Текст книги "Испано-американская война"
Автор книги: Яков Жилинский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
XI. Бомбардировка города Cienfuegos
При первых бомбардировках на южном берегу острова Куба американцы, судя по их действиям, имели в виду захват кабелей с целью лишить остров сообщения с Испанией.
Из Cienfuegos идет кабель на Santiago, а оттуда через Кингстон в Европу. Захватив или перерезав его у Cienfuegos’а, американцы совершенно прерывали сообщение Гаваны с Европой по английскому и французскому кабелям, ибо сообщение из Santiago еще и оставалось бы свободным, но город этот не имел бы уже никакого сообщения с Гаваной, так как, ни электрического, ни оптического телеграфа между Гаваной и Santiago не существовало.
Cienfuegos лежит на восточном берегу бухты, глубоко врезанной в материк и имеющей выход к морю в виде довольно узкого (от ½ км до 1¼ км) канала в 4 км длиной. Такое положение вместе со значительными холмами по обе стороны канала составляет естественную защиту города от бомбардировки: от входа в канал до города более 10 км. Глубина канала от 19 до 40, а бухты от 12 до 21 м.
Ко времени открытия военных действий для обороны входа в бухту и прикрытия минных заграждений имелась только одна батарея Pasacaballos, вооруженная 4-мя полевыми 9 c.m. орудиями Круппа и одной 4-ствольной пушкой Nordenfeldt.
Первая встреча между испанскими и американскими судами, произошедшая у Cienfuegos 29 апреля, имела характер боя случайного и нерешительного. Три американских судна Marblehead, Nashville и пароход Eagle поджидали в окрестностях Cienfuegos’а пароход компании Menendez – Argonauta, шедший из Batabano. В 11 часов утра американцы захватили этот пароход.
Из испанских судов, находившихся в Cienfuegos’е, одно со времени объявления войны постоянно дежурило у входа в канал, а другие держались внутри порта.
Зная о предстоящем прибытии Argonauta и о приближении американских судов и услыхав первые выстрелы, капитан над портом, Manterola, с четырьмя небольшими канонерками (Satelite, Gaviota, Lince и Diego Velasquez) вышел из порта с целью, если возможно помочь Argonauta. Увидев, что она уже взята и что американцы приближаются к входу в канал, капитан 2-го ранга Manterola повернул назад и вошел в канал за батарею Pasacaballos. Когда американские суда появились против канала и одно из их судов стало продвигаться к входу в него, батарея Pasacaballos и одна из канонерок сделали по нему несколько выстрелов, но вскоре прекратили огонь, ибо снаряды их не долетали. Американцы, выпустив в свою очередь около 100 снарядов, также не долетавших до батареи, отошли, оставаясь, однако, в виду и установив блокаду порта.
В последующие дни замечено было, что они стараются выловить кабель.
Дом кабельной станции находится близ маяка. Море здесь мелко и кабель виден, но всего на расстояние 30–40 сажень от берега. Затем дно опускается разом на большую глубину, так что выловить кабель в 5–6 км от берега, где стояли американские суда, очень трудно, особенно еще вследствие неровного каменистого дна.
11 мая в 7 часов утра те же американские суда и еще один вспомогательный крейсер (который в бою участия не принял) в линии кильватера направились к маяку и, остановившись в двух километрах от берега, долго обстреливали его, очевидно подготовляя высадку.
Испанцев было здесь всего полурота батальона Luzon и 4 горных орудия. Они скрылись за возвышенностями и кустами и не отвечали на огонь, чтобы не обнаружить своего присутствия.
Крейсер Nashville, предполагая, что берег очищен, вошел в небольшую бухту против кабельной станции, ведя на буксире паровой катер и две шлюпки с десантом, которые прикрывал своим корпусом. Прекратив огонь, американцы направили шлюпки к берегу, продолжая стрелять только из картечниц, находившихся на носу парового катера и шлюпок. Шлюпки подошли настолько близко к берегу, что люди, спрыгивая с них, имели воду всего по колено.
