Текст книги "За жизнь платят кровью (СИ)"

Автор книги: Владимир Стрельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

2 день четвертого месяца, 23 год, 07:12, среда. База «Индия и Средний Восток».

Сайорка потянулась как молодая кошка, и открыла глаза.

– Леша, здравствуй, – ласково улыбнулась она мне, а потом нахмурилась, вспоминая. И, внезапно, закрыла лицо руками. – Вай дод! Мамочка, я этого не делала! Леша, поверь мне, я этого не хотела!!! Леша, прости меня!!!

Девушка попыталась сесть, но ее внезапно повело, она чуть не упала. Потом зажала рот руками, было видно, что ее тошнит, и потому я отвел в ванную, где она долго пугала унитаз. Вывернуло Сайору капитально, на ногах она не держалась, так что я ей помог слегка умыться и ополоснуть рот. Потом она попыталась выгнать меня из ванной, схватившись за живот, и морщась от боли. Так что я усадил ее на горшок, и вышел, прикрыв дверь. Если честно, злиться на беспомощную девчонку не было никаких сил.

– Леша, пожалуйста, помоги! – из ванной раздался плачущий голос девушки.

В общем, я все утро бегал вокруг Сайорки как нянька, а та, то ревела как белуга и просила прощения, то ее тошнило. Я сбегал в небольшой магазин, приволок несколько литровых бутылок минералки. И отпаивал девушку, заставляя пить как можно больше. В конце концов, ей стало легче настолько, что Сайора оделась, а то так голышом и страдала, что добавляло ситуации пикантности, да и комичности. А когда смеешься, злиться невозможно. В результате я еще выкупал девушку, хоть она и пыталась слабенько сопротивляться. Только волосы не трогал, насколько я знаю, мытье таких волос, как у Сайоры – это настоящее колдунство.

– Ну как, страдалица? – Я сел напротив сидящей на полу и опирающейся спиной на кровать девушки.

– Леша, ты меня простишь? Я дура, я тупая п… да! – Ого, таких слов от девушки я еще не слышал. – Что я натворила!

– Ты? Ты ничего не творила. Натворила Ванга, гадина. А ты – просто глупая девчонка. – Я усмехнулся. На душе несколько полегчало.

– Ты на меня не злишься? – Сайора недоверчиво подняла голову, и заглянула мне в глаза.

– Я страшно зол на Вангу, очень сильно на себя. На тебя тоже, но, похоже, тебя то ли просто совратили, то ли изнасиловали. Хорошо, что все так закончилось. Мы с тобой живы и здоровы, разве в некотором смятении. – Что да, то да, в душе полный бардак. Впрочем, чему тут удивляться? – А потому запомни, Сайора – не смей ничего с собой делать, ясно? Это было нехорошо, но не вздумай попробовать жизнь самоубийством покончить, не пытайся отомстить Ванге. Просто плохой момент в нашей жизни. Ты мне очень дорога. Просто мне немножко остыть надо, да и тебе успокоиться. – Я погладил щеку девушки.

Сайорка внезапно схватила мою руку, и прижала ее к щеке. Подняла полные слез глаза на меня.

– Лешенька, не бросай меня! Я без тебя жить не смогу! – Девчонка точно на грани срыва. И что мне сделать? – Пожалуйста. Не бросай, я тебя люблю! – И рывком кинулась ко мне, обняв и прижавшись.

Повинуясь порыву, я тоже обнял девчонку, и прижал к себе. Да пошла эта Ванга, я люблю Сайорку, и это мое право и моя доля. И потому я подхватил ее на руки, и отнес на кровать, покрывая поцелуями лицо. Но не стал заниматься с ней никакими глупостями, девчонка была внутренне сжата, а просто долго лежал, шептал на ушко что–то доброе, иногда целовал лицо и шею. Пока девушка не заснула. Правда, беспокойно, порой вздрагивая в моих руках.

