Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №05 за 1960 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Боливар переходит Анды
19 апреля 1810 года население Каракаса – столицы испанской колонии Венесуэлы – восстало, свергнуло испанскую власть и организовало Патриотическую хунту. Примеру Венесуэлы последовала Аргентина, а вскоре и другие колонии: так началась война за независимость испанской Америки, война против колонизаторов, против рабства, отмену которого провозгласили вожди освободительного движения. 150-летие этой освободительной войны празднуют в нынешнем году народы южноамериканского континента.
Война за независимость продолжалась долгих 15 лет, всколыхнула народы колоний и вызвала симпатии прогрессивных людей Европы.
Среди добровольцев, сражавшихся на стороне патриотов, были передовые люди России. Декабристы внимательно и с большим сочувствием следили за освободительной борьбой испанских колоний.
Армия патриотов на юге возглавлялась аргентинским генералом Сан-Мартином, на севере – венесуэльским полководцем Симоном Боливаром, в честь которого названа республика Боливия.
О жизни и деятельности Боливара рассказывает книга И. Лаврецкого «Боливар», отрывок из которой мы предлагаем вниманию наших читателей. В нем рассказывается об одном из наиболее ярких эпизодов войны за независимость – переходе армией Боливара Андского горного хребта и освобождении от испанского ига вице-королевства Новой Гранады – современной республики Колумбии.
* * *
14 мая 1819 года Боливар получил сообщение о том, что генерал Сантандер вытеснил испанцев из долины Касанаре.
Эта долина лежит на восток от Андского хребта и примыкает к льяносам. Словно фантастический ковер, простираются от вечнозеленых холмов Каракаса до лесов Гвианы льяносы – необозримые венесуэльские степи. Они занимают огромную территорию в 300 тысяч квадратных километров.
Льяносы дважды в год меняют свой облик: то предстают обнаженными, словно песчаное море, то покрываются сочными лугами. Засуха начинается в январе и продолжается до конца марта.
В апреле приходят дожди. Правда, сначала они чередуются с сухой погодой, но с июня по октябрь льют беспрерывно. Реки выходят из берегов и затопляют обширные территории.
...Ставка Боливара находилась в Ангостуре (Ныне город Сьюдад-Боливар) – центре провинции Гвианы. Это была основная база патриотов, боровшихся за освобождение Венесуэлц от испанского ига.
Когда пришло известие о победе патриотов в долине Касанаре, Боливар решил совершить поход в 1 200 километров через затопленные льяносы и форсиррвать Анды, чтобы вырвать у колонизаторов Новую Гранаду. Осуществление этого дерзкого замысла открыло бы дорогу для освобождения не только Венесуэлы, но и Панамы, Экуадора, Перу.
В основе плана Боливара лежала внезапность появления в Новой Гранаде (ведь испанцы никак не ожидали, что он решится на такой поход), поэтому первым условием успеха было соблюдение тайны. 23 мая в индейской хижине на берегу реки Апуре Боливар созвал военный совет. В хижине не было ни стола, ни стульев. Офицеры сидели на черепах убитых волов и лошадей, высушенных солнцем и вымытых проливными дождями.
Ни одному из них не исполнилось и 40 лет. Боливару было тогда 36 лет, начальнику штаба Сублетте – 29, командующему пехотой Ансоатеги – 30, офицерам Паэсу и Сантандеру – по 27 лет. Совет одобрил план Боливара. К концу мая армия патриотов была готова к походу. Она состояла из солдат разных национальностей и цвета кожи. Бывшие рабы—негры, льянеросы (Льянеросы – пастухи, населяющие льяносы), креолы, метисы, англичане, русские, итальянцы и французы,– все они чувствовали себя равноправными солдатами, готовыми на геройские подвиги во имя свободы. Многих сопровождали жены, которые служили в армии в качестве сестер милосердия.
Стоял период дождей. Реки разлились в необозримые озера, которые кишели аллигаторами, электрическими угрями и мелкой, но опасной рыбой карибэ, нападавшей стаями на людей и животных. Мириады москитов кружились над войском. Многие солдаты имели на себе лишь набедренные повязки. Вся одежда пошла на то, чтобы уберечь от сырости боеприпасы.
Даже сухая земля превратилась в непроходимые болота.
Непроходимые?
– Но там, где проползет кобра, разве не может пройти наша армия? – спрашивал Боливар.
Самым трудным был переход через реки. Солдаты шли по грудь в воде. Не хватало лодок. Снаряжение и оружие переправляли в больших кожаных мешках.
