Текст книги "Между мной и тобой (СИ)"

Автор книги: Владислава Кадочникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Больница, как и сказала Мила, была окружена толпой – словно беснующимся океаном, волны которого то накатывали едва ли не на стены, то отступали назад. Видимо, авария оказалась достаточно серьезной для того, чтобы о ней рассказали по телевидению или написали в интернете, а у Виктора до сих пор была куча верных поклонников несмотря на завершенную карьеру. Именно с их подачи ему когда-то и пришла в голову идея открыть в будущем собственную школу фигурного катания и, если получится, переманить туда бессменного Якова, который, кажется, до самой смерти собрался работать.

Юри вышел из такси и растерянно огляделся, пытаясь придумать, как бы пройти через этот живой океан без потерь. Радовало лишь, что чемодана при нем не было. После приземления уже в России Юри первым делом связался с Милой, узнал, что ситуация стабильная, Виктор приходил в сознание, но сейчас спит, накачанный обезболивающими, а сам он может заехать домой и оставить вещи, после чего так и решил поступить, как бы не рвалось сердце направиться сначала в больницу.

Промчавшаяся мимо женщина больно толкнула его в плечо, но даже не извинилась – лишь кинула через плечо раздраженный взгляд. Такси позади, не имеющее возможности выехать нормально из-за загородивших выезд людей, громко и раздражающе засигналило. Юри поморщился, отошел подальше и влился в толпу.

Решив и тут действовать старыми методами, он вновь набрал Милу и обрисовал ситуацию.

– Там можно пройти через другой корпус, – пояснила та. – Сейчас объясню, какой, а там тебя встречу и проведу, а то в этих коридорах и переходах заблудиться можно.

С помощью ее путаных объяснений Юри с трудом, но все же нашел нужное здание и, убедившись, что никто за ним не следит, вошел внутрь, где тут же оказался в тисках-объятиях рыжеволосой девушки.

– Как я рада тебя видеть, ты даже не представляешь! Мы тут все как на иголках с ночи, с ума сойти.

– Мила, дышать не могу…

– Ой, прости! Пойдем, там тебе все объяснят.

Несколько минут спустя он понял, что сам тут действительно заплутал бы, несмотря на наличие указателей, однако Мила неслась вперед стремительно и уверенно, а он старался не отставать. Душу грела мысль о том, что сейчас он увидит Виктора, но, вспоминая о том, что сам оставил его в одиночестве почти без объяснений и тусовался больше месяца в другой стране… В общем, понял Юри, ему стоило бы очень извиниться перед мужем и привести, наконец, в порядок свои мысли и чувства.

К слову о мыслях – только сейчас он понял, что все то время, что прошло со страшного известия, внезапно рухнувшего ему на голову, он думал исключительно о Викторе и его состоянии, забыв о себе и своих каких-то проблемах. Печаль, от которой он и не чаял уже избавиться, отошла на второй, а то и третий план – только бы с Виктором все было хорошо, только бы все было хорошо, только бы…

– Его предлагают прооперировать тут, ну, то есть, в плане травматологии. У них отделение с отличными специалистами, судя по их словам, – болтала Мила. Казалось, ей даже дышать не нужно. – Так или иначе, транспортировать его куда-нибудь еще сейчас, наверное, не лучшая идея.

– Когда вы узнали? – перебил ее Юри, едва не сбив какую-то медсестру, но спешно извинившись. – Почему сразу мне не позвонили?

– Ты уехал, как я поняла, и Витя почему-то не хотел тебя тревожить, хоть временами ему явно ну очень хотелось это сделать. Вот и сейчас он не то сам попросил позвонить именно нам, то ли еще что, но нас разбудили посреди ночи, перепугали ужасно…

– Ты говорила, что он куда-то ехал, – вновь вмешался Юри. Мила коротко глянула на него с недовольством, но кивнула.

– Да, кажется, с отцом что-то. У его отца проблемы с сердцем, знал?

