Текст книги "Спецоперации Второй мировой"

Автор книги: Януш Пекалкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

На расстоянии 1–2 километров был слышен сильный винтовочно-пулеметный огонь, что говорило о том, что мы находились близко от передовой линии. Тогда мы съехали с лесной дороги и направились прямиком в сторону населенного пункта Рехт. Проехав примерно с час, сделали остановку. Выключив мотор, услышали на некотором расстоянии шум двигателя тяжелой машины. Оставив двоих человек у джипа, пошли в направлении услышанного шума. На лесной полянке увидели большой грузовик, вокруг которого сновали немецкие солдаты. Как потом выяснилось, то была кабельная автомашина роты связи.

Приблизившись метров на пятьдесят, мы стали кричать, потом побросав каски и винтовки, пошли с бьющимся сердцем им навстречу.

На вопрос, с какой это Луны мы свалились, мы попросили только отвести нас к их командиру. В сопровождении двоих унтер-офицеров я сходил лишь к нашему джипу, чтобы забрать остававшихся в нем товарищей».

Во время первых двух ночей немецкого наступления все джипы с людьми Скорцени просочились сквозь шатающийся фронт 1-ой американской армии.

Они ликвидировали курьеров, нарочных и офицеров связи, распространяли ложные приказы и распоряжения, преграждали красными флажками якобы заминированные дороги, осуществляли нападения на командные пункты и радиостанции.

Изображая регулировщиков на дорогах, они направляли подходившие американские подразделения в ложную сторону, поджигали склады с горючим, передавали по радио собранную информацию своему командованию, устраивали на дорогах завалы из деревьев и другие препятствия, перерезали телефонные линии, в том числе и связывавшие генералов Бредли и Ходжеса.

18 декабря операция, однако, провалилась.

В тот день пост американской военной полиции остановил джип с тремя солдатами и потребовал назвать пароль. А происходило это в деревушке Айвейл южнее Льежа. Естественно, они его не знали и были задержаны. В джипе были обнаружены новенькие 100-долларовые купюры, 2 автомата «Стен», 2 кольта, немецкий пистолет «Вальтер», несколько взрывных устройств, рация, 6 американских ручных гранат и зажигалки с цианистым калием.

Все трое задержанных – унтер-офицер Гюнтер Биллинг с документами рядового первого класса Чарльза Лоуренса, фельдфебель Вильгельм Шмидт – по документам рядовой первого класса Джордж Сенсенбах и унтер-офицер Манфред Пернас – по документам рядовой первого класса Клеренс ван дер Верт были расстреляны 23 декабря 1944 года. В тот день появлявшиеся то тут, то там фальшивые американцы учиняли как раз дерзкие вылазки.

Усиленные наряды и патрули военной полиции и контрразведки денно и нощно прочесывали весь район, задерживая каждую подозрительную автомашину, каждого связного на мотоцикле. С пистолетом у виска и с поднятыми вверх руками задержанные должны были быстро и четко отвечать на самые неожиданные вопросы, даже зная пароль и имея соответствующие документы.

Американский офицер, случайно надевший немецкие сапоги, провел несколько дней в одиночной камере, а американский генерал Брус Кларк был высмеян, когда при своем задержании севернее Сент Вита заявил кем является в действительности. Патруль расценил его слова за увертку, сказав:

– Не рассказывай сказки, ты же один из парней Скорцени.

Начав наступление, немцы провели и свою последнюю в той войне операцию воздушно-десантных войск. Под командованием подполковника Фридриха Августа фон дер Хайдте они высадились в глубине американских позиций, но из-за сильного ветра и неопытности пилотов оказались сильно рассеянными на местности. Однако именно это обстоятельство да еще сброшенные соломенные чучела вызвали у американцев самую настоящую панику.

Солдатское радио «Кале» передало сообщение, что 250 немецких спецназовцев задержано, тогда как из Ниццы докладывали о разграблении тамошнего банка немецкими десантниками.

По сведениям «Дейли телеграфа», полученным от парижского военного корреспондента, женщины – немки, говорившие по-английски, вооруженные кинжалами, были сброшены за американскими позициями и при задержании будто бы показали, что имели задачу совратить американских солдат и при удобном случае заколоть их кинжалами.

