Текст книги "Иван, запахни душу"

Автор книги: Владимир Жириновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Вина за эти потери целиком ложится на Горбачева и Шеварднадзе. Тот был последним министром иностранных дел СССР и при нём шла вся эта возня с территориями и передачей ключей от управления прибалтийскими и кавказскими республиками.

В октябре 1993-го номенклатурщики, теряющие власть под напором ельцинских «реформаторов», захотели использовать негодование обнищавшего народа и развязать гражданскую войну. Не вышло. А сами они оказались в тюрьме.

И, тем не менее, в Госдуме первого созыва в феврале 1994 года наша самая крупная фракция ЛДПР настояла на принятии для них амнистии. Стране нужен был мир, а не межклановые разборки.

Очень тяжело шло это постановление. Фракции Гайдара, Явлинского, многие так называемые независимые депутаты были «против».

Я несколько раз выступал. Убеждал, убеждал, убеждал. Пытался говорить с депутатами на языке аргументов, мол, зачем держать в тюрьме людей. Я прямо говорил всем им, что не хуже их понимаю, что Руцкой, Хасбулатов, Макашов и прочие и прочие «вожди восставших масс» защищали вовсе не Белый дом, отнюдь не принципы русского парламентаризма и либерализма за что всегда выступала ЛДПР. Нет, конечно. Вождей беспокоили в первую голову свои шкурные интересы и интересы тех групп влияния, которые стояли за их спинами.

Ну, и теперь, Ванёк, смекай, что было бы со страной, с Россией, с нами с тобой, если бы в октябре 93-го победили хасбулатовы-руцкие-макашовы. Думаю, что ничего хорошего. Я, конечно, против расстрела Белого дома. Это – варварство. Не зря потом участники этой танковой пальбы по Белому дому, хотя и получили из рук Ельцина поощрение и награды, горько сожалели о своей причастности к этому неправому делу.

Их, ведь, выслали всех сперва из Московского военного округа, а потом и отовсюду, куда они прибывали служить. Многие, почти все, досрочно уволились из вооружённых сил.

Из всех, кого выпустили по нашей думской амнистии, никто не поблагодарил нас, депутатов фракции ЛДПР!

Один только Хасбулатов позвонил мне и сказал: «Спасибо, Владимир Вольфович. Весьма вам признателен».

Вот и помогай после этого людям! Хотя мы не Лукьянова с Шениным и не Руцкого с Макашовым вызволять помогали. Нет. Мы помогали России обрести новое демократическое лицо. Делали амнистию, держа в уме не беспардонных «вождей», а тех, кто им поверил и отдал жизнь за «демократию», как им казалось, при защите Белого дома. Вот светлой памяти действительно погибших и посвятили мы свою амнистию. Так было. И так будет впредь…

Глава 6. В Государственной Думе или Есть ли будущее у парламентаризма в России?

Впервые в здание Государственной Думы я попал в начале января 1994 года.

Собственно говоря, это было здание отнюдь не Госдумы. После октябрьского расстрела Белого дома, где располагался Верховный Совет Российской Федерации, то здание поставили на ремонт.

В пожарном порядке дали поручение мэру Москвы Лужкову подобрать вариант для только что избранной Думы.

И Лужок, не долго думая, предложил то самое здание, которое 2 октября брали штурмом «боевые отряды» Руцкого-Макашова. То есть здание бывшего Совета Экономической Взаимопомощи, которое с развалом соцлагеря шустро прикарманил мэр Лужков. Пустил туда чертову уйму коммерческих структур, в частности своего дружка Гусинского с правлением Мост-банка. Попервоначалу этим банком пользовалось Правительство Москвы.

Здание красивое, в виде огромной развернутой книги возвышается при въезде на Новый Арбат, бывший проспект Калинина.

Здание СЭВа было построено для специальной цели. Тут работали представители 14 соцстран. Им хватало и места и связи и питания. Все было предельно рационально и удобно.

