355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Яннис Милиадис » Истории из Геродота » Текст книги (страница 10)
Истории из Геродота
  • Текст добавлен: 13 апреля 2017, 08:00

Текст книги "Истории из Геродота"


Автор книги: Яннис Милиадис



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 17. ВПЕРЕД, СЫНЫ ЭЛЛАДЫ!

Рассвело. Наступил день 22 сентября 480 года до нашей эры. Десять лет минуло со дня Марафонской битвы. И вот во второй раз сражение должно решить, кто сильнее: персы или эллины. Но на этот раз не на суше, а на море. Многие воины, сражавшиеся при Марафоне, вновь взяли в руки оружие. И среди них – великий поэт Эсхил.

Первые лучи солнца позолотили водную гладь, горы, корабли. Люди любовались открывшимся им величественным пейзажем. Корабли замерли в неподвижности. Море казалось огромным городом – столько судов выстроилось на этой узкой полоске воды. Впервые глазам человека открывалось такое неповторимое зрелище.

Спартанцы выстроились на правом фланге. Рядом с ними – эгинцы. Напротив, с вражеской стороны, выстроились ионяне, пришедшие вместе с персами. Афиняне заняли левый фланг, как раз напротив того места, где теперь находится город Керацини.

Прямо перед ними оказались корабли финикийцев – лучшие корабли врага. Фемистокл ободрял своих моряков. В сражении он будет рядом с ними, будет вести их за собой. Им всем вместе суждено или погибнуть, или победить.

Но где же Ксеркс? Персидский царь в это время находился на суше в безопасном месте. Он велел поставить свой золотой трон у подножия горы Эгалеос, напротив Саламина, откуда весь пролив виден как на ладони. Царя окружали телохранители и писцы с толстыми книгами, чтобы во всех подробностях описать предстоящее сражение.

Это было поистине дивное утро. Ни ветерка, ни легчайшего дуновения. Казалось, сама природа затаила дыхание, чтобы не нарушить величественный покой. Но вот раздается золотой триумфальный клич афинского горна. Звучит военный гимн. Скалы и пещеры отзываются гулким эхом. Персов охватывает страх и смятение. Они ведь были уверены, что эллины не станут сражаться с ними, а затеют драку между собой…

С афинских кораблей доносится мерный гул. Он все нарастает, и, наконец, слышится песня, которая вселяет храбрость в сердца и пьянит души:

 
Дети Эллады, вперед!
Родину, жен и детей своих освободите.
Храмы богов и предков могилы спасите.
Пробил решающий час!
 

Эллинский флот разом, не нарушая строя, первым сдвинулся с места. Когда же всколыхнулась вся огромная масса персидских кораблей, многие эллинские суда в растерянности замерли.

И вдруг в синем чистом небе, над парусами, эллины увидели призрак женщины. Ее тело было прозрачным, точно паутина, но голос ее звучал над морем, подобно раскатам грома: "Вперед, мои отважные дети! Не отступайте ни на шаг! Вперед, только вперед!"

И эллинские корабли обрушились на врага. Горгоны[27]27
  Горгона – изображение головы женщины-чудовища с высунутым языком, оскаленными зубами и волосами-змеями.


[Закрыть]
, украшавшие носы судов, сверкали на солнце, оскалив свои медные зубы. Они, казалось, стремились вгрызться в крутые бока вражеских судов и потопить их.

В узком проливе весла судов то и дело цеплялись друг за друга и ломались, корабли сталкивались боками. Эллины пытались зацепить вражеские суда крючьями. Когда им это удавалось, то, подтянув персидский корабль к своему, они ловко перебирались на "территорию" врага. И тогда уже схватка шла врукопашную, как на суше. Пораженные стрелами и копьями, варвары падали в море и, не умея плавать, тонули под килями кораблей. Лазурное море постепенно окрашивалось в красный цвет. Волны выбрасывали на остров трупы погибших и корабельные обломки.

