Текст книги "Джеймс Кук"

Автор книги: Яков Свет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

«Я, – продолжал он, – путешественник и моряк, а стало

быть, лжец и слабоумный человек в глазах тех ленивых и

надменных авторов, которые в тиши своих кабинетов до

помрачения рассудка философствуют о Земле и ее обита

телях и упорно подчиняют природу прихотям своего вооб

ражения».

Справедливое мнение, но, к сожалению, пока еще без-

доказательное. Ведь в полосу тридцатых и сороковых

широт Тихого океана Бугенвиль не проникал.

Подведем некоторые итоги. Во-первых, до 1768 года

все экспедиции, которые шли через Магелланов пролив

или в обход мыса Горн, пересекали Тихий океан в узкой

полосе юго-восточных пассатов, между 8 и 25° ю. ш. Во-

вторых, главным образом в силу этого обстоятельства в

географической науке прочно удерживалась концепция

Неведомой Южной Земли, якобы занимающей огромное

пространство в южном полушарии. В-третьих, после плава

ний Байрона, Уоллиса—Картерета и Бугенвиля вопрос о

существовании этой Южной Земли оставался открытым.

В 1768 году в Англии знали, что Бугенвиль отправился

в южное море. Знали также, что он человек даровитый и

настойчивый. Уоллис к началу 1768 года еще не вернулся.

Стало быть, говорили в Адмиралтействе и Королевском

обществе, необходимо как можно скорее организовать

новую экспедицию и упредить французов в деле поиска

Южного материка.

Вот тут-то и вспомнили о планете Венере. Венера не

часто проходит через солнечный диск. Это явление за

последние триста лет наблюдалось всего лишь пять раз —

в 1639, 1761, 1769, 1874 и 1882 годах. Очередное прохо

ждение Венеры через солнечный диск состоится в 2004

году.

Первым описал это астрономическое событие в 1639

году англичанин Дж. Хоррок. В последующие годы астро

номы всегда с нетерпением ожидали соответствующий

«сеанс». Данные наблюдений за Венерой, пересекающей

солнечный диск, позволяли точно определить расстояние

от Земли до Солнца. А в 1761 году М. В. Ломоносов

открыл атмосферную оболочку Венеры.

3 июня 1769 года прохождение Венеры можно было

наблюдать у Северного полярного круга и в тропических

широтах южного полушария.

Перефразируя Вольтера, уместно сказать, что, если бы

Венеры не было, надо было бы ее выдумать. В самом деле,

создавался прекрасный предлог для отправки солидной

экспедиции к Южному материку.

Король Георг III выделил для ее снаряжения четыре

тысячи фунтов стерлингов. В конце марта 1768 года Адми

ралтейство приобрело в Уитби крепкий «угольщик» водо

измещением в 370 тонн. Корабль получил знаменательное

название «Индевр» («Попытка»).

В эти же дни возник вопрос о командире экспедиции.

Ученые выдвинули кандидатуру Дальримпля, с их точки

зрения необыкновенно удачную: ведь Дальримпль был

одним из создателей «кабинетной» теории Южного мате

рика.

Однако первый лорд Адмиралтейства Эдвард Хаук с

марсофлотской откровенностью сказал: «Лучше я отрублю

себе правую руку, чем допущу особу цивильного звания

командовать морской экспедицией».

Среди моряков было немало достойных претендентов

на пост главы экспедиции. Но уже в начале апреля всплыла

кандидатура Кука. Заметную роль при этом сыграл Палли-

сер, который весной 1768 года находился в Лондоне вместе

с Куком. Он отрекомендовал Кука секретарю Адмиралтей

ства Филиппу Стефенсу, а Стефенс, «серый кардинал»

британского морского ведомства, убедил темпераментного

лорда Эдварда Хаука и его коллег назначить Кука на то

место, которое не досталось Дальримплю.

