Текст книги "Сталин. Военный гений."

Автор книги: Владимир Суходеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Сколько–нибудь объективный исследователь не может не признавать этого. И правда, хотя и с огромным трудом, пробивается сквозь ложь. Но правду невозможно найти в «демократической» прессе. Иногда она прорывается за рубежом. Так в книге «Влияние Второй мировой войны на Советский Союз», изданной в Нью–Йорке в 1995 году, констатируется:

«Вторая мировая война показала жизненную силу экономического и государственного строя, созданного большевиками в 50–е годы, и самой партии. Они (большевики) доказали это, пройдя через самые, какие только можно представить, тяжелейшие испытания... маловероятно, чтобы эта страна смогла выстоять при какой–либо иной системе» (цит. по: Гласность. 1997. №8. С. 3).

В докладе на XX съезде партии Хрущев обвинил Сталина в том, что тот не сумел подготовить страну к надвигавшейся войне, к отпору фашистскому агрессору. Делегатам съезда внушалась мысль, что были «и время и возможности... чтобы хорошо подготовить страну к обороне», что «наша промышленность находилась на таком уровне развития, что она была в состоянии полностью обеспечить Советскую армию всем необходимым». Но мобилизации

«промышленности своевременно проведено не было. И с первых же дней войны обнаружилось, что наша армия вооружена плохо, что мы не имеем достаточного количества артиллерии, танков и самолетов для отпора врагу. Советская наука и техника дали перед войной великолепные образцы танков и артиллерии. Но массовое производство всего этого не было налажено...» [90, с. 147]. [91]

Обвинения, выдвинутые Хрущевым, были более чем серьезны. Они касались не только Сталина. Речь шла о якобы провале программы подготовки страны к отпору агрессору, то есть о результатах работы десятков миллионов советских людей, о деятельности Советского правительства, о политике партии в предвоенные годы.

Прежде всего, следует зафиксировать бесспорный факт – партия, правительство, Сталин своевременно поняли, какую страшную военную опасность для нашей страны принес приход к власти фашистов в Германии. Они разоблачали агрессивный и реакционный характер нацизма, захватнические планы гитлеровцев. Уже в 1934 году на XVII съезде ВКП(б) было подчеркнуто, что фашизм вынужден будет прибегнуть к войне, что в этой тревожной международной обстановке СССР будет стоять «твердо и непоколебимо на своих мирных позициях, борясь с угрозой войны, борясь за сохранение мира, идя навстречу тем странам, которые стоят так или иначе за сохранение мира, разоблачая и срывая маску с тех, кто подготавливает, провоцирует войну» [165, с. 13].

XVI, XVII и XVIII съезды партии констатировали, что все больше нарастает угроза войны и со всей решительностью потребовали сосредоточить усилия партии и народа на укреплении обороноспособности страны. Работа началась без раскачки и сразу максимально высокими темпами по всем намеченным направлениям.

В условиях надвигавшейся угрозы войны партия и правительство принимали решительные меры для того, чтобы переломить грозное развитие событий, сорвать возможность сговора мировых империалистических сил за счет СССР. Прикрываясь лозунгами борьбы против большевизма, советского коммунизма, Гитлер рассчитывал, что ему удастся привлечь на свою сторону Англию и США и, таким образом, направить все капиталистические страны на разгром Советского Союза. Однако получилось иначе. На одной стороне оказались Гитлер и Муссолини, а на другой – Сталин, Черчилль и Рузвельт. И это в условиях, когда двадцать лет формировалась антисоветская коалиция. Разве это не свидетельствует о И. В. Сталине как о талантливом политике, искусном дипломате? В истории нужно быть объективным. [92]

Подтверждением этого является и заключенный в августе 1939 года по инициативе германской стороны пакт о ненападении с Германией. Пакт обеспечил нашей стране еще два года для подготовки к отпору фашистской агрессии. Заключение в 1941 году договора о нейтралитете с Японией спасло СССР от японской агрессии, а в конечном итоге от войны на два фронта. Вот почему заключение этих двух международных договоров было высшим достижением внешнеполитической стратегии Сталина и советской дипломатии.

