Текст книги "Талибы, международный терроризм и человек, объявивший войну Америке"

Автор книги: Йозеф Бодански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Согласно заявлению Хакани, лагерь Салман Фарси «почти не получил повреждений»; лагерям аль-Бадра, известным также как Абу Джиндал (или «арабские лагеря»), «нанесен минимальный ущерб»; а лагерям Халиб Лин Валид и Амир Муавия «нанесен некоторый ущерб». Склады боеприпасов, расположенные в глубоких пещерах близ лагерей, «практически не пострадали».

Хакани сообщил, что в районе учебных лагерей было возведено пять мечетей и что службы посещали не только моджахеды, но и жители близлежащих селений. Во время налета четыре мечети, находившиеся в лагерях и окрестных деревнях, были уничтожены, и, по словам очевидцев, «горящие страницы двухсот Коранов» были разметаны ветром по всему месту атаки. Воинственные исламисты, в особенности те из них, кто был связан с организациями, финансируемыми МВР, немедленно организовали в Пакистане трансляцию кадров с изображением поврежденных зданий. Сравнив их со старыми кадрами боевых лагерей, в этих зданиях легко можно было угадать мечети. Были у исламистов и пленки, запечатлевшие разбросанные по земле страницы Корана. «Америка осквернила наши мечети и священные книги, – сказал боевик из «Харакат уль-Ансар». – Президент Билл Клинтон будет повешен за это». Подобные настроения разделялись многими. «Когда США бомбили мечети, они приблизили свою смерть, – сказал Ахмад Сарвар, оставшийся в живых после нападения на лагерь «Харакат уль-Ансар». – Они уничтожили наши святыни и обратили в груду камней религиозные школы в наших лагерях. США разожгли костер, и США сгорят в этом костре». Уже пару дней спустя исламистская пропаганда поставила в один ряд многочисленные разрушения, особенно те, которым подверглись местные мечети, и настроение американской прессы, выражавшей восхищение полностью управляемой военной техникой во время войны в Персидском заливе. Вывод напрашивался сам собой: разрушение американцами мечетей и осквернение Корана было намеренным.

Сразу же после нападения официальные лица Пакистана и талибов опровергли заявленные США данные о населении лагерей. Как сообщает представитель «Харакат уль-Ансар», подвергшиеся бомбежке лагеря «были укомплектованы членами пакистанской разведки, которая приняла участие в подготовке боевиков для военных действий против индийского господства в Кашмире». «Арабов тут не было, – сказал один из солдат лагеря «Харакат». – Вот почему почти никто из них не погиб и почему большинство жертв составили пакистанцы и местные афганцы. Эта операция причинила больше вреда пакистанскому правительству, чем бин Ладену». Лидер талибов мулла Омар заявил, что за два месяца до бомбардировки он отдал приказ перевезти из лагеря всех арабских «афганцев» – саудовцев, египтян, суданцев, йеменцев – на более защищенную базу к югу от Кабула. Неудивительно, что местные исламисты дали клятву мести. «Америка сама вызвала свою смерть, – заявил Маулви Фазлур-Рехман Халил, глава «Харакат уль-Ансар». – Если мы не добьемся справедливости в международном суде, мы знаем, как восстановить нашу собственную справедливость».

В другой части земного шара президент Клинтон и другие официальные лица сделали попытку обосновать ракетную атаку учебных центров террористов в афганской провинции Ховст. Они сослались на информацию, представленную спецслужбами, благодаря которой и было рассчитано время обстрела. Разведка США получила сведения о том, что в регионе планируется провести крупное совещание террористов, и целью нападения должно было стать уничтожение его участников, включая Усаму бин Ладена и его ближайших соратников. Все они, тем не менее, уцелели, их, как и многих других террористов, проходящих подготовку в этих центрах, в момент удара там попросту не было. Есть немало оснований предполагать, что должностные лица Пакистана предупредили террористическую элиту о готовящемся американском нападении.

В соответствии с опубликованным в «New York Times» хронологическим изложением действий, предпринятых Белым домом и приведших к бомбардировке 20 августа, 12 августа президент был поставлен в известность об очевидной причастности Усамы бин Ладена к взрывам в американских посольствах в Кении и Танзании и о планируемом ответном ракетном ударе. Спецслужбами США была предложена и дата – 20 августа, – так как стало известно, что на этот день назначена встреча террористических лидеров. 21 августа председатель Совета национальной безопасности Сэнди Бергер заметила, что большинство сведений, определивших дату нападения, было получено путем подслушивания телефонных разговоров бин Ладена и некоторых других лиц.