Командиром «Индевра» Кук официально был утверж

ден 25 мая 1768 года. За пять дней до этого в Лондон

прибыл Уоллис. Он так расхвалил новооткрытый остров

Таити, что Адмиралтейство избрало этот уголок земного

рая базой экспедиции

Путь к Венере и дальше

30 июля 1768 года, в день ухода «Индевра» в плавание,

Кук получил две инструкции. Одна из них была сверхсе

кретной и предписывала главе экспедиции от берегов

Таити проследовать в поисках Южного материка до

40° ю. ш. «...В том же случае если континент не будет от

крыт,– отмечалось в инструкции, – Вы отправитесь на

его поиски к Западу, следуя между вышеупомянутой

широтой и широтой 35°, пока не откроете его или не

достигнете восточного берега земли, открытой Тасманом

и ныне называемой Новой Зеландией».

Затем указывалось, что эту самую Новую Зеландию

следовало «с согласия туземцев (?) ввести во владение

короля Великобритании». От Новой Зеландии Кук мог

отправиться в обратный путь либо вокруг мыса Доброй

Надежды, либо в обход мыса Горн.

Захватить, овладеть, закрепить во владении Велико

британии – таковы были веления секретной инструкции.

Однако маршрут экспедиции намечался не по рутин

ным трассам европейских кругосветников.

До 1768 года поиски в Тихом океане Южного матери

ка велись в тропическом поясе, и один только Тасман про-

ник в загадочные сороковые широты южного полушария.

«Индевр» был вполне надежным судном. Правда, не

очень емким. 370 тонн – вместимость маловатая, если

принять во внимание, что экспедиция была рассчитана на

два года. На «Индевре» «про запас» было установлено

22 пушки.

Мореходным качествам «Индевра» могли позавидо

вать командиры любых дальних экспедиций. «Корабль

этот, – писал Кук, – хороший ходок и легок в управле

нии».

С командой дело обстояло хуже. Набиралась она без

участия Кука, в портах, где без дела слонялись тысячи

моряков, выброшенных на сушу после окончания Семи

летней войны. Не мудрено, что уже при переходе из устья

Темзы в Плимут с «Индевра» бежало 18 матросов, после

чего Кук списал на берег еще четверых морских бродяг.

По старой британской традиции на «Индевре» числи

лось несколько юных отпрысков знатных и влиятельных

особ, так называемых мидшипменов. Некоторые мидшип-

мены (сугубо условно их можно назвать гардемаринами)

доставили Куку немало хлопот в ходе плавания.

И все же за время долгого плавания сплотилась недур

ная команда. Своего рода закваской для нее послужила

пятерка матросов, взятых Куком со шхуны «Гренвилл», и

десятка три опытных и отважных унтер-офицеров и матро

сов.

Отлично себя зарекомендовал первый помощник Кука

лейтенант Захария Хикс (ему не суждено былр возвра

титься на родину). Второй помощник Кука лейтенант Гор,

штурман Роберт Молине, помощники штурмана Ричард

Пикерсгилл и Френсис Уилкинсон участвовали в круго

светном плавании Уоллиса, а помощник штурмана (на

последнем этапе путешествия второй помощник Кука)

Чарлз Клерк обошел земной шар на корабле Байрона.

На «Индевре» сформировалось ядро грядущих экспе

диций Кука. С этими экспедициями связали свои имена

лейтенанты Гор и Клерк, подштурман Пикерсгилл, мид-

шипмены Манли и Харвей, унтер-офицеры Терелл, Грей,

Смит, Рамзи, Андерсен, матросы Даусон, Коллет, Марра,

Пековер, солдат морской пехоты Гибсон.

«Индевр» был плавучей обсерваторией и плавучей

ученой коллегией. Наблюдения за Венерой должен был

вести молодой астроном Чарлз Грин. Ботанические иссле

дования взял на себя ученик великого Линнея швед Дани

эль Соландер. А во главе «коллегии» стоял двадцатипяти

летний натуралист Джозеф Бенкс. Он был владельцем

огромных поместий, которые приносили ему ежегодно

6000 фунтов. Человек безмерно любознательный и эруди

рованный, он одновременно был зоологом, ботаником,

географом и этнографом. За время плавания на «Индевре»

Бенкс истратил на всевозможные исследования 10 000

фунтов. Сумма внушительная, но и велика была свита

Бенкса. В нее входили натуралист Герман Спаринг, два

художника – Сидней Париксон и Александр Бьюкен, двое

белых и двое черных слуг. Кроме того, Бенкс взял с собой

двух собак.

