Текст книги "Жизнь древнего человека"
Автор книги: Йозеф Аугуста
Соавторы: Зденек Буриан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
III. Обезьяны – предки людей
Уже находка яванского питекантропа убедительно доказала, что идея происхождения человека от животных, то есть от человекообразных обезьян, правильна. Ведь на его костных остатках, кроме чисто человеческих черт, были замечены и некоторые признаки человекообразной обезьяны. Позднейшие находки остатков остальных предшественников людей только подтвердили это.
И хотя сейчас уже нет никаких сомнений в том, что развитие человека происходило от низших обезьян к человекообразным, а от них – к примитивнейшим типам человека, все-таки нужно подчеркнуть, что при описании человеческой родословной необходимо совершенно исключить все представления и предположения, касающиеся того, что современные человекообразные обезьяны были предками человека. Они являются только параллельными ветвями, которые развивались совершенно независимо рядом с человеческой ветвью. Но обе группы имели, по-видимому, общего предка.
ГДЕ ИСКАТЬ ЖИВОТНОГО ПРЕДКА ЧЕЛОВЕКА
Предка человека следует искать только среди древних обезьян. История их развития длительна и сложна. Мы остановимся только на тех эволюционных линиях, которые важны для возникновения человека.
Уже в начале третичного периода, приблизительно 60–50 миллионов лет назад, из насекомоядных млекопитающих развились полуобезьяны, которые впоследствии очень быстро разделились на две эволюционные ветви. Одна из них вела к широконосым обезьянам Нового Света (Platyrrhina), вторая – к узконосым обезьянам Старого Света (Catarrhina), к человекообразным обезьянам и человеку. Первая ветвь не имеет для нас значения. Поэтому мы займемся второй ветвью. Существует много схем, более кратких и более подробных, которые стремятся с различных точек зрения и путем различных объяснений отдельных палеонтологических открытий графически изобразить родственные связи между отдельными звеньями той или другой схемы. Мы будем отчасти держаться схемы, которая была предложена М. С. Плисецким в 1949 году.
Остатки наиболее древней формы какого-то животного, подобного обезьяне, были найдены в древнетретичных эоценовых слоях Бирмы. Речь идет об обломке нижней челюсти примата, который был описан под названием амфипитека могаунгского (Amphipithecus mogaungensi).
Более важное значение, однако, имеют находки, сделанные близ г. Эль-Файюма, в 20 километрах южнее г. Каира (Египет). Из них наиболее интересна обезьяна парапитек Фраасов (Parapithecus fraasi), от которой происходит ветвь, ведущая к узконосым обезьянам Старого Света. Нижняя челюсть парапитека была найдена в раннеолигоценовых слоях. Его современником был проплиопитек геккелевский (Propliopithecus haeckeli), известный также по нижней челюсти, найденной в том же месте. По сравнению со своими предшественниками проплиопитек представляет определенный шаг вперед и, кажется, является предшественником миоценового рода плиопитеков (Pliopithecus), известного из Германии и других стран Европы. Плиопитек, по-видимому, был предком современных гиббонов, а проплиопитек также филогенетически очень важного рода дриопитеков (Dryopithecus), живших во второй половине третичного периода – в миоцене и плиоцене. Дриопитеки были очень распространены: остатки их, в основном зубы и челюсти, известны из Германии, Австрии, Чехословакии, Франции, Испании, Египта, Индии и Китая.
Дриопитеки представляют собой большую группу ископаемых человекообразных обезьян, главной отличительной особенностью которых было то, что в отличие от всех предшествующих форм обезьян они имеют одинаковую основную схему строения нижних коренных зубов. На жевательной поверхности имеется пять бугорков, из которых два находятся на щечной ее половине, а три на язычной. Из этой схемы можно до определенной степени исходить при объяснении развития зубной системы современных человекообразных обезьян и людей. Является ли дриопитек действительно предком современных человекообразных обезьян и древнейших человеческих типов, совершенно определенно утверждать нельзя; однако ясно, что дриопитек был их предком в более широком смысле, а именно: из формы, подобной дриопитеку, развились современные человекообразные обезьяны и первые человеческие типы.
