Текст книги "Император двух Империй (СИ)"

Автор книги: Владимир Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Все помолчали. И все же вице-президент Маршалл вновь спросил:

– Джентльмены, так зачем нам Польша?

* * *

ОКРЕСТНОСТИ ПСКОВА. ЛАГЕРЬ СПАСЕНИЯ. 15 (28) августа 1917 года.

Они целовались, целовались так, что лишь судорожные вдохи могли оторвать их друг от друга на считанные мгновения.

Простое и незамысловатое счастье в простой палатке.

С милым рай и в шалаше, так ведь?

Весь мир подождет, пока русские целуются.

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 16 (29) августа 1917 года.

Северный фронт. Продолжается беспощадный обстрел германской артиллерией города Риги. Немецкие варвары стремиться превратить ещё один древний город в пыль. Нельзя исключать и новых атак жилых кварталов химическими снарядами. По приказу ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА гражданское население эвакуируется в лагеря на расстояние 30 и более верст от Риги.

Разгораются ожесточенные бои вокруг Двинского плацдарма. Противник вчера произвел атаки у местечка Вышки и городка Царьград. Все атаки отбиты с большими потерями у неприятеля.

Вчера на участке фронта южнее Двинска отличились бойцы 6-го эскадрона 5-го драгунского Каргопольского полка. Выдвинувшись скрытно ночью на разведку взвод под командой прапорщика Тюленева захватил у села Рычаны командира 2-го Королевского Баварского полка тяжелой артиллерии майора Рихарда Брюна. Особо отличились рейде взводный урядник Рокоссовский и драгун Михаил Шляпников. Будучи ранеными они до последнего патрона прикрывал отход товарищей. В руки нашего командования попали ценные документы и оперативные карты 8-й германской армии. За успешную разведку прапорщик Тюленев представлен к ордену Св. Георгия 4й степени, урядник Рокоссовский и драгун Шляпников – к ордену Св. Михаила 4-й степени (посмертно), другие участники рейда к георгиевским медалям.

* * *

ОКРЕСТНОСТИ ПСКОВА. ЛАГЕРЬ СПАСЕНИЯ. 16 (29) августа 1917 года.

– Мы благодарим вас, господин Ханжонков. Господин Суворин сообщит вам о нашем решении.

Киномагнат склонил голову.

– Я, мои люди и все мои ресурсы всегда в распоряжении Ваших Величеств!

Киваю в ответ и Ханжонков выходит из штабной палатки.

– Много там еще подобного?

Суворин хмыкает.

– Да, уж, порядочно. Снимали на четыре кинокамеры не считая фотоаппаратов. Все с разных ракурсов.

– И везде такое?

– Ну, более-менее. Можно отобрать совсем уж хорошие ракурсы и хороший свет.

Я покосился на Машу, которая сидела подвалено, опустив голову. Увиденное на экране совсем расстроило мою половинку.

– Хорошо, Борис Алексеевич, а сами вы что думаете обо всем этом?

Тот пожал плечами.

– С этим материалом можно славно поработать.

– А по существу вопроса?

– Государь, я прожженный циник и не верю в чудеса. Но раз совпало так, что Государыню подсветил солнечный луч, а толпе что-то там показалось, то я не вижу причин, почему мы не должны воспользоваться возможностью укрепить сакральность трона и Августейшей семьи. Думаю, что нигде не нужно напрямую утверждать какую-то взаимосвязь произошедшего с Пресвятой Богородицей. Лишь легкая недосказанность, легкая, как порыв божественного эфира. Молва сама все додумает и доскажет. Так что не имеет особого значения, было ли это явление Богородицы или…

Маша вспыхнула:

– Да как вы можете! Это же Богородица!!!

Сжимаю ее руку ладонью. Ох, уж, мне эта южная кровь и католическое воспитание!

Суворин поднимает обе руки:

– Государыня, прошу простить мои дерзкие речи. Я сожалею о сказанном.

– Циник!

Тот вздыхает.

– Увы, Ваше Императорское Величество, таковы издержки моей профессии.

