Текст книги "Хирургия без чудес. Очерки, воспоминания"

Автор книги: Владимир Кованов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Оперативные вмешательства на печени, как известно, весьма ограничены, они чаще всего осуществляются при ее ранении, гнойных процессах и эхинококке. Крайне редко приходится оперировать по поводу злокачественного новообразования. Н. В. Склифосовский в своей работе в 1890 году привел случай иссечения опухоли печени с благоприятным исходом и сделал вывод, что область применения операций на печени будет расширяться. Главные затруднения при удалении плотных опухолей печени, по мнению Н. В. Склифосовского, заключаются в том, чтобы остановить кровотечение и предупредить поступление желчи в полость брюшины из резецированных поверхностей органа. Эти затруднения, к сожалению, полностью не устранены и в настоящее время.

Н. В. Склифосовскому принадлежит большая заслуга в разработке техники операций на мочевом пузыре. На II съезде русских врачей в 1887 году он выступил с программным докладом, опубликованным в трудах съезда под названием «Шов мочевого пузыря при надлобковом сечении». Н. В. Склифосовский подробно осветил существовавшие способы проникновения в мочевой пузырь, дал критическую оценку каждому из них, в том числе и дроблению мочевых камней и выводу их через мочеиспускательный канал. Несмотря на кажущуюся простоту этого метода, применять его могут лишь опытные и искусные хирурги. Чтобы в совершенстве овладеть им, И. В. Буяльский, например, наполнял водой бычий мочевой пузырь, помещал туда мочевые камни и при помощи зонда учился определять их размеры, форму и другие признаки.

Разработанные Н. В. Склифосовским принципы хирургического вмешательства в полостные органы прочно вошли в практику. В настоящее время производятся операции на любом из органов, находящихся в полости живота: на желудке, тонких и толстых кишках, желчном пузыре и печени, селезенке и почках и т. д. Трудно перечислить все многообразие операций, больших и малых, вплоть до полного удаления органа (желудок, матка), в частности, при злокачественных заболеваниях.

Хирургия мочевых путей получила особое развитие в нашей стране, выделившись в самостоятельную дисциплину. Большую роль в этом сыграла научная и практическая деятельность таких крупнейших советских урологов–хирургов, как С. П. Федоров, Р. М. Фронштейн, Н. А. Богораз и другие.

Перспективы хирургии живота не ограничены, она будет развиваться и дальше, опираясь на прогресс науки и техники.

АКУПУНКТУРА

В огромном арсенале приемов и средств лечения, в том числе хирургического, вряд ли найдется другой столь древний метод, получивший большое распространение у нас в стране и за рубежом, как иглоукалывание. Своими корнями уходит он в седую глубину веков. Его родина – Китай.

Большое место в разработке и совершенствовании техники иглоукалывания историки медицины отводят трудам врача Хуан Фу–ми (215–282 гг.). Он много занимался изучением древней литературы по иглоукалыванию и прижиганию, написал классическое 12-томное руководство («Дя–и–Цзин»), явившееся источником всех дальнейших исследований в этой области. В VII‑X веках иглоукалывание и прижигание выделились из системы медицинского образования в самостоятельную дисциплину.

В XI веке врач Ван—Вэй-и нанес на медную статую человека точки (более 600) и создал «Атлас точек медного человека», в котором описал каждую из них и указал, какой эффект дают уколы или прижигания на тех или иных участках тела. Отлитая специально медная статуя человека являлась наглядным пособием для обучения иглоукалыванию и прижиганию. Внутри фигура была полая, а на поверхности соответственно расположению «жизненных точек» были высверлены отверстия. Вскоре отлили и другую полую фигуру. Одна из них была отправлена во дворец, другая– в императорскую медицинскую школу. Перед экзаменами фигуру заклеивали папиросной бумагой и покрывали тонким слоем воска, а внутрь наливали окрашенную в красный цвет воду. Выдержавшим экзамен на право врачебной практики считался тот, кто попадал иглой в соответствующие точки – об этом свидетельствовала появлявшаяся на статуе капля «крови».

С тех пор капитальные руководства по медицине, как правило, содержали главы, посвященные иглоукалыванию и прижиганию.