Для 450 депутатов это здание оказалось явно непригодным. Кабинетики малюсенькие, залов для заседаний фракций, комитетов просто не было. Сам пленарный зал еле приспособили для заседаний. А ведь еще Аппарат, еще помощники депутатов. Словом, крайне неудачный выбор.

Первый мой визит в Думу. Сотни журналистов, сплошные телекамеры. Всё двинулось в мою сторону.

Это сначала меня ошарашило, а потом – привык. Значит наша ЛДПР победила честно на выборах в Думу первого созыва, раз даже ее лидера простые избиратели в лице охранников (а они по должности обязаны знать мало-мальски заметных политиков в лицо) с первого раза меня признали.

Таким же ошеломляющим оказался и мой первый визит в буфет Госдумы. Он был расположен под залом пленарных заседаний. Я заглянул туда выпить чашку чая или воды, не помню уже в точности. Сел за свободный столик.

И вдруг ко мне подлетел некий мужичок с требованием освободить столик, мол, занят, хотя на столе не было ничего, ни стаканов, ни бутылок, ни тарелок. Ну, занят, так занят.

Я уже хотел было извиниться и отойти в сторонку, как вдруг услышал как этот плюгавенький мужичонка сказал какую-то малоцензурную гадость про ЛДПР и меня лично. Тут уж я завелся. Переспросил, что он сказал.

Тот махнул рукой и как бы вроде послал меня по Малой Бронной. Я двинулся в его сторону, внезапно он ударил меня по лицу. Завязалась потасовка. Нас развели. Выяснилось, что этот пьяный балбес, которому в нормальном учреждении и метлу бы не доверили, из «Выбора России», едва ли не правая рука Гайдара.

Сбежалась пресса и телевидение. Многие из журналистов уже знали меня в лицо. Я объяснил, в чем дело. Многие меня даже зауважали – президентская фракция, гениальный Гайдар, а Жириновский взял, да и не побоялся смело, по-мужски, дать отпор беснующемуся подонку!

С тех пор они не отходили от меня ни на шаг. Видимо, рассудив по-журналистски просто – где Жириновский, там – что-то будет. А известное правило – телевидение без конфликта не телевидение.

Видимо, по чьей-то команде сверху или сбоку, не знаю уж откуда, но меня стали в Думе изображать исключительно как штатного «скандалиста».

Никто не слушал, что и как я говорю. Всем нужна была «клубничка».

Попервоначалу я и сам злился на них. Даже немножко эпатировал специально темы, которые в таком эпатаже не нуждались.

Им это нравилось. Популярность скандала росла.

Что поделаешь, таково восприятие массой новых лиц в политике ли, культуре ли, искусстве ли. Редко когда стараются обнаружить смысл. Ведь, скажем, Сергея Есенина тоже поначалу знали далеко не как гениального поэта, а как обыкновенного бузотера и скандалиста. Он переживал. Но ничего поделать не мог и нередко нарочно скандалил, назло окружающим. Сегодня я понимаю, что это, может быть, не совсем правильно было с моей стороны. Ну, да, ладно, что упало – то пропало. Прошло, как с белых яблонь дым...

Главное было не в этом, а в том, что ЛДПР, которую никто не знал до выборов в Думу, у которой не было ни копейки на рекламу и издание даже плакатов, вдруг оказалась первой.

За нас проголосовало больше всех избирателей. Больше чем за гайдаровский «Выбор России», чем за Аграрную партию Лапшина, чем за «Яблоко» Явлинского, чем за КПРФ Зюганова. Про остальных и говорить нечего. Сегодня о них никто не помнит.

Кто, скажем, сейчас знает о такой Партии российского единства и свободы – ПРЕС? Абсолютно никто. А ведь ее вождь Шахрай был тогда в 93-м на слуху у многих.

А кто сегодня помнит о Демократической партии Николая Травкина и самом Травкине? Демпартию Травкин, ушедший из первой Думы в главы Администрации Шаховского района Подмосковья, успел перепродать своему «соратнику» Глазьеву, который и так бы выжил Колю на улицу из созданной им Демпартии.

