Текст книги "Неотвратимое возмездие (сборник)"

Автор книги: Юлиан Семенов

Соавторы: Николай Чистяков,Василий Хомченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Неотвратимое возмездие
По материалам судебных процессов над изменниками Родины, фашистскими палачами и агентами империалистических разведок

Предисловие

Вниманию читателей предлагается второе издание книги «Неотвратимое возмездие». Время, прошедшее после первого ее издания, было насыщено знаменательными событиями в жизни нашей страны. В 1976 г. состоялся XXV съезд Коммунистической партии Советского Союза. Его исторические решения легли в основу деятельности нашего народа по коммунистическому строительству на предстоящий период.

Торжественно отметили советские люди и все мировое прогрессивное человечество 60-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Победы, достигнутые трудящимися нашей Родины под руководством Коммунистической партии, законодательно закреплены в новой Конституции СССР.

В Советском Союзе построено развитое, зрелое социалистическое общество. Неузнаваемо изменилась экономика страны, превратившаяся в единый народнохозяйственный комплекс. Наше государство стало общенародным.

В результате активной внешнеполитической деятельности ЦК КПСС и Советского правительства, опирающихся на мощь Советского государства, сплоченность и активность стран социалистического содружества, на их крепнущий союз со всеми прогрессивными и миролюбивыми силами, за последние годы ценой больших усилий удалось добиться некоторой политической разрядки в международных отношениях. Однако милитаристские круги ряда империалистических государств стараются не допустить превращения политической разрядки в разрядку военную. Разрабатываются новые программы наращивания военной мощи вооруженных сил США и армий блока НАТО. В Соединенных Штатах готовятся оснастить вооруженные силы нейтронным оружием, развернуто производство стратегических крылатых ракет, проводятся другие мероприятия, направленные на усиление гонки вооружений. Одновременно реакционные силы стремятся использовать условия разрядки напряженности, увеличение связей СССР с капиталистическими странами для расширения подрывной деятельности против нашего государства,

История Советского государства убедительно свидетельствует о том, что построение социализма сопряжено с упорным противодействием со стороны свергнутых эксплуататорских классов и подрывными действиями международной реакции.

Сразу же после победы Великого Октября внутренняя и внешняя контрреволюция, объединив свои усилия, стала предпринимать отчаянные попытки свергнуть Советскую власть. Открытая вооруженная борьба, заговоры и террористические акты, шпионаж и диверсии, вредительство и антисоветская агитация – все было пущено в ход для того, чтобы задушить Советскую республику. Однако контрреволюция натолкнулась на неодолимую силу советского народа, его Красной Армии, пограничных войск, органов безопасности, прокуратуры, суда и потерпела полное поражение. Руководимый В. И. Лениным и Коммунистической партией, советский народ с честью выдержал суровые испытания и отстоял свое правое дело, свободу и независимость социалистического Отечества.

С момента своего образования советский суд, как и другие органы Советского государства, стоял и стоит на страже интересов трудящихся. В основу организации и деятельности новых пролетарских судов были положены указания В. И. Ленина о классовом характере суда, об участии трудящихся в отправлении правосудия, о революционной законности. Демократические принципы осуществления социалистического правосудия получили свое дальнейшее развитие в Конституции СССР, 160-я статья которой гласит, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом.

В новое издание книги кроме ранее опубликованных вошли материалы о судебных процессах над буржуазными националистами – приспешниками гитлеровцев.

Все очерки написаны на основе исторических документов, неоспоримых фактов и дают яркое представление о том, какую важную роль играет советский суд в борьбе народов нашей страны против своих врагов.

Материалы книги убеждают в том, что в течение всей истории нашего социалистического государства империализм не только не расставался с планами подрыва и свержения Советской власти, но и предпринимал многочисленные попытки для их осуществления. Однако все потуги врагов обречены на провал, ибо наша партия, советский народ проявляют неустанную политическую бдительность, на страже нашего могучего многонационального государства твердо стоят Вооруженные Силы СССР, органы государственной безопасности, прокуратура и суд.

