Текст книги "Боец с планеты Земля (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

За двое суток полёта к Шайо корабельный информаторий мог запросто перегреться. Ведь помимо штудирования справочников и учебников я искал там и кое-что «личное». Очень уж мне захотелось выяснить что-нибудь путное про эту – ух, хороша стерва! – герцогиню Ван Тиль. Едва только вспоминал о ней, так сразу же натуральный стояк начинался, хоть, блин, об стенку долбись, дыру пробьёшь, сто пудов.

Причём, полагаю, такой же «конфуз» при виде титулованной лейтенантши приключился на станции «Полигон-6» у всех бывших рекрутов.

Стоило ей лишь выйти на палубу из-за спины капитан-бригадира, как по шеренге пронёсся утробный и совершенно нецеломудренный вздох, ну, прямо как у горилл перед случкой. Хрен знает сколько времени не видели живой бабы, и тут – нате вам, получайте.

Приталенный парадный мундир, юбка в обтяжку, сапоги до колен…

Вот прямо взял бы, да завалил её тут же, на палубе, так, б…, гормоном распёрло, аж мо́чи нет…

– Селы десантники, от имени дома Ван Тиль поздравляю вас с началом действительной службы…

Мать моя женщина! Да от такого голоса можно вообще умереть…

Дальше я уже почти ничего не соображал. Мозги из башки вышибло напрочь. Все они в один миг оказались в штанах, без шанса вернуться.

А госпожа герцогиня тем временем шагнула вперёд и, ничуть не смущаясь, пошла вдоль строя.

Она останавливалась возле каждого и что-то негромко спрашивала. Некоторые даже находили силы ответить. Другие просто кивали. Лично у меня не получилось ни то, ни другое. Когда подошла моя очередь, в нос шибанул такой букет феромонов, что единственное, что я смог – это выпучить зенки и выдавить из себя странный горловой звук, напоминающий одновременно и собачий скулёж, и писк защемившего яйца хорька, и взрык ухватившего добычу тигра.

Не услышав ответа на свой вопрос, сиятельная экселе́нса сначала нахмурилась, но потом скосила взгляд вниз, и на её лице появилась снисходительная улыбка.

– Для всякого воина желание – это вызов, а не препятствие. Удачи тебе, солдат.

Сказала и двинулась дальше, к следующему в шеренге бойцу…

Увы, ничего интересного и тем более пикантного о герцогине Ван Тиль в информатории не нашлось. Впрочем, немудрено. О представителях правящих имперских домов много писать не должны. Это только какая-нибудь разнузданная «демократия» может себе позволить публично перемывать косточки собственным «демократичным» правителям. А для нормальной империи сакральность власти – это святое. Только вычищенные от информационного мусора биографии, только скупые строчки о наиболее важных событиях в жизни известных семейств.

Хотя, возможно, я не совсем прав. Просто в военных изданиях светскую хронику, как правило, не печатают и в архивах не держат. Зато на гражданке запросто. Должны же, в конце концов, обычные подданные где-нибудь выражать свой восторг по поводу разного рода мероприятий – всяких там свадеб, приёмов, рождений наследников, выездов на охоту и прочих аристократических развлечений. На Земле, насколько я помню, всё было именно так. По крайней мере, в те времена, когда на её карте ещё присутствовали настоящие королевства, княжества, герцогства и империи.

Конечно, будь я сейчас на Земле, то просто набрал бы в поисковой строке что-нибудь типа «герцогиня такая-то фото в голом виде», и через пару секунд комп выдал бы мне целую кучу картинок, от условно приличных до почти порнографии. Здесь же, понятное дело, даже попытка написать в поисковике что-то подобное считалась уголовным деянием. Под трибунал я попадать не хотел, поэтому действовал максимально скрытно, шифруя свой интерес под абсолютно невинным: «правящие дома», «столичные новости», «аристократы Бохав» или, к примеру, «великие женщины великой империи».