Правда, эта комбинация не помогла Глазьеву. На выборах в Думу второго созыва тот с треском провалился. Хотя его партнером по блоку был особенно модный в то время генерал Лебедь.

Коля или Николай Ильич Травкин мой ровесник. Мы с ним чуть-чуть разошлись – я родился 25 апреля 1946-го, а Коля – 19 марта.

Всю свою жизнь Травкин проработал строителем. Занимал разные должности. Придумал бригадный подряд на стройке. Долго не давали ему хода с этим подрядом – фамилия невыразительная, напоминает что-то травоядное. Но потом – признали. Дали Коле Героя соцтруда.

Он носил звездочку до прихода Ельцина к власти. Потом предусмотрительно сбросил. А зря. Зачем, Коля, тебе понадобилась эта сраная политика, а? Работал бы себе прорабом, и деньжат побольше было бы, и почет и уважение снискал бы.

А то ведь что получилось? На выборах в Думу третьего созыва пошел в обозе «Яблока». По телеку агитировал за Явлинского громче всех яблочников вместе взятых. Смотреть даже было противно! Ну, доагитировался, протащили «Яблоко» в Думу. Теперь Травкин бросил и «Яблоко». Уйдет, наверное к Немцову-Гайдару. Эдакий политический колобок.

Помню первые заседания Совета Госдумы.

Мы сидели почти рядом за большим круглым столом. Посредине – Председатель Госдумы Иван Рыбкин. Мы – лидеры фракций – вокруг него.

Тогда на Совет ходили исключительно лидеры фракций, а не так как сегодня – «представители фракций». Из-за чего получается, что, например, Явлинский уже года два или три вообще не появляется на заседаниях Совета. Не было тогда на Совете и председателей комитетов. Зачем они? Только «бодягу» разводят. Лидеры фракций обсудили, приняли решение, остальные их фракционеры пускай выполняют. Чётко и ясно. Тогда действительно Совет Думы был Советом, а не ещё одним, десятым, двадцатым, каким? Совещательным или иным органом, как теперь.

Разговор шёл предельно откровенный, без излишней дипломатичности. Иногда ругались.

Иван Петрович Рыбкин как Лука в пьесе Горького «На дне» всех пытался развести, уговорить жить дружно. Иногда это ему удавалось. Меня иногда заносило. Никак не мог остыть от митинговых страстей и публичной агитации.

Дело в том, что ещё до прихода в Думу, мы в ЛДПР взяли за правило постоянно общаться с избирателями. Как? Ездить, как Зюганов, по клубам, домам культуры – ерунда. Во-первых, мало кто ходил тогда в клубы на такие встречи. Во-вторых, отталкивает их полуофициальный характер. При власти КПСС людям до зарезу осточертели всякие парт-, проф– и прочие собрания.

И тогда, посоветовавшись с нашими избирателями Сокольнического района Москвы, мы выбрали нетрадиционную форму общения. Каждую субботу с 10 часов утра, возле входа в парк «Сокольники», мы устраивали небольшую трибунку, брали сперва мегафон, а со временем наши соколы наладили нормальный динамик-громкоговоритель. И в течение 2-3-4 часов я напрямую вёл разговор с людьми.

Поначалу мало приходило. Потом – все больше и больше. А по весне, ближе к лету, собиралось перед входом в парк по 3-4-5 тысяч. Вся площадка оказывалась забита. От метро «Сокольники», по бульварчику уже толпился народ. Молодёжь главным образом. Потом подходили и люди среднего возраста, пожилые. Всяких хватало.

Хорошо было! Рядом храм православный. Прихожане идут. Храм прекрасный, красавец. Звон колоколов. Мы не мешали батюшкам. Они – нам. Так вместе и проговорим полдня. Полезное общение.

На выборах в декабре 1999 года в Думу третьего созыва прошло шесть партий. Кроме нас, ЛДПР, в Думу избраны КПРФ, «Единство», «Отечество», СПС и «Яблоко».

