Текст книги "Эдем 5 (СИ)"

Автор книги: Владислав Афинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Ланс в этот раз даже не использовал игрушки, ведь Ада явно и так сама возбудилась до предела. Без остановки кончая, она даже не кричала и не дышала, полностью сконцентрировавшись на одном. С открытым ртом и горящими глазами девушка набирала какой-то безумный темп. И вот бедная кровать скрипнула в последний раз, после чего надломилась одна ножка, а за ней и все остальные.

В этот же момент Огненная Бестия опустилась в последний раз и вместе с этим по её волосам прошёлся шлейф яркого и потухшего через мгновение пламени. Правильные слова завели её куда лучше самых нежных ласк.

Повалившись обратно на аристократа, рабыня принялась лихорадочно хватать ртом воздух. Тяжело дыша Ада ещё несколько минут сопела над ушком, не отлипая и даже наоборот прижимаясь к своему хозяину ещё сильнее.

Сам Ланс аккуратно поглаживал всё до чего мог дотянуться, в этот раз уже снова нежно и ласково, почти не касаясь проводил от шеи до самого низа спины. Накрутившая себя девушка ещё пару раз всхлипывала из-за чрезмерной чувствительности, но постепенно отходила. Дыхание её становилось спокойнее.

Казалось бы, пора и честь знать, но вот Огненная Бестия уже снова начала тереться носиком о шею, игриво посмеиваясь над ушком. В то же время и соски её оставались твёрдыми, как бы намекая что и двумя раундами здесь ну никак вопрос не решить. Да и вообще, с ростом магической силы растёт не только выносливость, но и потребность.

– Кстати… – наконец-то Ада отдышалась и принялась разговаривать, а попутно она ещё и убрала свой бюстгалтер. – Вы так и не сказали как вам моё новое бельё…

– Ну, буду честен. Так себе…

– Я так и знала, – грустно всхлипнула девушка, которая до этого обещала не обижаться. – А что не так? Вам не понравились чулки? Или расцветка? Мне в магазине сказали, что раскраска в горизонтальную полосочку подчеркнёт мою фигуру… и вообще это сейчас в моде. В Акероне все так ходят…

– Ада… – тихо прошептал Ланс, поглаживая свою рабыню по макушке.

– Что? – невинно переспросила бедняжка, чья мордашка стала уж больно слезливой: это уже не первый неудачно подобранный наряд.

– Не знаю, как тебе сказать… Но твоё бельё… голубое…

– Голубое в белую полосочку… Так в Акероне ходят… И оно же такое милое…

– У тебя рыжие волосы и зелёные глаза.

– Но… – Ада что-то поникла и после тяжёлым вздохом протянула: – Блин…

– Подобный наряд действительно может быть популярным в Акероне среди эльфов. Но у большинства эльфов волосы светлые. Подобная расцветка больше подойдёт блондинке с голубые глазами.

– Да, я поняла уже. Не разбираюсь в моде… Может сходите со мной за покупками?

– Ты справишься с этим сама. На крайний случай куплю тебе какую-нибудь книжку, если ты не сделаешь этого раньше.

– Ладно… – произнесла Ада, слезая со своего хозяина. – А вам нравятся юные волшебницы из академии?

– Что? – от резкой смены темы диалога аристократ немного выпал в ступор.

– Ну, ученицы академий магических всяких. У них такая красивая и запоминающаяся форма, рубашечки белые, юбочки, шляпки остроконечные, прямо ведьмочки из сказок… из добрых сказок, а не тех, где ведьмы делают из людей суп… – Девушка подошла к шкафу, где принялась рыться в свои вещах. – А вы видели, как наряжаются на «особенных» факультетах? Я вот всё понимаю, образование должны получать все, в том числе и суккубы, и другие похотливые виды, но порой они совсем палку перегибают. Хорошо, что им всем определенно точно больше восемнадцати лет, ведь в магические академии берут только после совершеннолетия…

– Это уж точно.