Глубокое историческое сравнение привел В. М. Молотов: 1918 год – Ленин и Брестский мир, 1939 год – Сталин и соглашение с Германией. Молотов говорил:

«Надо понимать, когда все использовать. Брестский мир похабный Ленин подписал, а Троцкий был против. Какой умный был Троцкий! Мы с Гитлером заключили мир, а они на нас потом напали, какие мы были глупые! А мы почти два года выиграли. Выиграли! [209, с. 494].

Разумеется, советское руководство не питало иллюзий по поводу истинной сущности захватнической политики фашистской Германии. Сохранилось свидетельство присутствовавшего на советско–германских переговорах руководителя юридического департамента германского министерства иностранных дел Гауса. Он писал, что появившийся во время переговоров Молотова и Риббентропа Сталин, отвечая на вопрос последнего, заявил: «Не может быть нейтралитета с нашей стороны, пока вы сами не перестанете строить агрессивные планы в отношении СССР». Затем уточнил: «Мы не забываем того, что вашей конечной целью является нападение на нас» [5].

Впоследствии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал: «

Что касается оценки пакта о ненападении с Германией в 1939 г., в момент, когда наша страна могла быть атакована с двух фронтов – со стороны Германии и со стороны Японии, – нет никаких оснований утверждать, что И. В. Сталин полагался на него. ЦК ВКП(б) и Советское правительство исходили из того, что пакт не избавил СССР от угрозы фашистской агрессии, но давал возможность выиграть время в интересах укрепления нашей обороны, препятствовал созданию [93] единого антисоветского фронта» [76, т. 1, с. 229].

Такова оценка пакта о ненападении с Германией, сделанная одним из главных творцов победы над «третьим рейхом».

Не только борьба за продление мирной передышки, но и стремление обеспечить коренные геополитические потребности Советского Союза преследовались Сталиным в 1939 году при заключении с Германией договора о ненападении. Договор обеспечивал выход нашей страны на внешние рубежи, завоеванные предшествующими поколениями, и отодвигал западную границу от важнейших политических и экономических центров.

1 сентября 1939 года фашистская Германия, спровоцировав пограничный конфликт, напала на Польшу. Началась Вторая мировая война. Как же реалистично и дальновидно оказалось советское руководство, подписав 23 августа 1939 года пакт о ненападении между СССР и Германией.

Через две недели польское правительство сбежало в Лондон. В этой обстановке 17 сентября Красная армия начала освобождение украинского и белорусского населения от гнета польских панов, захвативших их в 1921 году, и спасая от фашистского рабства.

В конце сентября – начале октября 1939 года Правительство СССР заключило с Эстонией, Латвией и Литвой договоры о взаимопомощи. В результате в Прибалтике были размещены части Красной армии, созданы аэродромы и военно–морские базы. В августе 1940 года три прибалтийские республики добровольно вошли в состав Союза ССР.

27 июня 1940 года Красная армия освободила от румынского господства жителей Северной Буковины и Бессарабии, насильственно отторгнутых от России после Октябрьской социалистической революции.

Таким образом, западная граница Советского Союза была отодвинута на 250–350 километров. Это укрепляло наши геостратегические позиции.

Задача обеспечения безопасности северо–западных рубежей государства была решена в зимней войне с Финляндией в 1939–1940 годах. Протяженность границы с Финляндией составляла более тысячи километров. От Ленинграда она проходила [94] всего в 32 км. По существу, вторая столица страны, к тому же мощный центр оборонной промышленности, находилась в зоне артиллерийского огня противника. Не защищены были и морские подступы к Ленинграду. А в случае захвата Ленинграда определенные силы вполне могли создать альтернативное правительство, которое стало бы базой для развязывания гражданской войны в стране. В опасной близости от границы находился и Мурманск, наш северный незамерзающий порт, и железная дорога, связывающая его с центральными районами страны. Это факты, с которыми в условиях нарастающей угрозы войны нельзя было не считаться. Поистине глубокий смысл имеет афоризм: «География – это судьба народа».

Советское правительство предлагало разрешить мирным путем вопросы взаимоотношений между СССР и Финляндией. В переговорах с финнами Сталин говорил:

«Мы не требуем и берем, а предлагаем... Поскольку Ленинград нельзя переместить, мы просим, чтобы граница проходила на расстоянии 70 километров от Ленинграда... Мы просим 2700 кв. км и предлагаем взамен более 5500 кв. км».

