Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №12 за 2008 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Новые перспективы открываются и в деле лечения рака. Некоторые виды рака крови, например, сопровождаются повышенной выработкой ряда микроРНК. «Заблокировав» их, можно нарушить развитие раковых клеток. Другие виды рака, наоборот, сопровождаются падением уровня некоторых микроРНК, которые как раз подавляют активность онкогенов.
Одним из кандидатов на роль противоракового средства может оказаться уже ставшая «классикой жанра» микроРНК let-7. Введение ее мышам сильно замедляло развитие у них рака легких. Однако самые большие надежды связываются не с самими микроРНК, эффект от введения которых быстро проходит, а с их использованием в сочетании с другими средствами терапии. Работа одного из первооткрывателей молекулы, Френка Слака, демонстрирует, что введение let-7 делает опухоль чувствительной даже к малым дозам радиации. А другие микроРНК резко повышают эффективность химиотерапии.
Доставка курьером
Успех новых методов терапии с помощью малых РНК зависит от эффективности доставки этих молекул в нужные клетки. Это сложная задача: микроРНК хоть и называются малыми, но все же слишком велики, чтобы самостоятельно проникать в клетки человека. К тому же, циркулируя в кровотоке, эти нестойкие молекулы быстро разрушаются.
На решении транспортной проблемы сегодня сосредоточены громадные усилия ученых и фармакологических компаний. Например, группа под руководством Лифа Хуанга из Университета Северной Каролины включает РНК в самособирающиеся наночастицы из нескольких видов молекул. Один из этих видов «узнается» и активно усваивается клетками некоторых опухолей. Заодно клетка поглощает и наночастицу, которая внутри распаковывается и освобождает siRNA. В опухоли оказывается 70—80% всего введенного в организм препарата – выдающаяся точность доставки!
Другим путем пошла группа исследователей под руководством Премлаты Шанкар из Центра медицинских исследований Техасского технического университета и Сан Кхюн Ли из корейского университета Ханьян. Они сделали конструкцию из siRNA и антител, «узнающих» рецептор на поверхности Т-лимфоцитов. Лифмоцит, на поверхность которого садилось такое антитело, проглатывал его вместе с прикрепленной siRNA, и та блокировала работу генов ВИЧ, поразившего клетку. Именно эта работа и описана в футуристическом духе в начале статьи. Учитывая длительность испытаний и регистрации, новые поколения препаратов от рака и СПИДа могут появиться лет через 7—10. И это хороший повод, чтобы не жалеть о навсегда утраченной простоте генетического кода.
Михаил Попов
Стремиться к меньшему
С каждым годом на американские дороги выезжает все больше европейских и азиатских машин, которые становятся все меньше и меньше. А вот гигантским американским автомобилям не так просто уменьшаться в размерах, а ведь придется – иначе не миновать вынужденной миграции в те места планеты, где пока еще мало думают о цене бензина. Американцы же задумываются о ней все больше – чаще ходят пешком и даже теряют в весе. Согласно последним исследованиям, повышение стоимости галлона бензина на один доллар ведет к снижению массы тела среднего американца на 1,8—2,3 килограмма.
Лозунг Think big сменился емким словом Downsizing – даешь маленькие и экономичные автомобильчики! Непростое решение. Ведь известно, что автомобиль в Америке – куда больше, чем просто автомобиль. За руль широкого дорожного крейсера прошлого века, с огромным капотом, под которым пряталась обязательная многолитровая «восьмерка», усаживались уже в 16 лет. А что? Ничего сложного – в американских авто почти никогда не было даже педали сцепления. Только автомат! Но и двигатель, и автоматическая коробка передач, и масса машины под две тонны – все это требовало лишних галлонов топлива, исправно и по небольшой цене доставлявшегося с Ближнего Востока. В те времена европейские «худосочные» авто не могли всерьез конкурировать с местным автопромом, и казалось, что так будет всегда. Увы, не вышло.
Последние лет 10 американские города буквально наводняют четырехколесные изделия японских, корейских и европейских производителей. Причем с каждым годом предлагаемые модели стабильно уменьшаются в размерах. А вот родные «хаммеры», «кадиллаки», «паккарды» и всевозможные полугрузовые пикапы стремительно теряют покупателей. Их путь лежит теперь в Россию, где бензин хоть и стал уже дороже американского, но автомобиль еще является символом успеха и способом вложения денег для тех, кто не может себе позволить приобрести недвижимость.