Максимум, что я получил в итоге – это полный список всех правящих домов и неполный представителей высшей знати, среди которых нашлась и «моя прекрасная герцогиня». Стандартное парадное фото в полный рост (что тоже неплохо, но – гусары, молчать! – не то, что хотелось) плюс основные детали биографии: когда и где родилась, кто родители, где училась, служила, текущее звание, должность, титул…

Судя по дате рождения («экселенса Анцилла имела честь появиться на свет 17-го дня 5-го месяца 424-го года со дня основания трона…»), ей было сейчас чуть больше восьми. Если пересчитывать на земной возраст, то получается где-то 26–27. По местным меркам, достаточно молодая, многие доживали здесь лет до 60-ти (примерно 200 земных) и выше – спасибо развитой медицине и генетическим улучшениям.

Тем не менее, несмотря на молодость, мадам уже была замужем. Правда, как удалось выяснить, браки у местных аристократов несколько отличались от «простолюдинских». Во-первых, практически все они заключались по расчёту, а не из-за «любовной химии». Во-вторых, оба супруга пользовались определёнными вольностями в отношениях, а в-третьих, каждый при этом оставался членом своей прежней семьи и при разводе, а они временами случались, легко возвращался в лоно родного дома, не теряя ни в титулах, ни в репутации.

Факты достаточно интересные, но, по большому счёту, меня они не касались. Каких-то высоких чувств к герцогине Ван Тиль я не питал, обычная похоть, пусть и довольно сильная. Как-никак первая женщина, которую я здесь увидел, и женщина, прямо скажу, шикарная…

** *

Полковник стоял у окна и молча смотрел на вздымающиеся ввысь шпили. Столичная архитектура ему не нравилась. Он больше предпочитал приземистые, в стиле древних эпох, башни и стены с бойницами, какие, увы, мало где сохранились. Даже в его родовом замке был сплошной новодел, и главу великого дома Галья́ это неизменно печалило.

– Садитесь, Гильермо, – не оборачиваясь, бросил он ожидающему у дверей посетителю.

– Благодарю, экселенц.

Когда приглашённый уселся, полковник перестал, наконец, «любоваться» столичными видами и развернулся к гостю.

– Итак, что нам удалось выяснить?

– Увы, экселенц. Похоже, что нашему императору осталось совсем немного.

– Сколько? – резко бросил хозяин дома.

– Источники говорят, две-три декады.

Полковник неспешно прошёлся по кабинету.

Третий срок избираемого раз в шесть лет императора заканчивался лишь через два с половиной года. Неожиданная болезнь ломала все планы. Мало того, она приключилась в самый неподходящий для дома момент.

– Другие извещены?

– Пока нет, экселенц. Но, полагаю, не позже, чем через неделю, об этом будет говорить вся столица.

Глава великого дома подошёл к сидящему за столом подчинённому и, показав жестом, что вскакивать ни к чему, занял место напротив. От его льдистого взгляда Гильермо невольно поёжился. Герцог Да́рий и, по совместительству, начальник департамента контрразведки имперской безопасности шутить не любил. Чувство юмора у него, если и было, то довольно своеобразное, и оценить его, чаще всего, могли лишь внезапно выпущенные на волю подследственные.

– Плохо. Всё это очень плохо, – процедил сквозь зубы герцог. – Сперва Ко́эн Ван Тиль, теперь император. Все старые комбинации можно смело посылать к демонам…

Гильермо кивнул. Его патрон был прав на все сто.

На предыдущих выборах император ясно дал всем понять: этот срок у него последний, по окончании он уйдёт на покой. Главным претендентом на трон на следующие шесть лет считался глава дома Ван Тиль. Однако его внезапная смерть, приключившаяся две декады назад, спутала карты всем основным игрокам. Коалиция из девяти великих домов начала стремительно распадаться.

Экселенц Коэн, к несчастью, не оставил после себя завещания, поэтому правящий дом Ван Тиль, минимум, на полгода остался без сюзерена. Формально соправителями выступали все пять сыновей почившего в бозе герцога. Все они одновременно получили высокий титул отца, но в итоге главой дома должен был стать кто-то один. Сумятицу вносило и то, что вместе с братьями герцогиней Ван Тиль в одночасье стала и единственная дочь усопшего.