«Кафе де ла пе» в Париже, где вроде бы должны были собраться люди Скорцени, было оцеплено военной полицией союзников. По городу поползли слухи, что в его подземных коммуникациях скрываются немецкие спецназовцы, которые займут Париж, как только вблизи него появятся передовые танковые подразделения немцев. Было даже высказано опасение о возможности похищения Эйзенхауэра, поэтому американский полковник О. Смит, внешне очень похожий на главнокомандующего, был срочно переодет в генеральскую форму. В автомашине Эйзенхауэра он по несколько раз на день ездил взад и вперед по маршруту от места пребывания того в Сен-Жермен-ан Лайе до штаба союзников в Фонтенбло, чтобы привлечь внимание немецких диверсантов.

Кроме фельдфебеля Роде назад возвратились еще пять экипажей. Их ожидало новое задание.

Из этих 16 человек 10 января 1945 года были сформированы три новых команды, возглавить которые было поручено капитан-лейтенанту Шмидту, капитану Штилау и фельдфебелю Роде.

На этот раз действовать они должны были в пешем порядке. Так как немецкая авиаразведка задействована быть не могла, они должны были произвести глубинную разведку сосредоточения войск союзников и их позиций в районе, откуда ожидался их удар.

В группу фельдфебеля Роде входили унтер-офицер Моорхаупт, получивший документы американского сержанта и хорошо говоривший по-английски, и обер-лейтенант Петтер, археолог по профессии, который стал американским солдатом – рядовым первого класса.

Как и обычно, группа получила зажигалки с цианистым калием, таблетки для бодрствования, американские винтовки и немецкие пистолеты «Вальтер».

И снова предоставим слово Хайнцу Роде:

«В полночь нас подвезли на грузовой автомашине на передний край. Мы выгрузились около высокого массивного здания, в котором располагался штаб батальона. При этом произошел небольшой инцидент: когда Моорхаупт вылезал из машины, то за что-то зацепил, и его винтовка выстрелила, пулей слегка царапнув его голову.

Затем мы метров 600 прошли по лесу. Справа тек ручей. Если я не ошибаюсь, это был Рут. Наконец, мы пришли на командный пункт батальона. Сам командир батальона Аппель со своим адъютантом Кохершайдтом намеревались провести нас до своего наблюдательного пункта. В случае нашего задержания на той стороне, мы должны были, как нам втолковывалось, объяснить, что выполняем задание командира роты 82 воздушно-десантной дивизии капитана Кетнера. Паролем при нашем возвращении служило словосочетание, звучавшее на английский манер: «хаус – маус». Американского пароля мы не знали. Ночь была безлунной и морозной. По немецким позициям американцы вели довольно плотный артиллерийский огонь, так что нам пришлось пережидать его окончания на опушке леса. Потом мы пробежали по открытому участку, перешли по льду ручей и попали опять в лес. Передовые позиции батальона остались позади, впереди был только наблюдательный пост. Два человека сидели там, скорчившись и прижавшись друг к другу как крысы. Командир батальона буквально за ворот вытащил их из укрытия.

Далее мы пошли, следуя друг за другом. Впереди шел Штилау, движение замыкал я. Было обусловлено, что после перехода передовой линии американцев, мы разделимся. Штилау пойдет прямо, Шмидт со своими людьми – направо, а я – налево. Было 0.15 минут. И вот мы подошли к группке елей. Тут я заметил как капитан Штилау вдруг упал на колени и лег на снег. Через несколько секунд он однако поднялся и прошел вперед к темневшей полосе сухой травы, отстоявшей от нас метрах в шестидесяти. Как раз в это время кто-то крикнул мне по-английски:

– Кто идет?

Все сразу же попадали на землю. Моорхаупт, над знаток английского языка, вскочил и подошел к американскому дозорному, оказавшемуся буквально в нескольких метрах правее его.

– Кто вы такие?

Моорхаупт стал объяснять ему, что мы – дозор 82 воздушно-десантной дивизии и ищем свою часть. Американец в ответ сказал:

– Восемьдесят вторая? Наверное, восемьдесят первая.

– Нет, – возразил Моорхаупт, – восемьдесят вторая. (Как потом оказалось, восемьдесят первой дивизии вообще не было).

К американцу подошли еще два солдата. Они показали нам как пройти к дороге, проходящей неподалеку.

(Во время этой краткой беседы Моорхаупт чуть было не наклал в штаны).

Дорога проходила по опушке леса, из которого мы вышли. Из-за группы деревьев нас окликнули во второй раз:

– Пароль?!

Моорхаупт опять принялся объяснять, что мы – дозор и немного заблудились. И снова мы беспрепятственно отправились дальше. Примерно через полчаса оказались в небольшом населенном пункте. На окраине по обе стороны дороги стояли американские танки. Да и в деревушке были танки. Экипажи в спальных мешках лежали на земле прямо около гусениц. Несколько солдат, возившихся с джипом, взглянули на нас молча. Мы же проследовали дальше.