В автосалонах США патриотизм ограничивается лишь звездно-полосатым флагом, а очереди выстраиваются за гибридным Toyota Prius, стильным Mini, малюткой Smart. Слыханное ли дело: Ford начал завозить в метрополию из Европы свою Fiesta! Газеты уже не пишут о Шварценеггере и его Hummer, предпочитают истории о мэре Вашингтона Эдриене Фенти, уволившем шофера и довольно улыбающемся за рулем служебного… Smart. Да что там Фенти – на желтенький Smart пересела Анита Макбрайд, глава личного аппарата Лоры Буш! Кризис коснулся и ряда моделей конкурентов. Honda ведь не случайно начала в России продажи собранного в США (и для США) чрезвычайно увесистого вседорожника Pilot. Так что скоро по нашим улицам поедут Toyota Sequoia, Tundra и многие другие заокеанские монстры.
Нельзя сказать, что титаны автопрома США – Chrysler, Ford, GM не уловили тенденцию и не перестраиваются. Проблема в том, что для производства экономичных автомобилей компакт-класса их опыт не годится. Нужны иные технологии, иные комплектующие. Перестройка потребует не года и не двух, а пока GM, например, продает свои авто… в убыток и зарабатывает лишь в Европе благодаря марке Opel. В этих условиях, пожалуй, выгоднее просто ничего не делать и закрыть заводы. Детройт, столица автопрома США, вымирает, люди уезжают в поисках нового места работы, корпуса некогда могучих предприятий напоминают здания АЗЛК в Москве.
Некоторые марки вскоре вовсе уйдут в историю или сменят национальность. Например, на индийскую, китайскую или русскую. Когда вице-президента GM Боба Лутца спросили, почему GM вдруг решил продать свою любимую марку Hummer, он ответил, что «эта марка стала пугалом в руках американского движения экоактивистов. «Зеленые» видят в Hummer корень зла и обожествляют Toyota Prius. Но и с практической точки зрения продажа марки представляется сегодня хорошим ходом, поскольку нам необходимо продавать в год около 200 000 авто, чтобы получать прибыль. Но в 2007 году мы собрали лишь 66 300 машин, а в этом году их будет еще меньше».
В противовес Prius GM планирует освоить электромобиль Chevrolet Volt, причем не только для продажи в США, но и по всему миру, с левым и правым рулем. Но выйти на сборку 60 000 таких машин фирма рассчитывает лишь в 2012 году, а продавать по миллиону удастся лишь с… 2020 года, до которого надо еще дожить, не обанкротившись. Помочь в этом может лишь европейский рынок, на котором пока удается продавать около трех миллионов машин в год, в том числе и на быстрорастущий российский. В России в 2007 году купили 66 000 новеньких Opel, а за первое полугодие нынешнего – уже 54 000. Тем временем акции концерна упали до уровня, по которому они котировались при президенте Дуайте Эйзенхауэре (вскоре после Второй мировой войны). И аналитики агентства Merrill Lynch уже не исключают продажи лидера мирового автопрома с молотка: «Мы полагаем, что ослабление спроса – лишь начало обвала, который будет хуже, чем могут себе представить даже самые скептические наблюдатели в промышленности», – пишут они в своем отчете. Рыночная стоимость компании упала до 5,75 миллиарда долларов, тогда как производитель экономичных игрушечных машинок-моделей Mattel стоит 6,22 миллиарда.
Еще один выход в GM видят в развитии альтернативного привода, например на водороде и топливных элементах. В 30 милях к северу от Нью-Йорка уже есть одна из двух на всю страну АЗС с этим газом, где в день приходится закачивать водород в баллоны 4—5 авто, в основном опытной серии GM Equinox, развозящих почту. Их было бы еще меньше, если бы запаса топлива хватало больше чем на 100 миль хода.
Но что это мы все о General Motors? Можно подумать, что дела у концерна идут хуже, чем у остальных. На самом деле ничем особо похвастаться ни Ford, ни Chrysler тоже не могут. Первый был вынужден отсрочить премьеру очередной версии популярнейшего некогда пикапа F-150: бессменный с 1977 года лидер продаж в США уступил первенство пришлым Toyota Corolla и Camry. А ведь еще в 2004 году таких пикапов было продано почти миллион (это, например, треть всего немецкого рынка). В июне Ford сумел продать на 38% меньше пикапов и на 55% меньше вседорожников, чем годом ранее. Менеджер фирмы Джим Ферли говорит: «Столь крутого изменения спроса в столь короткое время еще никогда не наблюдалось».