Сразу же замечу, что из этой шестёрки честную борьбу за мандаты вела лишь ЛДПР. Остальных претендентов всячески тянули за уши исполнительная власть и купленные средства массовой информации.

«Единство» прошло только благодаря тому, что его поддержал сам Путин. Вслед за ним потянулись и губернаторы на местах, особенно в дотационных регионах, полностью зависящих от дотаций из Москвы. Принцип дикий, но от него никуда не деться – голосуешь за того, про кого тебе скажут из центра, иначе не получишь дотации.

Понять губернаторов можно. Но можно ли такую арифметику считать демократией, проявлением парламентаризма в России?

Скажем, на выборах губернатора летом 1999 года в Белгородской области, где я выставил свою кандидатуру, мною набрано почти 20 процентов в первом туре. Это второй результат после победившего на выборах действующего губернатора. Но я вскрыл тысячи нарушений на местах, передал протоколы о них в вышестоящие избиркомы, в суды. Ну, и что? Всё осталось без внимания!

Особенностью предвыборной кампании «Яблока» явилась откровенная поддержка этой группировки со стороны западных спецслужб и спонсоров.

С 1993 года я говорил об этом вслух, где только можно. Прежде всего – с парламентской трибуны. Я называл точных адресатов иностранных спонсоров Яблока. Называл точные суммы их вливаний в долларах и дойчмарках. В частности, что на выборах в Думу, а затем президентских Явлинскому выделили 17 миллионов долларов. Известен и выделивший эту сумму – фонд Сороса, венгерского еврея, проживающего сегодня в США.

Обоснованность моего вывода подтвердилась и начальным этапом работы Думы третьего созыва.

Попытка «меньшевиков» в лице «Отечества»-Союза правых сил-«Яблока» навязать большинству фракций и депутатских групп свою схему организационного устройства палаты с треском провалилась.

Ещё бы не провалиться! Ведь это трио баянистов вознамерилось захватить фактически все ключевые комитеты и комиссии в Думе, продиктовать остальным свои условия выбора председателя палаты, его замов.

Но мы им не дали, Ваня. Многочасовые сидения лидеров думских объединений завершились соглашением КПРФ, Единства, Народных депутатов, Аграрно-промышленной депутатской группы и нашей фракции ЛДПР. Позднее явочным порядком к большинству примкнула и группа «Регионы России». Мы и сформировали все организационные структуры, заняли те посты, которые сочли нужными занять.

Провалом закончился и бойкот «меньшевиками» работы первых пленарных заседаний палаты. Они решили сорвать работу главного законодательного органа государства, Думы. И объявили ей бойкот из-за несогласия с процедурой избрания председателя Думы – выдвиженца фракции КПРФ Селезнёва.

Мы, наоборот, поддержали его. Не потому, что очень уж он нам импонирует, вовсе нет. Поддержали сугубо исходя из договоренностей лидеров большинства фракций.

Ты, наверное, знаешь, Ваня, что я и в Думе первого созыва не очень доверял председательской активности бывшего коммуниста, одного из секретарей Волгоградского обкома КПСС, затем заведующего отделом в ЦК КП РСФСР (полозковской), бывшего члена ЦК Аграрной партии, от которой, собственно, он и был выдвинут в председатели Госдумы, Ивана Петровича Рыбкина.

Козырем Ивана Рыбкина были его теплые отношения с Ельциным. Теперь, когда Ивана Петровича попёрли даже с какой-то мелкой должности в Администрации президента, я даже склонен считать, что в Думе первого созыва, а затем как секретарь Совета Безопасности Рыбкин мог работать только благодаря безраздельной поддержке Бориса Николаевича.

Уж чем взял Рыбкин, не могу сказать в точности, но что Ельцин к нему относился, как к своего рода «сыну полка», это всегда на всех официальных и тем более неофициальных встречах, где мне довелось побывать, было видно, что называется, невооружённым глазом.

