Текст книги "Чёрное Солнце"

Автор книги: Владислав Битковский

Соавторы: Владимир Талалаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

А вот и последний урок позади! Теперь – домой, сбросить портфель и – в клуб! Или сперва к морю, пока вода ещё тёплая?.. Не-е, море – это на всю жизнь рядом, а клуб – только по вторникам и пятницам… Лучше клуб…

– Эй, Тим! Погоди!

За Тимом увязался Эст Трезвый Полуэльф, которого в миру звали просто Юриком, но в новоявленном толкин-клубе было принято именовать друг друга по псевдонимам, так или иначе связанным с миром Профессора, и Юрка не хотел отставать от остальных… И прозвище взял ядовитое, с намёком, что он единственный в клубе, кто ни разу ещё не пробовал даже пива… Впрочем, куда ему пиво в одиннадцать-то лет?!. Хотя… Несмотря на свои одиннадцать, ростом он был почти с Тима. По крайней мере – самый рослый в своём классе. И – самый начитанный. Одна беда – начитанность эта не обозначала ещё, что из прочитанного он сможет сделать правильный вывод… Вот и теперь он откровенно надоедал Тиму, прося рассказать «что-то из того, о чём Профессор умолчал»… То, что придуманный Толкиеном мир существует в реальности, и что английский Профессор только лишь записал и литературно обработал увиденное там – это было для Эста выше всякого сомнения. Тим же, как человек более умудрённый опытом, относился к книгам Профессора как и положено: как к просто очень хорошим книгам. И поэтому позволял себе копаться в тех нюансах и подробностях произведения, куда истые почитатели мира Арды не посмеют лезть из одного уважения к описавшему мир. А если не хватало каких-то подробностей, необходимых для того, чтобы подтвердить какую-то особо смелую мысль, то Тим не утруждал себя поисками между строк, а поступал точно так же, как за несколько десятков лет до него поступал в аналогичной ситуации сам Профессор: попросту придумывал необходимое… Впрочем, решать логические ребусы, предложенные Профессором, нравилось ему ничуть не меньше…

– Тим, говорят, ты что-то раскопал про Наугламир? – с надеждой в голосе вопрошал Эст. И Тим с охотой ему отвечал:

– Сам мог бы раскопать, если бы больше задумывался о прочитанном! Давай по-порядку. Во-первых, кто, по-твоему, создал Наугламир?

– Гномы! Так в «Силмариллионе» сказано!

– Ага! А ты всему написанному там и веришь!

Вообще-то это было действительно так, но когда Тим задаёт вопрос примерно в таком тоне, соглашаться напрямую опасно: жди каверзы…

– Ну, и кто же?

– А ты сам-то подумай: «Силь» – это всего лишь пересказ версии эльфов на то, что творилось в Средиземье и Валиноре. Так что они при желании не могли б написать большего, чем знают. Мы же можем говорить и о других точках зрения, не правда ли? Теперь так: что мы знаем о Наугламире наверняка? Только одно: как он выглядел! Ну, и как же?

– Золотой, с камнями, красивый…

– «Красивый»!.. Хорошее определение! Особенно с точки зрения гномов, а? Вспомни: массивный, из золота, украшенного острогранёными рубинами. И центральная фигура в Наугламире представляла собой изображение двух драконов. Понимаешь – ДРАКОНОВ! При том, что гномы и драконы по жизни воевали между собой! Так что согласись: странно как-то, что гномы изобразили на своём лучшем украшении двух своих врагов, причём не поверженных, а в добром здравии!

– Согласен, но тогда…

– Значит – не гномы! А кто же? Ну, попробуй вспомнить, Эст, кто ещё работал в такой вот манере? Вспомни, какие ещё вещи в Средиземье выглядели подобным образом: золото с рубином?

– Нарья? Или как там его, которое Кольцо Огня?

– Не, там рубин окатан гладко, и само кольцо тонкое, изящное и ажурное! А кто делал именно МАССИВНЫЕ вещи из золота, украшенного ОСТРО ГРАНЁНЫМИ рубинами? Помнишь такие вещи?

– А… Что-то припоминаю! Чаша, которую подарили Мелькору, Меч Правосудия, ещё Чаша, на этот раз у Манвэ…

– Верно! И кто же это сделал?

– Саруман!