Чувствую сейчас полыхнет. Спешу вмешаться. Мне тут только конфликта между Машей и Сувориным не хватало. Понятно, что Императрица победит, но Империя не выиграет. Но и Суворина надо несколько осадить, слишком уж посчитал себя незаменимым фаворитом.

– Стоп. Господин Суворин, я попросил бы вас осмотрительнее выбирать свои слова. Я не могу допустить того, чтобы руководитель имперской пропаганды был не сдержан на язык, каким бы циничным он ни был. Русский Император – защитник мирового православия, это наша позиция и наше понимание глубинных процессов.

Шеф Мининформа поднимается с кресла и склонив голову произносит:

– Ваше Императорское Величество Государь, Ваше Императорское Величество Государыня, прошу простить мои неосмотрительные слова. Подобные вольности недопустимы. Я сожалею о случившемся.

Ноздри Маши гневно раздувались, лицо покраснело и было видно, что она едва сдерживается. Наконец, она выдохнула и отвернулась.

М-да. Придется с этим работать плотно. Еще не хватало личной вражды.

– Мы благодарим вас, господин Суворин. Продолжим позже.

Шеф пропаганды, поклонившись, вышел.

Подхожу к Маше и приседаю перед ней.

– Малыш, что случилось?

Она покачала головой.

– Не знаю. Что-то нашло на меня. Устала, наверное.

– Как ты себя чувствуешь?

– Устала. Перелет через всю Россию, потом сюда на машине по этим ужасным дорогам, потом еще и вся эта история, площадь коленопреклоненная, ливень, взгляды, шепот постоянный за спиной. А тут еще этот фильм… Они что меня и вправду принимают за явление Богородицы, прости Господи за такое сравнение?

Маша с какой-то отчаянной надеждой смотрела мне в глаза.

– Не знаю, малыш. Люди очень суеверны, а когда они в толпе, то тут вообще пропадает логика и вступают в действия правила массового психоза. Уверен, что найдется немало тех, кто под присягой подтвердит, что все так и было, и что они это видели лично.

– Но это же неправда!

– Теперь никому ничего не докажешь. Люди видят то, что хотят видеть или то, что должны увидеть. К тому же, откуда тебе знать, что это было? Солнце осветило лагерь, пробившись сквозь тучи прямо в момент твоей молитвы? Ты сама сейчас это видела на экране. Потом пошел ливень. Ливень, который был остро необходим в этот момент, разве не так? Совпадение? Возможно. Но представь себе, как все это выглядит со стороны? Императрица Мария, уже заслужившая любовь и уважение в лагере, молится Пресвятой Богородице нашей Марии. И в этот момент луч света с небес! Я не удивлюсь, что молва вскорости прибавит сюда и голубя.

Особенно если я распоряжусь об этом, то его и в кино даже снимут.

– Представила? А потом ливень, который в народе уже назвали «Благословенным». Ливень тушащий горящий город. И все это видели тысячи людей и снято на четыре кинокамеры, не считая фотоаппаратов! Кто мы такие, чтобы судить о божественном провидении? Так случилось, значит так должно было быть. Значит, Ему было угодно так, угодно укрепить сакральность Августейшей семьи в России. В конце концов, мне же самому снятся сны, так ведь? Скажи, что я не прав?

Маша помолчала и неуверенно кивнула.

– Не знаю. Наверное… Возможно, это действительно чудо.

Обнимаю свое чудо.

Что бы ты знала о чудесах, солнце мое. Разве мое появление в этом времени не сродни чуду? Не говоря уж о том, что я до сих пор жив.

– Что касается Суворина, то не гневайся на него. Он же не для себя старается, а укрепляет власть и авторитет Престола Всероссийского. И поверь мне, получается у него это очень хорошо. А что касается того, что он циник, так хорошие журналисты другими не бывают. Согласись, им хуже, чем Императорам, ведь им не стремятся сообщать лишь хорошие новости. К тому же репортеры в России одна из главных опор трона и их цинизм работает на Империю.