Бенкс возвратился из плавания с огромным гербарием

и различными коллекциями. Путешествие в южные моря

принесло ему немалую известность. В 1778 году он был

избран президентом Королевского общества и на этом

посту оставался до самой смерти, а умер он в 1820 году.

В штат экспедиции входили также судовой лекарь

Уильям Монкхауз и его помощник Уильям Перри.

При выходе в море в экипаже «Индевра» числилось 98

человек (судовая команда – 74 моряка, отряд морской

пехоты – 12 штыков, сверхштатный состав: ученые и их

слуги – 12 душ).

26 августа 1768 года «Индевр» покинул Плимут. К Та

ити Кук должен был направиться вокруг мыса Горн. После

краткой стоянки на Мадейре Кук 13 ноября 1768 года

привел «Индевр» в Рио-де-Жанейро, столицу Бразилии,

которая в то время была португальской колонией.

Вице-король дон Антониу де Моура, граф Азамбужа,

счел «Индевр» контрабандным судном, а корабельную

команду шайкой висельников. Отчасти такое мнение объ

яснялось тем, что матросы «Индевра» не носили форму.

Документы, предъявленные Куком, вызвали у дона

Антониу недоверие. В полное сомнение вице-король впал,

когда узнал, что целая сотня англичан устремляется в

Тихий океан якобы для наблюдения за планетой Венерой...

Роскошные тропические ландшафты бухты Гуанаба-

ры, на берегах которой стоит Рио-де-Жанейро, видимые

издали, но недоступные, по словам Соландера, вызывали у

натуралистов муки страшнее танталовых. Соландер все же

побывал на берегу, пристроившись к водовозной партии,

тайно посетил запретный берег и Бенкс с частью своей

свиты.

Противные ветры держали «Индевр» в бухте Гуана-

бара до 3 декабря.

За это время Кук составил блистательный обзор

системы укреплений Рио-де-Жанейро, тем самым отчасти

оправдав вице-королевские подозрения.

Рождество экипаж «Индевра» встретил в открытом

море. 26 декабря Кук внес в свой журнал краткую запись:

«Вчера праздновали рождество: на корабле не было трез

вых». Бенкс по этому поводу заметил: «Все добрые хри

стиане, говоря по совести, были чудовищно пьяны. Ни

одного мало-мальски трезвого человека на борту не было;

благо еще, что ветер был умеренным – должно быть,

господу ведомо было, в каком состоянии мы находились».

За участие в рождественской оргии Кук никого не нака

зал. А между тем за четыре месяца плавания пятеро матро

сов за различные проступки получили по двенадцать плетей

и наказан был помощник боцмана за попустительство к

нарушителям судовой дисциплины. Команда уже успела

осознать, что командир корабля строг и неумолим.

Однако Кук знал, когда следует чуть ослабить вожжи.

После ста двадцати дней плавания дан был день «отгула».

Кук слегка кривит душой, а Бенкс ошибается – на борту

25 декабря был один трезвый человек – капитан «Индев

ра» лейтенант Джемс Кук.

В середине января 1769 года экспедиция остановилась в

бухте Буэн-Сусесо, которая лежала на восточном берегу

Огненной Земли. Здесь погибли черные слуги Бенкса Рич

монд и Долтон.

25 января 1769 года «Индевр» обогнул мыс Горн. От

этого мыса Кук через архипелаг Туамоту прошел к Таити, и

13 апреля 1769 года «Индевр» отдал якорь в бухте Матаваи

на северном берегу острова.

Таити... Просвещенным спутникам Бугенвиля этот

остров казался живым олицетворением философской идил

лии Руссо, миром первобытных счастливцев. Французских

гостей очаровывали нежные и теплые краски острова веч

ной весны, избавленного от кромешного изобилия амазон

ской сельвы или бенгальских джунглей. Дышали покоем

благодатные долины, весело бормотали быстрые ручьи,

сбегающие с лесистых гор.

