Текст книги "Делегат. Документальная повесть (СИ)"
Автор книги: Владимир Владмели
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
–Наверно, это дочь Сана, – подумал Игорь, – та самая девушка, которая учится в Беркли и не разделяет взгляды родителей. Как же её зовут?
Девушка тоже заметила Игоря и, прочтя надпись на его майке, напряглась, а когда они поравнялись, демонстративно отвернулась и стала смотреть на небо. Собака же, по привычке, обнюхала Игоря, а он специально остановился и потрепал её по загривку. Она завиляла хвостом, но хозяйка потянула её за собой. Понятно, что она – либерал, ведь в Беркли преподают такие профессора, как Мэгин.
***
На стадионе по выходным школьники играли в бейсбол, а немногочисленные болельщики, обычно родители и знакомые, бурно выражали восторг после каждого успеха. С течением времени одно поколение игроков и болельщиков сменялось другим, и Игорь даже не пытался их всех запомнить.
Сейчас там стояла группа мальчиков в полной бейсбольной форме. Это было необычно для буднего дня. Необычно и неприятно. Ведь в школах тоже царит либеральный дух, а для молодёжи естественно активно бороться за всеобщее равенство и если школьники начнут свою борьбу здесь, то он окажется в очень невыгодном положении. В физической силе эти ребята могут дать фору любому взрослому, а ему, уже далеко не молодому человеку, тем более, но не бежать же с поля боя! И Игорь продолжил свой путь, ещё интенсивнее работая руками, так чтобы ребята хорошо видели гантели.
Они, наверно, и увидели бы, если бы смотрели в его сторону, но их гораздо больше волновала тактика предстоящей игры, которую они и обсуждали, а по тому, как они засмеялись после замечания тренера, Игорь понял, что тот для поддержания духа отпустил какую-то сальную шуточку. Это нормально. Спорт и девочки для них гораздо важней политических игр взрослых дядей и тётей. Так оно и должно быть.
Безразличие к своей особе успокоило Игоря, и он даже пожалел, что не сможет узнать реакцию ребят на майку Трампа, но в этот момент почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он повернулся и увидел светящиеся глаза одного из игроков. Игорь улыбнулся, а юноша поднял правую руку со сжатым кулаком. Это был давно забытый жест "рот фронт". По Игорю прошла горячая волна, и в ответ он сам поднял правую руку с гантелей. Значит, и среди молодёжи есть трезвомыслящие люди, которые не боятся выражать своё мнение. Значит, ещё не всё потеряно и число сторонников Трампа в его неофициальном и ненаучном статистическом опросе, почти такое же, как и у Клинтон. Правда, этот мальчик не сможет голосовать на предстоящих выборах, но ведь его мнение сформировалось не в безвоздушном пространстве. Наверняка его родители поддерживают Дональда, а они-то уж точно пойдут на избирательный участок. Только вот правильно ли будет учитывать их голос?
Следующие несколько минут Игорь пытался ответить на этот вопрос и, в конце концов, решил, что неправильно. Нужно быть честным перед самим собой.
Он вошёл в рощу и, увидев там Сеню, даже присвистнул: Сеня вёл на поводке маленького белого пуделя. Игорь точно знал, что его друг собак не любил. Игорь хотел было спросить, что случилось, но не успел: собачка подбежала к нему и начала злобно лаять.
–Посмотри на мою майку, – сказал Игорь приятелю, – если бы ты научил пуделя читать, он бы так себя не вёл.
–Он бы разорвал тебя в клочья, – возразил Сеня, – это собака моего сына.
–Ну и что?
–То, что Эдик учился в Беркли, а работает в Нью-Йорке.
–Неужели он так изменился? Я же до сих пор помню, как он ругался на демонстрации.
***
Это было ещё до 11 сентября. В одной из синагог Миннеаполиса должен был выступать бывший премьер-министр Израиля. Узнав об этом, палестинские активисты тут же испросили у властей разрешение на демонстрацию протеста, а произраильские организовали контр демонстрацию. Сеня пришёл на неё со своим шестнадцатилетним сыном. Игорь знал, что именно из-за него вся семья эмигрировала в Америку.