Большинство мулов и лошадей, почти весь скот погибли в пути.
Достигнув подножия Анд в конце июня, Боливар писал Паэсу:
«До сих пор мы проходили через дружественную территорию. Когда мы пересекли большие реки, я надеялся, что наши беды позади, но, видя новые и новые препятствия, ежедневно возникающие на каждом шагу, я почти отчаиваюсь закончить этот поход. Только упорство, превышающее всякие границы, и желание выполнить принятое решение помогают нам преодолеть эти трудности».
Наконец Боливар достиг долины Касанаре. Здесь его поджидал Сантандер, который был выслан в начале похода вперед во главе авангарда армии патриотов. Теперь армия Боливара насчитывала около трех с половиной тысяч бойцов.
После непродолжительного отдыха начался штурм Анд, которые в это время года считались непроходимыми.
Льянеросы с удивлением и страхом взирали на величественные горные вершины. Привыкшие к степям, быстрым рекам, диким лошадям, не раз вступавшие в единоборство с быком, крокодилом и тигром, льянеросы почувствовали себя в горах беспомощными.
То тут, то там путь преграждали горные обвалы и обрушенные бурей деревья. С каждым шагом вверх становилось холоднее. Дождь сменился снегом. Люди и лошади падали от усталости.
Через четыре дня после начала подъема все повозки выбыли из строя. А на высоте в две тысячи метров участников похода стала валить с ног горная болезнь – сороче.
Стараясь избежать встречи с испанскими отрядами, охранявшими наиболее доступные перевалы, Боливар избрал самый трудный перевал – Писба. Вокруг стоял густой туман. Чтобы легче преодолеть последнее препятствие, солдаты побросали все, за исключением оружия. Пришлось расстаться даже с запасами продовольствия.
Боливар ехал на муле в авангарде и ободрял солдат шутками и рассказами о прошлых походах.
...И вот сильно поредевшая армия Боливара дошла глубокой ночью до перевала Писба и остановилась там на ночлег. То был последний привал по «эту» сторону Анд.
С рассветом Боливар начал движение дальше. Жители горных селений радостно встречали патриотов, делились с ними табаком, хлебом и чичей.
Солдаты, отставшие при переходе Писбы, нагоняли армию, она постепенно снова приобретала боевой вид. Боливар посылал крестьян разносить весть о том, что Анды перешла огромная армия патриотов: «Говорите о нас так, словно сам святой дух пришел завоевать Новую Гранаду».
Анды были форсированы.
Первый бой с испанцами завязался в болотистой местности Пантано-де-Варгас. Патриоты дрались с подлинным мужеством. Они знали, что поражение означает для них не только верную гибель – за их спиной были Анды, но и конец надеждам на освобождение Новой Гранады и их родной Венесуэлы.
Особый героизм проявил льянеро полковник Рондон. Был момент, когда испанцы начали брать перевес, ряды патриотов дрогнули. Тогда Боливар обратился к отважному льянеро:
– Полковник Рондон, спасите отечество!
– Храбрецы, за мной, да здравствует свобода! – с этими словами Рондон бросился в атаку, увлекая за собой остальных.
Пуля сразила Рондона, но испанцы не выдержали натиска и отступили.
Стойко сражались иностранные волонтеры. Их командир англичанин Рук был тяжело ранен, и ему на поле боя ампутировали руку. Схватив здоровой рукой окровавленный обрубок и потрясая им, как палицей, Рук призывал волонтеров драться за родную землю.
За какую? – спросил один ирландец.
– За ту, на которой я лежу, – прохрипел отважный англичанин. Через час он умер и был похоронен на земле, которую обильно полил своей кровью.
Бой за Пантано-де-Варгас был выигран. Но это еще не была решающая победа.
Испанцы отступили, сохраняя полный порядок. Они сосредоточили свой силы около моста через реку Вояка, надеюсь здесь преградить Боливару путь к столице Новой Гранады – Боготе.
Боливар обходным маневром взял крепость Тунха, где захватил большое количество провианта и боеприпасов. Силы его после победы у Пантаноде-Варгас росли с каждым днем. Со всех сторон стекались гранадцы под знамена освободителей.
7 августа произошла знаменитая битва у моста через реку Бояка.
Здесь и решилась судьба Новой Гранады.
Боливар одержал блестящую победу. Только 50 испанских солдат спаслись бегством, 1 600 попали в плен, остальные погибли в бою.
...10 августа освободительная армия вошла в Боготу.