Chrysler, от которого с облегчением недавно избавился Daimler и который теперь принадлежит фонду Cerberus, закрывает заводы еще более лихими темпами, чем Ford и GM. Этот концерн был слишком сконцентрирован на выпуске больших мини-вэнов, джипов и пикапов. (Марки Jeep и Dodge – по сути тот же Chrysler.) И еще одна беда: у концерна, увы, нет спасательного круга в виде дочерних европейских предприятий.
А Ford может, и так и поступает, перенести в США сборку моделей Focus, Mondeo, Fiesta, Transit Connect. Да и GM выводит сюда Opel Astra под именем Saturn. Он уже виден на местных дорогах и скоро не будет скучать в обществе крошки Corsa.
Chrysler нашел спасение в Японии. Он заключил соглашение с Nissan, который будет строить для него автомобили компакт-класса в обмен на пикапы из Мексики.
Возможно, хотя и не факт, что на помощь медленно тонущему автопрому придет правительство (такое случается и в рыночной экономике). По сообщению Wall Street Journal, большая тройка запросила госкредит в размере до 50 миллиардов долларов. Это уже вторая попытка. В прошлом году просили половину этой суммы, но Конгресс отказал.
В общем, может быть, все еще и обойдется, а пока у населения США появился еще один шанс сбросить лишний вес: госслужащие в штате Юта будут работать лишь четыре дня в неделю (правда, по 10 часов), дабы снизить затраты на электроэнергию и бензин. В пятницу, субботу и воскресенье им предложено проводить время с детьми и играть в гольф. И никаких поездок!
Крушение, которого не было?
Рис. Антона Батова
Если следовать исключительно цифрам и считать события от времен Юлия Цезаря до вторжения в Вечный город вестготов под предводительством Алариха I, то Римская империя просуществовала чуть менее пяти веков. И эти века оказали столь мощное воздействие на сознание народов Европы, что фантом империи до сих пор будоражит всеобщее воображение. Истории этого государства посвящено множество трудов, в которых высказаны самые разные версии его «великого падения». Правда, если складывать их в одну картину, падения как такового не получается. Скорее – перерождение.
Группа взбунтовавшихся рабов 24 августа 410 года отворила Соляные ворота Рима готам под предводительством Алариха. Впервые за 800 лет – с того дня, как галлы-сеноны царя Бренна осаждали Капитолий, – Вечный город увидел в своих стенах неприятеля.
Чуть раньше, тем же летом, власти попытались спасти столицу, одарив врага тремя тысячами фунтов золота (чтобы «добыть» их, пришлось расплавить статую богини доблести и добродетели), а также серебром, шелком, кожами, аравийским перцем. Как видно, многое изменилось со времен Бренна, которому горожане гордо заявляли, что Рим выкупается не золотом, а железом. Но тут даже и золото не спасло: Аларих рассудил, что, захватив город, получит гораздо больше.
Три дня его воины грабили бывший «центр мира». Император Гонорий укрылся за стенами хорошо укрепленной Равенны , и его войска не спешили на помощь римлянам. Лучший полководец державы Флавий Стилихон (по происхождению вандал) был казнен двумя годами раньше по подозрению в заговоре, и теперь против Алариха послать оказалось практически некого. И готы, получив свою громадную добычу, просто беспрепятственно ушли.
Кто виноват?
«Слезы текут у меня из глаз, когда я диктую…» – признавался спустя несколько лет из монастыря в Вифлееме святой Иероним, переводчик Священного Писания на латынь. Ему вторили десятки менее значительных писателей. Меньше чем за 20 лет до нашествия Алариха историк Аммиан Марцеллин, повествуя о текущих военно-политических делах, еще обнадеживал: «Люди несведущие… говорят, будто на государство никогда не опускался такой беспросветный мрак бедствий; но они ошибаются, пораженные ужасом недавно пережитых несчастий». Увы, неправ оказался как раз он.
Причины, объяснения и виновных римляне бросились искать сразу. Население униженной империи, уже в основном христианизированное, не могло не задаться вопросом: не потому ли пал город, что отвернулся от отеческих богов? Ведь призывал же еще в 384 году Аврелий Симмах, последний вождь языческой оппозиции, императора Валентиниана II – верни в Сенат алтарь Победы!
