Текст книги "Журнал "Вокруг Света" №8 за 2005 года"

Автор книги: Вокруг Света Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Мы возвратились в Рим, к его величественным соборам, роскошным галереям, в эту сокровищницу искусства. Однако стоящее посреди ноября ласковое лето вновь манило нас в горы – на этот раз в Тиволи.

Утром, однако, уже ощущалось холодное дыхание осени. Чтобы согреться, крестьяне зажигали факелы, по пути нам то и дело попадались деревенские жители в огромных черных овечьих тулупах, как будто мы были не в Италии, а в стране готтентотов. Однако стоило выйти солнцу, как сразу же стало тепло. В окрестностях городка Тиволи, стоящего над водопадом, живописно зеленели оливковые рощи вперемешку с зарослями кипарисов, багровели виноградники. Мощные струи водопада выделялись на фоне зелени как длинные плотные облака. Днем стало совсем жарко, всем даже захотелось искупаться в фонтане на Villa d`Este, где растут самые большие в Италии кипарисы, размерами не уступающие восточным. Вечером, когда уже совсем стемнело, мы спустились к подножию водопада; наши факелы освещали неверным светом переплетение лавровых ветвей вокруг; пропасть, над которой мы стояли, казалась еще глубже из-за рева срывающихся вниз и разбивающихся на дне ее водяных потоков. По сигналу вверху зажгли охапки соломы, и колеблющееся пламя озарило длинный ряд колонн древнего храма Сивиллы.

И опять мы вернулись в Рим с его кипящей, как во времена Гёте, народной жизнью, где люди искусства тянулись друг к другу и жили единой семьей. Такого единения не случалось мне видеть с тех пор нигде и никогда.

Скандинавы и немцы образовали в Риме свой кружок, французы, у которых была целая Академия под председательством Ораса Верне, – свой, и каждый кружок занимал в остерии «Lepre» отдельный стол. Шведы, норвежцы, датчане и немцы проводили вечера превесело. Среди членов нашего кружка находились и такие маститые знаменитости прошлых лет, как престарелые живописцы Рейнхард, Кох, а также, разумеется, наш Торвальдсен. Рейнхард так сжился с красотами Италии, что навсегда променял на нее свою Баварию. Старый, но все еще юный душой, он выделялся среди нас своим сверкающим взглядом, белыми как снег волосами и по-юношески звонким раскатистым смехом. В одеянии его поражали своей оригинальностью бархатная куртка и красный шерстяной колпак на голове. Торвальдсен носил старый сюртук с орденом «Байокко» в петлице. Орден этот получал каждый из вступивших в члены кружка. Новичок предварительно выставлял всей компании угощение – это называлось организовать «Понте молле», а затем ему вручался и орден «Байокко», то есть медная итальянская монетка, которую следовало носить в петлице. Церемония сопровождалась забавными переодеваниями и сценами. Председатель или «генерал» общества – в ту пору один молодой немецкий художник – облачался во что-то похожее на военный мундир, прикалывал к груди золотую бумажную звезду и выступал в сопровождении экзекутора, который нес топор и лук стрел; через плечо у него была перекинута тигровая шкура. За ним шествовал миннезингер с гитарой и часто пел при этом какую-нибудь импровизированную песню, которая, собственно, и называлась «Понте молле». Ранее существовал такой обычай, что прибывающего в Рим встречали у Pons Aemilius – в просторечии «Понте молле»; потом все веселились в ближайшем кабачке. Теперь подобное празднование прибытия перекочевало прямо в Рим.

Все усаживались, и затем раздавался стук в дверь, как в «Дон-Жуане» в сцене появления командора. Стук возвещал о прибытии ожидаемого гостя, и вот начинался дуэт между генералом и новичком, которого поддерживал хор, стоящий за дверями. Наконец, незнакомцу разрешалось войти. Он был одет в блузу и парик с длинными локонами; к пальцам у него были приклеены длинные бумажные когти, а лицо размалевано самым фантастическим образом. Члены общества окружали его, обрезали длинные волосы и когти, снимали с него блузу, чистили и охорашивали его, а затем читали ему 10 заповедей общества. Одна из них запрещала «желать вина соседа», другая приказывала «любить генерала и служить ему одному» и т.п. Над головой генерала развевалось в это время белое знамя с нарисованною на нем бутылкою и надпись: «Vive la fogliette!», что было созвучно здравице в честь Лафайета. После того все участники двигались торжественной процессией вокруг столов, распевая все вместе песню о путнике, а затем уже начинали раздаваться песни на всевозможных языках – «Snitzelbank», «Monte Cavo», «Kleiner Bravo » – настоящий вокальный винегрет. Иногда тот или другой из членов кружка выкидывал какую-нибудь забавную шутку, например зазывал с улицы первого встречного крестьянина, ехавшего на осле, и тот въезжал прямо в комнату, производя переполох. Или же договаривался с дежурными жандармами нагрянуть в остерию во время пирушки, якобы для ареста какого-нибудь из участников, что также имело немалый комический эффект. Суматоха оканчивалась, как правило, тем, что «fogliette» получали и жандармы.