– Именно! Майя Курумо! Он сделал первую Чашу в подарок Мелкору, чем принёс ему немало неприятностей, он же соорудил вторую чашу специально для Короля Мира – Манвэ, чтобы выпросить у него прощение за то, что сбегал к Мелю, чем, кстати, и карьеру Манвэ пустил под откос, но это уже совсем другая история. А ведь известно, что Курумо вернулся к Ауле! Так что логично предположить, что он что-то соорудил и в подарок Учителю-кузнецу! А что? Да вот Наугламир-то и выковал! В той же своей манере!.. Теперь подумаем, какими свойствами НА САМОМ ДЕЛЕ должен был обладать Наугламир. Какое максимальное желание Ауле? Правильно: навещать своих милых гномов в Средиземье, да желательно так, чтобы ни Единый, ни Манвэ про это бы не узнали! Вот и создал Курумо для своего Учителя ТЕЛЕПОРТЕР! Естественно, расходующий на переброску часть энергии того, кто им пользуется. И чем дальше перебрасывать – тем больше энергии расходуется!

– Постой-постой! – Эст аж затрясся от осенившей его мысли: – Так значит, что максимальная величина переброски зависит от того, кто пользуется Наугламиром?

– Ага! Ты совершенно прав! И у валара, естественно, энергии немеряно, так что Ауле мог спокойно бывать у своих гномов, мотаться туда и обратно без какого либо вреда для своей персоны! Ну, а потом Единый пронюхал-таки про эти странствия и взял Кузнеца за жопу: мол, сперва сотворил хрен знает что без моего ведома, теперь вот мотаешься к этим созданцам своим, опять же без санкции свыше! Так что – будь добр, ликвидируй-ка ты сам эту вот штукенцию, а то я помогу! Что оставалось Ауле делать?

– Как что: подарить Наугламир гномам!

– Именно! Ну, и, разумеется, объяснить им, что тут да к чему. При перемещениях же всё осуществлялось просто: надо было просто внятно представить себе то место, где хочешь оказаться, и Наугламир тут же переносил тебя туда, расходуя часть твоей собственной жизненной энергии…

– Это что-то типа перехода по амберской Карте получается, да?

– Ага! Только не нужно до этого Лабиринт проходить, чтоб научиться этим пользоваться… Ясно, что сперва гномы обрадовались подарку, но затем пошли неприятности. Подумай сам: за исключением Чертогов и Дворца остальные помещения в общем-то похожи друг на друга. Так что гномов зачастую заносило совсем не туда, куда они желали. А то порой и вообще попадали небось в замкнутые каверны где-то в толще породы. Опять же – пользование Наугламиром старило использующих, что вело к преждевременным смертям… Что в таком случае делать?

– Избавиться от опасной игрушки! И поскорее!

– Угу! Но выбрасывать просто так – жалко! Поэтому из соображений Высокой Политики Наугламир был подарен эльфам в знак Великой Дружбы И Всего Там Подобного… Разумеется, инструкций по использованию Наугламира эльфы не получили, а поэтому приняли телепортер за простое, хотя и очень красивое, украшение гномьей работы… Теперь оставим на время Наугламир в покое и вернёмся в Валинор. Примерно в то же время там Феанор создал свои Силмариллы. Согласно официальной версии, в эти камни был заключён Свет Деревьев. Но он в свою очередь – Свет Светильников, а те в свою очередь – Свет Единого. Впрочем, по Ниенне всё ещё проще: Деревья были каналом непосредственно между Единым и Валинором, а потому Свет Дерев и есть Свет Единого, его сущность, то есть Эрэ, Пламя Творения, то самое, которое позволяло творить и заселять миры! Так зачем же Феанору был нужен этот Свет? Из соображений красоты? Вряд ли! Вспомни: Феанор обещал своему народу, что даст им земли лучшие, чем Валинор! Так а что, если он думал с помощью Силмариллов сперва преодолеть Шар Пустоты, чтобы вырваться во Внешний Эа, где, по его разумению, вообще никого и ничего нету, а там посредством Огня Творения создать для своего народа новый мир, идеальный именно для Нольдор!

– Ой, действительно здорово! А сам бы Феанор тогда стал бы для них новым Эру, заняв место Бога в новосозданном мире!

