Текст книги "Сын воды. В стране райской птицы. Амок"
Автор книги: Янка Мавр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)
II. ПО ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЯВЕ
Дальнейшее путешествие ван Дэкера. – Независимый султан и его младший брат. – Сиятельное пугало. – Самый великий император в мире. – Продовольственная процессия. – Совещание у учителя
Поезд медленно двигался на восток. Дорога поднималась, петляла, обходила горы, пересекала долины. По сторонам ее – то засаженные рисом террасы, то широкие долины, разделенные, будто шахматная доска, на «савехи» (участки). И везде, как муравьи, – люди: идут пешком рядом с поездом, толкутся на станциях, копошатся на полях, ютятся в своих кам-понгах…
Высота местности – больше тысячи метров, поэтому, несмотря на полдень, жара слабее, чем обычно в этих краях. Вот Бандунг, главный город резидентства Преангер. Он же главный во всем мире по производству хины. Это растение, вывезенное из Северной Америки, чувствует себя здесь очень хорошо. Все горные террасы засажены хинными деревьями. Одни только что посажены, другие подрастают, а третьи уже достигли своих восьми лет, и их рубят, обдирают кору и везут на фабрики.
В вагоне первого класса едет человек пятнадцать пассажиров и среди них знакомый нам мингер ван Дэкер, уважаемый представитель фирмы ван Бром и К0 в Амстердаме. Напротив него сидит круглый голландский плантатор и дает обстоятельные советы:
– Вы немного опоздали, мингер ван Дэкер. Условия теперь значительно ухудшились. Землю очень трудно найти. Возможно, лишь где-нибудь в диком уголке, вдали от железной дороги.
– Наша фирма намерена широко поставить дело, – важно ответил ван Дэкер. – Она не остановится даже перед тем, чтобы построить собственную железную дорогу.
– Вот такие предприятия нам и необходимы! – подхватил сосед, судя по внешнему виду, какой-то значительный голландский чиновник. – Нужно нести культуру в глубь страны. Есть еще много уголков, куда не достигла цивилизация и где не знают, какую пользу приносит туземцам голландская власть!
– Положение ухудшилось и с другой стороны, – продолжал плантатор. – За последние шесть – восемь лет появились такие настроения, о которых прежде никто даже не подозревал. Образовались какие-то союзы, организации, партии… Можете себе представить, как все это влияет на здешнее население!
Ван Дэкер взглянул на скамейку, где сидели представители «здешнего населения» – молодая красивая яванка в шелковом саронге и человек, одетый настоящим европейцем, но оба босые. Они тоже разговаривали между собой по-голландски.
Плантатор заметил этот взгляд и усмехнулся:
– Не бойтесь! Не о таких идет речь. Это представители высшего культурного класса. Они и сами понимают, о чем я говорю.
К яванцам подошел блестящий голландский офицер, и началась веселая беседа. Яванка поблескивала глазами, обмахиваясь веером; ее босой кавалер шутил с офицером, как с равным себе.
«Тут уж действительно равноправие», – подумал ван Дэкер – Гейс.
К вечеру приехали на станцию Маос. Тут поезд останавливался на всю ночь, и пассажиры вынуждены были искать ночлег в поселке. Почти все спутники Дэкера ехали в Сурабайю, а значит, тоже должны были ночевать здесь.
– Едем в отель вместе, я укажу вам лучший, – предложил вежливый плантатор.
– Это зависит от слуги, который возит меня по стране и отвечает за все хорошее и плохое, – с улыбкой отказался Дэкер.
Никакого желания не было у него общаться с этими господами, особенно в Маосе. От Маоса дорога шла в Тжиладжап, до которого оставалось только пятнадцать километров. Там ждали товарищи, которым он послал телеграмму об опасности, грозящей «Саардаму». Нужно было узнать у них, предупрежден ли Гудас, успели ли выгрузить оружие и вообще выяснить, как обстоят дела в этом районе.
– Не забудьте принять хинные пилюли! – посоветовал напоследок плантатор. – В этой гиблой местности – центр малярии!