Год назад старый герцог отдал экселенсу Анциллу замуж за племянника шефа имперской контрразведки. Пока Коэн Ван Тиль был жив, этот брак являлся залогом союзнических отношений двух великих домов. Сегодня он превратился в бремя. Супружеские узы новоиспечённой герцогини с лицом, внезапно оказавшимся ниже её по статусу, считались теперь мезальянсом, и эту связь герцогине требовалось или разорвать, или отказаться от нового титула и навсегда уйти из прежней семьи.

Экселенса, если верить источникам из её окружения, склонялась к первому варианту.

Для дома Галья́ это могло стать тяжёлым, но отнюдь не смертельным ударом. Если бы император досидел свой срок до конца, герцог Дарий наверняка нашёл бы возможность если и не вернуть беглянку, то хотя бы минимизировать последствия аристократического скандала. Однако, увы. Сегодня время играло как против полковника, так и против его конкурентов-партнёров. Последние по формальным причинам просто не успевали выставить своего кандидата на выборах, а Галья́ из-за предполагаемого демарша Анциллы лишались поддержки Ван Тилей и ещё нескольких союзных домов.

Никто не мог предсказать, кого при таком раскладе выберут новым властителем Великой Империи. В долгой истории государства Боха́в подобного ещё не случалось. Кризисы, конечно, бывали, куда без них, но всякий раз преемники трона были известны заранее, и борьба между правящими домами заканчивалась задолго до выборов…

– Есть предложения?

Полковник снова упёр взгляд в Гильермо, и тот снова поёжился.

– Я, право, боюсь, экселенц… – начал он неуверенно.

Полковник молчал.

– Это может вам показаться бестактным или даже… эээ…

Полковник недовольно поморщился:

– Хватит уже. Если есть что сказать, говори. Мы не на светском рауте.

– Как прикажете, экселенц.

Гильермо набрал в рот воздуха, мысленно сосчитал до трёх и принялся говорить.

Его карьера, а возможно, и сама жизнь висели сейчас на волоске…

** *

– Рядовой Вит Ал!

Я вышел из строя и, чеканя шаг, промаршировал к центру плаца.

Строевая подготовка в войсках империи, как ни странно, до боли напоминала отечественную, ну или «прусскую», если на старый лад. Хотя отличия, безусловно, имелись. Движение, например, следовало начинать с правой ноги, а не с левой, и тянуть её сильно не требовалось, и разворачиваться надо было не через левое плечо, а через правое…

– За проявленные в бою умение и упорство рядовой первого года службы Вит Ал награждается нагрудным знаком «Отвага»!

– Слава империи!

– Слава! – грянул выстроенный на плацу батальон.

Получив награду, я тем же парадным шагом вернулся на своё место в строю.

– Капрал Харберт! – выкрикнул штаб-майор имя следующего награждаемого…

Вообще, в недельной давности бое на планете Лирита отличилось всё наше отделение, начиная от командира – сержанта Эуоулда (имя которого из-за неудобоваримого произношения все сокращали до «Эулда» или даже до «Эда»), и заканчивая мной – не нюхавшим плазмы и лазера «желторотиком». Но награждать, тем не менее, решили только троих из восьми. Чтобы, типа, других – «нэ из нашей системы» – не раздражать: вроде как в высадке и последующей за ней жестокой баталии участвовало около тысячи человек, а отмечают опять только десантников.

Хотя чему там завидовать, лично мне было не слишком понятно. Сводный отряд 37-го имперского легиона сформировали на основе бригады штурмовой пехоты, присоединив к ней пилотную группу, группу тяжёлых машин и – всего лишь один взвод десанта (двадцать пять тактических единиц, три боевых отделения). Но именно ему, «по старой доброй традиции», выпала честь первым высаживаться на Лириту, захватывать плацдарм и расчищать место для остальных.