Веселее же всего праздновался здесь вечер сочельника. В «Базаре поэта» есть описание этого праздника, но оно не идет ни в какое сравнение с тем живым, неподдельным весельем, свидетелем и участником которого мне довелось быть в 1833 году. В этот святой вечер не разрешалось шумно праздновать в самом городе, и мы нашли себе приют в саду загородной виллы Боргезе, в домике, стоявшем возле самого амфитеатра. Художник Йенсен, медальер Кристенсен и я забрались туда с раннего утра, и, разгуливая по саду по случаю жары без сюртуков в одних жилетах, плели венки и гирлянды. Елку нам заменяло большое апельсиновое дерево, отягченное плодами. Главным призом был серебряный кубок с надписью «Сочельник 1833 г.». Счастливцем, выигравшим его, оказался я. Все члены кружка должны были явиться на праздник с подарками; каждому вменялось в обязанности выбрать что-нибудь забавное либо позабавить остальных оригинальностью упаковки или девиза. Я привез с собой из Парижа пару кричащих ярко-желтых воротничков, годных разве только для карнавала. Их-то я и принес на елку, но мой сюрприз чуть было не поднял повода к крупным неприятностям. Я был твердо уверен, что все считают Торвальдсена самым почтенным членом кружка, и решил поэтому увенчать венком именно его, как царя пиршества. Я еще не знал тогда о том, что теперь известно всем из жизнеописания Торвальдсена, составленного Тиле, а именно о прежнем соперничестве между Торвальдсеном и Бюстремом. Последний признавал превосходство Торвальдсена в барельефе, но не в скульптуре, и Торвальдсен раз сгоряча воскликнул: «Да свяжи мне руки – я зубами обработаю мрамор лучше, чем ты резцом!»

На нашей елке присутствовали и Торвальдсен, и Бюстрем. Я, как уже говорил, сплел для Торвальдсена венок, а также написал небольшое стихотворение, но рядом с венком положил желтые воротнички, которые должны были достаться кому-нибудь по жребию. Вышло так, что достались они Бюстрему, содержание же прилагаемой к ним эпиграммы было: «Желтые воротнички зависти оставь себе, а венок, что лежит рядом, преподнеси Торвальдсену!» В обществе произошло замешательство; все сочли это бестактной или умышленно-злой выходкой. Вскоре, однако, выяснилось, что все вышло совершенно случайно, а когда узнали, что сюрприз был приготовлен мною, кого уж никто не мог заподозрить в ехидстве, то все успокоились и веселье закипело по-прежнему.

Я написал для этого праздника песню – свою первую песню в скандинавском духе. В Риме наш праздник был, конечно, общим скандинавским праздником, хотя тогда еще не было и помину о нынешних «скандинавских симпатиях». Я так и озаглавил свою песню: «Скандинавская рождественская песнь, Рим 1833 г.» Пелась она на мотив: «На тинге стоял молодой Адельстен».

Песню пропели, и наступила пауза, каждому хотелось первому провозгласить тост за своего короля; наконец, все тосты были соединены в один. В своей песне я упомянул имена обоих скандинавских королей, полагая, что поступаю вполне естественно и тактично; я совсем не думал ни о какой политике, но меня еще тут же за столом упрекнули в «многоподданстве», а впоследствии до меня дошли слухи, что и в Копенгагене некоторые высокопоставленные лица сочли весьма странным, что я, разъезжая за датские деньги, воспеваю шведского короля! А мне казалось просто неприличным не упомянуть его имя рядом с именем датского короля, раз уж сама песнь пелась в кружке родственных между собой датчан, шведов и норвежцев. Ведь все мы были братьями, и каждый гость на нашей пирушке являлся в то же время и хозяином. Однако в то время не все разделяли мое мнение: слава Богу с тех пор взгляды изменились, тогда же я поплатился за то, что выступил со своими скандинавскими идеями слишком рано, хотя, на мой взгляд, и вполне уместно.