Дриопитеки не были, однако, единственными известными ископаемыми человекообразными обезьянами. Известны еще и другие, например, сивапитеки (Sivapithecus) из миоцена Индии, удабнопитек (Udabnopithecus) из восточной Грузии. Но с точки зрения эволюции они не имеют такого важного значения, как именно дриопитеки. Несмотря на это, в последнее время были сделаны две находки, которые, хотя их и нельзя считать прямыми предками человека, свидетельствуют о том, что процесс возникновения человека был сложнее, чем казалось раньше. Это, прежде всего, остатки человекообразной обезьяны, которая была названа проконсулом (Proconsul); ее остатки были в 1933 и 1948 г.г. найдены в миоцене Средней Африки, в Кении (область озера Виктории). Затем ореопитек (Oreopithecus), известный ранее по находкам остатков зубов; целый скелет ореопитека был найден в августе 1959 г. на глубине около 200 метров в миоценовом буром угле в Тоскане (Италия). Не исключено, что как раз среди проконсулов можно было бы искать предков дриопитеков.
Хотя в настоящее время известно более двадцати различных видов ископаемых человекообразных обезьян, все-таки кажется наиболее правдоподобным, что именно от дриопитеков (или от подобных или близких к ним типов) отходит ветвь, которая, в конце концов, ведет к корню происхождения человека. Так или иначе, предком человека не является ни одна из современных человекообразных обезьян.
Нам сейчас точно известно, что когда-то, очень давно, в одну из ранних эпох третичного периода, много миллионов лет тому назад, жили общие предки людей и современных человекообразных обезьян. Точно так же мы знаем, что дальнейшее развитие обеих ветвей к человеку и к человекообразным обезьянам проходило различными путями и в различной жизненной среде. Одна ветвь осталась такой, как была, то есть дала начало позднейшим и современным человекообразным обезьянам, и навсегда осталась в царстве животных. Типы, относящиеся ко второй ветви, быстро покинули царство животных и, в конце концов, превратились в современного человека, в существо, трудящееся и мыслящее. Но пока это протекало, прошло огромное количество лет, в течение которых накопилось много изменений.
ОЧЕЛОВЕЧЕНИЕ ОБЕЗЬЯНЫ
Человек качественно отличается от животных. Это неоспоримый факт. Человек – более передовая ступень развития органического мира, уже далеко ушедшая от примитивного начала очеловечения древней обезьяны.
Как можно проследить путь его развития? С точки зрения морфологии это, прежде всего, выпрямление фигуры, увеличение мозгового вещества и его дифференциация, уменьшение лицевого отдела, развитие самостоятельности движений и отдельных пальцев рук. Одновременно с изменениями формы и строения тела происходило и объединение предков человека в первобытное общество, инстинктивное общение заменялось осмысленным, мышление, наконец, из предметного становилось абстрактным. Очень сложный процесс, который сделал возможными все эти изменения, называется очеловечением или гоминизацией.
Таким образом, человек не произошел неожиданно. Гораздо раньше, чем он появился на земле, жили какие-то человекообразные существа. Некоторые из них в течение очень долгого времени, под влиянием благоприятных жизненных условий, незаметно превращались в наиболее примитивные человеческие существа, которые затем, в течение дальнейшего развития, в конце концов превратились в настоящих людей.
Далее мы коротко расскажем о том, как приблизительно происходило очеловечение древней человекообразной обезьяны.