Море вспенилось от великого множества движущихся кораблей. Все усилия эллинов сейчас были направлены на то, чтобы, не нарушая боевой порядок, всем вместе вытолкнуть вражеский флот прочь из пролива. Труднее всех пришлось афинянам на левом фланге. Поскольку они ближе всех находились к аттическому побережью, на их головы дождем сыпались стрелы вражеского пешего войска, расположившегося на берегу. Но афиняне не двинулись с места. Необходимо было во что бы то ни стало помешать врагам прорваться и окружить эллинский флот.

В узком проливе персы не смогли воспользоваться своим численным превосходством. Их тяжелые, неповоротливые суда беспорядочно теснились, сталкивались и даже топили друг друга. Под ударами волн многие корабли сильно накренялись, и эллины тотчас таранили их.

Видя это, Ксеркс то и дело вскакивал со своего трона. Горечь терзала его сердце, боль угнетала душу. Черные вести приносили царю. Море поглотило многих знатных персов. Не удалось спастись и брату Ксеркса Ариабигну. Могила на дне моря выпала на долю персидского военачальника в битве у Саламина.

Эллины же, оказавшись в море, плавали, как дельфины, и находили спасение на суше. Кровавое сражение длилось много часов подряд. И вот, наконец, вражеский строй дрогнул. Корабли, составлявшие первую линию, со сломанными снастями повернулись кормой к эллинским кораблям и попытались спастись бегством. Дальше, как можно дальше от этого кровавого водоворота в проливе! Но они наталкивались на свои же корабли во второй линии и топили их. Точно в беспамятстве, персидские суда бодали друг друга. А афиняне продолжали сеять вокруг себя смерть и разрушение. Эгинцы же поджидали вырвавшиеся из общей массы вражеские корабли и топили их.

Вот вдогонку за богато украшенным персидским кораблем стремительно бросается легкое эллинское судно. Ксеркс цепенеет от ужаса. Ведь это корабль Артемисии, царицы Галикарнаса! Неужели ее захватят живой? А вдруг потопят корабль!

Но Артемисия была хитра и решила обвести вокруг пальца эллинского кормчего, который осмелился преследовать ее. Всей своей массой корабль Артемисии налетел на первый попавшийся персидский корабль и потопил его. Кормчий эллинского судна прекратил погоню, решив, что он совершил ошибку и преследовал свое, эллинское судно. А Ксеркс заключил, что Артемисия потопила эллинский корабль. К радости примешивалась горечь. Повернувшись к своим приближенным, царь сказал:

– Мои мужчины превратились в женщин, а женщины стали мужчинами!

Темнота сгущалась, а смятение и паника в стане персов все возрастали. Это произвело впечатление на ионян: многие из них прислушались к призыву Фемистокла и лишь делали вид, что продолжают борьбу. Эллины же сражались все более решительно и все упорнее теснили вражескую армаду. Несчастные персы не могли больше сопротивляться, их силы иссякли. Наконец они обратились в беспорядочное бегство. Вдогонку персам летел дождь стрел, копий, камней. Когда эллины настигали уходящий персидский корабль, то не медля топили его. Даже гребцы, у которых не было оружия, бились веслами. Так бьют огромных рыб, когда те неожиданно стаей показываются около корабля.

В паническом бегстве персы забыли об отряде, оставленном на пустынном острове Пситталия. Отряд этот составляли две тысячи отборных воинов из самых знатных персидских семей. Афиняне во главе с Аристидом высадились на острове, окружили их и уничтожили. По-другому и быть не могло, ведь днем, во время сражения, эти персы причинили эллинам много вреда, обстреливая с суши их корабли.

Уцелевшие персидские суда около полуночи собрались у Фалера. Если бы сейчас кто-нибудь увидел этот флот, то ни за что бы не поверил, что это та величественная армада, которая гордо отплыла от берегов Малой Азии, чтобы покорить эллинов. Флот уменьшился больше, чем вполовину. Но и среди уцелевших кораблей было немало серьезно поврежденных. К тому же среди персов начались раздоры. Один военачальник винил другого… Только Ксеркс ни в чем не был виноват. И чтобы в это поверили другие и, прежде всего, чтобы убедить самого себя, царь подверг страшным наказаниям многих своих стратегов.