Однако 12 августа, когда план удара был в окончательном виде представлен президенту, спецслужбы США совместно с другими ответственными за принятие решения лицами должны были бы перепроверить полученную информацию. Начиная с 8 августа американским спецслужбам стала поступать информация о необычных перемещениях террористических баз и лагерей на территории Афганистана. В период после взрывов происходил «вывод людей из мест обычных действий бин Ладена в Афганистане», – сообщило агентство Си-Эн-Эн 13 августа. Эти сведения укрепили Вашингтон во мнении об ответственности бин Ладена за взрывы в Восточной Африке. По данным источников пакистанской разведки, появившимся в газете «аль-Хаях», «среди арабских сподвижников бин Ладена были отмечены перемещения – между их главными ставками в Кандагаре и Джелалабаде и крепостью в горной провинции Пактия». Позднее, по мере приближения назначенного дня ракетного удара, достоверные источники саудовских спецслужб на Ближнем Востоке и в Западной Европе широко и открыто обсуждали последние перемещения людей бин Ладена, подчеркивая, что Эр-Рияд получил эту информацию от МВР.

Даже «аль-Хаях» писала, что «пакистанские источники не исключают возможности крупной встречи боевиков, на которой может присутствовать бин Ладен, и есть намеки на то, что об этой встрече уже известно американцам».

В связи с этим выяснилось, что талибы постарались удалить бин Ладена из потенциально опасного места. 13 августа Абдул Рахман, афганский гражданин, сообщил иранской разведке в Ташкенте, что «вечером 12 августа Усама бин Ладен в течение часа совершал объезд Мазар-и-Шарифа, что в северном Афганистане». Абдул Рахман заявил, что видел, как бин Ладен «прибыл в Шадиан – квартал Мазар-и-Шарифа – на пикапе «Дацун», сопровождаемый многочисленными ополченцами «Талибана»». После того как Соединенные Штаты нанесли свой удар, доктор Саадал Факих, глава лондонского филиала «Движения исламских реформ в Аравии», признал, что «по заявлению представителя талибов, бин Ладен находился за 500 километров от места нанесенного удара».

Все эти перемещения, равно как и слухи о том, что Соединенным Штатам известно о готовящейся встрече террористов, должны были породить сомнения в представленных разведкой сведениях о предстоящей встрече глав террористического движения. То, что высшее командование террористов прибудет на переговоры в лагеря, где уже к тому времени была закончена эвакуация рядовых боевиков из страха перед угрозой американского нападения, было совершенно бессмысленно. Так же, как и то, что встреча произойдет, когда ее руководитель – бин Ладен – находится далеко на севере Афганистана. Не имело смысла и то, что наиболее рьяно разыскиваемые террористы мирового масштаба проведут «секретное совещание» после того, как о нем было сообщено в прессе и известно также, что США знают о ней – причем это было сообщено в такой газете, как «аль-Хаях», владельцем которой является сын саудовского министра обороны и брат посла Саудовской Аравии в Вашингтоне.

Америке следовало бы заподозрить, что за преданными огласке фактами о передвижениях бин Ладена скрывается что-то иное. Очевидных намеков на приготовления США не было. Более того, Вашингтон начал осторожные переговоры с Исламабадом, – в частности с кабинетом премьер-министра Наваза Шарифа и с МВР, – об аресте Мохаммада Садиха Одеха и о материале, который он может представить относительно взрывов в американских посольствах. Вопрос был сугубо деликатным, так как Пакистан финансировал и прямо принимал участие в исламистском терроризме, в основном – в отношении Индии, но также и во всей Азии и на Балканах. Более того, Пакистан готовил боевиков в тех же лагерях, которые сейчас собиралась атаковать Америка.

Вначале информация о том, в какой мере Исламабаду известно о предстоящей ракетной атаке США, была противоречивой. Ночью 10 августа Пакистан официально заявил, что Исламабад был шокирован при известиях об ударе. Министр иностранных дел Сартаи Азиз удостоверил, что Америка не делала предупреждения о нападении.