Посреди деревни пролегала болотистая, в данное время замерзшая низинка, через которую были наведены танковые мосты. По обе стороны низинки находились позиции артиллерии. Все увиденное мы естественно, взяли на заметку. И тут нас опять окликнул часовой:

– Алло, вы из какого подразделения?

– Рота капитана Кретнера, – выкрикнул в ответ Моорхаупт.

– Добро, можете проходить.

За деревней – снова танки, стоявшие в шахматном порядке, находившиеся в полной боевой готовности. Немецкая артиллерия время от времени открывала огонь по деревушке и ее окрестностям, но снаряды ложились с большим недолетом. По возвращении, мы, конечно, внесли необходимую корректировку. В трех четвертях часа дальнейшего хода показался одиноко стоявший дом, в котором располагалась дивизионная охрана. Поскольку мы не знали пароля, часовой сразу же насторожился. Тогда вперед выступил Моорхаупт, объяснивший, что мы из впереди лежащей деревушки, но сбились с пути. По этой дороге мы должны к ней выйти. Часовой не стал артачиться, и мы пошли дальше. Вскоре после этого нам на дороге встретился одинокий американец, у которого мы спросили, как называется следующая деревня. Он удивился нашему вопросу и ответил:

– Так там же немцы.

Отойдя от него, мы сошли с дороги и укрылись в небольшом леске, где и пробыли до конца дня. Чтобы не быть обнаруженными летавшим на небольшой высоте артиллерийским корректировщиком, то старались не двигаться.

Следующей ночью, примерно в 23.00, мы отправились в обратный путь. Небо было усыпано звездами. Их сияние отражалось от снега. Проходя мимо боевого дозора, который мы благополучно миновали прошлой ночью, мы были окрикнуты внезапно появившимися тремя фигурами:

– Стой, кто идет?

Моорхаупт в испуге пролепетал:

– Сержант Моррис.

Тогда американцы потребовали, чтобы мы приблизились к ним, Это были сержант и двое рядовых из дивизионной охраны.

– Откуда следуете?

– Из леса, – ответил Моорхаупт.

Последовало распоряжение, чтобы мы подошли еще ближе.

– Подразделение? Дивизия? – спросил сержант, затем приказал: – Следуйте за мной к нашему офицеру.

Через некоторое время сержант ввел Моорхаупта и меня в какой-то дом, а Петтер остался на улице с двумя рядовыми – дозорными. По-английски он почти совсем не говорил. В караульном помещении у нас опять спросили, из какого мы подразделения. Моорхаупт, успокоившись, взял себя в руки и отвечал на все вопросы, используя американские идиомы. Вообще-то детские годы он провел в Америке и язык знал неплохо.

После этого нам показали здание, в котором располагался «наш командир роты Кетнер». И чтобы нас больше не останавливали, нам был сообщен пароль: «Рейнджер ориндж» (оранжевый скиталец). Беседу в караульном помещении вел Моорхаупт, я же молчал. В голове у меня крутилась мысль, не может ли чего случиться с бедняжкой Петтером, ожидая, что снаружи вот-вот каждую секунду поднимется шум, а то и стрельба. К нашей радости, выходя из караулки, увидели Петтера, как говорится, живым и здоровым: он отделался от своих сопровождающих, сделав вид, что ему срочно надо по нужде и просидел все это время в кустах, выйдя оттуда при нашем появлении. Позже он рассказал, что один из солдат спросил его:

– Откуда же вы сейчас идете?

– Из леса, – ответил Петтер словами, недавно произнесенными Моорхауптом.

Солдат не отставал и задал еще вопрос:

– А что вам нужно здесь в такое позднее время?

Петтер перебил его, чуть ли не выкрикнув:

– Разрешите на минутку отойти.

И тут же вприпрыжку скрылся за ближайшим кустом, присев и сняв штаны. Один из солдат сказал ему еще вдогонку:

– А ты говоришь как-то потешно.

Далее мы направились в деревушку, где находились позиции артиллерии. С немецкой стороны в это время был произведен запуск ракеты Фау-1. Американцы в ответ открыли дикую стрельбу. Мы шли по краю дороги, как вдруг сзади появились два джипа. У нас мелькнула мысль: «Не за нами ли?». Но джипы проехали дальше, даже не остановившись.

Затем мы ускоренным шагом двинулись в сторону немецких позиций, пересекая минное поле, которое обходили стороной, когда шли сюда. Вскоре нам встретился одинокий американец, который на вопрос Моорхаупта, откуда это он идет, ответил, что сопровождал офицера на передний край.

