Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №09 за 1991 год"

Ужас

– Игорь Владимирович! У меня огонь и вода! Срочно берите такси и приезжайте!

Этот, не скажу неожиданный, но всерьез меня встревоживший призыв о помощи прозвучал днем 11 апреля 1990 года. Звонил глава многострадальной семьи, на которую, как всегда внезапно, обрушился полтергейст. Началось это еще в феврале-марте 1990 года, но до огневых и «мокрых», то есть водных проявлений, слава Богу, не доходило. Эти фазы, особенно огневая, психологически, да и в сугубо бытовом плане, наиболее трудно переносимы, но, к счастью, наблюдаются относительно редко. Поэтому у меня теплилась надежда, что семью минует чаша сия.

Воспоминание о «нечистой силе»

По дороге я пытался вспомнить основные вехи предшествовавших моему вызову событий. По словам главы семьи, самые первые странности в квартире были замечены еще 11 февраля 1990 года – стали сами собой открываться газовые краны. Так продолжалось несколько дней, потом прекратилось. С 26 февраля стали рваться газеты в почтовом ящике. 1 марта глава семьи, подходя к двери своей квартиры, нашел перед ней опрокинутые строительные козлы; лампа над дверью отсутствовала. 2 марта странные события «вошли» в квартиру, где вновь сами собой стали открываться газовые краны. Однако газ, как правило, не шел, зажечь конфорку не удавалось. Но когда кто-то открывал кран, газ шел.

Дальше – больше. Начали сами собой перемещаться, летать и падать всякие домашние вещи и предметы. События происходили и на глазах соседей, вызванного наряда милиции, сослуживцев главы семьи, прочих посетителей. Например, зависла взлетевшая вверх книга, открылась обложка. Началось быстрое самоперелистывание страниц. Книга захлопнулась сама собой и неожиданно оказалась на полу, словно ее кто-то с силой швырнул. Две стоявшие одна на другой банки с краской наклонились подобно Пизанской башне, некоторое время демонстрируя устойчивость в этом немыслимом положении на ребре. Твердые предметы при падении на пол вели себя так, как будто были сделаны из пластилина: они издавали глухой звук и как бы прилипали к полу на месте падения. Иногда звук «приземления» не был слышен. В одной из комнат вдруг задребезжало разбившееся стекло. Вбежали, видят: в обоих окнах – наружном и внутреннем – зияет по отверстию, примерно, 20 на 40 сантиметров. Вызванный стекольщик долго не приступал к работе, заметно нервничая в этой «нехорошей» квартире. Пошел за подмогой. Вернувшись с напарником, быстро – как в ускоренном кино! – заменил оба стекла. Ожидая, когда с ними расплатятся, оба стекольщика с тревогой оглядывались по сторонам. Вдруг глаза одного из них округлились: стоявшая на полу бутылка внезапно наклонилась и сделала несколько рывков в его сторону. Он опрометью вылетел из комнаты, напарник за ним. Хозяин едва поймал их у выхода из квартиры. Принять плату за работу стекольщики наотрез отказались: «С нас уже хватит!»

Впервые я побывал в этой квартире 5 марта. Остался ночевать, чтобы своим присутствием успокоить семью. При мне здесь сначала было тихо, но вскоре все возобновилось. Более всего семью беспокоили самооткрывающиеся краны газовой плиты. К счастью, появилась возможность переселиться на время в один из соседних домов, в двухкомнатную квартиру с электрической, а не газовой плитой. Эвакуация завершилась вечером 17 марта. И вновь я остался на ночь – мое присутствие явно шло на пользу. Легли в разных комнатах: в спальне – хозяин, его жена, их десятилетний сын, с которым и были связаны все эти несуразные события, а также две больших собаки; я спал в гостиной. Ночь и утро прошли спокойно.