Змее обрубили хвост, но ей не переломили хребет. У Ксеркса еще оставалось огромное пешее войско, да и кораблей было немало. Одного только не было у персов – храбрых сердец!

Великий Царь Востока чувствовал страшную усталость. Страх и сомнения одолевали его. Тщетно Ксеркс пытался заглушить голос, который то и дело говорил ему:

"Что будет, если эллины разрушат мост через Геллеспонт? Как ты вернешься в Азию? Что ты предпримешь, запертый здесь, в Элладе, где все ополчились против тебя и разят со всех сторон твое войско? Отправишься в Азию по Эгейскому морю? И не думай об этом! И не мечтай! Они нападут на тебя и в море! Что будет с тобой? Что будет?!"

И вот Ксеркс отдал приказание, которое подсказал ему страх:

– Флот должен немедленно покинуть Фалер и отправиться к Геллеспонту охранять мост!

Сказано – сделано. Эллины еще некоторое время преследовали персов. Но они не поспевали за ними: когда спасаешься, бежишь гораздо быстрее.

В Сузы, далекую персидскую столицу, одним осенним утром прибыл всадник. Галопом проскакал он по узким улицам и широким площадям города, и звонкий стук копыт звучал как приглашение горожанам выйти из домов. Все тут же высыпали на площадь – посмотреть на всадника и послушать новые вести. Многие сразу узнали вестника самого царя. Лицо его светилось радостью. Не слезая с коня, он привстал на стременах и крикнул толпе:

– Многие лета нашему великому государю! Великое известие принес я вам, персы! Неверных Афин, которые принесли нам столько бед, больше не существует! Наше войско камня на камне не оставило от этого города. Никогда больше Афинам не восстать из пепла! Персы умеют мстить! Многие лета нашему великому государю, Kcepкcy-завоевателю!

Хвастливые и напыщенные речи… А ведь война еще не кончилась! Но народ возликовал. Все поверили, что войне настал конец и что в скором времени их родные, прославив свои имена, вернутся домой. Улицы украсили миртовыми ветками, на каждом углу курили благовония и приносили богам благодарственные жертвы. А затем три дня подряд – пиры, праздники, веселье…

Не успели еще засохнуть миртовые ветки, как уже другой всадник появился в Сузах. Холодная испарина покрывала его лоб, а голос и вовсе пропал, точно камень застрял в глотке и мешал говорить. Спешился усталый всадник и попросил воды. Старики, женщины, дети окружили его и не спускали с него вопрошающих глаз: "Ради всего святого, скажи нам, что случилось?!"

– Беда! – наконец прохрипел гонец, и глаза его затуманились слезами. – Наша великая славная армада потоплена в водах Саламина. Самые храбрые, самые знатные персы или погребены на дне моря, или нашли свою смерть на пустынном острове Пситталия. Сколько матерей и жен оплачут их, сколько женщин оденут черные одежды! А царь наш, как преследуемый зверь, возвращается назад. Не знаю, удастся ли ему добраться до Суз, ибо путь его лежит через вражеские земли…

Персы стали рвать на себе одежды, царапать лицо, терзать грудь. Проклятый Саламин! Сколько сыновей, мужей, отцов ты истребил! Рыдания и вопли оглашают пустынные улицы Суз. Плач стоит и в хижине нищего, и в царском дворце…


Глава 18. СРАЖЕНИЕ ПРИ ПЛАТЕЯХ

Отсылая флот к Геллеспонту, Ксеркс думал и о том, как бы сбежать самому. Теперь он считал, что его присутствие на родине просто необходимо. Ведь ждут разрешения тысячи важных государственных дел! Но царю было стыдно открыто сознаться в своем бессилии. Впрочем, Мардоний догадался о замысле Ксеркса и поспешил на помощь своему трусливому царю:

– Многие из подвластных тебе народов, о царь, вели себя недостойно при Саламине. Но беда не в этом. Беда в том, что мы привели с собой в Элладу слишком большое войско и не смогли им как следует управлять. Нам не нужно так много воинов. Я полагаю, будет лучше, если ты с большей частью войска вернешься в Персию. Мне же ты оставишь триста тысяч отборных воинов, и я останусь здесь еще на несколько месяцев. Я обещаю тебе, что подчиню всю Элладу и пришлю тебе радостные вести, которые прославят тебя в Сузах. Ты уже достиг, чего желал: покарал Афины. Остальное – моя забота. Не следует тебе, о царь, заниматься этим. Не царское это дело…

Превосходно! В конце концов, сам Мардоний лез из кожи вон, чтобы состоялся этот поход. Пусть теперь сам ищет выход. А если не найдет, вся тяжкая ответственность за поражение ляжет на его плечи.

Царь намеревался отомстить Мардонию за все сразу.

Через сорок пять дней Ксеркс со своим войском достиг Геллеспонта. Чем дальше он уходил от Аттики, тем сильнее его терзал страх. А вдруг эллины уже перекрыли ему дорогу? Войско сильно страдало от столь поспешного отступления. К тому же начиналась зима. А на пути высокие горы и быстрые реки… Не знал Ксеркс, что ожидает его войско в пути, как не знал, что ждет его на родине.

Запасы продовольствия давно кончились, и многие воины умирали от голода. Персы принялись грабить. Они разоряли посевы и сады. Но разве могут так насытиться тысячи и тысячи людей? Те воины, которые не могли добыть себе пищу, ели траву. А когда и трава кончилась, наступил черед древесной коры… Там, где проходило персидское войско, оставалась голая, опустошенная земля.

Через некоторое время в войске начали свирепствовать болезни, и смерть уносила воинов одного за другим. Ксерксу до всех этих бед и несчастий не было никакого дела: он торопился домой. Царь безжалостно оставлял больных воинов в чужих городах на поругание врагу. Так значительная часть персидского войска рассеялась по Румелии, Фессалии и Македонии. Ксеркс не думал, что станет с теми, кого он бросил. Его заботило только одно: как быстрее возвратиться в Персию…

Наконец Ксеркс с жалкими остатками войска достиг Геллеспонта. Но моста уже не было. Его разрушила сильная буря. К счастью, здесь царя дожидались персидские корабли, приплывшие за ним из Азии.

…Мардовий с трехсоттысячным войском остался в Элладе. Наступила зима, и он, не имея возможности прокормить воинов в опустошенной Аттике, отошел зимовать в Фессалию. Зима прошла спокойно. Но как только началась весна, Мардоний отправил особое посольство к афинянам, пытаясь перетянуть их на свою сторону. Пелопоннесцы, проведав об этом, страшно обеспокоились. Если они потеряют афинян и их могущественный флот, их военная мощь будет сильно подорвана. Они тоже не медля отрядили своих послов в Афины. И вот на лежащей в руинах афинской Агоре[28]28
  Агора – площадь, на которой проходили Народные собрания.


[Закрыть]
собралось Народное собрание. Слово берет посол Мардония:

– Переходите на нашу сторону, афиняне! Хватит вам воевать с Великим Персидским Царем, чья сила неисчислима и чья власть простирается на весь мир. О чем вы думаете? Разве вы сможете когда-нибудь победить его? Разве вы не видите, какое войско стоит за ним? А если будет побеждено это войско, за ним придет второе, третье… Ныне вам предоставляется прекрасная возможность заключить с Ксерксом мир, потому что велика его милость и снисходительность.

Вот какое послание прислал царь Мардонию:

"Если афиняне согласятся примкнуть к нам, тогда они получат в безраздельное владение и свою страну, и любую другую, которую пожелают. Мы поднимем из руин их город, отстроим заново храмы, которые мы разрушили, и возместим нанесенный ущерб. Я, как царь милостивый, прощаю афинянам все, что они совершили. С меня будет довольно того, что они перейдут на нашу сторону".