Мнилось околдованным парижанам, будто мирные

таитяне живут в золотом веке: любые потребности этих

баловней судьбы с избытком удовлетворяет щедрая таитян

ская природа; растут на могучих деревьях аппетитные хлеб

ные караваи, роняют кроны кокосовых пальм увесистые

орехи к ногам беззаботных аборигенов. А в тучной земле

зреют на радость этих счастливцев клубни ямса и бататов.

«Остров этот предстал предо мной, – говорил лекарь

экспедиции Бугенвиля Филибер Коммерсон, – в таком све

те, что я назвал его Утопией, или Страной Счастливых... и

как раз такое название достойно страны (быть может, един

ственной на Земле), где люди живут, не зная ни пороков, ни

предрассудков, без забот и раздоров. Рожденные под пре

краснейшим небом, вскормленные плодами почвы, которая

несметно богата, даже не будучи возделанной, управляемые

скорее отцами семейств, чем королями, жители этой страны

знают только одного бога, и имя ему Любовь».

Кук побывал на Таити спустя год после Бугенвиля и

Коммерсона. Но совсем иначе он оценил не столь уж

розовую таитянскую действительность. Сухо, сжато, ясно

изложил он свои впечатления.

Многого он не понял. Ведь жизнь обитателей Океании

он изучал в то время, когда европейцы почти ничего не

знали о раннем прошлом человечества и первобытном

обществе. Сын своей страны и своего века, он порой мерил

на английский ярд таитянские обычаи, нравы и установле

ния. Но он совершенно верно отметил: нет на Таити всеоб

щего равенства. Правят на острове алчные вожди (арии), а

обездоленные земледельцы (манахуне) с трудом сводят

концы с концами. Да, писал Кук, изобильна здешняя приро

да, но она не даром отдает свои богатства, хотя и не требует

непосильных затрат труда...

Он был превосходным наблюдателем и мастером сжа

тых и точных описаний быта народов, прежде неведомых в

Европе. Вот как отзывается о нем как о народоведе видный

советский этнограф С. А. Токарев: «Этнографические за

метки капитана Кука отличаются – на это уже не раз и

давно указывалось – прежде всего большой точностью и

достоверностью. Кук умел подчас видеть яснее и понимать

вернее, чем иной профессионал-ученый, то, что представля

лось его глазам. Он видел не только внешние факты – тип,

одежду, украшения, поведение туземцев, но умел распо

знать и социальные отношения; он разбирался даже в язы

ках туземного населения, очень быстро овладевал им

настолько, чтобы объясняться с местными жителями без

переводчика. Но главное даже не в этом. Главное, пожалуй,

заключается в большой научной, именно научной, хотя Кук

не принадлежал к ученому сословию, добросовестности его

наблюдений и записей; он всегда резко разграничивал то,

что он сам видел и понимал, и то, что можно было предпо

лагать, – разграничение, которое мы не всегда найдем у

профессионалов-этнографов более позднего и даже нашего

времени»1.

Описание таитян было его первым опытом этнографи

ческих наблюдений, и этот опыт оказался весьма удачным.

С. А. Токарев. Истоки этнографической науки. М., 1978,

с. 100—101.

1

Несколько страниц из его дневника, посвященных мате

риальному миру таитян, их обычаям и верованиям, их пси

хологии, – это поистине краткая энциклопедия страны веч

ной весны.

Кук очень точно описал жилища островитян, их каноэ,

их повседневное «меню», их способы изготовления материи

из луба бумажно-шелковичного дерева. Коснулся он спосо

бов татуировки таитян, их религиозных церемоний и погре

бальных обрядов. Он отдал должное мастерству местных

жителей, которые, не зная железа, олова, свинца и пользу

ясь лишь орудиями из камня, раковин, дерева, кости, стро

или прочные дома и быстроходные каноэ, да еще какие —

некоторые вмещали семьдесят—восемьдесят гребцов!

На Таити сохранились еще многие виды общественной

собственности, и далеко не всегда европейские нормы отве

чали обычаям островитян. То, что англичане расценивали

как воровство, по мнению таитян, считалось всего лишь

заимствованием того или иного предмета.

На этой почве происходили весьма печальные недора

зумения.