Юри видел отца Виктора всего один раз мельком на одном из соревнований, но ему вполне хватило на всю оставшуюся жизнь – он сразу понял, что с этим человеком ему общий язык явно не найти. Да и отношение того к их союзу… Будучи далеко не в восторге, тот продолжал общаться с сыном и помогать им в чем-то по мелочи, но сразу заявил, что помощь-то помощью, ибо куда уж ребенка своего девать теперь, а о семейных посиделочках они могут даже не заикаться. Юри и не рвался, о чем сразу Виктору заявил. Тот лишь кивнул. Больше они к этому вопросу не возвращались, и к отцу тот всегда ездил исключительно один.

– Да, слышал что-то, кажется. Что именно произошло?

– Понятия не имею. Но он поехал на такси, а не на своей машине… может, если бы вел сам, то ничего бы не произошло, так странно сейчас думать об этом.

– Таксист попал в аварию?

Девушка лишь кивнула.

По пути они заскочили в гардероб на первом этаже, чтобы Юри мог сдать верхнюю одежду, после чего направились в отделение и прошмыгнули через двери внутрь под хмурым взглядом какой-то полной женщины.

Внутри были довольно тихо, не считая говорящей с кем-то по телефону постовой медсестры. Все двери палат были закрыты, ни одного пациента в коридоре. Юри скомкал в руках край кофты, пытаясь успокоиться.

– Разве он не в реанимации?

Мила хмыкнула.

– Неа, тут положили. Сам потом спроси у врача.

– И где мне его найти?

Они подошли к посту, и только теперь Юри заметил, что на диванчике приятного кремового цвета сидели Гоша, а с ним еще пара человек, которых Юри знал не особо хорошо, хоть и довольно часто с ними сталкивался.

Медсестра, полная женщина в халате с просвечивающим через ткань красным платьем и с торчащими из-под медицинской шапочки выбеленными прядями волос, подозрительно взглянула на них со своего места, но после вновь вернулась к разговору и своим записям.

– Вы идите, я тут с ним потусуюсь, – велела приятелям Мила и зевнула. Юри бросил на нее встревоженный взгляд. Кажется, она провела тут всю ночь и часть дня до этого самого момента, так что теперь Юри мог с чистой совестью отпустить ее домой.

– Нет, вы все идите домой, поспите, – покачал головой он и чуть улыбнулся. Он был невероятно благодарен им за поддержку в такое важное время. – Спасибо вам, дальше я сам.

– Точно?

– Точно.

Обнявшись с Милой напоследок, он проводил их, покидающих отделение, взглядом и огляделся вокруг. Теперь законная ноша перешла на его плечи, первым делом он должен был найти врача и разобраться в ситуации более детально.

Нет.

Первым делом он должен был увидеть Виктора, пусть даже и спящего. Но вся проблема заключалась в том, что Юри понятия не имел, в какой тот палате, а спросить об этом у Милы совсем забыл. Он кинул задумчивый взгляд на медсестру, все еще не отрывающуюся от телефона и что-то старательно записывающую, и, кашлянув, подошел ближе, терпеливо ожидая, пока она завершит вызов и обратит на него свое внимание.

Женщина покосилась на него, буркнула в трубку «Да, я поняла. У меня тут посетитель» и, наконец, сбросила вызов.

– Вам чем-то помочь?

– Виктор Никифоров… – начал было Юри, но она, не дослушав, махнула куда-то вглубь коридора.

– Четыреста двадцать пятая. Про него сегодня столько раз спрашивали, что у меня сложилось впечатление, будто он один-единственный в этом отделении лежит.

Юри хмыкнул – ну так чего она хотела, человек-то известный и общительный до крайности. Ничего странного, что в больницу тут же прибежала прорва народу, знакомого и не очень.

– А врач?

Медсестра уставилась на него, словно не поняла вопроса.

– Где я могу поговорить с его врачом? – перефразировал Юри.

– В ординаторскую загляните, в конце коридора налево.

– Спасибо, – пробормотал Юри и послушно пошел в указанном направлении, разглядывая таблички на дверях. На четыреста двадцать четвертой сердце у него внезапно забилось как сумасшедшее, а ладони вспотели, так что перед искомой четыреста двадцать пятой он прислонился к стене, пытаясь отдышаться и успокоиться. За этой выкрашенной светлой краской стеной лежал его Виктор, по которому Юри безумно соскучился и о котором, разумеется, страшно волновался.