– Или может быть это? Честно говоря, я не совсем поняла в чём прикол и за что монеты снова отдала… – Огненная Бестия зашла за дверцу шкафа, после чего вышла в одном фартуке поверх голого тела. – Вроде крайне просто, такое, кажется, я и сама сшить могу… Хотя меня заверили, что это тоже пользуется высокой популярностью. Как вам?

– Ада, я с тобой предельно честен… Мне без разницы, что ты наденешь. Либо пошли на третий раунд, либо одевайся и готовься к переезду. Время деньги.

– Значит фартук вам не понравился… – Рыжая полуэльфийка понимающе кивнула и сделала явно не те выводы, которые следовало бы, потому что принялась подбирать другой образ. – Хотя знаете, возможно этот фартук заиграет новыми красками, если мы переместимся на кухню…

– Так-то там Нека вовсю делится своими заметками с новым поваром и объясняет своей преемнице особенности работы на новом месте. Полезным делом занимается в отличии от некоторых.

– Хм… кажется я понимаю к чему вы клоните… Вы хотите, чтобы я надела кошачьи ушки?

– Так, стоп. Я же тебе ещё давно объяснил, что мыслить нужно не множествами, а фактами. То, что я вспомнил про Неку не значит, что…

– Ну да, извините, забыла про ещё хвостик. Ладно… не смотрите на меня так, я просто пошутила… – произнесла Ада, копающаяся в одежде. – Или не пошутила? Как вам?

И она действительно высунулась с накладными ушками.

Глава 2

– Какой же чистый здесь воздух… – Едва пройдя сквозь последние врата Ада сразу же вздохнула полной грудью. – Он всегда был таким или мне кажется?

– Всегда был таким. Просто, как всегда, контраст решает очень многое, – ответил Ланс и без лишних прелюдий направился в сторону границы земель.

В Анхабари отправлялись вчетвером. Сам аристократ, две чемпионки и служанка. Последнюю в целом можно было и оставить работать у Гнарга, но кошечка являлась ещё и инструментом влияния на дикарку. Так что пришлось брать её с собой.

Что примечательно, никто не имел никаких лишних вещей, ни чемоданов, ни громоздких сумок с кучей платьев, монет или ещё какого-нибудь барахла. Лишь самое необходимое взято с собой, деньги на счетах, а остальное брать не нужно. Ну и конечно же у Ланса имелся пространственный артефакт, как и за плечами Офлее весил рюкзак с некоторыми припасами. Однако из Орта Миос было взято по большей части лишь уникальное снаряжение, как например боевой топор из небесного металла. Его легче взять с собой, чем покупать новый.

Также что-то не видно роскошной кареты или какого-то другого транспорта, что неудивительно. Путешествие будет проходить в традиционном для Эдема стиле, пешком. Хотя дело тут не столько в традициях мира, сколько в традициях конкретных земель. Чтобы не потерять сходу уважения жителей горячих песков придётся пройтись пешком и отдать дань памяти предкам. Небольшое путешествие по пустыне без транспорта уже будет много говорить для южан.

Хотя каким-то подвигом это тоже не назовёшь, скорее тест на вменяемость. Ведь в Эдеме нет никаких угроз вроде бандитов или диких тварей. Только жар полудня и холод полночи служит вызовом для путешественников, но для магов это как правило не проблема. Некоторые трудности возникнут только у кошечки, но рядом всегда Офлея, которая несёт за своими плечами и еду, и воду, и другие вещи первой необходимости. Нужно будет она и на ручках свою подружку понесёт, сомнений в этом не было.

Также о исключительно формальности пешего перехода говорила и недавно построенная дорога. Могучая каменная кладка, по ней уже ходили торговые караваны. Пока что аристократ идёт ещё по серой пустоши, но вскоре появятся золотые пески и поднимется температура.

