Текст книги "Император двух Империй (СИ)"

Автор книги: Владимир Бабкин

– И отдав такую громкую победу в руки этих варваров? Верится слабо, уж прости, Пауль.

– Необязательно. Возможно сами создатели не ожидали такого эффекта и такой эффективности. Но они проанализируют этот успех и его причины, внесут коррективы и установят на свои корабли.

– Ты уверен, что эта установка была на кораблях?

– Да. Или, как минимум, на одном из них. Острова мы обстреливали и был риск захвата нашим десантом, а аэропланы прилетали и улетали. К тому же, сомнительно, что это такая легкая установка. Опять же нужна постоянная связь и действенная корректировка огня. Так что, да, я уверен. К тому же под Ригой и под Двинском русские ведут артобстрел, не показывая особой эффективности попаданий. Так что вряд ли таких установок много. Во всяком случае – пока.

Вновь помолчали. Тут Гинденбург встрепенулся.

– Но мы отвлеклись, Эрих. Есть более важные дела, ради которых я тебя и позвал. Из Вены приходят тревожные сообщения о колебаниях в правительстве и вокруг самого Карла I. Как ты знаешь, там многие говорят о том, что пора выходить из войны, что лучше некоторые территориальные уступки, чем разгром, безоговорочная капитуляции и распад империи.

– Боюсь, что после Адриатики такие настроения станут еще более распространенными. Пусть они и кричат о славной победе Хорти, но всем совершенно очевидно, что это пиррова победа, если не агония флота. Мятеж в Катарро и беспорядки среди команд самого Хорти, произошедшие прямо во время сражения, явно показывают, что национальные меньшинства крайне ненадежны и как войска никуда не годятся. А уж после известий о разгроме наших сил на Балтике, в Вене влияние «партии мира» может стать доминирующим.

– Нет, Эрих, все еще хуже. По агентурным данным, Карл I собирается официально обратиться к странам Антанты с просьбой о перемирии. Так же он собирается отдать приказ начать вывод австро-венгерских войск со всех занятых территорий противника. Допустить этого мы не можем. Посему…

* * *

РИГА. РИЖСКИЙ УКРЕПРАЙОН. ШТАБ ОПЕРАЦИИ «КВАРТЕТ». 15 (28) августа 1917 года.

Обстрелы не прекращались и меня это начинало нервировать. Но еще больше меня нервировало то, что в операции в районе Двинска намечался нешуточный бардак, вызванный, как я и опасался, хаосом в организации и управлении, вызванном, в том числе, и переездом штаба фронта в Изборск, в то время, когда сам главкосев Балуев коптил вместе со мной потолок бункера в Риге.

Артподготовка шла второй день и завтра на рассвете мы должны будем наступать. Причем, вовсе не на участке артобстрела.

Наступление не имело никаких стратегических целей, поскольку основной задачей была деблокада многострадальной 38-й дивизии, прижатой к берегу озера Дрисвяты. Однако, с другой стороны, нам нужно было продемонстрировать умение прорывать немецкие укрепленные линии обороны, чтобы получить навык и уверенность в войсках. Но, вот с уверенностью было не все хорошо.

Да, мы только что разгромили германца и буквально умыли его, его же кровью на Балтике. Но, для солдата в окопах в районе Двинска, это все было отвлеченной абстракцией, а вот пулеметы немцев впереди, пугали своей беспощадной конкретикой.

– Ну, что?

Генерал-лейтенант фон Шварц доложился:

– Государь! Вернулась разведгруппа. От запасного выхода № 5 по системе траншей можно пройти вглубь нашей территории на четыре версты. Все коммуникации в порядке. Однако, идет обстрел и проход может быть небезопасным. Можно попасть под вражеский огонь или наткнуться на неразорвавшийся боеприпас.

– Алексей Владимирович, а у вас нет информации, когда германцы прекратят обстрел?

Тот растерялся.

– Эмм… Никак нет, Ваше Величество, такой информацией я не располагаю. К сожалению.

– А жаль!

* * *

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 15 (28) августа 1917 года.