Затем к афинянам с речью обратился спартанец:

– Афиняне! Вы не сможете совершить того, что вам предлагают варвары, ибо это будет гнусным предательством. Никто из эллинов не пошел бы на такое, а вы тем более не пойдете. С древних времен вы боретесь за освобождение других народов. Разве теперь вы станете помогать варварам в их стремлении поработить ваших братьев? Мы знаем, что вы стеснены обстоятельствами – ведь ваш город разрушен. Второй год подряд вы не сможете собрать урожая с этой скудной земли. Будет справедливо, если мы разделим с вами это бремя на весь период войны: возьмем на себя обязанность кормить ваших жен и детей. Поверьте нашим словам! Не слушайте персов! У варваров нет ни чести, ни совести!

Последним от имени афинян говорил Аристид, обращаясь поочередно то к одному, то к другому послу. Он говорил прямо и мудро:

– Нам известно, что сила ваша, персы, велика. Но мы любим свободу и будем защищать ее до последней капли крови! Напрасны ваши уговоры! Передайте Ксерксу, что пока солнце совершает свой каждодневный путь с востока на запад, союзу между нами не бывать. Наши надежды мы возлагаем на богов наших. На богов, чьи храмы он осквернил и чьи статуи разрушил. Боги взывают к мести!

А вы, пелопоннесцы, почему вы оказались так малодушны и смогли предположить, что мы перейдем на сторону персов? Разве вы не знаете, что афинян нельзя подкупить золотом всей земли? Ведь в наших жилах течет одна кровь, мы говорим на одном языке, верим в одних и тех же богов, совершаем одни и те же обряды. Как же мы можем стать предателями? Даже если останется на земле только один афинянин, запомните, он никогда не станет союзником Ксеркса.

Спасибо вам, наши союзники-пелопоннесцы, за вашу доброту, спасибо за то, что вы так любезно согласились кормить наших жен и детей. Но мы постараемся никому не быть в тягость и добывать себе самим на пропитание. Знайте: нас ожидает новая война. Ведь мы отвергаем требования неприятеля. И на этот раз вам не удастся отсидеться на Пелопоннесе, оставив города союзников на произвол судьбы и врагам на разорение. Если вы хотите быть нашими союзниками, это не должно повториться. Прежде чем Мардоний вторгнется в Аттику, нам необходимо собраться всем вместе в Беотии и устроить ему ловушку.

Снова наступило лето. Июль 479 года до нашей эры. С нетерпением ждут афиняне спартанцев и войско из Пелопоннеса. Но что-то никого не видно. Союзники запаздывают. Опасаются афиняне, что персы снова вероломно вторгнутся в Аттику… Во второй раз им приходится отплывать к Саламину и отправлять своих жен и детей на острова…

Афиняне не ошиблись. Мардоний вновь вторгся в Аттику и беспощадно разрушил в Афинах то, что еще оставалось целым. Когда же он узнал, что эллинское войско, наконец, движется ему навстречу, то спешно покинул Аттику и направился в Беотию. Основной силой персов была конница. А коннице, как вы знаете, для успешных действий нужна равнинная местность. Именно такие равнины и были в Беотии, в Аттике же их не было. Кроме того, Фивы и другие беотийские города были давними врагами афинян и поэтому поддерживали персов. Таким образом, Мардоний чувствовал себя в Беотии гораздо увереннее.

Персы расположились лагерем на равнине, недалеко от маленькой речушки Асоп. Напротив высилась гора Киферон. Эллины выступили из Мегариды[29]29
  Область напротив Саламина, пограничная с Аттикой.


[Закрыть]
, и, чтобы попасть в Беотию, им необходимо было сначала переправиться через Киферон. Там-то их и поджидали персы, чтобы не дать углубиться в беотийскую землю. Почти посередине равнины построили персы еще один, деревянный лагерь, с тем чтобы укрыться в нем в случае крайней необходимости. У подножия Киферона раскинулись Платеи. Это был очень красивый город, но персы разорили и опустошили его, потому что Платеи, а также Феспии не приняли сторону персов, а сражались на стороне эллинов.