Широкое распространение метод иглоукалывания и прижигания получил в Японии. Его развитие пошло по пути, несколько отличному от китайского как по методическим приемам, так и по теоретическим концепциям. Японцы предложили, например, безболезненное введение игл через специальные трубочки приемом щелчка. Иглоукалывание и прижигание в Японии часто применяется при лечении заболеваний у детей, для чего была разработана щадящая методика акупунктуры пучком игл.

В Европу иглоукалывание проникло в XVII веке и получило название «акупунктура» (acus – игла, punctio – колоть). Первая книга об этом была опубликована в Гренобле миссионером Харвье. Интерес европейцев к такому методу лечения возрос в XIX веке, благодаря работам французских врачей.

В 1816 году Л. Берлиоз, отец знаменитого французского композитора, в «Записках о хронических заболеваниях, кровопусканиях и акупунктуре» опубликовал положительные результаты применения акупунктуры при лечении ряда болезней. Вскоре у него нашлись последователи во Франции, Италии, Англии и других странах. Так, известный французский клиницист А. Труссо (1858) в своем руководстве по внутренним болезням в специальной главе описал лечение иглоукалыванием болевого синдрома при различных заболеваниях: ревматизме, невралгиях, мышечных спазмах.

Иглоукалывание.

В настоящее время Франция является ведущей страной в Европе в области применения акупунктуры и пионером в разработке нового метода – аурикулотерапии, то есть воздействия иглой на точки ушной раковины. Здесь работает несколько научных ассоциаций.

Самая крупная из них – Международная ассоциация акупунктуры, созданная в 1943 году, в состав которой входят более 49 национальных ассоциаций ряда стран. Она организует. международные и национальные конгрессы, симпозиумы и конференции.

В Англии этот метод получил распространение в послевоенные годы. Председателем английского общества врачей акупунктуры является один из крупнейших европейских специалистов доктор Ф. Манн, ведущий большую работу по изучению и разработке современных теоретических основ механизма действия иглоукалывания.

В США изучение и применение акупунктуры начато в 1971 году. Американских врачей, как и медиков Европы, заинтересовала высокая эффективность этого метода при болевом синдроме и использовании его для обезболивания при оперативных вмешательствах, а также послеоперационных болях. Над совершенствованием метода работают и клиницисты, и теоретики, созданы специальные научные центры. Однако лечение иглоукалыванием в основном проводится частнопрактикующими врачами.

В нашей стране этот метод начали изучать и применять на практике в 1956 году. Тогда же был создан специальный комитет по изучению чжень–цзю–терапии. Несколько позже в научно–исследовательских институтах Москвы, Ленинграда, Горького, Казани, Риги и других городах были организованы методические центры по обучению врачей иглоукалыванию. В 1976 году в Москве создан Центральный научно–исследовательский институт рефлексотерапии. В ряде институтов усовершенствования врачей имеются кафедры рефлексотерапии.

В Советском Союзе иглоукалывание с самого начала находится в ведении государственной системы здравоохранения и является официально признанным лечебным методом, применяющимся в клиниках и амбулаториях.

Итак, что же такое иглоукалывание и прижигание? Это механическое или термическое воздействие на определенные области–точки, сопровождающееся рефлекторными ответами. Точки эти имеют четкое топографо–анатомическое расположение и функциональное назначение, независимо от того, устанавливается их местоположение по традиционным каналам (меридианам) либо по анатомическим областям и линиям.

Точки обладают повышенной электропроводимостью и повышенной чувствительностью. В настоящее время их насчитывается 695. 316 из них – парные и расположены на симметричных линиях и областях головы, лица, конечностей, туловища, а остальные не парные. В лечебной практике преимущественно используются 150 основных точек. Каждая является специальной для определенных болезненных состояний того или иного органа. Кроме того, имеются точки, действующие на весь организм.

В древние времена для уколов использовали каменную иглу, позже – осколки фарфора, иглы из бамбука, и лишь в VI веке до н. э., когда был открыт металл, появились иглы из золота, серебра и железа. Металлу, из которого изготовлялись иглы, придавалось большое значение. Считалось, что игла из золота оказывает на организм возбуждающее действие, а из серебра – успокаивающее. Это эмпирическое наблюдение позднее получило научное подтверждение. Исследования показали, что золотая игла является катодом, а серебряная – анодом.