– Гм… – Тим, откровенно говоря, никогда не примерял на Феанора костюм Бога, отдавая ему в новосозданном мире лишь место Вечно почитаемого Вождя, но смелая идея Эста его весьма позабавила. – Что ж, возможно, и так. Но ведь и валары не дураки, сообразили, к чему ведёт создание этих вот камушков! И, естественно, попросили Феанора отдать цяцьку им. А Феанор, как ты помнишь, послал их куда подальше… Тут-то валары и решили прибегнуть к помощи Мелькора. Объяснили ему всё примерно в таких вот тонах: «Ты отбираешь камушки у Феанора и отдаёшь их нам, благо, твоя репутация от этого не пострадает, она и так испорчена-перепорчена, а мы зато тебе за эту помощь объявляем полную амнистию и отпускаем на все четыре стороны… Так что подумай-ка сам!» Мель, естественно, согласился. Валары были уверены, что даже если он, уперев камни у Феанора, передумает и решит с ними слинять, то сил у них вполне хватит, чтобы скрутить мятежника и отобрать силмариллы. Единственное, чего не учли они – так это того, что Мель прибегнет к помощи Твари Пустоты – Унголианты, что и сместило равновесие сил не в пользу валар… Ну, и так далее и тому подобное, до тех самых пор, пока Камень не попал в руки эльфам и они не передали его гномам, чтобы те вмонтировали его в Наугламир.

– А, я, кажется, понял: источник неиссякаемой энергии – Силмарилл, и вмонтировали в телепорт-Наугламир! И теперь его радиус действия расширился неограниченно, так? Это всё равно что Искорку в Наугламир вставить!

– Ага, примерно так же! Так вот, дальше часть истории вновь не важна, аж до тех самых пор, пока Наугламир не попадает в руки жене Эрендила. Как там по «Силю»-то? Кинулась она с обрыва в море, но не упала и не утонула, а превратилась в птицу морскую, и догнала она корабль своего мужа любимого, и грянулась о палубу, и превратилась вновь в женщину… А потом вместе со своим любимым и прочим экипажем благополучно доплыла до Валинора. И, что самое интересное – заметь, что на Тол-Эрессеа, Одиноком Острове, их в упор не заметили, а обнаружили только тогда, когда они уже были в порту Валинора! Так не проще ли вспомнить о свойствах Наугламира, а? Какая единственная мысль была в голове у жены Эрендила, если учесть, что она вполне нормальная женщина? Естественно – оказаться рядом со своим милым! Вот Наугламир и перенёс её! Так что не было никакого превращения в птицу, это уже эльфы потом досочиняли для романтики, а как прыгнула она в воду со скал – так в следующий момент и шваркнулась на палубу корабля прямо перед своим благоверным! Отлично! А затем – она передаёт Наугламир мужу своему. А у него какая мысль-цель? Правильно: в Валиноре оказаться! Вместе с кораблём, разумеется, потому что в плавании капитан и его корабль – единое целое! Вот и вышло, что их телепортировало прямиком в порт Валинора, минуя Тол-Эрессеа и прочие возможные посты. Потому их и заметили только в конечном пункте прибытия.

– А потом отправили на небо…

– Снова сомнительное утверждение! Подумай сам: моряки-люди оказались в Валиноре нежелательными гостями! Вспомни – валары всерьёз жалели, что в пределах Амана нельзя убивать. Так что когда обсуждалось в Круге Судеб, что делать с этими нахалами, то говорилось, что приплыв в Валинор, люди нарушили все мыслимые и немыслимые запреты, и вместе с тем покарать их тут смертью невозможно исключительно по внутренним законам Валинора. Какое было принято решение – догадаться не трудно.

– Выслать на небо, как и есть у Профессора!

– Не-а! Усыпить до времён Второго Хора! Так же, как это и с Ар-Фаразоном проделано было! Но сам понимаешь: люди – существа странные, для них что сон до Конца Времён, что смерть – разница невелика, в принципе – вообще невидима… Так что все в экипаже перепугались, включая самого капитана и его супругу, это уж без сомнения! И какое в таком случае могло быть единственное желание всего экипажа? Правильно: оказаться как можно дальше отсюда! Причём так далеко, чтобы валары б их НИКОГДА НЕ ДОСТАЛИ бы! А где есть такое место-то, а? В Средиземье? Нет, там Валары их рано или поздно найдут, и скорее рано, чем поздно! Вне планеты? На орбите? Так это прямиком в чертоги Единого, что ещё хуже! Остаётся один путь…

– За Грань Арты? – осенённо спросил Эст.