С задачей мы, в общем и целом, справились, причём, без потерь, накрошив целую кучу атакующей «саранчи». Эти полуразумные твари, как я узнал позднее, путешествовали среди звёзд в режиме гибернации в специальных капсулах-биококонах, и когда на пути обнаруживалась обитаемая планета, коконы просто падали на поверхность, проснувшиеся «пассажиры» выбирались наружу и начинали банально жрать всё живое. Чтобы уничтожить биосферу планеты, рою обычно хватало двух-трёх недель, после чего среди «саранчи» появлялись матки, вокруг маток образовывались новые коконы, а когда их формирование завершалось, рой вновь отправлялся в космос.

Бороться с этими гадами было трудно, но можно. Их главным оружием являлась внезапность, а ещё они умели плеваться плазмой, нарушать связь и ставить энерго– и гравиэкраны. Основной принцип борьбы с ними заключался в том, чтобы успеть вдарить по тварям в самом начале, пока рой не разбух и не расползся по всей планете. Как показали исследования отдельных захваченных особей, все они являлись генетическими конструктами, созданными с одной-единственной целью – очищать небесные тела от органической жизни. Вот только кто и когда их придумал и для чего запустил в обитаемый космос, оставалось загадкой…

С этим набегом службы оповещения сработали более-менее вовремя. Лирита являлась старой имперской планетой, военных частей на ней не было, зато спасательных и полицейских – с избытком. Эвакуация населения из опасных районов заняла около суток. Столько же ушло на сооружение жиденького защитного периметра. А затем непробиваемые из обычного оружия коконы начали разрываться, и оттуда сплошным потоком хлынула «саранча».

К моменту нашего прибытия на орбиту Лириты, твари уже сумели преодолеть периметр в двух местах и начали расползаться по территории. Атаковать пришлось с ходу, без предварительного развёртывания и доразведки. Спуск к точкам прорыва проходил по баллистической траектории. Тормозные системы включились буквально у самой земли. Запредельные перегрузки мы выдержали только благодаря гравикомпенсаторам и удаче. Наше отделение двумя УДБ (универсальные десантные боты) в прямом смысле этого слова рухнуло на головы «насекомых». Сразу поставить экраны они не успели, а потом это стало просто бессмысленно. Плазменные щиты свободно простреливались рельсотронами, а гравитационные легко пробивались из лучемётов.

Минут за пятнадцать проходы для приземления транспортников были расчищены. Здоровенные космические посудины садились одна за другой и, выпустив из своего чрева очередную партию техники и пехоты, резво взмывали вверх, спеша поскорее уйти из опасной зоны, туда, где запущенные противником гравиволны уже не могли их достать.

Всего за десять минут на плацдарм высадились два батальона штурмовиков. Наша помощь им больше не требовалась, мы вновь погрузились в боты и полетели к дальнему краю периметра. Связь пока что отсутствовала, комплексы ГРЭБ (грави– и радиоэлектронной борьбы) на планету ещё не спустились, поэтому действовать приходилось по старому разработанному перед высадкой плану.

Согласно ему на дальнем конце высаживался ещё один батальон штурмпехоты.

Всё бы ничего, но его командир, уж и не знаю, по какой конкретно причине (то ли захотел стать героем, то ли просто по глупости), решил атаковать саранчу с ходу, как мы, без огневой поддержки и мало-мальской разведки. Ховер-броневики проломили периметр, а следом за ними в зону рванули обвешанные оружием пехотинцы. Забыли, блин, что любая брешь – это не только вход, но и выход. А «насекомые» по ту сторону, похоже, только того и ждали.