Свой вклад в дело обеспечения безопасности Советского государства, в борьбу с врагами нашей Родины вносят военные трибуналы. Созданные 60 лет назад, в грозные годы гражданской войны, военно-судебные органы бдительно охраняют завоевания Великого Октября, интересы нашей страны и ее Вооруженных Сил. Враги социализма и поныне не хотят отказаться от попыток подорвать новый строй или хотя бы затруднить его развитие, если уж стало невозможно ликвидировать его военной силой. Они ведут борьбу против социализма в области политики и экономики, а также в той специфической области, где действуют разведки, где используются шпионаж и диверсии, в том числе и идеологические.

Большая часть судебных процессов, материалы которых публикуются в книге, состоялась много лет назад. Однако и ныне они не потеряли своей актуальности. По сей день в странах Запада живут и здравствуют бывшие нацисты, их пособники, исполнители чудовищных преступлений в годы второй мировой войны. Более того, в последнее время на Западе выходят фильмы, издаются книги, организуются телепередачи, посвященные бывшим фашистским правителям, их приспешникам.

Вместе с тем ни на один день не прекращается подрывная деятельность империалистических разведок против СССР. Хозяева спецслужб ищут в нашей стране для осуществления своих грязных целей различного рода отщепенцев. Именно такими моральными уродами оказались изменники Родины Филатов и Щаранский, осужденные в 1978 году за сбор и передачу иностранным разведкам сведений, составляющих государственную тайну. Предатели пойманы с поличным, разоблачены и по заслугам наказаны советским судом.

Поднятая антисоветская истерия в связи с привлечением Щаранского к уголовной ответственности еще и еще раз разоблачает ее организаторов – реакционные круги империалистических держав, стремящихся взять под защиту, выгородить провалившегося шпиона. Тщетны эти потуги!

Суровая, неотвратимая кара советского правосудия ожидает тех, кто не оставляет надежд отнять у нашего народа завоевания Великого Октября. Карающий меч правосудия настигнет их всюду, как он настиг фашистских палачей и их пособников, виновных в преступлениях против мира и человечности.

Эта книга учит высокой революционной бдительности и несомненно будет способствовать воспитанию советских воинов, всех наших людей в духе беззаветной преданности Родине, ненависти к ее врагам. Вместе с тем она послужит предостережением всем тем, кому не пошли впрок уроки истории, кто вынашивает планы новой войны против Республики Советов, против стран социалистического содружества.

Юлиан СЕМЕНОВ
Заговор Локкарта

Следователь ВЧК Виктор Кингисепп[1]1
  В. Э. Кингисепп – старый большевик, один из основателей Компартии Эстонии.


[Закрыть] стоял у окна и неторопливо рисовал на стекле замысловатые фигуры. Поначалу это были разрозненные кубики, круги, треугольники. Затем Кингисепп соединил их прямыми линиями. Удовлетворенно оглядев свое «художественное произведение», он подошел к столу и на чистом листе бумаги быстро воспроизвел сделанные на стекле рисунки, озаглавив их единственным словом: «Схема». А сверху надписал: «Дело Локкарта...» В самом первом треугольнике поставил дату: «Начато 11 августа 1918 года».

Именно в этот день командир дивизиона латышских стрелков Берзин пришел к заместителю председателя ВЧК Якову Христофоровичу Петерсу и рассказал о том, что им, Берзиным, интересуется английская миссия, которую возглавляет генеральный консул Р. Локкарт.

В следующей фигуре рисунка Кингисепп обозначил дату – «13 августа», когда Берзин сообщил англичанам о своем «согласии» работать на них. А 14 августа на частной квартире Локкарта, в доме № 19 по Хлебному переулку, что возле Никитских ворот, Берзин встретился с молодым, спортивного вида англичанином, который, крепко пожав руку Берзину, представился:

– Локкарт.