– За Грань Арды. Во Внешний Эа! – подтвердил Тим.

– А как же Вечерняя Звезда?

– Звезда? Так это ж Мелкор, высланный остальными валарами но не успевший ещё покинуть пределы Шара Пустоты. Он там ещё долго в себя приходил… Эрендил же к этой звезде ни при чём, он вместе с кораблём, женой, экипажем да Наугламиром с Силмариллом во Внешнем Эа странствовал, и как минимум на Итан заглядывал. Это, кстати, тебе заодно и ответ на твой прежний вопрос: откуда мог клинок Итанского Серебра оказаться в Средиземье. Эрендил завёз, когда залетал, чтобы проведать родные места! А потом уже в мире Арды нарекли этот клинок Нарсилом… Ну, и эльфам, разумеется, приписали честь его создания. А вообще-то забавно: рядовой итанский клинок – а каким знаменитым стал, стоило ему лишь угодить в мир, где о нём и ему подобных до того не слыхали… А Эрендил, похоже, стал одним из тех Странников Космоса, от которых и пошли легенды о капитанах, путешествующих по Галактике на ПАРУСНЫХ Кораблях… – и Тим хитро улыбнулся. Но Эст не заметил этой улыбки, поглощённый глобальностью открывшихся ему Истин…

Глава 6

«Хорошо, что я не курю, как этот хоббит-переросток!..» – машинально подумал Тим, скача вверх по ступенькам Якорного Спуска и обгоняя какого-то среднего возраста мужчину, обременённого солидным животиком. Сходство с хоббитом придавали тому и волосатые ноги, торчащие из жёлтых шорт с зелёными попугаями, и трубка в уголке рта, и даже гладко выбритое лицо. Незнакомец явно запыхался и искал только повод, чтобы остановиться и передохнуть… Что ж, курение не способствует спортивным навыкам в карабкании по старым переулкам.

Повод для мужчины нашёлся неожиданно быстро: у одной из калиток стоял мальчик и с грустью осматривал свой сандалет с оторванной подошвой…

– Маленькая авария? – спросил у него мужчина.

Тим уже не слышал ответ мальчика, ускакав вверх.

Конечно, до угла Улицы Стекольщиков и Якорного Спуска можно было бы доехать и городским транспортом, но платить за билет или оправдываться перед контролёрами Тим считал ниже своего достоинства… А пешком – с него не убудет. Вообще-то это свинство – вояки, проводя очередные свои манёвры, закрыли для доступа изрядный клочок побережья, захватив и маленький полигон, где ребята из толкин-клуба проводили свои игры, ристалища и маньячки. Вот и надо теперь искать новое место для полигона, на время, конечно, но всё равно обидно! Сегодня хором решили поискать «подальше от берега». Конечно – теперь в «Исход Нольдор» не поиграешь, лодки по суху плавать-то не умеют, но зато есть шанс, что никто из вояк не захватит и новое место, расширяя «сферу боевых учений»… А Тим уже давно слышал о пустыре в этом тихом закутке Города. Стоило осмотреть и прикинуть, где какая крепость будет и кто какой армией сможет пройти мимо соседей незамеченным…

Частные домики Якорного Спуска, выходящие своими калитками прямо на улицу-лестницу, остались позади и справа, а слева убегали к центру города двухэтажные домики Улицы Стекольщиков. Собственно, стекольщиков-то на ней не было и в помине, название же, поговаривают, осталось с тех пор, как жил тут в одном из домов сумасшедший стекольных дел мастер, чинивший ребятам совершенно бесплатно очки. Мальчишки той поры поговаривали, что этот дедушка – волшебник, и может создать даже живых стеклянных человечков, но кто сейчас это проверит? Давно растаял след и дедушки, и его квартиры, и стекольной мастерской в полуподвале того же дома. Теперь там то ли гомеопатическая аптека, то ли столярный кооператив.

Пустырь раскинулся почти на километр. Маленький пустырёк, вмеру холмистый, по уши заросший белоцветом, полынью и пожелтевшими за лето колючками, среди которых кое-где пробивались кустики чабреца. Почти посреди полигона (а Тим уже привык считать облюбованный пустырь новым полигоном) возвышался холм покрупней, увенчанный короной из старых корявых деревьев, чем-то напоминающих бесприютных пенсионеров, выбравшихся погреться на солнышке и посудачить о нашей безумной жизни.