Возвращаясь с пирушки с Торвальдсеном и еще несколькими членами нашего кружка и подходя около полуночи к городским воротам, в которые нам пришлось стучаться, я невольно вспомнил сцену из комедии Хольберга «Улисс с Итаки», где Килиан стучится в ворота Трои. «Кто там?» – спросили за воротами. «Друзья!» – ответили мы, и в воротах открылась узенькая калитка, через которую едва можно было протиснуться. Ночь была чудная, по-нашему, по-северному – чисто летняя. «Да, это не то, что у нас на родине в сочельник! – сказал Торвальдсен. – Здесь просто жарко в плаще!»

Письма с родины приходили ко мне редко, а те, что я получал, почти все носили отпечаток поучительности, мелочности и поверхностности. Они, конечно, только расстраивали меня и иногда так сильно, что те из земляков, с которыми я в Риме сошелся наиболее близко, сейчас же говорили мне: «Видно, опять письмо из Дании получил? На твоем месте я бы не стал и читать таких писем и вообще порвал бы с такими друзьями; от них тебе одни сплошные мучения!» Я, разумеется, все еще нуждался в воспитании, вот меня и воспитывали, но грубо, безжалостно, не думая о том, какое тяжелое впечатление оставляют в сердце мертвые буквы таких писем. Врачи хлещут бичами, друзья – скорпионами… Скоро начался карнавал; уже три года не праздновался он с такой пышностью, оживлением и раскованностью. На этот раз опять был дозволен блестящий праздник «мокколи», всю прелесть которого я описал в «Импровизаторе». Сам я, однако, в общем веселье участия не принимал: мое хорошее расположение духа было безвозвратно утрачено, юношеская беззаботная веселость уничтожена, смыта тяжелыми ударами волн, несшихся на меня с родины… Карнавал кончился, и я уехал из Рима в Неаполь вместе с Херцем.

Медпрактикум: Вампиризм во благо

Пиявки – вездесущие. Они обитают по всему миру, кроме Арктики и Антарктиды. Главная отличительная особенность всех 400 видов этих животных, относящихся к классу пресноводных кольчатых червей, – гематофагия, означающая то, что они питаются кровью. Однако среди всего этого разнообразия лечебный интерес представляют только медицинские пиявки. Современные исследования подтверждают, что гирудотерапия – сильнодействующий метод лечения, применяемый практически во всех областях медицины.

Биологическая «фабрика»

Несмотря на кажущуюся примитивность, медицинская пиявка в отличие от других кровососов независимо от степени голода очень щепетильна к выбору места, к которому будет присасываться. Ее может привлечь кожа, не имеющая посторонних запахов, на которой она выбирает самый теплый участок, наиболее богатый кровью, и обнаруживает биологически активные точки, через которые воздействует на кровеносные сосуды, энергетические меридианы, а через них – на внутренние органы и системы человека.

По мере насыщения пиявка заметно увеличивается в размерах, потому что выпивает она в 3—5 раз больше своего веса (а он обычно составляет 1—3 г) и одновременно вбрасывает в кровоток целительную слюну – уникальный сбалансированный комплекс биологически активных веществ, за что пиявку называют «фармацевтической мини-фабрикой». В результате происходит разгрузка кровяного русла, кровь частично обновляется и повышаются защитные силы организма человека. «Продукция» слюны пиявки быстро проникает в ткани, чему способствуют содержащиеся в секрете пиявки ферменты, активизирующие транспортные свойства крови. Уже спустя 20 минут после снятия пиявки компоненты ее секрета исчезают из луночки, где она стояла, – они разносятся током крови по всему организму. Интересно, что и место укуса пиявка обрабатывает веществами, препятствующими свертыванию крови, благодаря чему оно становится как бы продолжением кровеносного сосуда, и даже после того, как червь отпадает от кожи, истечение из ранки происходит довольно долго.