Сейчас достоверно известно, что одним из решающих и наиболее значительных факторов в развитии всего живого на нашей Земле являются изменения природной среды. Особенно сильно внешняя среда действует на неспециализированные организмы, эволюционно молодые, пластичные, которые хорошо реагируют на все импульсы и еще сравнительно легко приспособляются. Сначала это очень незаметное приспособление, едва поддающееся наблюдению. Позднее, однако, изменения становятся более заметными и глубокими, более явно обнаруживаются в строении тела. Этот общий закон развития полностью распространялся на древних человекообразных обезьян – предков человека.
В середине раннего времени третичного периода, по-видимому, в конце миоцена или в начале плиоцена, некоторые человекообразные обезьяны, например дриопитеки, разделились на две группы. Принадлежавшие к первой группе человекообразные обезьяны остались жить в непроходимых джунглях, в лесах, где обитают и до настоящего времени. Принадлежавшие же ко второй группе человекообразные обезьяны попытались жить сначала на окраине лесов, позднее даже в степях с небольшим количеством деревьев. Изменение жизненной среды для второй группы дриопитеков не было случайным. В течение раннего времени третичного периода происходило похолодание, которое было отдаленным предвестником наступления четвертичного ледникового периода. В результате этого похолодания могли, по-видимому, сократиться области, занимаемые джунглями. Леса отступали на юг, а с ними уходили и некоторые дриопитеки, тогда как другие попытались жить ближе к опушкам, а позднее и в степях, возникших на месте лесов.
Изменение жизненных условий, то есть появление вместо непроходимых лесов травянистых степей с небольшими лесами, рощами или с одинокими деревьями, вызвало изменение способа жизни этих человекообразных обезьян. Их предки, как и те, которые продолжали оставаться в непроходимых лесах, собирали лесные плоды, молодые побеги и различные корни, клубни и луковицы, иногда прибавляя к ним насекомых, червей, птичьи яйца, и мелких млекопитающих. Они жили в основном на деревьях, где сооружали себе укрытия, ища убежища от хищных животных.
Степные же и лесостепные человекообразные обезьяны должны были изменить образ жизни, способ передвижения и характер питания, если они хотели сохранить себе жизнь. Это им удалось прежде всего потому, что они успешно изменили способ передвижения и перешли от лазанья и ходьбы на четырех ногах к двуногому хождению. Кроме того, они изменили и свой образ питания. Новые жизненные условия, которые они хотели освоить, были, по сравнению с условиями жизни в непроходимых лесах, гораздо более неблагоприятными. Но это им не помешало. Скорее наоборот, влияние новых условий вызвало к жизни такие черты, которые, наконец, привели к возникновению человека. Какие же это были черты? На этот вопрос ответил Фридрих Энгельс.
Одним из основных изменений было то, что дриопитеки, перешедшие к жизни в степи, должны были отвыкнуть от лазанья и научиться двигаться по земле, где им было более удобно передвигаться на двух ногах. Произошла дифференциация конечностей. Хотя и у человекообразных обезьян, по сравнению с низшими животными, уже происходила отдаленная дифференциация передних и задних конечностей, все-таки передние конечности продолжали служить им для передвижения или лазанья. А при хождении по земле они передвигались на задних конечностях только легко, нетвердо ступая на них. Степные же человекообразные обезьяны все больше использовали этот способ передвижения, постепенно совершенствуя его.
В результате изменения способа передвижения фигура человекообразной обезьяны все более выпрямлялась, что вызывало и определенные изменения в строении тела. Слишком длинные руки стали укорачиваться, плечи стали расширяться. Довольно короткие ноги стали удлиняться. Плоская стопа стала постепенно превращаться в упругую сводчатую опорную и толчки, возникающие при хождении, уменьшались, менялась форма и положение пяточной кости. Большой палец утолщался и примыкал к остальным пальцам. Новый способ передвижения, то есть двуногое хождение, требовал и преобразования мускулатуры и развиваются сильные икроножные мышцы.