Склоны холма были достаточно круты, и так и напрашивалось возвести на макушке холма крепость, с подъёмным мостом и узкими бойницами.

Ну как тут удержаться и не окинуть весь пустырь с этой высоты?

Песок и суглинок под ногами потихоньку осыпались, и Тим с удовольствием подумал, что штурм Цитадели будет не таким уж и лёгким делом. особенно если провалиться, например, вот в эту дыру!

Дыру!..

«Дыра – это нора,» – вспомнился Винни-Пух.

А где есть нора – там…

И Тим, прервав восхождение на «пик толкиенизма», заглянул вглубь… Темно…

Можно повернуться и уйти. Можно прибежать к своим и помчаться сюда целой толпой. Можно дотопать до единственной уцелевшей телефонной будки на Якорном Спуске и позвонить Рафику – их клубному колдуну-Мерлину, который без сомнения на ристалище разместит тут свою алхимическую лабораторию… Или Нику – зря он, что ли, Глаурунг – вон какая пещера будет теперь у дракона!

Но все эти мысли казались просто большими глупостями. И самым глупым в этой ситуации было бы оставаться снаружи и не воспользоваться моментом…

Я не знаю, в чём же такая притягательность подземелий для детей. Истории про клады, найденные в таких местах? Но многие прекрасно понимают, что истории историями, а тысячи любителей-кладоискателей уже облазили всё вдоль и поперёк, так что единственное, что здесь ещё можно найти – так это следы тех, кто лазил тут до тебя… Встретиться с привидениями? Но большинство готово стремглав нестись вон, лишь увидав полупрозрачную фигуру… Или всё дело в том гордом виде, с которым будешь затем рассказывать о своих приключениях друзьям, вызывая восторженные ахи и охи соседок по парте? Но ведь большинство просто не поверит тебе, если что-то действительно случилось, а если ничего не случится – так и разговаривать не о чем… Если же на самом деле случится что-то из ряда вон выходящее – то сильно подозреваю, что некому будет уже рассказывать о своих похождениях…

Я ещё понимаю – отправиться ночью на кладбище: проверишь свою храбрость, распугаешь окрестных вампирёнышей, в крайнем случае – найдёшь кота, который затем приживётся в твоём доме… Но лезть в холодные и склизкие подземелья?! Бр-р-р!!! Сейчас от одной мысли об этом мурашки по коже и ощущение слизи на руках. А ведь был малым – облазил все подземки Лысой Горы, не упустив даже дренажки! Постарел я, что ли?

К счастью (или к сожалению, тут уж никто не разберёт!), Тим не страдал подобными комплексами, и чисто детское любопытство повлекло его разведать, что там, в неизвестной дыре…

В дыре оказался проход. Земляной. Типичная такая себе земляная пещерка, намытая многолетними дождями. Взрослому только согнувшись и пройти. Тиму, впрочем, тоже: в свои двенадцать он уже почти догнал отца в росте: акселерация, видимо… Кое-где корни растущих сверху деревьев пробили грунт и свисали с потолка, словно змеи. Они цеплялись за рыжие вихры Тима, и тогда за шиворот летели комочки земли. И всё же Тим не сердился на корни: во-первых, самому надо быть осторожнее, а во-вторых – похоже, только они и не давали пещерке обрушиться, удерживая свод…

Хотя, впрочем – какая там пещера: ни одного поворота! Опс! Поворот! Шагов через сорок – ещё один! И ещё! И тут Тим остановился: далее проход раздваивался. Один шёл прямо, продолжая основную линию, второй же круто отворачивал налево. Движимый чувством противоречия, Тим свернул налево. Левый тоннель оказался рукотворным, и больше всего походил на дренажки конца девятнадцатого века. В высоту раза в два больше, чем в ширину, с закруглёнными верхом и низом, он был весь выложен кирпичом. Кирпичики были непривычно маленькие. Впрочем – непривычно именно для современного человека, жители же века девятнадцатого просто не поняли бы, чему удивляться: ну, кирпичи как кирпичи, стандартные…

Фонарик светил ярко, батарейки, купленные только вчера у лоточника на станции метро, и не собирались пока садиться, так что Тим решил пока поисследовать дальше…

Прошло минут двадцать, как Тим свернул в кирпичный тоннель, а тот всё не кончался и не кончался. И не поворачивал. Он уходил вдаль прямой стрелой, и стены его чуть светились под лучом фонаря.