В эту минуту испанская пехота, выйдя из-за возвышенностей, открыла по американцам огонь залпами. С берега ясно было видно, что у американцев было несколько раненых; они поспешно стали садиться в шлюпки, помогая раненым, и быстро пошли обратно к крейсеру. Все это произошло так быстро, что горные орудия, выкаченные людьми на позицию, успели сделать только два выстрела картечью. Со своей стороны и испанцы растерялись от такого быстрого оборота дела и не преследовали шлюпки огнем своих горных орудий, хотя они вплоть до прибытия к крейсеру находились под выстрелами. Большая часть десантного отряда состояла не из американцев, а вероятно из кубинских эмигрантов, ибо с берега слышен был на шлюпках испанский говор.
Приняв людей со шлюпок, Nashville отошел немного, но остался в бухте, а оба другие судна перешли на западную сторону маяка. Затем все три судна открыли огонь по маяку и кабельной станции, стреляли до 11½ часов дня, выпустили до 800 снарядов и совершенно их разрушили. В 11½ часов американские суда немного отошли, а в 2 часа пополудни снова приблизились, сделали несколько выстрелов и затем ушли окончательно.
Бомбардировка кабельной станции вполне понятна и оправдывается целью самого боя. Аппараты, однако, уцелели, и кабель продолжал действовать. Но разрушение маяка было только диким актом необузданной досады за неудачу высадки. В дисциплинированных флотах маяк считается достоянием международным и нейтральным, ибо в военное время маяки обыкновенно не зажигаются, а в мирное – служат для судов всех наций. Было бы понятно, если бы американцы разрушили выстрелами маяк в Гаване, который зажигался во все время войны, но разрушение маяков в Cardenas и Cienfuegos есть не более как акт варварства.
И здесь, как и в других бомбардировках, оказалось, что большая часть американских снарядов не разрывалась. Снаряды 37 и 57 m.m. морских пушек не разрывались почти все. Как эти снаряды, так и снаряды морских орудий больших калибров имеют донные ударные трубки и в них замечаются два явления: или ударник слабо бьет по капсюлю и не воспламеняет его или же разбитый капсюль не зажигает пороха внутри снаряда. Первое, т. е. слабый удар в капсюль объясняется: а) тем, что стрельба происходила с слишком дальних расстояний и самый удар снарядов о поражаемый предмет на излете был слишком слаб; и б) тем, что американцы без разбора стреляли дорогими бронебойными снарядами большого калибра по каменным зданиям, земляным батареям и другим предметам слабого сопротивления, вследствие чего удар опять получается слишком слабый.
Невоспламенение пороха внутри снаряда объясняется тем, что порох слишком спрессован и вспышка капсюля слишком слаба и коротка, чтобы его зажечь.
В снарядах с головными ударными трубками замечалось оригинальное явление: большую часть их находили не взорванными и без трубок. Это объясняется также двояко: или тем, что американцы, стреляя торопливо и беспорядочно (особенно артиллеристы вспомогательных крейсеров, набранные наскоро), забывали ввинчивать трубки перед выстрелом; или же тем, что нарезы в гнезде для трубки идут в сторону вращения снаряда, почему трубка на лету вывертывается из гнезда. То и другое показывает и плохое обучение, и дисциплину судовых команд американского вспомогательного флота (т. е. большей части американских судов) и технические несовершенства в изготовлении снарядов.
И в Cienfuegos’е, как и в Cardenas’е, испанцы приступили к приготовлениям для обороны уже после второго урока. Так как маяк был разрушен, то испанцы разобрали его остатки и на небольшой высоте позади его построили батарею Faro, предназначенную для обороны входа в канал. Вооружение ее, однако, было очень слабое: 6 бронзовых нарезных 16 c.m, мортир. (obusiers), заряжаемых с дула. Слабая сторона ее, кроме вооружения, представляющего слабую сторону всех испанских батарей, за исключением береговых батарей Гаваны, заключалась еще в том, что левый фланг батареи, обращенный к бухте р. Arimao был открыт; но бухта эта обстреливалась дальним огнем с батареи, расположенной за селением Jagua.