Императрица кивнула.

– Да, я понимаю.

– Вот и славно.

Глава 12. Замыкая третий круг

ПОСЛАНИЕ ИМПЕРАТОРУ ВСЕРОССИЙСКОМУ. 29 августа 1917 года.

Дорогой Майкл!

Позволь поздравить тебя и весь народ твой с блестящей победой на Балтике! Историческое сражение не только нанесло противнику жестокий удар и подорвало его моральный дух. Вне всякого сомнения, уже близок час нашей победы над Германией, и каждая битва, каждый наш успех – это взнос в нашу общую победу.

В этой связи представляется необходимым воспользоваться удачным стечением обстоятельств на Балтике для того, чтобы выманить из Атлантики как можно больше германских сил, и, в частности, подводных лодок, что даст серьезную возможность перебрасывать из США необходимые на Западном фронте американские боевые и вспомогательные части.

Для этой цели, русский флот мог бы провести ряд показательных акций на Балтике и серьезно обстрелять германское побережье, что должно вынудить Берлин отдать приказ о переброске в Балтийское море дополнительных надводных и подводных сил, выведя их таким образом из акватории Атлантического океана.

В свою очередь это даст Гранд-Флиту дополнительные возможности запереть немецкие корабли в их базах и эффективно блокировать Кильский канал, парализовав таким образом все судоходство.

Учитывая складывающиеся обстоятельства, представляется разумным действовать с максимальной быстротой, пока в германских штабах не отошли от шока.

Прими и проч.

Твой кузен, Джорджи.

Сандрингем-хаус, 29 августа 1917 года.

* * *

ПОСЛАНИЕ КОРОЛЮ СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА ВЕЛИКОБРИТАНИИ И ИРЛАНДИИ. 16 (29) августа 1917 года.

Дорогой Джорджи!

Благодарю тебя за искренние поздравления! Историческая победа Русской Императорской армии и Российского Императорского флота войдет в славную летопись морских побед и великих сражений на море!

Соглашусь с твоим мнением о необходимости воспользоваться сложившимся положением, для действий на Балтике. Уверен, что и силы русского флота, и британский дивизион подлодок, могут внести свою лепту в полное прерывание всяческого морского сообщения Германии и прекращение снабжения морем немецкой сухопутной армии.

В этой связи встает вопрос о провозглашенной Великобританией и США политике «уважения нейтрального флага», что по факту вылились в фактическое переориентирование снабжения Германии на поставки посредством судов нейтральных стран. Такое положение является нетерпимым и вредит нашей общей борьбе.

Аналогичным же образом нетерпимыми являются поставки железной руды из Швеции в Германию на шведских судах. Учитывая, что эта руда идет на изготовление оружия, бомб и снарядов, от которых гибнут в том числе и мирные жители, то ни о каком «уважении флага» в этих случаях не может быть речи.

Со своей стороны, хочу заверить тебя, что Россия, ее армия и флот, приложат все усилия для нанесения Германии максимального ущерба.

Прими и проч.

Твой кузен, Майкл.

Лагерь спасения. Псков. 16 (29) августа 1917 года.

* * *

ГЕРМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. БЕРЛИН. 30 августа 1917 года.

Длинный черный автомобиль в сопровождении автомобиля охраны двигался по улицам германской столицы. Полицейские регулировщики отдавали честь небольшому кортежу, но Гинденбург, погруженный в тягостные думы, не замечал ничего вокруг.

Совещание у Кайзера произвело тягостное впечатление. Гнетущая атмосфера, лихорадочно блестящие глаза Вильгельма II, его нервная речь, то и дело перескакивающая с темы на тему. Бригада врачей, которые дежурили в приемной, готовая за считанные мгновения броситься вновь спасать главу Рейха от очередного припадка…

Обстановка, конечно, отнюдь не благоприятствовала благодушию. Потеря половины флота, потеря как такового флота на Балтике, безнаказанный обстрел русскими германских портов и побережья, российская эскадра, хозяйничающая над всем побережьем Германии, русские и британские подводные лодки, которые практически парализовали снабжение по морю, в том числе и поставки шведской руды. Несколько транспортов под флагом Швеции было потоплено «неизвестными подводными лодками», что вызвало волнения в шведских портах и отказ экипажей выходить в море.