Спустя два дня после прибытия на остров в бухте

Матаваи сооружен был небольшой форт, в котором по

мещалась обсерватория. Кук приказал провести вокруг

форта черту, которую он не дозволял переступать острови

тянам.

Не успели моряки завершить постройку форта, как слу

чилось несчастье. Один таитянин (а их собралось много у

запретной черты) изловчился и похитил мушкет в палатке,

предназначенной для хранения астрономических приборов.

Начальник охраны приказал открыть огонь по группе «на

рушителей» границ форта. При этом похититель мушкета

был убит.

Хотя таитянам долго и упорно разъясняли, что право

собственности на любые вещи, и тем более на оружие,

священно, они вряд ли поняли, за что гости лишили жизни

их сотоварища.

В начале мая островитяне похитили астрономический

квадрант. Кук захватил одного из вождей и отпустил его

только после того, как квадрант был возвращен.

К такой тактике глава экспедиции прибегал после этого

часто. В случаях каких-либо пропаж немедленно брались в

плен заложники.

На Таити экспедиция пробыла ровно три месяца.

3 июня 1769 года Венера в положенное ей время прошла

через солнечный диск. Однако материалы наблюдений, из-

за которых якобы было предпринято плавание в южные

моря, постигла беда.

Астроном Чарлз Грин умер на обратном пути, а его

беглые и неразборчивые карандашные записи от 3 июня

расшифровать никто не смог.

В конце июня 1769 года Кук и Бенкс совершили на

катере круготаитянский поход. Курс намечали таитянские

«лоцманы» (их было трое, и все они знали каждый камень

на родных берегах), в ходе этой экскурсии был открыт в

южной части Таити полуостров Таити-ити.

В июле, а в южном полушарии он соответствует

нашему январю, не время было приступать к поискам

Южного материка. Поэтому Кук решил осмотреть группу

островов, лежащих сразу же к западу от Таити. С 16 июля

по 9 августа он посетил, а стало быть и открыл (до него там

не был ни один европеец), острова Хуахине, Тахоа, Бола-

бола и Раиатеа.

Все они были похожи на Таити, но по величине намного

уступали своему восточному соседу.

Весь архипелаг Кук назвал островами Общества

(Society), возможно в честь Королевского общества.

Перед самым отплытием с острова Таити Кук взял на

борт молодого жреца с острова Раиатеа Тупию. Тупиа про

сил увезти его в Англию. Во многом своими успехами в

Океании Кук обязан этому молодому и необычайно дарови

тому раиатейцу.

У океанийцев от прадеда к деду, от деда к отцу, от отца

к сыну передаются различные предания, устные летописи

рода или даже целого острова. Тупиа был живой летописью

архипелага Общества. И самое главное, он был живой

географической картой всей центральной Океании. В один

прекрасный день он взял лист бумаги и нанес на него семь

десят четыре острова, рассеянные в радиусе двух тысяч

миль от Таити. Мало того, он указал, разумеется прибли

женно, румбы от Таити на эти острова.

К несчастью, Тупиа в конце 1770 года умер по дороге в

Англию в Батавии (Джакарте).

Во всей Полинезии, от Гавайев до Новой Зеландии и от

острова Пасхи до островов Тонга, местные жители говорят

на родственных и сходных языках. Поэтому Тупиа – а он

очень быстро освоил английскую разговорную речь – ока

зался «внештатным переводчиком» экспедиции, когда она

дошла до Новой Зеландии.

9 августа 1769 года Кук от острова Раиатеа направился

на юг и, действуя согласно секретной инструкции, дойдя до

40°, круто повернул на запад. В местах, где он шел, не был до

него ни один европеец. Никаких признаков Южного мате

рика Кук не обнаружил. Более того, на 40° ю. ш. с юга, т. е.

оттуда, где, по мнению Дальримпля и К ° , следовало искать

Южный материк, шло сильное волнение – признак широ

кого и открытого моря.

7 октября 1769 года мальчик-слуга Ник Юнг заметил на

горизонте землю. То был мыс (его назвали мысом Ника) у

небольшой бухты, врезанной в новозеландский берег.

9 октября состоялась на берегу первая встреча с корен

ными жителями – маори. Она окончилась весьма плачев

но – моряки убили двух островитян. 10 числа при повтор

ной стычке погибло трое новозеландских воинов.