Триста тысяч персов… И вместе с ними фиванцы и другие, пришедшие вместе с варварами убивать своих братьев. Эллинов же было не более ста тысяч. Командовал войском эллинов спартанский царь Павсаний. Стратегом афинян был Аристид.

Эллины засели в каменистых отрогах Киферона и не спускались на равнину, чтобы не вступать в бой с конницей. Только мегарцы, составлявшие авангард эллинского войска, разбили лагерь на равнине. Мардоний решил не давать эллинам ни минуты передышки и послал в наступление свою конницу.

Храбро сражались мегарцы, но их положение становилось все труднее, и, неся тяжелейшие потери, они отправили к Павсанию гонца с просьбой о помощи. Триста лучших афинских лучников, искусных стрелков, бросились на помощь мегарцам. Они рассредоточились и стали поражать вражеских всадников одного за другим, а также их лошадей.

Вот мчится гордая лошадь в золотой сбруе и расшитой упряжи. Гордая, как царица: видно, знатный воин сидит в ее седле. Но вдруг отравленная стрела впивается в живот лошади, и невыносимая боль пронзает ее. Взвилась гордячка на дыбы, опрокинулась на спину, придавив собой седока…

Набросились эллины на неприятеля и прикончили его копьями. Это был не кто-нибудь, а сам Масистий, предводитель персидских всадников, отличавшийся редкостной силой и красотой. Как только варвары заметили, что потеряли своего военачальника, их охватила страшная паника. Они точно лишились всей своей силы и воли к победе. Повернув лошадей, персы обратились в позорное бегство. Пешие заставили бежать конных!

Оплакивают персы гибель Масистия, остригают себе волосы, обрезают конские гривы… Вся равнина оглашается стонами и плачем. Военачальники тревожатся. Дурные предчувствия мучают их. Многие предлагают покинуть равнину и закрыться в Фиванской крепости. Но Мардоний настаивает на том, чтобы сражение состоялось именно здесь.

Эллинское войско покидает стоянку и отходит несколько западнее. Воинам нужна вода, а только там можно найти подходящий источник. Выстраиваются боевые порядки: спартанцы занимают правый фланг, афиняне – левый, остальные эллины выстраиваются в середине.

Прямо перед спартанцами выстроились персы, перед афинянами – фиванцы. Их разделяет всего лишь речушка Асоп. Спартанцы считают, что лучше напротив персов стоять афинянам: ведь они уже сражались с ними у Марафона. Эллины меняются местами. Но и Мардоний перестраивает свои войска: персы ни за что не хотят сражаться с афинянами. Тогда эллины вновь меняются местами. Мардоний делает то же самое…

Вот так, стоя друг против друга, эллины и персы провели десять долгих дней, не решаясь начать сражение. Жертвы, которые были принесены богам, не сулили победы ни одной, ни другой стороне. Пророчество говорило, что жестоко поплатится тот, кто вздумает первым перейти реку…

На одиннадцатый день, на рассвете, эллины вновь перестроили свои ряды. Отряды, стоявшие в центре, поднялись немного выше, на холмы. Мардоний, увидев эти перемещения, решил, что эллины испугались предстоящего сражения и уходят. "Или сейчас, или никогда", – решил он. Не слушая больше никаких предсказаний и пророчеств, Мардоний отдает войску приказание тотчас перейти реку и преследовать эллинов. Правда, в момент наступления персов, эллины оказались разобщены – не все успели занять новые позиции. Дальше от всех находились афиняне. Но и персы, полагая, что эллины уходят, начали наступление в большом беспорядке.

Персы лавиной ринулись на спартанцев, и им без труда удалось их окружить. Однако вступать со спартанцами в рукопашную схватку они не решались. Отойдя на некоторое расстояние, персы выстроились перед эллинами тесным строем. Затем выставили перед собой щиты; получилось как бы подвижное заграждение, так что другие персы под прикрытием щитов могли обстреливать спартанцев.