В советской школе Эдика третировал учитель математики, который вёл также и физику. Открыто он не называл своего ученика жид, но всегда ставил ему двойки за устные ответы, а Сеня ничего не мог сделать. Он много раз ходил в школу и разговаривал с учителем, но тот каждый раз находил оправдание. Сеня требовал проэкзаменовать сына и в его присутствии Эдик отвечал на все вопросы, но учитель говорил, что во время урока Эдик ничего не знал. В результате в журнале пятёрки перемежались с двойками. Такое отношение подорвало уверенность Эдика в себе, и он постоянно испытывал депрессию.
Сеня был молодым, здоровым мужиком и вполне мог поговорить с учителем математики по-другому, но жена умоляла его не делать этого. Для того чтобы сохранить свободу мужа и психологическое здоровье сына, она убедила их эмигрировать.
Эмиграция изменила Эдика. В Риме он выучил итальянский язык и в отличие от своих однолеток, которые, вырвавшись на свободу, стали подрабатывать, где только могли, он все силы бросил на учёбу. Это был единственный способ, которым он мог отомстить своему бывшему преподавателю и когда в Риме организовали школу для эмигрантов, он стал в ней первым учеником, а в Америке за два года окончил три класса. Единственным напоминанием о мрачном советском прошлом было заикание. Потом, когда, перескочив ещё один класс, он оказался самым младшим учеником в своей группе, на него несколько раз пытался наехать одноклассник Ахмед. Он был не только старше, но и физически гораздо здоровее Эдика, однако Эдик отчаянно защищался. Во время стычки соученики вступились за него, но совсем не из чувства справедливости, а потому что он помогал им в учёбе.
На демонстрации Эдик вместе с отцом стоял в переднем ряду. Противников разделяла дорога, по которой прогуливались полицейские, а по обеим сторонам её были протянуты жёлтые ленты, обозначая нейтральную полосу.
С палестинской стороны у жёлтой ленты появился Ахмед и, увидев Эдика, стал выкрикивать оскорбления. Эдик исчез в толпе, а вскоре вернулся с громкоговорителем и, обратив его на Ахмеда, начал так ругаться, что Игорь предложил Сене срочно провести с сыном воспитательную работу. Но Сеня склонился к уху друга и радостно сказал:
–Слушай, чудак, он же больше не заикается.
***
С тех пор утекло много воды, но Игорь не мог поверить, что взгляды Эдика так кардинально изменились.
–Неужели Эдик будет голосовать за Клинтон? – спросил он приятеля.
–Не знаю, – ответил тот, – но в этой майке в его семье лучше не появляться. Он и сам старается не говорить с женой на политические темы.
–А я со своей говорю, – похвастал Игорь, подумав, что чаще всего эти разговоры кончаются ссорой.
Когда он пришёл домой, Лиля сказала:
–Меня уже соседи спрашивали, не мой ли это муж разгуливает в майке с гантелями.
–И что ты им ответила?
–А что я им могла ответить? – она безнадёжно махнула рукой.
Игорь засмеялся и обнял Лилю. Как бы жизнь не повернулась, она с ним, а это самое главное.
Кстати, если учесть их два голоса, то Трамп должен победить.
Часть VI.
В день выборов у Ноткина было отвратительное настроение. Абсолютно все опросы показывали, что Хилари опережает Трампа. Разница была лишь в том, насколько именно. Игорь заставил себя сесть в машину и поехать на встречу с людьми, с которыми ходил на демонстрации, участвовал в конвенциях и стоял с плакатами на мостах над скоростными дорогами. Пережить поражение с ними будет легче и, хотя эту битву они проиграют, сдаваться нельзя. Надо продолжать борьбу хотя бы для того, чтобы не потерять уважение к самим себе. Ему это особенно необходимо, ведь он и сбежал из Союза, потому, что не хотел жить в стране лжи, а за годы правления Обамы Америка стала превращаться в такой же совок. Казалось, что Ленин восстал из гроба, выставил руку вперёд и прокартавил: "верной дорогой идёте, товарищи".