Он был немногословен и очень четко сформулировал программу действий:

– Латышей необходимо готовить к восстанию. Чтобы вызвать их недовольство, следует задерживать и без того скудные пайки. Надо настроить людей против Советской власти, которая не умеет или не хочет сытно и вовремя кормить. За деньгами с нашей стороны дело не станет. Вашу платформу изложите завтра, когда я сведу вас с моими коллегами.

На следующий день Берзина представили французскому консулу Гренару и еще одному человеку, назвавшемуся на чистом русском языке Константином Павловичем.

– Я не хотел бы в этом деликатном вопросе иметь дело с русскими, – недовольно заявил Берзин.

Константин Павлович рассмеялся:

– Не беспокойтесь! Вас ввело в заблуждение мое правильное произношение. Я – Рейли, лейтенант английской секретной службы.

– Впредь вы будете встречаться только с Рейли, – сказал Локкарт. – Это почти исключает риск.

Очередная встреча состоялась 17 августа за столиком в кафе «Трамбле» на Цветном бульваре. Рейли передал Берзину 700 тысяч рублей и попросил снять конспиративную квартиру.

– Там нам будет легче встречаться, – объяснил он. – А то здесь кругом глаза и уши...

Рейли расплатился, и они не спеша пошли к Петровке.

– Надо будет сделать так, – говорил матерый английский разведчик, – чтобы два полка латышей смогли по первому приказу уйти в Вологду и помочь английским частям быстрым броском из Архангельска отрезать Петроград. Сразу после этого латышские стрелки, оставшиеся в Москве, арестуют членов Совнаркома во главе с Лениным и отправят их в Архангельск... Хотя нет, Ленина, конечно, следует расстрелять на месте. На улицу выходят «отряды порядка», сформированные из бывших офицеров.

...Следующий кружок, нарисованный Кингисеппом, – встреча на конспиративной квартире, которую Берзин снял в доме № 4 по Грибоедовскому переулку. Здесь он получил от Рейли чисто шпионское задание: узнать, стоят ли пятидюймовые батареи между Черкизовом и Рогожской заставой, выяснить, правда ли, что семьсот латышей на станции Миткино охраняют пять вагонов с золотом, и, если это так, войти к ним в доверие и подчинить их себе.

27 августа Рейли вручает Берзину 300 тысяч рублей и дает ему поручение – организовать служебную командировку в Петроград, использовав ее для того, чтобы наладить контакт с тамошними «оппозиционерами-латышами».

– Зайдите в дом десять по Торговой улице, – инструктировал он. – Квартира тоже десять. Там живет Елена Михайловна Боюжовская. Спросите ее, где Массино. Это пароль.

В Петрограде Берзину случайно удалось установить адрес конспиративной квартиры Рейли в Москве – Шереметьевский переулок, 3. Чекисты немедленно воспользовались этим и получили ордер на ее обыск.

Дверь открыла Елизавета Эмильевна Оттен, актриса театра. В глубине первой комнаты возле трельяжа стояла еще одна женщина. Увидев чекистов, она изменилась в лице и судорожно прижала к груди сумочку, в которой оказалось донесение, подписанное «Агент № 12». В этом донесении сообщалось и формировании дивизии Красной Армии в Воронеже, о графике работ Тульского оружейного завода, о количестве продукции, выпускаемой патронным заводом, и о том, что из-за острой нехватки хлопка производство боеприпасов сократилось в два раза...

Женщину звали Мария Фриде. Она показала:

– Я первый раз нахожусь здесь. Утром вышла из дому за молоком, а на Воздвиженке ко мне подошел мужчина... Высокий такой... В полувоенной форме... Он попросил меня отдать этот пакет – сам на поезд опаздывал. И назвал адрес: Шереметьевский, три, квартира восемьдесят пять.

Следователь спросил у Фриде ее домашний адрес. Женщина смутилась, зачем-то оглянулась и лишь после этого как-то покорно, обреченно ответила:

– Дубасовский, двенадцать, квартира два.