На вечер 19 марта был назначен визит Александра Александровича Шлядинского. Он давно специализируется на изгнании «нечистой силы», используя при этом ритуалы средневековой экзорцистики. А. Шлядинский встретился с главой семьи на старой квартире. Только он приступил к своему необычному действу, как раздался телефонный звонок. Звонила жена главы семьи, она с сыном была на новой, временной, квартире. Именно сейчас, сообщила она, загорелся рулон туалетной бумаги; в одной из комнат (в той, где на днях ночевал я) на стенах выложился крест из металлических булавок, а пол оказался усыпан 59 прямоугольными обрезками бумаги с одним и тем же телефоном: 365-06-01!

Через несколько дней, собравшись с духом, я решил позвонить по этому номеру. Положение достаточно двусмысленное—не знать, куда звонишь. Ответил женский голос:

– Я вас слушаю!

– Простите, мне рекомендовали позвонить по этому телефону!

– Да, да, пожалуйста, я вас слушаю!

– Простите, но куда я попал?

– Центр профилактики СПИДа!

Опешив от такой неожиданности, я тут же положил трубку, в очередной и, надо думать, не в последний раз удивляясь изобретательности и непредсказуемости поведения этой поистине не чистой силы, вынудившей меня – да и не только меня – звонить по тому зловещему телефону. Конечно, и моя подопечная семья не удержалась от того, чтобы набрать тот же номер. Надо ли говорить, что этот звонок отнюдь не добавил им душевного спокойствия!

Спустя некоторое время я попросил Алексея Константиновича Прийму изгнать э т о из квартиры. Мне было известно, что он практикует народные методы борьбы с «нечистой силой», и не без успеха. Согласно поверью, ее – «нечистую силу» – надо задобрить, подбросив то, что ее привлекает. Если она мужского пола, то надо подбросить колоду карт, если женского – куколку. Увлекшись игрой, «нечистая сила» уйдет из квартиры. При этом карты или кукла исчезнут, одновременно прекратятся и все проделки, ей приписываемые. Так говорит народная молва.

Рано утром 9 апреля мы собрались перед дверью старой квартиры. Ее хозяин и я остались на лестничной площадке, а А. Прийма с колодой карт в руке быстро и решительно вошел в дверь. Заранее оговорили, что колоду карт надо положить в самое беспокойное место—в данном случае под диван, на котором обычно спал сынишка хозяина. Через несколько десятков секунд дверь открылась и Алексей Константинович быстро вышел из квартиры, уже без колоды. При первом взгляде на этого сильного, уверенного в себе человека у меня возникло впечатление, что с ним что-то стряслось – выглядел он подобно ныряльщику, вынырнувшему из оказавшейся неожиданно холодной воды и лишь крайним напряжением воли сохранившему самообладание!

Ровно через сутки мы с хозяином вошли в ту же квартиру и бросились к дивану: карты лежали не стопкой, а веером. Я запечатал дверь в эту комнату своей печаткой. Через полтора часа мы вновь открыли ту же дверь: картина опять изменилась, веер стал еще более выраженным. Но наибольший сюрприз ждал нас в комнате напротив. Там, среди прочих вещей, лежало около дюжины пачек перевязанных книг. Одна из пачек оказалась развязанной, а на стуле покоилась книга «Ваши дети среди сверстников», на обложке – цветной рисунок куклы! А. Прийма позже истолковал это как подсказку со стороны «нечистой силы»: «Я не мальчик, я – девочка, мне не карты, мне кукла нужна!» Вскоре книга бесследно исчезла...

Чушь несусветная

– Показывайте, куда ехать дальше! – неожиданно прервал мои воспоминания таксист. Я огляделся – мы были почти у места.

В 13 часов 47 минут 11 апреля 1990 года я уже входил в ту самую злосчастную квартиру, куда были вынуждены эвакуироваться мои подопечные. Еще в коридоре почувствовал запах гари. В обоих комнатах – множественные следы самовозгораний. Ванна до половины заполнена всякими обгорелыми вещами и предметами. На полу в кухне – солидная лужа воды. На потолке в спальной комнате – непросохшие мокрые разводья.