Георгиевская Дума на своем заседании рассмотрела совместное представление главнокомандующих фронтами и командующих флотами на награждение Верховного Главнокомандующего Русской Императорской армией и Российского Императорского флота ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ВСЕРОССИЙСКОГО МИХАЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА за выдающееся военное искусство и личное Высочайшее командование разгромом германского флота в сражении у Моонзундского архипелага 14 августа сего 1917 года.

Георгиевская Дума постановила нижайше просить ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА МИХАИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА принять Орден Святого Георгия II степени с полагающимся случаю производством в чин генерала от кавалерии.

* * *

РИГА. РИЖСКИЙ УКРЕПРАЙОН. 15 (28) августа 1917 года.

Впереди шла разведгруппа, за ней охранение, затем уж мы и арьергардное охранение. Не могу сказать, что нас постоянно обстреливали, но иногда прилетало. Впрочем, не так уж и часто.

Разумеется, будет очень глупо погибнуть от случайного снаряда или шальной пули, но не было никаких признаков, что немцы в ближайшие несколько дней прекратят обстрел, а сидеть в бункере неделю я не мог себе позволить.

Кроме того, отчего-то была у меня мысль, что стоит мне уехать, как интенсивность обстрелов резко снизится. Но для этого я должен оказаться далеко отсюда и при этом публично показаться для прессы. Иначе эти гады действительно сравняют Ригу с землей.

В любом случае, надо ехать. Меня ждет Псков, ждет Двинск, ждет Москва, ждет Константинополь. Меня ждет Маша. Так что – в путь!

Сначала четыре версты, пригибаясь в самых опасных местах, затем через овраги до припрятанных лошадей, затем вскачь подальше от зоны обстрелов, туда, где ждут автомобили кортежа, а там, уж, на станцию, где ждет меня Императорский поезд.

Эх, давненько я на фронте не бывал! Тряхну, так сказать, стариной!

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 15 (28) августа 1917 года.

МОЛНИЯ!!!

На Кавказском фронте. Сегодня передовые разъезды казаков персидской конной дивизии под командой вахмистра Буденного форсировали Евфрат и без боя заняли город Биреджик.

Основные силы персидской конной дивизии генерал-майора барона Майделя находятся в занятом ими вчера городе Рас-эль-Айн. В его предместьях ими обнаружен колоссальный пересыльный лагерь куда турки сгоняли христиан. По предварительным оценкам в лагере были убиты и замучены голодом десятки тысяч стариков, женщин детей. Выжившим оказывается срочная помощь. Специальная следственная комиссия приступила к расследованию преступлений османских извергов. Ни один из палачей не уйдет от ответа!

* * *

ВЕЛИКОБРИТАНИЯ. ЛОНДОН.ДАУНИНГ-СТРИТ, 10. 28 августа 1917 года.

– Джентльмены! Тревожные тенденции последнего времени получили свое неожиданное продолжение. Бой у Моонзундского архипелага заставляет нас более пристально взглянуть на происходящее и оценить складывающуюся международную обстановку, равно как и проанализировать факторы, которые несут угрозу гегемонии нашей Империи.

Премьер-министр сэр Дэвид Ллойд Джордж, 1-й граф Дуйвор, виконт Гвинед, обвел тяжелым взглядом присутствующих за столом.

– Полагаю, что начать нам следует с главной темы этих дней. Прошу вас, сэр Джон.

Первый морской лорд адмирал сэр Джон Рашуорт Джеллико, 1-й граф Джеллико, поднялся с места для доклада.