Группа чекистов была послана на квартиру Фриде. Хозяйка квартиры Оттен пыталась отмежеваться от Фриде, представив ее случайной знакомой.

– Она приносила мне пакеты только два раза. Я ее совсем мало знаю.

– А для кого она приносила пакеты?

– Для моего квартиранта.

– Он здесь живет постоянно?

– Нет, за последнее время почти не бывает.

– Почему?

– Он иностранец и стал бояться ареста – теперь же начали сажать иностранцев...

– Да? – удивился Кингисепп – А кто их сажает и куда?

– Ну, я не знаю, так все говорят... Словом, я встречалась с Рейли в скверах и передавала ему пакеты на улице.

– И часто носили пакеты?

– Часто. Он же такой известный театровед, у него большая корреспонденция...

Зазвонил телефон. Руководитель группы, делавшей обыск у Марии Фриде, сообщил, что дела принимают крайне интересный оборот: на квартире Александра Фриде (брата женщины, у которой было обнаружено донесение), бывшего подполковника, военного судьи, найдено в потайном ящичке у зеркала 50 тысяч рублей; мамаша подполковника, когда чекисты вошли в дом, побежала в уборную – хотела спустить в канализационную сеть донесение агента № 20. А в донесении – данные о Севере России, и весьма подробные.

...Высокий, настороженно смотрящий сквозь пенсне Александр Фриде неторопливо, очень спокойно показывал:

– Я, право, не знал, что в этом конверте. Некий Джонстон – я с ним на улице разговорился, американец, по-русски ничего не понимает, – попросил передать это письмишко своей подруге в Милютинский переулок... Дом запамятовал и квартиру тоже... Ну и от греха попросил матушку бросить в унитаз, чтобы вы не подумали чего о нас. О времена, о нравы. Запуган российский интеллигент, запуган.

Отвечая на вопросы следователя, Фриде неохотно, но довольно подробно обрисовал господина Джонстона и место, где случайно, совсем случайно, они повстречались, воспроизвел тембр голоса заезжего иностранца и его манеру близко заглядывать в глаза. Эти свои показания Александр Фриде подписал, после чего Кингисепп отпустил его. Но вдруг, когда Фриде был уже возле самой двери, остановил вопросом:

– Скажите, а это по просьбе господина Джонстона ваша сестра носила пакет госпоже Оттен в Шереметьевский переулок?

Фриде замер. Но, овладев собой, обернулся неторопливо, почесал мизинцем переносье, улыбнулся, махнул досадливо рукой:

– Ах память, память! Совсем забыл сделать вам заявление: я сотрудничаю с американским коммерсантом Ксенофонтом Каламатиано. Исполняю, так сказать, роль письмоноши. Судья-письмоноша, смешно, не правда ли? Ну вот и попросил сестру отнести по указанному адресу письмишко.

– А в этом «письмишке», – Кингисепп положил на стол две странички машинописного текста, – донесение агента номер двенадцать.

Фриде пожал плечами и промолчал.

– Пятьдесят тысяч ваши?

– Господь с вами... Каламатиано оставил на сохранение. Только поэтому я их и припрятал – сам нищ и гол.

– Понятно, – задумчиво проговорил Кингисепп, – понятно, гражданин Фриде. Может быть, еще что скажете?

– Да, считаю необходимым выяснить это недоразумение. Мистер Каламатиано – коммерсант, и я помогал ему в налаживании торговли с молодой Советской республикой. Коммерсант должен знать конъюнктуру рынка, суть происходящего. Информацию, которая стекалась ко мне, я обрабатывал и пересылал для него – он часто ездит – и в Шереметьевский переулок, и во французскую гимназию госпожи Морренс.

– Кто поставлял вам информацию?

– Это я сам, все сам...

– Неувязка выходит. Здесь данные о Туле и Воронеже, а вы из Москвы не отлучались. А вот это донесение – из Петрозаводска.