Более того, Москва фактически предъявила Стокгольму ультиматум, в котором Швеции было предложено «сохранять нейтральный статус» и полностью отказаться от снабжения Германии любыми грузами, в противном же случае, Россия оставляет за собой право считать Швецию пособником Германии и рассматривать любые суда под шведским флагом, как потенциально вражеские со всеми вытекающими из этого последствиями. В случае же согласия Стокгольма на условия этого ультиматума, Москва обещала открыть поставки продовольствия в эту страну, что в положении Швеции, охваченной голодом и голодными бунтами, грозящими революцией, было очень существенным аргументом. Тем более что британский флот продолжал блокаду поставок в Швецию через Атлантику.

Да и у самой Германии по существу остался лишь один канал снабжения – через нейтральную Голландию, но и там все было непросто, поскольку Антанта давила на Амстердам, требуя допустить «инспекторов контроля» на границу с Германией, как это была уже вынуждена сделать Швейцария, позволив итало-русским инспекторам проверять все грузы, идущие в Рейх. И если через швейцарские Альпы особых поставок и не ожидалось, то вот через голландские порты Германия сейчас получала многое, а в условиях блокады Балтики, это имело стратегическое значение. И было понятно, что и этот последний канал может быть перекрыт Антантой в любой момент.

Потеря Болгарии и Османской империи поставила Рейх и союзную Австро-Венгрию в крайне тяжелое положение, фактически сделав невозможным получение продовольствия с юга. И это при том, что с продуктами собственного производства в Центральных державах все было крайне трудно. Да и неурожай картофеля в этом году грозил реальным голодом.

Да, было трудно, но дух великой германской нации не был сломлен! Войска стойко сражались, в тылу не было паники, а дисциплинированные немцы делали свою работу каждый на своем месте. Да и в Австро-Венгрии все было не так уж и плохо. Австрийцы, венгры, хорваты сражались, за отдельными исключениями, вполне доблестно и стойко. Другие народности этой лоскутной империи, конечно не всегда проявляли беззаветный героизм, но все еще не отказывались воевать.

Впрочем, мятеж в Катарро серьезно ослабил Австро-Венгрию, фактически лишив ее местной эскадры, что в условиях стремительного продвижения русских и черногорских войск с юга, фактически передавало эти корабли в руки Антанты. По этой причине, по согласованию с Веной, был отдан приказ германским подводным лодкам в Адриатике нанести удар по мятежным кораблям.

Но, как бы то ни было, и Германия, и Австро-Венгрия все еще держались и были способны воевать, и Гинденбург не считал положение безнадежным. Да, Антанта фактически взяла Центральные державы в кольцо блокады, но, во-первых, армии противника были измотаны и не особо стремились наступать, во-вторых, в их рядах не было единства, и они отчаянно интриговали друг против друга, в-третьих, сулящее мрачные перспективы прибытие в Европу многочисленной американской армии, сулило и определенные шансы на затягивание войны, поскольку самому Вашингтону не была выгодна скорая победа, грозящая оставить США без места за столом победителей.

Кроме того, и в Америке, и в Британии, было немало достаточно влиятельных сил, которые были крайне обеспокоены чрезмерным усилением России и ростом ее влияния, и рассматривали неофициальную поддержку Германии, как возможность противостоять русским в Европе, и как возможность подрывать могущество потенциального противника. И в этом плане, как ни парадоксально, разгром на Балтике лишь помог Германии, поскольку влияние антироссийских кругов в Лондоне и Вашингтоне резко усилилось, что создавало для Берлина определенные перспективы, и, как минимум, позволяли надеяться на то, что канал поставок через Голландию не будет прерван.