– Досточтимые джентльмены! К нашему общему сожалению, сведения о разгроме германской эскадры на Балтике находят все новые подтверждения, равно как и сведения о том, что русские понесли просто ничтожные потери. Эти факты подтверждаются не только сообщениями русской прессы, но и представителями мировой журналистики, коим в Ревеле устроили экскурсию на сдавшийся и захваченный русскими линкор «Гроссер Курфюрст». Кроме того, представители нейтральной прессы и наша разведка подтверждают факт обстрела с моря портов Виндавы, Мемеля и Либавы, а также непосредственно германского побережья севернее Кенигсберга. Доклады наших подлодок, действующих на шведско-германских коммуникациях, подтверждают появление крупных надводных сил российского флота южнее острова Готланд, чего ранее не наблюдалось. Все это свидетельствует в пользу исчезновения германского Балтийского флота как боевой единицы. Возможно, разгром не настолько полный, как утверждают русские, возможно они серьезно занижают свои собственные потери, но факт остается фактом – Германия понесла тяжелейшее поражение на море, а Россия значительно усилила свои позиции в этом регионе мира, что наряду с ее действиями на Балканах, в Малой Азии и на Ближнем Востоке, делает эту азиатскую империю источником серьезных угроз для интересов Британской Империи и ее колоний.

Генерал Дуглас Хейг, командующий Британским Экспедиционным корпусом во Франции, поднял руку.

– Прошу простить, сэр Джон. Я хотел бы уточнить причину, по которой наши подводники не участвовали в сражении. Ведь, насколько я помню, наш дивизион подлодок базируется в Кронштадте, и, по логике вещей, должен был бы принять участие в выходе в море русского Балтийского флота. Ведь, насколько я понимаю, Россия выставила на Балтике практически все имеющиеся надводные силы?

Адмирал Джеллико согласно кивнул.

– Это хороший вопрос, генерал Хейг. Да, русские выставили на сражение весьма значительные силы Балтфлота, хотя часть их осталась охранять порты и Финский залив. Что же касается вопроса о наших подводных силах, то за три дня до начала операции российский Морской штаб согласовал с нами выход нашего дивизиона для проведения операций в районе линий поставок руды из Швеции в Германию. По этой причине они не могли принять участие в этом сражении.

– Иными словами, сэр Джон, русские убрали подальше возможных свидетелей их триумфа?

– Получается, что так, генерал.

– Что послужило причиной этих действий? Российское командование опасалось разгрома или не хотело свидетелей по какой-то иной причине? Могут они что-то скрывать?

Джеллико сделал неопределенный жест.

– В этом деле ничего исключать нельзя.

– А что может стоять за такой исключительной победой на море? Насколько я помню Ютландское сражение не имело столь впечатляющих результатов!

– Мы пытаемся проанализировать все имеющиеся сведения и факты, но пока делать окончательный вывод преждевременно. Пока ясно только то, что русская разведка сработала великолепно и предоставила своему командованию детальные планы немцев. Чего не скажешь о нашей разведке. Мы так же запросили у русских схему этого сражения, и они нам ее незамедлительно предоставили. Из представленного плана боя видно, что германцы попали в ловушку, оказавшись запертыми в собственной минной банке и несколько линкоров получили повреждения, наткнувшись на мины. Затем был налет русской авиации, в ходе которого и случился тот знаменитый таран, в результате которого погибло все немецкое командование операции. Затем последовали ошибочные решения принявшего командование вице-адмирала Бенке, совершившего маневр на прорыв курсом норд, в результате чего линкоры получили несколько попаданий торпед русских эсминцев и несколько раз наткнулись на мины. А главное, российской эскадре погибшего адмирала Эбергарда удалось взять германскую кильватерную колонну в классический «crossing T», что и предопределило поражение немцев. Дальше уже началось избиение главным калибром. Результаты вам известны, джентльмены.

Вступил в разговор генерал Уильям Роберт Робертсон, начальник Имперского Генерального штаба, в свою очередь спросив:

– То есть, если верить представленным сведениям, то, не считая работы русской разведки, вся грандиозная победа – это лишь цепь ошибок и случайностей?

Адмирал кивнул.

– Как правило, так и случается. На суше не менее часто, чем и на море, не так ли, генерал?

Тот проигнорировал шпильку и задал следующий вопрос:

– Правда ли то, что артиллерия русских линкоров более дальнобойная?

– Да, это так. Но, во-первых, стрелять на подобные расстояния по точечным целям, коим является корабль, абсолютно бессмысленно, поскольку всерьез можно рассчитывать на приемлемый процент попаданий только на объекты размером с небольшой город. А, во-вторых, платой за подобную избыточную дальность обычно бывает снижение скорострельности.