Выпрямленная походка способствовала также опусканию центра тяжести тела. Позвоночник стал более упругим. Вертикальное положение тела изменило и положение внутренних органов, поэтому строение поддерживающего их таза изменилось, он расширился, снизился, приобрел чашевидную форму. При выпрямленной походке неминуемо должна была измениться и форма головы. Бывшая до того наклоненной, голова человекообразной обезьяны держалась в более выпрямленном положении и постепенно превращалась в характерную для первых человеческих существ. Лицевая часть головы теряла животное выражение, объем мозга увеличивался. Затылочное отверстие перемещалось к середине дна черепа. Крупная пасть с мощными клыками уменьшалась, потому что она теряла свое значение органа разрывания пищи и защиты.
Изменилась также и рука, которая, благодаря особо развитому большому пальцу и пластинчатости движений, представляет в настоящее время совершенно исключительный и удивительный орган. Большим преимуществом оказалось освобождение рук при хождении. Когда это случилось, руками можно было защищаться от врагов при помощи палки или дубины, убивать зверей, выкапывать из земли личинок, съедобные клубни, луковицы и корни. Когда руки были свободны, не представляло труда разбить один камень другим и выбрать обломок с острым концом или острым краем, наиболее подходящий для определенной цели. Это было уже искусственно изготовленное орудие, хотя еще очень простое и примитивное. Отсюда было уже недалеко до обработки камня или до заострения конца дубины. Это уже была зачаточная форма труда, который, по мере развития мозговой деятельности, привел, наконец, человека к господству над природой.
Важную роль играло и изменение образа питания. Недостаток в растительной пище, которой много в тропических лесах, степные человекообразные обезьяны должны были возместить мясной пищей. Они должны были добывать ее путем охоты. Но степные человекообразные обезьяны физически не были такими сильными, как их сородичи, оставшиеся в лесах. Поэтому они должны были объединяться и приучаться к совместной охоте. При этом в руках у них было оружие в виде различных дубин, камней, обломков длинных костей, острых рогов, то есть все, что попало им в руки, будь то природный предмет или очень просто обработанный. Они не дрались из-за добычи, как это бывает в стадах зверей, а делили ее между сочленами первобытного человеческого стада.
Поведение, бывшее ранее чисто чувственным, по мере развития мозга и под влиянием труда превращалось в более сознательное, подчиненное воле. Умственные способности развивались, что, естественно, отражалось и на подъеме их материальной культуры.
Все эти изменения должны были произойти, когда человекообразные обезьяны, например, некоторые дриопитеки, превращались в предков самых примитивных человеческих форм.
Подобное очеловечевание (гоминизация) обезьян не произошло неожиданно или в течение короткого промежутка времени; оно продолжалось сотни тысяч лет и протекало во множестве поколений. Но в общей истории развития человека оно представляет самую основную стадию такого предшественника людей, который еще находился в царстве животных и подчинялся общим законам биологической эволюции.
ЮЖНОАФРИКАНСКИЕ АВСТРАЛОПИТЕКИ
Как мы уже сказали, в третичном периоде, прежде всего в миоцене, многие неспециализированные человекообразные обезьяны были распространены на обширных просторах Европы, Азии и Африки. Они стояли на кульминационной точке развития и как раз среди них появились некоторые формы, которые в дальнейшем встали на путь очеловечевания. Конечно, интересно было бы знать, известны ли какие-нибудь исходные начальные формы на этом пути возникновения человека. Можно сказать, что известны. Это группа южноафриканских австралопитеков (Australopithecinae). Хотя они и не являются, по-видимому, действительными предками самых древних и самых примитивных человеческих форм (питекантропов и родственных им форм), но все-таки могут служить их хорошим прообразом, примером.