Самым изученным на сегодняшний день среди биологически активных соединений пиявочного секрета является гирудин, оказывающий противотромботическое действие. Он подавляет активность фермента тромбина, не давая образовываться кровяным сгусткам. Дестабилаза, как и гирудин, влияет на процессы свертывания крови, но реализует это иначе – разрывая изопептидные связи, скрепляющие боковые цепи фибрина. Действуя таким образом, фермент как бы разделяет фибрин-полимер на фрагменты, растворимые в кровяной плазме.

Облегчает доступ биологически активных веществ фермент гиалуронидаза, который увеличивает проницаемость тканей, и в частности стенок капилляров, и таким образом различные вводимые извне вещества поступают к клеткам беспрепятственно. А такой фермент, как оргелаза, даже способствует образованию новых кровеносных сосудов. В результате отеки и тромбы в стенках сосудов рассасываются и восстанавливается нормальное движение жидкостей в пораженном органе. Еще одним интересным веществом, обнаруженным в слюне пиявок, является фермент коллагеназа. Она способна разрушать длинные нити белка коллагена, который образуется в процессе заживления раны и способствует рассасыванию келоидных рубцов.

Полный список полезных ферментов и соединений пиявочного секрета на сегодня практически расшифрован, однако действие большинства из них только предстоит изучить.

Живое лекарство

Известным способам применения пиявок в лечебных целях, ставшим впоследствии самостоятельным направлением медицины и получившим название «бделлотерапия», или «гирудотерапия» (первое – от греческого слова «бделла» – «пиявка», второе – от латинского «гирудо»), около 3 тыс. лет. Хотя на самом деле использовать целебную силу кольчатых червей начали еще раньше. Наиболее древним из достоверных тому подтверждений считается изображение, найденное в Египте в гробнице фараонов 18-й династии (1567—1308 годы до н. э.), на котором изображен лекарь, ставящий на темя правителю пиявку.

Среди врачевателей нашей эры назначение пациенту пиявок входило в перечень обязательных процедур при многих заболеваниях. Так, Плиний в своей «Энциклопедии естественных наук» (I век) говорил об их пользе «при ломоте и всякой лихорадке», а не менее известный арабский ученый Авиценна в фундаментальном труде, написанном в стихах, «Каноне врачебной науки» рекомендовал гирудотерапию для лечения туберкулеза, при сотрясениях мозга, истериях и эпилепсии.

Начиная с эпохи Возрождения пиявки стали первейшим средством врачебной помощи. Однако, как это ни парадоксально, при всей широте и повсеместности использования системы лечения не существовало. Куда и сколько их ставить, определялось исключительно эмпирическим путем.

И только благодаря научной систематизации многовекового опыта видными клиницистами Г.А. Захарьиным, Н.И. Пироговым, М.Я. Мудровым, И.Е. Дядьковским в России появились первые врачебные методики. Следующим этапом в развитии гирудотерапии стало открытие профессора К.И. Дьяконова, который обнаружил, что кровь, находившаяся в желудке пиявки около двух месяцев, не свернулась. Это явление позволило ему сделать предположение, что «в кишечном канале пиявки существует какой-то растворяющий деятель». Через 16 лет, в 1884 году, его вывод подтвердил профессор Королевского колледжа в Бирмингеме Джон Хайкрафт. Он сумел обнаружить этого самого «деятеля». Им оказалось особое вещество, содержащееся в слюнных железах медицинской пиявки, получившее название «гирудин».

После этого стало понятно, что действие пиявок на организм не сводится к одному кровопусканию, а гораздо важнее результат, который дает гирудин. Пиявок тут же объявили панацеей от всех болезней и начали назначать всем поголовно. В журнале «Друг здравия» за 1840 год врач Гласс описывал лечение больных, которым назначали до 80 пиявок на один сеанс. Но, как и следовало ожидать, такие перекосы привели к тому, что у значительной части пациентов обильные кровопотери только отягощали состояние. И как результат – у метода появилось много противников. В итоге к середине ХХ века медицинские пиявки были почти полностью вытеснены из врачебной практики. О них вспомнили только через 50 лет. Этому в немалой степени способствовали интересные исследования механизмов действия пиявочного секрета, проводимые профессором МГУ И.П. Басковой. Она одной из первых в мире научилась выделять сам секрет и совместно с коллегами описала ранее неизвестные его свойства.