Более того, был весьма серьезный шанс войну если не выиграть, то не проиграть, поскольку во Франции все еще не было серьезной боеспособной армии и возможный удар на Западном фронте вполне мог опрокинуть лягушатников и вывести их из войны. Причем, и в Лондоне, и в Вашингтоне, и в Токио, и даже в Риме с Мадридом, было достаточно людей, желавших этого, рассчитывая, во-первых, не уходить с занимаемых территорий Франции, а, во-вторых, существенно поживиться за счет французских колониальных владений. Положение Орлеана было зыбким, как и сам статус «временной столицы». Так что все шансы у немцев были.

Так что дипломатические, военные, разведывательные и военно-промышленные круги Германии сейчас вели работу по расколу в стане союзников по Антанте, делая упор на том, что угроза Европе и миру идет из России, и если не остановить русского царя Михаила, то последствия для европейской цивилизации будут катастрофическими и дикие русско-азиатские орды будут угрожать интересам всех ведущих держав на планете от Дальнего Востока и до Америки.

И Гинденбург видел серьезные перспективы в этом вопросе, дающие Германии серьезные шансы, так или иначе, но оказаться в числе победителей в Великой войне, или, как минимум, не проигравших.

При этом, самым слабым местом во всей стратегии ему виделась не сила русских или что-то другое, а паника в верхах Берлина и Вены, так что Гинденбургу приходилось очень осторожно и дозированно доводить до Кайзера поступающую информацию. Достаточно вспомнить едва не начавшуюся сегодня истерику после сообщения о том, что Карл Первый собирается официально обратиться к странам Антанты с просьбой о перемирии. Вильгельм Второй бушевал, бросаясь из крайности в крайность, и в его речи даже мелькнули намеки на то, что, возможно, пора и Берлину подумать об условиях прекращения этой войны.

Пришлось посвящать монарха в план операции «Цитадель», тем более что и ему в этом плане отводилась определенная почетно-декоративная роль. Так что, все теперь зависело от того, насколько безупречно удастся выполнить задуманное Гинденбургом и Людендорфом…

Вдруг далеко впереди что-то грохнуло. Затем еще и еще.

Гинденбург выскочил из остановившегося автомобиля и бросил взгляд в небо.

На Берлином вереницей шли аэропланы и сбрасывали бомбы. И, судя по тысячам белых бумажек в небе, это были русские аэропланы…

* * *

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 17 (30) августа 1917 года.

ВАТИКАН. Из Рима телеграфируют, что Папа Римский готовит обращение относительно войны и мира, которое будет адресовано римско-католическим епископам Германии и Австрии. Папа обращает внимание епископов на тот факт, что более двух третей всего римско-католического мира выступили против немногочисленных миллионов католиков Германии и Австрии.

Дипломатические источники сообщают, что Австрия употребляет все влияние, чтобы заставить Папу выступить в деле мира и применяет даже угрозы. Австрийские дипломатические курьеры два-три раза в неделю приезжают в Ватикан. Как говорят, германский канцлер Михаэлис серьезно опасается, что Австрия заключит сепаратный мир с союзниками до начала зимы.

БЕРН. «Journal de Geneve» воспроизводит статью Германа Реземайера, германского республиканца под заголовком: «Я обвиняю», который приходит к заключению, что идеи мира и демократизация, хотя и распространяются в Германии, но наталкиваются на энергичное сопротивление влиятельных кругов. Военные успехи угрожают заглушить зародыши движения. Народы держав согласия не должны рассчитывать на революцию в Германии, так как сборища голодных рабочих, женщин и детей являются первыми симптомами революции, но лишь поражение Германии откроет демократии дорогу.

КОПЕНГАГЕН. Датские информационные агентства передают, что вследствие засухи Германию постиг неурожай картофеля. Вводится принудительная реквизиция всего картофеля в пользу военного ведомства. В целях экономии картофеля военные власти предписывают убивать излишний скот.

НЬЮ-ИОРК. Согласно телеграмме, полученной из Вашингтона, президент Вильсон и Соединенные Штаты уделяют и будут уделять самое серьезное внимание России. Не ограничиваясь денежною помощью, правительство Соединенных Штатов предприняло шаги для оказания Российской Империи всесторонней поддержки. Как сообщается, в скором времени появится информация о командировании в Россию специалистов в различных областях, для оказания содействия русскому правительству, на основании вполне определенной программы.