Выйдя в район немецкого наблюдательного пункта, мы несколько раз прокричали обусловленный пароль: «хаус-маус». Никакого движения в ответ не последовало. А ведь здесь нас должен был ожидать Кохершайдт. Его же не было. Пройдя несколько шагов дальше, увидели распростертое тело убитого немецкого солдата. Следовательно, наблюдательный пост был снят. Продвигаясь дальше, вышли к ручью. Петтер шел последним, балансируя на перекинутом через ручей в этом месте бревне. Вдруг раздался плеск. Это Петтер поскользнулся и упал в ледяную воду. Он выполз на берег и быстро пробежал мимо нас как сумасшедший, бросив все, что держал в руках. Мы поспешили за ним. Когда мы его догнали, он стал кричать и беситься, так что нам с трудом удалось его успокоить. Напряжение рейда в тыл противника, да еще падение в воду вылились у него в безудержные всхлипывания. В это время мы увидели три фигуры, выходившие с опушки леса. Это могли быть и американцы, но я вовремя заметил, что на одном из них была широкая шинель, которые обычно носили немецкие водители. Для предосторожности Моорхаупт крикнул: «Стой!» с английским акцентом. В качестве опознавательного признака мы, как было обусловлено, сняли свои каски. Стало ясно, что мы находились уже на немецких позициях».

Когда война окончилась, кроме Хайнца Роде, в живых осталось только трое из состава роты спецназначения 150 танковой бригады. [53]53
  Операция «Грайф» была лишь составной частью Арденнского контрнаступления немцев в декабре 1944 г. Представление о его размахе и результатах дает раздел «Арденны» в приложении (стр. 328–336).


[Закрыть]

Раздел XII
Иосиф Геббельс строит крепость

(Альпийский редут)

Весна 1945 года. Союзные войска давно уже перешли Рейн. Восточный фронт немцы удерживали из последних сил и средств, с Запада же дорога на столицу рейха была практически открыта.

1 апреля 1945 года генерал Эйзенхауэр своим приказом отменил запланированное было выдвижение войск на Берлин. Свое решение он обосновал в письме фельдмаршалу Монтгомери следующим образом:

«Этот населенный пункт является для меня всего лишь географическим понятием… Такой театр можно спокойно предоставить русским…»

Приказ этот не был апрельской шуткой – хотя и мог ею показаться. Он, по сути дела, был следствием участившихся донесений разведки о создании немцами мощного опорного пункта на юге Германии – самой настоящей альпийской крепости.

Искусно используя агентуру и вбрасывая дезинформацию, Геббельсу удалось добиться появления в западной прессе сенсационных сообщений о мощи и размерах «альпийского редута», что не замедлило сказаться на конечной фазе войны на всей стратегии западных союзников.

В начале сентября 1944 года штурмбанфюрер СС Ханс Гонтард, начальник службы безопасности города Брегенц, просматривал полученную почту из пограничной Швейцарии. В его обязанность входило обеспечение бесперебойной связи шефа внешнеполитической разведки главного управления имперской безопасности, бригадефюрера СС Вальтера Шелленберга, [54]54
  Шелленберг Вальтер (1900–1952) – начальник внешнеполитической разведки нацистской Германии. Родился в Саарбрюккене. По образованию – юрист. В 1932 г. вступил в НСДАП и затем в СС. В 1939–1941 гг. – начальник отдела контрразведки главного управления имперской безопасности. С 1943 г. – начальник управления зарубежной разведки. Разработал перечень информации, требовавшейся центру от зарубежной агентуры. Среди этих вопросов были:
  – цели внешней политики того или иного государства,
  – политические отношения с другими государствами,
  – посольства, миссии и консульства за рубежом,
  – деятельность зарубежной пропаганды в стране,
  – пропагандистская деятельность страны за рубежом,
  – международные организации в стране,
  – секретные и разведывательные службы страны,
  – деятельность зарубежных разведывательных служб в стране,
  – принципы внутренней политики и политическая ситуация,
  – позиция правящих кругов,
  – позиции президента, короля и других лиц верховной власти.
  В конце войны организовал переговоры Гиммлера с американской спецслужбой по заключению сепаратного мирного договора, которые, однако, ни к чему не привели. Нюрнбергским военным трибуналом приговорен к 6 годам тюремного заключения. Освобожден в 1950 г. Написал книгу воспоминаний.


[Закрыть]с его агентурой в Швейцарии.