Раньше граница находилась гораздо ближе, но после перезапуска отношений Орта Миос и Анхабари Огненная Гвардия отступила, как раз уже и прокладку пути к этому времени закончили. Некоторые политики подземного города собирались разрушить дорогу, которая строилась без соглашений вопреки всему в одностороннем порядке. Но после долгих обсуждений решено было оставить всё как есть.

И вот наконец-то на горизонте замаячила граница земель. Несмотря на сильные ветра и обилие песка, ставшая теперь не серой, а золотой дорога всё также оставалась чистой. Специальные руны не давали даже гуляющим бурям замести проход.

Перейдя границу Ланс сразу же, остановился. Куда не глянь – лишь спокойная золотая гладь, на которой отражаются лучи палящего солнца. Невозможно даже понять сколько патрулей сейчас наблюдают за появившимися гостями.

В Анхабари главными являлись маги огня и песка, что и логично. Первые служили основной ударной силой, на плечи вторых ложилась логистика, мобильность и скрытность. За миражами и дюнами вполне может скрываться даже целая крепость. Как и внезапный порыв ветра может резко открыть для взора гостей лагерь южан с фортификационными сооружениями. Также маги песков способны крайне быстро перемещаться сами и помогать в этом союзникам.

Ланс ждал появления Проводника. Тем временем стоящая рядом Нека уже начала тяжко сопеть носиком из-за горячего и сухого воздуха. Шляпа с широкими полями создавала для неё тень, но палящее солнца не знало пощады. По лбу начал стекать пот, это хорошо. Плохо будет если жидкость в организме закончится, и охладительная система накроется медным тазом.

Рядом с кошечкой стояла Офлея, которая ещё раз напомнила своей подружке, что раздеваться нельзя. Может показаться что лёгкая одежда больше мешает, но стоит её только снять, как тело покроется ожогами. Станет только хуже, поэтому в пустынях несмотря на жар никто не ходит голым. А уж кошечке с бледной кожей, которая так много времени провела под землёй в Орта Миос… Ей уж и подавно не стоит рисковать.

Тем более Воительница из клана Праутеи всячески использовала свою магию. Прохладный ветерок освежал и помогал не расплавиться. А ведь путешествие ещё только началось, расстояния в Эдеме небольшие, как и сам мир маленький, но идти придётся опять же пешком… Плюс нужно будет делать привалы, чтобы кошечка поспала и покушала… Это займёт некоторое время, пусть и идти придётся по ровной и прямой дороге.

Из примечательного можно подметить ещё и тот факт, что Офлея попёрлась в пустыню в своей броне. Снизу, конечно, находилась ткань, но металл уже начал раскалятся. Приятного в этом мало, но дикарку предупреждали, хотя она всё же и не сахарная. Будет упираться и терпеть, лишь бы не признавать собственный просчёт.

А вот Огненная Бестия оделась во вполне традиционные для Анхабари одежды, как и кошечка. Только вместо шляпы тюрбан. Он гораздо удобнее и практичнее, ведь шляпу с полями легко снесёт порыв ветра во время бури. Тюрбан же прилегает плотнее. Ещё у Неки имелась маска, чтобы песок в глаза не попадал. Но такая роскошь предназначалась только хвостатой рабыне. Если Ада, чемпионка арены, маг огня, опытная воительница заявилась бы в Эдем в маске… Её бы просто не поняли, как и аристократа, и Офлею.

У всех также имелась одна общая деталь, которая не могла не выделяться. На поясе Лансемалиона находился теперь длинный кинжал, которым уже приходилось пользоваться. Без него появляться в Анхабари также не стоит.

Аналогичное оружие, но более подогнанное под размер ладоней, имелось в том числе и у всех трёх рабынь. Даже крохотная Нека в жизни на смерть ни с кем не сражавшаяся и явно не умеющая пользоваться оружием теперь владела длинным кинжалом, хотя с учётом её роста… длинный кинжал напоминал скорее уж просто кинжал, либо и вовсе нож.