НЬЮ-ИОРК. «Associated Press» сообщает: «Члены миссии сенатора Рута, за исключением Ресселя, высказались против посылки американских войск в Россию. Указывается, что в виду трудности перевозки войск в Сибирь, а затем на фронт, в Россию может быть послано лишь столь незначительное количество войск, что они, как военная сила, не смогут сыграть сколь-нибудь заметную роль на фронте. С другой стороны, моральное воздействие американских солдат равным образом не может быть велико, в виду незнания ими русского языка».

* * *

В НЕБЕ НАД БЕРЛИНОМ. 17 (30) августа 1917 года.

Прокофьев-Северский весело смотрел на пламя разрывов внизу. Сколько лет о мечтал об этом дне!

– Бомбим Берлин!

Он посмаковал эту фразу и усмехнулся. Да, уж, еще совсем недавно это была просто мечта, просто несбыточная фантазия, вроде желания прогуляться по Луне, и вот этот день настал! И пусть их всего дюжина гидропланов, пусть они летели все время рискуя быть сбитыми или перехваченными немецкими истребителями, пусть топлива у них в обрез, и они рискуют не дотянуть до своих авиаматок, но все же, когда командование поставило задачу и вызвало добровольцев, три шага вперед сделали все и никто не отказался.

План был дерзким и во многом основывался на том, что Берлин в эту войну никто никогда не бомбил и они не будут готовы к отражению воздушной атаки на столицу. Большее опасение вызывали районы вдоль побережья, значительно более настороженные и готовые к бою.

Но Богородица их хранила и им повезло. Лишь дважды они попали под огонь противоаэропланных орудий, но Бог миловал, и они не понесли потерь. В Берлине же, как и ожидалось, пока их никто не ждал. Впрочем, им еще предстоял обратный путь, путь сквозь растревоженный улей. Ну, тут ничего не попишешь, как-нибудь Господь не выдаст, свинья не съест. Это война.

Но они поставленную задачу выполнили. И пусть это разовый успех, поскольку в следующий раз так легко прорваться не удастся, пусть с военной точки зрения сброс десятка бомб и полусотни зажигалок на Берлин не мог принести особого эффекта, но сам факт бомбардировки германской столицы русскими аэропланами придавал внушительную весомость содержанию тысяч листовок, которые сейчас витали в воздухе над городом. И когда немцы будут читать о разгроме при Моонзунде, о потере Германией контроля над Балтикой, об обстреле русским флотом немецкого побережья, они будут верить написанному в листовках значительно больше, чем официальной пропаганде.

И главное, что прочтут немцы о том, что бомбардировка Берлина – это возмездие за химическую атаку и обстрел мирных кварталов Риги, Двинска и Парижа. И что это только начало.

* * *

ИЗ СООБЩЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО АГЕНТСТВА PROPPER NEWS. 30 августа 1917 года.

Бомбардировка Берлина

СТОКГОЛЬМ. Согласно сообщениям из Германии, сегодня Берлин подвергся бомбовому удару русских аэропланов. Сообщается о панике, разрушениях, черном дыме и пожарах в центре города, а так же о том, что над германской столицей были разбросаны тысячи листовок с описанием катастрофы под Моонзунда и о потере немцами контроля над Балтикой. Подробности мы ожидаем в ближайшие часы.

Германские интриги

НЬЮ-ИОРК. Согласно полученным из Мексики телеграммам, германцы вновь проявляют энергичную деятельность, свидетельствующие о возобновлении германских интриг в стране, и закупают медь, глицерин и гутаперчу по цене выше рыночной. По полученным в Мехико сведениям, германцы скапливаются в большом числе в Юкатане и в южной части Мексиканского залива. В официальных кругах полагают, что германцы снабжали инсургентов в южной части Табаско боевыми припасами, которые, вероятно, доставлялись из Центральной Америки.