Медленно выдохнув, он взялся за ручку двери и осторожно, стараясь не издавать шума, опустил ее вниз, толкая дверь от себя. Та легко поддалась, и Юри заглянув в образовавшуюся щель, оценивая обстановку.

Палата была одиночной – никто в этом, разумеется, и не сомневался, – небольшой и светлой. Лишь когда Юри полностью вошел внутрь, прикрывая за собой дверь, он сумел увидеть кровать, на которой спал его дорогой человек. Виктор был бледным, растрепанным, под капельницей и с парой царапин на лице, но, самое главное, вполне себе таким живым, и Юри чувствовал, как ледяная рука, сжимающая сердце, отпускает его.

На тумбочке рядом с кроватью кто-то уже успел водрузить вазу с букетом из белых – даже кремовых, пожалуй, – и светло-голубых цветов. Между лепестками одного из них был вставлен листочек бумаги. Юри, не удержавшись, осторожно вытащил его.

– Не вешай нос, все будет круто. Выздоравливай, мы ждем! – прочитал он и уставился на старательно, хоть и кривовато нарисованного снизу зайца, который на огромных лапах скакал по дорожке. Юри весело фыркнул, понимая, откуда это. «И доктор пришил ему ножки, и заинька прыгает снова». Доктора Айболита в японском переводе он читал еще в детстве.

Ребята были милыми до невозможности.

Вставив листочек обратно, Юри ласково погладил Виктора по щеке и, наклонившись, поцеловал в уголок губ, стараясь не разбудить. Хотя, если в дело пошли лекарства, пробуждение он застанет еще не скоро.

– Все будет круто, – повторил он, чтобы не молчать, и погладил мужа еще раз. – Мне нужно поговорить кое с кем, а затем я вернусь и буду ждать, пока ты проснешься. А затем обязательно перед тобой извинюсь, обещаю.

Нужного человека он нашел быстро. Это был довольно моложаво выглядящий мужчина, хотя ему наверняка уже стукнуло лет сорок, не меньше, смуглый, полноватый и с очень морщинистым лбом, словно он всю жизнь только и делал, что поднимал и опускал брови. Юри, глубоко вдохнув, начал объяснять ситуацию. Но тот, кажется, и сам все понял, стоило только упомянуть Виктора.

– Как я понимаю, вы тот самый Юри, о котором говорила та девушка, что тут долго сидела?

– Да, я его… друг, – солгал тот, не моргнув и глазом. Ну не говорить же ему в русской больнице русскому врачу, кто он Виктору на самом деле. – Лучший. Самый близкий. Почти брат. Как Виктор?

– Ну что же, самый близкий друг… – крякнул мужчина.

В результате разговора с врачом Юри точно уяснил одно – ситуация не смертельная, но и хорошей ее назвать нельзя. Обе ноги у Виктора были сломаны, причем очень неудачно, так же пострадала верхняя конечность – вывих плеча и мелкие вывихи суставов пальцев. В остальном – синяки да царапины.

– Ни сотрясения, ни травм внутренних органов. Если бы не ноги, то я бы сказал, что вашему другу, пожалуй, даже в чем-то повезло.

Ничего себе везение для человека, ногами себе карьеру сделавшего, скрипнул зубами Юри и сдержался, чтобы не сказать что-нибудь грубое.

– Требуется эндопротезирование тазобедренного сустава на правой и коленного на левой ноге. Операция дорогостоящая, если делать ее за деньги, предупреждаю сразу, есть возможность получить квоту, но ожидание… сами понимаете. Лучше провести ее как можно раньше, в ближайшие дни. Конечно, идеальнее всего было бы именно сегодня, но я понимаю, что не все могут предоставить сумму мгновенно.

– Насколько дорогостоящая? – деловито уточнил Юри, уже планируя мысленно, сколько они могут предоставить сразу, а сколько – наскрести «по сусекам», взять в долг или собрать как пожертвования с небезразличных фанатов.

– Так сразу сказать не могу, нужно свериться с ценами, но сумма точно будет не меньше двухста тысяч рублей, если с хорошим протезом, а то и дороже. У вас есть возможность обратиться, например, в НИИ травматологии или многопрофильный центр, но уверяю вас, наши врачи-травматологи работают ничуть не хуже.