У рабов оружие закреплялось не на поясе, а за спиной. Быстро его не выхватишь, да и в целом более непрактичного ношения оружия ещё поди придумай. А лично Офлею ещё и забавляла эта традиция. У неё буквально гигантский двуручный боевой топор за спиной, вот сдался ей этот кинжал? Как этой зубочисткой вообще себя можно защитить?

Аналогичная ситуация и с Огненной Бестией. Её любимый меч так-то закреплялся тоже на поясе, законы Эдема это разрешали, если оформить нужные документы. И вот если что-то случится, то явно будет легче меч из ноже достать, нежели тянуться за кинжалом за спиной. Однако таковы правила.

И это ещё одно доказательство того, что Анхабари всегда сильно отличался от всех других земель. Между Орта Миос и Саросом крайне много общего, если не смотреть на внешние отличия. Земли людей Ландос и земли эльфов Акерон так же порой как две капли воды, несмотря на свои постоянные противостояния. Но именно земли горячих песков и палящего солнца трудно с чем-то сравнить. С одной стороны, законам Эдема подчиняются все, но в то же время Эдем же оставляет право на внутреннее самоопределение. Собственные законы, армия, отдельные суды… В этом Анхабари зашёл дальше всех.

– А вот и он… наконец-то…

Прямо по середине дороге закружился в вихре песок, после чего перед гостями появился Проводник. Ждать его пришлось крайне долго, не только сейчас, а вообще. И это при том, что за своего ученика просил сам Халсу’Алуби, да и как бы сильные мира сего прекрасно понимали, кто скрывается за личиной Лансемалиона Бальмуара.

И сразу же аристократ продолжил свой путь, сделав уже второй свой шаг. За ним последовала Офлея вместе с кошечкой, которой приходилось поспевать за высоким хозяином и ещё более высокой дикаркой. Лишь поравнявшись с Проводником, Ланс один раз кивнул и пошёл дальше, даже не оборачиваясь.

Сам же южанин продолжал неподвижно стоять, сжимая в левой руке посох. Правая же рука скрывалась под одеждами. Лица разглядеть не удавалось, ведь его полностью покрывала ткань. Даже глаз невидно, но вряд ли этот смертный использует своё зрение в качестве основного источника информации о окружающем мире.

Пока троица уходила всё дальше к горизонту Ада продолжала стоять напротив Проводника. Он, казалось, вдруг уснул, сквозь кромешную тишину просачивалось лишь пение гуляющего меж барханов ветра. Рабыне хотелось что-то спросить, но терпение и самообладание оказались сильнее. Халсу’Алуби рассказал очень многое за месяц тренировок.

– Ты не слышишь их голоса, – внезапно со всех сторон прозвучал уверенный голос Проводника, а слова напоминали скрежет песка. – Как и большинство пришедших сюда впервые. Иди за мной, Поцелованная Огнём.

Путешествие до Анхабари даже пешим ходом не является испытанием для большинства смертных. С проблемами может столкнуться только глупец или маленькая кошечка. Ведь нет ничего сложного в ходьбе по ровной дороге, где тебя не встретят ни бандиты, ни монстры. Скорее всего и вовсе путник столкнётся с другими путешественниками или караваном, который в случае чего поделится и едой, и водой. Место оживлённое и тесное. И Проводник для такого путешествия явно не нужен.

И южанин с посохом, с режущим слух голосом, явился сюда для немного другой цели. Он не просто знал все дюны этих земель, он был знаком с каждой песчинкой Анхабари. Тихий шёпот горячего ветра рассказывал обо всём, что происходило в пустыне. Палящее солнце бросало вызов и давало силу, чтобы раз за разом давать неравный бой врагу без имени.

И Ада пошла за этим смертным, но не в сторону города, а вдоль границы. Всё, как и рассказывал Халсу’Алуби. Ведь эти земли действительно очень сильно отличаются от любых других. Здесь даже лариос в один день может пасть ниже раба, а раб подняться выше кого-то из Огненной Гвардии. В этом месте грани классовых различий стираются, пусть их следы и остаются.