Иглы вводят на разную глубину в зависимости от места точки, возраста, пола больного, степени развития у него подкожной жировой клетчатки. С учетом воздействия (поверхностного или глубокого) используются иглы различного диаметра и формы. В Древнем Китае применялись 9 видов игл: призматические, обоюдоострые, круглые, копьевидные, спиралеобразные и другие. Теперь применяют только круглые иглы (диаметром 0,2–0,3 мм и длиной от полутора до 15 см) с острыми или несколько затупленными концами. Их изготовляют из сплава серебра с другими металлами, а в последнее время – из нержавеющей стали.

Техника иглоукалывания разработана достаточно хорошо. Прокол кожи и дальнейшее введение иглы на различную глубину не должно сопровождаться болью. Игла погружается большим и указательным пальцами медленными вращательными движениями. В ответ на это у больного появляется своеобразное ощущение – как бы «начинают бегать мурашки», – которое передается на другие органы и ткани. Так, уколы в точки на нижних и верхних конечностях вызывают ответную реакцию в области глазниц, головы, сердца, печени, желудка, почек и других местах. Число точек, в которые можно одновременно вводить иглы, – не более 2–4. Продолжительность нахождения игл в тканях различна (от нескольких минут до суток) и зависит от заболевания. Игла может входить прямо или под углом и иногда быстро, особенно при обмороке, шоке или судорогах у детей.

В 20–40‑х годах нашего века за рубежом делались попытки показать идентичность действия акупунктуры и гомеопатических средств. Высказывались также идеи о возникновении гальванического тока при механическом раздражении тканей иглой. Были и другие теории, в частности, рефлекторно–вегетативная, приверженцы которой считают, что главное отличие акупунктуры состоит в том, что пути рефлекторной дуги являются автономными, то есть вегетативными.

Советские исследователи большое внимание уделяют нервным механизмам акупунктуры, схематично представляя метод иглоукалывания как местную, сегментарную и, наконец, общую реакцию организма. Основная роль здесь принадлежит рефлексам, замыкающимся на различных уровнях: в спинном мозге, продолговатом мозге, стволовой, подкорковой областях, а также в коре головного мозга. Возникающие под воздействием иглоукалывания нейрогуморальные сдвиги в крови свидетельствуют о вовлечении в этот процесс различных отделов вегетативной и эндокринной нервных систем. Такова физиологически наиболее обоснованная теория иглотерапии, которая находит все большее число сторонников.

Непременным условием овладения методом иглоукалывания является прежде всего знание топографии точек и умение правильно определить их местоположение. Этому помогают внешние анатомические ориентиры – костные выступы, складки кожи, мышечные валики, а также разработанные в последние годы различные электрические детекторы.

Весьма интересно, что более ста точек расположены на ушной раковине, которая является важным объектом иглорефлексотерапии. Имеется много работ о положительных результатах аурикулотерапии в лечении болезней внутренних органов, ишалгии, табакокурения, алкоголизма. Аурикулотерапия широко применяется при болевом синдроме, в частности, при послеоперационных болях и нередко входит как компонент метода обезболивания при оперативных вмешательствах. Основой аурикулотерапии является наличие в области ушной раковины определенных точек и зон, являющихся проекциями внутренних органов и частей тела, поэтому рефлекторное воздействие здесь может оказать положительный эффект при ряде заболеваний.

В последние годы широкое распространение получило действие на точки различными химическими и физическими средствами – электрическим током, лучистой энергией, а также введением лекарственных веществ. Для усиления эффекта иглоукалывания, например, через иглу был пропущен гальванический ток. Этот метод получил название гальвано–акупунктуры и успешно применялся при лечении некоторых форм заболеваний нервной системы. Затем он был забыт и возродился лишь в 50‑х годах нашего века, особенно в связи с развитием иглоанестезии при оперативных вмешательствах. Различают два способа применения электрического тока: подведение его к активным точкам и иглоукалывание или же непосредственное воздействие током на кожу. В лечении ряда заболеваний для этой же цели начинают применять ультрафиолетовые лучи в сочетании с иглоукалыванием, а также луч лазера.