Умывшись кровью, штурмовики откатились назад. Преследующие их твари повалили наружу. Наши два УДБ заняли позиции чуть в отдалении, на двух высотках, между которыми отступала пехота. Самое трудное оказалось дождаться момента и не начать стрельбу, пока «саранча» целиком не втянется в дефиле, а дальше было уже дело техники. Боезапас мы истратили почти подчистую, но, к счастью, к этому времени штурмовой батальон успел перегруппироваться и остатками сил пошёл в контратаку, а там и подмога наконец подоспела. Над полем сражения зависли машины ГРЭБ, связь полностью восстановилась, заработали системы целеуказания и наведения, и где-то за пару часов «саранчу» раскатали в хлам точными ударами с воздуха.

Потери штурмовиков, как потом выяснилось, превысили в этом бою сто человек, тридцать четыре из них безвозвратно. По окончании операции по этому поводу даже расследование провели, причём обвиняли в этих потерях почему-то десант, что мы, мол, якобы слишком долго тянули с прикрытием отступающих.

На уровне легиона обвинения против нас отмели и даже, наоборот, наградили. Однако всё могло измениться в худшую сторону и в самое ближайшее время. Со дня на день в легионе ожидали прибытия столичной комиссии. По слухам, её возглавлял кто-то из управления безопасности, а с безопасниками у армейских нормальные рабочие складывались отнюдь не всегда…

– Батальон! Напра-во!.. К местам дисклокации… Поротно… Шагом… Марш!

Две сотни пар солдатских, сержантских и офицерских ботинок дружно грохнули по бетону.

Шагов через сто наша рота свернула направо, на главную улицу военного городка, и в ту же секунду спереди послышалось громкое:

– Песню запе-вай!

Ну что ж, песню, так песню. Это мы мо́гем…

По аллеям тенистого па-арка

С новобранцем гуляла вдова.

Новобранца вдове стало жа-алко,

И вдова новобранцу дала…

Каюсь, это была моя инициатива – выдумать для подразделения новую песню. Ничтоже сумняшеся, я сплагиатил не только мотив знаменитого марша «Прощание славянки», но и его хулиганское переложение на «дворовой» лад. Как это ни удивительно, «новую» строевую здесь приняли на ура. Мне даже стало немного стыдно, и, поразмыслив, я твёрдо решил… а не сплагиатить ли ещё что-нибудь? Что-то по-настоящему пафосное и героическое. Но, правда, не сразу, а погодя, когда меня снова попросят…

– Рота! Равнение на-право!

Мы перешли на парадный шаг и повернули головы в правую сторону. Перед зданием штаба стояло несколько мобилей, а возле них – группа высокопоставленных военных, включая командующего легионом. Некоторых я увидел впервые и… чуть было не налетел на идущего передо мной бойца.

В центре группы, рядом с командующим стояла герцогиня Ван Тиль… та самая, со станции «Полигон-6», лейтенант имперской безопасности…

** *

Прибывшее на Шайо пополнение встречали без помпы. Ни цветов, ни оркестров, ни бросающих в воздух шляпы и чепчики обывателей. Военный транспорт пристыковался к пересадочной станции, все мы по очереди прошли процедуру «опознавания» и через два стыковочных шлюза выбрались в спецтерминал.

Военный сегмент станции располагался вплотную с гражданским, их разделяли только полупрозрачные перегородки. С нашей стороны было видно всё, что там происходит, с их, как нам сообщили, нет. В итоге четыре десятка рядовых в течение получаса, пока дожидались приказа на посадку в шаттлы, вовсю глазели на то, что творится снаружи. После учебки цивильная жизнь казалась чем-то потусторонним, оставшимся где-то далеко-далеко, в исчезнувшем, словно сон, прошлом.

Суета «за стеклом» напомнила мне о Земле. Точь-в-точь как у нас в международных аэропортах. Такие же стойки, движущиеся багажные ленты, очереди перед зоной таможенного и паспортного контроля, проверка на безопасность, торгующие всякой всячиной магазинчики, пара кафешек, ожидающие вылета люди…

Больше всего, понятное дело, бывших рекрутов интересовали дамы, особенно молодые, останавливающиеся возле «зеркальной» стены и не подозревающие о наблюдателях. Комментарии в стиле «Какая корма!», «Классные сиськи!» и «Я бы вдул!» были здесь самыми целомудренными. Нормальная реакция нормальных парней, месяц, как минимум, не видевших женского общества. Я сейчас, кстати, и сам не отказался бы вдуть не по-детски какой-нибудь… да, в принципе, даже любой, была бы возможность.