Проснулась Сайора через часа через два, к двенадцати часам. Хотел было сказать к полудню, но вспомнил что полдень здесь в пятнадцать часов. Проснувшись, первым делом посмотрела мне в глаза, и спрятала лицо у меня на груди.

– Леша, мне так стыдно. Ты меня точно простил? – Сайора выпрямилась, сев возле меня, и заглядывая своими огромными глазами в самое сердце.

– Ты не виновата, чтобы тебя прощать, – улыбнулся я, притягивая ее к себе. Взял лицо в ладони, и несколько раз с удовольствием поцеловал в губы. – Я не Ромео, и не Отелло, а Лешка Иванов. Тот парень, с которым ты тарантулов кормила, помнишь? – лет пять назад мы, всей нашей соседской детворой, и Сайора в том числе, кормили кузнечиками и саранчой огромных пауков, которые жили в кустах за околицей. Ровно до тех пор, пока проходящий мимо дехканин не увидел это, и не погнал нас камчой в поселок. Пауки оказались тарантулами.

– Помню. – Сайорка улыбнулась. Наконец улыбнулась по–настоящему.

– Ну и, слава Богу, – облегченно выдохнул я. – Как себя чувствуешь?

– Есть хочу, ужасно. А выходить стыдно. – Сайора покраснела, и отвернулась к окну.

– Эй, красавица. Ну ка, выше нос! – Я повернул к себе девушку. Та смущенно опустила глаза. – Что было – то было, что теперь, всю жизнь ходить стесняться будешь? Одевайся, приводи себя в порядок, и пойдем кушать, я сам голодный как волк. Съем вот тебя, ты вон, какая аппетитная! – И я слегка куснул Сайору за грудь.

– Тогда лучше затрахай до смерти! Но попозже, – Меня поцеловали, и девушка убежала приводить себя в порядок. А я вздохнул с облегчением. Вчерашний инцидент казался такой мелочью, по сравнению со всем тем, что нам предстояло сделать.

В общем, обедать мы пошли спокойно и неторопливо, причем я вел Сайорку под руку. Да и кому интересно, в принципе? Обитателям отеля? Так они меняются, в номере напротив уже живут другие люди. Сотрудникам Базы? Они тут, похоже, насмотрелись такого, что если их это и заинтересует, то буквально на пару часов. И забудут они об этом буквально на следующий день, после того, как мы уедем.

– Леша, я забыла! А для тети мы оружие не купили! – Сайорка остановилась.

– Сейчас пообедаем, и сходим, купим. Тебя одну я здесь не оставлю. Кстати, как у тебя отношения с теткой? – У меня из головы не выходил тот момент, когда Музафар лазил в мастерской, где был тайник. Хотя, наверняка ему старший брат тоже мог сказать, племянница пропала, а то, что он когда–то переговаривался с сыном Салиева – так они вроде как хорошо знакомы. В одной школе учились, и даже в одной секции занимались легкой атлетикой. Я помню, в школе на доске почета в вестибюле до сих пор их фотография, тогда сборная школы заняла второе место в республике, еще Советской Социалистической. У них разница годов пять, не больше.

– Тетя Нигора ко мне всегда хорошо относилась. С мамой даже подругами были. Не самыми близкими, но постоянно перезванивались. Да и в Ташкенте постоянно у них останавливались. Знаешь, я так думаю, что дядя Музафар просто попался Салиеву. Он ведь такой гад, сколько народу из–за него исчезло. И Хорошо, если просто сбежало.

– Ну, посмотрим. – Я открыл дверь перед девушкой. – В любом случае, надо твою тетку встретить, а за оружием сходим после обеда.

В траттории на нас никто и внимания не обратил, кроме паренька–официанта, и Сайора окончательно успокоилась. Мы набрали себе салатов, жаренной рыбы, пару кувшинов сока, и устроились и уголке. И как следует, отдали должное великолепно приготовленной еде. Кстати, Сайору напоили не здесь. Оказывается, на территории Базы есть еще одна забегаловка, клуб для сотрудников. Вот там ей тот коктейлчик и преподнесли.