– То есть тот факт, что в первую половину сражения, русский флот вел огонь, находясь вне пределов действия германских орудий, не сыграл решающего значения?

Джеллико усмехнулся.

– Думаю, что если попадания в немецкие линкоры и были, то они носили случайный характер. Командующий Гранд-Флитом адмирал Дэвид Битти может подтвердить мои выводы своим экспертным мнением практика.

Тот встал и согласно кивнул.

– Да, джентльмены, эффективность огня на таких дистанциях имеет пренебрежительно малые величины. Конечно, на Балтике, в условиях хорошей видимости и с учетом безветренной погоды вчерашнего дня, эффективность огня могла быть выше, но ни при каком раскладе в цель не могло попасть более одного процента от выпущенных снарядов. А учитывая, что целей было множество, то в реальности огонь русского флота имел лишь демонстративный беспокоящий характер, не более того.

– Благодарю вас, адмирал.

Битти сел, а Ллойд Джордж вновь обратился к докладчику.

– Какова по-вашему роль и заслуга авиации в этом сражении? Я слышал, что русские применили ее в огромном количестве.

– Какую-то роль она, конечно, сыграла, но не решающую. Потопить линкор аэропланом довольно непростая задача. Максимум можно повредить какие-то надстройки и батареи легких орудий, но на ходе боя налет не может сказаться критическим образом. Гибель всего командования на «Мольтке» лишь роковая случайность. По существу, как мне представляется, применение авиации против линкоров было ошибкой русского командования. Пусть принесшей удачу, но ошибкой. Бомбить нужно было транспорты с войсками, то есть объекты достаточно большие по величине, но в то же самое время, объекты, для которых единственное попадание достаточно тяжелой бомбы может стать роковым.

– А торпеды?

– Торпеды на аэропланах не обладают достаточным зарядом взрывчатого вещества, чтобы серьезно повредить линкор, а уж попасть в него задача отнюдь не такая простая, как может показаться. Скорее использование торпедоносцев было призвано оказать психическое давление на экипажи линейных кораблей. Ну, и, в какой-то мере, жест отчаяния русского командования. Что касается, выводов из этого сражения, то как нам представляется, определенные коррективы в наши планы и систему противоаэропланной защиты кораблей необходимо внести. Бомбардировщики и торпедоносцы становятся все больше и все тяжелее, а значит, придет время, когда линкорам и крейсерам придется опасаться удара с воздуха всерьез. Поэтому сейчас разрабатывается программа перевооружения действующих кораблей дополнительными скорострельными противоаэропланным орудиями и пулеметами, а также создание специализированных кораблей на базе эсминцев и легких крейсеров, которые будут иметь в основном задачу прикрытия эскадры от воздушных атак. Ну, а подводя итоги этого сражения, я хочу заметить, что ничего неожиданного не произошло. Да, разгром удивительный, но если разобраться, то вполне объяснимый и по факту все, как всегда, свелось к эскадренному бою линкоров, в котором, в силу случайностей и обстоятельств, у русских оказалась выигрышная позиция, чем они с успехом и воспользовались.

Поднялся министр иностранных дел сэр Артур Джеймс Бальфур, 1-й граф Бальфур

– Сэр Джон. Внезапное усиление роли России на Балтике весьма негативно сказывается на нашей политике и нашем влиянии в этом регионе. Нейтралы все с большим вниманием прислушиваются к тому, что говорят в Москве. И это, не говоря уж о том, что выход России в Средиземное море и разгром Османской империи поставили под угрозу не только безопасность главной артерии Империи – Суэцкого канала, но и самым серьезнейшим образом подорвал наши позиции на Балканах и на Ближнем Востоке. Что намерено предпринять морское командование в этой связи?

Адмирал криво усмехнулся.

– Наше непростое положение на многих фронтах, случилось в том числе и благодаря деятельности вашего Форин-офиса. Наш провал во Франции, ослабление нашего влияния на Италию и Грецию, переход на русскую орбиту Болгарии и Черногории. Сербия колеблется, с Австро-Венгрией неясная ситуация и Лондон все никак не может продемонстрировать решительную позицию. Про Османскую империю я уж молчу. Вы выражаете беспокойство оттого, что русские вышли в Средиземное море и угрожают Суэцу? А не ваше ли министерство провалило переговоры с османами, о срочной передаче Британии Дарданелл, когда до них еще не дошли русские казаки?