Подобной возможности никто нам, конечно, не предоставил. Местный летёха (явно из тыловых – ряха уж больно отъевшаяся) зачитал нам приказ и отправил в два разных шлюза – одним предписывалось отбывать службу в 37-м легионе, другим – в 44-м.

Моё имя значилось в первом списке. Подхватив ранец, я вместе с другими бойцами направился к нужному шлюзу. Сопровождал группу какой-то капрал в мятой форме, расстёгнутой едва ли не до пупа. Никакого сравнения с учебкой на «Полигоне». Раздолбайство и пофигизм в чистом виде. Даже в колонну построить не удосужились. Так и шли до посадки толпой, крутя головами, оглядываясь на полупрозрачную стену в «другую жизнь».

Сам спуск со станции на планету прошёл до безобразия скучно. В военных шаттлах не было ни видовых экранов, ни, тем более, иллюминаторов. Просто сперва накатили отрицательные перегрузки, потом положительные, затем опять отрицательные, и наконец на табло зажглось долгожданное «Приготовиться к посадке». Всего полчаса полёта, и челнок, включив тормозные системы, плюхнулся на плиты военного космодрома.

После сухой кондиционированной прохлады космических кораблей воздух снаружи казался влажным и душным. В том месте, где дислоцировался 37-й легион Империи, судя по календарю, стоял конец лета. Планета Шайо считалась курортной. Около 90 % поверхности занимал океан. Суша представляла собой архипелаги из нескольких крупных островов, десятка-другого средних и огромного количества мелких, разбросанных, в основном, вдоль экватора. Эдакая условная Индонезия, растянутая на север и юг до средних широт и полностью опоясывающая планету. На двух самых больших островах (один в западном полушарии, другой в восточном, каждый размерами с пол-Австралии) располагались две имперские военные базы.

В состав Великой Империи Боха́в планета Шайо вошла двадцать три года назад (по земному семьдесят пять с копейками). И хотя её жители уже считались полноправными имперскими подданными, выводить с планеты войска пока не планировалось. На всякий, как говорится, пожарный. Тем более что на местные курорты народ слетался не только со всей Империи, но и из других звёздных систем и образований.

Легион, в котором мне предстояло служить, примерно соответствовал отечественной армии или, возможно, корпусу. Численность – около 30 тысяч бойцов. Оснащённость – того же порядка, только технологический уровень выше. Задачи… ну, наверное, такие же, как на Земле – обеспечивать безопасность Родины на вверенной территории, а при особой необходимости и за её пределами.

Насколько простираются эти пределы, решали, как правило, наверху. А пока соответствующие приказы не поступали, в легионе, скорее всего, занимались тем, чем всегда занимаются в армии: боевой подготовкой и слаживанием, изучением театров возможных военных действий, покраской травы, пусканием пыли в глаза, идеологической накачкой, психологической обработкой местного населения, мелкими финансовыми махинациями и вечными поисками, где бы нажраться, когда бы поспать и кого бы оттрахать…

Полной уверенности, что всё обстоит именно так, у меня, безусловно, не было, но судя по увиденному на станции, представить, что на поверхности может быть как-то иначе, не получалось…

Военный городок находился тинах в пятнадцати от космодрома и, по ощущениям, занимал довольно приличную площадь. Туда нас везли на транспортном мобиле – что-то вроде земного автобуса, только раскрашенного в камуфляж и с узкими, как бойницы, окошками.

На въезде в военную зону располагался КПП. Бетонные блоки, шлагбаум, охрана – всё как положено. От КПП до пункта распределения ехали ещё минут десять. А уже оттуда, после короткой переклички, нас начали отправлять по конкретным частям и подразделениям.