– Благодарю вас, – ответил Дэкер, выходя из вагона.
На перроне его уже ждал Тугай-Салул. Подхватив вещи, он усадил своего «туана» в коляску, и через пять минут они прибыли в маленький заезжий дом. Едва остались одни, как Салул сказал:
– Я думаю, нам обоим нет смысла ехать в Тжиладжап. Я еду один.
– Ничего не имею против, – шутливо ответил Гейс. Отдых мне не помешает.
Салул вернулся в третьем часу и рассказал, что телеграмму получили, тотчас послали двух надежных товарищей, а о дальнейшем пока ничего не известно.
– А какое тут настроение?
– Да что ж, – махнул рукой Салул. – Как и везде: терпят, молчат и ждут с неба избавления. Конечно, если их подтолкнуть – зашевелятся.
– Хватит ли людей для этого толчка?
– Трудно назвать точное количество. Думаю, что для начала человек сто найдется.
Утром поехали дальше. Дэкер застал в своем вагоне почти всех вчерашних пассажиров. Плантатор, чиновник, офицер и даже яванский франт встретили его, как знакомого.
– Сейчас пересечем границу! – сказал плантатор, когда поезд тронулся с места.
Гейс, конечно, знал, что он подразумевает, но пришлось прикинуться, будто, впервые попав на Яву, амстердамский представитель понятия не имеет о здешних делах. Плантатор так и понял удивленный вопрос в глазах Дэкера и поспешил объяснить:
– Сейчас начнется независимое государство Джоджакарта.
– Да, я что-то слышал об этом, – «припомнил» Дэкер, – но не понимаю, действительно ли оно независимое, или…
– А как же? Свой собственный султан, свои собственные блестящие сановники! Свое правительство! А вот вам и представитель местной власти. Полюбуйтесь.
Поезд стоял на маленькой станции. Как обычно, тут толкалось много народу, главным образом ротозеи. Грязные продавцы, большей частью китайцы, бегали с бананами, вареным рисом, молоком и прочей подозрительной по качеству снедью.
Между прочим можно было заметить, что здешний народ, яванцы, несколько отличаются от жителей Западной Явы, сунданезцев. Яванцы ниже ростом, но более стройные. Цвет кожи у них светлее. Гейс сразу вспомнил бантамских бадувисов.
Вот толпа расступилась. Над головами заколыхался яркий «пайонг» (зонт). Нес его полуголый туземец, пятившийся к вагону. А под пайонгом важно двигался человек, словно только что сбежавший со сцены театра. Пестрый шелковый саронг на нем сверкал от украшений; из-под него виднелись широченные шелковые штаны в желтую и черную полосы; зато ноги были босые, как у большинства, хотя на голову накручен разноцветный платок с «кулуком» (колпаком) поверх него.
На «кофейном» лице этого человека черной тушью были нарисованы маленькая бородка, острые закрученные усики и от самого переносья почти до ушей – брови. У малайцев, как известно, волосы на лице почти не растут, а культурным европейцам полагаются борода и усы. Чтобы не отставать от них, яванские «господа» пририсовывают себе и бороду, и усы, и брови во весь лоб.
Но народ это пугало не удивляло. Наоборот, сложив руки ладонями и протягивая их вперед, люди почтительно склонялись перед идущим господином.
Возле дверей вагона произошло недоразумение. Пайонгоносец не мог пролезть в вагон с раскрытым зонтом, а складывать его не полагается. Досадно, но почетный и заслуженный пайонг делался еще тогда, когда никто не мог предвидеть такую штуку, как железнодорожный вагон!
Пайонгоносец пробовал протиснуться и так и этак, но ничего не получалось. А между тем уже дали сигнал к отправлению поезда. И бедный сановник, отослав пайонг, вынужден был войти в вагон без него.
Европейская культура победила азиатскую!
– Это какой-нибудь «адипати» или «пати», – пояснил Гейсу услужливый плантатор. – Много у них разных чинов, и каждый имеет свои отличия – специального цвета пайонг. В отношениях между собой они строго придерживаются древних церемоний. Даже язык в разных случаях применяется разный. С высшими такие «адипати» говорят на одном языке, с низшими – на другом, с равными – на третьем.