В первой Думе я не раз выступал за отставку Рыбкина. По-моему, раза два даже голосовалось моё предложение. Оно, конечно, не набирало требуемых голосов, да и не могло набрать. Потому что никому в этом болоте, кроме нас, не нужны были никакие кардинальные решения. Зачем? На кой черт сдался им этот Жириновский со своими призывами любить Россию, делать её страной уважаемой всем миром, помогать простым людям становиться на ноги в тяжелейших условиях гайдаровской разрухи.

Иван Рыбкин как-то даже спросил у меня:

–Ты, чего, Вольфович, хочешь? Скинуть меня? Так я тебе прямо отвечу – ни хрена у тебя с этим не получиться.

–Не собираюсь я, Петрович, ссориться с тобой, – ответил я. – Ты мне тоже и на хрен не нужен. Но хочу сказать тебе, что многое из того, что ты делаешь как председатель, не устраивает не просто меня как лидера самой крупной фракции. Оно идёт во вред России.

– Что именно?

– По амнистии, по Югославии, по реформам и приватизации.

– Ты что-то путаешь, Вольфович, я никак не препятствую. Наоборот, делаю всё возможное, чтоб разобраться с нарушениями.

Ну, и дальше в том же духе. Таков Иван Петрович – обилие слов с хорошо поставленной артикуляцией и полное отсутствие дел.

Именно эта бездеятельность вытекающая из нежелания портить отношения с кем бы то ни было – Гайдаром, Жириновским, Зюгановым и т.д. и т.п. – сильно снижала уровень председательской авторитетности. Фактически Рыбкин как председатель Думы был уже не литературным, а вполне реальным зицпредседателем, подобием широкоизвестного ильфопетровского Фунта, который сидел при всех государях-императорах и был жив и накормлен исключительно потому, что мало кого трогал, точнее не трогал вообще никого.

Если на первых месяцах такое невмешательство и было объяснимо, -повторяю, октябрьский пожар 93-го долго горел в головах депутатов всех фракций, – то с укреплением позиций Думы, с выходом палаты на полноценное законотворчество и политическую деятельность, председатель-спикер, то есть просто ведущий думские заседания, представлялся всё больше и больше анахронизмом капээсэсной поры. Это тогда председатель Верховного Совета был исключительно «представителем», безропотно выполнявшим волю политбюро и ЦК КПСС. Ну, что делать. Таким в моей памяти остался Иван Петрович.

Почему я так подробно остановился на Рыбкине? Да, потому что нынешний председатель Госдумы прямо-таки шаг в шаг, ступня в ступню движется по пути Рыбкина.

Причём, самое смешное – Селезнёв, наверное, больше всех из теперешних депутатов ненавидит Рыбкина, но и ближе всех из депутатов оказался к повторению судьбы Рыбкина. Таковы парадоксы российского парламентаризма.

Селезнёв зарегистрировал в министерстве юстиции своё общественно-политическое движение под весьма амбициозным названием «Россия». При вручении ему удостоверения в Минюсте Селезнёв обронил фразу, которая не могла не насторожить КПРФ. Он призвал всех вступать в движение «Россия». При этом, обращался главным образом к членам КПРФ – не просто вступайте, а становитесь лидерами региональных и местных объединений «России».

А как же тогда быть партийным ячейкам КПРФ на местах? Кем руководить местным партвождям – ячейками КПРФ или «России»? Именно такую «двуполость» и призывает утвердить сейчас Селезнёв. Укрепит ли она ряды левых? Лично я сомневаюсь. Полагаю, что не меньше моего сомневаются и вожди КПРФ, прежде всего Зюганов и Купцов.

Гром среди ясного неба. Его тут же вызвали на ковёр во фракции, долго и нудно воспитывали. Но Селезнев упёрся. На словах, признал ошибку, на деле продолжал форсировать образование нового движения. Результат известен. Движение зарегистрировали. Да вот только что теперь с ним теперь делать?