Защищая прорубленное Петром Великим «окно в Европу», он заявлял:

«Мы ничего не можем поделать с географией, так же как и вы ее не можете изменить» [87, кн. 1, с. 125, 371].

Однако поддерживаемое Германией и поощряемое Англией и Францией финляндское правительство отвергло мирный путь решения вставших вопросов. В ходе зимней войны 1939–1940 годов Красная армия прорвала мощную, укрепленную на современный лад линию Маннергейма и продвинулась на запад от 25 до 200 км. Через три с половиной месяца после начала войны финская армия, которой помогали западные державы, была разгромлена. По подписанному мирному договору Финляндия уступила часть своей территории, обеспечивающей безопасность Ленинграда и северо–западной границы СССР. А главное – были сорваны замыслы ведущих капиталистических стран превратить советско–финляндскую войну в мировую войну против Советского Союза.

Несостоятельными оказались утверждения, будто эта война показала слабость Красной армии. Нелишне напомнить, [95] что незадолго до советско–финляндской войны Красная армия одержала блистательные победы над японскими самураями в районе озера Хасан и реки Халхин–Гол.

Конечно, советско–финляндская война заставила сделать и определенные выводы военно–политического характера. Руководством страны были предприняты меры для повышения боеспособности Красной армии и укрепления ее командных кадров. Эта война показала необходимость освобождения от методов Гражданской войны. Это была современная война, и она требовала перестройки армии на современные методы ведения войны.

Обладая чувством нового, Сталин предвидел, что армия и страна, не учитывающие изменений, происходивших в военном деле, в развитии средств борьбы, в изменении характера боевых действий, обречены на поражение. Выступая 17 апреля 1940 года на совещании по подведению итогов и изучению опыта войны с Финляндией, Сталин со всей остротой поставил вопрос о необходимости овладения командными кадрами способов военных действий. Он говорил:

«Традиции и опыт Гражданской войны совершенно недостаточны, и кто их считает достаточными, наверняка погибнет. Командир, считающий, что он может воевать и побеждать, опираясь только на опыт Гражданской войны, погибнет как командир. Он должен этот опыт и ценность Гражданской войны дополнить обязательно... дополнить опытом современной» [87, кн. 2, с. 278].

Последующие события подтвердили правильность этой мысли Сталина. Вооруженная борьба, развернувшаяся в ходе Второй мировой войны, резко отличалась от военных действий в Первой мировой войне. Под ударами немецко–фашистского «блицкрига» в короткий срок рухнули армии многих европейских стран, в том числе и таких крупных как Франция и Польша. Военно–политическое руководство этих государств не нашло пути решения возникших новых проблем вооруженной борьбы, надежного противодействия массированным ударам немецких танков и авиации, стратегии «блицкрига».

Сталин отмечал: «Вот этот культ традиции и опыта Гражданской войны развит у людей и отнял у них психологическую [96] возможность побыстрей перестраиваться на новые методы современной войны... А что такое современная война? Интересный вопрос – чего она требует? Она требует массовой артиллерии... Второе – авиация, массовая авиация... Дальше танки, третье, тоже решающее... Минометы, четвертое, нет современной войны без минометов... Дальше – автоматизация ручного оружия... Создание культурного, квалифицированного и образованного командного состава... Требуются хорошо сколоченные и искусно работающие штабы... Затем требуются для современной войны – хорошо обученные, дисциплинированные бойцы, инициативные... Для современной войны нам нужны политически стойкие и знающие военное дело политработники... Вот все те условия, которые требуются для того, чтобы вести современную войну...» [87, кн. 2, с. 278–280].

Для выполнения этой безмерно трудной задачи стране было отведено катастрофически мало времени, если не сказать, что его практически не было. Сталин не раз предупреждал, что нам необходимо пройти путь, который занял у других стран столетия, лет за десять или того меньше. Иначе нас могут смять и загубить дело социализма. Несостоятелен вывод Хрущева о том, что у Советского Союза были «и время и возможности... чтобы хорошо подготовить страну к обороне».