Противоположной точки зрения придерживался епископ Гиппона в Африке (ныне Аннаба в Алжире ) Августин, позже прозванный Блаженным. «Вы верили, – вопрошал он современников, – Аммиану, когда он говорил: Риму «суждено жить, пока будет существовать человечество»? Вы думаете – теперь миру конец?» Отнюдь нет! Ведь господство Рима в Граде Земном, в отличие от Града Божьего, не может длиться вечно. Римляне завоевали мировое господство своею доблестью, но она вдохновлялась поисками бренной славы, и плоды ее поэтому оказались преходящи. А вот принятие христианства, напоминает Августин, спасло многих от неистовства Алариха. И действительно, готы, тоже уже крещенные, пощадили всех, кто укрылся в церквях и у мощей мучеников в катакомбах.
476 год. Одоакр низвергает Ромула Августула. Фото: ILLSTEIN BILD/VOSTOCK PHOTO
Как бы там ни было, в те годы Рим – это уже не великолепная и неприступная столица, какую помнили деды горожан V столетия. Все чаще даже императоры избирали своим местопребыванием другие крупные города. А самому Вечному городу достался печальный жребий – последующие 60 лет запустевший Рим еще дважды разоряли варвары, а летом 476-го произошло знаменательное событие. Одоакр, германский полководец на римской службе, лишил трона последнего монарха – юного Ромула Августа, после свержения в насмешку прозванного Августулом («Августенком»). Как тут не поверить в иронию судьбы – лишь двух древних правителей Рима звали Ромулами: первого и последнего. Государственные регалии были бережно сохранены и отосланы в Константинополь, восточному императору Зенону. Так Западная Римская империя перестала существовать, а Восточная продержится еще 1000 лет – до взятия Константинополя турками в 1453 году.
Почему так вышло – историки не перестают судить и рядить до сих пор, и это неудивительно. Ведь речь идет об образцовой империи в нашем ретроспективном воображении. В конце концов, сам термин пришел в современные романские языки (да и в русский) из праматери латыни. На большей части Европы, Ближнем Востоке и в Северной Африке остались следы римского господства – дороги, укрепления, акведуки. Классическое образование, основанное на античной традиции, продолжает оставаться в центре западной культуры. Язык исчезнувшей империи до XVI—XVIII веков служил международным языком дипломатии, науки, медицины, до 1960-х годов был языком католического богослужения. Без римского права немыслима юриспруденция и в XXI веке.
Как же получилось, что такая цивилизация рухнула под ударами варваров? Этому краеугольному вопросу посвящены сотни работ. Специалисты обнаружили множество факторов упадка: от роста бюрократического аппарата и налогов до климатических изменений в бассейне Средиземного моря, от конфликта между городом и деревней до пандемии оспы… Немецкий историк Александр Демандт насчитывает 210 версий. Попробуем разобраться и мы.
Флавий Ромул Август (461 (или 463) – после 511), часто именуемый Августулом, номинально властвовал над Римской империей с 31 октября 475-го по 4 сентября 476 года. Сын влиятельного армейского офицера Флавия Ореста, который в 70-х годах V века поднял мятеж против императора Юлия Непота в Равенне и вскоре добился успеха, посадив на престол своего юного отпрыска. Однако вскоре мятеж был подавлен полководцем Одоакром по поручению того же Непота, и незадачливого молодого человека низложили. Впрочем, вопреки жестоким традициям власти сохранили ему жизнь, поместье в Кампании и государственное жалованье, которое тот получал до глубокой старости, в том числе и от нового повелителя Италии гота Теодориха. Фото: HULTON-DENTSCH/CORBIS/RPG
Карл , еще при жизни прозванный Великим (747—814), правил франками с 768 года, лангобардами с 774-го, баварцами – с 778-го. В 800 году официально объявлен римским императором (принцепсом). Путь к вершинам успеха человека, от чьего имени в славянских языках, между прочим, произошло слово «король», был долгим: юность он провел под «крылом» отца Пипина Короткого, затем боролся за преобладание в Западной Европе с братом Карломаном, но постепенно с каждым годом наращивал свое влияние, пока наконец не обратился в того могущественного правителя земель от Вислы до Эбро и от Саксонии до Италии, седобородого и мудрого судью народов, которого знает историческая легенда. В 800 году, оказав в Риме поддержку папе Льву III, которого земляки собирались низложить, получил от него корону, которой он был увенчан со словами: «Да здравствует и побеждает Карл Август, Богом венчанный великий и миротворящий римский император». Фото: INTERFOTO/VOSTOCK PHOTO