– Ах это... Да, да, это мне занес гражданин Солюс. Солюс и Загряжский помогали мне изредка.

Кингисепп закурил. Глядя прямо в глаза Фриде, спокойно спросил;

– Адреса сами писать будете или я запишу с ваших слов?

* * *

Марию Фриде допросили вторично. Она призналась, что по поручению своего брата передавала пакеты американскому консулу Пулю, который жил в Чернышевском переулке, и американскому гражданину Смиту – в Ваганьковском переулке. Однажды ездила с пакетом к американскому консулу во Владикавказ, за что получила помимо суточных 600 рублей от Смита.

Ночью кончился обыск в Милютинском переулке, у госпожи Морренс, где жил Вертамон, которому Александр Фриде несколько раз относил пакеты. В креслах были обнаружены капсюли для динамитных шашек, 30 тысяч рублей, карты генерального штаба и матерчатые рулончики с шифром.

В течение следующих дней засада на квартире Фриде задержала студентов Хвалынского и Потемкина, а Загряжский и Солюс были арестованы у себя на квартирах.

18 сентября засада у американского консульства задержала гражданина Серповского, который был опознан Фриде и Загряжским как американский гражданин Каламатиано.

На первом допросе он вел себя довольно спокойно, уверенно отвечал на вопросы Кингисеппа, считая, видимо, неуязвимой свою версию. Да и следователь как будто не внушал опасности: задавал обычные вопросы, смотрел на него из-под опущенных век, казалось, полусонными глазами. Кингисепп выпрямился и неожиданно попросил:

– Покажите-ка свою тросточку.

Он долго рассматривал трость, а затем отвернул большую костяную ручку и высыпал на стол шифры, расписки агентов в получении денег, закодированные адреса и имена агентов.

Той же ночью по показаниям Каламатиано были задержаны его подручные – Голицын, Ишевский, Политковский, Иванов и англичанин Кемберг Хиггс.

Были арестованы также Ольга Старжевская, хозяйка второй конспиративной квартиры Рейли, и заведующий автомастерскими Московского военного округа Трестер, возивший несколько раз Рейли на своей машине к себе на дачу.

А еще через несколько дней на конспиративную квартиру Каламатиано, где он жил по паспорту студента Петроградского университета Серповского, пришел чехословацкий гражданин, только что прибывший с оккупированного белогвардейцами и чехословаками Урала, и спросил:

– Как мне увидеть гражданина Серповского?

– Он скоро будет, – ответил ему человек, отрекомендовавшийся приятелем Серповского. – Вы, собственно, от кого?

– Я из нашего штаба.

– Документы надежны?

– Да. Вполне. Я тут живу под именем Лингарта.

– А настоящее-то ваше имя как будет? – поинтересовался Кингисепп, когда лжелингарта доставили в ЧК.

Настоящим именем чех подписался в конце допроса: Пшеничко Иозеф. По его показаниям были взяты люди, снабдившие Пшеничко документами и хранившие его саквояж, в котором при тщательном обыске обнаружили тоже кое-что любопытное.

Английский дипломатический представитель Р. Локкарт (слева) и американский шпион К. Каламатиано

Через месяц Кингисепп положил на стол Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому четыре толстые папки: там были вещественные доказательства, протоколы допросов, заключения экспертов, показания свидетелей.

– Товарищ Кингисепп, – сказал Феликс Эдмундович, познакомившись с делом, – позаботьтесь, пожалуйста, о приглашении правозащитников к обвиняемым и оформляйте дело для передачи в Революционный трибунал ВЦИКа. Я думаю, трибунал должен судить их открыто, гласно – пусть весь мир узнает правду о заговоре, а то уже сейчас поднялся вопль в западной прессе: «Арестовали невиновных».