За последние несколько месяцев Игорь сделался нервным, похудел и очень плохо спал. Его раздражало всё: СМИ, которые относились к Трампу с презрением, и сам Трамп, который, не изучив правил политической игры, постоянно эпатировал публику. Непонятно было, делал он это для того, чтобы усилить интерес к собственной персоне, или, опасаясь, что его действительно выберут. В очередном интервью он заявил, что выходил победителем и из более трудных ситуаций, ему не привыкать, и тут же, не моргнув глазом, противореча сам себе, добавил, что всегда найдёт, чем заняться и теперь, он, например, думает об организации нового шоу.
Таким образом, в одном предложении он выразил уверенность в победе и готовность к поражению!
А что касается шоу, то народ на него валом повалит. Как же не посмотреть на бывшего кандидата в президенты, который ухитрился восстановить против себя не только соперников-демократов, но и соратников-республиканцев, почему же не послушать его хвастливую, но весьма занятную болтовню.
Волна злобы и горечи стала подниматься в Игоре – в самой сильной стране мира, единственной сверхдержаве, на пост президента претендуют люди, один из которых – фанфарон, болтун и позёр, сделавшийся мишенью всех юмористов с самого начала предвыборной кампании, а другая предательница и преступница, которая за сходную цену продаст собственную внучку. Недаром же по статистике за последний год наименее популярные имена у новорожденных мальчиков – Дональд, а у девочек – Хилари. Конечно, у всех политиков рыльце в пушку, но на Хилари пробы негде ставить. Люди попадали в тюрьму и за гораздо меньшие грехи. Возможно, приди она к власти восемь лет назад вместо Обамы, из неё получился бы президент, не хуже других, но Барак Хуссейн развратил страну. Выросло целое поколение лицемеров, которое не возмущается, тем, что после каждого теракта начинается борьба не с террористами, а с исламофобией. В результате, руководство демократической партии стало тем, чем оно стало, а Клинтон, чтобы номинироваться, вынуждена этому руководству подпевать.
***
В штаб-квартиру республиканской партии Игорь приехал одним из первых. В ночь выборов она находилась в отеле Риц. В самом большом зале отеля было установлено кинооборудование и собрались журналисты всех каналов местного радио и телевидения. Сюда же должны были приехать волонтёры, спонсоры и наиболее активные члены партии, помогавшие своим кандидатам на протяжении всей избирательной кампании. Игорь прошёлся по залу, внимательно глядя по сторонам, но, не встретив знакомых, направился в соседний зал, поменьше. Там не было вообще никого, и он сел перед телевизором, который, к его удивлению, был настроен на CNN.
Сначала он хотел переключить на FOX, но потом передумал: ситуация в стране такова, что в ближайшие четыре года проводником Американской политики станет именно CNN, надо привыкать.
А по телевизору показывали Рочестер – место захоронения Сьюзан Антони, которая боролась за права Американских женщин в XIX веке. На её могилу с самого утра шли толпы паломниц, чтобы отдать ей дань уважения, поклониться её праху и оставить на её памятнике стикер "Я проголосовала". Это должно было символизировать послание благодарных потомков праведнице, показать, что она боролась не зря, её мечта сбылась и через двести лет после её смерти, женщины не только добились равных прав, но одна из них даже стала президентом Америки.
Затем действие перенеслось в штаб Хилари, который находился в построенном по последнему слову техники отеле. Проект здания сделал известный архитектор на деньги не менее известного застройщика. Сквозь стеклянный потолок зала виднелось уже тёмное небо, которое должно было напоминать популярное выражение "Возможности человека безграничны, как высота неба". Хилари специально выбрала этот отель, потому что строил его главный конкурент Трампа, который выиграл у него тендер на сооружение здания. Во всём была символика, даже в подборе людей для интервью.