С каждым годом иглотерапия получает все большее распространение как в нашей стране, так и за рубежом. Данные статистики за ряд лет показывают, что эффективность ее составляет 82,4 процента. Особенно успешными бывают результаты при лечении функциональных расстройств центральной нервной системы, заболевании вегетативной нервной системы, при аллергии, сосудистых заболеваниях, неврозах. Все большее применение иглотерапия находит при оперативных вмешательствах для снятия болевого синдрома вс время операции и в послеоперационном периоде. Особенно ценна она для больных, которым наркоз противопоказан.

Метод иглоукалывания прост, не требует дорогостоящей аппаратуры, может применяться в любых условиях, не имеет побочных отрицательных реакций.

Однако, несмотря на положительные результаты лечения целого ряда заболеваний, иглотерапия подчас проводилась эмпирически. Поэтому перед советскими учеными многих специальностей стоят большие задачи. Необходимо обстоятельно изучить вопросы о природе, сущности, роли и значении точек воздействия, их морфологическую структуру, биофизические характеристики, существующие иннервационные связи с различными отделами нервной системы и внутренними органами, обосновать принципы выбора и сочетания точек введения игл. Ответы на эти и многие другие вопросы позволяют индивидуализировать ценный метод и широко использовать его на практике.

Многое уже сделано в этом отношении. На вооружении как практических врачей, так и исследователей имеются различные электронные приборы, помогающие находить активные биологические точки. Установлено, что по своим биофизическим и электрическим параметрам они отличаются от окружающих их участков кожи. В них повышены болевая чувствительность, чувствительность к давлению, температура кожи, уровень обменных процессов, увеличено инфракрасное излучение. Особенно важно, что в местах расположения точек электрическое сопротивление кожи значительно ниже. Известно также, что при возникновении у одного и того же больного заболевания ряда органов повышение чувствительности к давлению возникает в различных точках.

Если приподнять за. весу и посмотреть в завтрашний день, то можно увидеть сконструированные приборы с обратной связью, которые позволяют на ранних стадиях заболевания выявить функциональные изменения различных органов. Иными словами, иглоукалывание будет служить целям не только лечеиия, но и профилактики заболеваний – одной из основных задач советской медицины.

Н. И. ПИРОГОВ, Н. В. СКЛИФОСОВСКИЙ, Н. Н. БУРДЕНКО – ВЫДАЮЩИЕСЯ ВОЕННО-ПОЛЕВЫЕ ХИРУРГИ

С незапамятных времен между государствами постоянно происходили войны. Люди тогда умирали не только в сражениях, но и от массовых эпидемий (чумы, холеры, тифа). Заразные болезни передвигались вместе с войсками и распространялись среди населения. Главное было – сохранить боеспособность армии, защитить войска от повальных заболеваний. Врачи считали своим основным делом оказание помощи на поле боя. Хирургия занимала первое место, но она была на чрезвычайно низком уровне.

Организация медицинской помощи раненым и больным на строго научной основе стала возможной только в XIX–XX веках, благодаря открытиям в области биологии и медицины, позволившим успешно решать многие вопросы профилактики и лечения на войне. Неоценимый вклад в организацию военной медицины внесли многие военно–полевые хирурги, имена которых вошли в сокровищницу мировой науки.

Н. И. Пирогов заложил научные основы военно–полевой хирургии в середине ХЬХ века. Н. В. Склифосовский успешно развивал их и претворял в жизнь в конце этого же века, особенно на театре военных действий в Болгарии в русско–турецкой войне 1877–1878 годов. Их прямым продолжателем стал главный хирург Советской Армии академик Н. Н. Бурденко.

Несмотря на то что эти ученые жили и творили в разное время, их объединяет и роднит безграничная преданность медицине, врачебному делу, высокие моральные качества, патриотизм, чувство долга по отношению к своему народу. Они были подлинными новаторами, первопроходчиками в науке, обогатившими медицину открытиями, оригинальными приемами и методами лечения раненых и больных.

Отец русской хирургии Николай Иванович Пирогов внес наиболее существенный вклад в военно–полевую хирургию. Он явился основоположником ее анатомо-физиологического направления, создателем топографической анатомии, получившей большое развитие в нашей стране, разработал методы изучения ее, обратив внимание на важнейшие анатомические образования (сосуды, нервы) и предложив рациональные подходы к ним и, наконец, дал анатомо–физиологическое обоснование ряда классических операций, которые успешно применяются в настоящее время.