Мирная инициатива Ватикана

НЬЮ-ИОРК. «Associated Press» сообщает: «Итальянское посольство в Вашингтоне получило из Рима сообщение, что Папа подготовляет новое мирное предложение, которое будет сообщено союзникам в ближайшем будущем. В сообщении не приводятся подробности нового предложения Папы, но имеется указание на то, что мирная программа Папы будет, может быть, изменена в зависимости от занятого Германией положения».

Гибель героя новостей

ОРЛЕАН. Верденский раввин Жуль Руфф, который, несмотря на преклонный возраст, в самом начале войны поступил на военную службу в качестве полкового раввина, убит при обороне Парижа.

* * *

РОССИЯ. ЮЖНЕЕ ДВИНСКА. 17 (30) августа 1917 года.

Грохот орудий возвестил о начале артиллерийской подготовки на этом участке фронта. Вот только это была не совсем обычная артподготовка. Или, если угодно, совсем необычная.

– А презабавно, наверное, у них там сейчас, как считаете?

Генерал Марков бросил взгляд на стоявшего рядом генерала Костевича. Тот кивнул, не отнимая от глаз бинокля.

– Уж поверьте моему опыту, Сергей Леонидович, там сейчас весьма любопытное зрелище.

Марков усмехнулся.

– Уж, поверю, Михаил Михайлович. Химические снаряды – это по вашей части.

– Ну, не все же им Ригу обстреливать, надо и нам слегка поразвлечься.

– В этом не может быть сомнений, Михаил Михайлович. Ни малейших. Какая ж война без развлечений?

На германских позициях вспухали клубы разноцветного дыма. Черные, желтые, сизые. Постепенно черный дым начинал преобладать, и мгла на горизонте приобретала грязно-угольный оттенок.

– Да, уж, Михаил Михайлович. Воистину адская смесь – вдохнуть веселящего газа, потом слезоточивого, а потом блуждать в кромешной тьме, где ни зги не видать, среди таких же ослепших и опьяненных, натыкаясь друг на друга, на стенки окопов…

Химик пожал плечами.

– Ну, вряд ли у немцев там не было противогазов под рукой, но в первые секунд десять-двадцать многие вполне могли нахвататься.

– Не скажите, Михаил Михайлович, тут уж поверьте моему фронтовому опыту, когда ты сидишь в окопах и вокруг тебя начинаются разрываться химические боеприпасы, то двадцать секунд – это очень много, можно надышаться так, что больше уж и не доведется.

– Ну, это если хлор или иприт. Тут же ничего смертельного. Разве что в траншею можно упасть и шею свернуть. Или на штык товарища напороться. Хотя, действительно, немалая часть личного состава может попасть под действия закиси азота и, в зависимости от концентрации газа во вдыхаемом воздухе, может начать вести себя с разной степенью адекватности. Кто-то почувствует лишь легкое головокружение, кто-то сильную эйфорию, кто-то сядет и будет хихикать, а кто-то захочет вдохнуть еще и стянет противогаз или не станет его пытаться натянуть. Добавьте к этому снаряды третьей волны со слезоточивым газом, то…

– Так и представляю себе германца, который хихикает и заливается слезами.

– Ну, Сергей Леонидович, вы же понимаете, что там более сложное воздействие на организм. Там сейчас полно блюющих и, извините, обделавшихся, с опухшими глазами и распухшими лицами, которые шатаясь бродят там или сидят, забившись в щели. Впрочем, все это пустое. Вон и ракета сигнальная пошла.

Артобстрел позиций противника прекратился и на поле боя двинулись силы русской бронетехники. Больше сотни пулеметных и пушечных броневиков на колесном ходу или с приводом Кегресса, двигались вперед, сопровождаемые «фортицами» – выполненными из котлового железа металлическими коробами на колесах, в каждом из которых было по дюжине солдат, толкавших конструкцию впереди себя. При всей неуклюжести, «фортицы» вполне успешно прикрывали «экипаж» от осколков снарядов и даже от пуль. К тому же, вооруженные пулеметами «Мадсен» и ружьями-автоматами Федорова, защищенные солдаты представляли собой достаточно мощную огневую силу. А, в случае невозможности двигать бронекороб дальше на колесах, «экипаж» мог перенести его через препятствие вручную или дождаться прорыва заграждений броневиками.