Вскоре, однако, появилась более исчерпывающая информация. Официальными лицами Пакистана были зафиксированы многочисленные контакты между Вашингтоном и Исламабадом накануне удара: 1) телефонный разговор между президентом Клинтоном и премьер-министром Навазом Шарифом; 2) разговор госсекретаря США Меделайн Олбрайт с Навазом Шарифом; 3) главный министр Пенджаба Шахбаз Шариф – брат и доверенное лицо Наваза Шарифа – имел разговор с высшими чиновниками госдепартамента США в Вашингтоне.

Надежные военные источники в Исламабаде подтвердили, что «чиновники госдепартамента информировали своих коллег в Пакистане о планах военной атаки» за несколько дней. Некоторые военные источники в Пакистане сообщили, что к 14 августа президент Клинтон уже предупредил премьер-министра Наваза Шарифа о планах США. Пакистанские источники подчеркивают, что Соединенные Штаты, проконсультировавшись с Исламабадом, решили перенести время удара на 18 августа. Американская атака, замечают они, была «проведена с полного ведома Пакистана. В хронологическом изложении действий Вашингтона «New York Times» определяет 14 августа как дату «встречи Клинтона с советниками по внешней политике для планирования военной акции».

Западные дипломатические источники в Исламабаде также подтверждают, что Шахбаз Шариф «совершил незапланированный визит в Вашингтон в конце последней недели для переговоров с американскими официальными лицами». Этому визиту преписывалось особенно большое значение вследствие тесных отношений между братьями Шарифами. Источники не сомневаются, что Вашингтон использовал этот и (или) другие каналы для предуведомления Исламабада.

Фазаль ур-Рахман Халил, глава центра «Харакат уль-Муджахеддин», финансируемого МВР, 22 августа заявил, что, по его мнению, Пакистан заранее знал об американском нападении. С этим соглашаются и другие источники и замечают, что высшие руководители и инструкторы МВР организовали эвакуацию лагерей в восточный Афганистан за неделю до удара.

Но не только Исламабаду было заранее известно о грядущем ударе; по крайней мере, было предупреждено и руководство «Талибана» – детища Исламабада, получающего его финансовую поддержку, – дабы оно смогло обеспечить безопасность бин Ладена, Завахири и их приближенных на время нападения. В соответствии с арабскими источниками, МВР даже послала в Афганистан одного из своих высших руководителей, чтобы лично предупредить бин Ладена о готовящейся атаке США. После атаки же не предпринималось никаких попыток скрыть факт предупреждения Пакистаном самого бин Ладена и талибов. Информированные источники в Исламабаде с готовностью признали, что «бин Ладен покинул провинцию Ховст, обстрелянную ракетами США, двумя-тремя днями раньше бомбардировок после того, как получил «сигналы» из Пакистана».

Развернутая официальными и разведывательными службами Пакистана и Саудовской Аравии широкая кампания по утечке информации о секретной встрече террористов под председательство бин Ладена и Завахири породила сомнения в том, планировалась ли такая встреча вообще. Ни один террорист не может серьезно рассматривать идею о встрече, которая так хорошо рекламируется. Во время американской атаки совещание террористических лидеров не проводилось, никто из высшего руководства не пострадал, чувствительного ущерба технике нанесено не было.

Но наиболее показательно в этом отношении поведение бин Ладена и Завахири в ближайшие часы до и после удара США 20 августа. В 21:00 по местному времени – то есть приблизительно за час до ракетной атаки – по спутниковой связи бин Ладена Завахири имел разговор с Рахимуллой Юсуфзаем, сочувствующим пакистанским журналистом, находящимся в Пешаваре. Завахири говорил по-английски от имени бин Ладена – тот знает только арабский. В начале разговора Завахири зачитал короткое заявление: «Усама бин Ладен взывает к мусульманской нации продолжить джихад в отношении евреев и американцев, чтобы освободить наши святыни. В то же время он отрицает свою причастность ко взрывам в Найроби и Дар-эс-Саламе». Он продолжал оживленный разговор еще около четверти часа. Он подтвердил, что звонит из Афганистана и что бин Ладен «где-то здесь». У Юсуфзая создалось впечатление, что во время телефонного разговора «бин Ладен сидел бок о бок с Завахири». Несмотря на возможное прослушивание и прослеживание звонка, бин Ладен и Завахири не проявляли видимого беспокойства.