Знаменитая пироговская костнопластическая ампутация голени, осуществленная им в 1852 году, сыграла выдающуюся роль в развитии учения об ампутациях, положив начало ряду новых костнопластических ампутаций конечностей. Об этих операциях 19 сентября 1853 года сообщалось на заседании Парижской академии наук и указывалось, что они сделаны с полным успехом у нескольких больных. Гениальная идея Пирогова, лежащая в основе создания опороспособной культи, получила дальнейшее развитие в хирургической практике в годы Великой Отечественной войны.

Впервые в качестве военно–полевого хирурга Н. И. Пирогов оказывал помощь раненым в 1847 году на Кавказе при осаде аула Салты. Там же он первым оперировал под эфирным наркозом на поле битвы. Применение наркоза на поле боя – самая ранняя его заслуга в военно–полевой хирургии.

В дальнейшем он не один раз участвовал в военных действиях как военно–полевой хирург и консультант. Свой богатый – научный и организационный – опыт он обобщил в известных трудах, являющихся ценнейшим вкладом в науку, – «Начала общей военно–полевой хирургии» и «Военно–врачебное дело и частная помощь на театре войны в Болгарии. 1877–78 гг.». По этим классическим трудам училось не одно поколение врачей. Они стали настольными книгами военно–полевых хирургов прошлого и настоящего столетия, в том числе бесценными советчиками и помощниками для многих из нас в годы Великой Отечественной войны.

Чтобы яснее представить себе вклад Н. И. Пирогова в развитие военно–полевой хирургии, следует вспомнить, как обстояло дело в этой области до него.

Во время войн конца XVIII и первой половины XIX века, по существу, не было организованной помощи раненым. Никто серьезно не занимался выносом раненых с поля боя, их сортировкой по характеру травмы и степени необходимости оказания помощи, эвакуации раненых.

Офицер наполеоновской армии Фабер–де–Форер так описывает картину после битвы во время Бородинского сражения: «Страшное впечатление представляло по окончании боя поле Бородинского сражения при полном почти отсутствии санитарной службы и деятельности. Все селения и жилые помещения были битком набиты ранеными обеих сторон в самом беспомощном положении. Селения погибали от непрестанных хронических пожаров, свирепствовавших в районе расположения и движения французской армии. Те из раненых, которым удалось спастись от огня, ползали тысячами у большой дороги, ища средств продолжать свое жалкое существование».

Похожую картину наблюдал Н. И. Пирогов, приехав в Севастополь в 1854 году на театр Крымской войны 1853–1856 годов. Госпитальных помещений в городе не хватало, больные были размещены в неприспособленных зданиях и частных домах. «Раненые валялись без матрацев на грязном полу, без всякого разбора и присмотра. Недоставало людей, чтобы хоть немного привести этот невообразимый хаос в известность и порядок».

Вполне понятно желание Н. И. Пирогова с первых шагов своей деятельности в армии создать определенную систему оказания помощи раненым во время боев. Основное внимание он обратил на их сортировку, разделив на 5 категорий: смертельно раненые; тяжело и опасно раненые, требующие безотлагательной хирургической помощи; тяжело раненые, нуждающиеся так же в безотлагательной, но предохранительной помощи; раненые, которым хирургическая помощь необходима для того, чтобы сделать возможной их транспортировку; и наконец, легко раненые, или такие, первая помощь которым ограничивается наложением повязки или извлечением поверхностно расположенной пули.

Сортировку раненых должен производить опытный врач, способный не только быстро поставить диагноз, но и принять правильное решение, определить объем и характер медицинской помощи и оставить раненого в госпитале или эвакуировать в тыл. Отсюда понятны слова Н. И. Пирогова, подчеркивающие первостепенное значение «распорядительности», ставшие крылатыми: «От администрации, а не от медицины зависит, чтобы всем раненым без изъятия и как можно скорее была подана первая медицинская помощь, не терпящая отлагательства».

Н. И. Пирогов.