Первой в этом списке оказалась девяностолетняя старушка-негритянка, принимавшая участие в борьбе против расовой дискриминации ещё с Мартином Лютером Кингом. Она даже сидела в тюрьме, где её чуть не убили, но, перенеся все страдания, дожила до момента, когда страна выбрала первого чёрного президента. Сюда она пришла для того, чтобы стать свидетельницей другого исторического события – того, как президентом Америки станет женщина. После этого она сможет спокойно умереть.
–Почему же так рано, – подумал Игорь, – поживи ещё четыре года и если мир за это время окончательно сойдёт с ума, то нашим следующим главнокомандующим станет лесбиянка, транс-сексуал или даже даун.
В это время объявили результаты выборов в Индиане, Кентукки и Западной Виржинии. Трамп с небольшим отрывом вышел вперёд, а корреспондент, распрощавшись с соратницей Кинга, обратился к девушке, стоявшей рядом. Он спросил, как её зовут, где она живёт и что думает о выборах. Девушка ответила, что её зовут Рита Свенсон, она живёт в Нью-Йорке, учится в университете и имеет специализацию свободные искусства. Она – волонтёр в кампании Клинтон и уверена, что Хилари победит с большим отрывом, а то, что в данный момент лидирует Трамп – ничего не значит. Есть штаты, в которых результат можно было предсказать ещё месяц назад. Это Калифорния и её родной Нью-Йорк. Вместе они дадут Хилари восемьдесят четыре голоса из двухсот семидесяти, необходимых для победы. Кроме того, согласно последним опросам, Флорида и другие сиреневые штаты (18) также проголосуют за Клинтон. В общем, сегодня Америка покажет, что освободилась от мрачного наследия прошлого и решит свою судьбу на ближайшие четыре года, а, скорее всего, даже на восемь. В команде Хилари всё готово к тому, чтобы принять эстафету от Обамы и тогда весь мир продолжит путь к светлому будущему. Эта победа будет отмечена фейерверком, в подготовке которого она сама принимала участие. В стратегических точках Нью-Йорка с утра стоят машины, которые только ждут сигнала.
–А сама Хилари ждёт момента, чтобы с приличествующей случаю скромностью заявить о готовности принять на себя ответственность по руководству страной, – подумал Игорь, – утром она репетировала свою тронную речь во время интервью на избирательном участке. Напустив на себя неестественную кротость, она сказала корреспонденту, что никогда не чувствовала такой эмоциональный подъём и желание работать и, если её выберут, оправдает доверие страны.
После интервью с Ритой Свенсон показали студию и журналистов, собравшихся за круглым столом. Они знали, что им предстоит бессонная ночь, и заполняли время, высказывая различные предположения. Некоторые стали обсуждать, кого Хилари возьмёт в свою команду и что успеет сделать за первые сто дней. По непроверенным данным и она, и Трамп обращались к одним и тем же людям, с предложением занять место в их кабинете. Один из комментаторов сказал, что вероятность победы Хилари 92% и теперь они должны лишь немного подождать, чтобы убедиться в правильности этого прогноза. Его коллега, явно из духа противоречия, назвался адвокатом дьявола и заявил, что в сельской Америке у Трампа есть небольшое преимущество, а ведь вся центральная часть США – это фермы и маленькие городки.
–Даже если вы правы, – возразил первый, – реализовать это преимущество будет очень трудно. Ведь для того, чтобы проголосовать, сельские жители должны проехать миль двадцать до ближайшего избирательного участка. Может, они и сделали бы это при хорошей погоде, но сейчас во всей центральной части США идёт дождь и у них должен быть очень серьёзный стимул. В мегаполюсах же преобладают сторонники Хилари, а у них избирательный участок всегда рядом. Конечно, случиться может что угодно, но победа Трампа маловероятна. И если бы закон разрешал делать ставки, я бы поставил всё своё состояние на Хилари.