Бальфур вспыхнул и ответил ледяным тоном:

– Сэр Джон. Вы не хуже меня знаете, какой хаос творится сейчас во власти Османской империи. Никто из лиц второго уровня не решился взять на себя ответственность. Но и вам, дорогой сэр Джон, никто не мешал взять ответственность на себя и последовать примеру сэра Уинстона Черчилля, отдав приказ об атаке на Дарданеллы.

– Атаковать Дарданеллы с моря??? Чем закончилось это в прошлый раз? И где сейчас сэр Уинстон?

– Но русские и итальянцы взяли Дарданеллы именно морским десантом!

– Хватит, джентльмены. – Ллойд Джордж воспользовался правом председателя и закруглил разгоравшийся конфликт. – Это контрпродуктивная дискуссия, которая нас ни к чему не ведет. Если русские усилят обстрелы германского побережья, то это может заставить немцев перебросить Кильским каналом часть сил Флота открытого моря на Балтику, что даст нашему Гранд-Флиту дополнительную возможность поставить точку в войне на море. У нас достаточно сил, чтобы обезопасить Суэц и наши коммуникации от действий любого флота в Средиземноморье. Тем более что сражение в Адриатике подорвало силу и итальянского и австро-венгерского флотов, а русских кораблей в Черном море слишком мало для серьезного влияния в этом регионе. Дела на сухопутных театрах значительно хуже. Сил на Западном фронте пока недостаточно для вытеснения немцев из Франции, но тут есть надежда на прибытие американских войск. Так что, нет плохого без хорошего, как говорят те же русские. Их победа на Балтике должна весьма значительно снизить активность Германии на атлантических трассах, что должно вновь вернуть в повестку дня вопрос отправки войск через Атлантику, а не только через Северный или Тихий океаны, через Романов-на-Мурмане и Суэц. Так что давайте прекращать наши дрязги и работать сообща. Противник у нас общий и мы не должны забывать о том, что Россия усиливается с каждым днем. На этом, все, джентльмены. Все свободны, благодарю вас.

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА

 
ТОВАРИЩ
Как все равны перед Крестом,
За спины грудь свою не пряча,
Кто выжил в огнище большом,
Товарищи те – и не иначе!
Пусть торговал ты иль учил,
Строгал, скорняжил иль батрачил,
Быть может инженером был,
Или служил, писал, рыбачил.
Но как Отчизна позвала
На бой священный и кровавый
Ты в строй с другими смело встал
И мок, и мерз не ради славы!
Кондуктор флота Николай,
С завода ставший у машины,
Устроил немцам Тагалах,
Товарищ с ним – он сын купчины.
Полковник бравый Валентин,
Неблагородий не кичась
С солдатами он под пули встал,
Товарищ с ними он сейчас.
А с неба бомбы на врага,
Без прачек, лапотниц, боярынь
Пускает женская рука,
И каждая для нас – товарищ!
Был просто пахарем Иван,
Но в годы штурмов и пожарищ,
Героем Родины он стал,
И Императору – товарищ!
И нет товарища нам в том,
Кто к бунту звал, хранясь за спины!
Кто наживался на святом,
Кто не служил стране единой!
Отныне будет по сему!
В товариществе наша сила!
Прогоним голод мы и тьму!
Товарищ наш и мать – Россия![22]22
  «Вестник Фронтового Братства» № 137 от 15 августа 1917 года.


[Закрыть]
 

* * *

ФРАНЦИЯ. ОРЛЕАН. ДОМ ПРАВИТЕЛЬСТВА. 28 августа 1917 года.

– Ваше превосходительство! От имени Его Императорского Величества Государя Императора Всероссийского Михаила Второго прошу вас принять мои верительные грамоты в качестве Чрезвычайного и Полномочного Посла Российской Империи во Франции.