* * *

Для полноты картины раскрытия заговора Локкарта небезынтересно ознакомить читателя с воспоминаниями одного из чекистов того времени Яна Буйкиса, имеющими прямое отношение к нашему повествованию. Кстати сказать, из этих воспоминаний видно, какая напряженная, разносторонняя и опасная работа велась сотрудниками ЧК по выявлению врагов Советской власти и раскрытию их преступных замыслов.

...В июне 1918 года Я. Буйкис со своим товарищем Яном Спрогисом выехали в Петроград с заданием Феликса Эдмундовича Дзержинского – проникнуть в белогвардейское подполье и выяснить замыслы его руководителей. Подчеркивая значение этого задания, Ф. Э. Дзержинский объяснил Буйкису и Спрогису, что Петроград остается крупным очагом контрреволюционных организаций и туда ведут нити многих раскрытых заговоров и мятежей.

Нет необходимости подробно рассказывать о том, сколько трудов, усилий, находчивости потребовалось посланцам «железного» Феликса для выполнения поручения. Важно одно: им удалось войти в доверие к членам подпольной контрреволюционной организации, познакомиться с Сиднеем Рейли и быть представленными самому шефу, некоему Кроми, – морскому атташе одной иностранной державы, который остался доволен ими. В конечном счете они настолько завоевали репутацию надежных людей, что Кроми доверил им доставку секретного пакета в Москву – главе английской миссии Локкарту.

Далее лучше прочесть то, что пишет сам Ян Буйкис.

«Мы понимали, что шпионы-дипломаты, доверив нам важные секреты, будут следить за нами и проверять. Наши предположения подтвердились. Рано утром в номере гостиницы «Селект», где мы остановились накануне отъезда в Москву, раздался настойчивый стук в дверь. На пороге стоял Сидней Рейли.

– Не возникло ли каких-либо затруднений с передачей письма Локкарту? Не нужна ли моя помощь? – с подчеркнутой вежливостью спросил он.

Было ясно, что неожиданный визит английского разведчика преследовал единственную цель: проверить, не попало ли письмо в чужие руки. Убедившись, что его опасения напрасны, Рейли в хорошем настроении покинул гостиницу.

Оставшись одни, мы усиленно обдумывали, как нам показать пакет Ф. Э. Дзержинскому, прежде чем вручить его адресату. Мы допускали, что в Москве за нами будет слежка. Поэтому, приехав в столицу, с вокзала пошли пешком, предпочитая тихие улочки и проходные дворы.

В тот же день пакет был на столе у Дзержинского. Феликс Эдмундович крепко пожал нам руки, поинтересовался нашим самочувствием и посоветовал хорошенько отдохнуть,

На следующее утро мы вновь были в кабинете Ф. Э. Дзержинского.

– Теперь идите к Локкарту и вручите ему письмо, – сказал он, возвращая нам пакет. – О результатах встречи сразу же ставьте меня в известность.

В 11 часов мы отправились к Локкарту по указанному нам адресу. Нас встретил крепкий, спортивного вида человек лет тридцати. Он не выглядел англичанином, в его внешности было нечто русское. Держался любезно, предупредительно, говорил по-русски без малейшего акцента, но был очень осторожен. Когда я подал ему пакет, он вскрыл его и долго перечитывал рекомендательное письмо от Кроми.

– Да, это Кроми! – сказал он и пригласил нас к себе в кабинет.

В своей книге «Буря над Россией», вышедшей за границей в 1924 году, Локкарт об этом пишет так: «Я сидел за обедом, когда раздался звонок и слуга доложил мне о приходе двух человек. Один из них, бледный, молодой, небольшого роста, назвался Шмидхеном... Шмидхен принес мне письмо от Кроми, которое я тщательно проверил, но убедился в том, что письмо это, несомненно, написано рукой Кроми. В тексте письма имелась ссылка на сообщения, переданные мной Кроми через посредство шведского генерального консула. Типичной для такого бравого офицера, как Кроми, была фраза о том, что он готовится покинуть Россию и собирается при этом сильно хлопнуть за собой дверью...»

Думается, что комментарии к этим воспоминаниям Локкарта излишни.