Первый комментатор, смеясь, возразил, что всё равно бы он ничего не выиграл, потому что таких умников 92% и денег проигравших не хватило бы даже на административные издержки.
Настроение в студии CNN было приподнятое и, не в состоянии смотреть на это, Игорь переключил на FOX news.
Там показывали штаб Трампа, который находился в его башне, всего в нескольких блоках от штаба Хилари. С потолка свисали дорогие люстры, так что в любое время и при любой погоде здесь было светло, как днём. Бизнесмен-миллиардер строил так, что всё у него было самое лучшее, да и лозунг его предвыборной кампании вполне соответствовал его характеру – "Сделаем Америку вновь великой". Корреспондент беседовал с одним из сторонников Трампа, который с непоколебимой уверенностью говорил, что сегодня придёт конец периоду, когда над США смеялся весь мир. Трамп победит и нас будут уважать, как мы этого заслуживаем.
Вдруг кто-то тронул Игоря за плечо. Он обернулся. Это была Мария в своём плаще "а ля Трамп".
***
Последний раз они встречались в редакции местной газеты, когда брали интервью у наиболее активных республиканцев. Первым вопросы стали задавать ему, как единственному эмигранту.
–Когда вы решили, что будете поддерживать Трампа? – спросил Игоря корреспондент.
–После его номинации.
–Почему?
–Потому что он обещал бороться с демократами, которые хотят построить в Америке социализм, – зло сказал Игорь.
–Почему вы так настроены против социализма?
–Потому что его идеологи ничем не отличаются от бандитов. Они требуют перераспределения богатств, которые им не принадлежат и для создания которых они не ударили пальцем о палец.
–Но ведь вы не можете отрицать, что у Трампа тоже есть недостатки.
–Я и не отрицаю, но я не могу назначить президента, который мне нравится, я лишь могу выбрать из тех, кто реально претендует на эту должность, а Трамп – патриот.
–С чего вы это взяли? – спросил корреспондент.
–После его заявлений о приостановке эмиграции из мусульманских стран и о постройке стены на границы с Мексикой его бизнесы в арабских странах и Мексике сильно пострадали, но он пошёл на это, чтобы защитить жителей Америки.
–А не кажется вам такое поведение расистским? Ведь беженцы не имеют даже крыши над головой.
–Вы запираете дверь на ночь?
–Что? – не понял корреспондент.
–Вы запираете дверь на ночь? – переспросил Игорь.
–Да...
–Значит, вы – расист, потому что вы не пускаете к себе тех, кто не имеет крыши над головой. Если бы вы не были расистом, вы не стали бы препятствовать грабителям, потому что любой из них – это практикующий социалист с той только разницей, что теоретики социализма говорят, а этот идёт и перераспределяет.
Мария зааплодировала и после интервью, Игорь подошёл к ней. Несмотря на все свои закидоны, она была ему глубоко симпатична. Он с самого начала их знакомства поражался, как точно эта женщина, жившая в богатой и сытой Америке и знавшая о диктаторских режимах только понаслышке, представляла себе, что может произойти, если победит социализм. Она не на шутку опасалась, что если выиграют демократы, то эти выборы вообще могут стать последними свободными выборами, ведь демократы, для увеличения своего электората, собирались открыть ворота эмигрантам из третьего мира. Мария, ставшая трамписткой с того момента, как Трамп выставил свою кандидатуру, простила Игорю то, что он поначалу предпочитал более традиционных республиканцев.
***
–Привет, Игорь, – сказала Мария, – я очень рада тебя видеть, хорошо, что ты пришёл. В полночь нас выставят из отеля, и я приглашаю друзей к себе, чтобы отпраздновать нашу победу.
–Для этого сначала надо победить.
–Победим! Американцы – здравомыслящие люди и понимают, что к чему.
–Россияне тоже здравомыслящие люди, но я видел, как на них действовало постоянное промывание мозгов.