Где-то краем глаза заметил загадочно маячившего сынишку хозяина. Сам он встретил меня уже как родного. В квартире находились еще двое, прибывшие, как и я, на сигнал SOS – известный экстрасенс Николай Александрович Носов и незнакомый мне мужчина, представившийся старшим экспертом экспертно-криминалистического управления ГУВД Мосгорисполкома. Оказывается, пожарные уже уехали, но ждали инспектора районного Госпожнадзора. Жены хозяина еще не было, она пришла позже, в четверть четвертого.

При последующем опросе выяснилось, что до вчерашнего дня, со времени эвакуации в эту квартиру 17 марта, никаких странных событий не происходило, если не считать происшествий вечером 19 марта, связанных с «действом» А. Шлядинского. Правда, хозяйка заметила, что лужи воды под батареей на кухне стали появляться уже на другой день после вселения, но она подумала, что то была обычная протечка. Первые неожиданности начались вчера: около полудня наручные часы хозяина ушли на час вперед, у хозяйки – наоборот, отстали на час. А вечером, в четверть восьмого, когда все трое собрались уходить и одевались в коридоре, в гостиной вдруг несколько раз ярко вспыхнуло! Заглянули, ничего необычного. Вернулись около девяти вечера. Стали готовиться ко сну – на постели разбросаны сигареты. Исчез молитвенник. На следующее утро, то есть уже сегодня, дважды в кухне на полу у батареи отопления появлялись лужи холодной, без запаха, воды. Молитвенник нашелся под матрацем в середине кровати. Далее началась самая что ни на есть чушь несусветная!

Из стыка двух листов линолеума на кухне внезапно ударил фонтан горячей воды! «Как из крана, но только вверх», – пояснил сынишка хозяина. Фонтан поднялся на высоту свыше метра и вдруг стал перемещаться по кругу, окатив при этом и мальчика. Он быстро снял намокший свитер, положил на стул в спальне и там же сел учить уроки. Вдруг с разных мест потолка полилась горячая вода, дважды попав на мальчика, так что вся его одежда намокла. Пришлось переодеваться. И тут начались самовозгорания.

Первым загорелся молитвенник, положенный под подушку. Оттуда пошел дым: отвернули подушку – горит! Обуглились первые 96 страниц, наволочка же осталась белоснежной! В спальне под одной из протечек (на потолке) загорелся стул, на спинке которого висел мокрый свитер сына. Огонь не пощадил и этот мокрый свитер. Потом стали загораться одежда и вещи мальчика, его стол и то, что лежало на нем. Языки пламени лизали обои до высоты свыше метра. Горели учебники, пенал с авторучкой, краски, стул с одеждой, тетради, расческа и прочее. К моему приходу обгоревшие и сгоревшие вещи были сложены в ванну.

И глава семьи, и его сын все время жаловались на сильное жжение в подошвах ног. Это началось с момента первых самовозгораний. «Подошвы горят, будто стою на раскаленной сковородке», – пояснил мне мальчик. Эти ощущения исчезли лишь к вечеру следующего дня.

Несколько возгораний произошло при мне. Трижды вспыхивала постель в спальне, дважды огонь охватывал газеты в гостиной. Последний в этот день «пожар» случился в половине шестого вечера: загорелась рубашка мальчика, лежавшая на спинке кровати в спальне.

У некоторых из приглашенных были фотоаппараты, следы возгораний фотографировались. Некоторые фотографии оказались весьма необычными: на них проглядывали явно человеческие лики! Например, на фото обгоревшей постели можно было найти до полудюжины самых разных лиц, как бы выглядывающих из складок постели. Одно из таких изображений, как ни странно, оказалось почти точной копией главы семьи! Закопченое пятно на обоях у стены на поверку оказалось прелестным женским профилем, но «нарисованным» вниз головой. Это выявилось случайно: фотография пятна лежала на моем столе в перевернутом виде! В натуре, на стене, заметить это можно было бы лишь встав с ног на голову...