Мы предстали перед английским «дипломатом» как офицеры царской армии, поддерживающие связь с влиятельными командирами латышских стрелков. Часть их, по нашим уверениям, изменила свое отношение к Советской власти, разочаровалась в ее идеалах и при первой возможности была готова примкнуть к союзникам. Естественно, что в глазах Локкарта мы относились именно к таковым.

Матерый разведчик был предельно осторожен и раскрыл свои планы не сразу, а после тщательного изучения и проверки нас.

На одной из встреч он наконец заговорил откровенно:

– Сейчас наступило самое подходящее время для замены Советского правительства и установления в России нового порядка. В организации переворота вы можете оказать большую помощь.

Далее Локкарт рассказал, как подкупами и провокациями он рассчитывал поднять против Советской власти латышские части, охранявшие Кремль и другие правительственные учреждения, а затем при поддержке контрреволюционных офицеров бывшей царской армии свергнуть Советское правительство. Локкарт считал, что первой задачей антисоветского переворота является арест и убийство Ленина.

– Да, да, – подчеркивал он. – Надо в самом начале убрать Ленина. При живом Ленине наше дело будет провалено.

Как первоочередную задачу Локкарт предложил нам найти надежного соучастника, занимающего командную должность в латышской части, охранявшей Кремль.

Рекомендуя применять подкуп, Локкарт заявил, что денег на это будет сколько угодно.

Затем Локкарт предложил нам подготовить план продвижения английского экспедиционного корпуса в Москву. Он особенно подчеркивал, что необходимо добиться содействия латышских стрелков, действовавших на Архангельском фронте. При этом Локкарт настойчиво рекомендовал подбирать новых надежных людей.

О планах Локкарта мы сообщили Феликсу Эдмундовичу».

Так развивались события, нашедшие столь яркое отражение в судебном процессе по делу Локкарта.

«Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов Крестьянских, Рабочих, Солдатских и Казачьих депутатов» 3 сентября 1918 года опубликовали официальное сообщение о ликвидации заговора англо-французских дипломатических представителей против Советской России.

В конце ноября – начале декабря 1918 года состоялся судебный процесс по этому делу. К судебному разбирательству были привлечены 24 обвиняемых: бывший глава английской миссии в Москве Р. Р. Локкарт, бывший французский генеральный консул Гренар, лейтенант английской службы Сидней Рейли, французский гражданин Генрих Вертимон (судились заочно – Рейли и Вертимон скрылись от следствия, Локкарт и Гренар выехали на родину; взамен их Советское правительство добилось освобождения арестованных без каких-либо оснований за границей М. М. Литвинова и его сотрудников), американский гражданин Ксенофонт Каламатиано (проживавший по подложному паспорту Сергея Серповского), бывший подполковник, служащий управления начальника военных сообщений Александр Фриде, бывший генерал-майор Александр Загряжский, бывший офицер Алексей Потемкин, бывший чиновник московской таможни Павел Солюс, бывший подполковник генерального штаба Евгений Голицын, студент Петроградского университета Александр Хвалынский, корреспондент газет Дмитрий Ишевский, бывший служащий Центропленбежа Леонид Иванов, чешский гражданин Иозеф Пшеничко, бывшая сотрудница распределительного отдела ВЦИК Ольга Старжевская, бывший заведующий автомобильным складом Московского военного округа Максим Трестер, артистка Художественного театра Елизавета Оттен, бывшая надзирательница женской гимназии Мария Фриде и бывшая директриса женской гимназии Жанна Морренс, бывший генерал-майор Петр Политковский, чешские граждане Ярослав Шмейц, Алексей Лингарт, Станислав Иелинек, английский подданный Кемберг Хиггс.