–Там не было альтернативных источников информации, советских граждан оболванивали шестьдесят лет, а здесь это делали только при Обаме. Большинство людей ещё помнит нормальную жизнь. К тому же, Трамп прямо обращается к народу на своих ралли. Он гораздо чаще Хилари встречался с избирателями. Люди видят его, слышат, как он говорит, а личное общение очень много значит.
–На ралли приходят только те, кто его и так поддерживает, самое же главное убедить колеблющихся, а последние дебаты он вообще проиграл.
–Это потому, что Хилари заранее передали вопросы (19).
–Об этом мало кто знает, а СМИ вместо того, чтобы разоблачать жульничество демократов говорит о том, как хорошо Хилари выступила. К тому же, во время поездок по стране она вместо встреч с избирателями, встречалась за закрытыми дверями с работниками счётных комиссий, а для получения желаемого результата, это гораздо важнее.
–Ничего им не поможет. Если ты смотришь телевизор, то должен знать, что Трамп лидирует.
–Пока известны результаты только в нескольких штатах, а что будет в остальных – Бог знает.
–Я тоже знаю, смотри, – она показала Игорю карикатуру, на которой было написано: Ещё до начала подсчёта голосов стало известно, что Хилари опережает Трампа в сиреневых штатах: Саудовской Аравии, Кувейте и Катаре (20), но никакие деньги ей не помогут, она обречена.
–Неужели ты действительно веришь в то, что Трамп победит, – хотел спросить Игорь, но промолчал. По глазам он видел – да, верит и подумал, что у неё ещё есть несколько часов надежды, потому что она, также как и многие Американцы – неизлечимая оптимистка. Жаль, что у него иммунитет к этой болезни. Если бы он ею заразился, то последние три месяца у него не было бы депрессии, и он бы считал, что все опросы общественного мнения – блеф. Но он – реалист и обманывать себя не хочет. Ошибочными могли быть результаты одного опроса, двух, подавляющего большинства, но не всех...
–Что молчишь, – сказала Мария, – скажи что-нибудь.
–Если ты веришь в чудеса, то мы победим, – ответил Игорь.
–Конечно, верю, но для того, чтобы чудо произошло, надо приложить усилия.
Он в изумлении посмотрел на Марию: она слово в слово повторила то, что он накануне говорил своим друзьям.
Часть VII.
Было это на избирательном участке, который открыли за неделю до выборов. Придя туда, Игорь увидел длинную, извивавшуюся очередь. Стоять в ней пришлось бы часа полтора, а он планировал с утра разносить флаеры, призывавшие голосовать за Трампа. Жалко было так глупо терять время и он, по ещё не забытой советской привычке, стал искать знакомых, внимательно разглядывая каждого стоявшего в очереди человека.
Кого здесь только не было! За прошедшие четверть века Миннесота сильно изменилась. Когда он приехал, её население состояло из потомков немцев, шведов и итальянцев, и внешне эмигранты из России от них ничем не отличались. Их узнавали только по акценту. А теперь прямо перед Игорем стояла сомалийка в традиционной одежде мусульманской женщины, с паранджой, закрывающей всё лицо. По глазам определить её возраст было невозможно, поэтому неясно было, в каких отношениях она состоит со стоящим рядом с ней молодым человеком. Он мог быть её братом, мужем или сыном. Важно, что он – мужчина, а она – член его семьи и по мусульманскому закону только с ним она имеет право выйти из дома.
Чуть дальше стояла семья вьетнамцев. Они были очень похожи: невысокие, коренастые и сосредоточенные. Пришли они с ребёнком, который сладко спал в коляске. Они, наверно, бросили остальные дела, чтобы выполнить свой гражданский долг и принять участие в выборах, то есть сделать то, чего были лишены на родине.