Генерал Петен принял бумаги и выступил с ответным кратким словом.

– От имени Французского государства я принимаю и подтверждаю ваши верительные грамоты. Долгая дружба, годы союзничества в войне и всесторонняя поддержка Франции со стороны Российской Империи никогда не будут забыты ни благодарными французами и руководителями нашего государства.

После того, как все формальности и протокол были завершены, Петен пригласил Мостовского присесть в кресло и сам расположился с другой стороны круглого столика.

– Очень отрадно, мсье посол, что Россия приняла решение о восстановлении полноценных дипломатических отношений между нашими странами. Обмен послов укрепит наши взаимоотношения и придаст им новый импульс. Так же я хотел бы передать поздравления Его Императорскому Величеству Михаилу Второму в связи со столь славной и великой победой, которую одержали русские армия и флот под его личным командованием. Уверен, что это сражение займет достойное место в анналах истории, наряду с величайшими морскими сражениями прошлого. А череда побед на Балканах и в Малой Азии, ставят вашего Императора в один ряд с величайшими полководцами прошлого, среди которых были и французские Императоры.

Мостовский, отметив про себя, что Петен не стал называть Наполеона Бонапарта по имени, кивнул:

– Благодарю вас, ваше превосходительство. Я передам ваши искренние поздравления русскому Императору. В свою очередь, хочу выразить надежду, что ваше превосходительство посетит мою прекрасную Родину с визитом и примет участие от имени Франции в Ялтинской союзнической конференции в октябре сего года.

Петен склонил голову.

– Хочу вас заверить, мсье посол, что я всем сердцем желаю посетить вашу страну и принять участие в столь важном и авторитетном собрании. Однако же, хочу обратить ваше внимание на тот факт, что во Франции вскоре произойдут реформы государственного управления и в стране будет восстановлена монархия. Поэтому, смею заметить, что приглашение на конференцию следовало бы адресовать королю Франции, как это произошло с другими монархами, приглашенными в Ялту.

Мостовский согласно кивнул.

– Совершенно с вами согласен, ваше превосходительство. Конечно же приглашение в Ялту нужно адресовать королю. Однако же, в отсутствие короля, адресатом должен быть его Местоблюститель или, как в случае с Францией, временный Глава Государства. По этой причине, в нашем приглашении все дипломатические формальности соблюдены в самой полной мере. Тем не менее, как только во Франции появится монарх, права на французский трон которого признает мой Император, Россия в тот же день, вместе с поздравлениями, передаст новому королю соответствующее приглашение. Прошу простить мою некоторую бестактность, но в настоящее время во Франции пока вообще нет короля. Поэтому…

Посол с сожалением развел руками.

– Я понимаю ваши доводы, мсье посол, хотя, не скрою, принять их не могу. Подготовка к коронации ведется и в ближайшие дни я намерен передать через вас приглашение на коронацию для русской Августейшей четы. Личная встреча двух монархов могла бы значительно укрепить русско-французский альянс и наполнить Сердечное Согласие изначальным смыслом партнерства двух самых близких по духу государств в Европе.

– Благодарю вас, ваше превосходительство за приглашение и оценку партнерства между нашими странами. Сожалеть можно лишь о том, что безответственное республиканское правительство испортило столь прекрасную дружбу между нашими народами.

Петен согласно склонил голову.

– Да, это так. Но нам необходимо не только сожалеть об утраченном, но и прилагать усилия по восстановлению партнерства между нашими державами на самом высоком уровне. В свое время, во времена смут и тревог, Россия протянула Франции руку помощи и во многом благодаря этому нам удалось восстановить порядок в государстве. Но начатое дело необходимо довести до конца и признание Россией прав герцога де Гиза на престол Франции могло бы полностью восстановить нормальную жизнь внутри нашей страны, но и восстановить полное доверие и партнерство между нашими Империями.

Отметив про себя появление слова «Империя» вместо прежнего «Королевства», Мостовский согласно кивнул.

– Да, восстановление доверия между нашими государствами пошло бы на пользу не только двусторонним отношениям, но и благотворно повлияло бы на ситуацию во всем мире. Однако, как известно, восстановление отношений всегда двусторонний процесс, когда каждая из высоких договаривающихся сторон делает шаги навстречу друг другу.