Поэтому даже у маленькой кошечки за спиной находится кинжал для традиционных поединков. Да, он закреплён неудобно, что даёт свободному гражданину преимущество в потенциальном конфликте. Однако право на оружие в Анхабари принадлежит всем, даже рабам, которые в случае чего могут защитить остававшуюся честь в поединке с другим рабом или даже с гражданином.

Понятное дело вызов кошечки никто не бросит. Это глупо и бессмысленно, как и не существует такого варианта, при котором бы Нека смогла бы кого-то обидеть. Да и случись конфликт, то разбираться придётся с хозяином живой вещи.

И всё же даже у неё имелось оружие. Потому что в Анхабари смертных без оружия считали чем-то вроде отребья, мусора, ничего не значащей и ничего не решающей биомассы. Ведь сам факт отсутствия у тебя инструмента защиты чести делает тебе ниже всех и даёт право вытирать об тебя ноги. Потому что ты сам отказался от своей чести, раз ходишь безоружным.

Также в Анхабари куда более важную роль играли именно традиции и неписанные правила, нежели законы Эдема и законы города. И здесь действительно даже лариос может пасть ниже раба, не из-за каких-то бумажек, а из-за общественного порицания. Потому что раб – это больше про статус, как и другие титулы. История уже знает множество случаев, когда у невольников оказывалось больше чести, чем у свободных граждан.

– Пески скрывают очень много тайн… Но увидеть их могут не все, – внезапно произнёс Проводник, после поднятия на очередную дюну.

Ада молча слушала и не перебивала редкие рассказы южанина, каждый сантиметр тела которого закрывали одеяния: даже так и не скажешь какого цвета его кожа и есть ли эта кожа вообще. А тем временем путешествие продолжалось и ничего интересного не случалось от слова совсем. Однако девушка уже примерно понимала, что вообще происходит. Лекцию заранее провели и Халсу’Алуби, и Лансемалион Бальмуар.

Магия не принадлежит кому-то. Раб ты или свободный. В Анхабари каждый маг огня или песка имеет право совершить паломничество и прикоснуться к истории собственного народа. Эдему ужасно много времени, под песком скрывают древние храмы, гробницы и сети пещер, где прошлые гости оставляли свою мудрость для следующих поколений. Об этом Ада узнала ещё от Хранителя, где ознакомилась с культурной одного из народов.

Тот же огонь бывает очень разным. Эльфы во всём полагаются на знания драконов и тени Кихариса, именно древние короли неба являются для них примером и источником бесконечной мудрости. Стоит отплыть от берега, как уже какой-нибудь культ проникается яростью вулканов и идёт бок о бок с драконоидами присягнувших Четырём. А где-то среди песков в солнечных храмах смертные обращаются к небесному светилу, что своим жаром обжигает сетчатку глаз. Некоторые так и вовсе находят в ответы в чём-то ужасно порочном и делают ещё один шаг навстречу преисподней.

Поэтому каждый маг огня просто обязан совершить паломничество, чтобы понять частью чего он вообще является. Только так он может преуспеть в достижении своих желаний. Остальным же смертным остаётся лишь гадать о том какие тайны скрывает пустыня.

– Солнце уходит и приходит время холода… Мы уже почти пришли… – после многочасовой паузы снова раздался голос Проводника.

Затем, на одном из барханов южанин просто остановился и сел на песок. В позе лотоса он начал доставать из внутренних нематериальных карманов свои вещи. Солнце тем временем уходило всё дальше. Жестом Проводник пригласил присесть и Поцелованную Огнём. Через мгновение среди песка загорелся огонёк, а в руках двух смертных появились чашки без ручек.

– Горячий чай согревает тело холодной ночью, а также охлаждает тело горячим днём, – проскрежетал Проводник, добавляя в чайник пустынные травы.