Сановное пугало вошло в вагон. Все пассажиры, в том числе и голландцы, с уважением подвинулись, освобождая для него лучшее место.
– Но, как я вижу, вы и сами уважаете их, – с наивным видом заметил Дэкер.
Плантатор пожал плечами.
– Пусть себе играют! Нам это не мешает, – и, наклонившись поближе, тихо добавил: – Все равно всю страну мы заселить не можем, особенно эти сырые и нездоровые места. На государство с несколькими миллионами человек нас, голландцев, наберется лишь несколько сотен. А коль так, то лучше дружить с ними, чем воевать. Пускай себе играют в независимость!
Гейс знал все это лучше плантатора и не стал продолжать беседу.
За окном тянулись болота. Привлекало внимание большое количество полей, засаженных сахарным тростником, и множество труб сахарных заводов. Тем не менее среди всеобщей бедности яванского народа эта страна выделяется своей особенной бедностью. Причина очень простая: тут кроме голландцев сосали из народа соки еще и «независимый» султан, и все его «пати» и «адипати».
В полдень подъехали к Дьёки, столице Джоджакарты. Городок прятался в зелени, среди которой выделялся «кратон» – дворец султана, обнесенный стеной. Это целый город с войском, садами, зверинцем, слугами, – в общей сложности пятнадцать тысяч человек! Жизнь в нем течет так же, как и сотни лет назад. Как и тогда, султан является богом для своего народа.
Есть только маленькое, незначительное дополнение к прежнему: в стороне стоит дом и крепость «младшего брата» – голландского резидента. Оттуда, как раз на кратон, глядят пушки. А благодаря этому между султаном и младшим братом всегда царит полное согласие: младший брат очень уважает старшего, а старший внимательно слушает «советы» младшего.
В Дьёки вышло несколько пассажиров, в том числе и уважаемый «пати». Поезд тронулся дальше.
– А теперь поедем в другое, еще более могущественное независимое государство, – в Суракарту, – сказал плантатор. – Правит им великий император – «сусухунан» Паку-Бувоно-Сенапати… э… э…
– Ингнаголого, – со смехом подсказал чиновник.
– Нгабдур! – добавил офицер.
– Да-да, Ингнаголого-Нгабдур и Рахман, кажется, – пыхтел плантатор.
– И еще: Сайдын-Панотогамо, – закончил босой джентльмен.
– Ну, скажете, не великий ли сусухунан?! – обратился плантатор к Дэкеру.
– Должен признаться, что более великого имени в своей жизни я не слыхал, – согласился Дэкер.
Пассажиры дружно рассмеялись.
Они даже не заметили, как очутились в другом государстве. Тут, как и в Джоджакарте, чувствовалась еще большая бедность, но вместе с тем сохранились следы прежней культуры: то руины древних храмов, то каменный идол на поле… В XV веке здесь находилось великое Матарамское царство.
– Станция Соло! – объявил кондуктор.
Это и был главный город Суракарты. Дэкер собрал свои вещи, попрощался с попутчиками и вышел из вагона.
Маленькая, запущенная, грязная станция. Суетится, шумит оборванный и голый люд. Нет уже голландской чистоты и порядка. Но Гейсу с Салулом это лишь на руку: легче остаться незаметным в этой толпе.
Улицы узкие, захламленные мусором и навозом. Дома и хижины плохие, дырявые. На улицах, на рынке, на площади, между домами копошатся люди. Только на ночь прячутся они в свои щели, а днем вся жизнь проходит под открытым небом. Не видно ни магазинов, ни мастерских, так как некому продавать и некому делать вещи. Живут эти люди только бананами да горстью риса, стоящего гроши.
Но дальше, как полагается, есть и господский квартал. Гейс и Салул выехали на большую площадь, вокруг которой стоят два отеля, голландская кирха, клуб, магазины и дома голландцев. Сюда же выходит и стена императорского кратона, а напротив него, как и в Джоджакарте, расположена крепость «младшего брата».