Обращаясь к войскам, Боливар сказал:
– От океана, в который впадает Ориноко, до Анд, где таятся истоки Магдалены, вы освободили 14 провинций от легионов тиранов, прибывших из Европы, и от полчищ злодеев, захвативших Америку. Эти легионы повергнуты в прах силой вашего оружия... Солдаты! Вас было всего лишь 200 человек, когда вы начали эту поразительную кампанию. Теперь вас многие тысячи, и вся Америка слишком мала, чтобы вместить вашу храбрость.
Рисунки Ю. Арндта
И. Лаврецкий
Несговорчивые «актеры»
Все знают небольшого красного жучка с черными пятнышками на надкрыльях. Тлевая, или божья, коровка – красивое и очень полезное насекомое. Взрослые жуки и особенно их личинки поедают огромное количество тлей, вредителей культурных и диких растений. Поэтому божья коровка желанный гость в любом саду.
Каждый из нас играл в детстве с этим жучком. Посадишь его на палец и приговариваешь: «Божья коровка, лети на небо». Жучок доползет до кончика пальца и действительно летит. Почему?
Секрет прост. Неуклюжему жуку удобнее взлететь с возвышения, где легче расправить крылья. Это свойство божьей коровки я использовал, фотографируя ее взлет.
Я поставил зеркалку на штатив в саду, подключил лампу-вспышку и навел объектив на вертикальный прутик. Когда все было готово, пустил на прутик коровку.
Сначала она долго не двигалась. Но вот шевельнулась и поползла. Добежала до верха, остановилась на миг, расправила крылья – и исчезла. Взлет ее был так стремителен, что я не успел нажать на спуск.
Делаю новые и новые попытки; пробирка, в которой сидели коровки, быстро пустеет. Кончилась пленка. Сразу же проявляю – на ней ничего нет. На всех кадрах пустой прутик, и лишь на одном видны вверху ножки улетающего жучка.
Опять ловлю коровок и начинаю съемку заново, но уже в лаборатории, предварительно плотно закрыв окна, чтобы коровки не могли улететь далеко. Ставлю в стакан «стартовую площадку» – стебелек подорожника. Можно начинать. Коровка взлетает, я ловлю ее на оконном стекле и снова заставляю позировать.
Все жучки вели себя по-разному. Одни взлетали, едва успев доползти до верха стебелька, другие перед взлетом задерживались на несколько секунд. Эта пауза у каждой коровки оказалась довольно постоянной. У одной – секунда, у другой – две, у третьей – еще больше.
Фотографировать стало гораздо проще. Я давал коровке взлететь два-три раза и определял время задержки, затем пускал ее на стебелек. Вот коровка добралась до его верхушки. Отсчитываю нужное время и нажимаю на спуск. Конечно, этот метод был не слишком точен, но все же мне удалось несколько раз запечатлеть жучка в момент взлета. Всего я сделал около 150 кадров, но только двадцать из них оказались удачными.
Вот несколько снимков из этой серии. На верхнем фото видно, как коровка поднимает крылья, готовясь к полету. Мгновение – и она в воздухе. Надкрылья высоко подняты, образуя несущие плоскости. Под ними, как пропеллер, работают крылья.
А вот взлетающая коровка снята сбоку: видно, как концы крыльев смыкаются под брюшком. Последнее фото сделано в момент самого быстрого движения крыльев. Они «смазаны» настолько, что не видны вообще. Вспышка, продолжающаяся всего 1/2000 долю секунды, оказалась слишком долгой, чтобы запечатлеть крыло.
В. Танасийчук
Ленинград
На карте и в жизни
На этой карте не показаны рельеф и речная сеть Венгрии, не нанесены пути сообщения и города, села и каналы. И все-таки без этой карты, так не похожей на карту в строгом, привычном смысле слова, нельзя представить сегодняшнюю Венгрию. Это карта-поправка, карта-дополнение.
И главная особенность ее в том, что она живет, растет, меняется.
Что может быть привычнее для облика Венгрии, чем озеро Балатон. Берега «венгерского моря» – это край солнца и отдыха, край знаменитых виноградников. Но люди, прошлым летом «штурмовавшие» склоны горы Бадачонь, не были похожи на отдыхающих, хотя они так же весело шутили и пели, так же отчаянно подставляли полуголые тела солнцу. Лопаты, кирки, носилки были их «пляжным инвентарем». Солнце жгло вовсю, но ребята упрямо вгрызались в гору. Вверх-вниз сновали они с носилками, нагруженными камнем; звенели, натыкаясь на щебень, лопаты – крутизна такая, что никакие машины не могли бы взобраться на склон. И вот уже наметились контуры стенки, выровнялась площадка – готова терраса для нового виноградника.