Оттон I , также нареченный современниками Великим (912—973), герцог саксонский, король итальянцев и восточных франков, император Священной Римской империи с 962 года. Он укрепил свою власть в Центральной Европе, Италии и в конце концов повторил «вариант» Карла Великого, только уже в качественно новом духе – именно при нем в официальный политический обиход вошел термин «Священная Римская империя». В Риме после торжественной встречи папа вручил ему новую императорскую корону в церкви Святого Петра, а император обещал возвратить прежние церковные владения пап. Фото: MARY EVANS/VOSTOCK PHOTO
Франц Иосиф Карл фон Габсбург (1768– 1835), император австрийский Франц II (1804– 1835) и последний император Священной Римской империи (1792—1806). Человек, который остался в истории разве что как добрый семьянин и непримиримый гонитель революционеров, известен в основном тем, что царствовал в эпоху Наполеона, ненавидел его, воевал с ним. После очередного разгрома австрийцев наполеоновскими войсками Священная Римская империя была упразднена – на сей раз уже навсегда, если, конечно, не считать своеобразной формой римской державы нынешний Европейский Союз (начавшийся, кстати, с договора, подписанного в 1957 году в Риме). Фото: INTERFOTO/VOSTOCK PHOTO
Анатомия упадка
К V веку, судя по всему, жить в империи, простиравшейся от Гибралтара до Крыма , стало ощутимо тяжелее. Особенно заметен археологам упадок городов. К примеру, в III—IV столетиях в Риме проживало около миллиона человек (центров с таким большим числом жителей в Европе потом не возникало до 1700-х годов). Но вскоре численность населения города резко сокращается. Откуда это известно? Горожанам время от времени раздавали за государственный счет хлеб, оливковое масло и свинину, и вот из сохранившихся реестров с точным числом получателей историки вычислили, когда начался упадок. Итак: 367 год – римлян около 1 000 000, 452-й – их 400 000, после войны Юстиниана с готами – меньше 300 000, в X веке – 30 000. Сходную картину можно видеть во всех западных провинциях империи. Давно замечено, что стены средневековых городов, выросших на месте древних, охватывают лишь около трети прежней территории. Непосредственные причины лежат на поверхности. Например: варвары вторгаются и селятся на имперских землях, города теперь приходится постоянно защищать – чем короче стены, тем обороняться проще. Или – варвары вторгаются и селятся на имперских землях, торговать становится все труднее, большим городам не хватает продовольствия. Каков выход? Прежние горожане по необходимости становятся земледельцами, а за крепостными стенами только прячутся от бесконечных набегов.
Колизей – величайший амфитеатр мира – не сумели разрушить варвары. Его начали растаскивать на стройматериалы уже в эпоху Возрождения. Фото: AKG/EAST NEWS
Ну а там, где приходят в упадок города, хиреют и ремесла. Исчезает из обихода – что заметно при раскопках – качественная керамика, которая в период римского расцвета производилась буквально в промышленных масштабах и была широко распространена в селах. Горшки, которыми в период упадка пользуются крестьяне, с ней и сравнить нельзя, их лепят вручную. Во многих провинциях гончарный круг забыт, и его не вспомнят еще лет 300! Почти прекращается выделка черепицы – крыши из этого материала сменяются легко гниющими дощатыми. Насколько меньше добывается руды и выплавляется металлических изделий, известно из анализа следов свинца в гренландских льдах (известно, что глетчер вбирает в себя продукты жизнедеятельности человека на тысячи километров вокруг), проведенного в 1990-х французскими учеными: уровень отложений, современный раннему Риму, остается непревзойденным вплоть до промышленной революции в начале Нового времени. А конец V века – на доисторическом уровне… Серебряную монету еще какое-то время продолжают чеканить, но ее явно не хватает, все больше встречается византийских и арабских золотых денег, а мелкие медные гроши и вовсе пропадают из обращения. Это значит, что купля-продажа исчезла из быта простого человека. Нечем больше регулярно торговать и незачем.