Эта последняя так называемая "мортирная" батарея, вооружена была четырьмя 21 c.m. нарезными мортирами, заряжаемыми с дула. Она построена была на высоте 50 м над уровнем моря и предназначалась для обстреливания входа в канал и бухты Arimao.
Высота линии огня над уровнем моря в батарее Pasacaballos – 5 м, Faro – 20 м.
На западном берегу канала построены были еще две батареи: Cocal (2 м над уровнем моря), вооруженная четырьмя полевыми 9 c.m. бронзовыми орудиями Круппа и Carbonel (13 м над уровнем моря) на южном берегу у открытого моря; на этой последней батарее были поставлены 2 морские 12 c.m. орудия Hontoria (снятые с парохода испанской трансатлантической компании Reina Cristina, который вошел в Cienfuegos, прорвав блокаду), два нарезных бронзовых 12 c.m. орудия, заряжаемых с дула и 2 таких же 21 c.m. мортиры.
В канале установлены были две линии минных заграждений, из коих каждая состояла из 7 донных мин (зажигаемых электричеством), поставленных, как всегда, в шахматном порядке.
Со стороны суши на север от города построены были стрелковые ложементы для пехоты, имевшие форму люнетов и предназначенные для обороны против инсургентов. У селения Auras, где находится единственная переправа через реку Arimao, имеющую очень болотистые берега, также были построены для обороны против инсургентов ложементы для пехоты и горных орудий, но самые орудия предполагалось поставить только в минуту необходимости.
По прибытии в Cienfuegos в половине мая 1898 г., согласно новому квартирному расписанию, второй бригады 1-й дивизии 2-го корпуса один батальон поставлен был лагерем между батареей Faro и селением Auras для действий, как против десанта, так и против инсургентов.
13 июня близ Cienfuegos произошел еще бой испанской канонерки 2-го класса Diego Velasquez, вооруженной двумя орудиями Nordenfeldt 57 m.m. и одной револьверной пушкой Hochkis, с американским крейсером. Заметив приближение неприятельского судна, лейтенант Carranza, командир канонерки, смело пошел прямо на него. Сначала крейсер также наступал, но вероятно приняв канонерку за миноноску, повернул назад и стал уходить, поддерживая сильный огонь. Лейтенант Carranza преследовал его на близком расстоянии; но когда в Diego Velasquez попали 2 снаряда 16 c.m. калибра и нанесли аварии в носовой части, он прекратил наступление. Американское судно, рассмотрев, что имеет дело не с миноноской, в свою очередь погналось за Diego Velasquez, который, чтобы избежать снарядов, стал отступать зигзагами.
Когда американское судно подошло на выстрел, батареи открыли по нему огонь и оно удалилось.
XII. Бомбардировка городов Casilda, Tunas и Manzanillo
После разгрома маяка и кабельной станции в Cienfuegos’е американский флот бомбардировал на южном берегу еще порты Casilda, Tunas и Manzanillo. Через первые два пункта идет береговой кабель на Manzanillo и американский флот по-видимому имел целью, как уничтожение небольших испанских судов, ютившихся в этих портах, так и захват кабеля. Последнее было ясно видно при атаке Tunas 30 июня и 1 июля 1898 г.
Casilda маленькое селение, порт города Trinidad, с коим он соединен железной дорогой, порт незначительный, мелководный. Селение расположено на сырой, нездоровой низменности; на самом берегу стоит кабельная станция – дощатый домик в 8 шагов длины, 5 ширины и 6 аршин высоты. Затем на берегу помещаются здания и склады таможенного и морского ведомства и несколько частных складов, небольшой вокзал, несколько частных домов и три деревянных пристани: одна для коммерческих судов, другая для морского ведомства и третья уже негодная вследствие ветхости.
Хотя в обе стороны от пристани по берегу и были построены траншеи для пехоты, но только для волонтеров, ибо регулярных войск в порте не было.
Американский флот бомбардировал порт Casilda два раза.
20 июня в 9 часов утра одно американское судно появилось перед портом и затем между 11 и 12½ часами дня выпустило до 150 снарядов, причинивших лишь незначительные повреждения; кабельная станция не пострадала. На огонь американцев отвечал испанский понтон Fernando el Catolico и канонерка 3-го класса Dependiente, вооруженные каждый одним орудием Nordenfeldt. Первый потерпел настолько сильные аварии, что приведен в полную негодность.