Внимание Гонтарда привлек перехваченный доклад американского представителя в Цюрихе, направленный им в госдепартамент США.

На многих страницах машинописного текста тот сообщал о сооружении в районе Альп мощнейшей оборонительной крепости и района, которые намного превзойдут небезызвестный Атлантический вал.

Чтобы исключить налеты авиации союзников на оборонительные сооружения, вокруг важнейших из них будут развернуты лагеря для военнопленных унтер-офицеров и офицеров союзных армий. К докладу о чрезвычайно мощных укреплениях с подземными заводами, складами оружия и боеприпасов, аэродромами и помещениями для размещения 2 миллионов солдат, оснащенных самым современным оружием, в результате чего вся альпийская область превращалась в неприступную крепость, прилагались планы, карты и различные документы.

Гонтард сам являлся уроженцем Инсбрука и всего несколько дней назад там был. Поскольку никаких фортификационных работ вокруг родного города и какого-либо сосредоточения войск он не видел, то читал этот доклад с некой насмешкой, считая, что его автору была либо искусно подсунута липа, либо он сам хотел обратить на себя тем самым внимание своего начальства.

Через несколько дней Гонтард был по служебным делам у гауляйтера Франца Хофера [55]55
  Хофер Франц (1902–1977) – нацистский политический деятель. Сын гостиничного служащего. Окончил высшую реальную школу. В 1931 г. вступил в НСДАП и стал заниматься политикой. С 1932 г. – гауляйтер Тироля, но был арестован австрийскими властями. Освобожден под давлением Германии. С 1938 г. – гауляйтер, с 1940 г. – имперский наместник и с 1942 г. – имперский комиссар обороны Тироля – Форальберга. В 1943 г. руководил присоединением к Южному Тиролю итальянских областей (Бозен, Триест, Беллуно), где возглавил гражданскую администрацию. В мае 1945 г. арестован союзниками, но в 1948 г. освобожден. Работал после этого в торговле.


[Закрыть]и передал ему в порядке шутки копию этого доклада. Хофер воспринял сообщение американца в качестве не совсем удачной шутки о своем будто бы напичканном оружием округе, в котором он на самом деле из-за все более активизирующихся действий участников движения Сопротивления чувствовал себя не совсем уверенно.

Тем временем занимавшийся по приказу верховного главнокомандования вермахта изучением оборонительных возможностей альпийского региона генерал-майор Август Марцинкевич, располагавшийся со своими саперами в Инсбруке, свою работу закончил. Он пришел к выводу, что в противоположность мало защищенным северным предгориям Альп, Доломиты и южная часть Альп, где еще с времен Первой мировой войны остались оборонительные сооружения итальянцев и австрийцев, которые могут быть легко восстановлены, может быть обеспечена достаточно прочная оборона, куда могли бы отойти немецкие войска, действующие в Италии.

На основе соображений генерал-майора Марцинкевича и доклада американца Хофер подготовил докладную записку Гитлеру, которой хотел, как говорится, прихлопнуть одним ударом сразу двух мух: во-первых, обеспечить надежную защиту своего округа и, во-вторых, – предотвратить ожидавшийся удар союзников слухами о крепости – фантоме.

3 ноября Хофер запросил полномочия и средства в ставке фюрера на строительство альпийской крепости. В частности, он испрашивал распоряжения о немедленном начале сооружения оборонительной линии в северных Альпах, чтобы соединить ее с уже имеющимися укреплениями на юге. Весь альпийский регион должен был быть объявлен закрытой зоной, чтобы избежать притока беженцев при размещении важных в военном отношении учреждений и служб.

Вместе с тем, гауляйтер испрашивал выделения строительных материалов и техники в необходимых количествах и создания продовольственных и иных резервов на год или даже два. Кроме того, он просил создания крупных складов оружия и боеприпасов, а для защиты важных оборонительных объектов от ударов авиации союзников переведения в этот район до 30000 пленных американских и английских офицеров и солдат. В заключение, запрашивал для себя лично особых полномочий на предмет осуществления строительства крепости, а также на случай отделения округа от остальной имперской территории.

В Германии, как впрочем и в Соединенных Штатах, было известно, что Швейцария с 1942 года располагала собственной «альпийской крепостью» – национальным редутом. Генерал Анри Гузен, командующий швейцарской милицейской армией, еще поздним летом 1940 года, когда немцы после победу над Францией вынашивали планы вторжения в Швейцарию (операция «Рождественское дерево»), отдал приказ о строительстве мощных оборонительных сооружений на линии Сен Готарда-Сарганса и Санкт-Мориса.