Правда, стоит заметить, что за приметы упадка часто принимают просто перемены в материальной культуре. Характерный пример: в Античности зерно, масло, прочие сыпучие и жидкие продукты всегда перевозили в огромных амфорах. Множество их найдено археологами: в Риме фрагменты 58 миллионов выброшенных сосудов составили целый холм Монте-Тестаччо («Горшечную гору»). Они прекрасно сохраняются в воде – по ним обычно и находят затонувшие древние суда на дне морском. По клеймам на амфорах прослежены все пути римской торговли. А вот с III века большие глиняные сосуды постепенно сменяются бочками, от которых, естественно, следов почти не остается – хорошо, если где-нибудь удается опознать железный обод. Ясно, что оценить объем такой новой торговли гораздо труднее, чем старой. То же и с деревянными домами: в большинстве случаев находят только их фундаменты, и невозможно понять, что тут когда-то стояло: жалкая хибара или могучая постройка?
Серьезны эти оговорки? Вполне. Достаточны они, чтобы усомниться в упадке как таковом? Все же нет. Политические события той поры ясно дают знать – он произошел, но не понятно, как и когда он начался? Был ли следствием поражений от варваров или, наоборот, причиной этих поражений?
Бесплатная раздача хлеба гражданам от имени правительства. Фреска I века из Помпеи. Фото: INTERFOTO/VOSTOCK PHOTO
«Растет число дармоедов»
По сей день успехом в науке пользуется экономическая теория: закат начался, когда в конце III века «вдруг» резко возросли налоги. Если изначально Римская империя была фактически «государством без бюрократии» даже по древним меркам (страна с населением в 60 миллионов жителей держала на довольствии лишь несколько сотен чиновников) и допускала широкое самоуправление на местах, то теперь, при разросшемся хозяйстве, необходимо стало «укреплять вертикаль власти». На службе у империи уже 25 000—30 000 официальных лиц.
Вдобавок почти все монархи, начиная с Константина Великого, тратят средства из казны на христианскую церковь, – священники и монахи освобождаются от налогов. А к жителям Рима, получавшим бесплатное продовольствие от властей (за голоса на выборах или просто, чтобы не бунтовали), добавляются константинопольцы. «Растет число дармоедов», – язвительно пишет об этих временах английский историк Арнольд Джонс.
Логично предположить, что налоговое бремя в результате непосильно возросло. В самом деле тексты того времени полны жалоб на большие подати, а императорские указы наоборот – угроз неплательщикам. Особенно часто это касается куриалов – членов муниципальных советов. Они личным имуществом отвечали за внесение платежей от своих городов и, естественно, постоянно пытались уклониться от обременительной повинности. Иногда даже спасались бегством, а центральная власть, в свою очередь, грозно запрещала им оставлять должность даже ради поступления в армию, что всегда считалось святым делом для римского гражданина.
Все эти построения, очевидно, вполне убедительны. Конечно, люди ропщут на налоги с тех пор, как они появились, но в позднем Риме это возмущение звучало гораздо громче, нежели в раннем, и не без причины. Правда, некоторую отдушину давала благотворительность, распространившаяся вместе с христианством (помощь бедным, ночлежки при церквах и монастырях), но в те времена она еще не успела выйти за стены городов.
Кроме того, есть свидетельства, что в IV веке бывало трудно найти солдат для растущей армии даже при серьезной угрозе отечеству. А многим боевым частям, в свою очередь, приходилось артельным методом заниматься земледелием в местах длительной дислокации – власти более не кормили их. Ну а раз легионеры пашут, а тыловые крысы служить не идут, что остается делать жителям пограничных провинций? Естественно, они стихийно вооружаются, не «регистрируя» свои отряды в имперских органах, и сами начинают охранять границу по всему ее огромному периметру. Как метко заметил американский ученый Рэмзи Макмаллен: «Обыватели стали солдатами, а солдаты – обывателями». Логично, что на анархические отряды самообороны официальная власть положиться не могла. Именно поэтому в пределы империи начинают приглашать варваров – вначале отдельных наемников, потом целыми племенами. Многих это тревожило. Киренский епископ Синесий в речи «О царстве» констатировал: «Мы наняли волков вместо сторожевых псов». Но было уже поздно, и хотя многие варвары служили верно и принесли Риму много пользы, все кончилось катастрофой. Примерно по следующему сценарию. В 375 году император Валент разрешает пересечь Дунай и поселиться на римской территории готам, которые отступают на запад под натиском гуннских орд. Вскоре из-за жадности чиновников, ответственных за снабжение провиантом, среди варваров начинается голод, и они поднимают бунт. В 378-м римская армия была наголову разбита ими при Адрианополе (ныне Эдирне в европейской Турции ). Сам Валент пал в бою.