Нариман был занят, отпуская партию оружия, но нас выслушал. Кивнул, и принес еще один ППС и ТТ, с кобурой и запасными магазинами в подсумкамках. Взял с нас четыреста экю, и хотел было уходить, чтобы принести оружейную сумку, но его остановила Сайора.

– Извините, а вы тот пулемет не продали? Ну, который Леша смотрел?

– Нет, – удивленно остановился Нариман. – Пока не продал.

– А он на самом деле хороший? – не успокаивалась девушка.

– Это отличный пулемет, просто чуть устаревший. Но для фермы, или частного дома подойдет великолепно. – Усмехнулся оружейник.

– Тогда продайте нам пулемет, пожалуйста, и к нему сколько магазинов нужно? – Девушка вытащила свою АйДи. – Леша, с наступающим тебя днем рождения. – И чмокнула меня в щеку.

– А? – я удивленно посмотрел на Сайору, подсчитал в голове. И точно, завтра у меня день рождения! Обалдеть!

– Надо же. Тогда поздравляю. И молодец, отлично справляешься, – Нариман похлопал меня по плечу, ушел вглубь арсенала, и принес пулемет, запасной ствол и восемь запасных магазинов, сумку для оружия. Потом вытащил из заднего кармана револьвер.

– Вот, держи. Это подарок, я имею право для тех, кто свыше тысячи экю тратит, дарить от Ордена. Ну, и от меня. «Веблей Марк четыре», под тридцать восьмой дробь-дробь двухсотый калибр, – мне в ладонь ссыпались несколько десятков латунных патронов со свинцовыми пулями. – Для современного боя он не пойдет, по большому счету, а пострелять для души и на стенку для красоты вполне. Правда, патроны достать тяжеловато, но для пострелух будешь снаряжать сам, если вы поедете в Россию, то оружейных магазинов там хватает, проблем с гильзами тридцать восьмого калибра нет, просто обрежешь до двадцати миллиметров длинной. С днем рождения тебя, расти здоровый и сильный! – Оружейник крепко пожал мне руку. С удовольствием чмокнул в щеку зардевшуюся Сайору.

А потом снова заторопился, и, попрощавшись, убежал.

2 день четвертого месяца, 23 год, 19:19, среда. База «Индия и Средний Восток».

– Сейчас, скоро. – Сайорка от волнения грызла кулак, пританцовывая на площадке.

– Не переживай, все с твоей тетей будет нормально. – Я усмехнулся. А у самого поджилки тряслись от страха. Мы с Сайорой решили снять номер для тети и ее дочки, а сами останемся ночевать в своем. И сказать тете, что собираемся жить вместе, потому что решили пожениться. Я не знаю, как у меня хватило смелости сказать это моей девушке, но я понял одно – без Сайоры мне белый свет не мил. Не знаю, что и как будет в будущем, но сейчас я не могу без нее и дня прожить. И терять ее я не намерен. Правда, понять это здорово помогло пришествие прошлого вечера, но оно уже как–то стерлось. Вообще, у меня такое чувство, что каждый день здесь, на этой базе, примерно равен году там, на той Земле.

Меня чуть не задушили от радости, вот уж не думал, что у Сайорки столько сил. Потом меня чуть не утопили в слезах, едва не зацеловали. Особенно, когда я надел ей на палец простое обручальное колечко, которое мне оставила моя мать. На удивление в пору пришлось. В общем, на душе сейчас не поймешь что, но душевный подъем. В принципе. Хороший у меня день рождения выходит. Осталось мелочь – добраться до русских земель, и встретить отца.

– Вот она! – Сайорка подпрыгнула, и замахала руками, приветствуя небольшой серый, такой кругленький микроавтобус, «Мицубиши—Делику», который ехал вслед за солдатом.

Неплохая машинка, кстати, у нас в поселке у моего одноклассника такая же была. Точнее, у его отца. Вездеходик, полный привод.