Мнение специалиста

Доктор биологических наук, профессор, ведущий научный сотрудник кафедры физиологии человека и животных МГУ им. М.В. Ломоносова, Президент Ассоциации гирудологов России и СНГ Изольда Парфирьевна Баскова:

– Главной целью исследований гирудологов является изучение механизмов действия медицинской пиявки. Такая работа ведется не только у нас, но и в некоторых зарубежных лабораториях, и здесь изначально важным является получение лишенного каких-либо примесей секрета слюнных желез пиявки, биологически активные соединения которого, впрыскиваемые при прокусывании кожи, обеспечивают лечебное действие. Разработанный нами способ является уникальным, хотя и весьма трудоемким. Раньше получать секрет в больших количествах было невозможно. Во-первых, потому, что от одного животного можно получить не более 15х10-3 мл секрета, во-вторых, при хранении он теряет свою активность. Выход из положения был найден путем создания лекарственного препарата из медицинской пиявки, в котором пиявочный секрет адсорбирован на частицах ткани животного. Его можно хранить на холоде в течение нескольких лет. Такой препарат, помещенный в желатиновые капсулы, получил название «Пиявит». С 1994 года он разрешен к клиническому использованию для лечения тромбофлебитов поверхностных вен. В последние годы после проведения дополнительных клинических испытаний спектр его применения расширен.

Несмотря на сведения о некоторых биологически активных соединениях секрета, его полный состав долго оставался неизвестным. Совместно со старшим научным сотрудником Института биоорганической химии РАН кандидатом биологических наук Л.Л. Заваловой и коллегами из Института биомедицинской химии РАН нам удалось получить первые данные о его сложном составе. Мы обнаружили присутствие в секрете порядка 150 белковых и несколько сотен низкомолекулярных соединений. Эти результаты являются предметом нашей дальнейшей, чрезвычайно интересной исследовательской работы, которая могла бы идти быстрее, если бы ученым был известен геном пиявки.

Спасительные вибрации

Воздействие комплекса биологически активных веществ, содержащихся в пиявочном секрете, – важнейший, но лишь один из трех факторов гирудотерапии. Второй эффект – многогранное и ритмичное ее воздействие на кровеносную систему организма человека во время взятия пиявкой крови. По подсчетам датского физиолога лауреата Нобелевской премии Августа Крога, общая длина мельчайших кровеносных сосудов нашего тела составляет около 100 тысяч километров. Через них проходит 80% всей крови, циркулирующей по организму. Однако при гиподинамии и стрессах, столь свойственных современным людям, микроциркуляция ухудшается. Гирудотерапия здесь оказывается просто «спасательным кругом». Воздействуя на определенную точку, пиявка вызывает эффект расширения микрососудов в месте перфорации кожи, в то время как в отдаленных участках сосуды сужаются, обеспечивая перекачивание «застоявшейся крови». Мягкими, пластичными движениями пиявка задает через мелкие сосуды нужный ритм кровообращения крупным сосудам. Третий фактор ее уникального воздействия – активизация нервно-гуморальных механизмов. Раздражение от укуса пиявки и ее мышечных сокращений, возникающее не только в коже, но и в рецепторах подкожной жировой клетчатки, мышцах, связках, а также в местах, где проходят нервные окончания и сосуды, производит сначала местную реакцию. Далее поток импульсов передается в сегменты спинного мозга, и затем они достигают центральной нервной системы, вызывая ответную реакцию. В ней задействованы сложные нервно-гормональные связи, которые направлены на умножение сил человека в борьбе с болезнью.

Благодаря способности противодействовать свертыванию крови, рассасывать тромбы, уменьшать воспалительные явления и снижать уровень холестерина медицинские пиявки давно и успешно применялись при лечении гипертонии, атеросклероза, стенокардии, ишемической болезни сердца, постинфарктных и послеинсультных осложнений.

Более того, современные представления о течении этих заболеваний послужили разработке более эффективных научных методов на основе гирудотерапии. Это, в частности, было сделано в НИИ клинической фармакологии РФ под руководством академика РАМН, профессора, заслуженного деятеля науки России В.Г. Кукеса.