Давно пора было б остановиться и возвращаться назад, а то и кинуться назад стремглав и в панике: кто из людей и когда строил такие длинные и прямые тоннели? Но ощущение необычности только разжигало интерес Тима. И тоннель не обманул ожиданий. Кирпичи становились всё светлей и светлей, а затем – Тим так и не сумел понять, когда это произошло – оказались из чистейшего белого мрамора! В стенах время от времени попадались углубления, словно там начали формироваться в мраморе двери, но затем раздумали, да так и остались… И только вперёд тоннель по-прежнему тянулся бесконечной прямой стрелой-дорогой. И – ни фонарей, ни колец для факелов по стенам. Вот только белизна мрамора – кажется, что он сам по себе сияет…

Интуитивно, не до конца понимая, что делает, Тим выключил фонарик. Запоздало сверкнула мысль, что вот сейчас-то навалится темнота, а с ней нападут и все ночные страхи, которые днём оживают только в таких вот пещерах. Но этого не произошло. Погас фонарик, и мир вокруг вдруг волшебным образом переменился. Стены словно раздвинулись в стороны, и светились теперь сами по себе небесно-голубым светом. Вмиг мрамор оказался голубым, как в одной из заставок «Окошек», и в его свечении стало вдруг понятно, что ход тянется вперёд ещё на сотни миль, нигде не поворачивая и не искривляясь. И Тим вдруг ощутил, что хочет пройти его до конца. Весь. Сейчас…

Тоннель не закончился, он просто переменился. Потолок резко взмыл вверх, стены вновь разошлись… Теперь это был мраморный зал, по стенам которого висело множество зеркал. И если бы Тиму когда-нибудь взбрело в голову пересчитать все зеркала этой залы, то он обнаружил бы, что их ровно сто. Зал Ста Зеркал. Сто зеркал – и только одно их них – настоящее, Истинное Зеркало. Неотличимое от других, пока не присмотришься к нему повнимательнее…

Но Тиму некогда было присматриваться к зеркалам, он спешил дальше. В следующем зале оказались картины. Высокие и маленькие, они имели одну странность: неизвестный дизайнер расположил их так, что нижний край их был всегда почти вровень с полом. Словно дверцы. Но из любопытства Тим заглянул за пару картин: полотна висели на нитях, собранных хитрым образом в пучок и повешенные на одном-единственном гвоздике. И всё же ощущение проходов не исчезало, стоило лишь отойти от стены… Казалось – шагни в картину, и… Но что-то сдерживало от подобного шага. Со временем появилось ощущение, что его, Тима, ждут. Там, впереди…

Огромная зала возникла вокруг Тима внезапно. Просто какой-то шаг вперёд – и вдруг осознаёшь, что только что коридор окончился, и ты вошёл в огромный центральный зал Храма. Именно так – Храма с большой буквы, столько было здесь великолепия и величия… Но при этом совершенно не помнишь ни как ты сюда дошёл, ни почему раньше не приметил приближающийся вход в зал.

Всё вокруг было словно в лёгкой призрачной дымке, что не давало рассмотреть подробнее фрески и детали Храма. Словно всё виделось сквозь чуть-чуть запотевшее стекло… И только открытая дверь впереди была видна ясно и отчётливо. Врывающийся в неё солнечный луч очерчивал квадрат на полу, но стороны этого квадрата плавно размывались, становясь такими же зыбкими, как и всё в Храме…

За дверью на пороге сидела спиной к Тиму женщина в плаще с капюшоном, а перед нею стоял высокий молодой парень в ослепительно-белом трико и алом шутовском колпаке. Такой себе придворный шут времён позднего средневековья. Что-то в облике шута было неправильным, но что – Тим никак не мог понять. И тогда он шагнул вперёд: он вдруг решил, что скрываться в сумраке помещения не стоит, чтобы не показалось, что он подслушивает.

Солнечный свет на мгновение ослепил его глаза, привыкшие уже к тоннельному сумерку, но уши уловили слова, сказанные, кажется, шутом:

– Но всё это так похоже на сон…

– Когда-то ты поймёшь, что всё сказанное сейчас – не сонный бред, но не было бы слишком поздно… – ответил спокойный женский голос, и затем добавил: – Солнце висит над нами, но подвешено оно так хрупко, и так легко уронить его вниз, в горы… А теперь тебе пора, ибо время твоё истекло… Когда же решишь спросить меня о чём-то своём – ступай на восток, и там за землями Авари ты найдёшь Храм Зрячей, и войдёшь внутрь, и там я буду ждать тебя… Прощай!