На площади им встретилась торжественная процессия, направлявшаяся от дворца резидента в кратон. Медленно, серьезно, по двое в ряд двигалось несколько десятков человек в разноцветных колпаках из рыбьего пузыря, в ярких саронгах и шароварах, с кривыми крисами за спиной. В поднятых над головой руках они несли золотые и серебряные блюда, миски с крышками. Впереди шел важный человек, строгими движениями отгонявший с дороги встречных людей, а по обеим сторонам процессии специальные лица вздымали желтые шелковые пайонги, являющиеся исключительно императорским отличием.
– Обед сусухунану несут, – сказал кучер, показывая на процессию.
Этот обычай имеет свою интересную историю. Как и при каждом порядочном царском дворце, в Суракарте также бывают интриги, заговоры, убийства. И вот когда-то придворные отравили одного императора. Наследник его, боясь такой же судьбы, попросил у резидента разрешения готовить для себя пищу в резидентской кухне. Резидент охотно согласился, и с тех пор всем сусухунанам готовят еду у резидента. Голландцы не возражают против этого: хотя и кухонная, а все-таки политика, – народ видит, что их властитель обращается за милостью к голландцам.
Через несколько шагов возле одного дома увидели обычного, по-европейски одетого голландца, над которым пайонгоносец нес зонт.
Тут уже и Гейс удивился:
– Гляди, какой адипати нашелся! – обратился он к Салулу.
– Тут все так поступают, – ответил тот. – А чем они хуже здешних господ? Сама власть распределила между ними пайонги в зависимости от чина и положения каждого.
Приехали в отель.
– Пожалуйста, отведите мне такое помещение, чтобы рядом была комнатка для слуги, – попросил Гейс хозяина, сухопарого, подвижного голландца.
– Долго ли вы пробудете у нас?
– Несколько недель, но с частыми отлучками, как того требуют мои дела. Между прочим, быть может, вы знаете, в каком районе легче арендовать земли под плантации для большой голландской фирмы? Ваши услуги не останутся без вознаграждения.
– Постараюсь, постараюсь, уважаемый господин! – еще приветливее засуетился хозяин.
Под вечер Гейс вышел на улицу. В нескольких шагах за ним покорно шел слуга и нес пальто туана. Недалеко от отеля они остановились у входа в дом, над которым была вывеска: школа. Оглянувшись, вошли в двери.
Учитель-яванец Пандо, свой человек, являлся главным звеном связи в подпольной работе. С большой радостью встретил он гостей, отвел их в дальнюю комнату, закрыл все двери и окна и, вернувшись, начал расспрашивать товарищей, как обстоят дела.
С волнением выслушал он рассказ о том, как был захвачен «Саардам», как отведен под Скалы Ласточкиных Гнезд, как там выгружают оружие да еще сколько! Узнал он и о базе, созданной в Бантаме, и о том, что слышно в Батавии.
– Ну, а теперь расскажи, что у вас? – в свою очередь спросил Салул.
– Мы можем рассчитывать, – ответил Пандо, – человек на четыреста активных организованных товарищей. Это костяк повстанцев, они поведут за собой тысячи. Около половины этих товарищей – коммунисты. Лозунг на сегодняшний день – свобода и независимость родины.
– Под этим лозунгом и сам сусухунан может пойти, – улыбнулся Гейс.
– Не знаю, как сусухунан, – сказал Пандо, – а его сановник Радан-Бого уже стал нашим «союзником». Он, как видно, учитывает напряженное положение на Яве и хочет сам стать тут во главе освободительного движения, чтобы восстановить прежнюю Матарамскую империю, где феодалы могли бы без голландцев эксплуатировать народ. Нам известно, что он ведет активную подпольную работу через мулл и прочих буржуазных националистов. Боюсь, что в нашей темной, отсталой стране за муллами пойдет больше народа, чем за нами.
– Этого бояться не следует, – заметил Салул, – ведь на первом этапе наши задачи будут одинаковыми, а там народ разберется, с кем ему лучше идти.