К вечеру подоспела подмога. Приехал А. Шлядинский, пришли сослуживцы хозяина. Последнее странное происшествие случилось ближе к десяти часам вечера. Мои коллеги, выйдя на лестничную площадку, обнаружили две английские булавки, воткнутые крест накрест в верхнюю притолоку двери. Невдалеке быстро удалялся неизвестный. Его догнали. Это оказался здешний слесарь, который выполнял просьбу одинокой старушки с верхнего этажа. Она опасалась, что «это» войдет и к ней и решила обезопасить себя таким народным средством: «А то я спать не буду!»

Постепенно все разошлись. Я остался один на один с тремя членами семьи и с двумя их собаками, а они – со своей «нечистой силой». Мне предложили устраиваться на ночлег в гостиной, показавшейся всем не столь «беспокойной». В ней вдоль стены поставили четыре стула, к ним вплотную придвинули две кровати. Легли. Хозяин – на стульях, рядом – на кровати – его жена, потом сын, с краю – я. Обе собаки сами перешли на ночь в гостиную. Изрядно поворочавшись (на новом месте всегда засыпаю с трудом), я уснул.

На исходе ночи (было еще темно) я вдруг проснулся—в состоянии крайней степени ужаса! Это случилось внезапно, без всякого перехода. Моя голова, покоившаяся на подушке, мягко Пружинила на вставших дыбом волосах. Все тело было покрыто мурашками. Я буквально обливался липким холодным потом. Меня всего колотило от неуемной дрожи, зубы выбивали частую дробь. Первое побуждение – разбудить хозяина. Но я тут же устыдился: ему хватало и собственных страхов! Он ведь так надеялся на меня.

Краем незамутненного ужасом сознания схватываю, что больше не происходит ничего необычного: мерно дышат спящие люди, на полу тихо сопят собаки, в комнате светло от уличного фонаря. Словом – вовне ничего ужасного, только во мне! Пока я перебарывал желание разбудить главу семьи, все как рукой сняло. Это продолжалось несколько минут, но их я не забуду никогда.

Я до сих пор никому из членов этой семьи не рассказал о том, что пережил у них в ту ночь, но все же поделился с А.К. Приймой. Алексей Константинович в ответ признался, что нечто подобное он испытал несколько дней тому назад на старой квартире, пробуя изгнать оттуда «нечистую силу». В момент, когда он подкладывал колоду карт под диван, по его позвоночнику прокатилась холодная волна невыносимого ужаса, и его буквально вытолкнуло из квартиры! Еще тогда я обратил внимание на необычное для него выражение лица в тот момент.

Случившееся долго не давало мне покоя, особенно в первые после испытанного ужаса дни. В моей обширной практике посещения аномальных квартир такое случилось впервые. Ведь это был ужас без причины – накатило вдруг ни с того, ни с сего. Я испытывал потребность, чтобы кто-то авторитетный, уважаемый, знающий подтвердил, что я действительно, так сказать, «не чайник»! Если и не впрямую, то хотя бы намеком, косвенно. Вскоре судьба подарила мне такую возможность.

Глава моей подопечной семьи как-то попросил меня показать своего сынишку квалифицированному психиатру – на всякий случай, но мне все было недосуг. А тут я вспомнил об этой просьбе. Психиатры уже обследовали семью в начале марта, во время первого бурного всплеска полтергейстных проявлений. Тогда приезду наряда милиции предшествовал визит бригады скорой психиатрической помощи. Как и следовало ожидать, ничего предосудительного найдено не было. «Нам тут делать нечего!» – дружно заявили врачи-психиатры и отбыли восвояси. Их место занял наряд милиции – диагноз психиатров им мало что прояснил. Однако, видимо, этот быстрый и неизбежно поверхностный медицинский осмотр не успокоил отца. Я и предложил ему пригласить известного детского психиатра, кандидата медицинских наук М.И. Буянова. С Михаилом Ивановичем нас связывала давнишняя дружба. А познакомились мы благодаря проискам «нечистой силы», сделавшей невыносимой жизнь одной московской семьи. Мы оба, независимо друг от друга, побывали там, но пришли к противоположным выводам. Я и сейчас считаю, что это был классический полтергейст, в центре которого стоял подросток. Вместе с тем, прав и Михаил Иванович, обнаруживший склонность парня и к необузданной фантазии, и к тайным проделкам. Одно другому не мешает и нередко прекрасно уживается друг с другом. Позже я не раз сам ловил таких подростков на попытках имитации полтергейстных проявлений. «Почерк» их всегда отличался от «почерка» натурального полтергейста.