Наиболее возмутительный случай последовал 9 ноября

1769 года в бухте Меркьюри на северном берегу Северного

острова. К «Индевру» подошло несколько каноэ, и сидя

щие в них маори приступили к меновому торгу. Вахтенный

начальник лейтенант Гор предложил одному островитянину

кусок английской ткани и взамен потребовал новозеланд

скую накидку. Владелец его ткань взял, но затем дал понять,

что со своей собственностью расставаться не намерен.

В ответ на это Гор выстрелил из мушкета и наповал

убил несчастного новозеландца1.

Участник плавания, чьи лишенные подписи дневники

нашел Дж. Биглехол (о Биглехоле см. стр. 6 и 102—109), с

полнейшим цинизмом комментировал это происшествие та

ким образом: «...если бы мы карали за каждый недостой

ный поступок с такой же строгостью, то скоро истребили

бы всех туземцев и нам не с кем было бы торговать».

Кук отозвался о преступлении, совершенном Гором,

так: «Я описал этот случай со слов Гора и должен

признаться, что сам не одобрил его, считая, что наказание

было слишком суровым для столь незначительного про

ступка. Мы достаточно были среди этих людей, чтобы

узнать, как следует их наказывать за подобные пустячные

провинности, не отнимая у них жизнь».

Как же вообще относился Кук к жителям тех земель, на

которых он бывал в своих плаваниях? Его английские био

графы нередко подчеркивают, что великий мореплаватель

был необыкновенно гуманным человеком и что он с радо

стью приобщал «туземцев» к благам цивилизации и с этой

целью раздавал океанийцам европейских животных и

семена европейских сельскохозяйственных культур.

На самом деле Кук в сношениях с коренными жите

лями Океании и Северной Америки прежде всего руко

водствовался трезвым расчетом.

Кук полагал, что, склоняя «туземцев» к покорности,

выгоднее применять мирные средства. Однако, говорил он,

следует прибегать к оружию в тех случаях, когда в этом

может встретиться необходимость.

Что же касается «бескорыстных» стремлений Кука ода

рить океанийцев европейскими свиньями и козами, а также

различными семенами, то нельзя не отметить, что благие

Показательно, что «дикие» маори рассудили это происше

ствие справедливее, чем англичане. Совет местных жителей

решил, что, поскольку убитый совершил кражу, его смерть

следует рассматривать как «уту», т. е. плату кровью, и, следо

вательно, возмездия за убийство не должно быть.

деяния эти Кук творил для того, чтобы приумножить гряду

щие доходы новых колоний Англии в южных морях.

Вернемся, однако, к событиям весны и лета 1769 года.

Пройдя к югу миль двести от мыса Ника, Кук у мыса

Тернагейн (мыса Поворота) повернул на север и с 16 октя

бря 1769 года по 9 февраля 1770 года обошел, следуя про

тив хода часовой стрелки, весь Северный остров Новой

Зеландии. С 10 февраля по 31 марта 1770 года он по ходу

часовой стрелки обошел кругом Южный остров Новой

Зеландии.

Надо было обладать редкой «географической» инту

ицией, чтобы задумать и совершить эти кольцевые маршру

ты. О форме новозеландской земли никто до 1769 года не

имел понятия. Тасман только коснулся западного берега

обоих островов, причем пролив между ними счел глубокой

бухтой.

Итак, впервые в истории мореплавания было установ

лено, что страна эта представляет собой два больших остро

ва. За шесть месяцев Кук обследовал и положил на карту

2400 миль береговой полосы и по существу вновь открыл

Новую Зеландию, доказав при этом, что она не связана с

Южным материком, в наличии которого глава экспедиции

сильно сомневался1.

В 1893 году британский адмирал У. Уортон, впервые

издавший дневники первого плавания Кука, отметил: «Вся

кий, кому ведомо, сколь трудно плавание у берега, будет

изумлен точностью, с которой нанесены были [Куком] кон-

Сомневался в существовании Южного материка только Кук,

Бенкс был убежден, что Южный остров Новой Зеландии

представляет собой выступ Южного материка, и спорил с

Куком на этот счет.