В Соединенных Штатах поэтому информации о немецких альпийских укреплениях, переданной Алленом Даллесом, [56]56
  Даллес Аллен (1893–1969) – американский дипломат и разведчик. Племянник одного и брат другого госсекретаря США. С 1916 г. на дипломатической работе (Вена и Берн). Участвовал в работе мирной конференции в Версале. В 1922–1926 гг. возглавлял управление ближневосточной политики госдепартамента. С 1926 г. – сотрудник частной юридической фирмы. В 1942 г. – представитель управления стратегических служб США в Швейцарии, реально – руководитель американской разведки в Европе (прозвище «мистер Бул»). В 1951 г. – заместитель и в 1953–1961 гг. – директор ЦРУ (прозвище «великий старик»). И. Эренбург сказал про него: «Если Даллес по недоразумению попадет в рай, то и там станет устраивать заговоры и начнет отстреливать ангелов». Уйдя в отставку, работал в комиссии по расследованию обстоятельств убийства президента США Кеннеди.


[Закрыть]начальником американской секретной службы в Швейцарии, было придано большое внимание.

12 ноября 1944 гора, в день, когда на стол Гитлера попали докладная записка Хофера и доклад американской секретной службы, в газете «Нью-Йорк таймс» была напечатана статья ее лондонского корреспондента Гарри Фоссера, в основу которой был положен, по всей видимости, тот же доклад.

В статье, озаглавленной «Гитлеровское убежище», содержались фактологические данные о резиденции Гитлера в Берхтесогадене, сильных укреплениях в ее окрестностях, «обширных туннелях и подвалах, забитых продовольственными запасами». Статья заканчивалась описанием, сделавшим бы честь любому роману о Джеймсе Бонде:

«…В качестве еще одной меры предосторожности вся округа шириною 15 миль и длиною 21 миля заминировала и может взлететь на воздух нажатием пальца на определенную кнопку.

Говорят, что эта судьбоносная кнопка вмонтирована в письменный стол Гиммлера в его подземном кабинете, сооруженном в скалах неподалеку от бунгало фюрера…»

Статья эта послужила началом целой серии газетных публикаций, начиная с осени 1944 года, вплоть до мая 1945 года, которые так или иначе касались альпийской крепости. На самом же деле ни высшие штабы вермахта, ни сам Гитлер в ноябре 1944 года не удосужились рассмотреть предложение Хофера по созданию реальной альпийской крепости, так как как раз в это время во всю шла подготовка к Арденнскому наступлению немцев.

Союзная пресса стала применять понятие «национальный редут», говоря об альпийских оборонительных сооружениях, да и московская пресса, казалось, воспринимала его существование как реальность. 15 декабря 1944 года нью-йоркская «Дейли уоркер», ссылаясь на «надежный источник», сообщила, что немцы намереваются оборонять этот национальный редут фанатично до последней капли крови с еще большим упорством, чем это имело место даже в Сталинграде, и что Красная армия предприняла наступление в Венгрии, чтобы придти американцам на помощь.

В это время в дело вмешивается Геббельс, инспирированный сообщениями союзников о национальном редуте.

В министерстве пропаганды был образован специальный отдел, который с января 1945 года стал заниматься пропагандой идеи фикс об альпийской крепости. Хорошо продуманные, близкие к правдоподобным статьи специалистов этого отдела, в которых говорилось о «элитных частях», «огромных запасах всего необходимого в подземных складах, недосягаемых вражеским бомбардировкам», «заводах, размещенных в скалах» и «скрытных позициях ракет Фау-1 и 2» производили должное впечатление на союзников весною 1945 года.

Одновременно нацистская внешнеполитическая разведка была озабочена тем, чтобы американская агентура получала данные технического характера, в том числе и строительные планы. В результате шумихи, поднятой Геббельсом, и в особенности после доклада Гитлеру об озабоченности, которую испытывают союзники в связи с альпийской крепостью, Хофер получил разрешение на сооружение всех возможных оборонительных укреплений в своем округе. Генерал-майор Марцинкевич получил в январе 1945 года распоряжение начать строительство оборонительной линии на границе со Швецарией, между Фельдкирхом и Брегенцем, для создания впечатления о реальности существования за ней «альпийской крепости».

24 декабря 1944 года близкая к левым кругам «Дейли уоркер» сообщила, что немцы готовят самоубийственную операцию по деблокированию Будапешта, из чего следует, что они предпринимают все усилия по недопущению наступления Красной армии на альпийскую крепость с востока. Ожесточенные бои под Страсбургом свидетельствуют в то же время о том, что немцы стремятся защитить ее от ударов и с западной стороны.