Мнение специалистов

Кандидат медицинских наук, научный сотрудник НЦ экспертизы средств медицинского применения Института клинической фармакологии МЗ РФ, врач-гирудотерапевт Татьяна Николаевна Сеселкина:

– Сегодня многих врачей и пациентов очень волнует проблема инсультов, которые, во-первых, чрезвычайно распространены, во-вторых, приводят к тяжелым последствиям. У нас в России 60% людей, перенесших острое нарушение мозгового кровообращения, становятся инвалидами, а 20% из них – требуют постоянного постороннего ухода. Как известно, в развитии инсультов имеет место повышенная свертываемость крови. Назначение больному медицинских пиявок во многом помогает снизить остроту проблемы. Чтобы усилить эти эффекты, я решила соединить гирудо– и рефлексотерапию, также давно применяемую в лечении последствий инсультов. А именно: воздействовать пиявками на конкретные точки акупунктуры. Методика гирудо-рефлексотерапии отрабатывалась в лечении группы тяжелых больных, находящихся в остром периоде ишемического инсульта, на базе 23-й и 15-й городских клинических больниц. В моей практике были случаи, когда эффект такой терапии проявлялся сразу же. Например, когда я поставила пиявку человеку, перенесшему инсульт, на большой палец парализованной ноги, в ходе первой же процедуры он смог им пошевелить! Так же быстро мне удавалось с помощью пиявок улучшать состояние больных с нарушениями речи, глотания и других осложнений, характерных для острого инсульта. Чтобы подтвердить эффект гирудо-рефлексотерапии, мы с коллегами провели клиническое исследование 300 больных с мозговым инсультом (давностью не более трех суток), разделив их на две группы. Одну из них, контрольную, лечили общепринятыми методами, другую, основную, – пиявками. Сеансы гирудотерапии в основной группе проводились 1—3 раза в неделю, каждому пациенту ставили по 5– 8 пиявок. По данным допплерографии, компьютерной электроэнцефалографии и других обследований, улучшение состояния больных, лечившихся этим методом, более чем в 2 раза опережало результаты, полученные в контрольной группе. У них быстрее восстанавливались функции, прояснялось сознание, уменьшались или ослаблялись головные боли и головокружения, проходили слуховые, зрительные, двигательные и другие нарушения.

Более того, мне удавалось существенно помочь больным и на 20-й день, и по прошествии двух месяцев, и даже спустя полгода после инсульта. Не было ни одного случая, когда бы этот метод не дал положительного результата.

Руководитель Клиники гирудотерапии на базе 1-й клинической больницы МЦ Управления делами Президента РФ Вадим Евгеньевич Панков:

– Исходя из собственного опыта скажу: если врач начал практиковать гирудотерапию, то он уже не откажется от этого метода, потому что практически всегда видит многогранный и стойкий его эффект.

В нашей клинике гирудотерапия успешно применяется в лечении самых разных недугов. В частности, весьма впечатляющие результаты достигнуты в терапии тех эндокринных и гинекологических заболеваний, которые очень трудно поддаются медикаментозной терапии. Успешно лечатся пиявками эндометриоз, миома матки небольших размеров, мастопатия, бесплодие, вызванное спаечными процессами или антифосфолипидным синдромом (АФС), который является иммуноопосредованным заболеванием: в организме человека выделяются антигены к фосфолипидам. Что касается лечения АФС, этого сложного заболевания, которое лишь недавно стали диагностировать, уверенно скажу, альтернативу гирудотерапии трудно найти. Антифосфолипидный синдром у мужчин характеризуется тромбозом артерий и вен, способным в самом цветущем возрасте привести к инфарктам и инсультам, у женщин – привычным невынашиванием беременности и внутриутробной гибелью плода. Не так давно в нашу клинику обратилась 39-летняя пациентка, которая пришла к нам после нескольких неудачных попыток выносить беременность – у нее был антифосфолипидный синдром. Эта женщина прошла курс лечения, а потом в течение 9 месяцев находилась на поддерживающей пиявочной терапии, благодаря чему ей удалось выносить и родить здорового ребенка. Можно до бесконечности приводить примеры успешного лечения различных заболеваний, но хочется сказать о том, что оно должно назначаться и проводиться высококвалифицированными специалистами. Некоторые книги и статьи по гирудотерапии призывают читателей к самостоятельному лечению пиявками, однако нам часто приходится сталкиваться с осложнениями такой «самодеятельности». Скажем, постановка пиявок на сосцевидные отростки за ушами при гипертоническом кризе чревата острым нарушением мозгового кровообращения, а вдоль варикозно расширенной вены – может привести к тромбоэмболии легочной артерии. А потому не стоит подвергать себя такой опасности.