Пропустив мимо ушей саморекламу, Юри погрузился в размышления. Двести тысяч, а то и больше… Смогут ли они предоставить их в ближайшее время?

– Вы можете свериться с ценами и сказать мне точную сумму?– спросил он. Мужчина кивнул. – Только с хорошими протезами, действительно хорошими, пожалуйста. И еще. Мне сказали, мой друг поступил сюда из-за того, что с его родственником что-то случилось, и теперь тому тоже требуется помощь. Может, вы знаете, о чем идет речь?

Но не успел тот и рта открыть, как их позвала медсестра.

– Ваш друг из четыреста двадцать пятой проснулся!

Юри, тут же забыв и про вопрос, и про врача, ринулся к двери.

Лежащий до этого с закрытыми глазами, Виктор тут же распахнул их, когда Юри прикрыл за собой дверь, подошел ближе и остановился рядом с кроватью, не решаясь ничего трогать.

Виктор выглядел бледным и вялым. Возможно, из-за обезболивающих? У Юри защемило сердце – он, не раздумывая, отдал бы ему все свое здоровье, если бы мог.

– Привет, – сказал Юри почему-то шепотом и робко улыбнулся.

Виктор моргнул.

– Привет.

Они замолчали, разглядывая друг друга.

– Больно? – наконец, выдавил Юри, чувствующий себя виноватым за свое поведение в недавнем прошлом.

– Ну уж явно не приятно, – хмыкнули ему в ответ. – Присядь куда-нибудь, а то стоишь как не родной.

«Куда-нибудь» стал стул, который он подтащил к кровати и послушно прижал к нему свою пятую точку.

– Прости меня, – наконец, заявил он. – За то, как я повел себя тогда, за то, что уехал и оставил тебя одного. Я просто… Мне очень стыдно. Я не должен был так поступать, ты всегда был готов поддержать меня и разделить мое горе, а я… Просто бросил тебя с ним. Прости.

– Но ведь ты вернулся, – мягко заметил Виктор. – Это самое важное.

Ага, вернулся, когда совсем прижало, подумал Юри, но вслух этого говорить благоразумно не стал и лишь кивнул.

– Я очень соскучился.

– Я тоже. Расскажи что-нибудь интересное?..

За последующий час они успели поделиться последними новостями из того отрезка жизней друг друга, которые они провели порознь, Юри показал Виктору записку из букета и с чувством прочитал ее, любуясь радостным выражением лица мужа, а затем вспомнил про его отца и растерялся, не зная, стоит ли сейчас спрашивать об этом и портить ему хорошее настроение.

Однако речь шла о близком Виктору человеке, которому сейчас, возможно, тоже нужна была помощь, поэтому Юри, посерьезнев, прокашлялся.

– Твой отец… С ним что-то случилось?

– Инфаркт, – коротко ответил Виктор и нахмурился. – Я так до него и не доехал, но пока лежал тут, услышал от ребят, что его, вроде как, на скорой привезли. По крайней мере, он жив… Я рад хотя бы этому.

Юри выдохнул – он уже успел напридумывать себе куда более печальные исходы.

– Я бы хотел, чтобы ему сделали аортокоронарное шунтирование, но так ни с кем и не посоветовался по этому поводу. Не мог бы ты поговорить с кем-нибудь в кардиологическом отделении, может быть? Раз уж я пока не в состоянии.

– Без проблем, – тут же отозвался Юри. – Могу сбегать прямо сейчас.

Однако Виктор здоровой рукой ухватил его за край футболки.

– Нет, стой. Побудь со мной еще немного, пока я не усну.

И Юри бы страшно соврал, если бы сказал, что в тот момент их желания не совпали целиком и полностью.

Когда Виктор уснул, Юри уточнил на посту, где находится кардиология, и поднялся туда. Он не был уверен, что врачи станут разговаривать с каким-то левым человеком, разгуливающим по отделениям как у себя дома, но они не только стали, но еще и ответили на его вопросы и примерно назвали цену, которая Юри ну вот совсем не обрадовала. Теперь он как никогда понимал, что лучше никогда не болеть, потому что если ты умрешь не от болезни, то от голода после лечения этой самой болезни, на которое уйдут все деньги.