Подобные истории меньшего масштаба происходили во множестве. Вдобавок бедняки из числа граждан самой империи стали проявлять все большее недовольство: что, мол, это за родина, которая не только душит налогами, но еще и сама зазывает к себе своих же губителей. Люди побогаче и культурнее, конечно, дольше оставались патриотами. А отряды бунтующей бедноты – багауды («воинствующие») в Галлии, скамары («судоходы») в Подунавье, буколы («пастухи») в Египте – легко вступали в союзы с варварами против властей. Даже те, кто не восставал открыто, при вторжениях вели себя пассивно и не оказывали особого сопротивления, если их обещали не слишком грабить.
Основной денежной единицей на протяжении большей части имперской истории оставался денарий, впервые выпущенный еще в III веке до н. э. Номинал его равнялся 10 (позже 16) более мелким монетам – ассам. Сначала, еще при Республике, денарии чеканили из 4 граммов серебра, затем содержание драгметалла упало до 3,5 грамма, при Нероне их вообще стали выпускать в сплаве с медью, а в III столетии инфляция достигла таких огромных масштабов, что эти деньги и вовсе пропал смысл выпускать. Фото: RDA/VOSTOCK PHOTO
В Восточной Римской империи, намного пережившей Западную и использовавшей в официальном обиходе чаще греческий язык, чем латинский, по-гречески, естественно, назывались и деньги. Основной единицей расчетов была литра, которая в зависимости от пробы и металла равнялась – 72 (золотая литра), 96 (серебряная) или 128 (медная) драхмам. При этом чистота всех этих металлов в монете со временем, как водится, снижалась. В хождении были также старые римские солиды, которые принято называть номисмами, или безантами, или, по-славянски, златницами, и серебряные милиарисии, составляющие одну тысячную литры. Все они чеканились до XIII века, а находились в употреблении и того позже.
Священная Римская империя германской нации, а особенно та ее эпоха, когда правила Мария-Терезия, в денежном отношении более всего прославилась талером. Они и сейчас знамениты, пользуются успехом у нумизматов, а кое-где в Африке ими, говорят, пользуются шаманы. Эта крупная серебряная монета, чеканившаяся в XVI—XIX веках, была утверждена специальным Эслингенским имперским монетным уставом в 1524 году по стандарту 27,41 грамма чистого драгметалла. (От нее, между прочим, происходит в английской огласовке название доллара – вот и преемственность империй в истории.) Вскоре новая финансовая единица заняла ведущее место в международной торговле. На Руси их называли ефимками. Более того, получили широкое хождение деньги того же стандарта: экю и пиастры – только варианты и модификации талера. Сам же он просуществовал в Германии до 1930-х годов, когда монета в три марки все еще называлась талером. Таким образом, он надолго пережил породившую его империю. Фото: AKG/EAST NEWS
Несчастные совпадения
Но почему империя вообще оказалась вдруг в таком положении, что пришлось идти на непопулярные меры – приглашать наемников, повышать налоги, раздувать чиновничий аппарат? Ведь первые два века нашей эры Рим успешно удерживал огромную территорию и даже захватывал новые земли, не прибегая к помощи иноземцев. Зачем понадобилось вдруг делить державу между соправителями и строить новую столицу на Босфоре? Что пошло не так? И почему опять-таки восточная половина государства, в отличие от западной, устояла? Ведь вторжение готов началось именно с византийских Балкан. Тут некоторые историки усматривают объяснение в чистой географии – варвары не смогли преодолеть Босфор и проникнуть в Малую Азию, поэтому в тылу у Константинополя остались обширные и не разоренные земли. Но можно возразить, что те же вандалы, направляясь в Северную Африку, почему-то с легкостью форсировали более широкий Гибралтар.
Вообще же, как говорил знаменитый историк Античности Михаил Ростовцев, великие события не происходят из-за чего-то одного, в них всегда смешиваются демография, культура, стратегия…