По всей республике за один год обработано под виноградники больше тысячи гектаров.
На полях опытной станции в Дунантуле испытывают сорта сои и подсолнечника, хмеля и кукурузы. В кооперативах, над которыми шефствует молодежь станции, дают оценку выведенным сортам, внедряют квадратно-гнездовые посевы гибридных сортов кукурузы.
А это льноводы молодежной бригады из села Туркеве. Осень подводит итог году их работы, и нужно убрать все, до единого, стебля льна.
Нефтяные вышки стоят в области Зала давно. Но и здесь новое пробивается буквально «из земли» – на промыслах Надьлендьель буры нащупали еще один богатый пласт. Бурение уже идет на глубине четырех с лишним тысяч метров.
Сообщения об удачных итогах разведки в перспективных на нефть районах поступают сейчас с востока страны, из областей, которые еще недавно считались в этом отношении безнадежными. Вышки шагнули на юг Альфельда, к подножью гор Бюкк.
Уже около полутора лет дает ток Тисапальконьская ТЭЦ. А рядом сооружают химкомбинат, который будет давать втрое больше удобрений, чем крупнейший в стране Боршодский. Пять тысяч человек работают на стройке. Полоса недавно высаженных деревьев отделяет строительную площадку рождающегося комбината от жилых кварталов. Но вот «беда» – у строителей, съехавшихся сюда со всей Венгрии, нет адреса. Городу еще не дано имя. Пожалуй, самое подходящее – назвать его Тисауйварош – Новый город на Тисе.
Этот «уйварош» не одинок. Город Комло носит имя деревушки, на месте которой он возник. Имя – это, пожалуй, все, что досталось ему от прошлого. Ведь население Комло в короткий срок с полутора тысяч возросло до двадцати четырех! Несколько лет назад венгерский комсомол взял шефство над строительством города и шахт. Не хватало электроэнергии, машин. Тогда молодежь подхватила лозунг «Кирками выполним план!». Теперь кирка – далекое прошлое. Теперь людей без высокой технической квалификации, как говорится, «земля не принимает». Поэтому на курсах забойщиков, проходчиков учатся сотни. Город шахтеров – Комло. Мягкие холмы держат дома в своих ладонях, словно подставляя их лучам солнца. А повыше, на склонах, пока едва видные, тянутся вверх саженцы: тут будет тенистый парк.
«Двенадцать процентов поверхности Венгрии занято лесами», – уныло сообщали справочники еще лет двадцать назад.
12 процентов означает, что страна должна была платить зерном за железнодорожные шпалы, за крепления для шахт, за лес для строек, за сырье для бумажной промышленности.
Довести площадь лесов Венгрии до двадцати процентов за двадцать лет – это цифра из перспективного плана развития страны. Только за год руками молодых высажено в разных концах страны почти двадцать миллионов деревьев. В степном Альфельде и холмистом Дунантуле, на склонах гор Мечен и в пригородах Будапешта шелестят листьями совсем юные леса.
Реальность самых смелых проектов подтверждается сегодняшними делами молодежи. В прошлом году пять миллионов часов отдала она общественным работам, выполняемым в свободное от учебы и других занятий время.
Молодежь страны сооружала трансформаторный завод в Чепеле, промышленном сердце Будапешта, сейчас она возводит молодежные кварталы в городе Байя, построила рудообогатительную фабрику на металлургическом комбинате имени В.И. Ленина в Мишкольце.
Молодежь страны участвовала в создании Дунайского металлургического комбината и социалистического города Сталинварош, именно она осваивает сейчас земли Хортобади. Уже несколько лет орошает их восточный канал. Специальное судно «Новая Тиса», снабженное дождевальной установкой, поливает поля риса, овощей, кукурузы. Вчерашняя «пуста», где нечем было порой и овцу напоить, становится районом доходной отрасли хозяйства – рыбоводства.
Молодежь трудится не только на больших стройках, но и на сотнях малых, которые возникают в каждом районе, в каждом городе, в каждом селе. И пусть построенный в одном кооперативе пятикилометровый канал осушил всего пятьсот гектаров болот; пусть дамба, сооруженная в другом, оградила от наводнений одно поле; пусть узкоколейка, проложенная к шахте, протянулась лишь на полтора километра; пусть по одной силосной башне и новой ферме для скота появилось в кооперативах – сотни таких небольших строек вносят изменения в жизнь всей страны.