Итак, вечером 15 апреля мы с Михаилом Ивановичем около двух часов провели в беседе с моей подопечной семьей. Вернее, говорил, а точнее – задавал вопросы и внимательно выслушивал ответы только Михаил Иванович. Я – молчал и думал о своем: вроде бы, казалось мне, Михаил Иванович ведет себя со мной как обычно. Это уже что-то. Значит, ему и в голову не приходит мысль считать меня «чайником». Интересно, что он подумает, если я расскажу о том, что пережил в этой самой комнате ночью несколько суток тому назад? Я ведь до сих пор почему-то ему в этом не признался.

Уже на улице, когда мы тронулись в обратный путь, Михаил Иванович вновь наедине со мной еще раз повторил то же, что незадолго говорил отцу и матери подростка: с его специальностью ему здесь делать нечего!

Подходя к турникетам метро, Михаил Иванович остановился в поисках проездного билета – его не оказалось. Я подумал, что наконец-то пришел мой звездный час! Дело в том, что и в предыдущие дни в квартире, где мы только что побывали, наблюдалось странное появление, исчезновение и перемещение всяких вещей. Мой торжествующий вид привлек внимание Михаила Ивановича. Прекратив явно бесплодные поиски и по-докторски внимательно взглянув на меня, Михаил Иванович укоризненно произнес: «Игорь, ты же взрослый человек! Билет или выпал из кармана, когда мы одевались, или его вытащил мальчишка!» Опасаясь привлечь к себе еще большее внимание доктора, я не стал настаивать на своей версии. Мы расстались.

Вечером у меня дома раздался телефонный звонок. Глава семьи, которую мы сегодня посетили, сообщил, что после нашего ухода в коридоре на полу нашелся чей-то проездной билет. Не наш ли, спрашивал он. Я тут же позвонил Михаилу Ивановичу: «Миша, твой проездной нашелся!» Так разрешилось это забавное происшествие. Но загадка другого – пережитого мною ужаса – все продолжала мучить меня.

А ведь я побывал в нескольких десятках полтергейстных квартир в Москве и в Подмосковье, неоднократно ночевал и по нескольку дней жил в некоторых из них, но ничего подобного никогда не испытывал. Хотя был свидетелем и очевидцем многих необычных проявлений в условиях, отвергающих разумное объяснение. Я слышал полтергейстные стуки, видел самопроизвольное движение предметов, ощущал необычные запахи. До меня не раз «дотрагивался» знаменитый Барабашка. На мои вещи совершался целый ряд полтергейстных «нападений» – они вроде бы сами собой исчезали с последующим самовозвратом, намокали, портились... Пожалуй, лишь одно переживание, испытанное мной осенью 1988 года, имело некое отдаленное сходство с тем, что я пережил той апрельской ночью.

А было так. Однажды глубокой осенью я направлялся в очередную полтергейстную квартиру. Было около часа дня. Еще на улице – я шел через двор, до нужного мне подъезда оставалось метров двадцать пять, от силы тридцать,– я почувствовал нечто необычное: отяжелел затылок, и я стал терять равновесие! Подобное состояние мне было совершенно незнакомо. Когда-то гимнаст и акробат, жонглер-любитель, я всегда гордился своим чувством равновесия. А тут – такой позор! Пока раздумывал, все само собой прошло. Я вошел в подъезд.