Движение претендует на роль левоцентристского, левосоциалистического, движения 7-й статьи Конституции, т.е. поддерживающей строительство демократической России с социально-ориентированной экономикой. Что-то вроде шведского социализма с русским уклоном.

В своё время их же классик Энгельс говаривал про такие затеи: «Сколько ни сочетай сапожную щётку с плавниками кита молочные железы у морского слона не вырастут».

У этого движения на мой взгляд (причём, если бы только на мой! Полбеды было бы, а то ведь и на взгляд Зюганова с Купцовым тоже) только одна перспектива – раскалывать КПРФ. А у самого Селезнёва – стать вторым изданием Рыбкина со всеми вытекающими для него лично последствиями.

Говорю всё это не для того, чтобы образумить нынешнего председателя Думы. Мне от него ничего не надо. А ему – от меня. Ничего мне не нужно и от фракции коммунистов. У меня с её вождями всегда были самые прескверные отношения. Так что защищать их мне нет никакой охоты. Пусть разваливаются. Говорю я это только затем, чтобы показать, все наши прогнозы – сбываются.

Я все семь лет толковал на всех уровнях при всяких удобных случаях, что Совет Федерации – мёртворождённый орган, что нет никакой надобности в этой палате. Это – синекура для губернаторов и председателей законодательных палат регионов.

Незачем тратить бюджетные деньги на их существование. Никаким законодательством они не могут заниматься по принадлежности. Вся их деятельность – сугубо виртуальная!

Я пять лет говорю уже о необходимости укрупнения регионов, создания из 89 областей и краёв с республиками 12-15 полноценных губерний, как это было во времена Петра I и Екатерины II. Меня высмеивали на всех перекрёстках.

Ну, и чем закончился этот смех? Путин ввёл сегодня 7 округов. Завтра введет 15-20 областей, взятых из моих записок, которые я регулярно посылаю в Администрацию президента.

Кстати округа поделили именно так, как предлагалось мною пять лет назад. Правда, никто не ссылается на мои предложения. Ну, и ладно. Лишь бы дело двигалось, а славой – сочтёмся!

Предлагал восстановить музыку гимна Советского Союза с отредактированными словами текста Михалкова еще в 1994-м году.

Приняли только сейчас.

Предлагал вернуть ОРТ-канал под начало государства, забрать его у Березовского.

Все смеялись надо мной – как можно, попробуй забери. Сегодня ещё не забрали, но завтра он будет там, где ему и положено, в кармане государства.

Говорил я и о необходимости налоговой реформы, снизить бремя податей с производителя – снизили в новом Налоговом кодексе.

Теперь прошу провести финансовую амнистию всем, кто вывел деньги за рубеж, чтоб если вернутся, никто с них ничего не требовал. Пока ещё не провели, но потихонечку Касьянов продвигает эту идею на всех этажах власти.

Говорил о радикальной реформе армии, необходимости бросить все ресурсы страны на модернизацию техники. Меня опять-таки высмеивали. Чем закончилось? Гибелью подлодки «Курска».

Теперь сам Путин требует выделить специальную квоту в бюджете-2001 года именно на реформу армии.

Десять лет кричу на всех углах – введите монополию на водку, табак и сахар и вам не придётся клянчить валюту у МВФ и других эфов.

Не слушают. Потому что имеют свой интерес. Им отстёгивает водочная, табачная и сахарная мафии. Но я уверен, что Путин решит и эту проблему.

Ты, Ваня, наверняка захочешь меня спросить:

– Если такой гнилой парламентаризм в России, если всё «схвачено» или «куплено», так на кой чёрт он нужен? Может, лучше вообще обойтись без всякой Думы? Словом, коль так скверно обстоит дело с демократическими структурами, то стоит ли тратить на них народные, иначе говоря, бюджетные деньги?

И этот, и другие вопросы из этой обоймы вполне понятны и вполне заслуживают обстоятельного разбора.

Ну, во-первых, парламент в стране, тем более такой огромной по территории, многонациональной, многоконфессиональной, как Российская Федерация, должен быть несомненно.