Сортировка раненых имеет особое значение при массовом поступлении их. Тут врачи должны действовать быстро и решительно, как в эпидемическом очаге. Не случайно Н. И. Пирогов употреблял выражение «травматическая эпидемия», подразумевая обстановку, в которой боевые поражения приобретали характер эпидемических вспышек. Так бывало в период больших сражений, когда на медицинских пунктах и в лазаретах скапливалось много раненых, а врачей и материальных средств недоставало. «Как при больших эпидемиях всегда не хватает врачей, – писал он в «Началах общей военно–полевой хирургии», – так и во время больших войн всегда в них недостаток… недостаток в руках на перевязочных пунктах и в полевых лазаретах бывал так велик, что на 100 и более тяжело раненых приходилось иногда по одному ординатору»[24]24
  Н. И. Пирогов. Начала общей военно–полевой хирургии. М., Медгиз, 1941, с. 19.


[Закрыть]. Исторический опыт показывает, насколько обосновано положение Н. И. Пирогова «о травматической эпидемии» для характеристики прошлых и современных войн.

Принимая решение, военно–полевой хирург должен руководствоваться не только медицинскими показаниями, но и военно–тактической боевой обстановкой. Именно здесь главная роль принадлежит оперативности медицинской администрации. Н. И. Пирогов четко различал организацию хирургической помощи в период позиционной и маневренной войны.

При изменениях боевой обстановки главной задачей перевязочных пунктов является подготовка раненых к транспортировке; администрация при этом должна обеспечить их скорейшую отправку в тыл, в безопасное место. В таких условиях Н. И. Пирогов приветствовал широкое применение гипсовых повязок.

Устойчивый фронт позволял расширить хирургическое вмешательство. Н. И. Пирогов являлся сторонником ранней хирургии и, если позволяла военная обстановка, рассекал и расширял пулевые отверстия, удаляя гематомы и инородные тела. Он не был приверженцем консервативного метода лечения ран, как это нередко ему приписывают.

Особое внимание Н. И. Пирогов обращал на вынос раненых с поля боя, так как сроки доставки их на перевязочные пункты определяли хирургическую тактику и характер оперативных вмешательств. Возможность эффективной хирургической помощи уменьшалась с увеличением времени доставки раненых. Ознакомившись с данными о выносе раненых с поля боя под Плевной 28 ноября 1877 года и установив, что они поступали на перевязочные пункты на 2–3‑й день после боя, Н. И. Пирогов пришел к выводу, что «полное преобразование, количественное и качественное, санитарных рот.., составляет насущную потребность армии».

Во время русско–турецкой войны Н. И. Пирогов, инспектируя деятельность медицинской службы в Болгарии, по дороге на театр военных действий посетил 12 госпиталей на Украине и в Молдавии, 5 русских больниц в Румынии. В Болгарии он обследовал 12 из 13 временных военных больниц, питательные и ночлежные пункты, палатки, русские паровые бани–землянки, аптеки. Отмечая недостатки в организации медицинской службы, он вместе с тем с большим удовлетворением писал о том, что ни в одной из прошлых войн в войсках не было такого «умственного и научного капитала», как ь русско–турецкой войне 1877–1878 годов. В ней участвовали такие крупные представители медицины того времени, как Н. В. Склифосовский. С. П. Боткин, Ф. Ф. Эрисман, И. О. Корженевский, М. И. Стуковенко, К. Н. Виноградов, С. П. Коломнин, М. И. Галанин и др.

С особым интересом и вниманием патриарх хирургии в России изучал лечение ран на фронте по методу Листера. Результаты были обнадеживающими. В лазарете доктора Байкова из 210 поступивших до конца сентября 1877 года тяжелораненых умерло 10 человек (смертность 4,7%). В военно–временном госпитале № 56 У доктора Шмидта среди 204 раненых смертность составила 2 процента. Творчески развивая антисептический метод Листера, Н. И. Пирогов считал, что для обработки ран лучше использовать раствор азотнокислого серебра, наиболее щадящий ткани, и показал благоприятное действие его на гранулирующие раны. Антисептика позволяла значительно расширить круг операций– вплоть до резекций суставов, ампутаций, удаления осколков, пуль и т. д. Однако Н. И. Пирогов не всегда применял ее в условиях перевязочных пунктов.