29 июня в 2 часа пополудни два американских судна снова бомбардировали Casilda и причинили незначительные повреждения в зданиях.
Tunas – порт города Sancti Spiritus, до которого отсюда проведена железная дорога, также был атакован два раза. Этот порт также мелководен, как и Casilda. Все селение состоит из нескольких десятков домов, каменного товарного вокзала, перед которым на берегу моря расположена такая же маленькая деревянная кабельная станция, как и в Casilda. Пристань одна.
На берегу по обе стороны пристани – две траншеи для пехоты, длиной около 150 шагов каждая; внутренняя крутость бруствера сложена из старых рельсов, перед ними положен слой камня в 3 фута, а далее слой песка в 3 м толщины. В 50 шагах за левым восточным флангом траншеи построена была батарея горизонтной профили на два бронзовых нарезных осадных орудия, заряжающихся с дула, на деревянных лафетах (из орудий этих не стреляли). На западной окраине селения, у входа в лагуну была другая такая же батарея на два бронзовых нарезных 9 c.m. орудия Круппа. Далее вокруг селения несколько блокгаузов для защиты от инсургентов.
30 июня 1898 г. в виду Tunas показались два американских судна; одно из них подошло ближе и сделав по городу 111 выстрелов, спустило две шлюпки с пехотой, которые направились к берегу западнее пристани в том направлении, где находилась кабельная станция.
В Tunas в это время находились: одна рота батальона Tetuan, одна рота батальона Cavadonga, отделение 10-го крепостного артиллерийского батальона и рота movilizados Esquadra de la Prensa. Пехота заняла траншеи; полевые орудия Круппа не отвечали на огонь судна, так как расстояние до него было слишком велико. Здесь повторилась совершенно та же картина, как и в Cienfuegos: когда шлюпки подошли на прямой выстрел и люди сошли с них в воду и направились к берегу, пехота и артиллерия открыли по ним сильный огонь. У американцев оказалось несколько раненых; они быстро сели в шлюпки и отплыли обратно к судну. У испанцев потерь не было.
Тем временем американское судно задело мель и на помощь к нему подошли два другие. На другой день американские суда в 9 часов 45 минут утра открыли по порту сильный огонь, длившийся час; было выпущено несколько сот снарядов разных калибров. В порте два деревянных коммерческих судна было сожжено и одно потоплено; в селении же, как и при всех бомбардировках американского флота, повреждения были незначительны.
Почти через месяц, 26 июля в 9½ часа утра американцы в третий раз бомбардировали Tunas с дистанции 2.500 м и выпустили до 300 снарядов; высадки войск произведено не было. Испанские 9 c.m. бронзовые орудия отвечали на огонь. Повреждения в зданиях и на этот раз были незначительны; в порте потоплена шаланда Soledad. В испанских войсках, расположившихся в траншеях, было 2 раненых и 3 контуженых нижних чина.
Поразительно, что испанцы нисколько не пользовались уроками собственного опыта в этой же кампании. Несмотря на то, что бомбардировка кабельной станции в Cienfuegos ясно показала цель американцев – захватить и перерезать кабель и прервать сообщение с Европой и юго-восточной частью острова, не было сделано ничего, чтобы прикрыть эти миниатюрные здания земляными насыпями или приготовить особые безопасные помещения для аппаратов. Ничего подобного сделано не было и белые домики станций продолжали привлекать на себя выстрелы американских судов.
Первая бомбардировка Manzanillo 29 июня была лишь простой рекогносцировкой.
Город Manzanillo лежит на открытом берегу залива. В пяти километрах на запад от него лежат низменные острова, между коими есть несколько узких и неглубоких проходов; ближе к городу есть еще несколько мелей, так что доступ для судов, особенно крупных, труден. Но американцы, несомненно, имели лоцманов из инсургентов.