Все три довоенные пятилетки были нацелены на создание надежного оборонного потенциала:

– первая пятилетка (1929–1932 годы) – строительство Вооруженных сил СССР;

– вторая пятилетка (1933–1937 годы) – создание такого военного потенциала, который обеспечивал противостояние одному или двум крупнейшим в военном отношении капиталистическим государствам в Европе или в Азии;

– третья пятилетка (1938–1942 годы) – создание такого военного потенциала, который гарантировал страну от нападения коалиции ведущих капиталистических государств. Фашистская Германия, объединившая военный и экономический потенциал почти всей Европы, напала на СССР в середине 1941 года. Эту пятилетку выполнить не удалось.

Одновременно Политбюро ЦК, правительство, Сталин все экономическое строительство подчинили укреплению обороны [97] страны. Все наши новые промышленные предприятия наряду с производством мирной продукции нацеливались и на производство военной продукции. Так, автомобильные заводы производили еще бронемашины и легкие танки, тракторные заводы – средние и тяжелые танки, заводы сельскохозяйственного машиностроения – самолеты и т. д. Это позволило советской экономике сразу же после нападения фашистской Германии развернуть многостороннее военное производство. Этого не ожидали не только фашисты, но и наши западные союзники.

Таково было мудрое стратегическое провидение И. В. Сталина.

Факты свидетельствуют: все пятилетние планы составлялись с расчетом на максимально возможное использование всех ресурсов страны и борьба за их претворение в жизнь велась с предельным напряжением сил. Партию не смутил огромный объем предстоящей работы, предельно сжатые сроки, имевшиеся для ее выполнения. Партию не остановили и вопли оппозиции о невозможности выполнить такую работу в отсталой стране. Партия отбросила троцкистские утверждения, что Советский Союз обречен на гибель, будет раздавлен мировым капитализмом. Партия добивалась обеспечения советских Вооруженных сил всеми решающими средствами борьбы: авиацией, танками и артиллерией. Вся эта гигантская работа проводилась партией под руководством И. В. Сталина.

Сталин с огромным вниманием, с тщательностью, можно сказать, дотошностью вникал в конкретные проблемы вооружения армии, и оперативно–технические характеристики создаваемой боевой техники. Известный авиаконструктор А. С. Яковлев пишет об одном из обсуждений, на котором рассматривались вопросы создания новых истребителей.

Когда в боях в Испании обнаружилось, что новый немецкий истребитель «Мессершмитт», да и бомбардировщик «Ю–88» превосходят по ряду показателей наши самолеты, это вызвало сильное беспокойство советского руководства. Господство в воздухе, как известно, определялось качеством и количеством истребителей. Были остро необходимы современные [98] самолеты на поле боя, самолеты–штурмовики, взаимодействующие с войсками – пехотой, танками, артиллерией. В 1939 году были предприняты героические авральные меры по ликвидации отставания в военной авиации.

Вот запись А. С. Яковлева о совещании, которое проходило в 1939 году в Кремле:

«Сталин спросил меня:

– Ну как, надумали делать истребитель с двигателем Климова?

– Да, я связался с Климовым и получил все данные о его двигателе. Мы детально проработали вопрос, и наше конструкторское бюро может выступить с предложением о постройке истребителя.

Я назвал летные данные будущего истребителя: скорость, потолок и дальность полета.

– Как вы его вооружите? Пушка на нем будет стоять?

– А как же! На нашем истребителе будет стоять пушка калибра 20 миллиметров и два скорострельных пулемета.

– Это хорошо... – ответил Сталин, в раздумье расхаживая по кабинету. – А знаете ли вы, – спросил он, – что мы такие же истребители заказываем и некоторым другим конструкторам и победителем станет тот, кто не только даст лучший по летным и боевым качествам истребитель, но и сделает его раньше, чтобы его можно было быстрее запустить в серийное производство?

– Я понимаю, товарищ Сталин.

– Понимать мало. Надо машину сделать быстрее.

– А какой срок?

– Чем скорее, тем лучше. К новому году сделаете?

– Я постройкой таких самолетов не занимался, опыта не имею... Но вот американцы делают новый истребитель за два года, так что...

– А вы разве американец? – перебил меня Сталин. – Покажите, на что способен молодой русский инженер... Вот тогда будете молодцом, и придется мне пригласить вас на чашку чая.