Кстати говоря, у Кука была феноменальная способность

заранее предсказывать контуры берега, у которого шел его

корабль. Если он утверждал, что за ближним мысом откро

ется большая бухта, то в девяти случаях из десяти такое пред

сказание оправдывалось. Волшебником Кук, разумеется, не

был. Многое объясняется тем, что ему на пользу пошел опыт

долголетней съемки капризных берегов Ньюфаундленда.

туры Новой Зеландии. Не было случая, чтобы так верно

положен был на карту берег первым ее исследователем».

Таким образом, полуоткрытая Тасманом загадочная

земля, которую многие кабинетные мореходы считали

неотъемлемой частью Южного материка, заняла на миро

вой карте свое подлинное место.

Земля эта, пойманная в прочные координатные сети,

напоминала по форме Италию, но Италию, разорванную

надвое проливом Кука, и с почти калабрийским «носком»,

повернутым на север, Италию без Альпийской дуги и Сици

лии, Италию, перемещенную из сороковых и тридцатых

широт северного полушария в те же широты южного полу

шария. Даже по площади два острова Новой Зеландии при

мерно равны апеннинскому антиподу.

Климат в этой стране сходен с западноевропейским:

лето довольно прохладное, а зима теплая, даже на Южном

острове средние температуры всегда выше нуля, разумеется,

за исключением Южных Альп – станового хребта

Южного острова с вечными снегами на поднебесных вер

шинах.

Лет за пятьсот до Кука в Новую Зеландию пришли

отважные люди. На быстрых каноэ они вышли на поиски

новых земель из страны Гаваики, лежавшей далеко на

северо-востоке от Новой Зеландии, возможно на островах

Общества.

Из тропических культур маорийской прародины при

жились, да и то лишь на Северном острове, ямс, бататы и

таро.

На Южном острове, где эти корнеплоды не смогли при

способиться к более суровому климату, переселенцы жили

охотой и рыбной ловлей. Везде – и на севере, и на юге —

выходцы из страны Гаваики вели тяжелую борьбу за суще

ствование. Они говорили на языке, который прекрасно

понимал раиатеец Тупиа; они сохранили обычаи и предания

своей прародины, но утратили простодушную беззабот

ность своих далеких предков.

В битве за «батат насущный» сложились черты маорий-

ского характера – сурового и воинственного и вырабо

тался своеобразный кодекс чести.

Во времена Кука на обоих островах проживало более

двухсот тысяч маори. Племена (а было их свыше сотни)

вели свое начало от экипажей различных лодок, в давние

времена прибывших из страны Гаваики. Каждая такая

группа называлась вака (лодка), и у всех членов этой

группы из рода в род передавались предания седой старины.

Между племенами обоих островов все время шли кро

вопролитные войны, а поэтому маори жили в укрепленных

селениях («па») и никогда не расставались с оружием —

боевыми топорами из нефрита и обсидиана, копьями и

палицами.

В постройке каноэ маори были не меньшими мастера

ми, чем таитяне. О способах сооружения этих крепких и

надежных лодок с вдохновением писал Те Ранга Хироа в

своей книге «Мореплаватели солнечного восхода», отдал

им должное и командир «Индевра», который основательно

ознакомился с бытом, нравами и материальной культурой

обитателей Новой Зеландии.

В конце марта 1770 года Кук привел «Индевр» на

стоянку в проливе, который надвое разделяет Новую Зелан

дию. Этот широкий проход между Южным и Северным

островами был назван в честь командира «Индевра» проли

вом Кука.

В проливе Кука, на северном берегу Южного острова,

участники экспедиции обследовали большой залив, полу

чивший название залива Королевы Шарлотты. В нем Кук

облюбовал удобную гавань Шип-Ков, которую затем не раз

посещали суда его экспедиций.

Программа исследований, намеченная секретной ин

струкцией, была выполнена. Кук мог с легким сердцем вер

нуться в Англию. Но на совете, созванном 31 марта 1770

года, он отверг вариант пути в обход мыса Горн, поскольку

вот-вот должна была наступить зима.