Люди, простые люди должны иметь право избрать своих представителей в высший законодательный орган. То есть парламент – это не только законотворчество. Это может быть прежде всего – представительство интересов граждан.

Вот, скажем, амнистия, о которой я говорил в самом начале своей книги. Не прими мы, депутаты Думы, эту амнистию страдали бы, по сути, мало в чем виновные люди. Мы настояли на этом. И я считаю, сделали правильно.

Теперь вот мы требуем принять экономическую амнистию. То есть амнистировать капиталы, пусть они работают не на дядю Сэма, а вернутся в Россию и работают на русский народ.

Есть и политическая проблема. Ты заметил, Иван, что с избранием Думы первого созыва сразу же после кровавых событий октября 93-го, все уличные протесты в виде демонстраций, митингов и т.д. резко пошли на убыль? Думаю, заметил.

Даже Витёк Анпилов собиравший до 93-го толпы народу на свои тусовки, сегодня – без работы. Никто больше не хочет ходить с красными флажками и орать: «Ельцина под суд!». И не только потому, что нет уже в президентах самого Ельцина. Просто у всех этих крикунов появилась более солидная трибуна для выражения их мнения – Государственная Дума.

ЛДПР – парламентская партия. Мы придаём парламентской деятельности первостепенное значение. Мы противники баррикад и гражданских войн. Мы рассчитываем проводить в жизнь свою программу конституционным, парламентским путём. Мы готовы в рамках закона взять на себя руководство исполнительной властью и сформировать правительство, когда получим необходимое парламентское большинство. Мы готовы и к президентской власти. Дайте нам власть, говорим мы избирателям, и мы спокойно, без всяких революций и контрреволюций, за счет решительных и последовательных преобразований, изменим жизнь людей к лучшему, возродим величие и благополучие России.

Наиболее плодотворной была деятельность депутатов от ЛДПР в тех комитетах, где они занимали руководящие посты. Это – комитет по труду и социальной политике, комитет по экологии, комитет по промышленности, транспорту и энергетике, комитет по природным ресурсам и природопользованию. В ряде других комитетов депутаты от ЛДПР также играли ключевую роль в разработке приоритетных законопроектов.

Мы обещали защитить интересы различных слоев населения. И защитили их. Благодаря настойчивости депутатов фракции ЛДПР власти несколько раз повышали размеры пенсий. В три раза индексировали сбережения граждан. Повысили размеры всех пособий и минимальную заработную плату.

Мы обещали защитить интересы вкладчиков, обманутых фондами вроде МММ – Мавроди, Тибет, Чара и др. И мы защитили их. Мавроди посадили, правда, потом его выпустили, и он сбежал в неизвестном направлении. Валентину Соловьёву из «Властелины», где Шумейко имел свои интересы, посадили на 15 лет. Сбербанк начал выплаты вкладчикам, пострадавшим от «отпуска цен» Гайдаром.

Мы обещали защитить интересы русских людей в «ближнем зарубежье». И защитили их. Мы потребовали принимать меры по каждому факту нарушения прав русских в Прибалтике, Средней Азии и других регионах бывшего СССР. Мы поставили вопрос о том, чтобы всем русским, проживающим за рубежом, в случае их желания, было бы немедленно предоставлено российское гражданство. Мы клеймили позором власти прибалтийских республик, Украины, Казахстана и некоторых других, которые проводили политику геноцида в отношении русских людей.

Мы обещали защитить интересы русских людей, проживающих на Дальнем Востоке. И мы защитили их. По нашей инициативе внесён закон «О моратории на демаркацию российско-китайской границы». Мы потребовали отмены соглашения с Китаем, по которому ему передавались 1500 га русских земель.

Мы обещали защищать русских повсюду, в том числе и на территориях, отторгнутых у России. И мы защитили их. Мы вели и будем вести решительную борьбу против антирусской и антипатриотической пропаганды в средствах массовой информации. Патриотическая интеллигенция всегда может рассчитывать на нашу безусловную поддержку.