Глаза Тима постепенно привыкли к свету, и он с изумлением увидел, как шут оторвался от земли и взмыл в густо-синее небо, быстро растворившись в безоблачной синеве… Вернее – он подумал, что в таком случае стоило бы удивиться, но самого удивления почему-то не ощутил. Как не удивило его и то, что он наконец-то понял, что было не так в шуте: на перевязи у того сверкала ослепительная шпага, словно сияющая сама по себе!

– А она и светилась сама по себе, – услышал Тим спокойный голос женщины, – Такие клинки – живые… Вот только немного их на свете… А жаль. Впрочем – ты ведь наверняка хочешь спросить что-то, мальчик?

– Меня зовут Тим.

– Тим… Хорошее имя… Когда-то совсем-совсем другой мальчик с точно таким же именем попытался спасти Вечно Свободного. Жаль, что ему помешали сделать это доброе дело… Но ведь ты пришёл не для того, чтобы просто слушать воспоминания Зрячей, не так ли?

– Зрячей?

– Так меня зовут.

– Но… почему? Разве другие тут – слепые?

– Нет, – женщина чуть заметно улыбнулась кончиками губ, – Зрячие. Все могут смотреть, но не всем дано – Видеть.

– А Вы можете.

– А я могу. Для этого для начала надо, скажем, обитать в подобном Храме на Перекрёстке. И внимательно смотреть, что, когда и где произошло… А потом – думать, почему это произошло именно так, а не иначе… Примерно как ты, когда рассуждал о природе Нарсила, помнишь?

Тим хорошо помнил этот свой разговор в толкин-клубе, где он открыто заявил, что Нарсил был совсем даже не эльфийским оружием, и даже вообще создавался не на Арте. И не на Земле. И убедительно доказал это.

Память – странная вещь. Подхватила, понесла за собою, и словно наяву Тим увидел тот день и тот разговор…

– Кстати, – ехидствовал Леголас, – подумайте-ка сами: Исилдур отрубил Саурону средний палец вместе с Кольцом, но совершенно при этом не зацепил ни указательный, ни безымянный. Отсюда спрашивается: что же показывал в этот момент Саурон Исилдуру в ответ на требование того о немедленной капитуляции?

Народ быстро смекнул этот незамысловатый американский знак, и по компании побежали смешки…

Тиму тогда почему-то сделалось противно от этой хохмы, и он вступился:

– Между прочим, Исилдур выпад делал, потому и не зацепил других пальцев!

– Ага! Выпад обломком железяки! – хмыкнул кто-то, кажется, Филли.

– Ну и что, что обломком!?! Такой обломок и броню современного танка прошьёт!

– Танка? Ой, не смеши меня! – Филли был ещё новичок, и поэтому не знал, что если Тим уж что-то и соберётся возражать, то значит это, что он раскопал подробнейшую историю о том, как оно было НА САМОМ ДЕЛЕ…

Вот и сейчас Тим не стал сердиться за насмешки салажонка, а просто спросил его:

– А ты вот не думал, почему Кольцо было горячим, когда Исилдур подобрал его?

– Так ведь его нагревал жар Саурона!

– И кто тебе это сказал?

– Как кто – Исилдур! Ой, то есть так у Профессора написано… – Филли уже смутился, а ведь Тим только ещё начинал «артподготовку»…

– И полагаться мы тут можем только на слова Исилдура и на мысли его же, не правда ли?

– Правда…

– Стало быть – и на его собственные попытки так или иначе объяснить случившееся. Верно? Верно! Теперь посмотрим дальше. Или сперва зададим вопрос, почему это пятеро доблестных витязей вышли в бой «впятером на одного»! Ведь это немыслимое по тем временам нарушение кодекса чести!

– А светлые всегда на закон плевали! – отозвался из угла кто-то из почитателей Ниенны.