Затем в сообщениях о загадочной крепости в Альпах наступила определенная пауза, так как пресса была занята публикацией материалов о последнем гитлеровском наступлении в Арденнах.

«Дейли уоркер» 26 января 1945 года вновь возвратилась к теме альпийской крепости, в журнале же «Кольер «27 января была напечатана статья журналиста Эрвина Лесснера, озаглавленная «Последнее оружие мщения Гитлера».

Из источника, известного лишь ему одному, автор детально рассказывал о массовом партизанском движении, созданием которого занимался специальный штаб в Бад-Аусзее в горах Зальцкаммергут. В рядах будущих партизан должна быть представлена элита гитлеровской молодежи и СС, вооруженная самым современным оружием, в том числе и секретным. Учитывая опыт борьбы немцев с русскими партизанами, эта элита готова вести борьбу до конца и пасть, если возникнет такая необходимость, смертью храбрых.

Шефом партизанского движения, получившего название «вервольфы» (оборотни), назначен будто бы начальник главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер.

Хотя реально строительство оборонительных сооружений в Альпах было начато только 17 февраля 1945 года, к которому принудительно было привлечено около 2000 рабочих по линии организации Тодт, в Соединенных Штатах еще в конце января была опубликована целая серия статей с сообщениями не только о готовящемся партизанском движении, но и об оборонительных укреплениях различного рода.

Верховное главнокомандование союзников получало одновременно информацию и из Москвы, куда она поступала из Швейцарии, что в районе Брегенца ведутся строительные работы по сооружению оборонительных позиций, в связи с чем в нем росла уверенность в наличии в Альпах лагерей по подготовке партизан, да и самой альпийской крепости с ее оборонительными сооружениями.

Имелись ссылки и на сообщения из Берлина, в которых утверждалось, что союзники обязательно столкнутся с мощным партизанским движением, если вступят в альпийскую крепость.

Московский корреспондент американского информационного агентства «Ассошиэйтед пресс» передавал информацию, полученную от своих доверенных лиц, об альпийской крепости и оборонительных работах, ведущихся там немцами.

14 февраля «Нью-йорк таймс» напечатала выдержку из выступления по радио шеф-переводчика министерства иностранных дел третьего рейха Пауля Шмидта, в котором он угрожал, что в партизанской борьбе примут участие миллионы немцев и за каждого убитого немецкого солдата обязательно погибнут 10 солдат союзников.

Вместе с тем поступила информация, что министерство иностранных дел и почти все другие министерства рейха будут переведены в альпийскую крепость. Немецкая служба безопасности постаралась, чтобы эта информация и сообщения об успешных строительных оборонительных работах в Альпах непременно попали в руки американцев.

Следует отметить, что оборонительные позиции на южной оконечности Альп, куда могли быть отведены части группы армий «Е» из Италии, были к концу февраля 1945 года действительно почти полностью готовы.

В это же время в концентрационном лагере Саксенхаузен был освобожден блок 18/19. Под строжайшим контролем группа заключенных вместе с печатными машинами, бумагой и заготовками были погружены в 16 железнодорожных вагонов и после двухнедельного пребывания в концлагере Маутхаузен направлены далее в альпийскую крепость. [57]57
  Речь здесь идет о так называемой «операции Бернхард» – акции по изготовлению фальшивых английских фунтов стерлингов. Инициирована она была шефом главного управления имперской безопасности Гейдрихом и осуществлялась с 1940 по 1945 гг. Вначале имела цель нанесения ущерба экономике Великобритании путем разбрасывания фальшивых банкнот над ее территорией, а затем – для финансирования собственных секретных операций. Руководство ею в 1940–1941 гг. осуществлялось штурмбанфюрером СС Альфредом Науйоксом, а затем штурмбанфюрером СС Бернхардом Крюгером, по имени которого и была названа. Максимальный среднемесячный объем «производства» составлял 200–250 тыс. штук банкнот достоинством 5, 10, 20, 50 и 100 фунтов стерлингов. Всего было изготовлено фальшивок на общую сумму 150 миллионов фунтов стерлингов, значительная часть которой была сбыта в Швецию, Швейцарию, Португалию, Францию, Голландию, Турцию и некоторые ближневосточные страны. Реализация составила более 200 миллионов рейхсмарок. В начале 1945 г. было начато изготовление даже фальшивых американских долларов, но объем был невелик из-за скорого окончания войны. Поскольку англичане расценили «операцию» как военную хитрость, вопрос этот на Нюрнбергском процессе не поднимался.