– Спасибо, раз надо – сделаем обязательно. Но разрешите задать один вопрос? Вот пригласили сюда десятка два конструкторов, [99] и каждому дается задание. Разве стране нужно столько истребителей и бомбардировщиков? Разве возможно все их запустить в серийное производство?

– Мы и сами прекрасно знаем, – ответил Сталин, – что столько самолетов нам не нужно. Но ведь из всех самолетов, дай бог, получится пять–шесть таких, которые будут годны для серийного производства. А такое количество новых самолетов нас не смущает.

Так побеседовали со всеми приглашенными. Каждый получил задание. Мы разъехались по своим конструкторским бюро возбужденные, заряженные духом творческого соревнования, с твердым намерением победить своих «соперников»...

В конце декабря Сталин по телефону интересовался ходом работ и спрашивал меня, выполню ли я обещание – дать машину к 1 января. Через несколько дней мы отрапортовали о готовности самолета.

Из всех заказанных правительством истребителей наиболее успешно шли работы по самолетам «ЛаГГ», «МиГ» и по нашему «Яку». Микояна, Лавочкина и меня очень торопили. Нам оказывали любую помощь, о которой мы просили...

Выигрыш во времени был особенно дорог для нашей авиации: он позволил за 1939–1940 годы создать новые, вполне современные типы боевых самолетов и к 1941 году запустить их в серийное производство» [220, с. 186–187, 189, 237].

Сталин правильно оценил огромную роль в современной войне массированного применения авиации, артиллерии, танков. Его напряженная деятельность по мобилизации всех сил государства, по созданию авиационной, артиллерийской, танковой промышленности сыграли выдающуюся роль в создании материального фундамента нашей победы в Отечественной войне.

Создатель знаменитой 76–мм пушки В. Г. Грабин пишет в книге «Оружие победы»:

«Хрущев сказал, что мы не готовились к войне. А я все свои пушки сделал до войны. Но если бы послушали Тухачевского, то их бы не было. Я попросил Тухачевского выставить на смотре нашу пушку. Тот наотрез отказался. Тогда я сказал, что заявлю в Политбюро. На смотре Сталин ознакомился с данными о нашей «желтенькой», затем [100] обратился ко мне и стал задавать вопросы. Его интересовали дальность стрельбы, действие всех типов снарядов по цели, бронепробиваемость, подвижность, вес пушки, численность орудийного расчета, справится ли расчет с пушкой на огневой позиции и многое другое. Я отвечал коротко. Эта пушка оказалась самой лучшей в войну. Сталин сказал 1 января 1942 года: «Ваша пушка спасла Россию...» [59]. Так ковалось оружие победы в эпоху И. В. Сталина».

Борьба шла за каждую тонну металла, руды, угля, нефти, за каждый танк и самолет. Авиационная промышленность работала по суточному графику с ежедневным отчетом перед ЦК ВКП(б) о выпуске самолетов и моторов по каждому заводу. С января 1939 года по 22 июня 1941 года Красная армия получила от промышленности около 18 тыс. боевых самолетов, из них 2,7 тыс. новых типов, более 7 тыс. танков, но KB и Т–34 лишь 1864. С мая 1940 года до начала войны орудийный парк вырос более чем в полтора раза. В 1941 году более чем втрое по сравнению с предыдущим годом повысился выпуск боеприпасов (Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984, с. 103–104). Это позволило коренным образом перевооружить Красную армию. За всеми этими процессами стоял самоотверженный труд миллионов советских людей, гигантская фигура Сталина, его огромная энергия, правильность выбранного партией курса.

В показаниях, данных на Нюрнбергском процессе, И. Риббентроп признавался, что

«Гитлер считал величайшим достижением Сталина создание Красной армии» [152, с. 359].

Вместе с тем нельзя забывать, что военная промышленность СССР все еще находилась в состоянии технического перевооружения. Заводы с большим трудом осваивали серийный выпуск военной техники. В 1940 году было выпущено только 64 истребителя Як–1, 20 истребителей МиГ–3, 2 пикирующих бомбардировщика Пе–2, 115 танков Т–34. Штурмовики Ил–2 и истребители ЛаГГ–3 до 1941 года вообще не выпускались [38, с. 3]. Сама жизнь с предельной убедительностью показала, какое огромное значение для судьбы страны, становления ее военно–промышленного комплекса, выпуска новейших видов вооружения, освоения их войсками имели те почти два [101] года мирной передышки, которые мы получили по договору с Германией в 1939 году.