Кук наметил иной маршрут: Новая Зеландия – мыс

Доброй Надежды – Англия, но при этом глава экспедиции

предложил отправиться к мысу Доброй Надежды нехоже

ным путем: сперва, следуя на запад, достичь дотоле неведо

мого восточного берега Новой Голландии, вдоль него дви

нуться на север, а затем, обогнув Новую Голландию, через

Батавию (Джакарту) направиться к южной оконечности

Африки.

Это был необычайно трудный маршрут: ведь плыть

надо было у непроведанного берега и обходить с востока,

быть может, не только Новую Голландию, но и Новую

Гвинею; должно быть, Кук не уверен был, есть ли между

Новой Гвинеей и Новой Голландией пролив.

Предложение Кука было принято. 1 апреля Кук про

шел мимо мыса Феруэлл – северо-западной оконечности

Южного острова и взял курс на запад.

19 апреля 1770 года Кук достиг на 37° 40' ю. ш. и

149° 17' в. д. восточного берега Новой Голландии у самой

южной его оконечности. Первый выступ этого берега,

положенный на карту Куком, был назван мысом Хикса, в

честь помощника капитана «Индевра». Все прочие назва

ния на восточноавстралийском берегу, данные Куком,

сохранились до нашего времени, кроме самого первого. На

современных картах мыс Хикса носит название мыса Эве-

рард.

У Кука был с собой английский перевод краткого

извлечения из записок Тасмана, и, пользуясь им, преемник

знаменитого голландца установил, что мыс Хикса лежит

севернее Вандименовой земли (Тасмании), открытой Тасма

ном в 1642 году. Тасман счел Вандименову землю частью

Новой Голландии, и эту ошибку Кук не смог Исправить, он

не заметил, что южнее мыса Хикс лежит восточный вход в

Бассов пролив, отделяющий Вандименову землю от Новой

Голландии. Пролив этот был открыт в 1798 году.

22 апреля с «Индевра» увидели на берегу людей. «Они

казались нам очень темными и даже черными», – отметил

Кук.

28 апреля на 34° ю. ш. состоялась первая высадка на

новооткрытое побережье. С «Индевра» был спущен ял, на

котором отправились к близлежащему берегу Кук, Бенкс,

Соландер и Тупиа. Небольшая группа темнокожих абориге

нов при виде пришельцев исчезла в лесу. А сам лес обра

довал экскурсантов. В нем приметили даже пальмы.

29 апреля замечен был на берегу большой залив.

У входа в залив на обоих мысах виднелись хижины. Кучка

местных жителей скопилась на южном мысе.

Аборигены неприязненно встретили гостей и в даль

нейшем уклонялись от контактов с белыми пришельцами.

Местность была отрадная. Рос на берегу не очень

густой лес, а воздух в нем был удивительно свеж, и чуть

кружил головы крепкий смолистый дух. Деревья в этом ле

су были эвкалиптами, и, описав их, Бенкс и Соландер сдела

ли важное ботаническое открытие.

В заливе, открытом 29 апреля, «Индевр» простоял до

6 мая. Однажды, когда Бенкс и Соландер возвратились,

обремененные образцами растений, Кук в шутку сказал:

«А не назвать ли этот залив Ботанической бухтой?» Не

заметно название «Ботани-бей» проскользнуло на карты

экспедиции и закрепилось на них.

6 мая 1770 года в нескольких милях к северу от бухты

Ботани-бей Кук заметил «залив, или бухту, где, видимо,

была удобная якорная стоянка». Командир «Индевра» так и

не узнал, что эта «якорная стоянка», названная им бухтой

Порт-Джэксон,– одна из величайших гаваней южного

полушария. В 1788 году на ее берегу было основано пер

вое европейское поселение – каторжная колония Порт-

Джэксон. А ныне на ее месте стоит самый большой город

Австралии – Сидней.

До последних дней мая Кук вел «Индевр» вдоль цен

трального участка восточного берега Новой Голландии. На

холмистом побережье росли такие же леса, как в бухте

Ботани-бей. Кое-где заметны были дымки, видимо, в бере

говой полосе было немало стоянок аборигенов.

С середины мая примерно с 26° ю. ш. леса стали посте