– Она что, специально такую купила? – Придержав Сайору, чтобы она не рванула к машине тети, спросил я. Сейчас у машины стоит служащая Ордена, какая–то молодая женщина.

– Да нет, у нее этот микроавтобус уже лет восемь. По–моему, она эту машину еще до свадьбы с дядей купила. Нигора–апа же дизайнер по ландшафту, причем очень хорошая. Вот и приходилось ей ездить по области. Потом замуж вышла, сначала дочку родила, потом дядя работать не разрешал, но машину она продавать отказалась. Хотя ей дядя и предлагал «Нексию» купить, или «Лачети». Пошли, вон, рукой машут. – На самом деле, служащая развернулась, и машет нам рукой. А миниатюрная женщина с повязанным на голове черным платком смотрит в нашу сторону.

Сайора и ее тетка обнялись, разревелись. Быстро, торопливо, много говорили обо всем сразу, перепрыгивая с русского на узбекский и обратно. Кстати, я давно обратил на это внимание – большинство хорошо образованных узбеков с удовольствием говорят на русском, а многие ташкентские говорят на русском даже в семье. Правда, таких у нас в поселке было всего две семьи, которые я знаю. Но Рахим, сын нашей учительницы по химии, так рассказывал.

– Ну, здравствуй зять. – Сайора подвела ко мне свою тетю. Красивая у нее тетя, кстати. Миниатюрная, и красивая. – Ой, Сайора, выбрала же ты себе парня. Молодец, девочка!

– Здравствуйте, Нигора–апа. – Я слегка поклонился, пожимая руку женщины. Интересная рука, кстати. Вроде как изящная, но вместе с тем сильная и крепкая. – Рад с вами познакомиться, очень жаль, что это пришлось делать именно так.

– На все воля Аллаха, Алексей. Поможешь мне дочку донести до пункта приема переселенцев? – Нигора внимательно поглядела на меня. – А то ей снотворное дали, спит.

– С удовольствием, – Я поднял с сидения маленькую девчонку с множеством тонких косичек. Легонькая как пушинка, она смешно причмокивала губами, по дороге обняв меня во сне за шею. Нигора одним глазом поглядывала за нами, разговаривая с Сайорой, и идя следом за служащей Ордена.

– Обесцветилась–таки, девочка? Тебе идет. – Нигора дернула Сайорку за косу.

– Нигора–апа, это чтобы меня труднее узнать было. Мы же в Ташкенте несколько недель жили, в Сергилях. Вот и перекрасилась, – Девушка смущенно улыбнулась.

Мы зашли в здание, прошли к приемной стойке. Нигора занялась оформлением своей АйДи и АйДи дочки, вытащив заранее подготовленные фотографии, а я с Сайорой уселся на стулья, что стояли вдоль стен. Девочка так и спала у меня на руках. Впрочем, вскоре подошла закончившая оформляться Нигора, и хотела взять у меня свою дочку.

– Ну, мы на медкомиссию, и прививки. Долго это? В Банк успеем?

– Да нет, минут сорок максимум. Но у вас дочка, так что может и дольше. Мы вас здесь подождем, хорошо? – Я встал, и донес девочку до дверей медицинского блока, где и передал ее на руки Нигоре. Сайора прошла вместе с нами, и сейчас приняла у тети ее сумочку. Я удивился про себя. Как я понял, деньги Нигоры лежат в этой сумочке, и она так спокойно ее отдала своей племяннице. Похоже, тетя–то вполне себе неплохая женщина.

Примерно через час из дверей медблока вышла Нигора, держа за руку недовольно надутую девочку, которой что–то негромко выговаривала.

– Ну, и как вы? – Сайорка подскочила к девочке, и расцеловала ее. – Раношка, здравствуй, моя прелесть!

– Я не плелесть! – Девочка активно вырывалась, но у нее это не слишком выходило.

– Сайора, не мучь сестренку! – Я передал сумочку Нигоре, и подхватил девочку на руки. – Привет, красавица. Меня Леша зовут, а тебя как?