«Как же можно забывать обо всем этом? Как можно сбрасывать со счетов всю ту огромную работу, какая проводилась партией и правительством накануне войны по подготовке страны и армии к отпору врагу? – спрашивал генерал армии С. М. Штеменко и отвечал:

«Другой вопрос, что из–за недостатка времени нам не удалось в полном объеме решить вставшие перед нами задачи, такие, например, как формирование механизированных корпусов и новых авиационных полков, оборудование укрепрайонов в новых приграничных районах и другие... Страна не могла к июню 1941 года полностью оснастить войска новым оружием и техникой, в силу чего не все советские дивизии были укомплектованы и многие из них испытывали недостаток этого вооружения, боевых машин, транспорта, средств связи, а возможности старого оружия и военной техники отставали от тех требований, которые предъявляла война» [218, кн. 1, с. 27–28].

Особенно поражает грандиозность свершений, выполненных в предвоенное десятилетие, в сопоставлении с тем гниением и страшным упадком, который переживает наша страна в десятилетие правления «перестройщиков» и «демореформа–торов». Величие предвоенных лет особенно контрастно в сопоставлении с тотальным разрушением российской армии, происходящим на наших глазах. Это не «реформирование», а гибель армии России и с ней самой страны. Без сильной армии в современных условиях огромное по территории государство, обладающее богатейшими природными ресурсами, существовать не может. Оно в своем бессилии будет по кускам растерзано не только крупными хищниками (такими как США, Германия, Япония), но и мелкими, такими как Пакистан, Афганистан. С Чечни процесс уже начался. Деятели, ныне стоящие во главе Российского государства, или не понимают этого, или умышленно идут по этому пути.

Лимит времени, отпущенного стране, как шагреневая кожа, катастрофически уменьшался. В Европе бушевала война. Ни одно из значительных европейских государств, которым пришлось испытать силу удара германской военной машины, [102] не смогло устоять против разбойничьих действий вермахта. В 28 дней была разгромлена Польша; в 45 дней – Франция: в несколько недель была завоевана Норвегия. Столько же времени потребовалось гитлеровцам на порабощение и разграбление Балкан. Ни одни политик, ни даже сами гитлеровцы не ожидали такого стремительного развития событий.

Готовность СССР к защите от империалистического агрессора или империалистических агрессоров нельзя понять без уяснения, по крайней мере, двух поистине исторических шагов, предпринятых по инициативе И. В. Сталина.

Это – всенародное обсуждение проекта Конституции Союза ССР и ее одобрение и утверждение VIII съездом Советов 6 декабря 1936 года. Конституция закрепила победу социализма, созданный социалистический строй в СССР. Конституция утвердила основные законы, определяющие порядок образования и деятельности органов законодательства и высшего управления, политические и социальные права граждан. Вместе с тем Конституция возложила на всех граждан обязательства – соблюдать советские законы, честно трудиться, беречь и укреплять социалистическую собственность, защищать социалистическое Отечество. Это был не демократизм вообще, не демократизм буржуазный, а демократизм социалистический. «В результате пройденного пути борьбы и лишений приятно и радостно, – говорил И. В. Сталин, – иметь свою Конституцию, трактующую о плодах наших побед».

В процессе построения нового социалистического общества произошло сближение рабочего класса, колхозного крестьянства и народной интеллигенции, сближение наций и народностей СССР. На этой базе возникли новые движущие силы развития советского общества – морально–политическое единство, дружба народов, советский патриотизм. Укреплялась связь партии большевиков и народа.

С подъемом науки, расцветом национальной по форме и социалистической по содержанию литературы и искусства усиливалось коммунистическое воспитание трудящихся, вырабатывались у них высокие моральные качества строителей новой жизни. [103]

Особенность советского общества того времени была глубоко раскрыта И. В. Сталиным. Он отмечал:

«Утверждение социалистической системы во всех отраслях народного хозяйства, подъем промышленности и сельского хозяйства, подъем материального положения трудящихся, повышение культурности народных масс, повышение их политической активности, – все это, осуществленное под руководством Советской власти, не могло не привести к дальнейшему упрочению советского строя».