Законодательно и любыми доступными нам средствами мы оказывали и будем оказывать поддержку Русской армии и Военно-морскому флоту, органам внутренних дел, безопасности и пограничным войскам в борьбе с преступностью, мафиозными группировками и подрывной деятельностью американских, израильских и других иностранных спецслужб.

Как и раньше, мы будем всячески препятствовать развалу промышленности, и особенно оборонных отраслей. Это наш долг перед рабочими и инженерами, которым грозит безработица и нищета, Это наш долг перед Отечеством. Ибо без сильной промышленности не будет и сильной обороны.

Мы всегда выступали и будем выступать на стороне отечественных сельхозпроизводителей – колхозников, совхозников, фермеров, любых форм производства, но только наших, русских.

Мы будем требовать надёжного заслона на пути недоброкачественных зарубежных товаров и обеспечения максимально благоприятных условий для свободной продажи на русском рынке собственных дешёвых и качественных сельскохозяйственных продуктов.

Мы будем противодействовать и насильственной коллективизации, и насильственному развалу колхозов.

Как и прежде, мы будем против распродажи русских земель иностранцам, которой добиваются наши воры-руководители псевдодемократического розлива.

Если наша страна ещё не развалилась окончательно, а кризис несколько замедлился, то эта заслуга по праву принадлежит прежде всего патриотам, объединившимся вокруг ЛДПР и ее фракции в Государственной Думе.

Именно мы постоянно оказывали на исполнительную власть максимальное давление. Мы заставляли исполнительную власть действовать в государственных интересах России. Мы добивались снятия слабых руководителей и назначения сильных в Федеральной службе безопасности, Министерстве внутренних дел, Генеральной прокуратуре.

Мы добились удаления Козырева с поста министра иностранных дел.

Мы раскрыли преступные планы по разрушению финансовой системы страны. Мы приостановили преступную приватизацию.

Мы сказали своё веское слово в назначении Премьер-министра Российской Федерации и теперь будем строго спрашивать за проведение подлинно государственной патриотической линии по всем азимутам большой политики.

Мы упорно продвигаемся к политической власти.

Она нужна нам не для личного обогащения. Наша политическая цель – восстановление и расцвет Русского государства, создание должного уровня материальной и культурной жизни для нашего народа.

Путь к власти нелёгок. Нам противостоят захватившие обманом власть средства массовой информации, пользующиеся до сих пор, несмотря на колоссальные провалы по всем направлениям развития страны, поддержкой Запада лже-демократы.

Но они обречены. У них нет в нашей стране, как во всём остальном мире, никакого будущего. Красть в России больше нечего. Пора, наконец, показать себя в реальной работе, на конкретных делах, наглядной отдачей от тех программных целей, за которые голосовали наши русские и другие избиратели.

Говорят, развалился СССР, потому что пережил рамки союзного государства, на местах появилась своя политэлита, которой оказались тесными рамки совместной государственности. Но, дескать, Россия – совсем другое дело, она не развалится на куски.

Нет, Ваня, ещё как развалится! Если упустить из вида те центробежные тенденции, которые дают о себе знать каждый день. Это – местный национализм, чеченская рана, региональная автономность и прочие подводные и надводные камни и кирпичи.

Как их убрать? Дать больше власти Центру и конкретно – президенту. А Государственная Дума своих полномочий не только не лишится, а наоборот, обретёт при сильном президенте новое, дополнительное дыхание и источники законотворчества.

Я за укрепление центральной вертикали при усилении региональной стабильности. Политические вопросы надо решать в Центре, в Москве. Экономические и социальные – на местах, в регионах при жёстком контроле центра. Иначе всё разнесут по кускам.

А единственные гарантии для такого контроля – сильная президентская власть при сильной Государственной Думе и развитой системе политических партий.

Реально в стране существует почва для 3,4, максимум 5 политических партий. Остальные – виртуальность, данная в ощущение избирателям сугубо на бумаге.