– Лано! – Девочка немного отодвинулась, внимательно рассматривая меня. – А ты кто?

– Я жених твоей сестры, Сайоры. А где твой жених? – Я пошел вслед за молодыми женщинами, которые направились в Банк.

– Не знаю, где–то ходит, навелное. – Абсолютно серьезно ответила девочка, внимательно рассматривая меня своими черными глазами. Подергала меня за волосы для чего–то. – Ты лусский?

– Русский, русский. – Я усмехнулся.

– У меня тоже жених будет лусский. Так мама говолит. А папа лугался. – девчонка говорила на русском очень чисто, в отличие от тех ребятишек ее возраста, которые жили в нашем Атласабаде, да и вообще по окраинам Узбекистана. Те русского вообще не знают в абсолютном большинстве. – Мама сказала, что папа нас блосил, и это плохо. Он нас вообще не любит. – Девочка надула губы. – И мама сказала, что найдет мне длугого папу. Лусского.

– Ну, наверное, твоя мама знает, что говорит. – Интересно девки пляшут. Это что творилось у Нигоры с ее Музафаром, что она дочке обещала другого папу? Впрочем, захочет. Расскажет. А пока Сайора и Нигора зашли в банк, и я зашел вслед за ними. Впрочем, я не прислушивался к тому, о чем они говорят с операционисткой банка, а просто разговаривал и играл с девочкой. Очень интересная, смешливая малышка.

2 день четвертого месяца, 23 год, 28:03, среда. База «Индия и Средний Восток».

– Вот так, Нигора–апа. Я взорвала ту бомбу, которую сделал Алексей, и нас забросили сюда. – Сайора закончила долгий рассказ.

Мы сидели в номере, который сняли для Нигоры и ее дочки. Примерно с наш размером, но с двумя кроватями, на одной из которых сладко сопит Раношка. Устала девчонка, да и снотворное, похоже. Снова подействовало.

На небольшом столе стоят пара бумажных ведерок с жаренной рыбой и курицей, из бумажных пакетов на широкий поднос выложены жаренная картошка, пирожки. Нигора достала две большие сдобные, самаркандские, лепешки. Термос с чаем и термос с кофе, кружки. В ресторан сходил я, и набрал всяческой снеди. Особенно экзотическое не покупал, ну, разве бокоплавов взял с ракушками. Но их уже съели, Нигоре они очень понравились.

– Понятно. Да уж, не зря говорят, что если Аллах хочет кого–то наказать, то он лишает его разума. Это я про твоего дядю, Музафара, мир праху его. – Нигора провела руками по лицу. Известие о том, что ее мужа убили и сбросили в солончаковое болото, она восприняла совершенно спокойно. Как будто другого не ожидала. – Он очень сильно прогорел, участвуя в китайской финансовой пирамиде в прошлом и позапрошлом годах. Сначала снял хороший куш, загорелся, не смотря на мои возражения и просьбу твоей бабушки, Сайора, он влез в долги, заложил дом матери, и снова вложился в эту пирамиду. А в прошлом году мы узнали, что она рухнула, что ее основателя, Вана Чжендуна, расстреляли. Деньги пропали. Начались звонки и угрозы. Твой отец, Сайора, сумел договориться, и перевести платежи по долгу в рассрочку. Но видимо, иблис помутил разум моего мужа, и, похоже, он связался с сыном Салиева. Он сказал мне, что скоро за все расплатится, и уедет в Эмираты. Мол, его здесь не ценят, а там он познает мудрость Аллаха, и прочее. Я испугалась, что он станет ваххабитом, а он стал братоубийцей. Пусть Аллах судит его, я не могу и не буду. – Нигора замолчала. Потом поглядела на скиснувшую, и хлюпающую носом Сайору, улыбнулась. Обняла девушку за плечи, что–то прошептала ей на ухо, отчего та хоть и неуверенно, но улыбнулась. – Ко мне ваш вербовщик пришел в тот же день, когда вас отправили. Просто зашел со своими парнями, показал свое удостоверение полковника СНБ, сказал, что я уже вдова. Предупредил, что если я не стану делать то, что он скажет, то меня и Рано, скорее всего убьют. Напугав меня таким образом чуть не до обморока, он рассказал мне про этот мир, что отправил вас сюда. Заплатил за дом половину от стоимости, и сказал что разборки с кредиторами теперь его проблемы. Даже собраться толком не дал, только одежду купили, ну и я там пару дальномеров хороших взяла, купила еще один нивелир, про запас к моему. Я же архитектор. Сказали, что здесь не пропаду. Машину хорошо хоть не поменяла, моя «Делика» вроде здесь к месту пришлась.