– В таком смысле мы и получили указания из Сурабайи, – ответил Пандо. – Нам даже поручено поддерживать некоторый контакт с ними на случай согласования действий. Не поможете ли вы мне в этой дипломатии?
– Лично мне не подходит обсуждать с ними, как лучше прогнать голландцев, – засмеялся Гейс. – Да и не поверят они белому. – Верно, – согласился Пандо. – Я, со своей стороны, собрал кое-какие материалы о них и даже успел подружиться с одним муллой, а через него познакомился с самим Радан-Бого. Они пока знают лишь то, что я предан делу освобождения родины от голландцев. Но что дальше делать – не имею представления.
– А больше пока ничего и не нужно, – сказал Салул. – Это и есть контакт. Когда дело начнется и понадобится координация действий, мы пошлем тебя для переговоров.
– Правильно! – подтвердил Гейс. – Но можете быть уверены, что до этого не дойдет. Если и придется согласовывать операции, то не с таким «вождем», а с теми, кто сам будет воевать.
Пандо был очень доволен, что никаких дальнейших дипломатических шагов от него не требуется.
– Каков же план вашей работы у нас? – спросил он.
– Я еду в Сурабайю, – ответил Салул, – окончательно согласовывать некоторые вопросы с Батавией. Там и наметим конкретные задачи для вас, а потом проведем совещание вашего актива. Тебе, Пандо, придется подготовить его: подобрать место, созвать людей.
– На какой день?
– Кто его знает, сколько я пробуду в Сурабайе, – задумался Салул. – А много ли времени потребуется тебе на подготовку?
– Не меньше четырех дней, – ответил Пандо, – народ наш разбросан…
– Ну, хорошо, назначай тогда на пятый день, – решил Салул. – Я приеду.
– А где будет в это время товарищ Гейс?
– Уважаемый ван Дэкер, представитель фирмы ван Бром и К0, останется тут и будет выполнять свое полезное дело, – с шутливой торжественностью ответил Салул.
III. ЗМЕИНОЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Поиски склада для оружия. – Вулканическое гнездо. – Вепрь или черт? – Стеклянный дворец. – Охота под землей. – Змеиное царство. – Таинственные выстрелы. – Адское явление. – Неожиданная математика. – Конвейер. – Тревожная телеграмма. – Уход «Саардама»
Выгрузку оружия, наконец, пришлось совершенно прекратить, так как больше негде было складывать его. А подходящего помещения все еще не нашли. Решили отправить человек двадцать в далекую экспедицию.
– Ходите хоть неделю, но отыщите помещение, – сказал им Гудас.
Экспедиция направилась на запад, туда, где дымился вулкан, в надежде на то, что за долгую свою жизнь он успел наделать немало разных пещер.
Чтобы не заблудиться, пошли по берегу моря. Но и тут приходилось петлять, огибать скалы и фиорды. Часто сворачивали в стороны, чтобы заглянуть в каждую трещину.
В одном месте нашли очень хорошую пещеру, но, к сожалению, небольшую.
– Придется запомнить ее, – сказал Сидан, – может, пригодится.
Только к вечеру добрались до вулкана и на ночь расположились у его подошвы. Невысокий, но очень широкий, он представлял собою целое вулканическое гнездо, насчитывавшее приблизительно шесть кратеров, из которых действовал только один. Остальные давно уже потухли.
– Вид их вселяет надежду на успех, – сказал Сурат. – Очень уж причудливо они разбросаны: вон сколько таинственных ущелий!
Путники долго любовались кроваво-огненным заревом над действующим вулканом.
– А все же я считаю, что это место не очень подходит для склада военных припасов, – со смехом сказал Сидан. – Небось никому на свете еще не приходило в голову хранить порох в вулкане!
– Зато не придет никому в голову и искать его там, – ответил Сурат.
– Не рано ли спорите? – сказал третий товарищ. – Неизвестно еще, найдем ли мы там подходящее место.
Утром поднялись на главный вулкан. Потребовалось четыре часа, чтобы пробиться сквозь лесные дебри, перелезть через скалы и ущелья, преграждающие путь на гору. Зато и вознаграждены были за эти усилия сполна!