Как бы это парадоксально ни звучало, но Проводник нигде не ошибся. Горячий чай действительно согревает, когда холодно. Здесь пояснения не нужны. Однако всё тот же горячий чай действительно и охлаждает во время самой жестокой жары. Почему? Всё довольно просто. Горячий напиток заставляет потеть ещё сильнее, поэтому смертному и становится легче. Хотя важно понимать, что пот – это жидкость, и что пить соответственно придётся тоже куда больше, а в пустыне это не всегда возможно. Поэтому если воды осталось мало, то не стоит тратить её всю на горячий чай, от этого будет только хуже, потому что, потратив весь пот в один момент, путник обрекает себя на смерть во время следующего полудня.

Ада всё это знала, хотя в таком знании не нуждалась. Она маг огня, высокая температура её на не пугает. Девушку больше волновала цель паломничества, которая оставалась не совсем понятной. Прошёл целый день, наступил вечер, а всё что удалось сделать – выпить чашку крайне странного чая.

Случись это паломничество до встречи с Халсу’Алуби, быть может, Огненная Бестия и выкинула бы какую-нибудь дерзость. Но сейчас она даже не задавала вопросов. Сидящий рядом Проводник являлась далеко не обычным смертным, он старше самого старого члена Совета Палящего Солнца и намного старше прошлого Хозяина Песка.

Вряд ли происходящее сейчас является чем-то бессмысленным и бесполезным. Каждый маг огня, попавший в Ахнабари проходит по одному, но каждый раз разному пути. Это сделает И Ада, которая продолжала просто сидеть, пить чай и смотреть, как огненный шар медленно скрывается за золотым горизонтом.

Глава 3

Ада не считала проведённые в паломничестве дни. Множество раз солнце заходило за горизонт, чтобы подняться вновь, но уже с другой стороны. И на протяжении всего этого срока ей было чем заняться и над чем подумать.

Земли Анхабари действительно занимают не так уж много места, как и сам мир Этия. Однако и проводник вёл девушку не к центру по прямой линии, а двигался кривыми и запутанными путями по окружности, всячески стараясь огибать населённые пункты. Иногда он сам задавал вопросы, порой молча открывал двери очередной гробницы, куда впускал Поцелованную Огнём и ждал столько сколько потребуется. Пески действительно скрывали множество тайн.

В этот раз Ада оказалась в давно позабытых руинах. Наверное, здесь когда-то находился храм, а может и школа, или всё сразу. Ведь зачастую в этом мире мудрость черпается буквально от высших существ напрямую, что заставляет науку идти бок о бок с верой. В любом случае здесь явно находились помещения напоминающие аудитории, как и множество пустых пьедесталов давали понять об исключительной культурной ценности этого места. Именно культурной, но не военной или экономической, ведь ни артефактных станков, ни оружейных складов или намёков на них не было.

В какой-то момент Огненная Бестия остановилась около странной и маленькой плиты вертикально установленной ещё тысячи лет назад. Пришлось даже присесть, чтобы разглядеть надписи. Однако девушку не покидало смутное чувство, что запись какая-то неполная и вообще где-то она это уже видела. А ещё кажется большая часть плиты скрыта внизу. Место древнее и лишь песочное одеяло позволило прошлому пройти сквозь времена до сегодняшнего дня.

– Почему ты остановилась именно здесь? – позади из неоткуда снова появился Проводник, наблюдающий за каждым шагом юного мага.

– Я уже видела эти строки… – спустя отсчитанные в сознании пять секунд рабыня вспомнила, сформулировала мысль и дала краткий ответ. – В одном музее.

– Музее значит… – южанин понимающе кивнул, ведь сразу понял о чём идёт речь: музей в Эдеме только один.

Затем раздался стук посоха и песок пришёл в движение. Вихрь заставил Аду отойти, а через секунду стала видна вся поверхность плиты. Теперь никаких сомнений не было. Язык может и незнакомый, но эти закорючки сильно въелись в память и отличались от межвидового языка. Символы не походили на письменность миров Совета в целом, так что неестественность стала ключом к запоминанию. А там уже в сознании всплыл следом и перевод. Таких плит у Хранителя было много, с разными надписями на разных в том числе мёртвых языках, но в то же время с одним и тем же посылом.