Следующим в очереди был коренной Миннесотец с типично скандинавской внешностью: высокого роста и крепкого сложения. Ему очень бы подошёл традиционный шлем викингов с рогами. На вид ему было около шестидесяти лет. Он наверняка провёл детство в Америке, где всё было разделено по цвету кожи: автобусы, кинотеатры, школы. Возможно, тогда он считал это естественным, а сегодня пришёл сюда с внуком – мулатом. Плавильный котёл Америки продолжает стоять на огне, изменяя не только новых эмигрантов, но и тех, предки которых приехали сюда двести лет назад.
Когда Игорь уже отчаялся встретить знакомых, он увидел Сеню с женой и направился к ним. У обоих в Израиле жили близкие родственники, а поскольку отношение Хилари к этой стране было хорошо известно, настроение у его друзей было невесёлое. Игорь, пытаясь их подбодрить, сказал, что чудеса возможны и в качестве доказательства вспомнил немецких женщин, которые в разгар второй мировой войны вышли на демонстрацию в Берлине и потребовали, чтобы нацистское правительство освободило их мужей-евреев. И что удивительно – добились своего.
–Мы сами пример чуда, – добавил Игорь, – разве в детстве мы могли мечтать, что будем жить в Америке?
–А теперь живём, – угрюмо заметил Сеня, – и что?
–То, что мы можем повлиять на результат выборов. Я потому сегодня и пришёл. Вдруг я завтра умру и тогда мой голос пропадёт, а этого единственного голоса может не хватить для победы Трампа в нашем штате, тогда он проиграет десять голосов электорального колледжа Миннесоты и из-за этого не станет президентом.
–Да, конечно, твой голос всё решит, – сказал Сеня, – особенно в демократической Миннесоте.
–Вчера она была демократической, а завтра станет республиканской, и для этого прямо отсюда я поеду разносить флаеры.
–Зачем? Все уже давно решили, как будут голосовать.
–Не все, есть колеблющиеся, а есть и такие, которые вообще не собираются идти на избирательный участок.
–А ещё есть матёрые демократы, которые и собаку на тебя спустить могут, – сказал Сеня.
–Могут, но пока таких прецедентов не было, а я хочу сделать всё, что в моих силах. У меня ведь не только один голос, у меня ещё две ноги, которые могут ходить, рот, который может говорить и руки, которые могут вешать брошюру на ручку двери.
–Наверняка тебе самому приносят тонны брошюр, но ты их выбрасываешь.
–Я выбрасываю, а другие читают. Эти выборы настолько нетрадиционны, что не все демократы поддерживают Хилари.
–Но и не все республиканцы поддерживают Трампа. Некоторые даже организовали движение "Трамп не пройдёт".
–Вот я и пытаюсь их переубедить. Присоединяйся.
–Нет, – ответила жена Сени, – я боюсь и мужа своего никуда не пущу.
***
–Я только что сотворила для тебя маленькое чудо, – сказала Мария, возвращая его к действительности, – смотри, – она развернула Игоря, и он оказался лицом к лицу с Катлин.
После Кливленда он часто думал о ней. Это был его единственный роман в Америке. Быстротечный и очень бурный. Они провели удивительный день и божественную ночь. И то и другое было настолько хорошо, что боясь чрезмерно увлечься, Катлин выдумала родственников, живших в Кливленде, которые не желали выпускать её из своих цепких объятий. Она хотела ограничить свои свидания с Игорем лишь сексуальной составляющей, но каждый раз их встречи затягивались до утра. Они говорили и не могли наговориться, а желание побыть вместе усиливалось пониманием, что скоро всё кончится, что происходящее – счастливая случайность и никогда больше не повторится.
Потом, вспоминая о Катлин, Игорь думал, что приехал в Америку слишком поздно, что у него был очень маленький разгон, что он мало чего добился и не может ей предложить всего того, что она имеет. Да если бы и мог, ещё неизвестно захотела бы она. А так... Так он будет вспоминать о Конвенции, как о Кливлендских каникулах, которые в отличие от Римских (21) продлились четыре дня.