Город расположен на отлогой покатости и со стороны суши защищен от инсургентов несколькими деревянными блокгаузами (которые испанцы всегда называют фортами – fuerte) и траншеями. Два блокгауза Santa Isabel и Gerona – расположены по окраинам города на берегу моря; почти на равном расстоянии между ними, также на берегу, стоит полуразрушенное старое кирпичное укрепление – батарея Zaragoza.
29-го июня 1898 г. в 4 часа пополудни замечено было приближение трех американских судов. Капитан над портом, лейтенант Barreda, с тремя канонерками 3-го класса: Delgado Parejo, Estrella и Guantanamo, вооруженными каждая одним 42 m.m. орудием, вышел навстречу и начал перестрелку, другие две такие же канонерки Cuba Espanola и Guardian и понтон Maria, имевшие машины не в порядке открыли огонь, стоя на якорях.
Американские суда медленно шли вдоль залива, очевидно лишь с целью его исследования (испанские карты очень стары и им нельзя доверяться, не сделав тщательной проверки на месте) и обстреливали город и порт. Огонь испанских судов не наносил им вреда. Но вскоре в бою приняла участие и сухопутная артиллерия; в Manzanillo имелись 2 бронзовых полевых 9 c.m. орудия Круппа и 4 стальных 8 c.m. орудия.
По обе стороны старой батареи Zaragoza, на самом берегу, наскоро вырыты были две траншеи для пехоты, на случай отражения десанта: левее (южнее) поставлено было одно бронзовое орудие Круппа, а далее в 700 саженях – второе; у крайнего западного мола и блокгауза Santa Isabel, поставлено было два стальных орудия Круппа, для коих также наскоро вырыты были ложементы (окончательно утроенные из мешков с песком уже позже, после боя). Наконец еще два стальных орудия Круппа стояли у блокгауза Martinez Campos выше города.
Когда американские суда подошли на выстрел, все эти орудия открыли огонь и два снаряда бронзового 9 c.m. орудия, стоявшего у батареи Zaragoza, удачно попали во второе американское судно, шедшее в середине кильватерной колонны: один снаряд попал в мачту и сбил флаг, другой – в носовую часть и нанес такие повреждения, что судно это взято было на буксир двумя остальными и выведено из боя.
В город попало около 40 снарядов, причинивших незначительные повреждения в зданиях: 19 из них найдены не взорвавшимися. Из жителей ранено 4, а из нижних чинов: убито 2, ранено 2 и контужено 6; контужено также 2 офицера.
После капитуляции Santiago и других частей 4-го корпуса американцы, понятно, хотели покончить с единственным испанским отрядом, оставшимся еще в провинции Santiago de Cuba, 18-го июля в 7½ часа утра перед Manzanillo появились 7 американских судов и повели энергичную атаку на слабую испанскую флотилию. Суда этой флотилии, канонерки Delgado Parejo, Guardian, Cuba Espanola, Estrella, Sentinella и понтон Maria, конечно, не могли бороться, выбросились на берег и затонули: из них Delgado Parejo, Sentinella и понтон Maria были еще зажжены американскими снарядами.
Войска – батальоны Alava и Viscaya и моряки с затонувших судов заняли береговые траншеи; но ожидаемого десанта не последовало.
Огонь американских судов был очень силен и продолжался 2½ часа, но с дальнего расстояния. В город попало только несколько снарядов. На этот раз американцы по-видимому имели целью только уничтожение испанской флотилии именно огнем с дальних дистанций. Когда же некоторые из американских судов подошли на выстрел, батареи открыли по ним огонь, и они быстро удалились.
Вечером 19-го июля американские суда (к коим присоединилось еще одно) ушли: 5 судов на северо-запад и 3 – на Cabo-Cruz; эти последние по дороге пустили несколько снарядов в гелиографическую станцию на Cayo Nuevo, в коей и начался было пожар, тотчас же потушенный.