В очереди на отправку я оказался последним.

«Девятый ОДБ, 1-я рота, 2-й взвод, 1-е отделение. Имущество получишь на месте».

Мастер-сержант с нашивками службы логистики и контроля сунул мне в руки предписание и указал на стоящий в тенёчке ховермобиль:

«Это твои. Удачи».

Что он имел в виду под словом «твои», я понял, когда подошёл к машине.

Дверцы открылись, наружу выбрались двое: 2-й лейтенант и капрал. Оба с нарукавными знаками «планетарный десант» – белая четырёхконечная звезда в похожем на крылья лазоревом треугольнике.

– Рядовой Вит Ал. Прибыл из сектора «Полигон-6» для прохождения дальнейшей службы, – отрапортовал я, вытянувшись по стойке «смирно».

– Вольно, – бросил лейтенант, забирая у меня предписание.

Прочитав бумагу, он вернул её мне и кивнул на машину:

– Сядешь назад…

Всю дорогу до ППД десантников капрал с лейтенантом молчали. Первый вёл ховер, второй что-то сосредоточенно рассматривал в полевом планшете.

Казармы десанта оказались несколько не такими, какими я их себе представлял. Вместо пары-другой двухэтажных бетонных коробок (как на Земле и в учебке), за очередным забором и очередным КПП обнаружились лишь небольшие домишки, хаотично разбросанные среди кустов и деревьев. Количество я не считал, но их было реально много.

Когда мобиль остановился около одного из них, до меня наконец дошло, почему за мной прибыли не на обычной машине с колёсами или гусеницами, а на «парящей», передвигающейся на гравиприводе. Причина – дороги тут просто отсутствовали. Да и сами дома располагались так, чтобы их: «а» – скрывала растительность, «б» – нельзя было атаковать одновременно со всех сторон, и «в» – чтобы местность вокруг простреливалась во всех направлениях…

– 1-е отделение здесь, – сообщил лейтенант. – Бумаги отдашь «комоду». Свободен.

Я выбрался из машины. Задняя дверца хлопнула, ховер приподнялся над землёй и с басовитым гудением, как шмель-переросток, умчался прочь.

Меня никто не встречал. Видимо, потому что «невелика птица, может и сам дойти».

Входная дверь издали сливалась с тёмной стеной. Угадать, что она там есть, можно было только по небольшому приступку. Чтобы её открыть, потребовалось приложить руку к специальной панели.

Моя ладонь легла в нужное место. Замок щёлкнул, дверь отворилась.

И снова меня здесь не ждали. Даже обидно стало. Словно не нужен тут, блин, никому.

Внутри дом казался намного больше, чем думалось при взгляде снаружи.

Широкий коридор, голые стены, полосова́я подсветка, десяток металлических створок с сенсорными замками (видимо, для хранения оружия), три плотно закрытые двери без опознавательных знаков-табличек и только одна распахнутая.

Туда-то я, собственно, и направился.

Интуиция не подвела. За дверью располагалось просторное помещение, примерно десять на десять тян. Возле узенького, похожего на бойницу окна стоял стол. За столом сидели двое, один голый по пояс, второй в накинутой на плечи куртке с сержантскими знаками. Они играли в какую-то игру с фишками и разлинованной на клетки доской (видимо, аналог земных шашек-шахмат). Ещё один персонаж, тоже без верхней одежды, стоял у противоположной стены, скрестив руки, и наблюдал за играющими.

При моём появлении все трое повернули головы в мою сторону.

Быстро сориентировавшись, кто здесь главный, я подошёл к столу и положил предписание перед сержантом:

– Рядовой первого года Вит Ал. Прибыл для прохождения дальнейшей службы.

Сержант подхватил листок двумя пальцами, посмотрел на просвет, хмыкнул, открыл подстольную тумбочку и небрежно бросил туда моё предписание.

– Садись, – кивнул он на выдвинутую из-под стола табуретку.