Кратер вулкана казался озером с километр в окружности.
В этом озере, будто в котле, кипела лава. В одном месте она была покрыта твердой, как лед, коркой, в другом плавно кипела и булькала, словно каша. Над нею поднимались столбы пара и газа.
Внезапно ветер подул с другой стороны, и путников едва не обожгло. А в дополнение чувствовался еще и удушливый серный запах.
Все поспешили вниз.
– Ого! Здесь шутки плохи! – переговаривались повстанцы.
– Он способен погубить любого, кто забудет об осторожности! А вдруг извержение?
– Будем надеяться, что он потерпит несколько недель, а потом мы и сами уйдем отсюда. Не так уж часто происходят извержения!
Следует добавить, что такие, как этот, вулканы действуют слабее других. Покипят немного, и все. Это, конечно, не значит, что они не могут наделать беды. В этом вот самом вулканическом гнезде раньше небось происходили великие и грозные события!..
– Принимайтесь, товарищи, за дело! – приказал Сидан.
Работа оказалась очень тяжелой. Все гнездо занимало приблизительно десять километров в длину и десять в ширину, то есть сто квадратных километров, которые надо было обследовать да еще как! Заглянуть за каждый камень, пролезть в каждую трещину, спуститься в каждое ущелье и бездну. Если и есть тут нужный уголок, наткнуться на него можно только случайно. В худшем же случае не удастся найти ничего…
В первый день поиски вели с воодушевлением, во второй – с упорной энергией, на третий послышались голоса: «Не бесполезная ли работа?»
А тут еще и запасы продовольствия пришли к концу.
– Товарищи! – подбадривали людей Сидан, Сурат и активнейшие матросы. – Так или иначе мы обязаны найти пристанище: тут ли, там ли, а искать нужно. Нет здесь? Давайте искать в других местах, но прекратить поиски, а значит, рисковать оружием мы не имеем права!
Долго убеждать не пришлось: каждый и без того отлично понимал положение. Выделили пять человек для охоты, а остальные опять взялись за дело.
Как на зло, и охотникам не повезло. Бродили они половину дня, а, кроме нескольких маленьких обезьян, ничего не увидели. Возле лесного ручья заметили, правда, следы носорога, но самого зверя не нашли.
– Ничего не поделаешь, придется настрелять обезьян.
– Да и их уже нет. Не везет нам! – жаловались охотники.
Отдохнули немного и опять пошли на охоту. По неглубокой ложбине, покрытой вулканическим туфом, направились дальше от вулканов, к морю. И вдруг из-под папоротника выскочила дикая свинья и побежала по ложбине. Пока охотники схватились за винтовки, она свернула в сторону и исчезла.
Чуть не плача от обиды, побежали охотники следом. Вскоре они увидели лесок из огромных тамариндов. Он растянулся вправо и влево шагов на сто, а дальше виднелись обнаженные скалы. Прошли шагов двадцать вперед и напоролись на твердую отвесную скалу.
– Товарищи, назад! Станем с той стороны! Она должна быть здесь! – обрадовались охотники.
Выстроившись шеренгой вдоль открытой стороны, с винтовками наготове начали они продвигаться вперед. С каждой минутой напряжение увеличивалось. Вот уж всего несколько шагов осталось до стены, а зверя все нет. Подошли к ней вплотную – все равно никого!
– Не может быть! Что же это такое? Куда она могла деваться?
Пошли назад, осмотрели каждый куст, каждое дерево – все напрасно!
– Подождите! На отвесную переднюю стену свинья взобраться не могла. А не скрылась ли она среди соседних мелких скал?
Внимательно осмотрели и эти скалы, но – тоже никаких следов.
– Может, померещилось? Может, и не свинья вовсе была, а какой-то черт? – не то шутя, не то серьезно сказал один из повстанцев.
– Пусть хоть сам черт, а мы должны его найти! – рассердился другой.
– На голодный желудок и он сойдет, – засмеялся третий, – я ни разу еще не ел жареных чертей.
– Не залез ли он на дерево? – пошутил четвертый.
– Но что же все-таки делать?