В 1924 г. в руки Раймонда Дарта, профессора анатомии университета в Иоганнесбурге, попал череп детеныша обезьяны, найденный в известковом карьере поблизости Таунгса (Бечуаналенд). После очистки от породы обнаружилось, что череп маленький, состоит из заполненной породой мозговой полости, почти полностью сохранившейся лицевой части, верхней и нижней челюстями и зубами, а также правой половины черепной коробки. По состоянию зубной системы можно было сказать, что это детеныш в возрасте приблизительно шести лет. Хотя Дарт с первого взгляда определил, что это череп какой-то молодой человекообразной обезьяны, но был удивлен тем, что наряду с обезьяньими признаками есть и много человеческих. По положению большого затылочного отверстия (Foramen occipitale) он увидел, что черепу была свойственна та же статика, как и человеческому; это свидетельствует о выпрямленной фигуре, а не об обычной для человекообразной обезьяны. Судя по определенным признакам мозговой полости, Дарт считает, что повышенная умственная деятельность этой человекообразной обезьяны дала ей возможность жить в иной среде, чем та, которой живут ее сородичи и до сих пор. Экологические условия местности, где была сделана находка, показали, что австралопитеки уже не были чисто лесными обитателями, а жили среди скал, которые высились на равнинных безлесных пространствах, покрытых травой, кустарником и изредка деревьями. Подобный тип человекообразной обезьяны уже перестал быть лесным жителем, какими были ее предки и какими до наших дней остались все живущие в настоящее время человекообразные обезьяны. Он превратился в какую-то степную человекообразную обезьяну, представители которой в большем или меньшем количестве жили на скалистых утесах, находили себе убежище от опасности в пещерах в трещинах. Новые жизненные условия обусловили и изменение способа питания этих обезьян: в большинстве случаев они перешли на мясную пищу. Кости животных, которые в большом количестве находили вместе с остатками этих степных человекообразных обезьян, свидетельствуют о том, что их основной добычей были, прежде всего, павианы и антилопы.
Когда все это Дарт установил, он, естественно, стал считать свое открытие очень важным. Поэтому уже в феврале 1925 г. он напечатал предварительное сообщение, в котором человекообразную обезьяну, которой принадлежал череп, назвал австралопитеком африканским (Australopithecus africanus)[1]1
Название Аустралопитхекус может вызвать неверное представление, что речь идет об Австралии. Это не так, потому что аустралиус означает „южный“. А так как питхекус – это обезьяна, Аустралопитхекус в переводе означает „южная обезьяна
[Закрыть]
Дарт уже тогда провозгласил, что эта новая ископаемая человекообразная обезьяна гораздо ближе к человеку, чем какая бы то ни было другая, и что это новая ступень развития между человекообразными обезьянами и человеком.
Специалисты не проявили интереса к открытию Дарта. Они скептически отнеслись к его точке зрения, что австралопитек – это переходное звено между человекообразной обезьяной и человеком, прославленное недостающее звено („Missing link“) – термин, столь популярный еще со времен Геккеля. Очень многие склонялись к мнению, что череп из Таунгса не что иное, как остаток какой-то разновидности шимпанзе или гориллы.
Все же нашлось двое ученых, которые уже с самого начала уделяли открытию Дарта большое внимание. Это были английский врач и выдающийся палеонтолог Роберт Брум, прославившийся решением вопроса о возникновении млекопитающих из пресмыкающихся (позднее он был сотрудником Трансваальского музея в Претории), а также антрополог Алеш Грдличка, чех по происхождению, директор антропологического отделения Национального музея в Вашингтоне.
Уже после первого осмотра черепа австралопитека Брум сразу понял большое его значение для понимания древней фазы истории человека. Поэтому он стал усиленно искать новые костные остатки. В августе 1936 г. ему действительно удалось в каменоломнях у с. Штеркфонтейна (Sterkfontein) в Трансваале найти почти целый череп, который, как он сначала предполагал, принадлежал взрослому экземпляру и поэтому тогда был назван австралопитеком трансваальским (Australopithecus transvaalensis). Но позже Брум убедился в том, что череп принадлежит другому роду обезьян, который он и назвал плезиантропом (Plesianthropus), оставив ему то же видовое обозначение (Transvaalensis).