Локкарт и Гренар, будучи дипломатическими представителями, использовали свое особое положение официально аккредитованных в нашей стране лиц для прямого покушения на Советскую власть. Они создали для этой цели контрреволюционную организацию, ставшую центром подготовки антисоветских мятежей, диверсий и шпионажа. Рейли, Вертимон и Каламатиано принимали непосредственное участие в осуществлении этого плана, создали разветвленную шпионскую сеть, путем подкупа вербовали исполнителей для ликвидации руководящих работников советских органов.

Фриде и Загряжский были ближайшими сотрудниками Каламатиано и созданной им организации. Потемкин, Солюс, Голицын, Хвалынский, Ишевский, Иванов, Пшеничко, Старжевская, Трестер активно выполняли задания Каламатиано по сбору шпионских сведений о состоянии Красной Армии и положении в стране. Оттен, Мария Фриде, Жанна Морренс участвовали в тайной передаче донесений, сводок и корреспонденции агентов шпионской сети. Политковский, Шмейц, Лингарт, Иелинек, Кемберг Хиггс укрывали агентов, способствовали более успешной их работе по собиранию шпионских сведений.

Дело рассматривалось в Москве в открытом судебном заседании, в условиях полной гласности, с участием обвинителя и 14 защитников. На суде присутствовали представители дипломатических миссий нейтральных держав (норвежской, шведской, датской).

25 ноября 1918 года – первый день процесса. В зале трибунала на отведенных им скамьях были размещены подсудимые. Заняли свои места должностные лица. Напротив обвинителя Крыленко[2]2
  Н. В. Крыленко (1888-1937) – первый Народный комиссар юстиции РСФСР, один из основателей советской юридической науки.


[Закрыть] сидели правозаступники – видные адвокаты страны: Муравьев, Плевако[3]3
  Сын известного русского адвоката Ф. Н. Плевако.


[Закрыть], Липскеров, Тагер, Кобяков, Сорокалетов и другие.

За столом трибунала, покрытым зеленым сукном, сидели члены ЦИКа Карклин[4]4
  О. Я. Карклин (1875-1937) – один из основателей советского суда, выдающийся советский юрист.


[Закрыть] – председатель, его коллеги Галкин, Томский, Черный, Веселовский, Платонов, Сельтенов.

Защитники Муравьев и Липскеров выступили с просьбой отложить дело слушанием. Первый сослался на то, что ему было предоставлено мало времени для изучения обвинительного материала против Каламатиано; второй заявил, что его подзащитная Жанна Морренс не владеет русским языком, а обвинительное заключение на французский язык не переведено.

Несмотря на возражения Крыленко, указавшего, что просьбы адвокатов являются необоснованной затяжкой процесса, так как пять дней вполне достаточный срок для изучения следственных материалов, и что г-жа Морренс знает русский язык, трибунал вынес решение: процесс слушанием отложить на три дня, обвинительное заключение перевести на французский, английский и чешский языки.

Этот эпизод показывает, насколько скрупулезно отнесся трибунал к соблюдению требований ведения процесса.

Через три дня, 28 ноября, в 11 часов утра суд начал свою работу. Зачитано обвинительное заключение, председатель трибунала опросил всех подсудимых, за исключением не присутствовавших на процессе Локкарта, Рейли, Гренара и Вертимона. Подсудимые изменили свои прежние показания и виновными себя все, как один, признать отказались.

Первым был допрошен свидетель обвинения Яков Христофорович Петерс. Необходимость допроса трибуналом чекиста Петерса была очевидна, поскольку он был единственным советским гражданином, говорившим с арестованным Локкартом.

– На конспиративной квартире был арестован человек, назвавший себя гражданином США. Когда меня как знающего английский язык попросили допросить его, он представился: «Локкарт, генеральный консул Великобритании в Москве».

Я не имел формального права допрашивать человека, пользующегося дипломатической неприкосновенностью. Я сообщил об атом Локкарту и предложил ему, если он сочтет возможным, ответить на мои вопросы. Локкарт согласился и подтвердил свою связь и с Рейли, и с Каламатиано. В дальнейшем Локкарт был обменен на большевика Литвинова, арестованного английской полицией.