45 минут спустя, после того как Завахири закончил свой разговор с Юсуфзаем, в 22:00 по местному времени, ракеты ударили по террористским лагерям в Ховсте. Бин Ладена, Завахири и всей террористической элиты там не было. Первым сообщил о том, что они вне опасности, официальный Тегеран. 21 августа мулла Мохаммад Омар, руководитель «Талибана», дал объяснение тому, почему не пострадал бин Ладен. «Усама бин Ладен переместился в безопасное место до того, как Соединенные Штаты нанесли удар по его базам», – сообщил он официальному иранскому агентству новостей ИРНА. На следующий день, 22 августа, талибы официально отреагировали на атаку США. Американское нападение было ничем иным, как доказательством «враждебности США по отношению к исламу и мусульманскому миру. Перед ударом Усама был перевезен в безопасное укрытие, и никакая сила или хитрость не могут заставить Афганистан выдать его американскому правительству, – заявили талибы. – Усама – гость афганского народа, и он заверил, что не предпримет никаких действий в отношении какой-либо страны, находясь на территории Афганистана».

21 августа, около 23:00 по местному времени, Завахири вновь позвонил Рахимулле Юсуфзаю, использовав ту же спутниковую связь. Завахири подтвердил, что и он, и бин Ладен находятся «кое-где в Афганистане, в целости и сохранности». Основной целью звонка Завахири было передать на английском языке предупреждение бин Ладена: «Война только начинается. Пусть американцы ждут ответа… Передайте американцам, что мы не боимся бомбардировок, угроз и актов агрессии. Десять лет мы терпели советские бомбардировки и выжили, и мы готовы к еще большим жертвам». Затем он повторил призыв бин Ладена ко всем мусульманам продолжить священную войну против американцев и евреев за освобождение святынь ислама. Как и 20 августа, Завахири говорил вполне спокойно, не обнаруживая тревоги по поводу возможного перехвата и прослеживания его звонка.

В тот же день, 21 августа, бин Ладен еще больше прояснил вопрос о совещании террористов, которое попыталось атаковать США. Разъяснение было получено посредством той же спутниковой связи между доверенным лицом бин Ладена, известным лишь как Абу-Хак, или доктор Хак, и Абдул-бари Атваном, издателем выходящей в Лондоне газеты «аль-Кудс аль-Араби», близким к бин Ладену человеком. Как подтвердил Абу-Хак, совещание действительно планировалось на пятницу, 21 августа. (Все важные дела исламистов начинаются в пятницу, с полуденными молитвами и проповедью, затем начинается собственно обсуждение вопроса. Не бывало случая, чтобы значительное событие планировалось, скажем, на вторник.).

Принять в нем участие должны были бин Ладен, Завахири и несколько человек из высшего командования. Сбор был назначен в учебном лагере Зхавар Кили аль-Бадр, около Ховста. Сама же встреча должна была пройти вне территории лагеря. (По причинам безопасности, большинство известных нам совещаний террористов в Пакистане и Афганистане было проведено либо в изолированных палатках, либо в отдаленных от остальных построек зданиях, чтобы ни проходящие обучение боевики, ни другие случайные свидетели не видели участников встречи.) Таким образом, было ли или нет назначено совещание террористов, США воспользовались этим как предлогом для удара, и бин Ладен извлек из этого факта немалую выгоду, осмеяв Вашингтон, и бросил ему вызов. Повторяя сказанное Абу-Хаком, Абдул-бари Атван сообщил: «Президент Клинтон не ошибался. В прошлую пятницу в Ховсте действительно должна была состояться встреча. Но ее отменили, потому что бин Ладен узнал, что американцы готовят налет». Абу-Хак попросил Атвана объявить решение бин Ладена: «Мы ответим Биллу Клинтону на деле, а не на словах. Война еще не начиналась, – так передал Атван послание бин Ладена. – Усама бин Ладен не пострадал, атака американцев с целью уничтожить его потерпела неудачу».