Катили вперед и гусеничные бронеавтомобили с открытым сверху бронекузовом, в котором располагались минометы, обеспечивая огневое сопровождение наступающих порядков. Впрочем, для особо укрепленных позиций противника в составе строя двигались и пять новеньких танков «ТРЗ-107» Рыбинского завода, 107 миллиметровые орудия которых, могли сказать свое веское слово на участке наступления.

Под прикрытием брони, двигались группы пехоты, внимательно следя за тем, чтобы к бронемашине не подобрался вражеский солдат с гранатой, и ожидая момента, когда расстояние до траншей противника позволит одним рывком ворваться во вражеские окопы.

Со стороны германских окопов доносилась беспорядочная жидкая стрельба, но не было понятно, стреляют ли немцы по приближающимся цепям русской армии, или выстрели стали следствием иной причины. Впрочем, вряд ли в сплошном дыму стрелки противника вообще видели цель. Так что самым опасным для наступающих был «слепой огонь» нескольких пулеметов, хаотично посылающих пули в сторону русских траншей.

Однако и наши пулеметы на броневиках не молчали, поддерживая беспокоящий огонь и ожидая того момента, когда ветер отгонит дым и сделает огневые точки противника различимыми. Пока же все спешили успеть сократить дистанцию до минимума, пока дым еще не позволял германцам бить прицельно.

Но ветер стих и не было похоже, что он собирался очищать своим дыханием воздух над немецкими окопами, так что наступающие в противогазах русские ворвались в германские траншеи видя лишь на несколько шагов вокруг себя, пытаясь не попасть по своим и разглядеть противника.

– Ты смотри, а ведь первую линию мы заняли!

Генерал Костевич хмыкнул.

– Как видите, Сергей Леонидович, презабавная химия, как вы изволили давеча выразиться, все-таки свою работу сделала. Но это лишь первая линия обороны, вряд ли дальше будет так просто. Эффект неожиданности утрачен и наверняка там дальше почти все натянули противогазы, пока основному удару подвергалась первая линия. Так что вторая и третья линии могут быть куда более трудными.

Марков серьезно кивнул.

– Правда ваша, Михаил Михайлович. Но черный дым будет мешать немцам целиться.

– Как и нам.

– Согласен. Как и нам. Надеюсь, что к моменту, как в бой вступит Дикая дивизия, дым и газ рассеется, а броневики с танками сделают свою работу. Пока же, вместо химических зарядов наша артиллерия будет обрабатывать германские позиции второй и третьей линии обычными снарядами.

* * *

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 17 (30) августа 1917 года.

Сегодня, наши доблестные войска под командованием генерал-адъютанта Сергея Маркова, нанесли мощный удар южнее города Двинск. В результате наша армия сумела прорвать фронт противника на глубину в 20 верст и соединилась с находившейся в окружении 38-й пехотной дивизией под командованием генерала Буковского!

В ознаменование столь славной победы, отличившиеся в наступлении были представлены к государственным наградам, пожалованы дворянскими титулами, Высочайшим благоволением, досрочным производствам в чины и иным отличиям Российской Империи.

Воздавая должное героизму и стойкости солдат и офицеров 38-й пехотной дивизии, которые долгие 28 дней сражались в полном окружении, отвлекая на себя значительные силы германской армии, ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕЛ пожаловать Михайловское (Геройское) Знамя 38-й пехотной дивизии, а также входящим в ее состав 149-му пехотному Черноморскому полку, 150-му пехотному Таманскому полку, 151-му пехотному Пятигорскому полку, 152-му пехотному Владикавказскому генерала Ермолова полку и 38-й артиллерийской бригаде с добавлением к их наименованием почетного имени «Двинский».