Положение спартанцев было отчаянным, и они призвали на помощь афинян. Афиняне бросились к ним, но наперерез им ринулись пятьдесят тысяч фиванцев и много других врагов, так что им пришлось остановиться и отражать яростный натиск противника.

И тогда спартанцы решили прорвать вражеское кольцо. Собрав последние силы, они ринулись на персов и пробили брешь в щитовом заграждении. Начался упорный рукопашный бой, в котором один спартанец сражался против десяти персов. В это время в бой вступил сам Мардоний со своей личной стражей, состоявшей из тысячи отборных персидских воинов.

Мардоний сражается верхом на своем белом коне, выделяясь среди других. Один из спартанцев зорко следит за его движениями и прикидывает на глаз, какое расстояние их разделяет. Вот он отвязывает свою пращу, вкладывает большой кусок свинца и с силой посылает его в Мардония. Свинец попадает в голову персу, тот падает с коня… Через несколько мгновений Мардоний испускает дух, а персы каменеют на месте от неожиданности…

И вот вся огромная масса вражеского войска отхлынула и обратилась в бегство. Снова начинается стремительная погоня. У персов остается единственная надежда – выстроенные заблаговременно укрепления. Персы устремляются к ним и запираются в деревянных стенах.

Спартанцы достигают укреплений, осаждают их. Через некоторое время приходят на помощь афиняне, которые победили и рассеяли фиванцев. Теперь все эллины вместе штурмуют деревянную крепость персов и наконец овладевают ею. Отчаянные вопли оглашают равнину, персидская кровь обильно орошает плодородную беотийскую землю…

Из трехсот тысяч воинов, которых оставил Ксеркс Мардонию, только трем тысячам удалось спастись из деревянной крепости. И еще спаслись те, кто убежал в горы. Остальные же нашли свою погибель на земле, которую пришли завоевать. И с ними – их предводитель Мардоний. Это был их позорный конец. Это была окончательная победа эллинов.

Победители первым делом похоронили своих доблестно погибших воинов. Каждый город хоронил своих граждан в отдельной братской могиле. Было решено вновь отстроить Платеи и провозгласить эту землю священной и неприкосновенной.

Много дней понадобилось эллинам, чтобы собрать все трофеи. Ведь персы привезли с собой несметные богатства: золотые и серебряные столы, позолоченные ложа для стратегов, богато украшенное золотом оружие, золотые чаши для питья, браслеты, кольца, диадемы… Из этой добычи большая часть была посвящена богам и их храмам. Остальное эллины поделили между собой.

Дельфийскому оракулу победители посвятили огромный золотой треножник, поддерживаемый бронзовой колонной в виде трех переплетенных змей. На изгибах змеиных тел были начертаны названия эллинских городов, сражавшихся против персов. И в первой колонке – Спарта, Афины, Коринф[30]30
  В IV веке треножник был увезен из Дельф императором Константином в Византию. Его выставили на ипподроме среди других достопримечательностей. Обломок бронзовой колонны до сих пор находится на ипподроме в Стамбуле.


[Закрыть]
.

Когда Павсаний вошел в шатер Мардония и увидел золотую и серебряную утварь, которую тот всюду возил за собой, а также золотые столы, за которыми, возлежа на пестрых коврах, трапезничали персы, то призвал к себе плененных персидских поваров и велел им приготовить такой обед, какой они обычно готовили своему хозяину. Затем, призвав своих слуг, Павсаний приказал им приготовить спартанский обед. Такой, какой они готовили ему каждый день. Первый обед был очень обильным и изысканным. На столе не доставало разве что птичьего молока. Второй был почти нищенским – немного жидкого бульона и зелень.

Собрал тогда Павсаний всех эллинских стратегов и сказал:

– Смотрите, как живут эти люди! И подивитесь их глупости: имея все блага мира, они пришли из Азии, чтобы отнять у нас столь жалкие крохи…

После непродолжительного отдыха эллины стали собираться домой. Выступив в путь, они подошли к Фивам и жестоко покарали эллинов-предателей, помогавших персам. Затем эллины по-братски простились и отправились каждый к себе на родину.



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache