лучше. Мы дружили. Не год и не два. Мы дружили долгих двенадцать лет. Но любил он Еву.

– А ты его любишь?

– Речь не обо мне. Любила. Немного.

– А сейчас?

– Я по нему скучаю. А хочешь, я тебе помогу понять, что ты чувствуешь к Джейсону? Одна минута и никаких терзаний больше. Закрой глаза.

Каро послушно смежила веки, но плотно сжатые кулаки явно показывали, как она напряжена.

– Расслабься. А теперь представь, что его нет, не было и никогда не будет. Не просто в Артене, но и вообще. Что никогда ты не увидишь его, не услышишь голоса, не почувствуешь тепло рук. Что никогда не сможешь ничего исправить, начав сначала. Потому, что его нет. А есть холод одиночества и жгучий стыд за собственную трусость и неумение сделать даже малюсенького шага навстречу тому, кто тебя любит. А теперь открой глаза и скажи мне, что тебе все равно. Скажи, что тебе абсолютно безразлично жив Джейс или нет.

Каролина ошалело уставилась на свою собеседницу и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла произнести даже звука. Диана хмыкнула и двумя касаниями к сенсору коммуникатора, вызвала Джейсона:

– Спортзал. Второй корпус. Третий этаж. Жду.

– Это срочно? – лениво отозвался парень. – Я в душ пойти хотел.

– Вопрос жизни и смерти.

– Ладно. Сейчас буду.

Отключившись, девушка смерила пассию своего приятеля оценивающим взглядом. От былой невозмутимости и непоколебимой уверенности в правильности принятого решения (держаться от Джейса подальше) и следа не осталось. На лице растерянность. В глазах – слезы. Самое оно для разговора по душам. По крайней мере, шанс, что они хоть до чего-то договорятся, есть. А остальное не ее проблемы. Все что могла, она сделала.

– Ну, я пошла. Пока!

В дверях ее едва не сбил Джейсон. Быстро он. Бежал, видимо.

– Что с тобой случилось? – спросил он, пытаясь отдышаться.

– Ничего.

– Тогда зачем ты сказала, что у тебя вопрос жизни и смерти?

– Не у меня. У Каролины. И, думаю, она очень хочет его с тобой обсудить. А также объяснить, почему она все это время тебя отталкивала. «Спасибо» потом скажешь. Если убить не захочешь, конечно.

Она уже не видела, как ее приятель на подкашивающихся ногах проскользнул в дверной проем. Не до того было. Вопрос: «А где же ей заниматься, если этот зал занят?» – стоял ребром. Забить на тренировку, конечно, хотелось. Ведь время позднее. Она устала. Завтра тяжелый день. И, вообще, у нее сегодня день рождения. Чем не повод немного отдохнуть?

Но, как говорила незабвенная мадам Ливьер: «Потворствуют лени и стараются отыскать повод лишний раз отдохнуть исключительно неудачники. Лучшие из лучших всегда ищут причину работать еще усерднее».

Записываться в неудачники Дана не хотела. Ей и так ведь не слишком повезло в жизни. Не глобально, конечно. Она жива в отличие от остальных ребят ее класса. А вот вылететь с последнего года обучения Танийской Академии – это засада.

– Куда спешишь, малышка Ди? – вырвал ее из раздумий насмешливый мужской голос.

– Отстань, Польский, – на автомате отозвалась девушка.

– Ты сегодня не в настроении?

– Отстань. Не до тебя.

– Не будь букой. Я может решил тебя поздравить?

– Мог сделать это утром. Как все.

– Не люблю быть, как все.

– Ладно. Поздравляй и вали. Хотя, нет. Ответь сначала на один вопрос. Саша, тебе самому не надоело?

– Я – Алекс, а не Саша. Когда ты это уже запомнишь?

– Когда ты запомнишь, что я – Дана, а не малышка Ди. Нет, ну, правда. Таскаешься за мной везде вот уже три месяца. Пакостишь по мелочи. Нервы пытаешься мне мотать. Это у тебя даже иногда получается. Признаю. Но сколько собственного времени ты на это тратишь?! Это же уму непостижимо.

– Нет, не надоело. А чем тут еще заняться? И по мелочи я пакостить считаю ниже своего достоинства. Этим любят заниматься Вера и ее верная подпевала. Я просто тебя от них не защищаю. Но мог бы это делать.

– За эту маленькую услугу ты требуешь очень высокую плату. Так что, спасибо, но я пока воздержусь. Оно того не стоит.

– Откуда ты знаешь? Ведь не пробовала еще.

– Интуиция. Но поболтали и хватит. У меня времени на тебя нет, – сказала девушка, ускорив шаг.

Парень тяжело вздохнул и поплелся за ней. На самом деле таскаться за старшиной ему, конечно же, надоело. Но признаться в этом кому-то кроме себя он пока не мог. И, вообще, дома его учили никогда не отступать и всегда добиваться желаемого. А малышку Ди он хотел. И не только, как объект сексуальных фантазий. Она ему нравилась еще и как...человек равный ему по силе воли, уму и упрямству. Ведь любая уже на ее месте сдалась бы, а эта включает режим «умеренного игнорирования» и просто живет. Саша на ней весь свой арсенал психологических воздействий опробовал. Результат нулевой. Но грань между, скажем так, ухаживанием и насилием он перейти и не мог. Ведь одно дело угрожать, а совсем другое по-настоящему сделать ей больно.

А ведь есть была у него такая возможность. «До сих пор есть. Нужно всего лишь намекнуть о том, что он знает об Андорском театре», – пришла ему в голову достаточно циничная мысль. И тотчас же была отвергнута, как недостойная. Отец учил его никогда не сдаваться и идти до конца. Всегда. Но при всем при этом, оставаться человеком – то есть придерживаться собственных принципов вне зависимости от того выгодно тебе это сейчас или нет. И одним из принципов Александра Польского было: «Не искать своей выгоды в чужой смерти». А в Андорском театре произошло столько смертей, что и не сосчитать. И напоминать Диане о них нельзя. Никогда.

– Ты все равно моей будешь, – нахально заявил Алекс.

– Мечтай, – парировала девушка. – И шел бы ты... куда-нибудь. Хватит уже мельтешить тут. Я сейчас разминаться буду. Получишь в глаз. Ногой. Случайно, разумеется. Но потом не говори, что тебя не предупреждали.

– Не буду.