– Тёмные не лучше были: они друг друга стоили, – возразил Тим. – Но ни те, ни другие в честном поединке не вышли бы толпой против одиночки, даже если бы этот одиночка и был бы заведомо сильнее каждого из них… Давай лучше сперва подумаем, кому была выгодна эта битва в частности и это противостояние в целом… Итак, кто вышел против Саурона, а? Правильно: Гиль-Гэлад, Элендил, Кирдан, Элронд и Исилдур. А теперь задумаемся, как это выглядело в политическом разрезе. Кто бы выиграл в случае поражения Саурона и в случае его победы! Итак, в случае поражения Сау в выигрыше остаётся только Гиль-Гэлад, власть которого возрастает необоримо. В случае же победы Саурона над Гиль-Гэладом… Смотрите сами: Кирдан был практически властелином всех эльфов запада Средиземья, когда из Валинора ему на шею прислали этот подарочек – Гиль-Гэлада, назначенного Королём над Королями. При этом ещё следует учесть, что за всё время своей жизни в Средиземье Саурон и Кирдан НИКОГДА НЕ ВОЕВАЛИ между собой! Так что претензий к Саурону лично у Кирдана не было, а вот Гиль-Гэлад фактически отнял у Кирдана его власть. Так спрашивается, на чьей же стороне будут симпатии Кирдана? То-то же и оно! Элронд такоже недолюбливал своего соверена, с гибелью которого приобрёл бы определённую независимость. И опять же – никаких претензий к Саурону. Так что бы получилось в случае победы Саурона? Элронд, а с ним и весь его Раздол, получили бы свободу и независимость, Кирдан вернул бы утраченную власть… Так что вполне логично предположить, что был организован самый настоящий заговор. Предварительно договорившись с Сауроном, они попросту подставили Гиль-Гэлада на заклание, и если бы всё прошло по плану – то гибелью Гиль-Гэлада и Элендила дело бы и закончилось бы. А после этого Кирдан как глава и повелитель Западного Средиземья заключил бы долгосрочный мир с Сауроном – повелителем Восточного Средиземья. Тем самым раз и навсегда был бы положен конец вековечной вражде между Светлыми и Тёмными, и мир наконец-то восторжествовал бы во всём Средиземье. Одна беда: даже самые лучшие планы могут сорваться из-за совершеннейшего пустяка. Так случилось и в этот раз… Дело в том, что какими-то правдами или неправдами в руки Элендилу попал образец итанского оружия. Меч, названный в Средиземье Нарсилом, был по сути своей клинок с весьма далёкого от Арды Итана. А кто помнит основное свойство клинков с примесью итанского серебра, а?

После некоторого брожения умов ребята наконец-то припомнили, что основное, что отличает Итанские Клинки от всего прочего холодного оружия – это то, что в момент, когда хозяину клинка угрожает смертельная опасность, лезвие клинка превращается в луч, наподобие лайтсаберов Джедаев из сериала «Звёздные Войны».

– Истину глаголете, – ответствовал Тим. – А вот то не многие помнят, что сам по себе клинок не способен определить, угрожает хозяину опасность или нет: он ведь не разумный, не мыслящий… Просто итанское серебро, будучи правильно сковано со сталью, реагирует на волну страха, исходящую от сжимающего в данный момент оружие. И тогда уже сплав превращается в луч, как меч Сержа, когда он против механического дракона-киборга выступил… Помните, мы недавно фильм этот смотрели?.. Вижу – вспомнили… Так вот, Нарсил был из таких вот клинков. Элендила же подвела его собственная самоуверенность. Он был СЛИШКОМ самоуверен, и поэтому до самого конца в упор не верил, что погибнет, просто не допускал мысли, что ему, такому вот сильному, светлому и могучему – а суждено погибнуть от рук какого-то там тёмного и нечестивого… И поэтому до последнего момента не было в его душе страха. Что его и погубило… И вот – долгожданная победа Саурона над двумя всем неугодными «светлыми», победа, кажется… И в этот самый момент вмешался фактор, на который просто никто не ожидал и не рассчитывал: Исилдур, перепуганный вусмерть гибелью Гиль-Гэлада и Элендила, схватил в руки обломок Нарсила. Ощутив через рукоять страх владельца, клинок послушно превратился в луч. И даже не соображая, что обломком врага не проткнуть, Исилдур нанёс выпад. И угодил по пальцу Сау. Повезло, в общем-то. А поскольку клинок в тот момент был сродни лазерному резаку, то Кольцо, угодившее в поток, раскалилось и на нём проявились знаменитые руны. А Исилдур заработал себе ожог, вцепившись тут же в раскалённое его же мечом Кольцо… Вот так и рухнула последняя надежда на мир между Светлыми и Тёмными…