– Да, машина у вас хорошая, – я кивнул. – Самый то, и полный привод, и салон большой, и вообще удобно и комфортно.

– Ну, мой вездеходик не новый, девяносто первого года. Но прошел немного, я купила свежий, и сама берегла, плюс дизельный, коробка автомат, не устаю, кондиционер. Что здесь немаловажно, похоже. – Тут Нигора глянула на оружейную сумку с пулеметом, ППС и ТТ. Как–то с этой суматохой забыл положить в камеру хранения, к остальным нашим стволам. Ну да ничего страшного. Нахмурившись, молодая женщина чуть толкнула ее ногой. – А без этого никак?

– Нет, к сожалению. Тут опасно без оружия. Как нам рассказали, тут хватает банд, и просто плохих людей. Да и хищники здесь такие, что без серьезного оружия с ними не справиться. Вы, как мы доберемся до Нью—Дели, и найдем угол, прочитайте путеводитель, там многое написано. И иллюстраций много. – Я поглядел на одиноко лежащую книжечку.

– Леша, ты можешь оставить Сайору со мной, пошептаться о разном–девичьем? – свежепереселенная родственница улыбнулась. Не сказать чтобы весело, скорее ласково. Вообще, у меня сейчас о тетке Сайоры складывается очень неплохое впечатление. Спокойная, с холодным умом, вместе с тем хорошо относится к племяннице, очень любит дочь. Нет у меня к ней антипатии, вообще.

– Только никуда ее не отпускайте, и сами будьте осторожнее. А то случаются тут всякие эксцессы. – Я поглядел на малиново–красную Сайорку, и усмехнулся. – И долго не сидите, завтра в семь надо быть на площадке, где формируют конвой. Так что подъем в шесть. У вас с часок есть время, но больше не надо, нам около семи часов в дороге предстоят, по грунтовке. Соберетесь заканчивать, позвоните вниз, я Сайору встречу. И сами не ходите здесь по ночам, не стоит.

– Я и не собиралась. – Серьезно ответила Нигора. Посмотрела на меня, на Сайору, усмехнулась. – Серьезный у тебя парень, настоящий хучзяин.

– Ну, из меня хозяин пока никакой, вот будет дом, тогда. До завтра, – и я вышел. Прошел по кольцевой антресоли, и открыл свой номер. Достал на завтра одежду попроще и поудобнее, остальное сложил в сумку. И завалился на такую широкую для одного кровать.

Сон убрел куда–то в неизвестные дали, так что я покрутился, а потом включил небольшой радиоприемник, стоящий на полочке. Несколько арабских станций, вроде как индийские, две на английском языке. Одна, судя по всему, новости, а вторая попалась отменная. Старый рок–н–ролл транслировала. Я уже хотел оставить ее, но переключился на средние волны. И практически сразу попал на русскую станцию. Правда, шума хватало, но не запредельно.

– …по просьбе Алены Чайкиной, для ее мужа, Олега Чайкина, сержанта легкой пехоты, несущего службу в разъездном дозоре, и его товарищей, передается песня. Исполняет ее сама Алена, и говорит, что любит и ждет. – И в эфире под пару гитар и барабаны молодой девичий голос запел о любви, дорогах и доме.