– Ты понимаешь, что здесь написано? – удивлённо спросил подошедший ещё ближе Проводник, в голосе которого лишь сейчас появились нотки хоть каких-то эмоций.

– Нет, но в музее Хранитель всё старался переводить на современный межвидовой, и я большую часть вроде запомнила… – спокойно ответила Ада, стряхивая уже рукой последние песчинки с плиты: надписи были буквально выцарапаны, а не нарисованы. – Четыре строки. Первую, могу повторить дословно: «Огонь есть начало материального мира». Всё нас окружающее из него появилось в процессе яркой вспышки. Таким образом автор давал свой ответ о первоначале. Далее… наизусть не помню, но второе явно следовало из первого. Там говорится о мировом пожаре, который поглотит вселенную вновь. Всё появилось из огня, всё в нём и сгорит. Цикличность материального мира, который должен умереть, чтобы возродиться и повторить очередной виток мироздания. А дальше… что-то про реку… И вроде бы…

– Третья строка гласит, что всё есть поток, – говорить продолжил уже Проводник, заметив запинку мага огня. – Понять это легче всего на примере реки или довольно известной пословицы. В одну и ту же реку не войдёшь дважды. Так и с нашим миром. Он всегда меняется. Как река впадает в мировые воды, после чего дождём спускается с небес, с гор, становясь опять рекой, казалось бы, похожей, но уже с совсем другой водой. И никогда, и никто не войдёт в одну и ту же воду дважды, как бы ни хотелось сделать прыжок во времени…

– А четвёртое… я что-то подзабыла…

– Четвёртая строка также является продолжением одной концепции мироздания. Четвёртая доктрина является тождеством противоположностей, энантиодромия. Если говорить на простом языке, то ты уже видела это в пляске Ароса и Миоса. Два шара бегают друг за другом, свет становится на место тьмы и наоборот в безумном танце. Переход в собственную противоположность. Это же объясняет колоссальную разность смертных в рамках одного вида, одной культуры, одних правил и одних барьеров. Ведь даже в светлых мирах смиренного Ароса находятся те, кто почему-то вдруг начинает ставить личное превыше смирения. Как и в мирах Миоса тёмный князь вдруг отдаёт всего себя служению, вопреки амбициям. А в племени воителей рождается тот, кто идёт против всего своего окружения и не хочет связывать свою жизнь с бесконечной войной. На это смотрит и старый воин, который откладывает меч, потому что устал и хочет провести остаток жизни с семьёй. Все мы стремимся к нашей противоположности. Вопрос лишь во времени и силе стремления. Потому что одно и то же всегда различно и даже противоположно одновременно. Как вода в море… для рыб она является жизнью, для человека смертью. Но она всегда остаётся водой. Понимаешь зачем это здесь написали?

– Смертные всегда стремились к упорядочиванию и систематизации. В поиске объяснения рождаются многие теории, чтобы объяснить устои мироздания. Ведь даже Творцы… это же не какие-то бородатые дядьки на небе… Это всё та же четвёртая строчка. А первая строчка является подводкой к существованию единого цела, как первоначало и центр борьбы Творцов, которые всегда в паре и в любом вопросе их всегда поровну. Все вместе они первоначало, их приход и уход говорят о цикличности или мировом пожаре во второй строке, третья строка вбирает себя концепцию линейности времени, а последняя спор отдельных Творцов внутри смертных.