Вернувшись после этого квеста обратно к Виктору в палату, время до его следующего пробуждения Юри провел просто сидя рядом и наблюдая за лицом своего дорогого человека, не понимая, как он вообще мог уехать куда-то от него.

Когда Виктор проснулся во второй раз, они поговорили еще немного, пока их не прервал вошедший врач. После стандартных расспросов о самочувствии и всего такого, он перешел к сути недавней просьбы.

– Я сверился с ценами в нашем прайс-листе, – откашлявшись, произнес он и начал перечислять, что именно требуется сделать и во сколько каждая операция обойдется. Он продолжал говорить и говорить, а у его пациентов волосы дыбом поднимались от цен. – В сумме получается около четырехсот тысяч рублей.

Виктор закашлял. Юри, мысленно представляющий себе исход, судорожно начал думать, где же достать такие деньги.

– А по поводу моего отца? – уточнил Виктор, прокашлявшись.

Вопрос предназначался уже Юри. Тот наморщил лоб, вспоминая.

– Если использовать аппарат искусственного кровообращения, то выйдет около двухста тысяч, если без него – то дешевле, но и риск больше. Как-то так.

Врач зачем-то покивал, хотя его вообще никто не спрашивал.

– То есть, все вместе где-то в шестьсот-семьсот тысяч нам встанет?

– Грубо говоря, да, – вздохнул Юри.

– Но вы сами просили провести операции как можно скорее и с наилучшими импортными протезами – цена соответствует качеству.

На этот раз одновременно вздохнули и Юри, и Виктор.

– Вы же знаменитый человек… – начал мужчина.

– Я закончил карьеру несколько лет назад, – на самом деле, прошло всего полтора года. – И уж точно не копил свои призовые, когда получал их.

– Ну да, теперь у тебя куча брендовых шмоток, крутой электроники, дорогая машина и огромная квартира, но с ними, кажется, придется расстаться, – заключил Юри. Виктор картинно ахнул, но видно было, что такой исход его в действительности совсем не радует.

Впрочем, кого бы такое обрадовало?

– Мы сможем сразу же оплатить половину суммы, может, чуть больше, но вот всю разом в ближайшие дни…не уверен. Боюсь, нам придется чем-то пожертвовать. Продать квартиру или машину? – задумчиво пробормотал Виктор. Юри закусил губу, на автомате поглаживая его по плечу.

– Машину жаль меньше, в квартиру вложено слишком много всего. К тому же, какую-никакую машину мы потом купить сможем заново, а вот такую квартиру – уже не факт.

– Слишком привык к простору? – улыбнулся Виктор и взял его за руку здоровой конечностью.

– Но послушай, можно же взять в долг, или кредит, или собирать с пожертвований – у тебя много фанатов, они не могут остаться в стороне!

– Я бы не хотел связываться с кредитами. Не беспокойся, мы обязательно что-нибудь придумаем.

– Это я тебя утешать должен, а не ты меня! Господи, ты так напугал нас всех… – Юри сжал его ладонь. – Я летел сюда, ничего не зная толком, и боялся, что потеряю тебя. Этого я бы точно не сумел пережить.

– Ну вот уж нет, – возмутился его муж. – Поклянись мне прямо здесь и сейчас, что даже если со мной что-то случится – ты будешь продолжать жить!

– Виктор…

– Поклянись! – Юри нечасто видел его таким серьезным, даже, пожалуй, суровым. Это было, пожалуй… приятно?

– Но я…

– Поклянись, Юри!

– Хорошо, клянусь, – сдался тот, кивая. – Глупость какая… тогда и ты тоже.

– И я клянусь, – Виктор, кажется, слегка успокоился и вновь заулыбался. Юри поразился его силе воли – едва не потерять отца, попасть в аварию, получить в итоге кучу травм и переломанную ногу, но поддерживать его и выглядеть таким спокойно-счастливым при этом… Потрясающий человек ему достался.

Впрочем, он всегда это знал.