– Начнем ковырять каждую пядь земли, особенно возле корней, и обязательно найдем!
Так и сделали и наконец под большим корнем тамаринда действительно обнаружили небольшую дыру, заросшую травой.
– Вот куда он скрылся! – обрадовались охотники и принялись расширять дыру.
Вырвали траву, отгребли песок, отбросили какие-то, будто стеклянные, камни.
– Эге! Да там, видно, большое пустое помещение!
– Может, чего доброго, и для нашего дела годится?
Шутки шутками, а дыра действительно вела куда-то в глубину. За землей пошли целые глыбы стеклянного камня. Хорошо, что они без труда вынимались по кускам. Попадались среди них очень интересные и красивые, но рассматривать эти находки не было времени.
Наконец, ход так расширился, что в него можно было свободно пролезть. На минуту товарищи замерли в нерешительности: черт его знает, куда еще попадешь?
– Ну, если кабан пролез, так мы – тем более! – сказал первый и осторожно начал спускаться.
Но осторожность не потребовалась: ход понижался постепенно, как бы ступеньками.
– Идите сюда! Все в порядке! – послышалось оттуда, и вслед за первым полезли все остальные.
– У кого есть спички? Зажигайте!
Мелькнул огонек, и повстанцы даже вскрикнули от удивления: перед ними был огромный зал, дальний угол которого тонул в темноте. Он сверкал, как камни-самоцветы. Стены, потолок, пол – все, казалось, было из стекла, а вдобавок сверху свисали стеклянные натеки. Люди как бы попали в подземный сказочный дворец.
– Не говорил ли я, что мы видели черта? А это и есть его дворец! – с невольным восхищением, почти серьезно произнес один из повстанцев.
– В таком случае нужно поблагодарить черта за отличное помещение для нашего оружия!
– А где же он сам? Где наш кабан?
– Незачем думать о нем, никуда он не убежит. Пусть-ка лучше кто-нибудь приведет скорее наших парней. Вот-то порадуются!
Некоторое время спустя таинственная пещера за полнилась веселым людским шумом. Посередине ее горел костер, и от его огня удивительно ярко блестели стеклянные стены и украшения на потолке. Но там, дальше, жутко чернела таинственная темнота…
– Пойдем, товарищи, на охоту, а заодно обследуем и наш дворец, – предложил Сидан.
Хоть и устали путники, а это предложение сразу вернуло им силы. Наломали смоляных сучьев, наделали факелов и тронулись в путь.
Насколько сказочен был дворец, настолько сказочной оказалась и процессия. Впереди шеренгой шли десять человек с винтовками наготове, за ними остальные с поднятыми высоко над головой факелами. Свет факелов шаг за шагом рассекал темноту, открывая взору все новые и новые комнаты, залы, коридоры и закоулки. И все они были из стекла, все чудесно блестели разными цветами!
Вверху засуетились летучие мыши и даже какие-то птицы, внизу забегали ящерицы… Послышался топот крупного зверя…
– Вот он где, наш кабан! – догадались товарищи. – Справедливости ради нужно бы пощадить его за то, что привел сюда, но, к сожалению, голод сильнее жалости.
Так они прошли метров двести, а впереди все еще не было видно конца. Заметили поворот в новый закоулок.
– Давайте осмотрим его!
Повернули и увидели, как этот ход постепенно сужается, превращаясь в небольшой тупичок, в котором что-то шевелится.
– Кабан! – закричали в несколько голосов. Грянули выстрелы, эхо прокатилось по подземелью, и зверь был убит. Хотя и очень хотелось вернуться назад, сейчас же отведать свеженинки, но любопытство, а что же дальше, оказалось сильнее. Положили добычу у входа в закоулок и снова отправились вперед. Вот и еще один переулок, но с другой стороны главного хода. Ничего интересного в нем не нашли. Дальше пол начал понижаться, запахло сыростью и еще чем-то неприятным. Что же это такое шевелится, двигается там?
– Змеи! Змеи! Назад!
Во мраке мелькал целый лес голов, блестели глаза, слышалось все усиливающееся злое шипение.