– Хорошо, что ты учишься не только махать мечом… Но удивлён я тому, что ты смогла узнать этот текст. Он на самом деле малоизвестен, ведь пришёл к нам из другого мира. Правда эта плита ещё и подвергнута переосмыслению… – Проводник подошёл ближе к артефакту прошлого и провёл рукой под другим следам. – Посмотри на это изображение феникса. Его выдолбили здесь уже куда позже и другими инструментами. Об этом говорят сколы и глубина…

– Этот текст мне показал Хранитель музея, как и показал другие версии. Я его спросила об его учителе, который тоже придерживался похожих взглядов на мироздание. Старая концепция, не очень надёжная и не самая продуманная, но… в том времени и в том обществе она давала ответы на вопросы. В четыре строки уместилась концепция всего мироустройства. Сейчас это конечно выглядит смешно… Каждый маг знает, что огонь лишь следствие, но не причина и уж точно не первопричина. Хотя вряд ли стоит воспринимать первое правило столь буквально, в нём куда больше сакрального смысла, объясняющего создание вселенной существующими в то время понятиями и словами. Ведь сделай шаг влево или вправо, как вот мировой пожар начинает походить на большой взрыв… – продолжила говорить Ада, которая не упала в грязь лицом и действительно могла поддержать беседу. – Но мне больше всего понравилась третья строка.

– Третья? Почему?

– Потому что она заставляет реже ошибаться. В одну реку дважды не войдёшь. И собственные ошибки уже никогда не исправишь, можно перекрыть последствия ошибок извинениями, заслужить прощение, но не исправить сами ошибки. Они останутся навсегда. Наверное, эта строчка не обладает тем же масштабом, как спор Творцов внутри смертных, но… Мне кажется она является куда более важной строчкой, нежели любая из тех, которые пытаются объяснить первоначало. Ведь именно это понимание способно сделать мир лучше уже прямо сейчас. А поиск первоначала… он же не просто так называется одним из вечных вопросов. К нему нужно стремиться, как к идеалу. Но и первое, и второе останутся недостижимыми.

На это Проводник уже ничего не ответил, а сама Ада задумалась и немного загрустила в процессе размышлений. Некоторая досада появилась внутри после воспоминания рассказа Хранителя и о его наставнике.

Прошлый мир, этот и многие другие… Все они удивительно быстро развивались, несмотря на вымирания древних. Раньше магия была чем-то вроде дыхания, неотъемлемой частью духа. С ней рождались и умели управлять даром инстинктивно. Каждый древний дракон мог легко влиять на тени Кихариса, как и многие другие древние виды тех смертных. Тогда мироздание менялось не под гнётом кирок и молотов, а исключительно под волеизъявлением паресисов.

Но уже потом, во время второй эры, с появлением эльфов, остроухие начали не просто перенимать мудрость королей неба. В процессе они добавляли и привносили новое, а рвение некоторых создавало совершенное новые и даже чужеродные направления магии. По этому же пути в скором времени пошли и другие виды, как и многие старые смертные изменили своё мировоззрение.

Мирное и гармоничное сосуществование с тенями Кихариса начало превращаться в подчинение и откровенную борьбу. Драконоборцы, охотники на левиафанов, храбрые гвардии первых людей, союз металла и огня. Храм начал превращаться в мастерскую, и никто уже не скажет правильно это или нет.

Ведь важно понимать одно, новые виды смертных были слишком слабы. Короли неба могли спокойно жить, а тем же первым людям, о силе которых ходят легенды… даже им приходилось выживать и прокладывать путь сквозь тьму и тернии. Для них окружающий мир оставался враждебным, один древний дракон мог уничтожить целые поселения, простая магическая буря разрушить многовековой труд. Сегодняшние люди и вовсе стали ужасно слабыми… многие из них даже не маги. Им не остаётся ничего, кроме как вырубать леса и плавить металлы для уравнивания шансов против не других разумных видов, а против тех же магических зверей.

Поэтому до сих пор эта проблема продолжает тянуться сквозь целые эпохи и даже эры. Вот уже Коиранос всячески старается вернуть нарушенный баланс. Потому что превращение мироздания в мастерскую сулит огромные проблемы. Стоит только представить, что смертные получат в руки оружие способное уравнять их с магами и высшими. Они свергнут Совет, продолжат работать в своих мастерских. Что они будут в них делать? Конечно же оружие, новое и более смертоносное, которое и станет их погибелью.