Через два года (в июне 1938 г.) Бруму удалось обнаружить недалеко оттуда, близ с. Кромдраай (Kromdraai) другой остаток черепа, который он описал как принадлежащий новому роду австралопитеков, и дал ему название парантропа массивного (Paranthropus robustus). В 1947 г. Брум вновь стал работать в Штеркфонтейне. Находка лицевого отдела черепа молодой особи плезиантропа, шесть прекрасно сохранившихся зубов, детский череп с несколькими молочными зубами, – все это были только предвестники замечательного открытия, сделанного им 18 апреля того же года. В этот день Брум (вместе со своим помощником Джоном Тальботом Робинсоном) нашел прекрасно сохранившийся женский череп взрослого плезиантропа, которому не хватало только нижней челюсти и зубов в верхней челюсти.
Найденный череп, который специалисты Трансваальского музея называли между собой в шутку „Госпожа Плес“ (название очень быстро распространилось во всем ученом мире), произвел переворот во взглядах ученых на южноафриканские находки. Хотя „Госпожа Плес“ со своими массивными, мощными, немного вытянутыми челюстями и со своим плоским носом не была, конечно, красавицей, все-таки она привлекла внимание бесчисленных специалистов, которые начинали убеждаться в том, что Южная Африка с ее начальными формами развития человека начинает занимать передовое место во всем мире.
Между тем Брум настойчиво продолжал свои поиски, которые опять увенчались выдающимися открытиями. Так, например, он обнаружил почти целую мужскую челюсть плезиантропа. Клык этой челюсти был гораздо крупнее человеческого, но при этом так же стерт, как и остальные зубы; такое стирание клыков не было обнаружено прежде ни у одного самца человекообразной обезьяны. Достойное внимания открытие Брум сделал 1 августа 1948 г., когда нашел несколько позвонков и почти целый таз. Это еще больше подтвердило прежнюю точку зрения, что южноафриканские австралопитеки ходили в выпрямленном положении, на двух ногах. По форме таз представляет смесь человеческого и обезьяньего типов строения.
В Сворткрансе, находящемся, примерно, в двух километрах от Штеркфонтейна, Брум нашел зубы и нижнюю челюсть нового парантропа, которого он назвал парантропом крупнозубым (Paranthropus crassidens) потому, что его зубы были несколько крупнее, чем у парантропа массивного (Paranthropus robustus). Раскопки в этих местах с успехом продолжал его ассистент Робинсон. Кроме всего прочего, он обнаружил здесь два черепа парантропа, отличающиеся продольными костными гребнями высотой около двух сантиметров, даже более мощными, чем например, гребни на черепах самцов горилл. Нашел он и челюсть, которая так похожа на человеческую, что Робинзон назвал существо, которому она принадлежала, телантропом капским (Telanthropus capensis), что в переводе означает, что это существо уже достигло цели превращения в человека, так как греческое слово „телос“ означает цель, а „антропос“, как известно, обозначает человека.
К тому же времени относится еще одно интересное открытие. Сотрудник Дарта И. Китчинг нашел в сентябре 1947 г. около Макапансгата (центральная часть Трансвааля) задний отдел черепа, имеющего большое количество человеческих признаков. Так как поблизости были найдены угольки, то профессор Дарт назвал существо, которому принадлежит обломок черепа, австралопитеком прометеевским (Australopithecus Prometheus).[2]2
В древнегреческой мифологии титан Прометей, желая помочь людям, взял со священной горы Олимпа огонь и подарил им. Главный бог Зевс разгневался на Прометея и в наказание приковал его к скале на Кавказе; орел прилетал туда и выклевывал ему печень, которая вновь отрастала. Наконец, отважному Гераклу удалось убить орла.
[Закрыть] Тем самым он хотел сказать, что это существо уже пользовалось огнем. Но с такой точкой зрения другие ученые не были согласны.