– Что делать? – спросили вооруженные. – Стрелять?
– Нет, нет! – остановили их. – Неизвестно, сколько их, часть убьете, а остальные всей массой бросятся на нас. Позднее справимся с ними: оружия для этого хватит.
И весь отряд как можно быстрее двинулся назад. Иначе они и поступить не могли: вступать в борьбу с такой массой змей, да еще в темноте, очень рискованно. Перед таким врагом не стыдно и отступить.
Зажарили свинину и за едой рассуждали о том, что увидели в подземном дворце. Ночевать рядом с опасными соседями не решились и поднялись наверх.
Над вулканом опять алело зарево, где-то близко шумело море. Улеглись, веселые и удовлетворенные, и скоро крепко уснули.
Ночью их разбудил грохот пушечных выстрелов, свист и шипение в воздухе.
Мигом все были на ногах, схватили оружие, прислушались, но опять все было тихо.
– Что же это такое? – удивился Сидан. – Я очень ясно слышал и выстрелы, и свист…
– И я слышал! – подхватил Сурат. Его слова подтвердили все.
– Не был ли это выстрел из пушки, а свист – полетом снаряда?
– Ничего другого не придумаешь.
– Тогда кто и откуда стрелял?
– Голландцы с моря!
– Бежим к берегу! – вскочило несколько человек. Но разве побежишь в темноте по этим кручам и скалам? Ползти пришлось, а не бежать, и потому, когда добрались до берега, на море уже не увидели ничего.
– Предположим, что это был миноносец, – пристал к Сурату один из матросов, – но откуда он знал, что мы находимся тут? И почему сбежал после первых же выстрелов?
– Я, браток, знаю столько же, сколько и ты, – ответил Сурат.
Происшествие вызвало много догадок и разговоров. В конце концов все сошлись на мысли, что это скатился с горы или с берега большой камень. На том и успокоились.
Утром вернулись на корабль, и обрадованная команда сразу же приступила к переноске груза.
Первая партия, доставившая оружие в пещеру, прежде всего хотела уничтожить змей, но сделать это было нелегко. Чем их уничтожать? Гранатами? А вдруг от взрывов обрушатся стены подземелья?
– Пустим-ка мы отравляющий газ, на корабле он есть, – предложил один из старых матросов «Саардама».
Вначале эта мысль понравилась всем, но подумали и решили, что в закрытой пещере газ будет держаться очень долго, а значит, и люди не смогут проникнуть в нее.
– Не остается ничего иного, как с винтовками идти на них войной, – сказал Сидан.
– Опасное дело, – покачал головой Сурат. – Разве сможешь попасть точно в голову? А раненые да рассерженные змеи станут еще опаснее. Тем более что их тут масса. Стрелять придется издалека, откуда и свет не дойдет до них. Другое что-то придумать надо, а что – ума не приложу…
С рассуждениями Сурата не могли не согласиться все, и тогда один из товарищей предложил новый способ:
– Пожертвуем ведро или два бензина, обольем их, подожжем, и нам останется только стоять да смотреть.
Матросы даже запрыгали, зааплодировали от восхищения:
– Вот это будет наилучший «вайянг»!
Вскоре и приступили к выполнению этого плана. Двое товарищей прошли вперед с неполными ведрами бензина, за ними двигалось несколько человек с винтовками, а дальше – люди с факелами. К тем, кто нес бензин, с огнем нельзя было приближаться, поэтому они шли во мраке, а змеи и совсем скрывались в темноте.
Вот, наконец, послышалось шуршание и шипение, чуть заметно задвигались в темноте головы гадов. Задача облегчалась тем, что змеи находились в низине. Разлили бензин на землю, и он сам потек к змеям. А остаток выплеснули на них сверху, и скорее назад! Зашевелились гады, зашипели так, что у присутствующих дрожь пошла по телу.
– Начинай!
Все отошли еще дальше, а вперед выступил один, размахнулся факелом и швырнул его.
От яркого пламени заблестели стеклянные стены, засверкали все уголки подземелья, а в гуще огня началось такое, что никто и никогда не видал…