Нетрудно предположить, что бин Ладен, Завахири и другие представители исламистской террористической элиты не пострадали, потому что и они, и талибы были заранее оповещены Исламабадом. Действительно, к тому времени, как Вашингтон в лице генерала Джозефа Ральстона официально уведомил Исламабад о намерении нанести удар по бин Ладену и террористическим лагерям в Афганистане, Исламабад уже принял решение поддержать сторону террористов. Что касается Исламабада и Эр-Рияда, то бин Ладен и Завахири не нарушали, со своей стороны, соглашения, заключенного с принцем Тюрки. Так как поддержка Саудовской Аравии могла сыграть решающую роль в укреплении контроля Пакистана над Афганистаном, Исламабад не мог позволить администрации Клинтона разрушить июльский договор с принцем Тюрки, который, в конце концов, заявлял, что ведет переговоры с согласия Вашингтона. Ни у Исламабада, ни у Эр-Рияда не было сомнений в том, что если что-нибудь случится с бин Ладеном, Завахири или другими харизматическими фигурами исламистов из тех, кто соберется в Ховсте, на Аравийском полуострове и в большей части арабских стран разразится сильнейший мятеж. Саудовская Аравия стремилась любой ценой предотвратить такую возможность, тем более учитывая напряженную и нестабильную обстановку в самом Эр-Рияде, вызванную резким ухудшением здоровья короля Фахда. Исламабаду не оставалось выбора, кроме как сделать предупреждение и обеспечить помощь бин Ладену, Завахири и их сподвижникам.

Становление исламистской доктрины мести и справедливости началось еще до того, как первые ракеты достигли провинции Ховст. Пакистанские источники определяют промежуток от 14 до 18 августа как время совещаний между президентом Клинтоном и премьером Пакистана Назавом Шарифом по поводу предстоящей американской акции возмездия. В то же самое время бин Ладен, Завахири и их приближенные составили свое первое коммюнике, в котором определялась новая фаза антиамериканской священной войны.

В своем первом обращении со времени взрывов в Найроби и Дар-эс-Саламе «Всемирный исламский фронт джихада против евреев и крестоносцев» одобрил и благословил операции, проведенные «Исламской армией освобождения святых мест». Более того, заявление фронта было представлено фактически одновременно с тремя донесениями из армии, что не оставляло сомнений в существовании между ними связи. Заявление это существенно тем, что оно способствовало дальнейшему усугублению намерений исламистов действовать против Соединенных Штатов.

В заявлении Фронта от 18 августа говорится, что взрывы в Восточной Африке были только началом долгой кампании. Антиамериканские операции, подобные уже предпринятым в отношении посольств, будут продолжаться до тех пор, пока «США не выведут войска из мусульманских земель». В заявлении одобрялись операции «Исламской армии освобождения святых мест» как проявление джихада, при этом не делалось никаких намеков на связь Фронта с исполнителями этих операций. «Когда Исламская армия заявила о себе посредством этих глубоко значимых операций, всем, включая американский народ, стало ясно, что, предостерегая их, мы не лгали», – говорилось в документе. Фронт заявлял об ответственности американцев за действия правительства США, таким образом делая каждого американца узаконенной мишенью терроризма. Заявление подчеркивало, что «когда американцы доверились своим неправедным и бесчестным лидерам, которые привели их к разрушению, они столкнулись с реальностью взрывов. Американский народ поверил замыслам и интересам евреев, которые бросили их в горнило священной войны между воинственным исламом и США – оккупантом и узурпатором».

В своем заявлении «Всемирный исламский фронт джихада против евреев и крестоносцев стремился также установить последовательность действий, начиная с ранних операций исламистов и заканчивая взрывами в Восточной Африке. «Эти два взорванных посольства ранее послали на смерть по меньшей мере 13 ООО сомалийских граждан во время предательской акции агрессии, проводимой Соединенными Штатами по отношению к мусульманским странам», – объяснялось в заявлении. Однако операции, проведенные в августе 1998 года, не были продиктованы чувством мести, но были лишь карой за «несправедливость, допущенную правительством США в отношении людей ислама». Заявление заканчивалось предостережением и угрозой возможного продолжения: «Аллах знает – придет день, и для США наступит черное время, подобное тому, которое ожидало Советский Союз. Исламская армия последует за армией в борьбе против преступных сил США, и это завтра скоро наступит».

Заявление, сделанное «Исламским фронтом освобождения святых мест», было озаглавлено «Открытое письмо народу Кении» и имело целью выразить соболезнования гражданам Кении, понесшим потери во время операции в Найроби. Заявление подчеркивало, что «мишенью акции являлась только Америка… Исламская армия не имела намерения наносить удар по гражданам Кении. Все усилия были направлены на то, чтобы унизить и уничтожить американских грабителей и тиранов». В заявлении подчеркивалось, что ответственность за потери среди гражданских лиц «лежит на Соединенных Штатах» и что США «обязаны выплатить компенсацию народу Кении за то, что они принесли на их землю последствия войны». Народ Кении должен обвинять в потерях, понесенных во время взрывов, свое собственное правительство. «Когда ваше правительство позволило американцам использовать вашу землю, чтобы убивать соседствующие с вами народы ислама и блокировать их экономику, ваше правительство навлекло на страну смерть и разруху… Ни для кого не является секретом роль Израиля в трагедиях, постигших мусульман и начавшихся в Кении, Танзании и государствах Северной Африки». В заявлении пояснялось, что именно эти посольства США были выбраны как мишени теракта потому, что «Кения и Танзания становятся крупнейшими базами США, используемыми против мусульман». В другом своем заявлении «Исламская армия освобождения святых мест» объявила, что ее схватка с американскими крестоносцами и евреями есть «смертельная схватка». «Наш способ ведения войны до сих пор заключался в том, чтобы устилать дорогу к американскому правительству трупами американцев до тех пор, пока мы не сокрушим их высокомерие, не сломим их гордость и не втопчем в грязь поражений их достоинство». Исламская армия предостерегала всех мусульман от «приближения к чему бы то ни было американскому, дабы избежать повторения того, что случилось в Найроби, и дабы вас невольно не опалило пламенем армии Аллаха».

Немедленно после американского удара бин Ладен повторил суть сказанного Фронтом в своем личном послании, переданном Абдул-бари Атвану в «аль-Кудс аль-Араби». В нем бин Ладен угрожал президенту Клинтону дальнейшими ударами по американским мишеням в ответ на нападение в Афганистане. Бин Ладен уведомил президента, что «битва еще не началась, и ответом будет то, что вы увидите, а не то, что вы слышите». В своем заявлении бин Ладен осмеял результаты удара и понесенный ущерб, потому что «потеря человеческих жизней – вещь совершенно естественная среди афганистанских арабов, и они к ней привычны. Все они ищут случая пожертвовать собой и желают отправиться к Аллаху как можно быстрее». Атван заключил, что, по создавшемуся у него впечатлению, «последовавшая за ударом надменная реакция США только увеличила популярность бин Ладена и сделала его исламским символом».

23 августа доверенный человек Завахири позвонил в «аль-Хаях» от имени Завахири и бин Ладена. Он сообщил, что хотя «Усама бин Ладен будет и дальше призывать к войне с евреями и крестоносцами, но к операциям в Найроби и Дар-эс-Саламе он не причастен». Завахири заметил, что «никто из египетских и арабских исламистов [присоединившихся к бин Ладену] в Афганистане не пострадал от ракет США». Доверенный человек Завахири повторил данное лидерами талибов обещание защищать бин Ладена и его людей. Он предположил, что военные удары США «вызовут активизацию ударов исламистов по американским целям». Вслед за бин Ладеном и Завахири он высказал мнение, что «администрация Клинтона совершила безумный поступок, опрометчиво начав акцию, которая только разожжет гнев исламистов по отношению к американцам. А это говорит о том, что конфронтация между двумя сторонами в будущем может принять угрожающий оборот».

Ночью 26 августа Айман аль-Завахири снова позвонил Рахимулле Юсуфзаю, чтобы убедиться, что Запад в полной мере осознал серьезность и важность предостерегающего послания. «Здравствуй, брат. Я в порядке. Брат Усама бин Ладен шлет тебе привет. У него есть для вас сообщение, – сказал Завахири. – Усама бин Ладен призвал всю мусульманскую нацию продолжать джихад против евреев и американцев во имя освобождения святых мест. При этом свою причастность к событиям в Найроби и Дар-эс-Саламе он отрицает».

Некоторые исламистские группы предложили свой анализ обстоятельств, при которых совершилось американское нападение. Бюллетень «Движения исламских реформ в Аравии» (ДИРА) от 24 августа примечателен тем, что отражает настроения исламистской оппозиции в Саудовской Аравии. Эта группа рассматривала нападение США как начало большей конфронтации с Соединенными Штатами. ДИРА подчеркивало, что удар оказался на руку исламистам. «Создается впечатление, что Америка, сама того не сознавая, приступила к выполнению некоторой части программы джихада. Может быть, так было предопределено Богом, что скандалы вокруг Клинтона в этот период разгорелись с новой силой, и это также стало фактором в определении времени удара. То есть удар обернулся гневом и враждебностью по отношению к Америке, а именно этого и хотели группы Исламского джихада».