Костные остатки южноафриканских австралопитеков относятся к самым выдающимся палеонтологическим находкам последнего времени и принадлежат более чем 30 особям самого возраста – детенышам, молодым и взрослым. Подробные исследования остатков, проводившиеся Дартом, Брумом, Робинсоном и Ле Грос Кларком, показали, что австралопитеков нужно отнести к самой высокоразвитой группе млекопитающих, то есть к семейству гоминид (Hominidae), к которому относимся и мы, современные люди. В этом семействе они образуют особое подсемейство австралопитековых антропоидов (Australopithecinai).
Как выглядели южноафриканские австралопитеки и какое они имеют значение в свете учения о развитии? Это очень интересный вопрос, и мы на него постараемся хотя бы коротко ответить.
Череп австралопитека по своим размерам соответствует обезьяньему и очень напоминает череп шимпанзе: челюсти немного мордообразно вытянуты, лицо сильно укорочено. Положение большого затылочного отверстия на основании черепа почти такое же, как у человека. Это одно из доказательств того, что австралопитеки ходили достаточно прямо и что их руки уже имели человеческую форму. Выпрямленность фигуры подтверждается формой найденных тазовых костей, так же как и суставной чашечки, куда входит головка бедренной и которая по своей форме и расположению напоминает человеческую, объем черепной коробки австралопитека был сравнительно невелик. У первого австралопитека, найденного Дартом, то есть у африканского (Australopithecus africanus), который погиб в молодом возрасте, объем составляет всего около 550 см3; предполагают, что у взрослого экземпляра он достиг бы примерно 650 см3, что составляет менее половины среднего объема человеческого мозга, но близок к величине мозга самой крупной гориллы. Объем полости черепной коробки плезиантропа (Plesianthropus) составляет около 560 см3, у парантропа массивного (Paranthropus robustus) приблизительно 650 см3, а у гигантского вида парантропа крупнозубого (Paranthropus crassidens) чуть ли не 900 см3 у самок и 1000 у самцов.
Тот факт, что мозг австралопитека (за исключением, конечно, упомянутого гигантского вида) только немногим крупнее мозга современных человекообразных обезьян, ясно доказывает, что на той стадии развития, на которой стояли австралопитеки, произошло сначала выпрямление фигуры и изменение формы конечностей и зубов, в то время как объем полости черепной коробки еще почти не изменился.
Сейчас известно, что австралопитековые, включая плезиантропа, парантропа и телантропа, стоят гораздо ближе к человеку, чем современные человекообразные обезьяны. Среди ископаемых совершенно особое положение занимает парантроп крупнозубый. Его резцы и клыки имеют буквально человеческую форму и размер, тогда как малые и большие коренные зубы крупнее человеческих. На некоторых черепах вдоль середины черепного свода тянется такой же костный гребень, как и у самцов горилл. На некоторых нижних челюстях были обнаружены очевидные признаки подбородочного выступа. Прорезывание постоянных зубов носит такой же характер, как у человека. Сходство с человеком имеет даже форма седалищной кости и таза в целом. Такие признаки доказывают, что парантроп крупнозубый обнаруживает высокоспециализированный тип строения и, по-видимому, является представителем боковой вымершей ветви австралопитеков.
Также и капский телантроп занимает исключительное положение среди австралопитеков, как об этом свидетельствует его нижняя челюсть, которая по некоторым признакам напоминает принадлежащую предшественнику современного человека – протантропу гейдельбергскому, а по другим – нижнюю челюсть парантропа. Телантроп занимает какое-то среднее положение между протантропом и парантропом, причем он более близок к типу парантропа крупнозубого. Многие считают, что телантроп является каким-то крайним вариантом парантропа, другие же видят в телантропе тип, который находится между австралопитеками и предшественниками человека.