Терпение генерала лопнуло.

– Франция никогда не отказывалась от шагов навстречу России, мсье Мостовский. Каких конкретных шагов ждет Его Величество Михаил Второй от Франции? Давайте обойдемся без дипломатических экивоков и поговорим, как двое военных, к тому же, вы еще и Имперский Комиссар – личный представитель Императора России с неограниченными полномочиями, а значит, и с неограниченной информацией по данному делу. Итак?

– Я смею полагать, ваше превосходительство, что мы можем говорить о взаимности. Мой Государь признает права на французский престол герцога де Гиза, Франция же, в свою очередь, признает права Михаила Романова на престол Восточной Римской Империи со столицей в Константинополе. Это первое. Второе. Вопрос Высочайшего визита во Францию и посещение коронации Иоанна III в Орлеане может рассматриваться только после того, как герцог де Гиз и вы, ваше превосходительство, посетите коронацию Его Императорского Величества Михаила Десятого в Константинополе. Там же можно подписать договора между нашими державами о взаимном признании, об установлении дипломатических отношений и о вступлении Восточной Римской Империи в Антанту.

Петен хмуро молчал, взвешивая услышанное. Наконец он бросил свои аргументы на чашу весов.

– Это может рассматриваться только в контексте того, что, во-первых, герцог де Гиз приедет на коронацию в Константинополь уже став Императором Французской Империи Иоанном I признанным русским Императором Михаилом II. А, во-вторых, в Константинополе должен быть подписан договор о взаимном признании границ.

– Ваше превосходительство, вопрос признания моим Императором короля Франции Иоанна III возможно решить к взаимному удовольствию высоких договаривающихся сторон, но вот вопрос признания Императором Иоанном Первым… Мне представляется, что без одобрения Святого Престола в Ватикане тут никак не обойтись. Да и с другими монархами надо согласовать этот вопрос. В частности, с Виктором Эммануилом III. Что касается взаимного признания границ, то мне представляется этот вариант вполне достижимым и Император Михаил X может подписать такой договор.

* * *

РОССИЯ. ГДЕ-ТО МЕЖДУ РИГОЙ И ПСКОВОМ. ЛИЧНЫЙ ВАГОН ЕИВ. 15 (28) августа 1917 года.

К поезду мы добрались с приключениями, но добрались. Я с удовольствием сбросил с себя всю перепачканную окопной грязью мокрую одежду и кинул в угол. Душ! Скорее в душ!

И уже стоя под горячими струями, ловлю себя на мысли, что это довольно забавное желание попасть под потоки воды для человека, который несколько часов мок и даже несколько раз падал в грязь, спасаясь от шальных снарядов.

Я хотел даже запретить снимать себя в таком виде, потом махнул на это дело рукой. Мне не до того, а Суворин разберется и даст свои предложения, как все это можно героически использовать.

Откровенно говоря, я погорячился, отправившись в этот путь. У нас было двое раненых и один контуженный. Но меня, Богородица миловала, и я лишь с землицей русской свел знакомства поближе.

Отфыркавшись и вытеревшись насухо полотенцем, выхожу из душа и с удовольствием вижу комплект белья, чистой формы и сияющие сапоги. Молодец Евстафий!

А вот и горячий чай с бутербродами!

Жуя бутер, быстро просматриваю сводки. Продолжается обстрел в районе Двинска. Обстреляли германское побережье, утопили два транспорта с рудой из Швеции, войска Балканского фронта подошли к окраинам Белграда, о действиях в АВИ Чешского и Словацкого корпусов, продолжается мятеж в Катарро. Ситуация в Пскове. После молебна пошел ливень…

Так…

Перечитал еще раз. Это тот самый ливень, под которым я сегодня так чудесно ползал по траншеям? И который сейчас заливает горящий Псков и склады?

Гм… Так, а где информация о молебне-то?

Роюсь. Ага, нашел.

Прочитал. Еще раз.

Господи Боже! Пресвятая Богородица…