Позже хозяйка этой «нехорошей» квартиры рассказала, что на следующий день к ним пришла классная руководительница ее внучки, с которой и были связаны полтергейстные проявления. Беседовали минут двадцать. Вдруг учительница (а она была вдвое моложе меня!) взялась рукой за спинку стула и как-то враз села на него, попросила воды. «Мне плохо, очень кружится голова», – пояснила она. Раньше такого с ней не случалось. Если даже оба эти случая – со мной и с учительницей – совпадения, то почему они были так жестко привязаны и к месту, и ко времени?

Смерть в лесной избушке

Я стал рыться в памяти в поисках хотя бы аналогий, не мечтая уж об объяснении. Вспомнил, что так называемые контактеры, бывает, сообщают о состоянии крайней степени ужаса при встречах с НЛО или с их «обитателями». Но это было не совсем то, ведь в этих случаях имелась причина—сама «встреча» с чем-то необычным, сопровождавшаяся чувством невыносимого ужаса.

Потом я вспомнил о наблюдении двух канадских исследователей—М.А. Персинджера из лаборатории нейронаук психологического факультета университета Св. Лаврентия и Р.А. Камерона из геофизической лаборатории геологического факультета того же университета. М.А. Персинджер давно и широка известен своими работами по изучению связи самых разнообразных аномальных явлений с геофизическими и космическими факторами. Исследователи предприняли попытку объективной регистрации возможных феноменов из серии полтергейстоподобных проявлений (странные свечения, призраки, необычные звуки, человеческие голоса и пр.), которые происходили обычно по ночам в отдельной квартире, где жили две молодые женщины, крайне всем напуганные и обеспокоенные.

Все началось в начале сентября 1975 года, спустя несколько дней после вселения. 8 ноября того же года одна из женщин не выдержала и переехала на новое местожительство. С разрешения ее оставшейся компаньонки исследователи установили в этой квартире комплекс приборов. В течение 15 дней подряд они работали с половины двенадцатого вечера до половины девятого утра. Однажды около половины первого ночи 27 ноября перо самописца, связанного с датчиком электромагнитных излучений, неожиданно пришло в интенсивное движение. Был зафиксирован мощнейший сигнал продолжительностью около десяти секунд. Перо писало столь бурно, что даже разбрызгались чернила! Почти сразу же после этого всплеска активности ночевавшая в квартире женщина проснулась и немедленно покинула ее. Вернувшись лишь под утро, сообщила, что тогда ее внезапно охватил сильнейший приступ страха и желание немедленно оставить квартиру, что она тут же и сделала. Соответствующие датчики объективно подтвердили правдивость рассказа женщины.

М.А. Персинджер и Р.А. Камерон предложили свое объяснение происшедшего. По их мнению, это могло быть связано с действием геофизических сил, порождаемых ростом тектонических напряжений в земной коре. Силы эти, главным образом электромагнитной природы, способны проявлять весьма необычные свойства, поскольку сверхсфокусированы во времени (длятся всего несколько секунд) и одновременно – в пространстве (охватывают площадь порядка нескольких квадратных дециметров). Сверхнизкочастотные магнитные или электромагнитные импульсы могут оказывать Прямое воздействие на ткачи головного мозга человека—со всеми вытекающими отсюда последствиями. В том числе – вызывать и крайнюю степень ужаса.

Я также обратил внимание на астрогеофизические прогнозы Проблемной комиссии прогноза и компенсации чрезвычайных ситуаций, созданной при Союзе научных и инженерных обществ СССР. Например, в прогнозе на февраль 1991 года предсказывалось, что пик астрогеофизической активности, ожидавшейся 14 февраля, способен вызвать беспричинный страх; даже у вполне здоровых людей «могут наблюдаться неуравновешенность, повышенная раздражительность, потеря способности трезво оценивать обстановку».