Более того, политическая динамика складывалась с большой выгодой для бин Ладена благодаря частому упоминанию его имени в западной прессе. «Такая его презентация станет сильным импульсом для всех участников движения джихада, особенно для последователей бин Ладена. Это поднимет их дух и укрепит их мнение о себе как о главной силе, противостоящей Америке. Для них все неверные и поспешные атаки будут свидетельством того, что Америка потерялась и не знает, куда ударить. Что же касается мнения арабского и мусульманского населения, то все обстоит точно так же, коль скоро людей захлестнул шквал героизма и готовности пожертвовать собой. Они лишь ждут того, кто помог бы им удовлетворить жажду мести Америке и желание подчинить и поработить ее, как Америка порабощала и угнетала мусульман Палестины, Ирака, Аравийского полуострова, Африки, Турции и других стран. Посему вид американских чиновников, признающих свое смущение и страх перед бин Ладеном, в какой-то мере дал выход этим чувствам и способствовал росту популярности бин Ладена».

В Пакистане происходил похожий процесс. Рахимулла Юсуфзай отметил, что нападение сделало из бин Ладена «культового героя во всем Пакистане и породило реакцию одобрения джихада, который он пропагандирует. В исламском мире, где истинных героев мало, Усама бин Ладен возник как фигура нового культа». Он символизировал собой вызов Америке и ненависть, которую мусульманский мир к ней испытывает. Так как усамаозначает по-арабски «лев», многие ораторы на митингах заявляли, что «лев Усама вышел из клетки, чтобы пожрать врагов ислама». Всеобщая поддержка и поклонение способствовали распространению среди исламистов мнения, что они должны действовать согласно общим настроениям: «Последний удар США поставил бин Ладена и его «Всемирный исламский фронт джихада против евреев и крестоносцев» перед жесткой необходимостью ответить в том же духе». И не приходится сомневаться, что исламисты скоро удовлетворят эти ожидания.

Сила людской ненависти к Америке требовала религиозного руководства в отношении того, что делать дальше. В мусульманском мире широко распространено убеждение, что на удары США по Афганистану и Судану следует ответить ударом – таким сильным, чтобы он был существенным даже для такой сверхдержавы, как США. Исламисты взяли под контроль эту жажду действия и напряженность эмоций, выпуская фатвы и другую литературу подстрекающего характера.

В начале сентября приободрившийся Хасан аль-Тураби подвел итоги последствиям последнего кризиса. «Американскому президенту нужна была мишень, и в его списке значился Судан, – сообщил он в интервью газете «Christian Science Monitor». – Он закончил свою войну с Ираном [имеется в виду восстановление отношений с Хатами], и сейчас наша очередь. В отношении Судана был проведен самый настоящий теракт». Но благодаря восстановлению позиций исламизма в мусульманском мире Тураби больше не приходится беспокоиться по поводу того, уцелеет ли исламистский Судан. «Ислам теперь укрепился, и никто не сможет уничтожить его силой, – сказал он. – Если вы примените силу, мы сможет постоять за себя. Если вы придете с миром, мы приветствуем вас; если вы придете с войной, мы ответим вам войной. Мы могущественны». Тураби объяснил свой положительный и оптимистический настрой возвеличиванием бин Ладена, чем он частично обязан последствиям нападения США. Бин Ладен «живет в глуши, но теперь – ха-ха! – вы [американцы] сделали из него героя, символ всех антизападных сил мира, – заметил Тураби. – Вся арабская и мусульманская молодежь, поверьте, видит в нем пример для подражания. Всеобщая ненависть к США породит десятки тысяч бин Ладенов».

В начале сентября 1998 года действия исламистов в Косово вновь активизировались. АОК (Армия освобождения Косово) пополнилась сотнями иранских бойцов, прибывших через Албанию. Среди лучших бойцов АОК было много опытных «афганцев» и «боснийцев» – иранцев, афганцев, алжирцев, саудовцев, египтян и даже чехов, сражавшихся в Афганистане и (или) в Боснии. Численность этих моджахедов составляет сейчас около 7 тысяч человек. Большинство из них преданы бин Ладену и Завахири; система снабжения войск и финансирование находятся в ведении бин Ладена. Под руководством официальных лиц США местные полицейские отряды продолжают совершать нападения на институты исламистов, равно как и на дома и квартиры тех, кто хоть какое-то время принимал участие в боевых действиях в Боснии.