Обновлять землю начала совсем недавно – полтора десятка лет назад – венгерская молодежь. Дела молодежи различны по масштабам, но они охватили всю страну – от западной Залы до восточной области Боршод. И там, где молодежь приложила руки, молодеет сама Венгрия.
И неудивительно, что академическая карта не успевает отражать эти перемены. Через несколько лет прочно лягут на карту значки строящихся городов и каналов, зеленые пятна посаженных сейчас виноградников и лесов окрасят выжженные горы и равнины. Но тогда венгерская молодежь уже будет строить недалеко от Восточного – Западный оросительный канал, водохранилища и гидростанции на Дунае и Тисе, будет бурить скважины в Шомоди, Ваше, Бекеше – в новых нефтяных и газоносных районах.
И тогда снова понадобится карта-поправка, карта-дополнение.
Л. Павлов
Зажигалка из Сант-Анджело
«Неаполь, Капри, Ишиа – названия, от которых веет очарованием юга, его прелестью и жизнерадостностью», – так обычно начинают журналисты путевые заметки по Италии. История, которую мы хотим рассказать, тоже произошла в этих солнечных, благословенных местах.
Там, где в море врезаются острые скалы, в стороне от белоснежных вилл и пляжа с креслами-корзинками, приютилась маленькая рыбацкая деревушка Сант-Анджело.
Стоит жаркая, знойная пора. Солнце клонится к закату. Большинство деревенских мужчин еще не вернулось из Неаполя. С тех пор как итало-американский концерн с его современными судами стал хозяйничать в водах Неаполитанского залива, рыбаки превратились в носильщиков, рассыльных, кельнеров.
В деревне царит тишина, но от нее веет страхом, в деревне полиция. Полицейские обходят один за другим покосившиеся домишки, прилепившиеся к крутому обрыву. Стоя в дверях своих хибарок, женщины перекликаются друг с другом:
– Кого ищут?
И каждая, боязливо прижимая к себе детей, думает: «Нас это не коснется!» Но ни одна из них не уверена.
Полицейские идут к старосте, показывают ему зажигалку и спрашивают, кому она принадлежит. Потом направляются к дому вдовы Руокко.
– Где твои сыновья?
– Какие? – отвечает она вопросом на вопрос. За ее спиной стоит парень лет шестнадцати, а перед ней толкутся двое тринадцатилетних. Близнецы никогда не видели отца: сразу после войны он подорвался на мине в нескольких метрах от берега.
– Мы ищем самых старших – Марио и Армандо.
Женщина вздрагивает.
– Их нет... Может быть, они в Неаполе.
Полицейские уходят. Один из них остается ждать Марио и Армандо.
В ночь перед тем, как полиция оцепила деревню Сант-Анджело, двое парней притаились в густом винограднике.
– Перестань молиться, Армандо. Скажи лучше, который час!
Армандо поглядел на звезды и прошептал:
– Скоро три.
Марио осторожно приподнялся, посмотрел на железнодорожную насыпь. Ни шороха.
– Тогда давай, – приказал он и стал пробираться через виноградник. Вытащив из укромного места бревно, братья, крадучись, понесли его к насыпи. Армандо заколебался:
– А если это другой поезд?
– Я уже сказал тебе: перестань, – набросился на него Марио. – Я долго к нему прислушивался. Это состав, груженный бананами. А теперь иди сюда и делай, что я говорю.
Марио и Армандо работали молча. Они перегородили полотно железной дороги бревном и камнями.
Поезд приближался. Послышался стук колес, лязг буферов. Вдруг что-то завизжало, загремело, затрещало и так же неожиданно стихло. Тишину нарушали лишь проклятия двух железнодорожников.
Вскоре к месту катастрофы подкатил светлый автомобиль фруктовой компании. Из него выпрыгнул какой-то мужчина. Люди один за другим стекались к насыпи. Мужчина обещал заплатить каждому, кто поможет погрузить бананы на грузовики. Первыми вызвались работать Марио и Армандо.
Полицейские были уже тут. Они обнаружили бревно, которое послужило причиной крушения, неподалеку от линии нашли свежий пень и рядом зажигалку с выцарапанным на ней названием деревни: «Сант-Анджело».
– Мы хотели работать, наконец-то снова работать! – сказал Марио следователю.
Путевые очерки по Италии часто кончаются словами: «Народ этой страны очень беден». Настолько беден, добавим мы, что жаждущим работы парням может прийти в голову дикая мысль пустить под откос состав с бананами, чтобы иметь хоть какой-нибудь заработок.
Гюнтер Готе.
Перевод В. Мазохина Рисунки Р. Вольского