У Юрия Плисецкого была одна неоспоримая сверхъестественна способность – он умудрялся звонить или появляться именно тогда, когда о нем думают. Стоило только Юри, просидевшему с Виктором несколько часов до того, как тот вновь уснул, подумать о том, что можно бы было попросить в долг у этой парочки, как мобильник завибрировал, высвечивая на экране знакомое имя.

– В новостях все говорят, что твой в аварию попал. Правда? – не здороваясь по своей старой привычке, напряженно спросил Юра.

– Да, – не стал скрывать Юри, прикрывая за собой дверь и выходя в коридор. – Я в Японии был, прилетел как смог.

– Бля, хреново. В какой вы больнице?

Юри самому пришлось потратить несколько мгновений, чтобы вспомнить название и поинтересоваться причиной любопытства.

– Я тут неподалеку, оказывается, – пояснил его собеседник как бы между делом. Если прислушаться, то на фоне можно было услышать отчетливый уличный шум. – Можем встретиться.

Юри кинул взгляд на дверь палаты. Оставлять Виктора не хотелось, но с Юрой можно было поделиться чувствами и договориться о финансах, вдруг прокатит. Поэтому, мысленно попросив у больного быть в порядке до его возвращения, Юри согласился, спустился до гардероба и, одевшись, спешно покинул здание.

Плисецкий ждал его в кафе неподалеку, его светлую шевелюру можно было заметить еще с улицы, чем Юри и воспользовался, чтобы определить, туда ли он вообще пришел.

– Я уже думал, что потерялся, – признался он, вешая куртку на спинку стула и присаживаясь напротив. Юра оторвался от экрана смартфона, где что-то сосредоточенно строчил до этого, и смерил его внимательным взглядом. Волосы его в этот раз были забраны в милейший коротенький хвостик, открывая шею, и так он выглядел еще более юным.

– Ты там весь день торчал?

– Где, в больнице? – дождавшись кивка, Юри пожал плечами. – Ну да. Я не хочу его оставлять одного.

– От тебя прям несет этим больничным духом. Не в прямом смысле, – добавил он, заметив, как парень принюхивается к своей одежде. – И как он?

Юри описал ситуацию, пока не заикаясь о деньгах. Его внимательно слушали, не перебивая, но вид у его собеседника был какой-то уставший и печальный.

– А как у тебя дела? – мягко поинтересовался он после того, как закончил свой рассказ-отчет. – Ты какой-то странный.

– Ну, такое, – пробурчал Юра. – Узнал тут на днях, что бесплодный.

– Что?.. – глупо переспросил Юри, приоткрыв рот.

– Бесплодный я, блять! Глухой? – рявкнул тот, сжал ладонь в кулак и тяжело, со свистом, медленно выдохнул. – Ладно, прости, я просто злой и на нервах весь. Я, конечно, и раньше подозревал, но когда точно знаешь – чувства совсем другие. Обидно пиздец, как вспомню лицо Беки… Чего ему со мной таким теперь делать?

– Любить тебя, как и раньше, разумеется, – Юри утешающе коснулся его плеча, ожидая очередной вспышки ярости, но Юра, кажется, даже не заметил этого робкого прикосновения. Он сидел, покачивая ногой, закинутой на другую ногу, и пялился на асфальт, кусая губу. – Вы же не из-за детей вместе, в конце-то концов. Он любил тебя до этого – и будет любить сейчас.

– А если не будет? – сейчас его тезка как никогда походил на растерянного ребенка. Юри не знал его точного возраста, лишь то, что Юра совершеннолетний, но подозревал, что тот определенно младше его, и сейчас почти физически это осознавал.

– Значит, не твой человек.

– Мне другого не надо. Я без него себя вообще представить не могу. Словно мы с самого рождения были только друг для друга и все.

– Понимаю, – Юри ощущал с Виктором примерно то же самое. – Но если это так, то тебе нечего бояться.

– Бояться всегда есть чего.

– Значит… – внезапно вспомнил Юри. – И все те попытки искусственного оплодотворения тебя были безрезультатны из-за этого?

– Ага. Теперь, если решим пытаться снова, придется идти по другому пути, работать тут придется одному Беке, а мне – лишь ревновать, что я там как пятое колесо в телеге. Я хочу ребенка, который будет с генами хотя бы одного из нас, если уж общего не получится, и теперь самое сложное – найти нормального человека для вынашивания. Ох, сколько же денег ушло на все это дерьмо…

У Юри в голове словно лампочка зажглась.