Сравнивая результаты лечения огнестрельных ранений в период русско–турецкой войны с данными, относящимися к предшествующим войнам, Н. И. Пирогов отмечал, что военные действия в Болгарии до самого почти окончания их в январе 1878 года отличались необыкновенно «благоприятным ходом ран и умеренною болезненностью». Он объяснял это «сберегательными» методами лечения и антисептикой. На перевязочных пунктах и в госпиталях работало много студентов IV и V курсов Военно–медицинской академии и медицинского факультета Московского университета. Впервые в истории военной медицины на фронт прибыли тогда женщины–врачи. Кроме того, 2000 сестер милосердия и фельдшериц добровольно приехали на театр военных действий в Болгарию и для работы в тылу русско–дунайской армии. Это вызвало особое восхищение Н. И. Пирогова, который сам впервые привлек сестер милосердия к тому, чтобы они оказывали помощь раненым и больным во время обороны Севастополя в 1854 году.

По инициативе Н. И. Пирогова была создана в Петербурге «Крестовоздвиженская община сестер попечения о раненых и больных». Он же написал устав общины, главной целью которой являлась подготовка сестер милосердия для работы на Крымском театре войны, где ощущался острый недостаток медицинского персонала. В Севастополь приехало немногим более 200 сестер. Они оказали военным медикам огромную помощь, самоотверженно трудились не щадя ни сил, ни своей жизни. Сестры работали на перевязочных пунктах, в операционных палатах, в аптеках, сопровождали санитарный транспорт, следили за приготовлением и выдачей пищи. С редким мужеством переносили они все лишения осажденного города, постоянно подвергаясь опасности. Многие из них погибли или «пали жертвами прилипчивых (инфекционных. – В, К-) госпитальных болезней».

Навсегда сохранится память о русских женщинах–патриотках Е. Бакуниной, Е. Хитрово, А. Травиной, М. Глебовой и других. Н. И. Пирогов высоко оценивал их труд. Он писал: «Я горжусь сам их действиями, я защищал мысль введения сестер в военных госпиталях… и моя правда осуществилась на деле».

Подвиг русских сестер милосердия нашел свое продолжение в славных делах советских женщин в годы Великой Отечественной войны.

Н. И. Пирогов был также первым, кто предложил использовать добровольную медицинскую помощь во время войн. Создатель Международного общества Красного Креста швейцарец Д. Дюнан тщательно изучал эти идеи Н. И. Пирогова. Интересно, что в России Общество Красного Креста долгое время называлось «Российское общество попечения о раненых и больных воинах».

Научный вклад Н. И. Пирогова в военно–полевую хирургию очень велик. Он смело взялся за разработку многих не решенных в то время важнейших проблем хирургии, о которых мы уже частично говорили: первым дал классическое описание травматического шока при различных видах огнестрельных ранений; впервые применил на поле боя эфирный и хлороформный наркоз; положил начало учению о чистых и инфицированных ранах; предложил иммобилизационную гипсовую повязку; создал научные основы организации медицинской службы в армии.

Многие высказанные им положения до сего времени не устарели и являются руководством к действию. Это прежде всего классическое описание шока, которое цитируется во всех руководствах и научных статьях, посвященных этой проблеме. Клиническая картина травматического шока описана Н. И. Пироговым настолько точно и ярко, что вряд ли можно что–либо к ней добавить.

Не устарело и его учение о заживлении ран. Важной заслугой является его «сберегательное» лечение ран. Он придерживался правила «как можно реже беспокоить рану перевязками». Еще большую роль сыграла предложенная им неподвижная гипсовая повязка, вызвавшая переворот в лечении огнестрельных и иных переломов. Введением ее в практику военно–полевой хирургии Пирогов сузил показания к ампутациям, прибегая к ним лишь в тех случаях, «когда ранена главная артерия и главная вена, перебита кость или ранена артерия и размозжена кость». Он придавал большое значение умелому наложению неподвижной повязки, являвшейся основным видом помощи раненым с повреждением конечностей. Н. И. Пирогов писал, что «число наложенных на наших перевязочных пунктах гипсовых повязок уже совсем затмило цифру первичных операций, и в этом я вижу главный прогресс нашей полевой хирургии… Во всех 16 сражениях правого фланга было сделано на 32 953 раненых 292 больших операций (ампутаций), резекций, перевязок артерий и т. п. и наложено 1 245 гипсовых повязок».