Начиная с конца июня в Manzanillo расположено было два батальона (Viscaya и Alava), эскадрон кавалерии (Sagunto), отделение 8-й роты 10-го крепостного артиллерийского батальона, 10-я обозная рота и 8-я рота 3-го саперного полка. Из последней 3 взвода, равно и по одному взводу от обоих пехотных батальонов находились в селении Campechuela в 15 км от Manzanillo на берегу моря; там же были волонтеры Campechuela и Niquero и рота movilizados Niquero, всего 19 офицеров и 684 нижних чинов. Командующий оставшейся частью дивизии Manzanillo, полковник Sanchez Parron, приказал этому отряду перейти в город. Но инсургенты заняли селение Calicito, окопались в крутых и трудных проходах дороги ведущей в Manzanillo и отрезали путь испанскому отряду. Испанцам удалось, однако посадить отряд на пароход "Marta" и другие три судна на буксире этого парохода, пройти мимо блокирующих американских судов и благополучно доставить отряд в Manzanillo.
12 августа американцы решились по-видимому бомбардировкой и атакой с суши отрядами инсургентов принудить испанцев очистить Manzanillo. Последние впрочем, оставались в нем лишь поневоле, за невозможностью выйти вследствие разлития Cauto и других рек, плохого состояния дорог, занятых к тому же инсургентами и наконец, вследствие полного недостатка мулов для перевозки провизии и больных и раненых, так как все мулы дивизии взяты были колонной полковника Escario для транспорта провианта, который он 22 июня повел с собой в Santiago. Оставить больных и раненых на произвол инсургентов, которые несомненно жестоко расправились бы с ними, было, конечно, невозможно. Помощи этому отрезанному отряду подать было нельзя, и он предоставлен был собственной участи.
Вскоре после 9 часов утра 12-го августа перед Manzanillo появилась американская эскадра из шести судов (в числе коих испанская канонерка Alvarado, взятая американцами при капитуляции Santiago). Коммодор эскадры, Goodridg прислал начальнику гарнизона, полковнику Sanchez Parron, письмо с требованием сдачи на тех же условиях, как и гарнизон Santiago, с угрозой в случае отказа начать бомбардировку города в 3 часа пополудни.
Полковник Parron разумеется, ответил отказом и принял меры для обороны города как против возможного десанта, так и против инсургентов, отряды коих показались после полудня с севера и северо-востока.
Батальоны Viscaya и Alava, команда, оставшаяся от батальона Isabel la Catolica, и две guerillas заняли траншеи у блокгаузов, особенно у Gerona на северном конце города, к коему подходит лес, сюда же взяты были с берега два орудия: одно бронзовое 9 c.m. и одно стальное 8 c.m. В траншеях у батареи Zaragoza расположились команды с затонувших испанских судов.
Бомбардировка началась в 3 часа 35 минут пополудни и длилась до 6 часов 35 минут вечера, т. е. до полной темноты. Всю ночь эскадра продолжала обстреливать город, делая по одному выстрелу каждые четверть часа. Перестрелка с инсургентами продолжалась также всю ночь, но без результата, ибо они не решились атаковать траншеи.
В 9 часов вечера получена была на имя американского коммодора каблеграмма с известием о заключении мира и с приказанием прекратить неприязненные действия. Лейтенант Barreda поехал к американской эскадре, чтобы передать эту депешу, делая со своей шлюпки сигналы фонарями. Но американцы приняли шлюпку за миноноску и с дистанции 1.000 м открыли по ней сильный огонь. Лейтенант Barreda должен был вернуться и каблеграмма о мире, прекратившая бомбардировку, передана была американцам только утром 13-го августа.
В испанских войсках при перестрелке с инсургентами ранено было 8 нижних чинов и 4 волонтера; из жителей города при бомбардировке было убито 6 и ранено 31 человек.
Повреждения в зданиях были незначительны. Кое-где были пробиты крыши и потолки, виднелись отбитые углы в домах, но вообще город ничем не напоминал недавней 15-часовой бомбардировки. Число раненых жителей было также невелико, хотя были конечно случаи серьезные, трагические. В одном доме разорвавшимся снарядом убита мать и четверо детей, спавшие в одной комнате; два-три дома загорелись было. Но это были почти единственные случаи поражения разорвавшимися снарядами; большинство ранено обвалившейся черепицей, кирпичами и другими обломками, ибо большая часть американских снарядов не разрывалась и, пролетая сквозь здания, производила в крышах и стенах только пробоины, не разрушая самых построек.