– И сколько вы будете платить?

– Клинике дохрена, потом еще самой суррогатной матери тысяч восемьсот, плюс ее содержание и тэдэ – все вместе выльется в миллион-полтора точно.

Юри уставился на него.

– И для вас это нормальная цена?

– Я тоже в шоке был, когда узнал. Но Бека сказал, что даже трети своих денег не потеряет, если заплатит за такое дело, так что…

– Кем он работает, Юра, что молодым такие деньги зарабатывает? – не удержался Юри от любопытства.

Тот отмахнулся.

– У него семья пиздец богатая, еще отец бизнес передал, что-то там со строительством и торговлей, я сам точно не знаю. Крутого парня себе отхватил, а? – ухмыльнулся он, но улыбка тут же погасла. – Но даже если бы он был бомжом с соседней улицы, я бы все равно его любил точно так же, так что даже не думай, что я из-за денег.

– Я знаю, – поспешил успокоить его Юри, но сам усердно размышлял. Если бы он смог вновь стать для них суррогатной матерью и получить восемьсот тысяч, то это покрыло бы всех их расходы на лечение, да еще и лишние бы остались. И мужу бы помог, и его отцу, и желающим ребенка друзьям. Но смущали лишь две вещи: сможет ли он выносить здорового ребенка и не потерять его снова, и согласятся ли сами Юра с Отабеком вновь наступить на те же грабли, что и в первый раз. Что уж тут говорить, подставил он их тогда знатно. К тому же, насколько он знал, подобную процедуру делают только тем, у кого уже имеется хотя бы один здоровый ребенок, тут он пролетал. Интересно, за дополнительную плату в клинике могли бы закрыть на это глаза?

Идея была неплохой, но вот предложить это Юре… Просто рот не открывался.

– И какие у тебя требования к человеку, который будет вынашивать? – как бы между делом уточнил он.

– Ну, он должен быть здоровым и на рожу ничего – самое главное. Желательно – чтобы на кого-то из нас похож, круто же будет?

«Хм, а вы чем-то похожи» – вспомнилась Юри фраза, сказанная Плисецким в их первую встречу. Лампочка в голове мигала со страшной скоростью.

– Ну, еще было неплохо, если бы этот чел был уже кем-то занят. То есть, клинья к моему Беке подбивать даже не думал. Особенно баб касается.

«У меня есть Виктор, а его Бека не нужен вовсе».

– Ну, чтобы наследственность была нормальная.

«Галочка».

– Никаких вредных привычек.

«Галочка».

– Сам по себе человек норм.

«Галочка…Ну, наверное».

– А вообще, неплохо было бы, будь это кто-то знакомый, чтобы иметь связь и точно быть уверенным… Погоди-ка.

«Галочка» – удовлетворенно подумал Юри и уставился на собеседника. Тот в ответ уставился на него. Молчание затягивалось.

– Ты ведь понял то, то понял я, да? – уточнил Плисецкий, растирая ладони – холодало. Юри моргнул от такой странной формулировки.

– Не уверен точно, но, кажется, да.

– Ты бы идеально подошел. Ты немного похож на Беку, не слишком по-азиатски выглядишь…

– Эй, я японец, если ты забыл!

– У тебя глаза больше на европейские похожи, чем на японские, твоя мама точно не… Ладно-ладно, я молчу, не смотри на меня таким жутким взглядом! Так вот, ты не настолько азиатской внешности, насколько мог бы быть, здоровый, симпатичный, женатый и любящий мужа, вредных привычек не имеешь, с квартирой, вроде бы нормальными генами и все такое, а еще мы достаточно хорошо знакомы, чтобы я мог все это сейчас о тебе сказать точно. Бля, я опять наступаю на те же грабли, но все как-то слишком хорошо складывается.

– Но мой первый ребенок умер, если ты не забыл.

– Но не факт, что умрет второй, – безапелляционно заявил Юра. – Ты говорил, что Виктору нужна платная операция – вам бы как раз пригодились эти деньги. Да и мне не очень хочется платить клинике кучу денег лишь за то, чтобы они полистали свои базы и потыкали на парочку подходящих, по их мнению, ребят.