Прелесть их знакомства была ещё и в том, что они только начали узнавать друг друга. Это самый лучший период, когда всё в понравившемся тебе человеке кажется интересным, когда с любопытством слушаешь рассказы о его жизни и делишься собственными воспоминаниями, когда они ещё не успели надоесть, потому что не повторялись много раз.
–Не узнаёшь? – спросила Мария, – это супруга от другого супруга.
–Очень даже узнаю, – сказал Игорь, глядя на Катлин, – я тебя не видел с Конвенции. Ты не ходила ни на демонстрации, ни на собрания.
–Да, я организовывала сбор денег у себя дома.
Он кивнул. Он знал об этом и не рассчитывал на приглашение, но совсем не потому, что у него не было $10000...
–Сегодня я должна встретить мужа, он возвращается из командировки через три часа, а аэропорт отсюда всего в нескольких минутах езды. Я знала, что ты здесь будешь, и решила заехать.
–Три часа, – сказал Игорь, – значит, у нас ещё есть время.
–Сначала мне надо поговорить со спонсорами, – ответила она.
–А я пока сниму номер.
***
После встречи с Катлин Игорь вернулся в зал, взял тарелку, положил в неё еду и сел за стол. Впервые за последние несколько месяцев он расслабился и не чувствовал ни напряжения, ни депрессии, ни злости. Он ни о чём не думал. Ему хотелось продлить это блаженное состояние до бесконечности. Время остановилось, и очнулся он оттого, что кто-то хлопнул его по плечу. Он охнул, а на стул рядом с ним опустился Джо.
–Мы побеждаем, – сказал он, – Трамп взял Флориду.
–Отлично, – ответил Игорь. Удар вернул его к действительности и, придя в себя, он хотел ответить Джо таким же ударом, но тот перехватил его руку своей лапищей и засмеялся. Это случалось уже не впервые – реакция у Джо была гораздо лучше, чем у Игоря и он самодовольно смеялся каждый раз, когда демонстрировал это.
***
Они познакомились во время демонстрации. Оба стояли тогда на мосту над скоростной дорогой с Американскими флагами и про-Трамповскими плакатами. При приближении очередного грузовика Джо хлопнул его по плечу и сказал:
–Видишь машину – он называл грузовики машинами, вероятно, потому, что остальные автомобили машинами не считал – это двенадцатиколёсник. Там сидит наш человек, он сейчас будет меня приветствовать, – и для того чтобы поощрить водителя, Джо начал размахивать флагом. Водитель грузовика действительно стал сигналить короткими гудками, а Джо со страстью семнадцатилетнего юнца, который в дешёвом борделе проводит время со своей первой женщиной, в такт сигналам кричал, – да, да, да.
Джо определял количество колёс в грузовике издалека, а когда Игорь спросил, как ему это удаётся, он хлопнул Игоря по плечу и ответил:
–Поработаешь с моё, узнаешь.
–А где ты работал? – спросил Игорь, поморщившись и потирая занывшее от ударов плечо.
–В разных местах, – ответил Джо. Он не хотел рассказывать о том, что в армии был водителем специального грузовика, который перевозил ракеты, а демобилизовавшись, пересел на огромный самосвал, который доставлял уголь с открытого месторождения на тепловую электростанцию. Платили там очень хорошо, но ему не нравилось, что горнодобытчики уничтожали леса и сносили горы, к которым он привык с детства.
–Понятно, – сказал Игорь и, указывая на дорогу внизу, добавил, – мне это напоминает 11 сентября. Тогда люди тоже стояли на мостах с Американскими флагами.
–Да, – согласился Джо, а Ноткин подумал, что тогда было проще. Страна объединилась против внешнего врага, и для всех было ясно, кто он. Теперь же шла гражданская война. Война против лжи, затопившей Америку под маской политической корректности, против Обамы, который разъединил граждан по расам, цвету кожи, религиям и материальному положению, против прессы, которая, не решаясь открыто хвалить Хилари, поливала грязью её соперника.