[Закрыть]

В пещерах близ деревни Редельципф машины были в ускоренном темпе снова установлены, и производство фальшивых фунтов стерлингов и долларов было возобновлено. Работа эта продолжалась вплоть до подхода союзных войск. Заключенные, занятые на этих работах, были втайне ликвидированы, а машины, печатные платы, оборудование и запасы бумаги затоплены в озере Топлиц.

Западная пресса продолжала публикацию самых фантастических вымыслов о подготовке немцев к решительной обороне в Альпах. Когда же союзные войска перешли Рейн, то и Москва стала все с большей настойчивостью предупреждать американцев и англичан об опасности, заключавшейся в альпийской крепости. С помощью «Дейли уоркер», ежедневной коммунистической газеты Соединенных Штатов, американская общественность регулярно извещалась об опасностях, которые ожидали американских солдат в Альпах. Статьи газеты носили вполне обоснованный аргументированный характер, так как готовились военными экспертами.

3 марта «Дейли уоркер» опубликовала заметку, в которой отражалась обеспокоенность русских не только немецкой альпийской крепостью, но и достаточно сильными немецкими армиями в Италии, ожесточенным сопротивлением немцев в Венгрии с постоянными контратаками, а также возмущение Советского Союза по поводу ведения западными союзниками в нарушение имеющихся договоренностей переговоров с немецким командованием Итальянского фронта о капитуляции немецких войск.

Швейцарский журнал «Женева» в одной из своих статей опубликовал сообщение, что Гиммлер сам взял на себя руководство по формированию и обучению немецких партизанских отрядов.

«Дейли уоркер» дважды – 14 и 24 марта указала на то, что замена немецкого генерал-фельдмаршала Рундштедта генерал-фельдмаршалом Кессельрингом [58]58
  Кессельринг Альберт (1885–1960) – нацистский военный деятель, генерал-фельдмаршал. Окончил военное училище. В 1-ой мировой войне – капитан, офицер генштаба. Затем служба в рейхсвере. С 1933 г. занимался тайным воссозданием военно-воздушных сил. Участвовал в подготовке легиона «Кондор» (война в Испании). В кампаниях против Польши, Франции и СССР командовал соответственно 1-м, 2-м и 3-им воздушными флотами. Проводил варварские бомбардировки городов. С конца 1941 г. руководил действиями немецкой авиации в Северной Африке, Средиземноморье и Италии. В 1943 г. – командующий всеми немецкими вооруженными силами на итальянском ТВД. Проводил жестокую оккупационную политику в Италии, виновен в гибели многих мирных жителей. В 1945 г. – главнокомандующий немецкими войсками на Западном фронте и затем – на юге Германии. Английским военным трибуналом приговорен к пожизненному тюремному заключению, но в 1952 г. был освобожден. Принимал активное участие в деятельности реваншистских организаций в ФРГ. Автор автобиографий «Записки солдата».


[Закрыть]– является свидетельством намерений немцев к ведению ожесточенных боев за альпийскую крепость.

25 марта в газете «Нью-Йорк таймс» появилась статья военного корреспондента, аккредитованного при штабе объединенного командования союзными войсками Д. Миддлтона, слышавшего от возвратившегося из Вены швейцарца, что в Альпах имеются мощные оборонительные укрепления, способные выдержать многомесячную осаду.

В конце марта Кальтенбруннер по приказу Гиммлера становится ответственным за вопросы безопасности в Южной Германии и одновременно главнокомандующим альпийской крепостью. Он тут же начал переговоры с промышленниками о сооружении подземных предприятий по производству всей необходимой продукции.

Тем не менее союзные штабы продолжали разработку планов и подготовку к «прыжку на Берлин». В частности, командир 82 американской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Джеймс Гевин разработал операцию по захвату самого Берлина своим десантом.

101 американская воздушно-десантная дивизия имела задачу овладения аэродромом Гатов, одна из бригад 1 британского воздушно-десантного корпуса – летным полем завода «Хейнкеля» в Ораниенбурге под Берлином, а 82 британская парашютно-десантная дивизия – аэродромом Темпельхоф в Берлине.

Указанные части проводили учебно-тренировочное десантироваие, причем 82 парашютно-десантная дивизия англичан получила для этих целей из Англии макет аэродрома Темпельхоф с окрестностями.

Вся необходимая подготовка была практически завершена, и войска ждали только приказа о начале действий главнокомандующего Эйзенхауэра.