– Естественно, – вздохнул Юри и поставил себе цель – сделать так, чтобы этот ребенок, если сделка состоится, уж точно родился на свет живым и здоровым.

Потому что здоровье и благополучие Виктора – ну и его отца, разумеется, – которое возможно восстановить благодаря этим деньгам, для него куда важнее даже собственной жизни.

Вечером Виктор отправил Юри, серьезно планировавшего спать с ним рядом прямо на стуле, домой, так что тому, чтобы не расстраивать своего и так настрадавшегося мужа, пришлось послушаться и вызвать такси.

Квартира казалась пустой и холодной даже несмотря на наличие в ней Маккачина, который безумно обрадовался Юри – видимо, тоже скучал. Судя по наличию в миске еды, его подкармливали их друзья, за что Юри был им, разумеется, благодарен.

Наскоро приняв душ, перекусив найденным в холодильнике салатом и разобрав вещи, Юри завалился на кровать – он грустил, волновался и скучал, поэтому даже заниматься чем-то не было желания. Помучавшись пару минут над выбором – позвонить Виктору или нет, – он все же решил перестраховаться на случай, если тот спит, и отправил смс, чтобы не разбудить.

Ответа от Виктора не пришло, однако внезапно позвонил Юра.

– Я сказал Беке, – начал он. Юри сглотнул и поежился, ожидая худшего. – Сначала он отказался, но затем я все же убедил его хотя бы попробовать. А если не получится, то пускай в клинике ищут кого хотят. Правда, он заявил, что полную сумму ты получишь только после рождения ребенка, а пока лишь часть, чтобы перестраховаться. Уж звиняй.

– Я понимаю, – согласился Юри и тут же нетерпеливо спросил. – Сколько?

– Ммм, триста-четыреста тысяч. Сколько у вас там выходит в этой вашей больнице?

– Шестьсот пятьдесят где-то. Может, семьсот. Точную цену пока не говорят, мы лишь примерно прикинули. Завтра буду договариваться, там узнаю точно.

На том конце помолчали.

– Остаток найдете?

– Думаю, да. У нас есть накопления, но разом такую сумму за ограниченное время мы бы точно не потянули. А операцию лучше делать как можно скорее.

– Ага, знаю. Ладно, попробую договориться с Бекой о четырех сотнях.

Когда они закончили разговор, Юри перевернулся на спину и, глядя на потолок, задумался, куда же он опять сам себя загоняет. Хотелось оплатить чертовы операции, хотелось помочь бедному Юре, однако он понимал, что взял на себя большую ответственность. И, разумеется, Виктору это все уж точно не понравилось бы.

И Юри в глубине души знал, что ничего ему не скажет. По крайней мере, в ближайшее время.

Комментарий к Пять

Сорянчик за долгое ожидание :с

Цены за эндопротезирование найдены в интернете. Возможно, все это можно сделать куда дешевле, но… Просто предположим, что там дешевле никак. Сумму в итоге хотелось получить повнушительней прост :з

И да, они опять творят какую-то хрень. Мда, просто мда.

========== Шесть ==========

Если бы существовала премия за принятие странных решений и повторение одних и тех же ошибок, то Юри, по своему скромному мнению, точно был бы одним из ее номинантов. Как и Юра с Отабеком, разумеется, потому что те точно потеряли рассудок, если согласились вновь с ним связаться.

Все утро он обзванивал знакомых и друзей, спрашивая о том, могут ли они дать в долг, и сумма выходила какая-то уж совсем смехотворная, ибо практически все либо попросту не имели возможности помочь финансово (как бы еще самим выжить), либо не могли по каким-нибудь обстоятельствам. Так что когда Юра позвонил и заявил, что днем можно смотаться до клиники и разобраться с деталями, Юри, мысленно попросив у себя и Виктора прощения, согласился.

В клинике действительно закрыли глаза на то, что он не совсем подходил по условиям, ибо деньги решают многое, но отправили его на такое количество процедур для определения состояния здоровья, с каким Юри не сталкивался за всю свою жизнь.