Сталин подчеркивал, что

«...в случае войны тыл и фронт нашей армии ввиду их однородности и внутреннего единства – будут крепче, чем в любой другой стране, о чем следовало бы помнить зарубежным любителям военных столкновений» (Сталин И. Вопросы ленинизма. М., 1945. С. 589, 590).

Это, далее, – выход «Краткого курса истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)» – созданного под руководством и при личном активном участии И. В. Сталина. «Краткий курс» сыграл огромную роль в подготовке партийных, советских, хозяйственных и военных кадров в идейном отношении, их политической, марксистско–ленинской закалке. Эта книга за короткий срок получила широкое распространение, служила политическому просвещению трудящихся масс, укрепляла связь партии с народом, развивала чувство гордости за свое социалистическое Отечество и закаляла волю для его защиты от врагов.

Указывая на растущую угрозу для СССР со стороны империалистических держав, И. В. Сталин во внешнеполитическом курсе страны подчеркивал необходимость следовать двум принципиальным направлениям.

Во–первых, противодействовать стремлениям империалистов США, Англии, Франции и других стран любым путем втянуть СССР в вооруженные конфликты, локальные войны и др., столкнуть с соседними и дружественными государствами. Именно благодаря такому подходу в 1927 году был разрешен конфликт между СССР и Китаем, в 1940 году советско–финляндская война не переросла в войну мировую и др.

Во–вторых, укреплять дело мира во всем мире. [104]

Это достигалось налаживанием и расширением политических, экономических и культурных отношений с капиталистическими странами. В 1933 году установлены дипломатические отношения между СССР и США. К 1941 году Советский Союз имел дипломатические и другие отношения с 30 государствами мира.

Это – разоблачение перед международной общественностью актов и планов агрессии фашистской Германии и ее союзника Италии, милитаристской Японии; разоблачение лицемерной политики невмешательства западных держав; отстаивание идеи коллективной безопасности в Европе, и другие акции советского правительства в защиту мира во всем мире.

Борясь за мирные условия строительства социализма, СССР одновременно боролся за мир между народами и государствами. «

Мы – фактор мира, – заявил Сталин на XVII съезде партии в 1934 году и добавил: – Вокруг нас группируются и не могут не группироваться все государства, которые по тем или иным причинам не желают в более или менее близком будущем воевать».

В Сталине 183–миллионный советский народ видел воплощение своих надежд и чаяний. Его имя стало символом морального и политического единства советского общества, звучало призывом в борьбе за мир. С возгласом «За Сталина! За Сталинскую Конституцию!» воины Красной армии громили японских нарушителей границ на Дальнем Востоке, освобождали белорусов и украинцев от ига панской Польши. Благодаря поддержке И. В. Сталина ширилось массовое стахановское движение в промышленности и сельском хозяйстве.

60–летие со дня рождения Иосифа Виссарионовича Сталина вылилось во всенародный праздник. В лице И. В. Сталина трудящиеся мира приветствовали могущественную и расцветающую страну социализма – Советский Союз. В лице И. В. Сталина прогрессивное человечество приветствовало мощный оплот мира во всем мире, последовательного борца против фашизма – Союз Советских Социалистических Республик.

Иностранные государственные деятели считали за честь направить приветствие И. В. Сталину. 23 декабря 1939 года газета «Правда» напечатала приветствие Адольфа Гитлера: [105]

«Господину ИОСИФУ СТАЛИНУ

Москва

Ко дню Вашего шестидесятилетия прошу Вас принять мои самые искренние поздравления. С этим я связываю свои наилучшие пожелания, желаю доброго здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза».

25 декабря 1939 года газета «Правда» опубликовала ответную телеграмму:

«Берлин

Главе Германского государства

господину АДОЛЬФУ ГИТЛЕРУ

Прошу Вас принять мою признательность за поздравления и благодарность за Ваши добрые пожелания в отношении народов Советского Союза.

И. СТАЛИН».

Война, как дамоклов меч, нависла над СССР. А далеко еще не все удалось сделать для подготовки Советского Союза к отпору фашистскому агрессору. Сталин отчаянно боролся за продление мирной передышки, идя на огромный риск. Его расчетам в этом отношении не суждено было оправдаться.