Е. Р. Робинсон, нашедший телантропа, высказал мнение, что он вообще не относится к австралопитекам и что его необходимо отнести к подсемейству настоящих людей (Elhommjsae) Советский антрополог М. С. Плисецкий предполагает, что на основании сходства нижних челюстей телантропа и гейдельбергского протантропа было бы целесообразно отнести телантропа к предшественникам человека. Независимо от того, какое мнение правильнее, действительным остается то, что в обоих случаях телантроп считается какой-то „человеческой формой“, хотя и очень примитивной.
Австралопитеки приближаются к человеку не только по скелетным признакам, они сходны и по некоторым чертам образа жизни, открытым лишь недавно. Так, например, Дарт нашел среди разбитых костей и черепов животных также и разбитые черепа самих австралопитеков. Всего он обнаружил шесть черепов; четыре имели впереди сквозные пробоины, остальные два – в области левой височной кости. Дарт предполагает, что здесь имело место преднамеренное убийство. Отсюда можно было бы сделать вывод, что речь идет о каннибализме. Если бы это в действительности было так, то скорее это можно было бы считать проявлением человеческих поступков, так как обезьяны не убивают друг друга с целью пожирания.
Другая человеческая особенность была установлена в октябре 1954 г., когда Е. К. Брэйн нашел в Макапансгате 129 обработанных камней. Из них 17 камней Ч. Лав ван Риет считал настоящими, хотя и очень примитивными. Так как через год в близком соседстве с орудиями А. Р. Хьюдзис нашел обломок челюсти какого-то австралопитека, стало казаться, что создатели этих каменных орудий вообще должны принадлежать к австралопитекам. Способность же изготовлять орудия является типичной человеческой чертой. Поэтому предполагается, что если это действительно орудия, то хотя бы некоторые австралопитеки могли бы быть с определенностью отнесены к подсемейству эугоминин (Euhomininae), то есть настоящих людей.
Эволюционное значение австралопитеков, бесспорно, очень велико. По своим анатомическим признакам они отвечают всем теоретическим требованиям, которые предъявляются к животным предкам человека. Это распространяется также и на некоторые проявления их образа жизни и привычки. Только одно обстоятельство препятствует тому, чтобы назвать их прямыми предками современных людей, или, точнее говоря, их предшественников, то есть питекантропов и родственных им форм. Дело в том, что находки австралопитеков имеют слишком позднюю геологическую датировку. Южноафриканские исследователи охотно говорят о более древнем возрасте австралопитеков, утверждая, что они относятся к третичному периоду. Если бы австралопитеки действительно жили в то время, мы бы могли их без всяких сомнений отнести к родословному дереву человека. Однако, по-видимому, все находки относятся к раннему отделу четвертичного периода, то есть к плейстоцену – раннему или среднему, то есть к тому времени, когда жили питекантропы, синантропы, протантропы и другие предшественники современного человека. Поэтому австралопитеки не могут считаться их предкам. Скорее они кажутся какими-то старыми отживающими формами, очень мало отличавшимися от действительных форм древних предков. По-видимому, Кёнигсвальд был прав, утверждая, что когда-то очень давно от человекообразных обезьян отделилась группа людей в наиболее широком смысле этого слова, то есть семейство гоминид (Hominidae), хотя сначала она ни внешне, ни принципиально не отличалась от группы, которая вела к современным человекообразным обезьянам и внутри которой позднее появилась ветвь, представленная, по-видимому, южноафриканскими австралопитеком. Их развитие шло более или менее параллельно с группой остальных человекообразных обезьян, но от последних австралопитеки отличались, прежде всего, более прямой походкой и редукцией клыков. Некогда, на очень ранней стадии, от этой ветви австралопитеков отделись новая ветвь, которая путем самостоятельного развития, проявившегося в редукции зубной системы и увеличении объема полости черепной коробки, привела к человеку. Австралопитеки жили, приблизительно, 900–300 тысяч лет назад. Находка их означает, что колыбелью человечества является, по-видимому, Африка. Африканский материк был родиной человечества, и оттуда люди стали расселяться по свету.