Сесть, как положено, я не сумел. Или, скорей, не успел. В самый последний момент, когда моя задница уже почти опустилась на уготованное ей место, я вдруг почувствовал, что сажусь в пустоту.

Знакомая «шутка». Помнится, на Земле такие тоже случались. И тоже, когда это было совершенно не нужно.

Как на них реагировать, учить меня, конечно, не стоило. Предыдущие шутники огребали за подобное будь здоров. Нынешний случай чем-то особенным не отличался.

Вместо того, чтобы рухнуть на пол, нелепо размахивая руками, я просто продолжил движение и, кувыркнувшись назад, ловко поднялся в стойку. И тут же пробил ногой, целясь по щиколотке. Не ожидавший такого финта противник потерял равновесие и брякнулся на пятую точку. Однако, надо отдать ему должное, сориентировался мгновенно: с переворотом ушёл от добивающего удара и резво вскочил на ноги.

Продолжить нам не позволили.

– Отставить! – прогремело в ушах, едва не порвав перепонки.

Да уж, командный голос у сержанта поставлен. Можно даже мегафоном не пользоваться.

Я отступил на шаг и опустил руки.

Противник тоже опустил кулаки, потом усмехнулся и… поднял вверх большой палец.

Ни досады, ни злости я в его глазах не увидел.

– Капрал Харберт. Будьте любезны, сбегайте в ротную оружейную. Гляньте, как там наш рельсотрон.

Сарказма в словах «комода» не заметил бы лишь безнадёжно тупой.

– Уже бегу, командир, – ухмыльнулся капрал и, по-пижонски щёлкнув ботинками, вышел из комнаты.

– Садись… рядовой Вит Ал, – снова кивнул сержант на злосчастную табуретку.

Я сел и, на всякий случай, нахмурился.

Сидящие за столом быстро переглянулись.

– Где обучался? – спросил второй «шахматист».

– «Полигон-6», – пожал я плечами.

– Понятно.

Сержант с задумчивым видом несколько раз пробарабанил пальцами по столешнице, потом почесал в затылке и вновь посмотрел на меня.

– Значит, так, рядовой. Я знаю, чему там тебя учили. Наверное, это правильно. Но здесь не там. Здесь тебе придётся учиться по новой. И, в первую очередь, тому, что кроме врагов, соперников и конкурентов, есть ещё те, кто прикроет тебе спину в бою. А ты, соответственно, костьми ляжешь, но сделаешь для них то же самое. Понял?

Я молча кивнул.

– Отлично, – продолжил сержант. – Боевое оружие ты получишь только тогда, когда сдашь экзамены на его применение лично мне. Кроме того, за десять недель ты должен сдать ещё пять предметов: вождение транспортных средств, управление тяжёлыми огневыми системами, пилотирование малых и средних летательных аппаратов, обслуживание систем связи и ГРЭБ, основы тактического командования частями и подразделениями имперской армии.

– Нас этому не учили, – буркнул я, невольно поёжившись.

– Неважно, – отмахнулся «комод». – Сдавать эти дисциплины ты будешь не мне, а конкретным специалистам: пилотам, механикам, техникам, штабным офицерам. Один из этих предметов твой предшественник сдавал трижды, но так и не сдал.

– И что же с ним стало?

– Не справился с боевым управлением бронекатера при захвате плацдарма на Канатэо. Катер подбили, все пять человек на борту погибли.

– Я понял, сел сержант.

– Лучше без се́ла, – поморщился тот. – На уровне отделений это не принято. И ещё. Пока ты не сдашь все экзамены и не получишь допуск десантника, на твоём оружии будет стоять генетический ограничитель. То есть, огонь из него ты сможешь вести только по указанным командирами целям.

– А когда сдам?

– Когда ты получишь десантный допуск, ты сможешь использовать любое оружие всех равных тебе по званию или ниже, но опять же – использовать его против того, кто выше по званию или должности, у тебя не получится. Эти ограничения снимаются только по достижению сержантского звания.

– Что надо сделать, чтобы стать сержантом? – поинтересовался я деловито.