Кандидат медицинских наук, главный врач медицинского центра «Альтаир», почетный профессор Академии мануальной терапии, врач-физиотерапевт Людмила Алексеевна Рудакова:

– Я много лет проработала в системе космической медицины, где всегда руководствовались требованием использовать только те методы, воздействие которых наблюдалось в ходе многолетних исследований. Например, эффект разработанной нами технологии многоканальной электромиостимуляции, с успехом затем применявшейся для восстановления здоровья космонавтов после длительных полетов, всесторонне проверялся силами нескольких институтов. И только после того как все убедились, что воздействие идеально подобранных организму нейроподобных импульсов низкочастотного электротока восстанавливает нервно-мышечную систему, нормализует обмен веществ, повышает иммунитет, энергетику организма, многоканальная миостимуляция была разрешена к широкому использованию в лечебной и косметической практике. Пропаганда же тех методов, которые использовались когда-то в народной медицине, порой носит весьма популистский характер, и пример гирудотерапии весьма показателен. Конечно, медицинские пиявки много веков использовались для спасения людей, но, наверное, в наше время, когда вместе с ухудшением экологии окружающей среды не в лучшую сторону меняется иммунитет человека, когда появляются новые заболевания, применять их надо с большей осторожностью. Более серьезной научной проработки требуют и методики гирудотерапии, и обоснование их использования при тех или иных заболеваниях. Нельзя слепо копировать приемы врачей прошлых веков, ведь тогда и окружающая среда, и питание человека были совсем иными, потому и биохимические процессы в его организме существенно отличались от наших нынешних. Если сегодня даже простой отвар зверобоя вызывает аллергию, то разве можно в качестве универсального средства использовать пиявок, секрет которых содержит комплекс сложнейших соединений и большинство из них только предстоит изучить? Но главная беда в том, что из-за суперпопулярности гирудотерапии ее берутся практиковать не только знающие врачи, что приводит к неприятным последствиям. Недавно в наш Центр обратилась пациентка, у которой применение пиявок вызвало тяжелую аллергию. Оказывается, она принимала процедуры у «гирудотерапевта»-самоучки, просто прослушавшей краткий курс и купившей лицензию на лечебную практику. К счастью, благодаря многоканальной миостимуляции с ее мощным дезотоксикационным эффектом и способностью нормализовывать множество функций нам удалось вывести пациентку из тяжелейшего состояния. А потому хочу еще раз подчеркнуть, что начинать какое-либо лечение необходимо только после всестороннего обследования. То, что для одного может быть полезным, для другого – вред.

Академик РАЕН, заслуженный врач России, профессор, главный врач Центральной клинической больницы Московской патриархии, завкафедрой неврологии РГМУ Анатолий Иванович Федин:

– Когда заходит речь о внедрении гирудотерапии в практику медицинских учреждений, обычно говорят об организационно-технических и материальных сложностях этого дела. Во-первых, как всякое живое существо, пиявка нуждается в соответствующем уходе и создании особых условий: ей необходима чистая вода, которую следует постоянно менять, она не любит резких запахов, сильного шума и яркого света. Проведение самих процедур тоже требует должных условий и специальной подготовки персонала. Дополнительные хлопоты возникают из-за кровоточивости после перфорации кожи пиявками, на эти места приходится накладывать стерильные повязки. Наконец, на приобретение пиявок медицинским учреждениям надо находить средства. Можно перечислять и другие аргументы, но я считаю, что за ними стоит не что иное, как консерватизм и нежелание внедрять новые методики. Хотя, заметим, лечение пиявками, насчитывающее многовековой опыт успешного применения, не является новой, это, скорее, забытая старая технология. Уверен, что в наше время, когда обычная фармакотерапия не всегда дает должный эффект, нужно смелее заменять прием лекарств безопасными методами природной медицины. Особенно это касается неврологии, где гирудотерапия имеет самые широкие показания – от лечения тяжелых послеинсультных осложнений до распространенной радикулярной боли и обычной психологической релаксации. Я в этом не раз убеждался на собственном клиническом опыте и практике коллег. К слову, в отделении восстановительного лечения нашей больницы Московской патриархии гирудотерапия активно применяется.