Помню, немало разговоров вызвала загадочная гибель в горах Урала группы из девяти туристов зимой 1959 года. Их обнаружили мертвыми на склоне горы, которую манси считали священной и где совершали ритуал жертвоприношения. «Судя по всему, – пишет исследователь Е.Якимов, – события разворачивались следующим образом: все они, девять человек, в это время сидели в палатке, сняв верхнюю одежду и обувь, и вдруг какая-то неведомая сила выгнала их из палатки. Они разрезали палатку ножом и бросились бежать вниз по склону. Затем, когда действие этой силы прекратилось, они пытались вернуться обратно в палатку, но сил для этого у них уже не было, так они и остались лежать на склоне. Тела их имели шоколадный оттенок, а на лицах застыла фиксированная гримаса ужаса».

Невольно вспомнилась история, рассказанная моим старым другом несколько лет тому назад. Когда-то он служил на севере Красноярского края. Пятеро военнослужащих отправились на охоту. В срок не вернулись. Их стали искать. Перед выходом на охоту они предупредили, что первый привал сделают в лесной избушке, пользовавшейся почему-то дурной славой. Действительно, их следы вели к избушке, а вот от нее... следов уже не было. Дверь в избушку оказалась по-таежному надежно закрытой изнутри. Пришлось взламывать. Вошедшие увидели, что все пятеро сидели за столом – неживые. Их вечерняя трапеза была явно чем-то внезапно прервана. На лицах – гримаса ужаса.

Эти трагичные и загадочные случаи, естественно, будоражили воображение людей, и только личный опыт тех, кто, оказавшись в зонах или местах подобных аномалий, остался в живых, позволил сделать предположения о возможных причинах подобных трагедий. Но вернемся к рассказанному Е.Якимовым.

Летом 1960 года он услышал рассказ опытного таежника. Тот поведал о «...странном и непонятном поведении компаса, когда стрелка начинает вращаться вкруговую или вообще залипает, стремясь принять вертикальное положение. Это явление имеет временный характер, но и этого вполне достаточно, чтобы потерять ориентировку и заблудиться».

В правдивости рассказа старого таежника Е.Якимов убедился в первых числах августа 1965 года. Это было на Урале. Вдруг резко изменилась погода. К утру вроде бы стихло. Дальше предоставим слово самому Е. Якимову: «...попытался взять азимут, но компас показывал все, что угодно, только не север. Стрелка крутилась как бешеная, временами имела тенденцию принять вертикальное положение – северный конец притягивался к земле. Более трех часов продолжалась эта вакханалия, в голове какой-то сумбур, состояние психики близкое к паническому (...) Мы метались на этом небольшом плато, пытаясь найти выход из «магнитной ловушки», но наши мозги отказывались мыслить логически, вот тут-то и можно было наделать таких ошибок, за которые пришлось бы расплачиваться весьма дорогой ценой».

В конце апреля 1973 года, сообщал все тот же Е.Якимов, он с группой коллег вновь отправился в путь – по совершенно незнакомому маршруту в горы Урала. Он располагал прогнозной информацией о месте и времени повторения ситуации, идентичной той, что сложилась зимой 1959 года, когда погибло девять туристов. Она ожидалась в мае. Шли на лыжах по котловине между двумя хребтами, путь был трудный, и группа опаздывала к намеченному сроку. Здесь-то они и попали в «магнитную ловушку». «Я шел замыкающим, – описывает случившееся Е.Якимов, – когда один из наших спутников выстрелил из ружья по глухарю. После выстрела все мои спутники, идущие впереди меня, разбежались в разные стороны. Это было зрелище далеко не из разряда веселых – люди, бегущие друг от друга. Какая сила их разгоняла? когда собрались снова все вместе, я стал выяснять, что их побудило ж столь странному и непонятному поведению. Каждый отвечал, что он пошел туда, куда показал компас, хотя в любом случае должен был следовать за ведущим. Сверили все компасы – картина знакомая, стрелки крутятся, как бешеные, иногда залипают». Пришлось ждать свыше часа, пока компасы не утихомирятся, и это несмотря на то, что группа опаздывала к обусловленному сроку. Уже на подходе к искомому плато «появился беспричинный страх (...), сильная нервозность, такое ощущение, что мозги вот-вот закипят от напряжения. Такое состояние ни до этого случая, ни после мне испытывать не приходилось»,– признался Е.Якимов.

В тот же день, уже в сумерках, его группа вышла на искомое плато. «Пытаясь раздуть огонь в костре, – пишет рассказчик, – я оперся коленками и локтями в землю и в это время почувствовал пульсацию, исходящую из недр Земли, пульсация была в ритме сердца, впечатление такое, как будто билось сердце огромных размеров. Вначале мне показалось, что у меня начались галлюцинации, тогда я встал на ноги, а затем снова опустился на колени – все повторилось, как впервые. Так я проделал несколько раз, и каждый раз это явление повторялось. Утром следующего дня уходили от этого опасного места». По мере удаления напряжение проходило. В течение трех дней Е.Якимов вел наблюдения за этим участком плато из безопасной зоны : «Все эти дни стояла теплая погода, на небе ни единого облачка, но когда ночью на небе появлялась Луна, над плато в это время появлялось облако грязно-желтого цвета – так называемый «желтый туман».

Призрак древнего шамана

Е.Якимов сравнивает целый ряд непонятных, но трагических происшествий на акваториях океанов – в местах, известных как «Море дьявола», «Бермудский треугольник», – с тем, что случалось в горах Урала: «Весьма наглядный пример: блуждающие корабли в океанах с мертвыми экипажами на борту или же вообще без экипажей (...) Здесь просматривается одинаковая картина смерти: как на Урале, так и в океанах у людей на лице – фиксированная гримаса ужаса. Отсюда, – заключает Е.Якимов,– напрашивается вывод, что, по всей вероятности, причиной смерти является один и тот же фактор». Он поясняет: «Судя по всему, в этой обстановке человек перед смертью испытывает какое-то очень сильное давление на мозг, что вызывает невероятный страх и гримасу ужаса на лице, – тогда, в 1973 году, мы были весьма близки к подобному состоянию».

Интересно, как выглядела гримаса ужаса на моем собственном лице той апрельской ночью 1990 года? А ведь я был отнюдь не близок к подобному состоянию. Я был в таком состоянии!

О Кашкулакской пещере, спрятанной в отрогах Кузнецкого Алатау, в Хакасии, уже много веков идет недобрая слава. Это – культовая пещера древних хакасов. Здесь они приносили жертвы своим богам, в том числе и человеческие. Кашкулакская пещера в переводе на русский язык означает «Пещера Черного Дьявола».

. Инициатива научного исследования Кашкулакской пещеры и вообще мест, где есть следы древних культовых площадок с аномальными свойствами, принадлежит директору новосибирского Института клинической и экспериментальной медицины (ИКЭМ), академику АМН СССР В.П. Казначееву. В конце лета 1989 года состоялась шестая по счету экспедиция ученых этого института в ту загадочную и зловещую пещеру с грудой полуистлевших человеческих и звериных костей.

А. Каманов, участник пятой экспедиции, приводит рассказ старшего научного сотрудника ИКЭМа А.В. Трофимова, не раз спускавшегося в эту пещеру: «И вдруг мне становится как-то не по себе, возникает неясное чувство тревоги. Дальше – больше, волнение нарастает. И вот я, который никогда не был трусом, трясусь весь, как осиновый лист, панический страх! А чего боюсь, сам не знаю. Потом ребят расспрашивал: с ними было то же самое»

О том же сообщает и И.Барановский, участник шестой экспедиции: «Побывавшие в Кашкулакской пещере рассказывали удивительные вещи. В какой-то момент их вдруг охватывал беспричинный панический страх. Забывая обо всем, бросая снаряжение, они со всех ног мчались, обгоняя друг друга, на выход, к свету. Уже потом, придя в себя, никак не могли объяснить: что же случилось? И это были не новички – бывалые спелеологи, которые на своем веку повидали пещеры куда посложнее этой». Чем больше ученые интересовались пещерой, – сообщает И.Барановский, – тем чаще они встречали людей, испытавших на себе ее магическое воздействие.